Ц Привет, Ц она помахала, остановившись в тени кабины, наскоро сваренно
й из листов котельного железа Ц солнце припекало все сильнее, даром что
май месяц. Улыбнулась, прекрасно зная, как действует ее улыбка на таких во
т тонкошеих, восемнадцати-девятнадцатилетних Васильков.
Он промямлил что-то восхищенно-невразумительное.
Ц Я схожу, окунусь? Ц Женька улыбнулась еще раз, стараясь вложить в улыб
ку некое сожаление: дескать, жаль, что ты на посту, а то бы пошли искупаться
вместе, туда, на дальний «партизанский» пляж, куда никто сейчас и не ходит
, и где можно купаться как хочешь и с кем хочешь Ц вдали от сторонних глаз.

Ну как он мог запретить?
Периметр она обошла Ц заграждения далеко в воду не уходили. Считалось, ч
то водные обитатели стерегут Девятку лучше бетонных плит ограды, колюче
й проволоки и минных полей. Не совсем так, но знала об этом одна Женька Ц и
не говорила никому.
Она приподняла платьице и прошагала озером. Василек Ц тощий, с выгоревш
ими ресницами Ц смотрел ей вслед. Женька знала: смотрит Ц и отпустила по
дол на десяток шагов позже, чем могла. Скучно ему стоять там…
Васильку было не просто скучно Ц тоскливо до безнадежности. Призвали ег
о в прошлом году, глубокой осенью Ц аккурат перед Прогоном. Думал Ц попа
л почти на курорт: солнце, фрукты, озеро как море. И, в отличие от солнечного
Кавказа, Ц вражеские пули не летают. Ага, попал так попал… Вот те солнце
Ц загорай, вот те море-озеро Ц с вышки поглядывай, вот те фрукты Ц облиз
ывайся. Пули, правда, не летают. Летают дротики.
Он тоскливо смотрел на невысокий холм, за которым исчезла Женька Ц скал
истый кряж полуострова здесь сходил на почти на нет, степь полого спуска
лась к озеру… Смотрел Ц и поневоле представлял, как там, на «партизанке»,
куда Женька минут через десять дойдет, она стянет через голову платьице,
под которым у нее ничего, как поднимет руки, вынимая заколку из копны черн
ых волос, как побежит к воде, и что у нее при этом будет упруго подпрыгиват
ь, и что заманчиво покачиваться, и… Воображение Василька работало бешено
, куда там видеопорнушкам Ц работало в цвете, в звуке, в запахе, со стереоэ
ффектами. Глаза его закрылись, дыхание участилось, рука рванулась вниз, ч
уть не оторвав с мясом пуговицы хэбэшных форменных брюк третьего срока…

Он не был маньяком или извращенцем-педофилом. Но из без малого восьми с по
ловиной тысяч обитателей Девятки особы женского пола составляли меньш
е семи процентов Ц и одиноких женщин не имелось. Все заняты. Ну, почти все
Ц но шансы солдатика-первогодка в пудовых кирзачах и форме на два разме
ра больше… о чем тут говорить…
Рука двигалась все быстрее. Учащенное дыхание Василька перешло в легкое
постанывание.
Жить ему оставалось восемь с небольшим часов.

2

Женька в гипермногодетном семействе Кремеров оказалась генетическим к
азусом.
Кто был в этом виноват: старик Мендель, или Вейсман (тоже не молоденький), и
ли нобелевский лауреат космополит Морган, или гениальный практик Мичур
ин, или хитро-бездарный практик Лысенко, или многочисленные последовате
ли упомянутых пяти личностей Ц неизвестно.
Лицам, по глупости своей или нетрезвости осмелившимся предположить, что
полтора десятка лет назад послужил причиной казуса кто-то из сослуживце
в или соседей майора Кремера Ц таким дуракам майор долго смотрел в глаз
а и предлагал тихим до страшности голосом на выбор: получить от него неза
медлительно в морду или прогуляться завтра на рассвете за периметр с дву
мя табельными ПМ. Дураки мгновенно трезвели, растерянно смотрели на пудо
вый кулак, лихорадочно вспоминали результаты последних стрельб Ц и в бо
льшинстве своем на глазах умнели. А поумнев Ц первым делом просили прощ
ения у Кремера. И у Эльзы, супруги майора. Та, добрейшей души женщина, проща
ла поумневших, а хроническим дуракам безвозмездно и вне очереди вставля
ла потом зубы Ц работала Эльза Теодоровна (до 1989 г. Ц Елизавета Федоровна
) стоматологом-протезистом.
Сам майор полагал, что нагадил тут все-таки Мендель со своим законом неза
висимого расщепления генных признаков. Иногда, выпив (пил Кремер по-неме
цки, редко и аккуратно), рисовал колонны и шеренги мушек-дрозофил с крылыш
ками разного колера и типоразмера. Соединял насекомых стрелочками и зна
чками брачных союзов. Потом давал мушкам имена: «дедушка Фридрих», «праб
абушка Паулина» и т.д. и т.п. Ц историю рода Кремер знал превосходно и в лиц
ах. А его семейный альбом начинался с дагерротипов середины девятнадцат
ого века, сохраненных на всех виражах судьбы (разгон республики поволжск
их немцев и выселение в Казахстан Ц это все мелочи, орднунг есть орднунг
). В результате долгих объяснений становилось относительно ясно, отчего
Женька так непохожа на остальных Кремеров Ц белобрысых и веснушчатых.

А ей было все равно. Она себе нравилась.
Другим Ц тоже.

3

Взбудораженное воображение Василька не ошиблось Ц она стянула платье
через голову именно так, как он себе представлял. И Ц еще один плюс наблюд
ательному дозорному Ц под платьем действительно ничего не оказалось. С
верху видно все Ц знайте это, девушки, гуляющие под сторожевыми вышками
…
Но полным провидцем солдатик все же не стал Ц к воде Женька не побежала. О
сторожно подошла, пощупав ногой, Ц в мае на «партизанке» вода могла быть
всякая. Прогревалась несколько дней спокойно Ц входишь как в молоко. За
ветрило ночью с берега, отнесло теплую, поднялась холодная Ц зуб на зуб н
е попадает… Женька купалась здесь уже три недели. А до этого больше месяц
а приходила просто посидеть на берегу. Посидеть не в одиночестве…
Фрау Эльзу от преждевременных седин и глубоких стрессов спасло единств
енно незнание факта, куда дочь ходит каждый день после школы (теперь Ц с у
тра, занятия кончились).
И Ц с кем встречается при этом.
Вода оказалось средней паршивости, и купаться Женька не захотела. Одна
Ц не захотела. Легла на нагревшийся, но не раскалившийся плитняк. Легла н
а спину, раскинув руки, закрыла глаза… И уплыла. Не в озеро Ц в мечты.
…Она была красивой, очень красивой. Ее сестер тоже не считали дурнушками,
вполне миленькие пикантные пышечки, но Женька… Хотя Девятка стала раем д
ля не блещущих красотой (и умом) девушек. Город женихов, как знаменитое Ива
ново Ц город невест. Но Женька и в Иваново имела бы все шансы…
А здесь выбор оставался лишь за ней. Женька не спешила Ц и не потому, что е
й зимой исполнилось всего пятнадцать. По их меркам, особенно по нынешним,
Ц невеста. В маленьких, затерянных у черта на рогах гарнизонах свои зако
ны.
Раньше бывало так: девушек старше семнадцати в Девятке практически не ос
тавалось Ц закончив школу, уезжали учиться дальше. Не поступив сразу, це
плялись как могли за большие города Ц лишь бы не возвращаться в затерян
ную в прибалхашских степях дыру…
И что прикажете делать молодым лейтехам, сдуру не успевшим жениться в уч
илище или сразу после выпуска? Все выбиравшим, да так и не выбравшим? Принц
ессу ждавшим? А молодым холостым прапорщикам? Молодым и не очень граждан
ским специалистам (не только холостым: они, бедняги, тут бывали в длительн
ых командировках, без семей, и соотношение специалистов к специалисткам
было десять к трем)? Ну и?
Что им всем делать? Бром пить? Или наоборот, листать «Плейбой» на ночь гляд
я? Для стимуляции эротических сновидений?
К чужим женам лучше не соваться. Там у господ офицеров свои игры. Перекрес
тное опыление. По обоюдному согласию. Не всегда, конечно, все мирно, случаю
тся и эксцессы Ц но не часто. Сегодня я у тебя, завтра ты у меня, Ц всё не та
к постыло служба тянется… Но чужой, сиречь холостой, Ц не суйся. И убить м
огут. На дуэли. Были случаи Ц убивали… И без дуэли могут Ц тоже были случ
аи.
(Это все, кстати, оставалось проблемами белых людей, а солдатские казармы
за обиталища таковых от века не считались.)
Молодые товарищи офицеры выкручивались как умели. Одни гуляли-целовали
сь с малолетками, балансируя на грани между статьей за растление и сперм
отоксикозом Ц и мгновенно, уже не выбирая, женились в первом же отпуске. Г
од-другой холостой жизни в Девятке Ц любая принцессой покажется. Таких
стерв привозили…
Другие Ц тоже гуляли-целовались со школьницами, но этим дело не заканчи
валось. Заканчивалось тем, что юная Джульетта переезжала с вещами к свое
му Ромео Ц не такому юному, лет на семь-восемь старше. Родители не препят
ствовали Ц пожившие в похожих гарнизонах оч-чень с пониманием ко всему
относятся. Справляли неформальную свадьбу Ц а потом невеста ждала пару
-тройку лет, дабы подтвердить свершившийся факт штампом в паспорте. С вып
ускных экзаменов десятиклассницы порой выбегали к коляскам Ц покорми
ть, перепеленать…
Так и жили.
Правда, сейчас появились вдовы.
…Женька все видела Ц и не хотела. Хотела в город, учиться… Хотела… А тепер
ь ничего не ясно и не понятно. Брожение и смятение в умах. Но ясно одно Ц вы
пускники и выпускницы этого года завоевывать столицы не поедут. Скорее в
сего Ц не поедут… Может Ц не поедет и следующий выпуск. Может Ц всё навс
егда.
Они и сами не знают, эти взрослые и умные. Даже папа, знавший все и обо всем
Ц не знает. И генерал Таманцев, ставший бывать у них в гостях после Прогон
а Ц не знает.
(По молодости лет Женька не задумывалась, нормальное ли это явление Ц ге
нерал-майор, вдруг начавший дружить семьями с просто майором…) Чего-то он
и ждут важного, и скоро Ц она чувствовала это хорошо, Ц но совсем-совсем
не знают, что это будет и чем закончится…
И даже Гамаюн Ц не знает.
Она называла его по сохранившей с детства привычке «дядя Гамаюн» Ц он л
юбил, когда его звали по фамилии, и она звала, и посматривала на него так, ка
к сегодня на солдатика на вышке, как смотрит порой женщина на мужчину Ц д
аже если ей едва исполнилось пятнадцать, а ему уже стукнуло сорок два. Он л
ишь улыбался уголками губ, у него была Милена, рядом с которой Ц и только
рядом с которой Ц Женька начинала стыдиться царапин на торчащих из-под
платья коленках…
Она звала его «дядя Гамаюн». Но в мыслях употребляла другое имя. Ц Услыша
нное от Славки Завадского. Имя страшное, как дым степных пожаров, доносящ
ийся оттуда, снаружи. Страшное, как конвои с приспущенным флажком на пере
днем БТР Ц их встречали женщины с помертвевшими лицами: кто?! чей?! Страшн
ое, как ночной звук ревунов с периметра или озера.
Имя страшное, но Ц чем-то прекрасное.
Карахар. Черный Дракон.

4

Женька лежала, раскинув руки, на теплом плоском камне у самой воды. Мечтал
а с закрытыми глазами. Странные это были мечты. Считается, что все мечты за
вершающей половое созревание девушки прямо или опосредованно связаны
с иным полом, но…
Ей не надо было мечтать. Стоило лишь выбрать и сказать: да. Или прошептать.
Или просто кивнуть…
И Ц пришел момент, не так давно, когда она кивнула… Но почему-то тогда нич
его не получилось… Избранником стал Славик Завадский, лейтенант, из тех,
молодых, что напросились в Отдел к Гамаюну с опостылевших своих тыловых
должностей. Они со Славкой лишь целовались, и кое-что еще, но самого главн
ого не случилось, она не хотела, а потом…. Он трижды ходил в степь, в рейды Ц
и рассказывал ей про горящие зимовья, и про кровь на снегу, и про обезглав
ленные трупы, и про страшный закон Карахара: двадцать своих за одного наш
его Ц закон, исполнявшийся любой ценой, и про дротики, которые он вынимал
из друзей… А еще он пел странные песни, пугающие и зовущие, услышанные в ст
епи и подобранные на гитаре песни, со словами, второпях переведенными и с
рифмованными, пел и смотрел на нее Ц и она подумала: пусть будет так, пуст
ь будет всё, раз они идут в степь и их убивают, убивают и для нее тоже, чтобы
она жила Ц и она сказала: да! делай, что хочешь! но… он почему-то не захотел
в тот вечер, наутро они опять уходили, на Ак-Июс, и Славка не захотел, сказал
что вернется и серьезно поговорит с ее папой, и…
Он не вернулся.
Колонна попала в засаду, хитрую и хорошо продуманную. Кочевники приучали
сь не бояться Драконов Земли.
Гамаюн, с черным лицом, с забинтованной головой, своими руками выгружал «
двухсотых» Ц никогда до того дня их не привозили в Девятку столько Ц а п
отом Карахар неподвижно стоял и молчал, когда укладывали и прикрывали зн
аменем, молча слушал проклятия в свой адрес.
И Женька подумала, что Карахар Ц имя страшное.
Но Ц чем-то прекрасное.

5

Она даже не мечтала Ц грезила наяву.
Странные были у нее грезы… Здесь, на камне, уже не в первый раз, Женька вооб
ражала себя айдахаром. Водяным змеем…
…Она скользила в глубине, поднимаясь, и вокруг было темно, лишь слабо фосф
оресцировали изгибы ее многометрового, длинного и гибкого, налитого стр
ашной и упругой силой тела, когда она, чуть повернув голову, косила назад о
громным плоским глазом. Желтым глазом…
…Поверхность озера раздалась беззвучно, и светлее не стало, и она поняла
Ц вокруг ночь. Она скользила, набирая ход Ц уже поверху. А потом слева бу
дто возникло огромное зеркало, увеличивающее зеркало Ц с ее отражением
… Но там появлялось не зеркало, там появился Хаа, самый огромный, самый ста
рый, самый мудрый айдахар в озере… Она была велика Ц он был больше, она бы
ла сильна Ц он сильнее… И Ц он был прекрасен. Они скользили, касаясь иног
да чешуи друг друга, словно случайно Ц но не случайно… И она чувствовала,
что внутри ее что-то растет, что-то зреет, что-то грозит лопнуть и разорват
ься, если она не будет плыть быстрей и быстрей, и она плыла быстрей и быстр
ей, она неслась спущенной с тетивы стрелой Ц огромной многотонной стрел
ой, способной пробить насквозь небо и землю… Хаа не отставал, он все время
держался рядом, и она знала, куда они несутся сквозь ночь Ц на потаенный,
никому не известный островок в самом сердце озера Ц островок, где таким
и безлунными ночами свиваются в любовных играх огромные тела айдахаров
… В странных играх Ц и прекрасных.
Интересные бывают грезы у завершающих половое созревание девушек.
Женька ничего не услышала Ц почувствовала, что солнечные лучи перестал
и светить сквозь веки Ц и открыла глаза.
Неохватным вековым стволом над ней нависло поднявшееся из озера тело. Го
лова размером с глубинную бомбу приблизилась. Огромный плоский глаз смо
трел на Женьку. Желтый.
Айдахар. Водяной змей.
Она не удивилась. И не испугалась. Она спросила, уже зная ответ:
Ц Это ты, Хаа?
Айдахар не умел говорить. Он наклонил огромную голову и повернул чуть на
бок Ц она увидела шрам над левым глазом. Это был Хаа Ц так его называла Ж
енька.
Она встала.
Она подошла.
Они беседовали Ц Женька расспрашивала его о тайнах глубин, и о загадках
других берегов, и о бесчисленных стадах золотых сазанов, и о тюленях, неиз
вестно откуда появившихся зимой в озере, и о многом другом… Только о зате
рянном в самом сердце озера островке, где безлунными ночами сплетаются в
странных любовных играх огромные тела айдахаров, только об этом не спра
шивала Женька у Хаа…
Змей отвечал, наклоняя голову или чуть покачивая ею Ц и смотрел на Женьк
у огромным плоским глазом. Желтым.
А потом… Она обхватила руками чешуйчатую шею, странно тонкую по сравнени
ю с могучим телом (да и голова казалась относительно небольшой). Она приль
нула к огромной живой колонне Ц чувствуя всем своим обнаженным телом, к
ак бьется жизнь и сила под удивительно мягкой и нежной шкурой… Айдахар р
азвернулся, свился громадной спиралью Ц и распрямился, буквально выстр
елил под визг Женьки в озеро.
Они поплыли купаться…

6

Может быть, айдахар, прозванный Женькой навевающим мысли о Киплинге имен
ем Хаа, и был самым огромным в озере. Может быть, он был и самым старым… Но са
мым мудрым не был. Мудрость змей Ц миф, мозг их слишком мал и примитивен д
ля любых мыслей, даже для глупых.
Айдахары, будучи ближайшими родственниками ужей и степных полозов, в это
м смысле ничем от них не отличались. И мозг их отнюдь не развился пропорци
онально телу. Возможно, ужи и полозы даже превосходили айдахаров Ц если
и не умом, то пластичностью поведенческих реакций. У них, у мелких пресмык
ающихся, имелось достаточно хищных неприятелей, пернатых и четвероноги
х, которые тупых змей съедали в первую очередь. Водяные же гиганты природ
ных врагов не имели… Рыбы в озере хватало с избытком Ц ну и к чему изощрят
ь хитрость?
Не были айдахары и агрессивными.
1 2 3 4 5 6