На переднем сиденье, рядом с
водительским местом, засохшая лужа крови...
- Через десять минут буду в отделе! Собирайте следственно-оперативную
группу.
Утро выдалось удивительно тихим. Едва взошедшее июньское солнце
ослепляюще сияло над горизонтом у кромки голубого безоблачного неба. В
дежурной части Бирюков появился первым из оперативников. Кроме
разговаривающего по телефону дежурного и шофера служебной машины, здесь,
на диванчике, устало клевал носом черноголовый подросток.
- Вот этот гонец загадочную весть принес, - показывая взглядом на
подростка, тихо проговорил шофер.
- Ты чей, мальчик?
- Борька Муранкин.
- Так что же, Боря, в Рожневском урочище случилось?
Глаза Муранкина стали тревожными, он быстро-быстро заговорил:
- Мы всем классом еще в субботу утром пошли в поход. Ночевали у
Рожневки, а вчера, в воскресенье, хотели побродить по урочищу. Там
сплошная глухомань, интересно. В одно место забрались, в другое и перед
вечером на "Жигули" наткнулись. Дверка открыта. Никого поблизости.
Заглянули в машину - там засохшей крови полным-полно, даже стекла
забрызганы...
В помещение дежурной части один за другим стали входить участники
следственно-оперативной группы: рослый, с густыми пучками седых бровей
начальник районного отдела внутренних дел подполковник Гладышев;
грузноватый пожилой районный прокурор Белоносов: худенький, похожий на
студента-практиканта следователь прокуратуры Петр Лимакин с неизменным
поношенным портфельчиком; замкнуто хмурый эксперт-криминалист капитан
милиции Семенов и проводник служебно-розыскной собаки высоченный сержант
Онищенко. В "дежурке" сразу стало тесно.
- Все собрались? - окинув быстрым взглядом присутствуюшнх, спросил
прокурор.
- Доктора нет, - ответил Антон Бирюков.
Как раз в этот момент в дежурную часть заглянул круглолицый, с
большими залысинами судебно-медицинский эксперт Борис Медников. Поправляя
на плече ремень служебной сумки, пробурчал:
- Чего телитесь, сыщики? Я уже место в машине занял. Скоро поедем?
Прокурор чуть улыбнулся:
- Вот ловкач, из любого положения выход найдет. Поехали, товарищи, по
пути надо еще понятых прихватить.
Плотно забитый оперативниками восьмиместный милицейский "уазик"
недолго поколесил по окраинным улочкам спящего райцентра и выехал на
широкую щебеночную дорогу. По днищу машины Забарабанили камешки. Вдоль
дороги зеленели под утренним солнцем колхозные поля. Среди них, как
одинокие кораблики в безбрежном море, темнели березовые рощицы. Монотонное
гудение мотора убаюкивало. Уставший за бессонную ночь Борька Муранкин
по-детски доверчиво прижался головой к плечу Бирюкова, закрыл глаза и
глубоко засопел.
Миновав поля, дорога свернула в густой лес. Стало сумрачно. Укрытая
деревьями колея была влажной от росы, "Уазик" сбавил скорость и,
покачиваясь с бока на бок, покатил по разбитой автомашинами колее.
Очнувшийся Борька уставился сонными глазами в смотровое стекло,
- За этим лесом, мимо Рожневки, есть дорога к урочищу. По ней с
километр надо проехать, - сказал он.
- Там, где Мошковский район начинается? - спросил подполковник
Гладышев.
- Нет, кажется, в нашем районе.
Лес кончился неожиданно, и на взгорке показалось старинное село
Рожневка, Заехав туда за понятыми и кое-как втиснув их в переполненный
"уазик", свернули с наезженного большака на поросшую травой проселочную
дорогу, дальний конец которой словно упирался в угрюмо чернеющее урочище.
На опушке желтела большая туристская палатка и тянулся к небу чуть
приметный сизоватый дымок костра. Как только "уазик" подъехал к костру,
его сразу обступили подростки. Участники следственно-оперативной группы
выбрались из машины. Мальчишки, увидев высоченного сержанта с овчаркой на
поводке, испуганно попятились.
- Чего оробели, добры молодцы? - отряхивая полы запылившегося
пиджака, спросил прокурор. - Где ваша находка?
- Идемте, покажу, - раньше всех ответил Муранкип.
- Подожди, - остановил Борьку прокурор. - Вам, хлопчики, здесь больше
делать нечего. Мы одни управимся. Складывайте палатку и топайте до дому. -
Прокурор повернулся к Онищенко.
- Попробуй применить Барса...
Онищенко удлинил поводок. Барс, почуяв свободу, вроде для разминки
сделал небольшой круг и потянул сержанта к урочищу. За сержантом цепочкой
двинулись остальные участники оперативной группы и понятые - пожилая
техничка и председатель исполкома сельского Совета из Рожневки.
Случайно обнаруженные подростками "Жигули" утопали в густой высокой
траве по самую крышу, будто автомашину загнали сюда специально, чтобы
упрятать от людских глаз. Судя по тому, что в траве не было видно
автомобильного следа, напрашивался вывод: со дня въезда "Жигулей" в
урочище прошло, по крайней мере, не меньше недели. Путь, по которому
проехала машина, можно было определить лишь по надломленным молодым
деревцам, Из-за давности времени Барс, конечно, след не взял. Покружив
сержанта по урочищу, он приплелся к машине и, словно извиняясь за свою
беспомощность, понуро опустил голову.
- Онищенко, давай переквалифицируем кобеля на уток. Больше от него
пользы будет, - с усмешкой глядя на собаку, сказал судмедэксперт Медников.
Сержант промолчал. Следователь Петр Лимакин и эксперт-криминалист
Семенов принялись осматривать машину. Антон Бирюков тоже заглянул в
открытую переднюю дверцу. На правой части сиденья чернело большое пятно
засохшей крови. Несколько размазанных кровяных пятен темнели на правой
передней дверце и на дверном стекле. Антон подошел к приоткрытому
багажнику машины - там лежали измазанная землею штыковая лопата с коротким
черенком, полиэтиленовое ведерко и свернутый по окружности стальной
буксировочный трос. Окинув взглядом эти обычные шоферские принадлежности,
Антон ногою пригнул траву и увидел номерной знак А 19-82 НБ, Машина была
белого цвета. Судя по ориентировке УВД, принадлежала она разыскиваемому
Геннадию Митрофановичу Зоркальцеву,
Бирюков достал из кармана пиджака ориентировку и показал ее
подполковнику Гладышеву. Тот нахмурил седые брови, быстро прочитал текст,
порассматривал приклеенную фотографию и молча передал листок прокурору.
- Машина нашлась, но где же хозяин?.. - вроде сам себя спросил
прокурор. Повернувшись к кинологу, сказал: - Онищенко, заставляй Барса
работать. Труп надо искать...
По требовательной команде сержанта Барс неохотно заводил носом,
сунулся было в глубь урочища, затем вернулся к "Жигулям" и потянул
проводника мимо надломленных деревцев к проселочной дороге, до которой
было всего каких-нибудь пятнадцать-двадцать метров. Вскоре он возвратился,
и оперативники поняли, что надежды на взятие собакой следа никакой нет.
Больше трех часов следственно-оперативная группа проработала в
урочище, однако предполагаемого трупа обнаружить так и не удалось, хотя,
по утверждению судмедэксперта Медиинова, при столь большой потере крови
человек выжить не мог, если. конечно, ему не оказать своевременную помощь.
Здесь же, в урочище, провели иервое обсуждение создавшейся ситуации.
Выводы оказались неутешительными. Более-менее уверенно можно было сделать
всего одно предположение: потерпевшим явился человек, сидевший в машане
рядом с водителем. Долго обсуждали вопрос: из-за чего загнала машину в
урочище? Учитывая, что топливный бак "Жигудеб" наполовину был заполнен
бензином, пришли к выводу: преступник не мог ликвидировать столь обильные
следы крови и вынужден был упрятать автомобиль в лесу, рассчитывая, что в
этой глухомани вряд ли кто в ближайшее время его обнаружит.
- Обратите внимание, - сказал понятым следователь Лимакия, - ключ
зажигания оставлен в автомобиле. Это мы запишем в протокол.
- Что-то серьезное тут сотворилось, - тихо произнесла перепуганная
жевщина-понятая.
- Убийство - вот что, - авторитетным тоном председатель сельисполкома
ответил ей.
Сразу по возвращении из Рожневского урочища Антон Бирюков созвонился
с майором Шахматовым и подробно доложил о запрятанных в лесу "Жигулях"
Зоркальцева.
- Зеленой фетровой шляпы и коричневой японской куртки в машине не
оказалось? - спросил Шахматов.
- Разве они там были? - в свою очередь задал вопрос Антон.
- Жена Зоркальцева утверждает, что были. Поэтому мы и в ориентировке
их указали.
- В шляпе, в коричневой куртке был угонщик "Лады" Тюленькина. К тому
же, темные очки...
- Нет, что-то здесь другое. Во-первых, Зоркальцев уже не юношеского
возраста, во-вторых, он без всяких татуировок, да и угон машин - не его
амплуа.
- Кто он, этот Зоркальцев?
- Инженер. Работал последнее время в конструкторском бюро одного из
заводов. Недавно уволился. Личность довольно интересная, по телефону не
расскажешь. Давай мы с тобой встретимся. Попроси криминалиста Семена
срочно сделать фотоснимки, если удалось что-то изъять на дактилопленку в
зоркальцевской машине, и завтра приезжай с ними в управление. И группу
крови надо определить.
- Зоркальцев не привлекался к уголовной ответственности?
- Нет, но его делом сейчас занимается областная прокуратура. Приедешь
- узнаешь.
- По Вожегову нового ничего нет?
- Из Минска прислали фотографию. Вчера мы отправили вам. Пусть
следователь проведет опознание по фото. И еще одна новость. Ознакомься с
телеграммой Тюменского УВД, она сегодня утром к вам в райотдел должна была
поступить.
На этом разговор с Шахматовым закончился. Бирюков прижал трубку к
телефону и тут же набрал номер Голубева. Слава на вопрос Антона сказал,
что телеграмма из Тюмени и фотография Савелия Вожегова в отдел поступили.
- Еще, Игнатьич, тебе пришло какое-то личное письмо из Новосибирска,
- добавил он. - Принести?..
- Неси.
Через минуту Голубев уже был в кабинете Бирюкова. Антон сразу прочел
телеграмму: "Начальникам горрайорганов внутренних дел, линейных отделов
милиции. Ориентировочно между 5 и 8 числами июня ввиду острой сердечной
недостаточности скончался сотрудник ведомственной охраны Колчин Демьян
Леонтьевич 1927 года рождения, сопровождавший перевозимый по железной
дороге гусеничный вездеход "Тюменьгеологии". Платформа с вездеходом
отправилась от станции Минск в составе грузового поезда 3 июня, Труп
обнаружен завернутым в брезент под вездеходом 12 июня, когда платформа
прибыла в пункт назначения - на станцию Тюмень. У охранника похищен
револьвер системы наган No 18910 выпуска 1939 года с семью боевыми
патронами. При обнаружении указанного оружия просим незамедлительно
информировать управление уголовного розыска Тюменского УВД".
- Что, Славик, скажешь по этому печальному поводу? - вторично
перечитывая телеграмму, спросил Голубева Бирюков.
- Сегодня понедельник - день тяжелый, - скороговоркой ответил тот.
- Абстрактный ответ.
- Ну, если без абстракции, то незавидное происшествие досталось
Тюменскому розыску. Даже предположительно не знают, кто утащил у охранника
наган.
- А станция Минск ничего тебе не подсказывает?
- Минск?.. - Голубев задумался, - Первого июня в Минске потерялся
Савелий Вожегов... Третьего - из Минска отправилась платформа с
вездеходом. В пути следования неизвестный преступник увел у охранника
наган, а... одиннадцатого числа сего месяца какой-то сорвиголова с "Тремя
богатырями" на могучей груди напал с наганом на гражданина Тюленькина и
угнал его "Ладу". Правильно мыслю, товарищ начальник?
- Правильно, - Бирюков достал ориентировку на Зоркальцева. - А
теперь, мыслитель, ознакомься вот с этим документом...
Голубев, пробежав взглядом текст, воскликнул:
- Оригинальное совпадение! Одиннадцатого нюня утром из Новосибирска
исчез гражданин Зоркальцев. Вечером того же дня у нас, в райцентре,
совершено вооруженное нападение на Тюленькина. У преступника были шляпа,
коричневая куртка, темные очки... Как сказал бы Боря Медников, черт-те что
и сбоку бантик. Предлагаю версию: Вожегов, завладев наганом, встретился в
Новосибирске с Зоркальцевым...
- Дальше?..
- Дальше, Игнатьич, пока не знаю.
- Жаль, что не знаешь...
Бирюков отложил телеграмму и вгляделся в присланную майором
Шахматовым фотографию Савелия Вожегова. Снимок был сделан без малейшей
претензии на художественность. Со стандартного "фаса" смотрел коротко
стриженный губастый подросток с удивительно добродушным лицом. За время
работы в уголовном розыске Антону доводилось в процессе расследования
встречаться с убийцами. Стараясь выявить мотивы, побудившие людей на
крайне тяжкое преступление, Антон каждый раз при таких встречах пристально
изучал лица подследственных. В большинстве случаев это были угрюмые морды
дремучих дегенератов или безнадежно опустившихся алкоголиков. Иногда,
правда, попадались убийцы интеллигентного вида, однако и на их лощеных
физиономиях природа оставляла своеобразную печать, подсказывающую, что
этот "интеллигент" способен на любую гадость.
Решив проверить возникшее предположение, Бирюков повернул фото к
Голубеву:
- Как думаешь, может такой добродушный парень убить человека?
- Нет, по-моему. Разве только непреднамеренно, по какой-нибудь
случайности, - после некоторого раздумья ответил Голубев и показал
Бирюкову ориентировку с фотографией Зоркальцева. - Вот этот товарищ, судя
по портрету, в экстремальных условиях может отмочить хлесткий номер.
Посмотри на прищур глаз, на ухмылочку - они криком кричат: "Я - супермен!"
- Надо, Слава, переговорить со следователем, чтобы он пригласил
Тюленькнна и провел опознание по этим фото. Я завтра уеду в управление
угрозыска, поэтому результат немедленно сообщи Шахматову по телефону.
- Бу-сделано! - отчеканил Голубев. - Личное письмо почему не читаешь?
Бирюков только теперь обратил внимание на адресованный ему конверт с
припиской "Личное", Письмо было написано на двух тетрадных листках в
клеточку крупным четким почерком, каким обычно пишут учителя начальных
классов:
"Дорогой Антон! Помнишь ли ты свою односельчанку и одноклассницу
Галину Терехину? Кажется, совсем недавно мы с тобой встречались в нашей
родной Березовке, а вот уже, оказывается, пошел седьмой год, как я
перевелась из сельской школы и теперь учительствую в Новосибирске. Не
удивляйся, что мне понадобилось тебе написать.
Произошел ужасный случай с одним из моих хороших знакомых, и я
невольно вспомнила о тебе - сотруднике уголовного розыска. Из уважения к
этому человеку не хотелось бы вспоминать некоторые подробности, но
все-таки нахожу нужным их сообщить - на случай, если ты займешься этой
историей и благодаря твоему опыту и таланту (может быть!) прольется свет
на очень темное, запутанное дело. Уже вторую неделю изводятся от горя
родственники, обращаются ко всем знакомым, надеясь узнать что-то новое.
Возле каждого из отделов милиции в Новосибирске расклеены листовки с
портретом: "Разыскивается человек... Кто знает, просим сообщить..."
А случилось - хуже не придумаешь. 11 июня Геннадий Митрофанович
Зоркальцев уехал из дому, сказав жене "ненадолго", на своей машине и до
сих пор не вернулся. Красивый мужчина, нашего с тобой возраста - за 30
лет. Брюнет, худощав, лицо несколько южного типа. Умен, культурен, немного
скептик и насмешник. Работал инженером, был на прекрасном счету. За
несколько дней до исчезновения уволился и никуда не поступил. Жена -
молодая. Блондинка, умна, обаятельна. Зовут Таней. Работает в
геологическом тресте. Детей нет. Жили вдвоем. Квартира в центре города,
отлично меблирована и обставлена антикварными редкостями, со вкусом
отделанная поистине золотыми руками Геннадия Митрофановича. Доказательство
его мастерских рук еще - роскошная дача с великолепным камином,
спроектированная самим Зоркальцевым, - гордость его, которую он любил всем
показывать.
В квартире я была, а на дачу, жалею, не съездила. Незадолго до
увольнения Гены с работы дача сгорела. Пожар произошел наподобие взрыва. В
результате - ничего не осталось. После этого среди знакомых поползли
какие-то смутные предположения, будто дачу и машину грозился уничтожить
некто Фарфоров Вадим, жена которого вроде бы когда-то была любовницей
Зоркальцева, хотя все мы знали Гену как человека, женщинами не
увлекающегося.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14