Они продолжали преследовать вражеских пехотинцев. Леса по обе стороны дороги сгущались, все ближе подступая к Пшеничному тракту. У Релкина почти не осталось сомнений в том, что они устремляются прямиком в западню. Он почти физически ощущал присутствие затаившихся в зарослях вдоль дороги вражеских солдат. Кузо об этом и слышать не хотел.
Надвигалась беда, но никто не видел впереди ничего, кроме беспорядочной толпы повстанцев, удиравших, как все считали, в свой Аубинас. И тут Релкин заметил скакавшего вдоль колонны командора Урмина. Тому тоже очень не нравились густые заросли по бокам дороги. В сердце старого солдата закралось подозрение. Разведка докладывала, что армия мятежников насчитывает пять, если не шесть, тысяч человек, но по Пшеничному тракту улепетывало не больше тысячи. Где остальные? Уж не за этими ли прекрасно под ходящими для засады деревьями? Урмин бросил взгляд на колонну своих солдат, задержал его на драконах, а потом неожиданно пригляделся к одному из драконопасов. Юноша, в свою очередь, пристально смотрел на офицера, и было в его взгляде нечто такое, что Урмин решил поговорить с ним. Чудно, но ему почему-то казалось, что это важно.
— Обождите, — бросил он сопровождающим и направил коня к драконам.
Релкин подбежал к нему, чувствуя на спине удивленный взгляд Кузо.
— Да, сэр? — драконопас по-прежнему не сводил с Урмина глаз.
— Что ты думаешь о тех деревьях?
— Там засада, сэр. Я это чувствую.
— Хм. Каким образом?
— Не знаю, сэр. Просто чувствую уверенность, что в лесу затаился враг.
Урмин кивком отпустил Релкина и повернулся к своим офицерам:
— Господа, в лесу засада. Приказываю развернуться в линию. Драконы будут удерживать дорогу. Ударим по сигналу рожка. Противник рассредоточился в зарослях, и мы сможем обратить это против него.
Командор оглянулся: драконы уже снимали щиты со спин и надевали их на руки.
«Что за чертовщина? — подумал он. — Драконопас без условно прав».
Конечно, Урмин и сам подозревал неладное, но этот парень выказывал уверенность. Абсолютную уверенность.
Командор покачал головой. Впереди битва. А об этом странном эпизоде можно будет поразмыслить и потом.
Глава тридцать шестая

Не прекращая движения, легионеры перестроились, развернувшись цепью. В центр выдвинулись драконы. Аубинасцы не были готовы к такому повороту событий: они рассчитывали обрушиться на маршевую колонну. Под Красным Холмом имперский командующий угодил в ловушку, почему бы этому везению не повториться и сейчас? Как только легионеры приблизились, из-за деревьев тучей полетели стрелы, но повстанцы оказались не слишком умелыми лучниками. Им ответили кувфшонские арбалеты: их стрелы чаще находили цель.
Драконы расчистили дорогу, почти не встретив сопротивления. Как только войско мятежников оказалось рассеченным пополам, легионеры развернулись, образовав два фронта, и повели наступление в обе стороны, тесня укрывавшихся за деревьями аубинасцев. В зарослях невозможно было сохранять сплошной строй, но в легионах обучали тактике рассыпного боя. Солдаты действовали группами по трое: копейщик со щитом и два меченосца. Мятежники — не считая тех, кто прежде служил в легионах, не были знакомы с такой манерой ведения боя, и им пришлось туго.
В считанные минуты аубинасцы потеряли не менее сотни людей и вынуждены были отступить за пределы тянувшейся вдоль тракта лесополосы. Пытаясь организовать сопротивление, они сбивались в кучи на прогалинах между купами деревьев, однако легионеры наседали так стремительно, что повстанцы не успевали образовать настоящий строй. В толчее невозможно было даже замахнуться мечом: мятежники несли огромные потери.
Тем временем, разогнав всех, кто еще оставался на до роге, драконы обрушились на разрозненные группы аубинасцев. Тем оставалось лишь броситься врассыпную, надеясь спрятаться в кустах. Урмина в этот момент больше всего интересовало одно — где находится аубинасская кавалерия. Согласно донесениям марнерийских разведчиков, талионцы капитана Калекса навязали вражеской коннице свою игру, заманив ее неведомо куда. Урману очень хотелось, чтобы это оказалось правдой. Он уже давно не получал донесений от Калекса и понятия не имел, куда ускакали талионцы. Командор внимательно следил за ходом сражения: вестовые беспрерывно подъезжали к нему с донесениями. Марнерийские волонтеры вновь принялись рыскать по окрестностям: Урмин не хотел, чтобы на его фланг неожиданно обрушилась многочисленная вражеская кавалерия. По обе стороны дороги продолжались стычки с разрозненными группами аубинасцев. На просеках и прогалинах, где можно было развернуться повстанцев атаковали драконы. В отличие от бесов, мятежники не были одурманены черным зельем и прекрасно понимали, что людям не под силу противостоять вивернам на открытом пространстве. Едва завидев грозных гигантов, они тут же обращались в бегство.
Труднее приходилось в зарослях, там драконов должны были подстраховывать драконопасы. Какой-нибудь смельчак вполне мог затаиться в кустах и неожиданно вонзить копье в спину виверна. Приходилось проявлять осторожность.
На прогалине между двумя рощами, возле поваленной сосны, Релкин вырвал стрелу из груди убитого мятежника и бросил взгляд на его лицо. Молодое — парень был ненамного старше его самого — с рыжеватым пушком на щеках. Еще недавно этот человек жил, хмурился или веселился, а теперь смерть надела на него свою маску. Релкин не ощущал себя победителем, ему было горько сознавать, что человеческая жизнь загублена зря. Возможно, у этого парня была жена, а то и малые дети. Теперь им придется расти на руках одинокой матери. Как же возненавидят они Марнери и Империю, отнявших у них отца.
Упрятав стрелу в колчан, Релкин двинулся дальше, подбирая другие стрелы. Битва практически закончилась. Страх придал аубинасцам прыти, и они сумели оторваться от преследователей. Легионеры остановились на опушке леса. Драконы отошли к тракту, поближе к центру позиции.
Базил сидел среди молодых сосенок, на краю перелеска. Щит его был истыкан стрелами, но сам дракон не получил повреждений, разве что исцарапался, проламываясь сквозь густые заросли. Экатор был обагрен кровью. На одной из прогалин двое вражеских солдат имели неосторожность оказаться слишком близко.
Облака истончились, кое-где уже можно было видеть чистое небо. Базил всматривался в расстилавшееся перед ним поле, по которому сломя голову удирали аубинасцы. Драконам такая война была не по вкусу. Они предпочитали сражаться с настоящими врагами — бесами, троллями и их Повелителями.
Увидел что-нибудь интересное? — спросил Релкин.
— Этот дракон интересуется, почему мы не пустились в погоню и не прогнали их в Аубинас.
— У них очень много конницы, Баз. В открытом поле нам с ними не совладать: ведь у нас всего тысяча человек и десять драконов. Едва ли командор Урмин пойдет на такой риск.
Базил пощелкал челюстями, осмысливая услышанное, и пришел к выводу, что осторожность, пожалуй, не повредит.
— Понимаешь, Баз, мы единственная сила, которая стоит между мятежниками и Марнери. Любой неудачный маневр может привести к потере города.
— Ага, драконопас разбирается в стратегии. Драконопас может быть командиром, а?
— Это ты сказал, а не я.
Подошел Кузо и спросил, о чем говорил с Релкином командор Урмин.
— Поинтересовался, что я думаю об этих деревьях, сэр. Я ответил, что там засада.
— Так ты знаком с командором?
— Нет, сэр.
Кузо смерил Релкина недоумевающим взглядом и продолжил обход позиций.
За час до заката появились истомленные талионские кавалеристы. Капитан Калекс принес не слишком утешительные вести. Аубинасцы ускользнули, и он не знал, где они сейчас находятся. Зато знал, что противник получил подкрепление — по его сведениям, численность вражеской кавалерии возросла до двенадцати сотен. Урмина это не обрадовало. Он высылал разведчиков во все стороны, но пока не получал никаких донесений. Он отпустил талионцев, чтобы те дали отдохнуть лошадям, а сам развернул карту.
Эту часть Лукула покрывали пшеничные поля, перемежавшиеся вкраплениями леса. Вокруг расстилалась равнина, но по обе стороны от тракта тянулись в отдалении длинные пологие холмы, так что местность не просматривалась до горизонта. Тысяча всадников может незаметно подобраться довольно близко, особенно если им достанет ума вести коней в поводу.
Драконы между тем собрались у котлов, огромными ложками выгребая овсянку с акхом.
— Никакого пива? спросил Пурпурно-Зеленый, умяв куда больше, чем обычную порцию.
— Пива не будет, пока мы на марше, — заявил проницательный Влок.
— Не может быть марша в этих лесах.
— Не может? Как это не может? Мы здесь, лес тоже здесь, значит, надо маршировать.
— Мы и маршировали. А потом была битва. В этом самом лесу.
— Клянусь огненным дыханием, это была жалкая битва.
— Какая-никакая, а битва. А после битвы не помешало бы выпить пива.
— М-м, а ведь ты, пожалуй, прав, — сказал Влок, сраженный блистательной логикой.
— Битва еще не закончена, поэтому пива не дадут, — прошипела Альсебра.
— С чего ты взяла? — недовольно буркнул Пурпурно-Зеленый. Эта Альсебра всегда все знала. Говорить с ней было все одно что с драконопасом.
— Я чувствую, как дрожит земля. Дрожь приближается. Думаю, сюда скачут всадники.
Драконы переглянулись.
Где-то вдалеке затрубил рожок, донеслись крики. Теперь содрогание земли ощутили все.
— Тревога! Мятежники!
Легионеры уже формировали оборонительную линию вдоль деревьев, по левую сторону дороги. Драконы, укрываясь в тенях, заняли позицию в центре, расположившись в двадцати футах друг от друга. Фургонный обоз спешно отвели подальше, прикрывать его отрядили талионских кавалеристов. Грохот копыт нарастал, и скоро на виду показалась темная масса мчащихся галопом всадников. Конница развернулась широким полумесяцем, в расчете на то, что удар будет нанесен легионерам в тыл. В случае успеха этого маневра имперские силы были бы смяты и обращены в бегство. Урмин спешно отдавал приказы. Солдаты должны были оставаться за деревьями, пока вражеские всадники не заполонят дорогу. После этого атакуют драконы. Пехота оказывает им поддержку. Всем напомнили, что, сражаясь рядом с драконами, нельзя забывать об осторожности. Драконий меч может быть опасен для друга так же, как и для врага, ибо в пылу схватки виверны не могут беспрерывно оглядываться по сторонам.
Кавалерия приближалась, впереди скакали немногочисленные разведчики. Люди и драконы замерли, стараясь не выдать себя неосторожным движением. Виверны словно вросли в землю: в густых зарослях за могучими дубами они были практически невидимы. Десять пар огромных глаз следили за надвигающимся врагом.
Аубинасцы несколько замедлили скачку. Они рассчитывали настигнуть легионеров поблизости от Тривиза, но, судя по всему, те смели аубинасскую пехоту и продвинулась дальше, чем ожидалось. Хуже того: кажется, имперский командующий предусмотрел возможность тыловой кавалерийской атаки.
Повстанческой конницей командовал генерал Калеб Неф, отпрыск славного рода неллинских Нефов. Он начал подозревать неладное. На дороге не было никого, кроме вереницы фургонов и горстки всадников. Куда же запропастились легионеры? Генерал поднял руку, намереваясь направить за деревья разведчиков, и в тот же миг, словно по его сигналу, запел серебряный легионный рожок. Драконы проломились сквозь заросли и устремились на всадников. Насмерть перепуганные лошади вскакивали на дыбы, сбрасывая седоков. Оказавшись в гуще врагов, драконы пустили в ход мечи, сокрушая и людей, и животных. Оставив на земле больше дюжины погибших, аубинасцы повернули коней и поскакали прочь.
Драконы тут же отступили за деревья, и оттуда полетели стрелы. Неф отвел своих людей на безопасное расстояние и задумался. Легионеры заняли позиции в зарослях — там их конница не достанет. Аубинасская пехота, видимо, ушла к Посиле. Следует догнать пехотинцев, объединить силы и выработать новую стратегию. Придя к такому решению, генерал отдал приказ об отступлении. Всадники повернули назад, к Тривизу.
На этот день битва закончилась.
Глава тридцать седьмая

Смеркалось. Драконы расположились под деревьями, а драконопасы, собравшиеся вокруг Релкина и Свейна, присматривались к офицерам — примерно шагах в ста от них Урмин проводил совещание.
— Что они затевают? — спросил Ракама.
— Темнеет, что тут затеешь? — отозвался Свейн. — Скорее всего, мы проведем ночь здесь.
— Могло быть и хуже, здесь хоть под деревьями можно спрятаться.
— Ага, но по обе стороны от нас враг.
— Можно сказать по-другому: мы раскололи вражескую армию надвое.
Заткнитесь вы оба, — сказал Энди. — Релкин, что ты думаешь?
— Ой, и правда, — фыркнул Свейн. — Что думает наш премудрый куошит?
На Свейна дружно зашикали: всем хотелось знать мнение Релкина
— Свейн, ты бы лучше помолчал.
— Сам помолчи, Энди.
— Эй, а ты помнишь, что должен мне двенадцать серебряников?
Здоровенный Свейн никак не мог смириться с тем, что Энди постоянно обыгрывает его в карты.
— Ты еще продуешь! — заявил Ракама.
— Клянусь Рукой! — воскликнул Энди. — Эти двое стоят друг за друга горой, как родные братья.
— Релкин, что они там затевают? — спросил Курф от имени всех прочих.
Релкин, внимательно присматривавшийся к окружившим Урмина капитанам и лейтенантам, повернулся к товарищам.
— Похоже, все они там малость возбуждены. А это значит, что мы не станем сидеть здесь и дожидаться новой атаки аубинасцев. Урмин хочет перехватить инициативу.
— А что ему остается, если враг превосходят нас числом, — заявил Свейи, уже забывший, что только что собирался провести ночь на месте.
— Так-то оно так, — сказал Мануэль, понимавший, что ночной бросок сквозь заросли будет делом нелегким, — но нам будет трудно держаться вместе, если пойдем не по дороге.
— Точно, согласился Релкин.
— А что со снаряжением будет? Мешанина да и только, — добавил Хонт.
— Кузо это не понравится, — проворчал Ракама.
— Эй, кто-нибудь видел Кузо в бою? — спросил Энди.
— Клянусь Рукой, он их здорово дубасил, — сказал Джак.
В кои-то веки нам повезло с командиром. Настоящий боец, и дело свое знает.
— Ха, а помните Уилиджера под Курбхой?
Ветераны похода на Эйго дружно застонали.
— Ну уж Кузо-то не таков, — сказал Энди.
— Клянусь дыханием, хочется в это верить.
— Кузо — это вам не Уилиджер, тут спору нет, — заявил Релкин, подытоживая общее впечатление о новом командире.
А в сотне футов позади них, в тени деревьев, огромные виверны с точно таким же интересом присматривались к своим драконопасам.
— Думаю, надо было ждать дольше перед атакой, — сказал Влок.
— Ты это уже говорил, — буркнул Пурпурно-Зеленый.
— Мы нанесли им не слишком большой урон, — не унимался Влок.
— Сейчас это уже не имеет значения, — промолвила Альсебра. — Враг по обе стороны от нас. Он превосходят нас числом. Ночью что-то случится.
— Что делают мальчишки? — спросил Чектор.
— Разговаривают и смотрят на офицеров.
— А офицеры что делают?
— Тоже разговаривают. И слушают командора Урмина.
Чектор умолк. Здоровенный ветеран не был чересчур болтливым драконом.
Базил привалился к дереву:
— Этот дракон думает, что ночью нам придется маршировать. Будет лучше, если мальчишки привяжут и закрепят все как следует, чтобы снаряжение не цеплялось за ветки.
Остальные тяжело вздохнули, перспектива тащиться в темноте сквозь заросли в доспехах и полной выкладке никого не прельщала. Придется плюхать по болотам и прокладывать тропы сквозь густую поросль болиголова и ольховника. Причем не просто идти, а прорубать хвостовыми мечами. Всем придется нелегко.
— Жаль, что у этого дракона нет огненного дыхания предков, проворчал Базил.
Тем временем находившийся в центре внимания командор Урми всматривался в карту, разложенную на складном походном столике, и искал выход из безвыходного положения.
— Их Конницей командует Калеб Неф, а он командир толковый, — заметил капитан Таск из Пятого полка Би. — Наверняка что-нибудь предпримет, и довольно скоро.
Капитан Феллоуз из Третьего пеннарского и кавалерист Калекс мрачно кивнули.
— Способный офицер, и всегда начеку, — проворчал Урмин, почесывая трехдневную щетину на подбородке.
Неф отвел своих людей прежде, чем драконы смогли нанести им существенный урон. Он получил отпор, но отнюдь не был разгромлен. К сожалению, засада далеко не всегда обеспечивает полный успех. Аубинасцы и сами пытались заманить легионеров в ловушку, но прозорливость драконопаса, подтвердившего подозрения самого командора, расстроила их планы. Повстанцы не устояли перед драконами, но если они объединятся, все может повернуться иначе. Кто знает, вдруг противник выберет более эффективную тактику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48