Неандертальцы прожили бы своей идиллической жизнью отпущенное им время, а потом все одно вымерли бы, как динозавры.
Лицо Аримана выражало невыносимую муку. Он слышал каждое наше слово, хотя не имел возможности пошевелить хотя бы одним мускулом, чтобы добраться до нас.
– Поверь мне, Орион, – продолжал Ормузд авторитетным тоном. – Я проверил все возможные пути эволюции. Я пошел даже на то, чтобы переправить часть неандертальцев на другие планеты, надеясь выяснить, способны ли они эволюционировать. Но результаты всегда оказывались близки к нулю.
– Но даже это не оправдывает массового убийства.
– Ты так думаешь? – рявкнул он. – Они бы все равно вымерли. Рано или поздно. С природой шутки плохи. Я всего лишь немного ускорил этот процесс. Я помог им выбраться из того убожества, в котором они прозябали. Причем куда менее безболезненным путем, чем сделала бы это сама природа.
– Они не жили в убожестве.
Ормузд презрительно отмахнулся.
– Я могу позволить себе небольшое преувеличение.
– Кто дал вам право совершать геноцид? Кто дал вам право распоряжаться жизнью и смертью людей?
Ормузд поднял руку, превратился в шар, и золотое сияние вокруг нас внезапно померкло и пространство пронзили зигзаги молний.
– Право сильного! – прогремел он.
Аня в свою очередь подняла вверх обе руки, и молнии исчезли.
Золотой бог снова принял человеческий облик.
– Я не отрицаю, что и другие имеют какую-то силу, – произнес он, отвешивая в ее сторону шутовской поклон, – но никакая сила не может сравниться с моей.
Аня перевела взгляд с Ормузда на меня.
– Спроси его, почему он решил уничтожить неандертальцев, Орион. Не дай ему возможности уйти от ответа. Спроси его снова.
– Да, – согласился я. – Я хочу знать, почему вы это сделали.
– Потому, что я так решил, – высокомерно произнес он.
– Это не ответ, – возразил я.
– Ваши ученые уже больше столетия спорят о путях эволюции, Орион. Так знай. Эволюция – это я! Я решаю, кому жить, а кому умереть в вашем маленьком мире.
Я бросил быстрый взгляд на Аню, и она кивком выразила мне свое одобрение.
– Возьмем многообещающую маленькую планету под названием Земля, – продолжал Ормузд. – Она была заселена смышлеными двуногими существами. Они выработали в себе способность прямого мысленного общения, научились контролировать животных и растения, в совершенстве адаптировались к местным условиям. Какая скука, Орион. Скука и полная бессмысленность. Они бы никогда не смогли развиваться дальше.
– Зачем им было…
Он не дал мне закончить мой вопрос.
– Поэтому я просто стер всякое упоминание о них с моей грифельной доски. Возможно, кому-то это покажется излишне грубым, но мне следовало так поступить. Я создал расу солдат и воинов и поручил им грязную работу – очистить Землю от туземцев. Ты тоже принадлежишь к их числу, Орион. Все вы, люди, созданы для убийства. Оно у вас в крови. Вы находите в нем удовольствие. А когда у вас не отыскивается подходящего повода убивать себе подобных, вы истребляете беззащитных животных, живущих вместе с вами. Вы все могучие охотники, Орион, каждый из вас.
При этих словах я вспомнил, с какой легкостью, без особых раздумий, я убивал своих и чужих врагов, оказываясь с ног до головы в крови. Я чуть не задохнулся от стыда и гнева на бога, который сотворил меня таким.
– Поэтому я поручил вам истребить неандертальцев. У меня были и другие творения, подобные вам, которым я дал задание построить огромные машины на Титане, спутнике Сатурна. Машины, способные изменить интенсивность излучения Солнца настолько, чтобы вызвать на Земле ледниковый период. Ледники должны были довершить начатую работу и окончательно очистить планету от туземцев, а заодно и от остатков карателей, которых я создал для их истребления.
– Но получилось ведь совсем по-другому.
– Ты прав. – Ормузд даже развеселился. – Ты помог им выжить. Ты научил кровожадных воителей, как приспособиться к жизни на Земле. Вместо армии убийц, обреченных на самоуничтожение, я получил человечество, способное к развитию и самоусовершенствованию. И все благодаря тебе, Орион.
Итак, предполагалось, что все мы должны погибнуть в течение ледникового периода. У меня было такое ощущение, словно я вывалялся в грязи.
– Конечно. Я собирался расселить на Земле расу сверхлюдей. У тебя не хватит воображения, чтобы представить себе всю грандиозность моего замысла. Ангелы, которых сотворила ваша убогая фантазия, ничто по сравнению с теми существами, которых я намеревался создать.
– Но люди выжили, – прервала его Аня голосом, твердым и холодным как сталь, – и завоевали Землю. И вы сами сделали их такими замечательными воинами, что теперь вам не удастся избавиться от них.
– Да, – согласился Ормузд, бросая на меня оценивающий взгляд. – Примерно в то же время мне стало известно о существовании еще и этого, – он кивнул златокудрой головой в сторону капсулы с Ариманом, – который сумел не только спастись, но и каким-то образом обрести власть, почти равную моей.
– И тогда вы сотворили меня, – вздохнул я.
– Я создал тебя для охоты за Ариманом, дабы ты обезвредил его прежде, чем он найдет способ уничтожить мое творение. Пожалуй, я немного перестарался.
Голова у меня шла кругом.
– Но если вы знали это все, если просчитали все возможные варианты континуума, то вам заранее было известно, что должно произойти?
– У тебя линейное мышление, Орион, – остановила меня Аня. – События совершаются параллельно, а не в прямой последовательности. Из вашего опыта следует, что время течет от прошлого через настоящее к будущему. На самом деле все происходит одновременно. Завтра и вчера сосуществуют.
– Я до сих пор не понимаю…
– Тебе и не обязательно понимать, – оборвал меня Ормузд. – Важно, ты сумел, хотя и с ошибками, сделать то, что от тебя требовалось. Ариман оказался в ловушке и останется в ней навсегда. Континуум в безопасности.
– Это ты в безопасности, – поправила его Аня.
– И вы, – усмехнулся он.
Аня снова повернулась ко мне.
– Ты так и не получил ответа на свой главный вопрос, Орион. Почему он сделал это? Ормузд постоянно уходит от ответа на него.
Я почувствовал свою полную беспомощность.
– Должна я сама сказать ему? – спросила Аня Ормузда.
Он величественно скрестил руки на груди.
– Ты так или иначе сделаешь это, что бы я ни посоветовал.
Улыбка Ани была вызывающей и одновременно горькой.
– Он сотворил тебя, все человечество потому, что без вас, людей, мы , боги, никогда бы не могли существовать!
Я слышал ее слова, но их смысл оставался для меня туманным, словно она не сказала ничего.
– Ормузд понимал, что если неандертальцы так или иначе вымрут, то он останется ни с чем. Поэтому он сотворил людей, чтобы они истребили неандертальцев и расчистили путь для новой расы…
– Еще лучшей, чем ангелы, – пробормотал я.
– …Но сами люди внесли коррективы в его планы, – продолжала Аня, – они научились направлять собственную эволюцию, перестраивать гены своих клеток. Они уже готовы взять на себя заботу о собственной судьбе. Через много тысячелетий вы измените себя настолько, что превратитесь … в богов.
– Мы станем богами?
– Вы эволюционируете в существ, подобных нам, – поправила меня Аня, – существ, которые состоят из чистой энергии и способны за счет полного контроля над ней принимать любую форму по своему желанию, которые понимают суть континуума и способны перемещаться по времени и пространству так же свободно, как сейчас вы пересекаете лес.
Я повернулся к Ормузду.
– Что вы скажете на это?
Он нахмурился:
– Мы сотворили вас.
– Теперь ты понимаешь, почему Ормузду понадобилось уничтожить неандертальцев? Если бы они продолжали жить, если вы, люди, не были созданы, мы сами никогда бы не могли существовать .
– Но вы уже существуете!
– Да, но все мы связаны безжалостными законами, которые диктует нам континуум. Ормузд должен был сделать то, что он сделал, иначе континуум уже бы разрушился.
В голове у меня стоял полный хаос.
Прошлое и будущее, жизнь и смерть, планеты, звезды, галактики, черные дыры… Никогда еще за один раз на меня не обрушивалось столько новой информации сразу.
– Все это правда, Орион. – Холодный голос Ани вернул меня к реальности, если так можно назвать то, что я видел вокруг.
– Теперь ты понимаешь, что все мои действия были оправданны? – услышал я голос Ормузда.
– Неандертальцы должны были умереть, чтобы мы могли жить и со временем превратиться в вас?
Ормузд мрачно кивнул.
– Все получилось несколько не так, как я планировал. Но думаю, что и этот вариант должен сработать.
У меня не хватило духу посмотреть на капсулу, в которой был заключен Ариман. Вместо этого я задал следующий вопрос:
– И что же теперь произойдет со мной?
Лицо Ормузда неожиданно просветлело. Он снова почувствовал себя всесильным и милосердным творцом.
– Я подарю тебе новую жизнь, Орион. В любой эпохе по твоему выбору.
– А затем смерть?
– Будь благоразумен. Чего тебе еще надо? Если ты выберешь соответствующую эпоху, твоя жизнь может продлиться несколько столетий!
– А ты? – спросил я Аню.
– Да, мы эволюционировали из людей, Орион, – ответил вместо нее Ормузд, – но мы уже не люди, как и вы – не человекообразные обезьяны.
– Следовательно, мне предстоит прожить жизнь без вас? – продолжал я, игнорируя слова Ормузда.
– Я могу дать тебе больше, чем одну жизнь, – продолжал уговаривать меня Ормузд. – Ты сможешь прожить несколько тысячелетий, если тебе захочется.
Аня продолжала молчать, и мое сердце упало.
– Одна жизнь или несколько, какая мне разница, если мне придется прожить их без вас?
Она сделала шаг ко мне, но я уже повернулся к вечной темнице Аримана.
– И ради этого я помог вам уничтожить целый народ? Ради этого я обрек Аримана на вечные страдания?
– Ты спас человечество, – резко возразил Ормузд.
– Я спас вас и вам подобных. Освободите его! Насколько я понимаю, это в вашей власти, – взмолился я, поворачиваясь к Ане.
Она непонимающе уставилась на меня.
– Что ты сказал? – яростно крикнул Золотой бог.
– Освободите Аримана, – повторил я. – Убейте меня, если я вам больше не нужен, но верните ему его жизнь и его народ.
– Никогда! – рявкнул Ормузд.
– Даже если это означает конец всего, освободите его, – продолжал умолять я. – Позвольте ему и его народу жить на Земле. Верните ему свободу, а им жизнь.
– Это уничтожит всех нас, – взревел Золотой бог. – Я не допущу этого.
– Если уж мы не можем жить вместе, – закончил я, обращаясь к Ане, – давай хотя бы умрем вместе.
Ее глаза сверкнули. Она посмотрела на меня, затем на Ормузда и, наконец, перевела взгляд на Аримана.
– Нет! Не делайте этого, – крикнул Золотой бог. – Телепатия… Он уже знает все то, что известно нам… даже о континууме.
– Конечно, – согласилась Аня, – он знает все.
– Он использует свое знание, чтобы уничтожить континуум! – Голос Ормузда звучал уже на грани истерики.
– Орион прав, – возразила Аня так же спокойно, как если бы она обсуждала проблемы абстрактной философии. – Народ Аримана имеет право на жизнь. А мы… и без того существовали слишком долго.
– Я не допущу этого! – завопил Ормузд, вновь преображаясь в сверкающий золотой шар.
Но Аня, продолжавшая оставаться в человеческом облике, уже протянула руки в сторону кокона Аримана.
Раздался взрыв. Все вокруг нас мгновенно превратилось в огненный ад. Освобожденный поток энергии был настолько велик, что, казалось, само мое тело взорвалось, словно чудовищная термоядерная бомба.
Лишенный физической оболочки и, естественно, глаз, я каким-то образом сумел увидеть, что наша вселенная превратилась в черную дыру, в которой в один момент исчезли планеты, звезды и целые галактики…
Но тут же, вслед за чудовищным взрывом, где-то в глубине черной дыры возник бесконечно малый зародыш нового мироздания.
Эпилог
(Эпилог первой книги из тетралогии об Орионе одновременно является прологом ко второй)
Я не супермен, но обладаю способностями, превышающими возможности обыкновенного человека. Однако во всем остальном я такой же, как все, и смертен, как любой другой житель Земли.
Но я одинок. И прожил так всю свою жизнь. Сны мои туманят странные видения; а когда я пробуждаюсь, их сменяют неясные воспоминания о загадочных событиях и таинственных происшествиях, настолько фантастических, что породить их может лишь измученный одиночеством, углубившийся в подсознание разум.
В тот день я, по обыкновению, предпочел оттянуть мой ленч по меньшей мере на час и направился в небольшой ресторанчик, где обедал почти каждый день. В одиночестве. Я сел за свой любимый столик и не торопясь принялся за еду, нисколько не сожалея о том, что скорее всего это последний ленч в привычной для меня обстановке.
Мой столик находился прямо напротив входа в ресторан, и я, при всем желании, не мог не заметить ее, хотя и сомневаюсь, что нашелся бы мужчина, способный на такую рассеянность.
Она была прекрасна: высокая и грациозная, с волосами черными словно полночь и огромными серыми глазами, в которых будто бы притаилась загадочная бесконечность.
– Аня, – прошептал я, хотя минуту назад не имел представления, кто передо мной. И тем не менее нечто в глубине моего сознания подсказывало мне, что я знал ее целую вечность.
Я ничуть не удивился, когда она, улыбаясь, подошла к моему столику, и поднялся, ощущая одновременно и радость, и смущение.
– Здравствуй, Орион, – сказала она, протягивая мне руку.
Я галантно склонился, чтобы поцеловать ее изящные пальчики, и предложил ей сесть. Приблизился робот-официант, и она заказала бокал красного вина.
– Мне кажется, что я знаю вас всю жизнь, – пробормотал я.
– Больше, чем одну, – поправила она меня голосом мягким и мелодичным, от которого повеяло летним теплом. – Неужели ты опять все забыл?
Я озабоченно уставился на нее, пытаясь сосредоточиться… Вихрь воспоминаний закружил меня столь внезапно, что у меня перехватило дыхание. Я увидел сверкающий золотой шар, черного и грозного человека, лес гигантских секвой, пустыню, исхлестанную ветрами, мир вечных льдов, окутанный бесконечным мраком, и ее, эту женщину в блестящем серебристом костюме.
– Я помню… смерть. – Голос мой сорвался. – Пространственно-временной континуум перестал существовать. Земля… вся вселенная превратилась в черную дыру.
Она серьезно кивнула.
– Ты видел конец старого и начало нового цикла расширения вселенной. Случилось то, чего не предвидели ни Ормузд, ни Ариман. Континуум не разрушился, он только видоизменился.
– Ормузд, – повторил я, – Ариман.
Эти два имени вызвали у меня новую цепь ассоциации. Я ощутил гнев, смешанный со страхом и скорбью, но не мог вспомнить, кем были те, о ком упомянула Аня, и почему их имена вызвали во мне столь сильные чувства.
– Они до сих пор враждуют, – сказала она. – Но теперь они знают благодаря тебе, Орион, что континуум так просто не уничтожить…
– Я вспомнил все свои прошлые жизни, – произнес я с торжеством. – И тебя в каждой из них.
– А теперь я буду с тобой и в этой.
– Как я любил тебя тогда!
Ее лицо озарила улыбка.
– А сейчас ты меня любишь?
– Да! – ответил я совершенно искренне, чувствуя, что и в самом деле люблю ее всем сердцем.
– Я тоже люблю тебя, Орион. Всегда любила и буду вечно любить. Даже в смерти и бесконечности…
– Но я скоро улетаю, – произнес я в полном отчаянии.
– Я знаю.
Над ее плечом, за окном ресторана, я видел низко висевший над горизонтом тонкий полумесяц Сатурна. Узкая линия колец наискось рассекала его. У самой поверхности Титана как всегда клубилась оранжевая дымка. Высоко в небе кружил звездолет нашей экспедиции, ожидавший только разрешения на старт.
– Полет продлится около двадцати лет, – грустно сказал я.
– Я знаю. Вы летите в систему Сириуса.
– Это долгий путь.
– Не более долгий, чем те, что мы уже прошли, Орион, – возразила Аня, – или те, которые нас еще ожидают.
– Что ты хочешь сказать?
– Я объясню тебе во время путешествия, – усмехнулась она. – У нас будет сколько угодно времени, чтобы строить планы на будущее и вспомнить прошлое.
– Значит, ты тоже летишь? – Сердце мое подпрыгнуло от радости.
– Конечно. – Она весело рассмеялась. – Орион, мы с тобой пережили гибель и возрождение нашей вселенной, разделили не одну жизнь и смерть… Неужели после всего этого я соглашусь расстаться с тобой хотя бы на миг?
– Но я не видел тебя ни на одном из собраний экипажа. Твоего имени даже нет в списках!
– Уже есть. Мы вместе полетим к звездам, любимый, впереди у нас долгая интересная жизнь. Быть может, и не одна. И помни, что бы ни случилось, мы всегда будем рядом.
Я встал и, перегнувшись через стол, поцеловал ее в губы. Мое одиночество кончилось. Теперь меня ничто не могло испугать в этом мире. Я готов был бросить вызов всей вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Лицо Аримана выражало невыносимую муку. Он слышал каждое наше слово, хотя не имел возможности пошевелить хотя бы одним мускулом, чтобы добраться до нас.
– Поверь мне, Орион, – продолжал Ормузд авторитетным тоном. – Я проверил все возможные пути эволюции. Я пошел даже на то, чтобы переправить часть неандертальцев на другие планеты, надеясь выяснить, способны ли они эволюционировать. Но результаты всегда оказывались близки к нулю.
– Но даже это не оправдывает массового убийства.
– Ты так думаешь? – рявкнул он. – Они бы все равно вымерли. Рано или поздно. С природой шутки плохи. Я всего лишь немного ускорил этот процесс. Я помог им выбраться из того убожества, в котором они прозябали. Причем куда менее безболезненным путем, чем сделала бы это сама природа.
– Они не жили в убожестве.
Ормузд презрительно отмахнулся.
– Я могу позволить себе небольшое преувеличение.
– Кто дал вам право совершать геноцид? Кто дал вам право распоряжаться жизнью и смертью людей?
Ормузд поднял руку, превратился в шар, и золотое сияние вокруг нас внезапно померкло и пространство пронзили зигзаги молний.
– Право сильного! – прогремел он.
Аня в свою очередь подняла вверх обе руки, и молнии исчезли.
Золотой бог снова принял человеческий облик.
– Я не отрицаю, что и другие имеют какую-то силу, – произнес он, отвешивая в ее сторону шутовской поклон, – но никакая сила не может сравниться с моей.
Аня перевела взгляд с Ормузда на меня.
– Спроси его, почему он решил уничтожить неандертальцев, Орион. Не дай ему возможности уйти от ответа. Спроси его снова.
– Да, – согласился я. – Я хочу знать, почему вы это сделали.
– Потому, что я так решил, – высокомерно произнес он.
– Это не ответ, – возразил я.
– Ваши ученые уже больше столетия спорят о путях эволюции, Орион. Так знай. Эволюция – это я! Я решаю, кому жить, а кому умереть в вашем маленьком мире.
Я бросил быстрый взгляд на Аню, и она кивком выразила мне свое одобрение.
– Возьмем многообещающую маленькую планету под названием Земля, – продолжал Ормузд. – Она была заселена смышлеными двуногими существами. Они выработали в себе способность прямого мысленного общения, научились контролировать животных и растения, в совершенстве адаптировались к местным условиям. Какая скука, Орион. Скука и полная бессмысленность. Они бы никогда не смогли развиваться дальше.
– Зачем им было…
Он не дал мне закончить мой вопрос.
– Поэтому я просто стер всякое упоминание о них с моей грифельной доски. Возможно, кому-то это покажется излишне грубым, но мне следовало так поступить. Я создал расу солдат и воинов и поручил им грязную работу – очистить Землю от туземцев. Ты тоже принадлежишь к их числу, Орион. Все вы, люди, созданы для убийства. Оно у вас в крови. Вы находите в нем удовольствие. А когда у вас не отыскивается подходящего повода убивать себе подобных, вы истребляете беззащитных животных, живущих вместе с вами. Вы все могучие охотники, Орион, каждый из вас.
При этих словах я вспомнил, с какой легкостью, без особых раздумий, я убивал своих и чужих врагов, оказываясь с ног до головы в крови. Я чуть не задохнулся от стыда и гнева на бога, который сотворил меня таким.
– Поэтому я поручил вам истребить неандертальцев. У меня были и другие творения, подобные вам, которым я дал задание построить огромные машины на Титане, спутнике Сатурна. Машины, способные изменить интенсивность излучения Солнца настолько, чтобы вызвать на Земле ледниковый период. Ледники должны были довершить начатую работу и окончательно очистить планету от туземцев, а заодно и от остатков карателей, которых я создал для их истребления.
– Но получилось ведь совсем по-другому.
– Ты прав. – Ормузд даже развеселился. – Ты помог им выжить. Ты научил кровожадных воителей, как приспособиться к жизни на Земле. Вместо армии убийц, обреченных на самоуничтожение, я получил человечество, способное к развитию и самоусовершенствованию. И все благодаря тебе, Орион.
Итак, предполагалось, что все мы должны погибнуть в течение ледникового периода. У меня было такое ощущение, словно я вывалялся в грязи.
– Конечно. Я собирался расселить на Земле расу сверхлюдей. У тебя не хватит воображения, чтобы представить себе всю грандиозность моего замысла. Ангелы, которых сотворила ваша убогая фантазия, ничто по сравнению с теми существами, которых я намеревался создать.
– Но люди выжили, – прервала его Аня голосом, твердым и холодным как сталь, – и завоевали Землю. И вы сами сделали их такими замечательными воинами, что теперь вам не удастся избавиться от них.
– Да, – согласился Ормузд, бросая на меня оценивающий взгляд. – Примерно в то же время мне стало известно о существовании еще и этого, – он кивнул златокудрой головой в сторону капсулы с Ариманом, – который сумел не только спастись, но и каким-то образом обрести власть, почти равную моей.
– И тогда вы сотворили меня, – вздохнул я.
– Я создал тебя для охоты за Ариманом, дабы ты обезвредил его прежде, чем он найдет способ уничтожить мое творение. Пожалуй, я немного перестарался.
Голова у меня шла кругом.
– Но если вы знали это все, если просчитали все возможные варианты континуума, то вам заранее было известно, что должно произойти?
– У тебя линейное мышление, Орион, – остановила меня Аня. – События совершаются параллельно, а не в прямой последовательности. Из вашего опыта следует, что время течет от прошлого через настоящее к будущему. На самом деле все происходит одновременно. Завтра и вчера сосуществуют.
– Я до сих пор не понимаю…
– Тебе и не обязательно понимать, – оборвал меня Ормузд. – Важно, ты сумел, хотя и с ошибками, сделать то, что от тебя требовалось. Ариман оказался в ловушке и останется в ней навсегда. Континуум в безопасности.
– Это ты в безопасности, – поправила его Аня.
– И вы, – усмехнулся он.
Аня снова повернулась ко мне.
– Ты так и не получил ответа на свой главный вопрос, Орион. Почему он сделал это? Ормузд постоянно уходит от ответа на него.
Я почувствовал свою полную беспомощность.
– Должна я сама сказать ему? – спросила Аня Ормузда.
Он величественно скрестил руки на груди.
– Ты так или иначе сделаешь это, что бы я ни посоветовал.
Улыбка Ани была вызывающей и одновременно горькой.
– Он сотворил тебя, все человечество потому, что без вас, людей, мы , боги, никогда бы не могли существовать!
Я слышал ее слова, но их смысл оставался для меня туманным, словно она не сказала ничего.
– Ормузд понимал, что если неандертальцы так или иначе вымрут, то он останется ни с чем. Поэтому он сотворил людей, чтобы они истребили неандертальцев и расчистили путь для новой расы…
– Еще лучшей, чем ангелы, – пробормотал я.
– …Но сами люди внесли коррективы в его планы, – продолжала Аня, – они научились направлять собственную эволюцию, перестраивать гены своих клеток. Они уже готовы взять на себя заботу о собственной судьбе. Через много тысячелетий вы измените себя настолько, что превратитесь … в богов.
– Мы станем богами?
– Вы эволюционируете в существ, подобных нам, – поправила меня Аня, – существ, которые состоят из чистой энергии и способны за счет полного контроля над ней принимать любую форму по своему желанию, которые понимают суть континуума и способны перемещаться по времени и пространству так же свободно, как сейчас вы пересекаете лес.
Я повернулся к Ормузду.
– Что вы скажете на это?
Он нахмурился:
– Мы сотворили вас.
– Теперь ты понимаешь, почему Ормузду понадобилось уничтожить неандертальцев? Если бы они продолжали жить, если вы, люди, не были созданы, мы сами никогда бы не могли существовать .
– Но вы уже существуете!
– Да, но все мы связаны безжалостными законами, которые диктует нам континуум. Ормузд должен был сделать то, что он сделал, иначе континуум уже бы разрушился.
В голове у меня стоял полный хаос.
Прошлое и будущее, жизнь и смерть, планеты, звезды, галактики, черные дыры… Никогда еще за один раз на меня не обрушивалось столько новой информации сразу.
– Все это правда, Орион. – Холодный голос Ани вернул меня к реальности, если так можно назвать то, что я видел вокруг.
– Теперь ты понимаешь, что все мои действия были оправданны? – услышал я голос Ормузда.
– Неандертальцы должны были умереть, чтобы мы могли жить и со временем превратиться в вас?
Ормузд мрачно кивнул.
– Все получилось несколько не так, как я планировал. Но думаю, что и этот вариант должен сработать.
У меня не хватило духу посмотреть на капсулу, в которой был заключен Ариман. Вместо этого я задал следующий вопрос:
– И что же теперь произойдет со мной?
Лицо Ормузда неожиданно просветлело. Он снова почувствовал себя всесильным и милосердным творцом.
– Я подарю тебе новую жизнь, Орион. В любой эпохе по твоему выбору.
– А затем смерть?
– Будь благоразумен. Чего тебе еще надо? Если ты выберешь соответствующую эпоху, твоя жизнь может продлиться несколько столетий!
– А ты? – спросил я Аню.
– Да, мы эволюционировали из людей, Орион, – ответил вместо нее Ормузд, – но мы уже не люди, как и вы – не человекообразные обезьяны.
– Следовательно, мне предстоит прожить жизнь без вас? – продолжал я, игнорируя слова Ормузда.
– Я могу дать тебе больше, чем одну жизнь, – продолжал уговаривать меня Ормузд. – Ты сможешь прожить несколько тысячелетий, если тебе захочется.
Аня продолжала молчать, и мое сердце упало.
– Одна жизнь или несколько, какая мне разница, если мне придется прожить их без вас?
Она сделала шаг ко мне, но я уже повернулся к вечной темнице Аримана.
– И ради этого я помог вам уничтожить целый народ? Ради этого я обрек Аримана на вечные страдания?
– Ты спас человечество, – резко возразил Ормузд.
– Я спас вас и вам подобных. Освободите его! Насколько я понимаю, это в вашей власти, – взмолился я, поворачиваясь к Ане.
Она непонимающе уставилась на меня.
– Что ты сказал? – яростно крикнул Золотой бог.
– Освободите Аримана, – повторил я. – Убейте меня, если я вам больше не нужен, но верните ему его жизнь и его народ.
– Никогда! – рявкнул Ормузд.
– Даже если это означает конец всего, освободите его, – продолжал умолять я. – Позвольте ему и его народу жить на Земле. Верните ему свободу, а им жизнь.
– Это уничтожит всех нас, – взревел Золотой бог. – Я не допущу этого.
– Если уж мы не можем жить вместе, – закончил я, обращаясь к Ане, – давай хотя бы умрем вместе.
Ее глаза сверкнули. Она посмотрела на меня, затем на Ормузда и, наконец, перевела взгляд на Аримана.
– Нет! Не делайте этого, – крикнул Золотой бог. – Телепатия… Он уже знает все то, что известно нам… даже о континууме.
– Конечно, – согласилась Аня, – он знает все.
– Он использует свое знание, чтобы уничтожить континуум! – Голос Ормузда звучал уже на грани истерики.
– Орион прав, – возразила Аня так же спокойно, как если бы она обсуждала проблемы абстрактной философии. – Народ Аримана имеет право на жизнь. А мы… и без того существовали слишком долго.
– Я не допущу этого! – завопил Ормузд, вновь преображаясь в сверкающий золотой шар.
Но Аня, продолжавшая оставаться в человеческом облике, уже протянула руки в сторону кокона Аримана.
Раздался взрыв. Все вокруг нас мгновенно превратилось в огненный ад. Освобожденный поток энергии был настолько велик, что, казалось, само мое тело взорвалось, словно чудовищная термоядерная бомба.
Лишенный физической оболочки и, естественно, глаз, я каким-то образом сумел увидеть, что наша вселенная превратилась в черную дыру, в которой в один момент исчезли планеты, звезды и целые галактики…
Но тут же, вслед за чудовищным взрывом, где-то в глубине черной дыры возник бесконечно малый зародыш нового мироздания.
Эпилог
(Эпилог первой книги из тетралогии об Орионе одновременно является прологом ко второй)
Я не супермен, но обладаю способностями, превышающими возможности обыкновенного человека. Однако во всем остальном я такой же, как все, и смертен, как любой другой житель Земли.
Но я одинок. И прожил так всю свою жизнь. Сны мои туманят странные видения; а когда я пробуждаюсь, их сменяют неясные воспоминания о загадочных событиях и таинственных происшествиях, настолько фантастических, что породить их может лишь измученный одиночеством, углубившийся в подсознание разум.
В тот день я, по обыкновению, предпочел оттянуть мой ленч по меньшей мере на час и направился в небольшой ресторанчик, где обедал почти каждый день. В одиночестве. Я сел за свой любимый столик и не торопясь принялся за еду, нисколько не сожалея о том, что скорее всего это последний ленч в привычной для меня обстановке.
Мой столик находился прямо напротив входа в ресторан, и я, при всем желании, не мог не заметить ее, хотя и сомневаюсь, что нашелся бы мужчина, способный на такую рассеянность.
Она была прекрасна: высокая и грациозная, с волосами черными словно полночь и огромными серыми глазами, в которых будто бы притаилась загадочная бесконечность.
– Аня, – прошептал я, хотя минуту назад не имел представления, кто передо мной. И тем не менее нечто в глубине моего сознания подсказывало мне, что я знал ее целую вечность.
Я ничуть не удивился, когда она, улыбаясь, подошла к моему столику, и поднялся, ощущая одновременно и радость, и смущение.
– Здравствуй, Орион, – сказала она, протягивая мне руку.
Я галантно склонился, чтобы поцеловать ее изящные пальчики, и предложил ей сесть. Приблизился робот-официант, и она заказала бокал красного вина.
– Мне кажется, что я знаю вас всю жизнь, – пробормотал я.
– Больше, чем одну, – поправила она меня голосом мягким и мелодичным, от которого повеяло летним теплом. – Неужели ты опять все забыл?
Я озабоченно уставился на нее, пытаясь сосредоточиться… Вихрь воспоминаний закружил меня столь внезапно, что у меня перехватило дыхание. Я увидел сверкающий золотой шар, черного и грозного человека, лес гигантских секвой, пустыню, исхлестанную ветрами, мир вечных льдов, окутанный бесконечным мраком, и ее, эту женщину в блестящем серебристом костюме.
– Я помню… смерть. – Голос мой сорвался. – Пространственно-временной континуум перестал существовать. Земля… вся вселенная превратилась в черную дыру.
Она серьезно кивнула.
– Ты видел конец старого и начало нового цикла расширения вселенной. Случилось то, чего не предвидели ни Ормузд, ни Ариман. Континуум не разрушился, он только видоизменился.
– Ормузд, – повторил я, – Ариман.
Эти два имени вызвали у меня новую цепь ассоциации. Я ощутил гнев, смешанный со страхом и скорбью, но не мог вспомнить, кем были те, о ком упомянула Аня, и почему их имена вызвали во мне столь сильные чувства.
– Они до сих пор враждуют, – сказала она. – Но теперь они знают благодаря тебе, Орион, что континуум так просто не уничтожить…
– Я вспомнил все свои прошлые жизни, – произнес я с торжеством. – И тебя в каждой из них.
– А теперь я буду с тобой и в этой.
– Как я любил тебя тогда!
Ее лицо озарила улыбка.
– А сейчас ты меня любишь?
– Да! – ответил я совершенно искренне, чувствуя, что и в самом деле люблю ее всем сердцем.
– Я тоже люблю тебя, Орион. Всегда любила и буду вечно любить. Даже в смерти и бесконечности…
– Но я скоро улетаю, – произнес я в полном отчаянии.
– Я знаю.
Над ее плечом, за окном ресторана, я видел низко висевший над горизонтом тонкий полумесяц Сатурна. Узкая линия колец наискось рассекала его. У самой поверхности Титана как всегда клубилась оранжевая дымка. Высоко в небе кружил звездолет нашей экспедиции, ожидавший только разрешения на старт.
– Полет продлится около двадцати лет, – грустно сказал я.
– Я знаю. Вы летите в систему Сириуса.
– Это долгий путь.
– Не более долгий, чем те, что мы уже прошли, Орион, – возразила Аня, – или те, которые нас еще ожидают.
– Что ты хочешь сказать?
– Я объясню тебе во время путешествия, – усмехнулась она. – У нас будет сколько угодно времени, чтобы строить планы на будущее и вспомнить прошлое.
– Значит, ты тоже летишь? – Сердце мое подпрыгнуло от радости.
– Конечно. – Она весело рассмеялась. – Орион, мы с тобой пережили гибель и возрождение нашей вселенной, разделили не одну жизнь и смерть… Неужели после всего этого я соглашусь расстаться с тобой хотя бы на миг?
– Но я не видел тебя ни на одном из собраний экипажа. Твоего имени даже нет в списках!
– Уже есть. Мы вместе полетим к звездам, любимый, впереди у нас долгая интересная жизнь. Быть может, и не одна. И помни, что бы ни случилось, мы всегда будем рядом.
Я встал и, перегнувшись через стол, поцеловал ее в губы. Мое одиночество кончилось. Теперь меня ничто не могло испугать в этом мире. Я готов был бросить вызов всей вселенной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37