А все остальное враки, как говорит этот жеребец, одна фикция!Великан припустил бегом. Равнина задрожала под его ножищами, и, как и следовало ожидать, через несколько шагов он налетел на первый барьер. За рухнувшей стенкой обнаружился, невероятно завлекательный с виду — так и просился в рот — леденцовый дом. Жирар мог бы умять его в один присест, но его предупредили, что ежели в сонном царстве чего отведаешь, так навек там и останешься. У него имелся запас собственной провизии — печенье, сыр и бренди — так что голода до поры бояться не приходилось. Конфетный домик остался позади.Следующей оказалась перегородка из сахарного тростника. Свалив ее, великан вступил прямо в гнездо извивающихся щупалец, наградил их парой пинков и взбежал на горный склон, кишмя кишевший гоблинами. Те заорали и принялись швыряться в великана всякой дрянью, но он, уделив им не больше внимания, чем назойливым мухам, неудержимо стремился дальше. Плевать ему, что этот гривастый толкует насчет фикций. Джина где-то здесь, и, чтобы найти ее, он, если надо, снесет все перегородки!И тут перед великаном раскинулось бескрайнее море.Жеребец опять возник ниоткуда и, стоя на воде, словно она была твердой, сурово сказал.— Что-то ты слишком разошелся, орясина. Многовато шуму для сонного царства. Придется тебя унять.— Засунь свое царство себе под хвост! — огрызнулся Жирар и помчался напролом дальше.За очередной поваленной перегородкой оказался огр со здоровенной заостренной жердиной (огры слишком тупы, чтобы использовать настоящие копья).— Сначала охнешь, а после сдохнешь! — рявкнул огр и метнул свое оружие.Великан охнул — острое бревно вонзилось ему в бок.Ухватив болезненную занозу двумя пальцами, он выдернул ее, но обнаружил, что из раны обильно течет кровь. Жирар потянулся к карману за волшебной прокладкой, и……Обнаружил себя лежащим на земле со связанными руками и скованными ногами.— Нарушение порядка и нанесение ущерба являются наказуемыми деяниями, — возгласил снова объявившийся жеребец. — Соответственно ты приговариваешься к лежанию, невставанию и истеканию кровью до тех пор, пока кто-либо, движимый бескорыстным состраданием, не освободит тебя.Причем этот освободитель должен, во-первых, ничегошеньки о тебе не знать, а во-вторых, трижды отказаться от предложенной тобой награды. Согласится хоть раз, и все насмарку: придется тебе ждать следующего. Уразумел, дубина? Ну тогда отдыхай!Жеребец исчез, и Жирар остался предоставленным своей участи.
***
Сначала, естественно, он всячески силился разорвать путы, но потом бросил эти потуги по причине очевидной неосуществимости. Великан потерял счет времени, но способности мыслить не утратил и, поразмыслив, рассудил, что насчет «сдохнешь» огр, пожалуй, перегнул. Едва ли он истечет здесь кровью до смерти, поскольку это ненастоящее его тело, а стало быть, и ненастоящая кровь. Оно бы и ладно, но только почему-то потеря ненастоящей крови оборачивалась самой настоящей и весьма ощутимой потерей сил. Всего нескольких дней раздумий хватило, чтобы понять: слабость вполне реальная и вызвана тем, что его истинное тело лежит снаружи, прильнув к глазку гипнотыквы без еды и питья. Таким образом, угроза истощения все же существовала, ведь возможности освободиться не было ни во сне (путы не разорвешь), ни наяву (от глазка не оторвешься).Проходившая мимо нимфа взглянула на него с сочувствием и, вздохнув, сказала:— Бедняжка, тебе, я вижу, совсем худо. Я бы и рада тебя: освободить, но нельзя: ты тут столько всего наломал-напортил…— За любовь страдаю, — ответил великан. — Я искал Джину.— Джину? А, ту великаншу, которая на самом деле фикция? Ну ничего, думаю, что когда ты ее забудешь, Конь Тьмы сочтет тебя исправившимся и отпустит.— Я никогда ее не забуду.— Жаль, тогда плохо твое дело. Ну ладно, мне пора. Сегодня я занята в сцене в замке Ругна. Роль так себе, эпизодическая, но кошмар первоклассный.Она рассмеялась — нимфы доброжелательны, но их чувства неглубоки и недолговечны — и удалилась.Следующие несколько дней (или недель?) Жирар думал о Джине. Сколько бы коняга ни твердил, будто ее нету, это враки. Великан все больше утверждался в таком мнении, поскольку долгие размышления привели его к заключению, что то, во что кто-то верит, существует в действительности. А он верил. И ни в коем случае не мог позволить себе забыть ее: вот тогда она, пожалуй, и вправду обратилась бы в ничто.Подплыл колышущийся призрак.— Хлопотно, наверное, быть живым и смертным, — выдохнул он, — сплошное беспокойство. То ли дело нам, покойникам… Я бы тебя освободил, да только ты вон как плотно прикручен, а я.., это… Вовсе бесплотный. К тому же все знают, что тобой порушена уйма декораций. Ну ладно, я поплыл в замок Ругна. У меня сегодня ответственная роль — привидение, пугающее скверного мальчишку.Призрак истаял. Привидения вообще не отличаются избыточным состраданием к живущим.Потом подошел гоблии.— Эй, башка с тараканами, ты кто такой? — осведомился он в учтивой манере своего племени.— Всего лишь связанный великан, — ответил Жирар.— Ну что ж, мешок с трухой, пожалуй, я тебя освобожу.Конечно, не из жалости — от нас, гоблинов, такой дури не дождешься, — но чтобы убрать с дороги. Иначе ты, неровен час, всю тропу кровищей затопишь — и как тогда прикажешь добираться до замка Руша?— Назначь свою награду, — промолвил Жирар, вспомнив, что обязан трижды предложить освободителю вознаграждение.— Награда? — Такой подход гоблииу понравился. — А ты не такое бревно, каким кажешься. Что скажешь насчет большущего мешка с золотом?Надо сказать, что на поясе Жирара, рядом с остро отточенным кинжалом, висел кошелек с сусальным золотом (на случай, если придется дать кому-нибудь по сусалам). Остроглазый гоблин, которому этот кошелечек, скорее всего, казался громадным мешком, наверняка, его углядел, поэтому и спросил.— Освободи меня, и он твой.— Договорились!Гоблин рьяно взялся за дело, но попытки распутать хоть один узел ни к чему не привели. Он попробовал перегрызть веревку, но как ни странно, острые гоблинские зубы не оставляли па ней даже следов, Гоблин разразился такой бранью, что на соседних деревьях пожухли листья, но делу это не помогло.— Ничего не выходит, старина Джейм, — вынужден был признаться он.— Вообще-то, меня звать Жираром, — поправил его великан.— Жирар? Вроде как что-то слышал… Э… Да ты не тот ли громила, который…— Он самый, — печально подтвердил Жирар.— А, ну тогда… Ладно, золотишко я все-таки заберу. Зря, что ли, старался?Помешать стяжателю связанный Жирар не мог, однако стяжать вожделенную награду тому так и не удалось не хватило силенок выпростать кошель из-за пояса. В конце концов, гоблин удалился, бормоча проклятия:
как известно, мягкосердечие и любезность отнюдь не являются отличительными чертами этого народа.Следующие несколько дней Жирар провел, осмысливая историю с гоблином. По всему выходило, что на сей раз жеребец не соврал: согласие принять награду не позволило разорвать путы. А это не сулило ничего хорошего даже в мире снов трудно рассчитывать на встречу с таким дураком, который станет тратить силы и время на освобождение незнамо кого, даже не помышляя о награде.— Может, и вправду забыть о Джипе? — подумал великан, но тут же отбросил эту мысль как совершенно невозможную. Пусть он умрет, но от нее не откажется, и если ее все же не существует, то лучше всего прекратить существование и ему. Так будет честнее.
***
К тому времени когда откуда-то появились молодой человек и девушка, Жирар почти распрощался с надеждой, да и ослаб настолько, что едва их заметил. Но случилось невероятное: во-первых, юноша слыхом не слыхивал о порушенных перегородках и декорациях, а во-вторых, трижды отказался принять награду. Никогда не знаешь, где таится истинное благородство!— И вот я свободен, — заключил Жирар. — Благодаря тебе, достойнейший Грей Обыкновен.— Вообще-то, моя фамилия Мэрфи, — поправил великана юноша. — Грей Мэрфи.— Мэрфи? Как же, наслышан. Неужто тот самый мастер проклятий?— Нет! — поспешно встряла Айви, — просто однофамилец.— В любом случае, спасибо. Теперь чары жеребца утратили силу, и я смогу продолжить поиски Джипы.— Но если она всего лишь фикция… — начала Айви.— Я тут подумал, — перебил ее Грей. — Если она и вправду всего лишь фикция, то чего ради этот жеребец так настаивает, чтобы Жирар о ней забыл? Я хочу сказать: кому какое дело до того, чего не существует?Айви промолчала, но взглянула на Грея с таким видом, словно заподозрила подвох. Ей показалось, что в его вопросе содержится язвительный намек на ее собственную веру в магию.— Конь не хочет, чтобы я верил в Джипу, — вздохнул Жирар. — А почему — не знаю.— А вот я, кажется, знаю — воскликнул явно воодушевленный своим открытием Грей. — Здесь, в сонном царстве, царят совсем другие правила, верно? Так вот, сдается мне, что сущности и явления, не существующие наяву, могут явно существовать здесь, если кто-то считает их существующими.В таком случае, твоя вера в Джину делает ее реальной. Пусть в нее больше никто не верит, но пока веришь ты, она никакая не фикция.— Как умно! — восхитился Жирар. — В таком случае, мне, возможно, все-таки удастся ее найти.— Очень может быть, — сказал Грей. — Ноты не находишь, что было бы разумно не крушить во время поисков декорации и не злить понапрасну жеребца?— А как мне тогда ее искать?— Ну не знаю… Может, попробовать нам с ним потолковать? Наверняка есть способ прийти с ним к согласию. В конце концов, тебе нужно найти свою Джину, а ему — чтобы ты отсюда убрался.— Ты хочешь договориться с Конем Тьмы? — ахнула Айви. — Как же так, ты же в пего не веришь.— Я верю в то, что в каждом месте непременно имеется начальник, — ответил Грей. — Как он называется — Конем Тьмы, Утренним Бараном, Дневным Боровом или Вечерним Козлом — не так уж важно: все боссы примерно одинаковы.— Конь Тьмы не такой, как другие, — возразила Айви, он опасен.— Они все опасны, когда им наступают на хвост, — отмахнулся Грей, — но как раз этого я делать не собираюсь.Жаль только, на знаю, как его найти.— Это как раз несложно, — сказала Айви. — Я могу призвать его сюда.— Это как? С помощью заклинаний?— Нет, с помощью моего Магического Зеркала, — она вытащила маленькое зеркальце, какое есть у каждой девчонки.Грей возражать не стал. Если она и впрямь думает, будто может сделать что-то посредством этой стекляшки, так пусть попробует.— Конь Тьмы! — позвала Айви, обращаясь к зеркальцу.— Слушаю тебя, принцесса, — донеслось оттуда.Грей подскочил. Надо же — ему показалось, что зеркало заговорило.— Минуточку, принцесса.Принцесса? Послышалось, или зеркало вправду произнесло этот титул? Как это понимать: мало того, что зеркало разговаривает, так еще и обращается к Айви как к принцессе? С чего бы это? Или в него вмонтировано устройство, подслушавшее историю, которую они рассказывали великану?И тут из ничего материализовался жеребец. Могучий, черный, как статуя из эбенового дерева, с мерцающими глазами.— Это еще что? — произнес конь. — Никак обыкновен!— Да, — подтвердила Айви. — Он только что освободил великана Жирара, а теперь хочет заключить с тобой сделку.Один таинственно мерцающий глаз уставился па Грея.— Сделку?Грей, не мешкая, стал излагать суть дела:— Слушай, как я понимаю, ты бросил тут великана связанным, чтобы он позабыл свою Джину и ты смог снять ее с довольствия. Но у тебя ничего не вышло: он по-прежнему ее любит, а пока это так, тебе от нее не избавиться. Так не лучше ли решить вопрос по-другому: пусть они уберутся отсюда вместе и дело с концом? Тогда ты сможешь выбросить из головы их обоих.Конский глаз зловеще вспыхнул.— Раз ты принимаешь такое участие в чужой судьбе, то становишься соучастником и должен быть готов разделить его участь.— А хоть бы и так! — воскликнул Грей, хотя вовсе не был уверен, что действительно к этому готов. — Нечестно и несправедливо связывать кого бы то ни было и заставлять его истекать кровью только потому, что он романтик!— Вот как?Глаз полыхнул пламенем, и Грея окутало серое облако, как показалось юноше, буквально пропитанное какими-то странными силами. Чтобы справиться с нахлынувшей тревогой, ему пришлось напомнить себе, что сколь бы ни были впечатляющими декорации и спецэффекты в этом балагане, никакой магии все равно нет, а значит, и повредить ему таким способом никто не может. Пусть этот Конь Тьмы, или кто он там на самом деле, ищет кого подурнее. Его не облапошишь.Как ни странно, но судя по всему, жеребец пришел к такому же заключению. Он встряхнул гривой и, глядя на Грея с некоторым удивлением, сказал:— Я не могу заключить с тобой такую сделку.— А чем она плоха? — рассудительно спросил Грей. — Отдай Жирару то, что ему нужно, и разойдемся все по-хорошему.— Но ему нужна фикция.— Слушай, — Грей начал терять терпение, — я не собираюсь разнюхивать здешние секреты и выяснять, как делаются такие впечатляющие декорации. Но совершенно очевидно, что тот, кому под силу соорудить высоченную гору с замком наверху и напустить па пас целую стаю огнедышащих драконов, может устроить и встречу с великаншей. В том, что Жирар увидел ее во сне, виновато здешнее руководство: когда персонал перегружен и выбивается из графика, ошибка с доставкой сна вполне объяснима. Если кобылки-страшилки носятся как заведенные, не имея времени осмотреться, удивительно, что хоть какие-то сны доставляются куда надо. Так что тебе следовало бы не злиться на Жирара, а навести порядок в своем хозяйстве, чтобы такие проколы не повторялись.Айви отчаянно подавала знаки, стараясь унять приятеля, но того понесло. Грей на дух не переносил всякого рода начальничков, которые сначала напортачат, а потом вешают свои огрехи на кого ни попадя. Он натерпелся от этой публики в колледже и не собирался сносить такое еще и в Луна-парке.Пусть хозяин этого балагана прикидывается жеребцом (или кем ему угодно), но на сей раз ему придется послушать неприятные вещи!Услышанное и точно не доставило Коню Тьмы удовольствия. Он выглядел раздраженным, однако, к немалому удивлению Айви, не дал волю своему гневу, а обратился к Грею со следующими словами:— Вижу, что хоть ты и сам не знаешь, кем являешься, договариваться с тобой мне все-таки придется.— Слушай, великан, — он обернулся к Жирару, — твоя возлюбленная фикция существует только здесь, в материальном Ксанфе ее нет. Согласен ли ты, чтобы остаться с ней, переместиться сюда телесно?— Конечно, — Жирар не колебался ни мгновения.— Значит, быть по сему.Конские глаза полыхнули, и земля задрожала от могучего топота. Приближалась великанша.— Джина! — радостно вскричал Жирар и, тяжело ступая, устремился ей навстречу.— Жирар, милый! — воскликнула она в ответ. — Я так боялась, что ты меня позабудешь. Ведь, кроме тебя, в меня никто не верил, и случись это, я обратилась бы в ничто.— Этого не случится никогда! — прогремел Жирар, и исполинская парочка удалилась, сотрясая на ходу все и вся.— Доволен? — осведомился у Грея жеребец.— А у тебя здесь найдется для них работа? — поинтересовался юноша. — Надеюсь, ты не будешь их связывать, и все такое?— Не буду, не буду, — буркнул жеребец. — И работы хватит обоим: ты ведь сам сказал, что у меня персонал перегружен.— Но Грей не может остаться здесь, — неожиданно встряла Айви.— Конечно! — Конь Тьмы даже фыркнул. — Мне здесь только его и не хватало.— Но ты сказал, что он должен будет разделить участь Жирара.Жеребец задумался, а потом кивнул, словно в подтверждение своим мыслям.— Вот и разделит. Жирар во плоти остается здесь, а он отправится в Ксанф. Тоже во плоти. По-моему, нормальный обмен. Ты как, согласен?— Что за обмен? — не понял Грей.— Его тело в обмен па твое.— Чего… Это как?— Он имеет в виду, что Жирара телесно переместит в тыкву, а наши тела высвободит наружу, — пояснила Айви. — По-моему, это честная сделка.— А, понял. Годится, — только и успел произнести Грей.Глаза жеребца вспыхнули в очередной раз.
Глава 7 РАЗДЕЛЕННАЯ УЧАСТЬ
Все вокруг изменилось, и Айви вздохнула с облегчением. Наконец-то они оказались в Ксанфе, в реальном мире! Ей хотелось обнять зеленевшие вокруг деревья и поцеловать родную землю.— Опять смена декораций, — проворчал, оглядевшись, стоявший рядом с девушкой Грей.— Это не декорации, а настоящий Ксанф, — возразила она.— Настоящий? А почем ты знаешь?— Я живу здесь с рождения. Как можно не узнать свой дом?Он пожал плечами, словно это не имело особого значения, а потом пробормотал:— Знаешь, а похоже, это то самое место, где лежал великан. Вон как земля продавлена.— Точно, — подтвердила Айви. — А вот и тыква: прямо за ямами, оставшимися от его локтей и подбородка. Конь Тьмы забрал его тело внутрь, а наши перенес наружу. Знать бы еще, где мы находимся.— Ты же только что сказала, что мы у тебя дома. Что тебе тут все знакомо.— Я отличу Ксанф от чего угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
***
Сначала, естественно, он всячески силился разорвать путы, но потом бросил эти потуги по причине очевидной неосуществимости. Великан потерял счет времени, но способности мыслить не утратил и, поразмыслив, рассудил, что насчет «сдохнешь» огр, пожалуй, перегнул. Едва ли он истечет здесь кровью до смерти, поскольку это ненастоящее его тело, а стало быть, и ненастоящая кровь. Оно бы и ладно, но только почему-то потеря ненастоящей крови оборачивалась самой настоящей и весьма ощутимой потерей сил. Всего нескольких дней раздумий хватило, чтобы понять: слабость вполне реальная и вызвана тем, что его истинное тело лежит снаружи, прильнув к глазку гипнотыквы без еды и питья. Таким образом, угроза истощения все же существовала, ведь возможности освободиться не было ни во сне (путы не разорвешь), ни наяву (от глазка не оторвешься).Проходившая мимо нимфа взглянула на него с сочувствием и, вздохнув, сказала:— Бедняжка, тебе, я вижу, совсем худо. Я бы и рада тебя: освободить, но нельзя: ты тут столько всего наломал-напортил…— За любовь страдаю, — ответил великан. — Я искал Джину.— Джину? А, ту великаншу, которая на самом деле фикция? Ну ничего, думаю, что когда ты ее забудешь, Конь Тьмы сочтет тебя исправившимся и отпустит.— Я никогда ее не забуду.— Жаль, тогда плохо твое дело. Ну ладно, мне пора. Сегодня я занята в сцене в замке Ругна. Роль так себе, эпизодическая, но кошмар первоклассный.Она рассмеялась — нимфы доброжелательны, но их чувства неглубоки и недолговечны — и удалилась.Следующие несколько дней (или недель?) Жирар думал о Джине. Сколько бы коняга ни твердил, будто ее нету, это враки. Великан все больше утверждался в таком мнении, поскольку долгие размышления привели его к заключению, что то, во что кто-то верит, существует в действительности. А он верил. И ни в коем случае не мог позволить себе забыть ее: вот тогда она, пожалуй, и вправду обратилась бы в ничто.Подплыл колышущийся призрак.— Хлопотно, наверное, быть живым и смертным, — выдохнул он, — сплошное беспокойство. То ли дело нам, покойникам… Я бы тебя освободил, да только ты вон как плотно прикручен, а я.., это… Вовсе бесплотный. К тому же все знают, что тобой порушена уйма декораций. Ну ладно, я поплыл в замок Ругна. У меня сегодня ответственная роль — привидение, пугающее скверного мальчишку.Призрак истаял. Привидения вообще не отличаются избыточным состраданием к живущим.Потом подошел гоблии.— Эй, башка с тараканами, ты кто такой? — осведомился он в учтивой манере своего племени.— Всего лишь связанный великан, — ответил Жирар.— Ну что ж, мешок с трухой, пожалуй, я тебя освобожу.Конечно, не из жалости — от нас, гоблинов, такой дури не дождешься, — но чтобы убрать с дороги. Иначе ты, неровен час, всю тропу кровищей затопишь — и как тогда прикажешь добираться до замка Руша?— Назначь свою награду, — промолвил Жирар, вспомнив, что обязан трижды предложить освободителю вознаграждение.— Награда? — Такой подход гоблииу понравился. — А ты не такое бревно, каким кажешься. Что скажешь насчет большущего мешка с золотом?Надо сказать, что на поясе Жирара, рядом с остро отточенным кинжалом, висел кошелек с сусальным золотом (на случай, если придется дать кому-нибудь по сусалам). Остроглазый гоблин, которому этот кошелечек, скорее всего, казался громадным мешком, наверняка, его углядел, поэтому и спросил.— Освободи меня, и он твой.— Договорились!Гоблин рьяно взялся за дело, но попытки распутать хоть один узел ни к чему не привели. Он попробовал перегрызть веревку, но как ни странно, острые гоблинские зубы не оставляли па ней даже следов, Гоблин разразился такой бранью, что на соседних деревьях пожухли листья, но делу это не помогло.— Ничего не выходит, старина Джейм, — вынужден был признаться он.— Вообще-то, меня звать Жираром, — поправил его великан.— Жирар? Вроде как что-то слышал… Э… Да ты не тот ли громила, который…— Он самый, — печально подтвердил Жирар.— А, ну тогда… Ладно, золотишко я все-таки заберу. Зря, что ли, старался?Помешать стяжателю связанный Жирар не мог, однако стяжать вожделенную награду тому так и не удалось не хватило силенок выпростать кошель из-за пояса. В конце концов, гоблин удалился, бормоча проклятия:
как известно, мягкосердечие и любезность отнюдь не являются отличительными чертами этого народа.Следующие несколько дней Жирар провел, осмысливая историю с гоблином. По всему выходило, что на сей раз жеребец не соврал: согласие принять награду не позволило разорвать путы. А это не сулило ничего хорошего даже в мире снов трудно рассчитывать на встречу с таким дураком, который станет тратить силы и время на освобождение незнамо кого, даже не помышляя о награде.— Может, и вправду забыть о Джипе? — подумал великан, но тут же отбросил эту мысль как совершенно невозможную. Пусть он умрет, но от нее не откажется, и если ее все же не существует, то лучше всего прекратить существование и ему. Так будет честнее.
***
К тому времени когда откуда-то появились молодой человек и девушка, Жирар почти распрощался с надеждой, да и ослаб настолько, что едва их заметил. Но случилось невероятное: во-первых, юноша слыхом не слыхивал о порушенных перегородках и декорациях, а во-вторых, трижды отказался принять награду. Никогда не знаешь, где таится истинное благородство!— И вот я свободен, — заключил Жирар. — Благодаря тебе, достойнейший Грей Обыкновен.— Вообще-то, моя фамилия Мэрфи, — поправил великана юноша. — Грей Мэрфи.— Мэрфи? Как же, наслышан. Неужто тот самый мастер проклятий?— Нет! — поспешно встряла Айви, — просто однофамилец.— В любом случае, спасибо. Теперь чары жеребца утратили силу, и я смогу продолжить поиски Джипы.— Но если она всего лишь фикция… — начала Айви.— Я тут подумал, — перебил ее Грей. — Если она и вправду всего лишь фикция, то чего ради этот жеребец так настаивает, чтобы Жирар о ней забыл? Я хочу сказать: кому какое дело до того, чего не существует?Айви промолчала, но взглянула на Грея с таким видом, словно заподозрила подвох. Ей показалось, что в его вопросе содержится язвительный намек на ее собственную веру в магию.— Конь не хочет, чтобы я верил в Джипу, — вздохнул Жирар. — А почему — не знаю.— А вот я, кажется, знаю — воскликнул явно воодушевленный своим открытием Грей. — Здесь, в сонном царстве, царят совсем другие правила, верно? Так вот, сдается мне, что сущности и явления, не существующие наяву, могут явно существовать здесь, если кто-то считает их существующими.В таком случае, твоя вера в Джину делает ее реальной. Пусть в нее больше никто не верит, но пока веришь ты, она никакая не фикция.— Как умно! — восхитился Жирар. — В таком случае, мне, возможно, все-таки удастся ее найти.— Очень может быть, — сказал Грей. — Ноты не находишь, что было бы разумно не крушить во время поисков декорации и не злить понапрасну жеребца?— А как мне тогда ее искать?— Ну не знаю… Может, попробовать нам с ним потолковать? Наверняка есть способ прийти с ним к согласию. В конце концов, тебе нужно найти свою Джину, а ему — чтобы ты отсюда убрался.— Ты хочешь договориться с Конем Тьмы? — ахнула Айви. — Как же так, ты же в пего не веришь.— Я верю в то, что в каждом месте непременно имеется начальник, — ответил Грей. — Как он называется — Конем Тьмы, Утренним Бараном, Дневным Боровом или Вечерним Козлом — не так уж важно: все боссы примерно одинаковы.— Конь Тьмы не такой, как другие, — возразила Айви, он опасен.— Они все опасны, когда им наступают на хвост, — отмахнулся Грей, — но как раз этого я делать не собираюсь.Жаль только, на знаю, как его найти.— Это как раз несложно, — сказала Айви. — Я могу призвать его сюда.— Это как? С помощью заклинаний?— Нет, с помощью моего Магического Зеркала, — она вытащила маленькое зеркальце, какое есть у каждой девчонки.Грей возражать не стал. Если она и впрямь думает, будто может сделать что-то посредством этой стекляшки, так пусть попробует.— Конь Тьмы! — позвала Айви, обращаясь к зеркальцу.— Слушаю тебя, принцесса, — донеслось оттуда.Грей подскочил. Надо же — ему показалось, что зеркало заговорило.— Минуточку, принцесса.Принцесса? Послышалось, или зеркало вправду произнесло этот титул? Как это понимать: мало того, что зеркало разговаривает, так еще и обращается к Айви как к принцессе? С чего бы это? Или в него вмонтировано устройство, подслушавшее историю, которую они рассказывали великану?И тут из ничего материализовался жеребец. Могучий, черный, как статуя из эбенового дерева, с мерцающими глазами.— Это еще что? — произнес конь. — Никак обыкновен!— Да, — подтвердила Айви. — Он только что освободил великана Жирара, а теперь хочет заключить с тобой сделку.Один таинственно мерцающий глаз уставился па Грея.— Сделку?Грей, не мешкая, стал излагать суть дела:— Слушай, как я понимаю, ты бросил тут великана связанным, чтобы он позабыл свою Джину и ты смог снять ее с довольствия. Но у тебя ничего не вышло: он по-прежнему ее любит, а пока это так, тебе от нее не избавиться. Так не лучше ли решить вопрос по-другому: пусть они уберутся отсюда вместе и дело с концом? Тогда ты сможешь выбросить из головы их обоих.Конский глаз зловеще вспыхнул.— Раз ты принимаешь такое участие в чужой судьбе, то становишься соучастником и должен быть готов разделить его участь.— А хоть бы и так! — воскликнул Грей, хотя вовсе не был уверен, что действительно к этому готов. — Нечестно и несправедливо связывать кого бы то ни было и заставлять его истекать кровью только потому, что он романтик!— Вот как?Глаз полыхнул пламенем, и Грея окутало серое облако, как показалось юноше, буквально пропитанное какими-то странными силами. Чтобы справиться с нахлынувшей тревогой, ему пришлось напомнить себе, что сколь бы ни были впечатляющими декорации и спецэффекты в этом балагане, никакой магии все равно нет, а значит, и повредить ему таким способом никто не может. Пусть этот Конь Тьмы, или кто он там на самом деле, ищет кого подурнее. Его не облапошишь.Как ни странно, но судя по всему, жеребец пришел к такому же заключению. Он встряхнул гривой и, глядя на Грея с некоторым удивлением, сказал:— Я не могу заключить с тобой такую сделку.— А чем она плоха? — рассудительно спросил Грей. — Отдай Жирару то, что ему нужно, и разойдемся все по-хорошему.— Но ему нужна фикция.— Слушай, — Грей начал терять терпение, — я не собираюсь разнюхивать здешние секреты и выяснять, как делаются такие впечатляющие декорации. Но совершенно очевидно, что тот, кому под силу соорудить высоченную гору с замком наверху и напустить па пас целую стаю огнедышащих драконов, может устроить и встречу с великаншей. В том, что Жирар увидел ее во сне, виновато здешнее руководство: когда персонал перегружен и выбивается из графика, ошибка с доставкой сна вполне объяснима. Если кобылки-страшилки носятся как заведенные, не имея времени осмотреться, удивительно, что хоть какие-то сны доставляются куда надо. Так что тебе следовало бы не злиться на Жирара, а навести порядок в своем хозяйстве, чтобы такие проколы не повторялись.Айви отчаянно подавала знаки, стараясь унять приятеля, но того понесло. Грей на дух не переносил всякого рода начальничков, которые сначала напортачат, а потом вешают свои огрехи на кого ни попадя. Он натерпелся от этой публики в колледже и не собирался сносить такое еще и в Луна-парке.Пусть хозяин этого балагана прикидывается жеребцом (или кем ему угодно), но на сей раз ему придется послушать неприятные вещи!Услышанное и точно не доставило Коню Тьмы удовольствия. Он выглядел раздраженным, однако, к немалому удивлению Айви, не дал волю своему гневу, а обратился к Грею со следующими словами:— Вижу, что хоть ты и сам не знаешь, кем являешься, договариваться с тобой мне все-таки придется.— Слушай, великан, — он обернулся к Жирару, — твоя возлюбленная фикция существует только здесь, в материальном Ксанфе ее нет. Согласен ли ты, чтобы остаться с ней, переместиться сюда телесно?— Конечно, — Жирар не колебался ни мгновения.— Значит, быть по сему.Конские глаза полыхнули, и земля задрожала от могучего топота. Приближалась великанша.— Джина! — радостно вскричал Жирар и, тяжело ступая, устремился ей навстречу.— Жирар, милый! — воскликнула она в ответ. — Я так боялась, что ты меня позабудешь. Ведь, кроме тебя, в меня никто не верил, и случись это, я обратилась бы в ничто.— Этого не случится никогда! — прогремел Жирар, и исполинская парочка удалилась, сотрясая на ходу все и вся.— Доволен? — осведомился у Грея жеребец.— А у тебя здесь найдется для них работа? — поинтересовался юноша. — Надеюсь, ты не будешь их связывать, и все такое?— Не буду, не буду, — буркнул жеребец. — И работы хватит обоим: ты ведь сам сказал, что у меня персонал перегружен.— Но Грей не может остаться здесь, — неожиданно встряла Айви.— Конечно! — Конь Тьмы даже фыркнул. — Мне здесь только его и не хватало.— Но ты сказал, что он должен будет разделить участь Жирара.Жеребец задумался, а потом кивнул, словно в подтверждение своим мыслям.— Вот и разделит. Жирар во плоти остается здесь, а он отправится в Ксанф. Тоже во плоти. По-моему, нормальный обмен. Ты как, согласен?— Что за обмен? — не понял Грей.— Его тело в обмен па твое.— Чего… Это как?— Он имеет в виду, что Жирара телесно переместит в тыкву, а наши тела высвободит наружу, — пояснила Айви. — По-моему, это честная сделка.— А, понял. Годится, — только и успел произнести Грей.Глаза жеребца вспыхнули в очередной раз.
Глава 7 РАЗДЕЛЕННАЯ УЧАСТЬ
Все вокруг изменилось, и Айви вздохнула с облегчением. Наконец-то они оказались в Ксанфе, в реальном мире! Ей хотелось обнять зеленевшие вокруг деревья и поцеловать родную землю.— Опять смена декораций, — проворчал, оглядевшись, стоявший рядом с девушкой Грей.— Это не декорации, а настоящий Ксанф, — возразила она.— Настоящий? А почем ты знаешь?— Я живу здесь с рождения. Как можно не узнать свой дом?Он пожал плечами, словно это не имело особого значения, а потом пробормотал:— Знаешь, а похоже, это то самое место, где лежал великан. Вон как земля продавлена.— Точно, — подтвердила Айви. — А вот и тыква: прямо за ямами, оставшимися от его локтей и подбородка. Конь Тьмы забрал его тело внутрь, а наши перенес наружу. Знать бы еще, где мы находимся.— Ты же только что сказала, что мы у тебя дома. Что тебе тут все знакомо.— Я отличу Ксанф от чего угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40