Она
хотела понять, что он собирается делать, но ей уже не суждено было что-либо
понимать...
Бросив автомат, Годдарт поспешно убегал прочь. Бежал, задыхаясь,
обливаясь потом, и боялся взглянуть на часы - если посланец от Грина не
захотел его ждать свыше положенного - то конец!
Выскочив на шоссе, осмотрелся. Невдалеке, у самого кювета стояла
легковая автомашина. Человек от Грина оказался на месте.

Глава пятая
Генерал Тарханов - начальник одного из управлений Комитета
государственной безопасности - размышлял над сведениями, ставшими ему
известными в эти дни. Опять, кажется, его старые "знакомые" - Уильям Прайс
и Аллен Харвуд появились на сцене... Некий русский инженер Можайцев изобрел
какие-то "установки", за которыми гоняются Прайс и Карл Функ из ФРГ.
Соперники! Не поделили изобретение русского инженера, изобретение,
по-видимому, военного характера. Придется по этому вопросу
проконсультироваться со специалистами. В полученных сведениях речь шла не
только об установках "М-1", но и о пребывании Можайцева в Норвегии, о его
встрече сперва с Крюгером, а затем с Шольцем, и обо всем том, что случилось
с этим загадочным русским инженером на пустынном берегу Атлантики. Да, тут
было над чем поразмыслить... Придется вернуться к материалам о затеях
Харвуда, против которых нашей контрразведке однажды уже пришлось вести
борьбу, - может быть, в них, в этих материалах, найдется ключ к новой
тайне. Уильям Прайс снова что-то затеял. Стало быть, как, впрочем, и
следовало ожидать, неудачи в прошлом отнюдь не положили конец его
авантюрам. Но что же все-таки он задумал теперь?
Тарханов задумчиво перелистывал документы, когда зазвонил телефон.
- Товарищ генерал, разрешите зайти по срочному делу, - послышался как
всегда спокойный голос полковника Соколова.
- Заходите, - бросил в трубку Тарханов.
В самом, деле, что же задумал Прайс? Он не такой человек, чтобы
повторяться, вряд ли он опять строит "крепость в небе", космический
бомбовоз, - очевидно, старик придумал нечто более страшное, фантастическое.
Но что именно? И какое же к затеям Прайса имеют отношение установки
Можайцева?
- Ну что у вас, Иван Иванович? - обратился Тарханов к вошедшему в
кабинет полковнику Соколову.
- Разрешите доложить о происшествии в районе Пореченска, товарищ
генерал.
- Докладывайте. - Тарханов откинулся на спинку кресла и приготовился
слушать. Среднего роста, стройный, подтянутый, с черными, еще не тронутыми
сединой волосами и карими глазами, он всегда производил на подчиненных
впечатление человека никогда не устающего, всегда готового к действию.
Полковник Соколов был несколько старше Тарханова возрастом и резко
отличался от него внешностью - подчеркнуто сильного сложения, со словно
вырубленным из камня крупным, волевым лицом. Соколов считался опытным
работником управления. Доложил он четко, ясно, сжато.
- Лейтенант Пинчук ехал к месту назначения, на пограничную заставу
номер три, расположенную в районе Пореченска, - начал полковник. - Накануне
из штаба во все пограничные части было передано сообщение о побеге из-под
стражи крупного уголовного преступника. Имея в виду это сообщение,
лейтенант, приближаясь к линии государственной границы, вел наблюдение за
местностью. На опушке леса, в двадцати километрах от Пореченска, он заметил
неизвестного, появившегося из-за деревьев. При виде пограничника
неизвестный быстро скрылся в лесу. Лейтенант Пинчук решил проверить
личность прячущегося от него человека. Взяв у солдата-повозочника автомат,
лейтенант направился к лесу, скрытно пробрался к месту, где ранее заметил
неизвестного, и по следам обнаружил, что скрываются там двое, мужчина и
женщина. При попытке лейтенанта Пинчука проникнуть в лес он был обстрелян
из автомата. Как ему удалось установить - стреляла по нему женщина, рослая,
одетая по-дорожному и вооруженная автоматом. По-видимому, она решила не
дать пограничнику задержать замеченного им мужчину. Так ее действия
расценил лейтенант Пинчук.
Поскольку, не схватив женщину с автоматом, нельзя было преследовать
ранее обнаруженного неизвестного, лейтенанту поневоле пришлось вступить в
перестрелку с ней. Лейтенант хорошо понимал важность захвата ее живой, и
это ему почти удалось - при встрече лицом к лицу она оказалась перед ним
обезоруженной, принять яд он ей помешал. О дальнейшем лейтенант ничего не
помнит.
- Увлекся? - с досадой заметил Тарханов.
- Так точно, товарищ генерал, - угрюмо улыбнулся Соколов. - Он был
уверен, что замеченный им мужчина как раз и есть тот самый уголовник, о
бегстве которого узнал накануне, и думал, что теперь этот субъект далеко.
Лейтенант ошибся, враг оказался рядом и в решительную минуту послал в него
пулю. Когда наряды прибыли к месту схватки, они нашли лейтенанта в тяжелом
состоянии, а рядом с ним обнаружили труп женщины, которую он преследовал.
Лицо женщины обезображено до неузнаваемости.
- Та-ак... - Тарханов подошел к стене и стал рассматривать карту
района Пореченска. - Может, он все-таки сам выстрелил в нее?
- Нет, товарищ генерал, лейтенант Пинчук сейчас в сознании, и он
утверждает, что не стрелял... Да и незачем ему было стрелять, ведь она была
обезоружена и стояла перед ним с поднятыми руками.
- А что с уголовником?
- Его задержали у линии государственной границы за несколько часов до
этого, еще ночью. Он к этому происшествию не имеет никакого отношения.
- Стало быть?
- Перешедший с помощью женщины линию нашей государственной границы
вражеский агент обнаружил себя.
- Удалось ли установить личность убитой? - осведомился Тарханов.
- Да. Она проникла на нашу территорию из-за Буга. Польские товарищи
сообщают, что они подозревали ее в темных делах, в занятиях контрабандой,
но оказалось, что она занималась кое-чем поважнее.
- Надо попросить наших польских товарищей установить связи этой
женщины, - сказал Тарханов.
- Это уже делается. В частности ее неоднократно видели в обществе
некой Сатановской. Но разрешите продолжить... Отлично понимая, что его
проводнику не уйти от пограничников и что она скорее всего будет схвачена
живой, вражеский агент и не думал уходить далеко от нее, конечно же, вовсе
не для того, чтобы оказать ей помощь.
- Она была обречена, даже если бы лейтенанту Пинчуку и не удалось
схватить ее, - заметил генерал.
- Безусловно, - согласился Соколов. - Понимая, что ей уже не удастся
благополучно уйти за кордон, что не Пинчук, так другие пограничники
задержат ее, вражеский агент, которого она привела к нам из-за Буга, решил
уничтожить ее. Сама того не подозревая, она всю ночь вела своего убийцу.
Она, возможно, обрадовалась, увидев, как от пули ее спутника упал
пограничник, но в следующую же минуту он убил и ее.
- Неглупо придумано: друг друга, мол, в схватке подстрелили,
свидетелей нет, - усмехнулся Тарханов. - Но это наивно, мы бы все равно
разобрались, что к чему.
- Агент очень спешил и, будучи уверен, что лейтенант убит им наповал,
не стал проверять, жив он или нет, - продолжал Соколов. - А показания
лейтенанта помогают нам сэкономить время. Теперь мы определенно знаем - на
нашу территорию в районе Пореченска проник агент иностранной разведки.
- И довольно бесцеремонный, - Тарханов забарабанил пальцами по столу,
задумался.
- Вот что, Иван Иванович, - сказал он после некоторой паузы. -
Помните, мы с вами как-то, года два назад, разговаривали по поводу
проникновения к нам вражеской агентуры в районе Пореченска? Именно
Пореченска...
- Да, отлично помню, товарищ генерал, - оживился полковник.
- Так вот... Мы с вами тогда высказывали подозрение, что в том секторе
нашей границы где-то есть "окно", которым изредка, в особо важных случаях,
они и пользуются. Сдается мне, что в данном случае иностранная разведка
снова воспользовалась тем же "окном". Очевидно, в распоряжении Аллена
Харвуда имеется надежный маршрут, которым он очень дорожит. Ведь наши
пограничники в Пореченске снова ничего не обнаружили, не так ли?
- Ничего не обнаружили, - подтвердил полковник Соколов.
- Стало быть, из этого обстоятельства мы обязаны сделать кое-какие
практические выводы, - произнес Тарханов. - Прежде всего надо принять все
меры к выявлению вражеского лазутчика на нашей территории. Это очень
трудно, ведь он будет маскироваться... Подготовьте к утру ваши соображения.
- Слушаюсь.
- Во-вторых, немедленно договоритесь с пограничниками: надо срочно
приняться за поиски "окна". Искать тщательно и осторожно, чтобы иностранная
разведка ничего не заподозрила. И последнее... ну это я сам сделаю: сегодня
же попрошу наших польских друзей не трогать Сатановскую с ее увеселительным
заведением. Поскольку связь проводника через границу с Сатановской
выявлена, можно предполагать, что и сама она играет какую-то роль в делах
разведки Харвуда. Поэтому спугивать ее прежде времени, пожалуй, не следует.
- Разрешите идти, товарищ генерал?
- Да, да... Идите. Впрочем, постойте... Я все вот о чем думаю... Если
Аллен Харвуд решил на сей раз для своего очередного агента воспользоваться
каким-то весьма ценным маршрутом, значит, и дело у него важное, и агент не
рядовой. Та-ак... - задумчиво продолжал Тарханов. - Но, в таком случае, к
кому же этот агент идет? Мы с вами пришли к выводу, что резидентуру некоей
иностранной разведки у нас тут возглавляет Грин, однако вот уже две недели,
как он уехал из Советского Союза. В чем же дело? В общем, и об этом мы с
вами должны будем подумать, Иван Иванович.
- Слушаюсь, товарищ генерал, - полковник Соколов покинул кабинет
начальника управления весьма озабоченным... В самом деле, почему же в таком
случае Грин отправился в Штаты именно в то время, когда его шеф
перебрасывал к нам важного агента? Да, Тарханов тысячу раз прав - об этом
тоже следует основательно подумать.

Глава шестая
За последнее время Гейм немало размышлял о "холодной войне". Эти
раздумья летчика вызывались не только ненавистью к той будущей "большой"
войне, о которой кое-кто любит кричать в его стране, но и непреодолимым
желанием устроить наконец свою личную жизнь. Мысленно он видел себя
обыкновенным гражданским человеком, на своей ферме в Калифорнии. Однако
мечтам Гейма о такой жизни пока что не было суждено сбыться.
Сегодня Гейм и Финчли отправились на полевой аэродром, расположенный
на территории Прайсхилла, и снова, в который уже раз, принялись за осмотр
самолета, проверку всех его узлов. И хотя в отличие от приятеля Гейм обычно
говорил мало, тут он все же не сдержался, высказал свою досаду. Боб Финчли
отлично понимал товарища. Больше того, он не мог не признать, что с
недавнего времени у того имеются основания к тревоге: жена Гейма, Чармиан
довольно долго жила на ферме у стариков Гейма, но потом пребывание там
показалось ей бесцельным, и она неожиданно примчалась в Нью-Йорк - решив
бороться против опасных замыслов Прайса и заодно отомстить ему за смерть
своего отца. Отец Чармиан - профессор Старк, не захотел стать послушным
оружием в руках Прайса и погиб.
Чармиан разработала план, по которому могла бы появиться у Прайса и
определиться к нему на службу, войти в доверие, получить доступ к важным
документам... Гейм должен был сказать свое слово, напутствовать Чармиан, но
он колебался, боялся за ее жизнь. Повидался с писателем Артуром Гибсоном.
Как всегда суровый и непреклонный, Гибсон нашел желание дочери Старка
понятным и оправданным. И все же Гейму было не по себе, Чармиан значила для
него слишком много.
Прайс встретил дочку старого "друга" приветливо, с участием - он,
видимо, думал, что она не знает, что ее отец погиб в результате его
вмешательства. Прайс даже счел нужным как-то объяснить ей, что именно
случилось с профессором Старком: ему заморочили голову красные агитаторы,
завлекли, опутали, довели до гибели... Сдерживая гнев, Чармиан
поблагодарила Прайса. Он принял ее на службу к себе, ему это было нужно,
позволяло отвести от себя подозрения... Некоторое время Чармиан жила в
Прайсхилле у своей подруги, дочери Уильяма Прайса - Бетси. Потом внезапно
исчезла, должно быть, старик отправил ее в какую-то командировку. Куда? Что
он ей поручил? Гейма мучила неизвестность, он нервничал, беспокоился.
Из отдельных высказываний Прайса в минуты откровенности Гейм понял,
что кроме профессора Хиггинса, у него есть и другой специалист-атомник,
некий профессор Райт. Из слов Прайса Гейм сделал такой вывод: сугубо
секретные работы ведутся на Земле Бэтси. Чем же там занимаются люди Прайса
и где именно находится эта самая Земля - было абсолютно неизвестно. Это
следовало как-то выяснить, а затем постараться проникнуть на запретную
территорию. Эти мысли не давали покоя Гейму. Однако следует честно
признать - больше всего его, пожалуй, беспокоила сейчас судьба Чармиан.
Майкл Гибсон, сын писателя, прибыл под вечер, как обычно на своем
стареньком "форде". Записка, которую он вручил летчикам, содержала
совершенно неожиданную просьбу: следующим утром быть в одном из поселков на
побережье озера Онтарио.
Завтра утром! Но ведь Гейм в любую минуту мог получить приказ о вылете
куда-нибудь с Прайсом... Однако несколько слов, переданных Майклом устно,
положили конец колебаниям: на лодочной пристани к нему подойдет человек и
передаст привет от Чармиан. Что это за человек и при чем тут Чармиан?..
Майкл ничего по этому поводу сказать не мог и молча ждал ответа.
Поселок, в который Гейм добрался самолетом, был малолюдным, на
лодочной пристани, кроме нескольких парнишек с удочками, никого не было.
Тишину пустынного в этот час озера неожиданно нарушил рокот мотора - к
пристани медленно приближался катер.
Катер явно не собирался швартоваться здесь, он лишь бортом коснулся
деревянных ступенек лестницы и на мгновенье замер. Незнакомый человек,
стоящий на палубе, крикнул Гейму:
- Привет вам от Чармиан, Гейм. Прыгайте сюда.
Летчик не заставил себя ждать. Незнакомец поспешно увлек его вниз, в
каюту под палубой. Здесь стоял легонький столик и пара тростниковых кресел.
- Профессор Райт, - произнес незнакомец, протягивая летчику руку.
Райт, тот самый, что наряду с Ваневаром Хиггинсом и инженером Норрисом
работает над выполнением секретных планов Уильяма Прайса? Что это -
провокация? Гейм не двинул ни одним мускулом.
Райт слабо улыбнулся.
- Вам пора бы привыкнуть к тому, Гейм, что среди нас, американцев,
имеется много таких, которые ненавидят войну, - сказал он с упреком. - Я-то
получше других понимаю, что новая война была бы чистейшим безумием! Ведь я
принимал участие в работе по созданию атомной бомбы с самого начала...
Тогда я отдал всего себя достижению успеха - мы хотели помочь союзникам
разгромить Гитлера. Но настало время, когда я понял: атомная бомба в руках
Прайсов несет смерть без разбору, и нам самим в том числе.
Так вот оно что! Райт против Прайса! Гейм обеими руками пожал руку
ученого, но тот, кажется, и не заметил его жеста.
- Я хочу, чтобы вы относились ко мне с доверием, - продолжал он. -
Никаких недоразумений! Мы и без того рискуем, не правда ли, дружище?
Гейм утвердительно кивнул.
Райт задумчиво посмотрел в иллюминатор - катер не спеша рассекал
неспокойную гладь озера Онтарио - и уселся за столом напротив летчика.
- А теперь к делу. - Голос Райта посуровел. - Уильям Прайс предложил
мне работать на него, и я это его предложение принял. - Профессор строго
посмотрел на Гейма, тот понимающе кивнул.
- Работать я должен буду вместе с инженером Норрисом. В чем конкретно
будет заключаться моя деятельность - сейчас сказать не могу, но, судя по
тому, что в мою обязанность входит помогать Норрису, кое-что предположить
можно. Дело в том, что Норрис один из тех, кто долгое время работал в фирме
"Мартин" над созданием космических проектов, а также в фирме "Мак Донелл"
над проектом "Меркурий", который предусматривает запуск в космическое
пространство спутника с человеком. В той же фирме "Мартин" Норрис имел
отношение и к проекту "Дайна-Сор", к созданию орбитального бомбардировщика,
обладающего дальностью действия по всему земному шару.
1 2 3 4 5 6 7 8 9