Она была бы здесь настолько же не на месте, настолько же вне своей естественной среды обитания, что и Нелл Коттер, пилотирующая погружаемый аппарат.
11
НА СЛУЖБЕ У СОЛНЕЧНОГО КОРОЛЯ
Двадцатисемилетняя блондинка Камилла Гамильтон была, согласно мнению большинства людей, достаточно худа, чтобы считаться элегантной, и слишком худа, чтобы считаться здоровой. Весила она от силы пятьдесят кило. Пожалуй, никто не знал, во сколько раз брюнет Свами Савачарья был тяжелее Камиллы. В пять? В шесть? Только не спрашивайте у Совы; с его точки зрения, весы существовали для мазохистов, бакалейщиков и рыбного филе.
Эти двое никогда не встречались. И все же по одному вопросу у них существовало превосходное согласие: работу – настоящую работу – лучше всего было проделывать наедине.
«Всю работу делает один человек». Камилла одобряла этот афоризм, написанный примерно за двести лет до ее рождения, а также использовала вывод, из него проистекающий.
И теперь она работала в таком уединении, какому мог позавидовать даже Сова. Камилла находилась на «Абаке», юпитерианской станции, что кружила на орбите Каллисто. Искусственный спутник спутника, «Абака» не располагала статусом главной компьютерной мощности системы Юпитера. Поскольку повсюду имелись компьютеры, «главный компьютерный центр» оказывался таким же бессмысленным, как человеческое тело, имеющее главную клетку. «Абака» даже не могла доказать, что она самая мощная или крупная ячейка в сети. Все связанные между собой компьютерные элементы «Абаки» были «фон Нейманнами», и никто не знал, сколько раз они редуцировали и добавляли получавшееся в результате потомство к сети.
Но «Абака» определенно была наиболее открытой мощностью. Там не имелось ни защищенных программ, ни паролей, ни закрытых файлов. Любой мог отправиться туда, записаться и оставаться там, сколько душа пожелает, имея доступ к огромной компьютерной мощи.
А это, по причине извращенности человеческой натуры, означало, что почти никто так не поступал. Людям непременно требовалось чувствовать, что их идеи уникальны, их данные ценны и секретны, их программы эксклюзивны.
По прибытии на «Абаку» Камилла запросила рапорт о статусе системы. Сколько еще народу здесь присутствовало и работало?
Ответ был: «В настоящее время работает семнадцать программ. Ни одного человека на станции не присутствует».
Таким образом, Камилла оказалась единственной персоной на станции. Это очень ее устраивало. Задача, которую поставил перед ней Сайрус Мобилиус, уже обращалась в подлинную головоломку. Еще в центре РСН он намекнул, что главной проблемой с Европейским термоядерным проектом оставалась стабильность «мобиля-монстра».
В принципе это представлялось верным, однако это была не единственная и даже не самая худшая из проблем. Камилла изучила дизайн гигантских новых «мобилей» и была поражена глубиной понимания Мобилиусом термоядерных процессов. Казалось, он с легкостью делал то, что ей удавалось делать только посредством колоссального, сфокусированного усилия. Впрочем, это не обескуражило Камиллу. Из собственной работы она знала, что полевой опыт в итоге обеспечивал способность обозревать ландшафт как единое целое, наносить на карту общие очертания и почти нутром чуять, что именно сработает.
«Знания приходят, но мудрость медлит». Следуя общим направлениям мысли, предложенным Сайрусом Мобилиусом, Камилла после нескольких недель усилий смогла бы определить дополнительные факторы, нужные для придания стабильности «мобилю-монстру». И в самом конце она тоже увидела бы все эти холмы и долины.
Но здесь лежало только начало истории, а отнюдь не конец. Когда «мобиль» излучал тепло, от этого тепла следовало избавляться. В космосе – никаких проблем. Вся вселенная представляла собой огромную радиационную сливную раковину. Но под ледяным щитом Европы требовался иной способ рассеяния теплоты.
Впрочем, по-прежнему не проблема. Массивные теплообменники, прикрепленные к каждому «мобилю», справятся с задачей и выполнят первичную цель разогрева вод Европейского океана и уменьшения толщины поверхностного ледяного слоя до нескольких метров. Это вписывалось в величественный замысел Мобилиуса.
Но тут возникала настоящая проблема. Уровень энергии, обеспечиваемый новыми «мобилями», был чувствителен к температуре и чистоте охладителя, проходящего через теплообменники. Температура охладителя зависела от расположения, эффективности и направления потоков, генерируемых другими «мобилями», рассеянными по всему внутреннему океану Европы. Всего их должно было быть восемьсот. Таким образом, энергия, производимая каждым отдельным «мобилем», зависела от энергии, производимой всеми остальными. То, что Сайрус Мобилиус подбросил Камилле как единственную, изолированную проблему из термоядерной теории, обратилось в кошмар из восьмисот завязанных друг на друга проблем: нелинейных, зависящих от времени и требующих одновременного решения в трехмерных уравнениях гидродинамического потока и рассеяния теплоты – просто сочный, уникальный монстр в обличье проблемы.
Самое время было поговорить с Сайрусом Мобилиусом. Возможно, он все это знал, но если нет, ему это требовалось знать.
Камилла открыла линию и запросила связь, надеясь, что Мобилиус по-прежнему находится в системе Юпитера. Это сократило бы время прохождения сигналов до нескольких секунд.
Она все ждала и ждала, недоумевая, что происходит. Будь Мобилиус в системе Юпитера или вне ее, какая-то обратная связь должна была быть обеспечена еще несколько минут тому назад. Когда же на экране наконец появилось любезное и улыбающееся лицо Мобилиуса, Камилла нетерпеливо подалась вперед.
И тут же выругалась.
– Вот дьявол! Какой у вас уровень?
Мигающая точка в центре его лба говорила о том, что Камилла общается с Факсом, экспертной системой Мобилиуса. Эта система по идее была разработана, чтобы отвечать так, как ответил бы сам хозяин. Камилла нетерпеливо ждала факсимильного ответа.
– У меня третий уровень. Вы хотите продолжать?
– Только для передачи информации. Все данные и мой последний вопрос должны отправиться к самому Мобилиусу.
– Отмечено. Продолжайте.
Камилла проглотила свое раздражение и изложила проблему: как далеко она зашла, что еще не было решено. Она не потрудилась упомянуть о ценности своих достижений. Они говорили сами за себя, и Сайрус Мобилиус должен был все это оценить.
– Самый большой вопрос, – заключила Камилла, – это не физика, не управляющие уравнения и не вычисление количества энергии. Это граничные условия. Мне требуется знать больше о географии Европы. Мне нужна глубина океана и температура океанского дна в каждой точке, а в особенности там, где будут размещены «мобили». Мне требуется знать нынешнюю толщину ледяного слоя. Мне требуется знать количество примесей в воде, внесенных существующими апвеллингами. И мне требуется знать поверхностное альбедо на каждой длине волны. Без этого я не могу достаточно успешно специфицировать проблему. И этих данных нет в архивах ни здесь, ни на Ганимеде. Как мне их получить? Это все.
Факс вежливо кивнул.
– Отмечено. Если желаете, вы, разумеется, можете настаивать на том, чтобы дождаться личного ответа Сайруса Мобилиуса. Однако должен предупредить вас, что его ответ не сможет быть представлен как минимум в течение суток. Кроме того, я содержу в себе достаточно подробностей, чтобы знать, что он вам скажет.
Камилла заколебалась. Она могла настаивать на ответе от самого Мобилиуса. Она также могла надавить на этого Факса, чтобы добиться контакта с Факсом более высокого уровня, но это заняло бы немалое время. Или она могла удовлетвориться словом этого Факса. В отличие от людей, ни один Факс не превосходил своего уровня компетенции.
– Продолжайте. – Камилла нетерпеливо ждала ответа.
– У вас есть возможность, посредством которой вы можете получить нужные вам ответы. Следовательно, так вы и должны поступить. При необходимости вам надлежит отправиться на Европу и получить данные напрямую.
– Но у меня нет корабля. И Европа представляет собой контролируемую окружающую среду!
– Корабль может быть предоставлен вам с разрешения Сайруса Мобилиуса. Однако Сайрус Мобилиус не может гарантировать вам доступа на Европу.
– Тогда как же мне этот доступ получить?
– Данная информация у меня отсутствует. Могу я оказать вам какую-либо дополнительную услугу?
Камилла выругалась, но лишь про себя. Бесцельно было грубить Факсу или пытаться с ним спорить. Даже Факс более высокого уровня без дополнительных данных никогда бы не изменил своего мнения.
– Если Дэвид Ламмерман по-прежнему на Ганимеде, свяжите меня с ним.
Последовала еще одна задержка. Эта задача была слишком грубой для третьего уровня, и Камилла заподозрила, что ее передали менее компетентной имитации.
– Дэвид? – Образ, который в конце концов появился перед ней на экране, широко улыбался. – Чему это ты так ухмыляешься? Надеюсь, это ты, а не какой-нибудь проклятый Факс?
– Теперь я совершенно уверен, что вижу саму Камиллу Гамильтон, а не ее Факс. – Улыбка Дэвида осталась прежней. – Конечно же это Камилла – такая же ворчливая, как всегда. Я улыбаюсь, потому что рад тебя видеть. Догадываюсь, что, с твоей точки зрения, неправильно радоваться, когда кого-то видишь. Где ты, злючка?
Камилла поняла, что Дэвид уже давно не бывал рядом с Мобилиусом. Слишком он был расслаблен. И не производил ощущения человека, постоянно оглядывающегося через плечо – точно Дон-Жуан, ожидающий каменной поступи Командора.
– Извини, Дэвид. Я все еще в «Абаке», без конца вычисляю. Но я трачу чертовски удручающее время сам знаешь на кого.
Камилла с точностью до доли секунды могла сказать, когда ее слова до него дошли. Улыбка Дэвида испарилась, и ее сменила неуверенность.
– Тогда я сомневаюсь, что смогу тебе помочь.
– Я не хочу, чтобы ты с ним поговорил или что-то в таком духе. Я просто хочу, чтобы ты меня выслушал и высказал свое мнение. Я в тупике. – Не дожидаясь одобрения Дэвида, Камилла принялась очерчивать проблему с европейскими «мобилями».
– Так что, как видишь, – заключила она, – этот Факс говорит, что я могу воспользоваться кораблем. Но что толку? Он также говорит, что не может организовать мне разрешение отправиться на Европу. Ты знаешь Мобилиуса гораздо лучше меня. Что, как тебе кажется, он от меня ожидает?
– На самом деле я его совсем не знаю – в особенности лично. («И никогда не узнаю», – добавило горестное выражение лица Дэвида.), – но на расстоянии я достаточно хорошо его изучил. Догадываюсь, что у Мобилиуса есть кое-какие хорошие стороны. Одна из этих сторон заключается в том, что он решает, какую власть дать людям, которые на него работают, и действительно позволяет им ее получить. По сути, Мобилиус удостаивает тебя вотума доверия. Он считает, что ты способна решить проблему без него. Поэтому он отпускает тебя на волю. Но не думай, что это означает простое решение проблемы или даже, что Мобилиус знает, как бы он сам с этим справился. Ты можешь быть уверена только в одном: он ожидает, что ты с этим справишься.
– Но я не знаю, как. Нужная мне информация здесь совершенно недоступна!
– Ты уже об этом сказала, – улыбка Дэвида вернулась, но теперь она была грустной. – Это чистый Мобилиус, беспримесный. То, что тебе нужно, есть на Европе. Стало быть, Сайрус Мобилиус ожидает, что ты получишь разрешение на визит. Он ожидает, что ты туда отправишься. И он рассчитывает, что ты сама решишь эту проблему – без его помощи.
Дэвид не сказал, что это будет легко. Он также не сказал, что смог бы сам это сделать. Он лишь уверенно предположил, что это сможет сделать Камилла. Именно эта уверенность заставила Камиллу почувствовать, что она просто обязана попытаться. Было бы очень стыдно вернуться назад к Дэвиду и сообщить, что она даже не провалилась, а вообще не попыталась.
Камилла вздохнула и вернулась к терминалу. Генеральный банк данных «Абаки» обеспечивал разнообразную информацию о системе Юпитера, включая названия учреждений и имена индивидов, которые управляли доступом на Европу и в другие миры. У Камиллы не было опыта в подобных делах, однако к тому времени, как на экране появились данные, она уже разработала собственную рабочую процедуру.
Всегда оказывалось проще попробовать начать с самого верха, как она действовала, связываясь с Сайрусом Мобилиусом, и быть соответственно отброшенной на более низкий уровень компетенции. Зато если бы Камилла начала с самого верха и получила отказ, это был бы конец. Никто ниже по цепочке не стал бы менять решение вышестоящей инстанции. Поэтому ей следовало начать с самого низкого уровня. Если бы ей дали утвердительный ответ, Камилла взяла бы этот ответ и двинулась бы с ним выше. Если бы ей дали отрицательный ответ, она сказала бы, что располагает иной информацией и запросила бы следующий уровень в иерархии. Вся эта ерунда могла занять несколько дней, но Камилле было не привыкать к проблемам, решение которых отнимало много времени.
Она ввела свое имя, тему и общий запрос на вход в систему, после чего загрузила все это в Европейскую канцелярию контроля за доступом.
Отклик оказался довольно замедленным. Камилла этого ожидала, особенно поскольку запрос обрабатывался на Европе, которая находилась еще на четыреста тысяч километров ближе к Юпитеру, чем Ганимед. И ответ имел абсолютный минимум трехсекундной задержки обратной связи с ее нынешним местоположением. Так что Камилла принялась проводить время, репетируя свою вступительную речь к какому-нибудь не слишком смышленому Факсу низкого уровня.
И внезапно обнаружила, что оказалась лицом к лицу с женщиной, на лбу у которой не было заметно никаких признаков мигающей точки обозначения Факса. Более того, хотя эта женщина самым обычным образом была одета в растянутый выцветший свитер, к нему была приколота стабилизированная металловодородная эмблема главной исполнительной службы Юпитера.
– Слушаю вас, доктор Гамильтон. – Женщина была пожилой, по меньшей мере лет шестидесяти с хвостиком, и только ее ферментно-стабилизированные волосы делали неуверенную попытку это отрицать. Она вглядывалась в Камиллу ясными, напряженно-любопытными глазами. – Я Хильда Брандт. Чем я могу вам помочь?
Хитроумно сконструированная речь Камиллы, задуманная с тем, чтобы выцыганить мгновенный доступ на Европу у какого-нибудь Факса низкого уровня, ушла в забвение вместе почти со всеми остальными ее мыслями. Доктор Хильда Брандт. Не просто какой-то человек, а конкретная личность. Мало того – единственная персона, имеющая право решающего слова на все путешествия по водному миру Европы. Впрочем, выражение ее лица было по крайней мере благосклонным.
Камилла отбросила всякие мысли о любой макиавеллиевской хитрости. Она собралась с духом, скрестила пальцы и пустилась в честное и исчерпывающее – но при этом сжатое и четко организованное – описание своей деятельности за последнюю пару недель.
– Таким образом, как видите, – заключила Камилла, – без измерений на месте, по крайней мере для реальных местоположений «мобилей», я в тупике. Я никак не могу выработать верное решение.
Хильда Брандт прислушивалась, склонив голову набок. Когда Камилла закончила, она кивнула.
– Ваш вопрос предельно ясен. Но вы же знаете – или, быть может, не знаете – я самый последний человек из всех, к кому можно обратиться с подобной просьбой. Я противостою любой идее преобразования Европы. Я хочу, чтобы она содержалась в кристально-чистом состоянии.
Именно этого Камилла и боялась. Она кивнула. Все было кончено. Ее вышвырнули за дверь в первую же минуту.
– Мне очень жаль это слышать. Если бы что-то смогло убедить вас передумать...
Хильда Брандт подняла руку.
– Мое милое дитя! – она произнесла это обращение таким тоном, словно Камилла и впрямь была ее ребенком. – Вы бросились в беспорядочное отступление еще до объявления войны. Я собиралась сказать, что хочу, чтобы Европа оставалась такой, какая она есть, но это решение, к несчастью, не за мной. Вчера Генеральная Ассамблея на Ганимеде приняла решение одобрить проект Сайруса Мобилиуса. Я, безусловно, буду с этим бороться – должны состояться еще четыре голосования, прежде чем это станет законом системы Юпитера, – но на данный момент я хочу оставаться реалисткой. Если проект Мобилиуса получит окончательное одобрение, я хочу, чтобы он выполнялся надлежащим образом, без неприятных технологических сюрпризов. А это в свою очередь означает, что анализ проекта должен быть как можно более вдумчивым и основательным.
Она без тени враждебности улыбнулась Камилле.
– Вы получите разрешение прибыть на Европу. Можете наблюдать за ней столько, сколько хотите, с орбиты – или приземлиться, чтобы получить доступ к местным архивам на базе «Гора Арарат».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
11
НА СЛУЖБЕ У СОЛНЕЧНОГО КОРОЛЯ
Двадцатисемилетняя блондинка Камилла Гамильтон была, согласно мнению большинства людей, достаточно худа, чтобы считаться элегантной, и слишком худа, чтобы считаться здоровой. Весила она от силы пятьдесят кило. Пожалуй, никто не знал, во сколько раз брюнет Свами Савачарья был тяжелее Камиллы. В пять? В шесть? Только не спрашивайте у Совы; с его точки зрения, весы существовали для мазохистов, бакалейщиков и рыбного филе.
Эти двое никогда не встречались. И все же по одному вопросу у них существовало превосходное согласие: работу – настоящую работу – лучше всего было проделывать наедине.
«Всю работу делает один человек». Камилла одобряла этот афоризм, написанный примерно за двести лет до ее рождения, а также использовала вывод, из него проистекающий.
И теперь она работала в таком уединении, какому мог позавидовать даже Сова. Камилла находилась на «Абаке», юпитерианской станции, что кружила на орбите Каллисто. Искусственный спутник спутника, «Абака» не располагала статусом главной компьютерной мощности системы Юпитера. Поскольку повсюду имелись компьютеры, «главный компьютерный центр» оказывался таким же бессмысленным, как человеческое тело, имеющее главную клетку. «Абака» даже не могла доказать, что она самая мощная или крупная ячейка в сети. Все связанные между собой компьютерные элементы «Абаки» были «фон Нейманнами», и никто не знал, сколько раз они редуцировали и добавляли получавшееся в результате потомство к сети.
Но «Абака» определенно была наиболее открытой мощностью. Там не имелось ни защищенных программ, ни паролей, ни закрытых файлов. Любой мог отправиться туда, записаться и оставаться там, сколько душа пожелает, имея доступ к огромной компьютерной мощи.
А это, по причине извращенности человеческой натуры, означало, что почти никто так не поступал. Людям непременно требовалось чувствовать, что их идеи уникальны, их данные ценны и секретны, их программы эксклюзивны.
По прибытии на «Абаку» Камилла запросила рапорт о статусе системы. Сколько еще народу здесь присутствовало и работало?
Ответ был: «В настоящее время работает семнадцать программ. Ни одного человека на станции не присутствует».
Таким образом, Камилла оказалась единственной персоной на станции. Это очень ее устраивало. Задача, которую поставил перед ней Сайрус Мобилиус, уже обращалась в подлинную головоломку. Еще в центре РСН он намекнул, что главной проблемой с Европейским термоядерным проектом оставалась стабильность «мобиля-монстра».
В принципе это представлялось верным, однако это была не единственная и даже не самая худшая из проблем. Камилла изучила дизайн гигантских новых «мобилей» и была поражена глубиной понимания Мобилиусом термоядерных процессов. Казалось, он с легкостью делал то, что ей удавалось делать только посредством колоссального, сфокусированного усилия. Впрочем, это не обескуражило Камиллу. Из собственной работы она знала, что полевой опыт в итоге обеспечивал способность обозревать ландшафт как единое целое, наносить на карту общие очертания и почти нутром чуять, что именно сработает.
«Знания приходят, но мудрость медлит». Следуя общим направлениям мысли, предложенным Сайрусом Мобилиусом, Камилла после нескольких недель усилий смогла бы определить дополнительные факторы, нужные для придания стабильности «мобилю-монстру». И в самом конце она тоже увидела бы все эти холмы и долины.
Но здесь лежало только начало истории, а отнюдь не конец. Когда «мобиль» излучал тепло, от этого тепла следовало избавляться. В космосе – никаких проблем. Вся вселенная представляла собой огромную радиационную сливную раковину. Но под ледяным щитом Европы требовался иной способ рассеяния теплоты.
Впрочем, по-прежнему не проблема. Массивные теплообменники, прикрепленные к каждому «мобилю», справятся с задачей и выполнят первичную цель разогрева вод Европейского океана и уменьшения толщины поверхностного ледяного слоя до нескольких метров. Это вписывалось в величественный замысел Мобилиуса.
Но тут возникала настоящая проблема. Уровень энергии, обеспечиваемый новыми «мобилями», был чувствителен к температуре и чистоте охладителя, проходящего через теплообменники. Температура охладителя зависела от расположения, эффективности и направления потоков, генерируемых другими «мобилями», рассеянными по всему внутреннему океану Европы. Всего их должно было быть восемьсот. Таким образом, энергия, производимая каждым отдельным «мобилем», зависела от энергии, производимой всеми остальными. То, что Сайрус Мобилиус подбросил Камилле как единственную, изолированную проблему из термоядерной теории, обратилось в кошмар из восьмисот завязанных друг на друга проблем: нелинейных, зависящих от времени и требующих одновременного решения в трехмерных уравнениях гидродинамического потока и рассеяния теплоты – просто сочный, уникальный монстр в обличье проблемы.
Самое время было поговорить с Сайрусом Мобилиусом. Возможно, он все это знал, но если нет, ему это требовалось знать.
Камилла открыла линию и запросила связь, надеясь, что Мобилиус по-прежнему находится в системе Юпитера. Это сократило бы время прохождения сигналов до нескольких секунд.
Она все ждала и ждала, недоумевая, что происходит. Будь Мобилиус в системе Юпитера или вне ее, какая-то обратная связь должна была быть обеспечена еще несколько минут тому назад. Когда же на экране наконец появилось любезное и улыбающееся лицо Мобилиуса, Камилла нетерпеливо подалась вперед.
И тут же выругалась.
– Вот дьявол! Какой у вас уровень?
Мигающая точка в центре его лба говорила о том, что Камилла общается с Факсом, экспертной системой Мобилиуса. Эта система по идее была разработана, чтобы отвечать так, как ответил бы сам хозяин. Камилла нетерпеливо ждала факсимильного ответа.
– У меня третий уровень. Вы хотите продолжать?
– Только для передачи информации. Все данные и мой последний вопрос должны отправиться к самому Мобилиусу.
– Отмечено. Продолжайте.
Камилла проглотила свое раздражение и изложила проблему: как далеко она зашла, что еще не было решено. Она не потрудилась упомянуть о ценности своих достижений. Они говорили сами за себя, и Сайрус Мобилиус должен был все это оценить.
– Самый большой вопрос, – заключила Камилла, – это не физика, не управляющие уравнения и не вычисление количества энергии. Это граничные условия. Мне требуется знать больше о географии Европы. Мне нужна глубина океана и температура океанского дна в каждой точке, а в особенности там, где будут размещены «мобили». Мне требуется знать нынешнюю толщину ледяного слоя. Мне требуется знать количество примесей в воде, внесенных существующими апвеллингами. И мне требуется знать поверхностное альбедо на каждой длине волны. Без этого я не могу достаточно успешно специфицировать проблему. И этих данных нет в архивах ни здесь, ни на Ганимеде. Как мне их получить? Это все.
Факс вежливо кивнул.
– Отмечено. Если желаете, вы, разумеется, можете настаивать на том, чтобы дождаться личного ответа Сайруса Мобилиуса. Однако должен предупредить вас, что его ответ не сможет быть представлен как минимум в течение суток. Кроме того, я содержу в себе достаточно подробностей, чтобы знать, что он вам скажет.
Камилла заколебалась. Она могла настаивать на ответе от самого Мобилиуса. Она также могла надавить на этого Факса, чтобы добиться контакта с Факсом более высокого уровня, но это заняло бы немалое время. Или она могла удовлетвориться словом этого Факса. В отличие от людей, ни один Факс не превосходил своего уровня компетенции.
– Продолжайте. – Камилла нетерпеливо ждала ответа.
– У вас есть возможность, посредством которой вы можете получить нужные вам ответы. Следовательно, так вы и должны поступить. При необходимости вам надлежит отправиться на Европу и получить данные напрямую.
– Но у меня нет корабля. И Европа представляет собой контролируемую окружающую среду!
– Корабль может быть предоставлен вам с разрешения Сайруса Мобилиуса. Однако Сайрус Мобилиус не может гарантировать вам доступа на Европу.
– Тогда как же мне этот доступ получить?
– Данная информация у меня отсутствует. Могу я оказать вам какую-либо дополнительную услугу?
Камилла выругалась, но лишь про себя. Бесцельно было грубить Факсу или пытаться с ним спорить. Даже Факс более высокого уровня без дополнительных данных никогда бы не изменил своего мнения.
– Если Дэвид Ламмерман по-прежнему на Ганимеде, свяжите меня с ним.
Последовала еще одна задержка. Эта задача была слишком грубой для третьего уровня, и Камилла заподозрила, что ее передали менее компетентной имитации.
– Дэвид? – Образ, который в конце концов появился перед ней на экране, широко улыбался. – Чему это ты так ухмыляешься? Надеюсь, это ты, а не какой-нибудь проклятый Факс?
– Теперь я совершенно уверен, что вижу саму Камиллу Гамильтон, а не ее Факс. – Улыбка Дэвида осталась прежней. – Конечно же это Камилла – такая же ворчливая, как всегда. Я улыбаюсь, потому что рад тебя видеть. Догадываюсь, что, с твоей точки зрения, неправильно радоваться, когда кого-то видишь. Где ты, злючка?
Камилла поняла, что Дэвид уже давно не бывал рядом с Мобилиусом. Слишком он был расслаблен. И не производил ощущения человека, постоянно оглядывающегося через плечо – точно Дон-Жуан, ожидающий каменной поступи Командора.
– Извини, Дэвид. Я все еще в «Абаке», без конца вычисляю. Но я трачу чертовски удручающее время сам знаешь на кого.
Камилла с точностью до доли секунды могла сказать, когда ее слова до него дошли. Улыбка Дэвида испарилась, и ее сменила неуверенность.
– Тогда я сомневаюсь, что смогу тебе помочь.
– Я не хочу, чтобы ты с ним поговорил или что-то в таком духе. Я просто хочу, чтобы ты меня выслушал и высказал свое мнение. Я в тупике. – Не дожидаясь одобрения Дэвида, Камилла принялась очерчивать проблему с европейскими «мобилями».
– Так что, как видишь, – заключила она, – этот Факс говорит, что я могу воспользоваться кораблем. Но что толку? Он также говорит, что не может организовать мне разрешение отправиться на Европу. Ты знаешь Мобилиуса гораздо лучше меня. Что, как тебе кажется, он от меня ожидает?
– На самом деле я его совсем не знаю – в особенности лично. («И никогда не узнаю», – добавило горестное выражение лица Дэвида.), – но на расстоянии я достаточно хорошо его изучил. Догадываюсь, что у Мобилиуса есть кое-какие хорошие стороны. Одна из этих сторон заключается в том, что он решает, какую власть дать людям, которые на него работают, и действительно позволяет им ее получить. По сути, Мобилиус удостаивает тебя вотума доверия. Он считает, что ты способна решить проблему без него. Поэтому он отпускает тебя на волю. Но не думай, что это означает простое решение проблемы или даже, что Мобилиус знает, как бы он сам с этим справился. Ты можешь быть уверена только в одном: он ожидает, что ты с этим справишься.
– Но я не знаю, как. Нужная мне информация здесь совершенно недоступна!
– Ты уже об этом сказала, – улыбка Дэвида вернулась, но теперь она была грустной. – Это чистый Мобилиус, беспримесный. То, что тебе нужно, есть на Европе. Стало быть, Сайрус Мобилиус ожидает, что ты получишь разрешение на визит. Он ожидает, что ты туда отправишься. И он рассчитывает, что ты сама решишь эту проблему – без его помощи.
Дэвид не сказал, что это будет легко. Он также не сказал, что смог бы сам это сделать. Он лишь уверенно предположил, что это сможет сделать Камилла. Именно эта уверенность заставила Камиллу почувствовать, что она просто обязана попытаться. Было бы очень стыдно вернуться назад к Дэвиду и сообщить, что она даже не провалилась, а вообще не попыталась.
Камилла вздохнула и вернулась к терминалу. Генеральный банк данных «Абаки» обеспечивал разнообразную информацию о системе Юпитера, включая названия учреждений и имена индивидов, которые управляли доступом на Европу и в другие миры. У Камиллы не было опыта в подобных делах, однако к тому времени, как на экране появились данные, она уже разработала собственную рабочую процедуру.
Всегда оказывалось проще попробовать начать с самого верха, как она действовала, связываясь с Сайрусом Мобилиусом, и быть соответственно отброшенной на более низкий уровень компетенции. Зато если бы Камилла начала с самого верха и получила отказ, это был бы конец. Никто ниже по цепочке не стал бы менять решение вышестоящей инстанции. Поэтому ей следовало начать с самого низкого уровня. Если бы ей дали утвердительный ответ, Камилла взяла бы этот ответ и двинулась бы с ним выше. Если бы ей дали отрицательный ответ, она сказала бы, что располагает иной информацией и запросила бы следующий уровень в иерархии. Вся эта ерунда могла занять несколько дней, но Камилле было не привыкать к проблемам, решение которых отнимало много времени.
Она ввела свое имя, тему и общий запрос на вход в систему, после чего загрузила все это в Европейскую канцелярию контроля за доступом.
Отклик оказался довольно замедленным. Камилла этого ожидала, особенно поскольку запрос обрабатывался на Европе, которая находилась еще на четыреста тысяч километров ближе к Юпитеру, чем Ганимед. И ответ имел абсолютный минимум трехсекундной задержки обратной связи с ее нынешним местоположением. Так что Камилла принялась проводить время, репетируя свою вступительную речь к какому-нибудь не слишком смышленому Факсу низкого уровня.
И внезапно обнаружила, что оказалась лицом к лицу с женщиной, на лбу у которой не было заметно никаких признаков мигающей точки обозначения Факса. Более того, хотя эта женщина самым обычным образом была одета в растянутый выцветший свитер, к нему была приколота стабилизированная металловодородная эмблема главной исполнительной службы Юпитера.
– Слушаю вас, доктор Гамильтон. – Женщина была пожилой, по меньшей мере лет шестидесяти с хвостиком, и только ее ферментно-стабилизированные волосы делали неуверенную попытку это отрицать. Она вглядывалась в Камиллу ясными, напряженно-любопытными глазами. – Я Хильда Брандт. Чем я могу вам помочь?
Хитроумно сконструированная речь Камиллы, задуманная с тем, чтобы выцыганить мгновенный доступ на Европу у какого-нибудь Факса низкого уровня, ушла в забвение вместе почти со всеми остальными ее мыслями. Доктор Хильда Брандт. Не просто какой-то человек, а конкретная личность. Мало того – единственная персона, имеющая право решающего слова на все путешествия по водному миру Европы. Впрочем, выражение ее лица было по крайней мере благосклонным.
Камилла отбросила всякие мысли о любой макиавеллиевской хитрости. Она собралась с духом, скрестила пальцы и пустилась в честное и исчерпывающее – но при этом сжатое и четко организованное – описание своей деятельности за последнюю пару недель.
– Таким образом, как видите, – заключила Камилла, – без измерений на месте, по крайней мере для реальных местоположений «мобилей», я в тупике. Я никак не могу выработать верное решение.
Хильда Брандт прислушивалась, склонив голову набок. Когда Камилла закончила, она кивнула.
– Ваш вопрос предельно ясен. Но вы же знаете – или, быть может, не знаете – я самый последний человек из всех, к кому можно обратиться с подобной просьбой. Я противостою любой идее преобразования Европы. Я хочу, чтобы она содержалась в кристально-чистом состоянии.
Именно этого Камилла и боялась. Она кивнула. Все было кончено. Ее вышвырнули за дверь в первую же минуту.
– Мне очень жаль это слышать. Если бы что-то смогло убедить вас передумать...
Хильда Брандт подняла руку.
– Мое милое дитя! – она произнесла это обращение таким тоном, словно Камилла и впрямь была ее ребенком. – Вы бросились в беспорядочное отступление еще до объявления войны. Я собиралась сказать, что хочу, чтобы Европа оставалась такой, какая она есть, но это решение, к несчастью, не за мной. Вчера Генеральная Ассамблея на Ганимеде приняла решение одобрить проект Сайруса Мобилиуса. Я, безусловно, буду с этим бороться – должны состояться еще четыре голосования, прежде чем это станет законом системы Юпитера, – но на данный момент я хочу оставаться реалисткой. Если проект Мобилиуса получит окончательное одобрение, я хочу, чтобы он выполнялся надлежащим образом, без неприятных технологических сюрпризов. А это в свою очередь означает, что анализ проекта должен быть как можно более вдумчивым и основательным.
Она без тени враждебности улыбнулась Камилле.
– Вы получите разрешение прибыть на Европу. Можете наблюдать за ней столько, сколько хотите, с орбиты – или приземлиться, чтобы получить доступ к местным архивам на базе «Гора Арарат».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43