Лучше всего, если бы Хтон думал, что Арло действует по-старому,
а потом совершить неожиданный прыжок в сторону.
Он покинул Досаду, настроившись на ее ауру, чтобы быть уверенным, что
ей не причинят вреда. Эту способность он сохранил после своего опыта с
Хтоном: Арло не мог управлять пещерными животными, зато естественная его
миньонская чувственная телепатия усилилась. Подобно тому, как он указал
Хтону приемы боевых действий против миньонеток, Хтон открыл ему ключ к
управляемой силе разума. Арло поспешил к пещере, где работал Атон -
мастерил на мощной газовой струе кольца из драгоценных металлов.
- Я должен побыстрее объехать пещеры, - сказал Арло. - Мне нужно
надежное средство передвижения. Можно взять Слейпнира?
Атон задумался. На глазу у него был прилажен осколок стекловидного
камня, защищающий от жаркого пламени, на руках надеты толстые перчатки. На
ремесленника он, пожалуй, не был похож, но был им, - столь искусные он
ковал кольца.
- Сынок, мы тоже участники этой битвы. Нашему перемирию пришел конец.
Выведи Кокену из пещер, а я сам поскачу на Слейпнире помогать армии Жизни.
Тебя он не послушается.
- Разве мать может покинуть пещеры? - спросил Арло. - Ее ведь убьет
озноб! - Но все было верно: необходимо вызволить мать из заложниц,
поскольку Хтон мог убить ее с той же легкостью, что и озноб.
- Не убьет, если на поверхности установить нагревательные устройства,
телепатически настроенные на нее. Вряд ли это получится, но Хтону больше
доверять нельзя.
- Верно. - Однако Арло было не по себе. Почему Хтон до сих пор не
выступил против Атона и Кокены?
Относительно Кокены он понял, почему. Если бы с ней что-нибудь
случилось, Атон немедленно отбросил бы любые эмоциональные ограничения. Он
бы поддался обольщению миньонетки - своей дочери Досады. Против нее было
не устоять, и Арло потерял бы Досаду, несмотря на ее уступки. В этом
случае ему ничего не оставалось, как вернуться к Хтону. Но... уничтожение
ради этого Кокены навсегда бы отвернуло Арло от Хтона. Он не стал бы
сотрудничать ни с убийцей матери, ни с тем, кто привел в действие цепочку
событий, лишивших его невесты.
- Нет, - сказал Арло. - Мать останется здесь, Хтон не причинит ей
вреда. А если мы выведем ее из пещер и она умрет, Хтон только выиграет. -
Ее смерть не была бы деянием Хтона, и Арло было бы это известно.
Атон, прищурившись, взглянул на него, и Арло тут же вспомнил, что его
отец - полуминьон. Насколько сильна его телепатия?
- А Досада? - спросил Атон.
С ней все было запутаннее. Если бы Досада умерла, у Арло исчезла бы
главная причина его сотрудничества с Жизнью. Но опять-таки, если бы она
умерла в результате действий Хтона, Арло вдвойне бы хотел истребить Хтона.
Пока Досада была живой, оставалась возможность ее связи с Атоном, которая
разобщила бы силы Жизни и вернула Арло к пещерному Богу. Хтон играл
событиями, убежденный, вероятно, что в этом направлении возможностей для
победы больше, даже если физическая битва окажется проиграна. Война велась
на самых разных уровнях.
- Она тоже в безопасности, - сказал Арло.
- Но мы-то с тобой - нет? - спросил Атон.
Еще один сложный вопрос. Если бы Атон выступил против Хтона и погиб,
мог ли бы Арло обвинить в этом пещерный разум? Однако это устранило бы
всякую возможность связи между Атоном и Досадой. Так что, похоже, Атон
тоже в безопасности. Что касается самого Арло, Хтон не убьет его до тех
пор, пока существует вероятность перетянуть его на свою сторону. Если же
такая вероятность исчезнет и действия Арло будут угрожать самому
существованию Хтона, то выбора не останется: Хтон выступит против Арло. Но
если Арло погибнет, Атон, Кокена и Досада погибнут вслед за ним.
- Мы в меньшей безопасности, чем женщины, - сказал Арло, - но
поначалу Хтон вряд ли будет действовать против нас.
- Так тебе нужно средство передвижения, - сказал Атон, возвращаясь к
исходной теме.
- Два козла и тележка, - согласился Арло, отчасти в шутку.
- Сложность с животными заключается в том, что они подчиняются Хтону,
- сказал Атон. - Тележку сделать нетрудно, но животные будут тащить ее
туда, куда укажет Хтон. Кроме того, от тележки на колесах в пещерах мало
толку...
- Конечно! - с сожалением согласился Арло. В мифологии покачнулся еще
один столп. А жаль, поскольку образ был по-своему привлекательный и Арло
хотел как можно точнее следовать древнескандинавскому примеру, дабы
убедить Хтона в своем якобы подражательном мышлении.
- Может быть, сани? - сказал Атон. - Они будут скользить по
неровностям.
Отличная мысль? Голова у Атона работала, как всегда, превосходно. В
сущности, он был умнее Арло, как Один - умнее Тора. И все же...
- Чтобы тащить сани, понадобится сильное животное.
- Или пара. Только вот править...
- Как ты правишь Слейпниром?
- Сам не знаю. По-моему, пребывание в гусенице настолько разрушило
его разум, что Хтону от него почти ничего не осталось Впрочем, я не
уверен, пробовал ли Хтон когда-нибудь управлять им.
- Может, освободить пару сегментов от другой гусеницы?..
- Можно попробовать, - согласился Атон. Он отложил кольцо в сторону и
снял защитное стекло.
Арло согласие отца удивило и польстило. Слишком поздно он осознал,
что Досада вызывает нежелательный антагонизм между ним и Атоном. Насколько
лучше работать вместе!
Атон попытался помочь своему сыну, доставив снаружи человеческую
девушку. Он, естественно, не знал, ни что ее подменят миньонеткой, ни
того, кем окажется миньонетка. Да и откуда ему было знать? Ведь он и не
подозревал, что у него _е_с_т_ь_ дочь! В этой нечестной сделке под вопрос
была поставлена нравственность вождей Жизни. Вероятно, Жизнь находилась на
стороне Зла, и значит, ей суждено победить. Хотел ли он этого? Какую бы
сторону он ни выбрал, та в случае победы становилась стороной Зла.
Мифологические подобия невозможно было принять, но они пронизывали собой
битву.
В этом несложном предприятии по изготовлению удобного средства
передвижения отец и сын не только вели борьбу с Хтоном. Они противостояли
зловещему влиянию Миньона, кровь которого, проистекавшая из общего истока
- Злобы, соединила их обоих с Досадой. Трудное человеческое уравнение -
но, вероятно, решаемое.
Атон достал свой огромный обоюдоострый топор и вручил его Арло.
- Обряд перехода, - сказал он.
Арло принял топор. Он не знал буквального смысла этого выражения, но
понял, что, если он должен исполнять роль вождя, топор ее подтверждал.
Отец помогал ему стать тем человеком, которым он должен был стать. Арло
отчасти боялся ревности или соперничества Атона, но теперь видел, что отца
заботило исключительно благоденствие Жизни и успех сына. Замечательная
поддержка!
Не успели они выехать, как... появилась Досада.
- Куда? - спросила она.
- Охотиться на гусеницу, - кратко ответил Арло. Он не хотел ее в это
впутывать, и не только из-за опасности.
- Я тоже воюю, - сказала она. - Хочу помочь.
С этим Арло спорить не мог. Более того, он мог бы призвать на помощь
несколько миньонеток, зная, что теперь они ему подчинятся, но боялся
встревожить этим Хтона. Он полагал, что обилие сообщений, поступающих изо
всех пещер, полностью займет Хтона и пещерный бог не обратит внимания на
действия Арло, пока они кажутся безобидными и не выходят за рамки
скандинавского мифа. Рагнарек - дело не простое! И поскольку Хтон не мог
войти к нему в мозг без его ведома, утечки информации быть не могло. Атон
и Досада также находились в безопасности: Хтону придется наблюдать за ними
глазами животных. Все будет выглядеть как обычная заготовка мяса.
Досада уселась на Слейпнира, оседлав средний горб трех передних
сегментов между Арло и Атоном. Естественно, Атон помог ей забраться, чтобы
животное не противилось: вполне законный знак внимания. Встретились ли на
миг их глаза? Арло не был уверен. Она была так экс-прелестна, сзади, как и
спереди - тонкая талия и роскошные широкие бедра. Совсем недавно Арло
владел этим телом и вновь хотел его. Тот, кто выбрал исходный образец для
миньонетки, знал свое дело! Конечно, все миньонетки похожи, если не
считать короткие волосы Досады и ее слегка человеческие черты. Волосы в
конце концов отрастут и станут великолепными. Но это ничуть не умаляло
совершенства его миньонетки.
Если бы она действительно была его...
Почему бы ему не взять какую-нибудь миньонетку из отряда?
Например, Боль, которую он встретил в тот день, когда узнал о
вторжении. Он уверен, что Боль охотно на это пойдет, а ведь она точно так
же прелестна, как и Досада. Конечно, она годится ему в бабушки, но это
совершенно неважно. Она же не его бабушка!
Но вызвать интерес к Боли Арло не смог даже в воображении. Только
Досада была его прямой родственницей. Он пытался подавить в себе
миньонскую составляющую, но не мог. То, что она его сестра, играло-таки
значение и с силой увлекало к ней, словно его чувства были заострены
режущей кромкой его человеческой вины. Он уже пережил это в душе и не
нашел выхода.
Так что же тогда говорить об отношениях между Атоном и Досадой,
которые еще точнее отвечали миньонскому образцу? И почему он без конца
думает об этом? Какое-то время Досада принадлежала ему, она согласилась, а
обманывать было не по-миньонски.
Однако хотя он видел ее спину, она видела перед собой спину Атона.
Что же она в действительности видела?
Слейпнир ступил на тропу самой крупной из местных гусениц. Казалось,
не было предела их расширительной способности: эта состояла из сотни
сегментов, но продолжала добавлять к себе новые. Вероятно, потому, что ее
громадное туловище нуждалось в постоянном притоке органического сырья. Во
всяком случае, у нее наверняка есть несколько больших, недавно включенных
сегментов, не усохших еще до полной бесформенности.
Сейчас у них было две возможности: выследить гусеницу или подманить
ее, каждый со своими минусами. Гусеница могла отлеживаться в каком-нибудь
узком канале за много километров отсюда, и им не удалось бы подобраться к
ней сбоку. А если бы они стали ее подманивать, тварь была бы настороже и
очень опасна. Вероятность отсечь нужные сегменты в этом случае уменьшилась
бы, а вероятность самим _с_т_а_т_ь_ сегментами - выросла бы.
- Я ее подманю, - сказала Досада. - А вы вдвоем устройте засаду на
перекрестке.
Очевидная мысль! Но Арло она не обрадовала. Это было его дело,
решения должен принимать он. Он готов был прислушаться к мнению отца, но
выходки Досады его раздражали. Сначала советы, а потом будет выбирать, с
кем в паре ей лучше охотиться.
Впрочем, гневался он напрасно. Она распределила роли так, чтобы самой
оказаться поодаль от обоих. Эта опасная охота могла решить проблему и
по-иному: если кто-то из них будет убит, треугольник распадется.
От этой мысли Арло охватил ужас. Он любил отца, любил Досаду, любил
собственную жизнь. Он не хотел, чтобы кто-то из них погиб! И если бы ему
пришлось принимать какое-то решение, то хрупкое перемирие с Хтоном было бы
нарушено и начались бы крупные неприятности.
Досада поспешила по тропе гусеницы к озеру китомедузы. Арло и Атон
двинулись в обратном направлении в поисках удобного перекрестка. Теперь
они молчали, чтобы не спугнуть добычу.
- Этот топор, - сказал Арло, когда они расположились в засаде. Он
говорил тихо, в надежде, что звук отнесет ветром. - Откуда он взялся?
Прежде чем ответить, Атон какое-то время молчал.
- Он был у вожака заключенных, - наконец сказал он. - Его звали
Старшой. Я убил Старшого, когда его одолела микса, и топор стал моим.
Арло почесал свою пробивавшуюся рыжую бороду. Ему хотелось знать
больше, но он понимал, что подталкивать отца бесполезно. Арло стал уже
выше и сильнее Атона, но ему так не хватало отцовского ума. Арло с
радостью обменял бы часть своих мышц на знание!
Далеко в туннеле Досада подняла суматоху. Она с пронзительным криком
прыгнула в озеро, подняв во все стороны брызги. Звук прекрасно
распространялся в туннеле: по-видимому, ловушка гусеницы обладала
отличными акустическими свойствами.
Арло приложил ухо к камню. Послышался довольно отчетливый, хотя и
слабый топот марширующих ног. Гусеница, не могла долго медлить, иначе
добыча выберется из ловушки или попадет к Китомедузе. У Арло мелькнула
мысль: что, интересно, гусеница и китомедуза думают друг о друге? Были ли
они друзьями, или каждое чудовище стремилось избавиться от соперника? Вели
ли они диалог: "Вот вам кусочек, угощайтесь". - "Нет-нет, спасибо. Только
после вас". Арло сдержал улыбку. Гусеница и китомедуза были двумя самыми
старыми и самыми мерзкими чудовищами пещер.
Составленное из сегментов чудовище двигалось на удивление быстро.
Топот шагов ускорился до бега - все ноги с одной стороны одновременно
ударяли по камню. В случае необходимости тварь двигалась очень тихо, но
сейчас, когда добыча могла убежать, скорость была существенна. И вот что
еще в гусенице любопытно: ее сегменты могли терять головы и передние
конечности, но ноги всегда были на месте и очень крепкие!
Сейчас, когда чудовище неслось по тропе, у Арло возникло дурное
предчувствие. Он и Атон в безопасности: гусеница не свернет с Дороги и не
сможет поймать их. Но Досада... она плавает в озере. А что, если им не
удастся отделить сегменты? Досада окажется в ловушке?
Ответ был один: надо отрубить задние сегменты и лишить гусеницу ее
колющего хвоста. Со временем она вновь отрастит хвост-копье, но пока
страшная угроза исчезнет.
Топот тяжелых ног становился все громче. Арло подавил желание
убежать. Прежде чудовище останавливал Хтон, впервые Арло приходится иметь
дело с гусеницей один на один. Он встал и поднял вверх топор, готовый
ударить, едва последние сегменты окажутся в пределах досягаемости.
Появилась передняя часть. Голова была громадной, с большими
фасеточными глазами и усиками в палец толщиной и длиной в полметра. Над
глазами находились костяные брови - втянутые отростки защитной решетки,
которую тварь могла опускать на морду. Но самое ужасное, что у нее не было
рта.
На какой-то миг огромный глаз уставился на Арло. Затем голова
двинулась дальше. Пока монстр проносился мимо, Арло стоял, прикованный к
месту душевным страхом, сходным с физическим страхом перед хвостом этой
твари. Каждая из фасеток искаженно отражала его образ, словно сущность
Арло отпечаталась в мозгу гусеницы - множеством разновидностей будущего
сегмента...
Между тем сегменты мчались мимо, словно вагоны товарного поезда из
ДЗЛ, заставляя с головокружительной скоростью мигать зеленое свечение
стены.
- Руби! - крикнул Атон.
Арло не шевельнулся. Страх перед единственным, но многократно
умноженным взглядом гусеницы загипнотизировал его. Он попытался сдвинуться
с места, опустить топор - мышцы ему не подчинялись.
- Ну же! - вновь крикнул Атон, слегка подталкивая его.
Арло попытался еще раз, и вновь неудача. Замаха у топора не
получилось, тот просто упал... и последний сегмент гусеницы защемил лезвие
и вырвал топор из рук.
Арло остался безоружным, а топот ног уже затихал. В горле у него
застыл ком, глаза слезились. Он ощутил себя вдруг не то что не богом, но
даже не человеком.
Очевидно, возглавить силы Жизни должен не он, а Атон. Ум, опыт и
смелость значили гораздо больше, чем юношеский пыл?
И тут Атон подтвердил свою мудрость, как, вероятно, сделал бы в
подобном положении тысячелетия тому назад Один. Он не произносил громких
слов, не осуждал Арло.
- В первый раз я тоже онемел, - сказал он спокойно. - Поднимай топор
и пошли, нужно перехватить гусеницу у озера, пока она не добралась до
Досады. - И Атон побежал по тропе.
Оцепенение у Арло прошло. Он поднял топор и устремился вслед за
отцом. Слейпнир побежал за ними.
Озеро было недалеко, в километре отсюда - в древних человеческих
единицах измерения. Но пещерный хищник двигался с такой скоростью, что
перехватить его не удалось. Им следовало бы вновь оседлать Слейпнира. Еще
одна их ошибка, но в узком туннеле не было места, чтобы забраться на
скакуна, если, конечно, не прыгать ему через голову.
У входа в купольную пещеру гусенице пришлось замедлить ход, поскольку
здесь она действовала согласованно с китомедузой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24