В свое время этот жест очень помогал ему в общении с дворовой шпаной, сработал он и сейчас.
Умолкнув, Кузьменко вновь побледнел, даже шею по-черепашьи втянул в плечики.
- Вот так, Кузя! И очень прошу тебя, не дергайся. - Михаил шагнул ближе. Я ведь и в лоб могу засветить. Так, что поднимешься только через пару недель. И никакой секьюрити уже не поможет. А блажить бессмысленно. Вон и дверь у тебя, как я погляжу, плотная, с обивочкой. Сам небось распорядился такую поставить.
- Что вам нужно? - пролепетал психотерапевт.
- Я, кажется, уже объяснил. - Мишаня словно бы невзначай развел полы куртки, позволяя хозяину кабинета рассмотреть кобуру с «макаровым». - Ты сдаешь нам козлов, охотящихся на одиноких дамочек, мы же, так и быть, зачтем это как жест доброй воли.
- Кто - вы?
- А вот этого тебе лучше не знать. Достаточно того, что ты уже понимаешь, насколько серьезные люди решили вступить с тобой в сотрудничество. Шутить мы не любим, на попытки подкупа реагируем крайне резко.
Продолжая смотреть психологу в лицо, Мишаня ладонью правой руки огладил полировку стола, а левой незаметно вдавил в нижнюю часть столешницы шипастый жучок. По идее такой же воткнуть бы еще в пиджак этому сморчку, да не было лишнего микрофона. Не настолько были богаты «кандагаровцы», чтобы разбрасываться столь дорогостоящей электроникой.
- Короче… - Мишаня шагнул к психотерапевту вплотную, ленивым движением прихватил Кузьменко за отвороты белого халата. - Слушай и запоминай. Тебе, козлик, жить, может, и осталось от силы дня два или три. Вот и думай, с кем шагать - с ними или с нами. Либо ты колешься, и мы трясем деньги с них, либо платишь за все сам. Итак, я тебя слушаю?
- Мне не о чем вам рассказывать, - пробормотал Кузьменко. Капли пота стекали по его вискам, было видно, что сейчас он действительно здорово напуган.
- Не о чем? - Мишаня рывком вздернул психотерапевта на ноги, зашипел в лицо: - Запоминай: завтра - срок первого взноса. Десять тысяч баксов! Либо откупаешься чистосердечным признанием. Все, думай!
Швырнув Кузьменко обратно на стул, Мишаня неспешно приблизился к дверям. Выйдя из кабинета, не забыл помахать рукой курносой «дюймовочке», дамам в коридоре участливо посочувствовал:
- Даже не знаю, будет ли сегодня принимать. Очень уж головушка у Толика разболелась…

* * *
Конечно, в идеале все следовало обговорить с тем же Стасом или Димоном, но Мишаня уже вошел в раж, да и поздно было отступать. Что бы там ни говорили любители тонких интриг, а грубоватый нахрап тоже имеет свои выгодные стороны. Собственно, Михаил и не рассчитывал на мгновенное раскаяние Анатолия Самуиловича. Все, чего он добивался, это всполошить психотерапевта, подвигнуть на какие-либо действия. А уж за этими самыми действиями он надеялся проследить по возможности более тщательно.
Выйдя на улицу, «кандагаровец» покрутил головой и тотчас уткнулся взглядом в стоящую напротив офиса розоватого цвета «феррари». То есть машинка была, конечно, блеск, только не она привлекла внимание Михаила. За рулем роскошной иномарки сидела удивительно красивая девица. А если выражаться точнее - не сидела, а дремала. Чудные белокурые волосы опутывали сиденье густыми волнами, затылок дамочки вольно возлежал на подголовнике, а точеному профилю могла бы позавидовать любая королева. И поза, и профиль, и прикрытые веки - все наводило на мысль о сказочной заколдованной принцессе. Прямо подходи и целуй. Не девушка, а мечта, и, увы, мечта совершенно недостижимая, хотя…
Сойдя по ступеням, Мишаня приблизился к иномарке, полусогнутым пальцем отважно постучал по стеклу. Чуть вздрогнув, девушка открыла глаза, чуть повернула голову. Мишаня мысленно простонал, - в фас девушка оказалась еще более красивой. Нечаянная мысль о том, что чудная эта принцесса тоже может числиться в пациентках Кузьменко, заставила его нахмуриться.
- Прошу прощения, вы не к Анатолию Самуиловичу?
Если бы она сказала «нет», стало бы легче. Возможно, он даже отошел бы прочь. Но с некоторой рассеянностью хозяйка иномарки кивнула. Заставив стекло опуститься, озвучила кивок лаконичным подтверждением.
- Да, но там столько народу. В коридоре дышать невозможно. Или все уже прошли?
- Увы, и, видимо, долго еще не пройдут.
- Это почему?
- Да потому, прекрасная незнакомка, - Михаил обошел машину кругом и, распахнув дверцу, нахально уселся возле красавицы, - что этот типус сейчас должен, по моим расчетам, озаботиться собственной безопасностью.
- Что вы делаете?!
Удивительно, но девушка по-прежнему не думала пугаться. С некоторым удивлением она пронаблюдала, как Михаил достает из кармана коробочку радиоприемника.
- Ну вот, кажется, действует. Сейчас только отладим громкость.
- Что это?
- Это голос нашего многоуважаемого Анатолия Самуиловича - в миру психотерапевта, а в действительности - довольно паскудного человечка.
Судя по доносящимся из приемничка голосам, «паскудный человек» как раз пытался привести в чувство охающего охранника. Красавица взглянула на Михаила более пристально.
- Кто вы?
- Я-то? - Мишаня улыбнулся. - О Джеймсе Бонде слышали?
- Конечно.
- Вот я - примерно то же самое, но чуть покруче.
- Чуть покруче - это как?
- В том смысле, что он - выдумка, а я - самая настоящая правда.
В глазах хозяйки «феррари» блеснул неподдельный интерес, и самозваный «Бонд» немедленно протянул руку.
- Михаил. Фамилия - Шебукин.
Девушка машинально пожала его руку.
- Зоя.
- Вот и прекрасно. А теперь, Зоя, если, конечно, у вас есть время, предлагаю вам поучаствовать в секретной операции.
- Если секретной, тогда поучаствую. Тем более что времени у меня вагон.
- Что ж, вдвоем мы этого мерзавца расколем, как орешек. - Мишаня снова взглянул на соседку и неожиданно смутился. Как бы то ни было, но теперь он уже абсолютно не жалел, что сунулся в офис психотерапевта. Секретная или не очень, но операция уже стоила того. Хотя бы по той простой причине, что именно возле офиса Кузьменко он повстречался с этой удивительной незнакомкой.

Глава 29
Следователь Востриков, совсем еще юный птенец, вчерашний выпускник юридической академии, щегольски перекатил сигарету из одного угла губ в другой, прищурившись от сизого дымка, смерил Харитонова уничижительным взором:
- Не надо, Дмитрий Игоревич! Не надо. Ни про охранное агентство, ни про всемогущих заступников. Взяли-то вас, можно сказать, с поличным, так что не поможет. Соседи вас опознали, верно? В квартире возле трупа опять же обнаружили только вас. И наконец - главная улика, от которой никак не отвертеться, это пистолет.
- Но я уже говорил: это не наш пистолет.
- Правильно, не ваш, а вашего дружка, работающего в вашем же охранном агентстве.
- Но чего ради нам было брать чужой пистолет, если при нас было собственное оружие?
- А вот в этом мы тоже попытаемся разобраться. - Следователь Востриков умудренно качнул головой. - Возможно, вы хотели подставить своего товарища, а может, думали таким образом обзавестись компроматом на будущее. Дружба, как говорится, дружбой, а лишний крючочек не помешает, верно?
- А время? По-вашему, получается, что сообщение на пейджер послала покойная?
- Действительно, в это время гражданка была уже мертва. Но мы сумели отследить и звоночек…
- Ну вот! Что и требовалось доказать!
- Вы не дослушали. - Следователь поджал губы. - Звонок на пейджинговую станцию был сделан из квартиры убитой.
- Что вы хотите этим сказать?
- А вы не догадываетесь?
- Что за чушь! Вы считаете, что с телефона покойной мы позвонили самим себе?
- Ничто не мешало вам поступить так. Возможно, таким образом вы надеялись обеспечить себе косвенное алиби.
- Да ведь ясно как божий день, что звонок сделан истинным убийцей! Он хотел поторопить нас, понимаете? Потому и адрес назвал. Сначала нам, а после - оперативникам, которых он вызвал чуть позже. Это же несложно установить. Вы сравните время поступления звонков.
- Ага, а потом ваш мифический преступник дождался прихода двух своих недругов, умудрился проникнуть в их машину и подбросить орудие преступления.
- Именно так все и было! - Глядя на скептическую улыбку Вострикова, Дмитрий скрипнул зубами. Что-либо говорить было бесполезно. Даже рассказ про Марата, получившего удар близ дома, в котором они раздобыли пейджер, сработал бы снова против них. «Кандагаровцы» без того увязли в обвинениях по самую маковку. Тому же Харитонову успели припомнить и недавнюю перестрелку, и раненую Жанну, и подозрительные контакты с представителями воровской верхушки. Расскажи он им про сидящего взаперти Черкизова, про похищенную Марию и взорванную квартиру, - предсказать результат будет совсем нетрудно. Начнут раскручивать со всей серьезностью, а когда наконец разберутся, будет уже поздно.
Собственно, за себя и за Лосева Дмитрий не слишком беспокоился, - конечно, выпустят, никуда не денутся, однако он отлично понимал: каждый час работал теперь на похитителей Марии. Кроме того, одной-единственной подставой противник мог не ограничиться, а значит, следовало держать руку на пульсе событий и особо продуманно руководить действиями «кандагаровцев».
В сущности, Вострикова можно было понять, - очень уж много всего указывало на виновность Харитонова с Лосевым. Более того, отвага следователя, не желающего принимать в расчет ни чины, ни звания, ни знакомства, внушала даже определенное уважение…
- Но право на телефонный звонок я все-таки имею? - сердито осведомился Дмитрий.
- Хотите вызвать адвоката? Пожалуйста. - Следователь кивнул в сторону телефона. - Возможно, сейчас самое время подумать о вашей защите на суде.
Харитонов пропустил фразу следователя мимо ушей. Придвинув к себе телефон, торопливо начал набирать знакомый номер.
В резиденции губернатора его знали многие, и сейчас он звонил Санину Валерию Аркадьевичу - одному из негласных кураторов «Кандагара». Во всяком случае, вопрос с задержанием своих подопечных член областного правительства вполне мог урегулировать в два счета.
Увы, из затеи ничего не вышло. Сначала к телефону долго не подходили, а когда подошли, выяснилось, что Валерий Аркадьевич сопровождает губернатора в Германии. Во всяком случае, ближайшую неделю его можно было не ждать. Мысленно ругнувшись, Харитонов снова взялся нажимать телефонные клавиши. Помимо Санина оставался еще полковник Кравченко из УСБ. Уж его-то Дмитрий надеялся застать на месте. Но, увы, неудачи продолжали преследовать «кандагаровцев». Полковник тоже отъехал, причем совсем недавно, и когда вернется - никто не знал.
- Дьявол! - Дмитрий швырнул трубку на аппарат.
- Не повезло? - Следователь понимающе улыбнулся. - Ничего, бывает…
Харитонов одарил Вострикова ненавидящим взором и ничего не ответил. Однако внутреннюю его молитву все-таки услышали. Стукнула за спинами дверь, и в кабинет неспешно вошли двое - Стас Зимин и полковник Кравченко.
- Ну что, соколик, доигрался? - Седые брови полковника сошлись на переносице суровой птичкой, тяжелый взор перекочевал с Дмитрия на сидящего за столом молодца. Поправив кожаный, подбитый мехом плащ, Кравченко хозяйственно шагнул вперед, величавым движением протянул привставшему с места следователю массивную ладонь. - Полковник Кравченко, - представился он. - Управление собственной безопасности. Вот и удостоверение, если интересуетесь. А хотите, можно пригласить сюда и вашего начальника, он меня тоже помнит.
- Но по какому, собственно, вопросу…
- Меня интересует один-единственный вопрос. А именно - вопрос, связанный с вашим подопечным. - Кравченко кивнул на Дмитрия. - Точнее, с двумя подопечными… Видите ли, капитан, ситуация складывается таким образом, что Харитонова с Лосевым вам придется отпустить.
- Но по какому праву? Я ведь только начал вести дело!
- И дальше будете его вести. - Полковник передернул плечом, начальственно добавил: - Но в тесном сотрудничестве с охранным агентством «Кандагар».
- Я не совсем понимаю…
- Для этого я и пригласил сюда Стаса Зимина. - Не спрашивая разрешения, полковник уселся на стул, забросил ногу на ногу. - Видимо, без обстоятельного разговора нам не обойтись. Так вот, господин Востриков, дело не столь простое, как вам представляется. Именно потому вам и сдали этих ребятишек. Самым элементарным образом. Ну а вы по простоте душевной наживку заглотили и теперь, в сущности, льете воду на вражью мельницу. Или вы полагаете, что эта парочка, будь она в чем-либо виновна, позволила бы ОМОНу так легко себя арестовать?
- Но вы уверены, что подозреваемые не причастны к…
- На все сто! - жестким тоном перебил Вострикова полковник. - Эту троицу я знаю давно. Во всяком случае - достаточно давно, чтобы ручаться за них головой.
- Позвольте мне? - Вперед шагнул Зимин, и только теперь Дмитрий рассмотрел в руках его непонятный сверток. Мельком глянув на Харитонова, Стас незаметно подмигнул.
Поморщившись, Дмитрий напомнил:
- Время, Стасик! Если можно, давай закончим со всем этим побыстрее.
- Что ж, я постараюсь…

* * *
Стас начал с того, что, водрузив загадочный сверток на стол, торжествующе взглянул на расстроенного следователя.
- Знаете, что это такое?
- Кот в мешке, - пробурчал Востриков.
- Не угадали. Это своего рода компенсация. Дружеская услуга со стороны нашего агентства.
- Знаю я такие услуги!
- Только не надо называть это взяткой. Мы действительно не всегда вписываемся в рамки закона, но поступаем так лишь в случае крайней необходимости. Вот и сейчас мы не можем раскрыть вам всех обстоятельств этого дела. Да вам и самим это не нужно.
- А уж это позвольте решать нам!
- И позволили бы, - легко откликнулся Стас. - Жалко, что ли? Но мы ведь тоже связаны по рукам и ногам. И не столько законом, сколько гарантиями, данными тем или иным гражданам. Сами знаете, частная жизнь наших клиентов должна оставаться частной. С другой стороны, и вас понять можно. Раз уж дело дошло до убийства, вам тоже нельзя сидеть сложа руки. А потому давайте договоримся следующим образом: вы ищете настоящих убийц и мы ищем. Вставлять вам палки в колеса никто не собирается, и все, что можно, мы будем обязательно доводить до вашего сведения. - Стас начал разворачивать сверток. - Ну а это у нас оказалось совершенно случайно. Навигационный прибор от тактической ракеты пятого поколения. Штучка столь же секретная, сколь и дорогая. Самое смешное, что украли эту хреновину обычные беспризорники. Из неохраняемого контейнера. Так что никакого шпионства тут нет, все абсолютно банально.
- А к вам она как попала?
- Да так и попала. Обменяли у шпаненков на печенье с газировкой. Не арестовывать же было пацанят. Они и знать не знали, что это за штука.
Востриков заволновался:
- Но если произошла столь серьезная кража, мы все равно должны…
- Бросьте. - Стас фыркнул. - Ничего вы не должны. Главное, что прибор найден и возвращен государству. И не какими-то частными охранниками, а молодым, подающим надежды сотрудником внутренних дел.
- Вы отдаете этот прибор мне?
- Разумеется. Затем и привезли. Да и ни к чему нам эта хреновина. Больше хлопот, чем выгоды, а вот вы, считай, палочку срубите. И статью можно приличную организовать.
- Как это - статью?
- А вот так. Надо ведь восстанавливать рейтинг родной милиции. И без пиаровцев здесь никак не обойтись. Или вы против подобной саморекламы?
- Я, конечно, не против, но ведь прибор-то наш-ли вы.
- Нашли мы, а вернете вы. Нам лишняя слава не нужна, а вам - да еще в начале карьеры - она никак не помешает. Так что проведем операцию быстро и эффективно. В «Областной газете» и в «Вечернем Екатеринбурге» у нас с десяток знакомых. Попросим, и напишут. Тем более что кража действительно не рядовая. Колумбийская мафия миллионы отстегивает на то, чтобы выкупить какую-нибудь деталь от ядерной бомбы, а у нас это делают простые щипачи. Словом, прогремите на всю область.
Лицо Вострикова стало совсем пунцовым. Было ясно, что ничего подобного ему еще никогда не предлагали. В смущении он бросил вороватый взор в сторону полковника, и последний немедленно подал голос:
- Не бойтесь, это не провокация. Я так же, как и вы, заинтересован в том, чтобы этот аппаратик был возвращен на завод в целости и сохранности. Более того - обязательно поспособствую тому, чтобы статья вызвала должный резонанс. Как бы то ни было, вы от этого только выиграете.
- А как же быть с убийством? - Востриков нерешительно качнул головой в сторону Харитонова.
- Вот это мы сейчас и обсудим. - Кравченко медленно переплел колено узловатыми пальцами и исторг из груди вздох. - Никто не должен выйти отсюда обиженным. Тем более что дело мы делаем общее. Не меньше вашего «кандагаровцы» заинтересованы в том, чтобы найти истинного убийцу. И они найдут его, можете не сомневаться. Важно лишь, чтобы все мы работали в одной упряжке и не мешали друг другу. Вы меня понимаете?
Юный следователь неловко кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37