-
Посмотреть, что мы заполучили.
- Посмотрите, если хотите. - Грэйвз уставился на него. Бледно-голубые
глаза, казалось, видели Ребку насквозь. Советник плюхнулся на стул из
желтого тростника и плетеного камыша, шмыгнул носом и продолжил: -
Вообще-то, вам смотреть ничего не надо, я могу вам сообщить, что к Дари
Лэнг из Четвертого Альянса присоединились Атвар Х'сиал и Ж'мерлия из
Кекропийской Федерации. После встречи с ними я проверил их всех. Они те,
за кого себя выдают.
Ребка прикинул, сколько это занимает времени, и открыл было рот, но
Перри его опередил:
- Это невозможно.
Грэйвз посмотрел на них, и его кустистые брови вздрогнули.
- С момента вашего прибытия, по вашим словам, прошел всего один день,
- проговорил Перри. - Если бы вы послали запрос через ближайшую точку
Бозе-сети сразу по прибытии и вам мгновенно ответили, то на это ушло бы не
меньше стандартных суток, то есть три полных опальских дня. Я знаю это,
проверял неоднократно.
"Перри совершенно прав, - подумал Ребка, - и он сообразительнее, чем
я себе представлял, но он делает тактическую ошибку. Члены Совета не лгут
и обвинять их в этом - только напрашиваться на неприятности".
Но Грэйвз улыбнулся, в первый раз с момента их встречи.
- Командор Перри, я благодарен вам. Вы облегчили следующую мою
задачу. - Он вытащил из кармана безупречно белый кусок ткани, вытер мокрую
макушку своей лысой головы и широкий бугристый лоб. - Вы спрашиваете,
откуда мне это известно. Как я уже сказал, я Джулиус Грэйвз, но в
некотором смысле я также Стивен Грэйвз. - Он откинулся на стуле, на
секунду закрыл глаза, моргнул и продолжил: - Когда меня пригласили в
Совет, мне объяснили, что я должен буду знать историю, биологию и
психологию всех разумных и потенциально разумных существ во всем нашем
спиральном рукаве галактики. Необходимый объем знаний превышал возможность
человеческой памяти.
Мне предложили на выбор, если я захочу, вживить в меня неорганическую
высокоплотную память, такую громоздкую и тяжелую, что мои голова и шея
потребуют постоянной поддержки, что-то вроде подпорок. Такой способ любят
члены Совета из Сообщества Зардалу. Или же я мог развить внутри себя
мнемонического близнеца, вторую пару мозговых полушарий, разросшихся из
моей собственной мозговой ткани и применяемых только для хранения и
использования информации. Их нужно было встроить в мой череп, за корой
головного мозга, слегка увеличив внутричерепное пространство.
Я выбрал второе решение. Меня предупредили, что поскольку эти
полушария являются моей неотъемлемой частью, их способность к накоплению и
хранению информации будет сильно зависеть от моего физического состояния.
Я объясняю это, чтобы вы не считали меня необщительным, если я откажусь
выпить или проявлю, казалось бы, чрезмерную заботу о своем здоровье. Мне
следует быть крайне осторожным в отношении всех стимуляторов, используемых
для отдыха и развлечения, иначе я нанесу ущерб мнемоническим поверхностям,
а Стивен этого не любит.
Он улыбнулся, и когда снаружи раздался вой ветра, на его лице
отразились какие-то противоречивые чувства. Ветер ударил в стены низкого
здания, и они задрожали.
- Я не сказал вам еще, - продолжал он, - что у внутреннего
мнемонического близнеца может проснуться сознание, вернее осознание себя
как личности. Это и случилось. Как я уже говорил, я Джулиус Грэйвз, но я
также и Стивен Грэйвз. Он источник моих сведений о Дари Лэнг и кекропийке
Атвар Х'сиал. А теперь давайте перейдем к другой теме.
- Может Стивен разговаривать? - спросил Ребка.
Макс Перри, казалось, был спокоен. Один член Совета, сующий повсюду
нос, уже достаточно плохо, а их тут оказалось двое! И всегда ли
победителем оказывался Джулиус Грэйвз? Судя по выражению его лица, в нем
шла сильная внутренняя борьба.
Грэйвз покачал головой.
- Стивен не говорит. Он не видит, не слышит, не осязает и не
чувствует, если только я не переключу свои сенсорные вводы на передачу
сведений на хранение. Однако Стивен умеет думать и утверждает, что лучше
меня. Как он мне говорит, у него для этого больше времени. Я получаю от
него мысли в форме возвращающихся воспоминаний. Я могу их переводить, и
при этом многим кажется, будто с ними разговаривает непосредственно
Стивен.
Он замолчал на какое-то время, а когда заговорил, его голос стал
как-то гораздо моложе и живее:
- Привет. Рад очутиться на Опале. Никто не говорил, что здесь будет
такая вшивая погода, одно хорошо - там, где я нахожусь, при дожде не
промокнешь.
Голос снова зазвучал глуховато и хрипловато.
- Приношу свои извинения. У Стивена слабость к шуточкам и ужасное
чувство юмора. Мне контролировать ни то, ни другое не удается, но я
стараюсь их не очень выпускать на волю. И признаюсь, стал очень полагаться
на знания Стивена. Например, у него в памяти все сведения об условиях
жизни на этой планете, а мои знания о ней явно недостаточны. Сожалею о
своей лени. Теперь давайте вернемся к делу. Я сейчас на Добеллии по делу
совсем не шуточному, и юмор здесь неуместен.
- Убийство, - пробормотал Перри после долгой паузы. Шторм приблизился
и бушевал вовсю. Причем видно было, что Перри чувствовал себя очень
неуютно, когда ветер завывал особенно громко. Не в силах усидеть на месте,
он зашагал перед окном, поглядывая то на гнущиеся под бурей кусты и
высокие травы, то на бегущие облака, красноватые от ржавого света
Амаранта. - Убийство, - повторил он, - множественное убийство. Так сказано
в вашей заявке на посещение Опала.
- Сказано. Но только потому, что я не хотел выдвигать более серьезные
обвинения по Бозе-сети. - Джулиус Грэйвз явно перестал шутить. - Точнее
говоря, геноцид. Пожалуй, я пока скажу сдержаннее, подозрение в геноциде.
Он спокойно огляделся по сторонам. Дождь вновь забарабанил по крыше и
стенам. Двое других людей в комнате окаменели: Макс Перри застыл у окна,
Ханс Ребка на краешке стула.
- Геноцид. Подозрение в геноциде. А какая разница? - наконец спросил
Ребка.
- С некоторых точек зрения никакой, - полные губы дернулись и
задрожали. - Нет ограничений по времени и по месту при расследовании и
того, и другого. Но у нас только косвенные улики, без доказательств и
признания. Моя задача найти прямые улики. Я собираюсь обнаружить их здесь,
на Опале.
Грэйвз полез в отделанный голубым кантом карман своей куртки и достал
два стереокубика.
- Как ни покажется странным, вот обвиняемые в преступлении. Елена и
Джени Кармел, двадцати одного стандартного года, родились и выросли на
Шасте. Как видите, это идентичные сестры-близнецы.
Он протянул кубики обоим собеседникам. Ребка увидел двух девушек,
загорелых и большеглазых, с приятными лицами, одетых в сочетающиеся цветом
платья, рыжевато-зеленое и светло-коричневое. Но Макс Перри, по-видимому,
увидел в этих картинках что-то еще. Он ахнул, как будто узнав кого-то, и,
наклонившись вперед, схватил кубик. Секунд двадцать он, не отрываясь,
смотрел на девушек, потом напряжение ушло, и он поднял глаза.
Джулиус Грэйвз наблюдал за обоими. У Ребки внезапно создалось
убеждение, что эти туманные голубые глаза ничего не упускают. Странность и
эксцентричность, возможно, были искренними, а может быть и напускными, но,
во всяком случае, за всем этим стоял мощный, хотя и странный ум. Дураки
членами Совета не становятся.
- Вы, кажется, знаете этих девушек, командор Перри? - спросил Грэйвз.
- Если вы с ними встречались, мне необходимо знать, где и когда.
Перри покачал головой. Его лицо стало даже как-то бледнее обычного.
- Нет. Просто на какое-то мгновение, при первом взгляде, я подумал,
что они... что это кто-то другой. Женщина, которую я знал очень давно.
- Кто? - Грэйвз подождал, а затем, поняв, что Перри больше ничего не
скажет, продолжил: - Я не собираюсь ничего скрывать от вас, и настоятельно
прошу ничего не скрывать от меня. С вашего разрешения я позволю Стивену
рассказать все остальное. У него самая полная информация, а мне трудно так
говорить, чтобы чувства не захлестывали и не влияли на объективность
суждений.
Подергивание прекратилось. Лицо Грэйвза успокоилось, став молодым и
более счастливым.
- Ладно, поехали, - проговорил он. - Печальная история Елены и Джени
Кармел. Шаста - мир богатый, и там молодым позволяют делать все, что
хочется. Когда близняшкам Кармел исполнился двадцать один год, им подарили
космическую яхту "Летний сон". Однако вместо того, чтобы порхать по своей
родной планетной системе, как большинство других молодых, они уговорили
свою семью поставить на их корабль Бозе-систему и отправились в настоящее
космическое путешествие. Посетили девять миров Четвертого Альянса, три из
Сообщества Зардалу. На последней планете их маршрута они решили испытать
"жизнь, как она есть", так было сказано в их передаче домой. Другими
словами, с удобствами понаблюдать за жизнью отсталого мира...
...они приземлились на Павлине-4 и поставили роскошную палатку. Пав-4
- бедная болотистая планета Сообщества. Вернее сказать, бедная теперь, но
бывшая достаточно богатой до того, как за нее взялись люди. Тогда, по ходу
дела, оказалось, что им мешают местные жители, амфибии, так называемые
берсии. Почти всех их уничтожили, но к тому времени и планету обобрали,
так что промышлявшие там люди оставили ее. Уцелевшие берсии, которых было
очень немного, получили статус "потенциально разумных" и стали считаться
охраняемым видом. Наконец...
Грэйвз остановился. Лицо его выглядело как маска с меняющимися
выражениями. И даже не было понятно, кто говорит - Джулиус или Стивен.
- Были ли берсии разумными? - мягко сказал он. - Этого никто теперь
не узнает. Нам известно лишь, что берсии полностью истреблены. Две
последние семьи уничтожены два месяца назад... Еленой и Джени Кармел.
- Но ведь наверняка не нарочно? - Перри все еще продолжал сжимать в
руках кубик с изображениями девушек и неотрывно смотрел на них. - Это,
должно быть, произошло случайно.
- Очень может быть. - Судя по серьезному тону, слово снова взял
Джулиус Грэйвз. - Мы не знаем, потому что близнецы Кармел не остались для
объяснений. Они сбежали и продолжали убегать, пока неделю назад мы не
перекрыли для них Бозе-Сеть. И теперь им бежать некуда.
Шторм забушевал с новой силой. Снаружи доносилось дикое завывание
ветра, громкий рев сирены и стук дождя по крыше. Ребка мог бы и дальше
слушать Грэйвза, но Перри при первых же звуках сирены направился к двери.
- Приземление. Эта сирена означает, что кто-то в беде. Они с ума
сошли, при шторме в пять баллов...
Он убежал. Джулиус Грэйвз медленно поднялся на ноги. Его остановила
рука Ханса Ребки.
- Они сбежали, - повторил Ребка. В залитом дождем окне он различил
огни опускающегося аэрокара, который бросало из стороны в сторону и
вверх-вниз. До земли оставалось несколько метров, и ему самому следовало
идти туда. Но сначала он хотел удостовериться в одной вещи. - Они сбежали.
И они прибыли... на Опал?
Грэйвз покачал массивной, покрытой шрамами головой.
- Я тоже так думал и поэтому попросил допуск сюда. Стивен рассчитал
траекторию их полета: она заканчивалась в системе Добеллии. Но когда я
прибыл сюда, то сразу поговорил с диспетчерами космопорта. Они уверили
меня, что никто не посадит корабль с Бозе-двигателем на этой планете, без
их ведома.
Снаружи донесся новый сигнал тревоги и вспыхнули красно-оранжевые
предупредительные огни. Люди что-то кричали визгливыми голосами. Глядя в
окно, Ребка увидел, как аэрокар коснулся полосы, подскочил и,
перевернувшись, ударился о землю. Ребка рванулся к двери, но его удержал
Грэйвз, внезапно схватив за руку.
- Когда командор Перри вернется, я сообщу ему о новой просьбе, - тихо
проговорил Грэйвз. - Мы не хотим обыскивать Опал. Близнецов здесь нет, но
они в системе Добеллии. А это может означать только одно: они на Тектоне.
Он склонил голову набок, словно в первый раз услышав вой сирены и
скрежет рвущегося металла.
- Нам необходимо обыскать Тектон, и поскорее, но сейчас, кажется,
есть более неотложные проблемы.

8. 26 ДНЕЙ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА
"Момент смерти. Вся жизнь проходит перед вашими глазами".
Дари Лэнг ощутила боковой удар ветра, когда колеса аэрокара коснулись
земли во второй раз. Она увидела, как сломалось оземь правое крыло,
почувствовала, что машина оторвалась от полосы, и поняла: они
переворачиваются. Раздался треск обшивки.
Внезапно черная земля пронеслась в каком-то футе у нее над головой.
По лицу текла какая-то грязь, мешавшая дышать. Свет исчез, оставив ее в
полной темноте.
Когда ремни безопасности врезались в грудь, боль прояснила сознание.
Она почувствовала себя обманутой.
Неужели _э_т_о_, пробегающее перед мысленным взором, и есть ее жизнь?
Если так, то какой же несчастной и скудной она была. Все, что ей
вспоминалось, это Стражник, то, как она не могла понять, что он,
собственно, такое. Никогда не могла разгадать древнюю тайну, узнать, что
случилось со Строителями. И все эти световые годы понадобились только для
того, чтобы раздавить ее, словно жука, в грязи паршивой мелкой планетки?
Словно жука... Мысль о жуках принесла с собой легкое чувство вины.
Почему?
И тогда она, вися на ремнях вниз головой, вспомнила. Думать было
трудно, но необходимо. Она жива. Жидкость, стекавшая по ее носу и
заливавшая глаза, жгла неимоверно, но она была слишком холодной для крови.
А как обстоит дело с остальными двумя пассажирами, с Атвар Х'сиал и
Ж'мерлией? "Они не жуки, - подумала она. - Даже, пожалуй, она больше
похожа на насекомое, чем они. РАЗУМНЫЕ СУЩЕСТВА. Стыдись, Дари Лэнг!
Неужели ты убила их своими паршивым пилотированием?"
Дари изогнула шею, чтобы поглядеть назад. С шеей было что-то
неладное. Сильный удар обжег ей горло и левое плечо, еще до того, как она
повернулась. Она ничего не видела.
- Ж'мерлия! - Звать Атвар Х'сиал было бесполезно. Даже если
кекропийка и смогла бы ее услышать, ответить ей бы не удалось. - Ж'мерлия!
Никакого ответа. Но какие-то человеческие голоса доносились снаружи.
Они звали ее? Нет, их крики обращены друг к другу... Разобрать слова из-за
свиста ветра было невозможно.
- Отсюда этого не сделать, - донесся мужской голос. - Крыша
раскололась совсем. Если не выдержит эта стойка, их просто раздавит весом
машины.
- Они и так погибли. - Это женский голос. - Посмотрите, как они
ударились. Их же расплющило. Хочешь ждать подъемник?
- Нет. Я кого-то услышал. Подержи свет. Полезу внутрь.
Свет! Дари охватила паника. Темнота вокруг нее была абсолютной,
чернее любой полночи, черной, как пирамида в центре Стражника. В это время
года на Опале круглые сутки был свет от Мэндела и его соседа Амаранта.
Почему же ничего не видно?
Она старалась проморгаться, но у нее ничего не выходило. С трудом
протянула правую руку, чтобы протереть глаза. Левая рука куда-то исчезла.
Она ее совсем не чувствовала, никакого даже легкого отклика, только боль в
плече, когда пыталась ею пошевелить.
Протертые глаза сильно жгло, и все равно ничего не было видно.
- Господи, ну и каша. - Это был снова голос мужчины. Перед ней как
будто что-то замерцало, вроде света фонарика перед закрытыми глазами. -
Элли, их здесь трое... по-моему. Два чужака, они обнялись друг с другом. И
тут всюду эта жидкость из насекомых. Не знаю, что тут у них чье. Боюсь их
трогать. Пошли сигнал бедствия, попытайся найти в аэропорту или по
соседству кого-нибудь, разбирающегося в анатомии чужаков.
Последовал слабый ответ, разобрать который она не смогла.
- ...Проклятье, не знаю. - Голос приблизился. - Ничего не движется,
может, они все мертвы. Не могу ждать. Все покрыты черным маслом. Одна
искра, и они превратятся в головешки.
Далекие голоса, не разобрать толком, но не одного человека.
- ...ничего не значит. - Голос прозвучал рядом с ней. - Их надо
вытащить. Кто-нибудь, заберитесь сюда помочь.
Руки, схватившие Дари, старались не причинять боль, но когда они
коснулись плеча и шеи, боль миллионами галактик закрутилась в черноте ее
невидящих глаз. Она издала отчаянный вопль, который должен был всех
оглушить, но получился похожим на кошачье мяуканье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32