Награда? Раньше Гарион никогда не смотрел на свою женитьбу с такой точки зрения. Он немного поразмышлял над этим, пока Горим продолжал говорить, но так ни к какому выводу и не пришел. И почувствовал резкий тычок под ребро.
– Будь внимательней! – прошептала Се'Недра.
Вскоре после этого пошли вопросы и ответы. Голос Гариона был слегка хриплым, но ведь этого и следовало ожидать. Однако Се'Недра говорила четко и твердо. Неужели нельзя хотя бы притвориться взволнованной, ну хоть чуть-чуть?!
Кольца, которыми они обменялись, вынес на маленькой бархатной подушке Миссия. Он совершенно серьезно относился к своим обязанностям, но лицо его говорило о том, что он забавляется. Гарион негодовал: неужели все втайне смеются над ним?
Церемония завершилась благословениями Горима, которых Гарион уже не слышан. Око Олдура, сверкавшее нестерпимо ярко, во время благословения Горима наполнило уши Гариона своей песней ликования, добавляя к ней личные поздравления.
Се'Недра повернулась к Гариону.
– Ну? – прошептала она.
– Что «ну»? – прошептал он в ответ.
– Ты не собираешься поцеловать меня?
– Здесь? При всех?
– Таков обычай.
– Глупый обычай.
– Просто сделай это, Гарион, – сказала она, улыбкой давая понять, что медлить нельзя. – Мы можем обсудить все позднее.
Целуя Се'Недру, Гарион пытался сохранить определенное достоинство, чтобы этот поцелуй выглядел простой формальностью. Се'Недра, однако, относилась к этому совершенно по-другому. Она взялась за дело с энтузиазмом, который, по мнению Гариона, внушал некоторую тревогу. Руки ее обвились вокруг его шеи, а губы прилипли к его губам. И Гарион задался вопросом, как далеко она собралась при этом зайти: колени у него уже начали подгибаться.
Его спасли приветственные крики, раздававшиеся по всему залу. Трудность поцелуя в присутствии многих состояла в том, что никто не знал, как долго он должен продолжаться. Если бы поцелуй был слишком коротким, люди могли заподозрить недостаток уважения к ним, если бы был слишком длинным, они могли начать хихикать. Глуповато улыбаясь, Белгарион Райвенский повернулся к гостям.
Свадебный бал и ужин последовали сразу же за церемонией бракосочетания.
Весело болтая, гости двинулись по длинному коридору в богато разукрашенный бальный зал, который был ярко освещен свечами. Оркестр состоял из райвенских музыкантов, которыми руководил суетливый арендийский капельдинер. Он изо всех сил старался удержать свободолюбивых райвенов от импровизаций, которые они любили.
Наступила та часть программы, которая больше всего страшила Гариона.
Ожидалось, что он выведет Се'Недру в центр зала и начнет танцевать с ней перед всеми. Когда Гарион с невестой, которая вся прямо светилась, вышли в центр зала, он, к своему ужасу, вдруг понял, что забыл все, чему обучал его Леллдорин.
Танец, который был популярен в том сезоне, отличался грациозностью и большой сложностью. Партнеры должны были стоять, повернувшись лицом в одну сторону, мужчина сбоку и немного сзади женщины. При этом их руки должны быть вытянуты, а ладони соединены. С этим Гарион справился без особого труда, его больше беспокоили быстрые крохотные шажки в ритм музыке, которыми ему предстояло двигаться.
Но, вопреки всем опасениям, Гарион танцевал хорошо. На него, однако, продолжал действовать аромат волос Се'Недры, и он заметил, что, когда они танцевали, руки их заметно дрожали. После того как была сыграна первая мелодия, гости разразились шумными аплодисментами, а когда оркестр перешел ко второй, все они присоединились к танцу.
– Полагаю, мы танцевали не слишком плохо, – пробормотал Гарион.
– Мы были просто великолепны! – заверила его Се'Недра, и они продолжили танец.
– Гарион… – сказала она через несколько секунд.
– Да?
– Ты действительно любишь меня?
– Конечно, люблю. Что за глупый вопрос!
– Глупый?!
– Это не то слово, – быстро поправился он. – Извини.
– Гарион, – повторила она после нескольких танцевальных па.
– Да?
– Знаешь, я тоже люблю тебя.
– Конечно, и я это знаю.
– Конечно? А не слишком ли ты самоуверен?
– Почему мы спорим? – почти умоляюще спросил Гарион.
– Мы не спорим, – высокомерно ответила она.
– О, тогда все в порядке.
Как и ожидалось, королевская чета танцевала со всеми. Се'Недра переходила от короля к королю, а Гарион выводил одну за другой и королев, и дам в центр зала, чтобы сделать с ними несколько обязательных движений. Хрупкая блондинка, королева Драснии Поренн, дала ему прекрасный совет, то же самое сделала величавая королева Чирека Ислена. Маленькая пухлая королева Лейла вела себя по-матерински и даже несколько опекала его. Королева Сайлар Олгарская степенно поздравила его, а Мейязерана Арендийская высказала предположение, что он танцевал бы лучше, если бы не держался так скованно. Жена Бэйрека Мирел, одетая в дорогую зеленую парчу, дала ему самый лучший совет. «Вы, конечно, будете сражаться друг с другом, – сказала она ему во время танца, – но никогда не ложитесь спать злыми. Именно эту ошибку всегда совершала я».
И в конце Гарион танцевал со своей кузиной Адарой.
– Ты счастлива? – спросил он ее.
– Больше, чем можно себе представить, – ответила она, нежно улыбаясь.
– Значит, все произошло как нельзя лучше, да?
– Да, Гарион. Будто всему этому суждено было случиться. Все каким то образом и случилось как нельзя лучше.
– Возможно, это на самом деле было суждено, – пошутил Гарион. – Я иногда думаю, что мы очень мало можем управлять своей жизнью. Я, например, не могу.
Адара улыбнулась.
– Очень глубокая мысль для новобрачного в день его свадьбы. – Затем ее лицо стало очень серьезным. – Не позволяй Се'Недре вертеть собой, – посоветовала она. – Не уступай ей во всем.
– Ты слышала, о чем мы говорили? Адара кивнула:
– Не принимай это слишком всерьез, Гарион. Она испытывала тебя, вот и все.
– Не хочешь ли ты сказать, что я все еще должен что-то доказывать?
– С Се'Недрой тебе придется это делать, наверное, каждый день. Я знаю ее, Гарион. Все, чего она хочет от тебя на самом деле, – это чтобы ты доказывал свою любовь к ней, и не бойся говорить ей об этом. Полагаю, ты удивишься, какой милой она станет, если только ты возьмешь на себя труд почаще говорить ей о своей любви.
– Она уже знает.
– Но тебе нужно повторять ей это.
– И как часто, по твоему?
– О, вероятно, каждый час или около этого. Гарион был почти уверен, что Адара шутит.
– Я заметила, что сендары – сдержанные люди, – сказала она. – С Се'Недрой нельзя быть таким. Придется тебе отставить в сторону свое воспитание и высказываться, не стесняясь. Это стоит того, поверь мне.
– Попробую, – пообещал он.
Адара рассмеялась и быстро поцеловала его в щеку.
– Бедный Гарион!
– Почему «бедный»?
– Тебе еще так много нужно узнать!
Танец продолжался.
Наконец, усталые и голодные, Гарион и его молодая жена протолкались к ломившемуся от яств столу и принялись за свадебный ужин. Ужин был совершенно особенный. За два дня до свадьбы тетя Пол перебралась на королевскую кухню и взяла на себя руководство ею. В результате все получилось превосходно. Запахи с уставленного блюдами стола доносились потрясающие. Король Родар совершенно не мог пропустить мимо себя хоть один кусочек.
Музыка и танцы между тем продолжались, и Гарион смотрел на танцующих с облегчением, радуясь, что сбежал из бального зала. Глаза его отыскивали в толпе старых друзей. Гигант Бэйрек с несвойственной ему галантностью танцевал со своей женой Мирел. Они прекрасно смотрелись вместе. Леллдорин танцевал с Арианой, они не отрывали глаз друг от друга. Релг и Таиба не танцевали, они сидели в укромном уголке и, как заметил Гарион, держались за руки! На лице Релга все еще сохранялось изумленное выражение, но несчастным он не казался.
Почти в центре зала танцевали Хеттар и Адара. Их движения отличались врожденной грацией, которая свойственна людям, проведшим всю свою жизнь в седле. Ястребиное лицо Хеттара несколько изменилось, а Адара светилась счастьем. Гарион решил, что настало время последовать ее совету. Он склонился к розовому ушку Се'Недры и прочистил горло.
– Я люблю тебя, – прошептал он. В первый раз это оказалось трудно, так что он попробовал опять. – Я люблю тебя, – снова прошептал он. Во второй раз получилось легче.
Это произвело на принцессу ошеломляющее действие. Она вдруг сильно покраснела, глаза ее расширились и стали какими то беззащитными. Казалось, само ее сердце было в этих глазах. Она, видимо, не могла говорить, а вместо этого протянула руку, чтобы осторожно потрогать его лицо. Когда Гарион снова поднял на нее глаза, то был изумлен переменой, которую вызвала в ней столь простая фраза. Очевидно, Адара была права. Гарион отложил ее совет в своей памяти и почувствовал себя более уверенно, чем в предыдущие несколько месяцев.
Когда гости танцевали, зал сверкал всеми красками. Но и среди танцующих было несколько лиц, которые не были подвержены всеобщему веселью. В центре зала Мендореллен танцевал с леди Нериной, баронессой Во Эбор, и на их лицах была написана трагедия, которая все еще тяготела над их жизнями. Неподалеку от них танцевали Силк и королева Поренн. На лице драснийца было то самое выражение горечи и самобичевания, которое в первый раз Гарион увидел во дворце короля Энхега в Вэл Олорне. Гарион вздохнул.
– У тебя уже меланхоличное настроение, муж мой? – спросила его, чуть усмехаясь, Се'Недра. И опять, хотя они сидели, она просунула свою голову под его руку и положила ее себе на плечи особым, присущим только ей жестом. От Се'Недры исходил свежий аромат, и Гарион отметил про себя, что тело ее было мягким и теплым.
– Я просто вспомнил кое-что, – ответил он на ее вопрос.
– Хорошо. А теперь попытайся выбросить все это из головы. Я не хотела бы, чтобы позже воспоминания тревожили нашу жизнь.
Гарион покраснел, а Се'Недра хихикнула.
– Не думаю, что это «позже» так уж далеко, – сказала она. – Ты должен потанцевать с леди Полгарой, а я потанцую с твоим дедушкой. А затем, думаю, придет нам время отдохнуть. День был очень насыщенный.
– Я действительно немного устал.
– Но ваш день еще не закончен, Белгарион Райвенский, – многозначительно сказала Се'Недра.
Чувствуя себя немного не в себе от услышанного, Гарион подошел к тете Пол, которая вместе с Дерником наблюдала за танцующими.
– Не потанцуешь ли со мной, тетя Полгара? – спросил он, сделав вежливый поклон по всем правилам.
Они танцевали при ярком свете свечей под звуки лютен и флейт. Движения Полгары были более размеренными и тихими, чем те, которым с таким трудом обучил Гариона Леллдорин. Гарион понял, что она вернулась в далекое прошлое и танцевала с ним тот величественный танец, который она выучила много веков назад. Так они вместе и танцевали этот медленный, грациозный и отчасти грустный танец, который исчез навсегда около двадцати пяти веков назад, чтобы жить только в памяти Полгары.
Се'Недра была красной от смущения, когда Белгарат вернул ее Гариону, чтобы они станцевали последний танец. Добродушно усмехаясь, старик поклонился дочери и взял ее руки, чтобы потанцевать и с ней. Все четверо танцевали недалеко друг от друга, и Гарион ясно расслышал вопрос своей тетки: «Хорошо ли мы сделали, отец?»
Улыбка Белгарата была совершенно искренней.
– Ну конечно, Полгара, – ответил он. – Нужно признать, что мы действительно все сделали хорошо.
– Значит, это стоило того, правда, отец?
– Да, Пол, действительно стоило. И они продолжали танцевать.
– Что он тебе говорил? – прошептал Гарион Се'Недре.
Она зарделась:
– Неважно. Может быть, я расскажу… позже.
Опять прозвучало это слово.
Танец закончился, и тишина воцарилась в толпе. Все чего то ждали. Се'Недра подошла к отцу, весело поцеловала его, а затем вернулась к Гариону.
– Ну? – сказала она.
– Что «ну»?
– О, ты невыносим! – рассмеялась Се'Недра, взяла его за руку и решительно увела из зала.
Было довольно поздно, возможно часа два ночи. В каком-то причудливом настроении и с графином в руках бродил Белгарат-чародей по пустынным залам райвенской Цитадели. Он неплохо погулял на свадьбе и был явно навеселе, хотя и не так пьян, как многие другие гости, которые уже дошли до невменяемого состояния.
Старик остановился, чтобы рассмотреть стражника, который храпел в дверях с кружкой эля в руках.
Затем, мурлыкая какую-то песенку и сопровождая ее парочкой танцевальных па, седобородый старик-чародей направился прямой дорогой в обеденный зал, где, как он думал, оставалось еще немного эля.
Проходя мимо тронного зала райвенских королей, Белгарат заметил, что дверь немного приоткрыта, а внутри горит свет. Из любопытства он просунул голову в дверной проем, чтобы посмотреть, кто же там может быть. Зал был пуст, а озарявший его свет исходил от Ока Олдура, вделанного в рукоять меча райвенских королей.
– О, – сказал Белгарат камню, – это ты. – Затем старик несколько нетвердым шагом подошел к подножию трона. – Ну что ж, дружище, – сказал он, скосив глаз на камень. – Я вижу, все ушли и бросили тебя тоже.
Око замерцало в знак того, что узнало его.
Белгарат тяжело уселся у подножия трона и отхлебнул эля.
– Мы прошли вместе длинный путь, не правда ли? – обратился он к Оку. Око проигнорировало его.
– Хотел бы я, чтобы ты не был все время столь серьезен. Ты очень нудный собеседник. – Старик выпил еще глоток.
Некоторое время они молчали. Затем Белгарат снял ботинок, вздохнул и с удовольствием пошевелил пальцами.
– Ты ведь ничего в этом не понимаешь, не так ли, дружище? – спросил он Око в конце концов. – Несмотря ни на что, у тебя каменная душа. Ты понимаешь и ненависть, и преданность, и непоколебимость обязательств, но ты не можешь понять более человечные чувства – сострадание, дружбу, любовь, прежде всего любовь, я думаю. Стыдно, что ты этого не понимаешь. Ведь эти чувства в конечном счете все и решили. Они и в основе всего этого лежали… Но ты не знал об этом, не так ли?
Око продолжало игнорировать его. Внимание камня, очевидно, было приковано к чему-то другому.
– На чем это ты так сильно сосредоточился? – с любопытством спросил старик.
Око, которое искрилось ярким голубым светом, опять замерцало, и его голубой свет вдруг сменился розовым, который становился все более и более густым, пока камень совсем не покраснел.
Белгарат с усмешкой взглянул в направлении королевских покоев.
– О, – сказал он, понимая, и тут же принялся хихикать.
Око покраснело еще больше. Белгарат рассмеялся, напялил башмак и, шатаясь, поднялся.
– Возможно, ты понимаешь больше, чем я думал, – сказал он камню и допил последние капли, оставшиеся в графине. – Я действительно хотел бы остаться, чтобы обсудить это, – сказал он, – но у меня вышел весь эль. Уверен, ты извинишь меня. – И сошел со ступенек трона.
Дойдя до двери, Белгарат остановился и бросил веселый взгляд на зардевшееся Око. Затем старый чародей опять хихикнул и вышел, тихо закрыв за собой дверь.


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40