Не нападали даже на тюленей Ц мелкие ос
трые зубы в огромных пастях идеально подходили лишь для охоты на лещей, с
азанов и таящихся у дна усатых отшельников-сомов.
Но! Айдахары владели эмпатией Ц и весьма сильной. Эмоции и настроение мы
слящих существ они чувствовали безошибочно. И порой подчинялись неосоз
нанным или осознанным желаниям людей. Не всех. Некоторых.
Хаа не беседовал с Женькой, он даже не слышал ее голоса Ц слух змея мог ул
авливать другие колебания, исходящие в воде от крупной рыбы. Женька гово
рила сама с собой. И сама себе отвечала движениями змея. В принципе, жертвы
айдахаров Ц рыбаки с Девятки и два первых, не испугавшихся холодной вод
ы купальщика Ц убили себя сами. Собственным страхом и ожиданием агресси
и…
Женька всего этого не знала.
Она прижималась всем телом к прохладной шкуре Хаа и зажмуривалась, затаи
вала дыхание, когда змей ненадолго нырял…

7

Кожа быстро высыхала на солнце, покрываясь тончайшей пленкой соли.
Стоило пойти скорей домой, под душ из относительно пресной воды, пока ее н
е отключили (с трудом восстановленный опреснитель подавал холодную, мал
о пригодную для питья воду в дома Девятки по строгому графику). Но Женька н
е спешила.
Она снова лежала, раскинувшись, на плоском камне Ц и снова грезила наяву.
Но грезы стали другие…
Она представляла себя девушкой, девушкой степного племени Ц она знала,
что ежегодно их приносили в жертву настоящему монстру озера, действител
ьно хищному и безжалостному Ц Водяному Верблюду.
…Столб высился у самого уреза воды Ц слабый ночной прибой ласкал ее бос
ые ноги. Ремни, стянувшие тело, не доставляли боли Ц но держали надежно и
крепко. Вокруг тьма, абсолютная и непроглядная. Ей милосердно завязали г
лаза, чтобы спасти от вида надвигающейся клыкастой смерти, неотвратимой
и ужасающей? Или ночь была такой Ц безлунной и беззвездной? Женька не зна
ла…
Она знала другое Ц плакать, кричать и пытаться бежать бесполезно. Беспо
лезно молить о пощаде. Бесполезно надеяться на чудо Ц что ночь пройдет и
никто за ней не явится. Можно только ждать. И она ждала Ц со странным нете
рпением, и уже не просто ждала Ц призывала: приди, приди, приди… Приди и во
зьми меня! И дай дождь пастбищам, и дай приплод табунам и отарам, и дай удач
у в бою воинам, и дай любовь женщинам… Приди! Возьми! Дай!
Будет не больно Ц она знала Ц будет прекрасно…
… Хаа после их купания не уплыл в глубины, он оставался рядом, и он ощущал с
трастный призыв Женьки… Длинный раздвоенный язык показался из пасти. У о
снования он достигал толщины мужской руки, но самые кончики были тонкими
. Очень чувствительными. Очень нежными… Они дотронулись до загорелой гру
ди еле заметным прикосновением Ц Женька изогнулась им навстречу, Женьк
а застонала Ц они невесомо, воздушно скользнули вниз и…
…И все кончилось.
Резко и грубо.
Взвыли сирены в городке Ц неожиданно, как всегда оно и бывало. Второй раз
за утро Ц но эта тревога не закончилась так же быстро, как и началась… Пер
екликались на разные голоса ревуны у штаба, и на периметре, и на батареях п
обережья, и в других местах Ц не осталось ни одного человека в Девятке и о
крестностях, не слышавшего мерзкий вой. Сирены вкручивались в мозг на ба
рьере ультразвука, даже переходили этот барьер Ц Хаа услышал.
На подобные звуки у айдахаров выработался стойкий неприязненный рефле
кс. Многотонное тело исчезло в озере мгновенно, хотя и бесшумно.
Женька не видела, что происходит в Девятке Ц расстояние небольшое, но пр
ибрежные холмы прикрывали и городок, и значительную часть озера. Но трев
ога не рядовая. Сейчас начнется… Она торопливо оделась, каждое мгновение
ожидая услышать перестук очередей или рявканье танковых пушек. И гадала
: где? Периметр? Пляж? Водозабор?
И тут все смолкло. Тишина заложила уши. Ей стало страшно, казалось Ц это н
е банальный отбой тревоги, там все кончилось внезапно и быстро, они не усп
ели выстрелить из чего-либо или что-то взорвать, и Девятки больше нет, и он
а осталась одна в степи, сейчас она поднимется на холм, и…
Она поднялась Ц бегом, запыхавшись. Девятка стояла на месте. Василек при
ветственно махнул с вышки. Похоже, он так до сих пор и смотрел в одну точку
Ц туда, где Женька час назад перевалила через холм. Она стала спускаться,
выравнивая дыхание…

8

Васильку надлежало неотрывно наблюдать за степью, на то и был поставлен
на вышку. Но сейчас он мечтательно смотрел на Девятку, где исчезла между г
аражами Женька. Смотрел и думал о многом: что не вечно ему быть черпаком, ч
то еще полгода Ц и будет у него право попроситься в Отдел, к Гамаюну, и он п
опросится, и будет ходить в степь, в рейды, где огонь и смерть, и носить буде
т не опостылевшее мешковатое х/б третьего срока, а ладно пригнанный по фи
гуре желтовато-серый камуфляж, и черную парадку, в Отделе парадки черные,
как у морпехов Ц издалека все узнают боязливо. И Женька… Василек не знал
точно, что получится у него, вернувшегося из степи героя, с Женькой Ц но н
аверняка что-то хорошее, не то торопливо-гнусное с изнывающими от бездел
ья бабищами, о чем шепотом хвастали порой ребята, командированные на офи
церские квартиры (пока хозяин на службе) починить-перетащить-разгрузит
ь… Что-то чистое и светлое.
Скорее всего, многое могло в мечтах Василька сбыться Ц был он не дурак и н
е трус, просто молодой очень Ц а добровольцев Гамаюн принимал охотно…
Но жить Васильку оставалось меньше восьми часов.


III. Ткачик

1

Ц Ну и? Ц спросил Ткачик свистящим шепотом Смотрел он в сторону, рот не р
аскрывался, губы не шевелились Ц чревовещание, да и только.
Главное и так ясно Ц прогулка старшого заканчивалась без ЧП. Но хотелос
ь подробностей. Никого не повязали Ц в развалинах к прицелу приникшего
или на дороге ветошью прикинувшегося, это понятно. Но, может, кто подозрит
ельный встретился? Не такой, как всегда? Царапнувший по восприятию?
Лягушонок искусством чревовещания не владел, низко нагнулся над своими
рыбацкими причиндалами, демонстрируя стороннему взгляду, будто что-то т
ам у него стряслось. Крючок отвязался или черви разбежались. Ответил тих
о и зло:
Ц Ну и ни хрена. Давай отбой, мичман. Здесь уже никто не станет… Я и так тут
с удочками примелькался, как дурак туда-обратно по берегу…
Лягушонок распустил завязку на чехле с удилищами и стал неторопливо зав
язывать снова. Рыбалку он не любил, удочки служили чистой декорацией. Чех
ол маскировал СВД. (Плохо маскировал, честно говоря. Снайперская винтовк
а Драгунова в сборе, с обоймой и оптикой, куда шире связки удочек. И тяжеле
е.)
«А что делать», Ц подумал Ткачик. Что делать, если в Девятке для учета спе
цов твоего профиля и уровня не нужны компьютеры. И калькуляторы… И прост
ые счеты не нужны. Достаточно пальцев одной руки. Ты да я, да мы с тобой. Да е
ще Багира.
Багира вообще сегодня изображала чудное видение. Или утреннюю посталко
гольную галлюцинацию Ц рыжий длинный парик, плоская сумочка через плеч
о, косметика (!), обтягивающее платье (!!), туфли на каблуках(!!!),.. Каблуки, правда,
долго целям маскировки не прослужили… После пяти-шести ковыляющих шаго
в перекинула сумочку вперед Ц характернейшим, кстати, жестом: точь-в-точ
ь как АКСУ из походного в боевое; выдернутым оттуда ножом Ц по каблуку. По
том Ц по другому. Зашагала менее женственно, но более уверенно.
И без каблуков эффект был. Редкие встречные мужики останавливались, морщ
или лоб, смотрели вслед. Неизвестная женщина на Девятке Ц чудеса. Не быва
ет. Галлюцинация… Но и Багира Ц без улова. Никто на старшого с близкой дис
танции не покусился. Хотя расслабляться рано.
Ц К «Хилтону», Ц скомандовал Ткачик. Глянул на часы. Ц Восемь сорок шес
ть, водовозка только что подъехала… Там Ц последний шанс. У них…
Лягушонок вздохнул и быстро пошагал к гостинице, помахивая удочками и из
ображая жертву бесклевья. Обогнал Гамаюна. Багира Ц уже там, заняла пози
цию чуть поодаль.
Пошел и Ткачик Ц другой дорожкой, параллельным курсом, прикрывая сзади..
Он тоже оделся в цивильное Ц спортивный костюм, кроссовки. Пробежка, дес
кать… Спортсмена Ткачик изображал упарившегося Ц куртка снята, рукава
завязаны вокруг пояса. И что спрятано на поясе Ц не видно. Благо торс позв
олял не опозорить и здесь, в далеких степях, честь Российского Флота. Ни гр
амма лишнего Ц атлетичный мужик был Ткачик, сам сознавая то без ложной с
кромности и ложной гордости. И Ц был опасный.
Очень опасный.

2

Ткачик даже споткнулся от внезапной мысли.
Айдахар тебе в душу… Мы все Ц козлы, кретины… Боец, обычный боец! Мы десят
ь раз прогнали всю партитуру и просмотрели самое очевидное: бойца. «Орля
та» пошлют бойца. И тот попытается завалить старшого где угодно Ц на хре
на ему руины, на хрена безлюдное место. Может сработать Ц потому что Кара
хар тоже этого варианта не просчитывал.
Проклятье!
Ткачик ускорил шаг, ругая себя и коллег. Их подвела обычная инерция мышле
ния. Прикидывая, как могут действовать дилетанты (пусть даже и повоевавш
ие, но не имеющие опыта в ликвидациях) в крошечном городке, где любой знает
любого, хотя бы в лицо, где не затеряться, не раствориться в толпе после ак
ции, они учитывали лишь жилой городок и его обитателей Ц офицеров, прапо
рщиков, гражданских… Все члены боевой группы «орлят» были отсюда. И за ни
ми приглядывали Ц особенно сегодня. Но! Население казарм (а это больше пя
ти тысяч, даже с учетом потерь и за вычетом гарнизонов Постов на трассе, «д
войки» и «единички») Ц никто в расчет не брал. Не имелось там у пернатых п
ропагандистов-агитаторов, и низовых ячеек не имелось Ц доморощенные му
равьевы и бестужевы собирались солдатиков использовать втемную, подня
в по спровоцированной тревоге…
Сейчас Ткачик понял, что там же, в желтых зданиях казарм, могли без всякой
пропаганды и подпольщины подготовить исполнителя-одиночку. Бредущий к
уда-то по делу или без дела по Девятке солдатик Ц примелькавшаяся до нез
аметности деталь пейзажа. Никто и никогда не даст словесный портрет толь
ко что, минуту назад встреченного бойца… А через пять минут Ц и не вспомн
ит, что встретил. Люди-невидимки… Натаскать такого (стимулов кучу придум
ать можно) Ц идеальный исполнитель. Выстрелил и исчез. Не опознают, не всп
омнят…
Ткачик перешел с трусцы на полноценный бег. Догнать старшого, прикрыть о
т только что осознанной опасности. Куртка сползала, открывая вороненый м
еталл, он прижал ее локтем. И побежал быстрее.
Ткачик ошибался. Этот вариант Гамаюн просчитал тоже Он просчитывал всё и
всегда. Но информировал подчиненных, не выходя за рамки поставленной за
дачи.

3

У гостиницы, прозванной «Хилтон-Девятка», толпился народ.
Это не был пяти-, или четырех-, или менее звездный отель. Портье, коридорных
и горничных в штате не числилось. И интердевочки у входа не дежурили. Боле
е того, постояльцы за проживание в номерах ни рубля (и ни тенге) не платили.
Да и номера своего названия не заслуживали Ц двухкоечные конурки. Короч
е, КЭЧ КЭЧ Ц
квартирно-эксплуатационная часть. Аналог флотской МИС и гражданских ЖЭ
К, РЭУ и прочих ПРУ, ЖРУ и т.д. Впрочем, сантехники и электрики из КЭЧ ничем, в
смысле скорости и добросовестности ремонта, от штатских коллег не отлич
аются.
его знает, отчего двухэтажный барак для командированных именовал
и гостиницей.
Народ толпился Ц подъехала водовозка с прицепом-цистерной, сегодня утр
ом питьевую получали «Хилтон» и четыре ближайших к нему дома. Ткачик, под
бегая, на ходу оценивал обстановку. И Ц первым делом выхватывал взглядо
м из общего столпотворения фигуры в солдатском х/б.
Вот четверо наверху, откинули борт и подают вниз сорокалитровые алюмини
евые фляги и громадные глиняные кувшины Ц подобная тара стала появлять
ся на Девятке недавно… Не то, эту четверку Ткачик знал, старослужащие, обс
трелянные, проверенные, каждый день к скважине ездят (та еще служба!).
Этих поди подбей в Гамаюна стрелять Ц руки-ноги оторвут, остальное в Отд
ел доставят…
Толклись вокруг и другие бойцы. Понурые, в форме не по размеру… Черпаки. Вр
оде и не самая низшая ступень армейской иерархии Ц но лишь в обычных усл
овиях. Пополнений не было несколько месяцев, и жизнь вчерашних салаг, ста
вших ныне черпаками, от смены статуса отнюдь не полегчала…
Но подозрений никто из них не вызвал Ц подхватывали вдвоем флягу или вч
етвером кувшин и волокли на квартиру непосредственного начальства (обы
чно не ниже майора Ц у каждого звания свои привилегии). Все емкости подпи
саны масляной краской Ц приделать ноги чужой таре и поставить под бражк
у охотников хватает…
Гамаюн уже удалялся от водовозки и окружавшего ее столпотворения. Ткачи
к сбавил ход, водил взглядом по расходившимся от машины. Багира занимала
сь тем же сверху, с гостиничного крыльца. В своем наряде и рыжем парике она
напоминала путанку-неудачницу, не пойми как угодившую к «Хилтон-Девятк
е» и бесплодно высматривающую денежного клиента… Лягушонка не видно. На
до думать, распаковал в укромном уголке свою СВД и прикрывает со стороны
…
Никто из жаждущих свежей питьевой водички ничего против подполковника
не предпринял. Ткачик чуть расслабился. До здания штаба рукой подать, три
минуты прогулочным шагом… Вроде пронесло.
Он трусцой огибал все более редеющую толпу. Солдатики почти все разбрели
сь, сгибаясь под ношей. Капитаны, лейтенанты и прапорщики, доставлявшие б
идоны до квартир самолично, грузили емкости на всевозможные тележки. Чут
ь дальше к цистерне выстроилась очередь с канистрами в руках. Обрывки ра
зговоров скользили мимо внимания Ткачика.
Ц …прикинь? Загнул Ц восемь баранок за литр…
Ц … с Третьего вернулся. Говорит, всех…
Ц …не успели, всю неделю с опреснителя пили, ничего…
Ц … кто-кто, дед в пальто. За базаром следи, вон, про…
Ц … Машка Мейсон в последней…
Ц … сегодня, здоровущий, метров восемьдесят, говорят, всё, хватит, не поплы
вут больше за…
Ц … как печка раскочегаренная, даром что сорок пять, а сиськи…
Ц … так и скажи. В гробу я…
Ц … все по расписке, чин по чину. А что мне теперь эти…
Он не вслушивался, главным и почти единственным органом чувств стало зре
ние, периферийное в том числе. Ткачик улавливал все, стараясь вовремя зас
ечь человека, пока не начавшего двигаться, но уже вогнавшего тело в ритм
Ц внимательным и тренированным глазом такое можно увидеть.
И Ц он увидел.

4

Гамаюн не остановился, но начал двигаться странной для непосвященного н
аблюдателя, плывуще-танцующей походкой.
Ткачик понял, что старшой тоже видит. Видит, как напряжен идущий навстреч
у Ц высокий, худощавый, в цивильном. Видит перекинутую через руку куртку (
здесь? в конце мая?). Видит скованную, деревянную походку. Видит все Ц и гот
ов. Готов ко всему.
Ткачик ускорился. И тут впереди что-то сломалось, что-то пошло не так… Что
там такое, айдахар вам всем в…
Гамаюн остановился и обратился к встречному. И тот ответил, и тоже остано
вился, подойдя ближе, и повернулся к старшому, и старшой говорил ему что-т
о еще, и сделал успокаивающий жест рукой, а тот, высокий, Ц тот нервничал, т
от дергался, тот просто танцевал, рука с перекинутой курткой стала подни
маться, сейчас ведь пальнет, на что смотрит старшой…
Ткачика выстрелило с места, как ракету пороховым ускорителем.
Все длилось вечность. Вечность падала куртка, и вечность высокий тянул к
блеснувшему оружию зачем-то еще и левую руку, и вечность Ткачик летел ост
авшиеся ему метры, и вечность удивлялся странной неподвижности старшог
о, и вечность думал: не успеть…
А потом вечность сжалась в короткие, как выстрел, мгновения.
Удар в бок. Ткачик выдергивает оружие у высокого Ц по инерции пролетая м
имо. Пальцы того хрустят Ц Ткачик слышит. Секундно удивляется юному лиц
у стрелка. Падает, группируясь. Вскакивает, рвет из кобуры пистолет. Пушка
киллера (обрез?) падает под ноги. Стрелок Ц успев развернуться Ц напроло
м в кусты. Боль в боку Ц сильная. Прицел ловит узкую спину. Мимо Ц перекры
вая цель Ц смазанная тень. Рыжий парик. Багира… Ткачик разворачивается,
ему уже плевать на стрелка. От Багиры не уходят… Бок болит, ерунда, не смер
тельно, при сильных пулевых в первые мгновения не больно… Что со старшим?

Старшой на ногах. Пошатнулся, но устоял. Скривившись, держится за левую ст
орону груди.
1 2 3 4 5 6