- Нормальный человек на моем месте уже давно отдал бы
концы. Больше я на такую удочку не попадусь.
- Я не понимаю, о чем вы говорите. И вообще, возьмите себя в руки,
постарайтесь избавиться от этой мании преследования. Приезжайте ко мне,
вас ожидает сотрудник Интерпола.
- Кто, этот лысый боров?
Полковник вроде бы заколебался:
- Ну, если вам угодно именно так его называть... Мы вас ждем уже
целый час! Вы должны были приехать к семи.
- А в Пальмирах вы тоже меня ждали? - зловещим тоном произнесла я.
- В каких Пальмирах?
- На кладбище. Ничего не скажешь, место самое подходящее. Какого
черта вы велели мне ехать в Пальмиры? Так вот, слушайте. Сейчас уже вечер,
я подожду до утра. А утром устрою скандал на весь город, уж будьте
уверены. Всем расскажу - и вашему начальству, я вашим сотрудникам. Я
поставлю в известность контрразведку! И пожарную команду! И в газеты
позвоню! Втихую мне теперь шею не свернут, если и погибну, так с музыкой!
Пусть все об этом узнают.
Полковник очень рассердился:
- Да что вы такое говорите? Кто свернет вам шею? Что случилось в
Пальмирах?
- Уж вы-то должны быть в курсе.
- Ну хорошо, хорошо. Я в курсе, но хочу еще раз услышать от вас.
Допустим, мне доставляет удовольствие слушать рассказы о том, что я
сделал. Итак, что же случилось?
- Да ничего особенного. Позвонила ваша секретарша. Сказала, что
соединяет с вами. И соединила. Вы велели мне через час быть в Пальмирах,
потому что кончаете операцию и мне надо кого-то опознать.
- И я назвал пароль?
- Нет, я теперь я понимаю почему. Сейчас вы намерены утверждать, что
не вы звонили.
- Намерен, честное слово намерен, - подтвердил полковник. - Подождите
минуточку, я вам сейчас перезвоню.
Минуточка растянулась на полчаса. Потом полковник снова позвонил, и
мне показалось, что он очень рассержен.
- Хотелось бы знать, что вы успели сделать за то короткое время,
которое прошло между вашим визитом ко мне и утром сегодняшнего дня? -
спросил он. - Вам действительно звонили, действительно вызывали в
Пальмиры. Как вам удалось выйти из этого живой и невредимой?
- Только потому, что бензина не хватило. И еще потому, что я излишне
нюхливая. Вот если бы они догадались применить другую гадость, а не ту,
которой усыпили меня в Копенгагене... Помереть же я должна была потому,
что вы поверили в Родопы.
- Боже мой, какие еще Родопы?!
В раздраженном тоне полковника слышалось столько искреннего
недоумения, что я окончательно отбросила недавние подозрения. В самом
деле, с этими своими подозрениями я могу докатиться до того, что буду
считать полковника членом банды, всю нашу милицию подкупленной, а Главное
управление - штаб-квартирой гангстеров по эту сторону границы. Разумнее
признать, что полковника просто-напросто обманывали.
Я рассказала о вчерашнем разговоре и событиях, имевших место сегодня
утром. После чего дала понять, что роль приманки мне не нравится. В
заключение я сказала:
- Хоть это и трудно, но я в конце концов могу поверить, что вы не
заинтересованы в моей смерти. Но тогда вам прядется признать, что вас
обманывают. Лысый боров тоже лицо подставное, это я вам говорю. И я
отказываюсь покидать свою квартиру. Делайте, что хотите.
Полковник не стал настаивать и согласился, чтобы я осталась в
добровольном заключении. Поздно вечером позвонила Алиция. У меня создалось
впечатление, что и ее втянули в кампанию против меня, но это меня не очень
огорчило. Я была уверена, что она очень скоро разберется во всем. Уж я-то
Алицию хорошо знала: она никому не поверит, пока сама сто раз не проверит.
Утром Дьявол попытался проникнуть в квартиру, но ему помешала цепочка
на двери. Я проснулась, услышав, как он дергает ее, вышла в прихожую и
заявила, что в квартиру его не впущу. Он пригрозил, что вызовет милицию,
на что я с энтузиазмом согласилась. Кончилось тем, что, приоткрыв дверь на
длину цепочки, я подала ему его бритвенные принадлежности, и он опять
исчез с глаз моих.
Что же мне делать дальше? У него есть ключи. Если я выйду из
квартиры, он воспользуется моим отсутствием и устроит в квартире засаду. А
у меня уже кончались сигареты, нужно купить чай и кое-какие лекарства.
Полковник не давал о себе знать. Идиотское создалось положение, и, говоря
до правде, я была гораздо ближе к сумасшествию, чем когда-либо.
Сигареты и продукты мне привезла на другой день донельзя
взволнованная Явка, я попросила ее об этом по телефону. Приехав, она
заявила, что тут ошивается некий мерзавец, который следил за ней.
- Где ошивается?
- Да тут, у тебя на лестнице, выше этажом. Я звоню в твою дверь, а он
выставил рожу и смотрит. Нет, я так не могу, я человек нервный. Кончай,
пожалуйста, все эти штучки.
- Я бы рада, да не знаю как.
- Но ведь я теперь боюсь выйти!
- Так не выходи. Я, может, тоже боюсь.
- Но мне же надо домой!
В конце концов за ней приехал муж, которого я в квартиру не впустила.
Не впустила также и человека, который пришел снимать показание
электросчетчика. Ему пришлось поверить мне на слово и записать ту цифру,
которую я назвала. Не впустила я и приходящую домработницу, которую хорошо
знала, и незнакомого мне человека, выдававшего себя за работника
телефонного узла и очень настаивавшего, чтобы я его впустила. Одиннадцать
раз мне звонили разные лица и под разными предлогами пытались выманить
меня из квартиры, причем дважды в ответ на мое требование назвать пароль
вешали трубку. На третий день появился Дьявол.
- Я желал бы получить свой чемодан, - холодно заявил он.
- Сразу надо было забирать! - огрызнулась я.
- Но раз уж я не забрал, будь так любезна и отдай мне его теперь.
- Хорошо, я спущу его тебе на веревке с балкона.
- И устроишь представление для всей улицы? Хватит валять дурака. Я
могу не входить, выставь его на лестницу.
На меня опять, как видно, нашло умственное затмение, ибо я
отправилась за чемоданом, оставив дверь закрытой лишь на цепочку. Когда я
вернулась, волоча чемодан, в дверях уже был не Дьявол, а какой-то
незнакомый тип. И этот тип пытался перерезать цепочку ножницами для
железа. При этом он так поставил ногу, чтобы я не могла захлопнуть дверь.
При виде его я выронила чемодан. Единственным орудием, оказавшимся
под рукой, была та тяжелая штука, которую мои сыновья поднимали, когда
делали зарядку. Если не ошибаюсь, эту штуку называют гантели. Они лежали
на скамейке в прихожей, у самой двери.
Схватив гантели, я изо всей силы стукнула до доступному для меня
фрагменту взломщика. Лопнула надрезанная цепочка, а гантели свалились ему
на ногу. Заорав не своим голосом, он от боли отдернул ногу, и я тут же
захлопнула дверь. Замок я заперла так, чтобы его нельзя было открыть
снаружи. А его тут же попытались открыть. Без сил опустившись на скамейку,
я слушала, как они возились с замком. Потом все стихло.
Наглость Дьявола была поистине безгранична. Через несколько минут он
позвонил из автомата и, ни словом не упоминая о происшедшем, потребовал
чемодан. Мне очень хотелось сбросить чемодан ему на голову, но меня
удержало опасение, что повреждение чемодана даст ему повод и впредь не
оставлять меня в покое. Он может, например, подать на меня в суд, призвав
в качестве свидетелей тех людей, которые будут наблюдать момент
сбрасывания чемодана с четвертого этажа. Поэтому я поступила по-другому:
нашла моток веревки, привязала веревку к ручке чемодана и без особого
труда спустила его с балкона, не вдаваясь ни в какие объяснения.
Разорванную цепочку я соединила куском толстой проволоки - хорошо,
она нашлась в квартире. Я понимала, что это совершенно недостаточные меры
безопасности и принялась за поиски дополнительных средств. В результате
поисков в буфете была обнаружена большая и тяжелая колотушка для отбивания
мяса, на очень длинной ручке. Кроме того, я приготовила большой кусок
ваты, завернутый в марлю. Это на тот случай, если они хитростью заставят
меня приоткрыть дверь на длину цепочки и через щель попытаются
воздействовать на меня каким-нибудь химическим средством, распылив его.
Думаю, что вышеупомянутая маска если не полностью обезопасит меня от
воздействия усыпляющего или наркотического газа, то, во всяком случае,
значительно ослабит его действие.
Когда я занималась спуском чемодана, у меня была возможность обозреть
ближайшие окрестности моего дома, и я заметила, что напротив, на газоне,
какой-то человек чинил "сирену", лежа под машиной. Другой сидел на траве
рядом и с мученическим выражением на лице подавал первому инструменты. Оба
с радостью бросили работу и с большим интересом наблюдали за моими
манипуляциями с чемоданом, после чего с явной неохотой вернулись к
прерванному занятию. Тоже мне, нашли развлечение! Будь у меня под рукой
граната, швырнула бы в них!
Вооружившись наступательным и оборонительным оружием, я почувствовала
себя более уверенно. За три дня, проведенные в добровольном домашнем
заточении, я дошла до ручки. Скопившееся во мне раздражение требовало
выхода, и я с готовностью бросилась к телефону, когда он зазвонил.
- Двадцать четыре восемнадцать, - сказал незнакомый голос. -
Полковник просит вас прибыть к нам. Приехал человек из Интерпола.
Полковник велел сказать, что настоящий. Сейчас они с полковником в городе,
но через час будут ждать вас в "Гранде".
- Дудки, - невежливо ответила я.
- Как, простите?
- Дудки. Пусть ждут, если им так хочется, но я не приеду. Я же
говорила, что не выйду отсюда!
Через десять минут он опять позвонил.
- Двадцать четыре восемнадцать, а если они с полковником приедут к
вам?
- Если согласны разговаривать на лестнице, пусть приезжают. В
квартиру никого не впущу.
- Тогда приезжайте вы. Мы дадим вам сопровождающих.
- Подавитесь своими сопровождающими...
В состоянии крайнего душевного напряжения ожидала я весточки от
Алиции. И была полна решимости не верить никому, пока не получу
доказательств, что этот человек послан ею. Ярость бушевала во мне, как
лава в действующем вулкане.
Через полчаса позвонили в дверь. Закрыв лицо маской и взяв в руки
колотушку, я подошла к двери, полная решимости пустить ее в ход при
малейшем подозрительном движении. Так как от Алиции до-прежнему не было
никакой вести, у меня были все основания полагать, что это опять гангстеры
- как видно, у них не осталось времени, и они идут ва-банк.
За дверью оказался незнакомый человек. Так я и думала!
- Чего надо? - невнятно произнесла я, так как вата порядком-таки
мешала.
- Я от полковника Едлины, - сказал незнакомец, глядя на меня с
удивлением. - Двадцать четыре восемнадцать. Буду вас сопровождать.
- Поищите себе другую компанию. Вот если бы тут, на лестнице, стоял
полк солдат в полном обмундировании, я, может быть, и вышла. Да и то, если
бы с ними был сам Циранкевич, потому что только его я хорошо знаю в лицо.
Так что привет! Марш в Родопы!
Прежде чем он успел ответить, я захлопнула дверь. Вскоре по телефону
возобновились переговоры и уговоры. Мне предлагались на выбор две
возможности: или полковник приезжает во мне, или я к полковнику. От визита
его ко мне я тут же отказалась категорически: ведь этот несчастный
человек, которого обманывают на каждом шагу - я, разумеется, имею в виду
полковника, - не сможет явиться ко мне в сопровождении всего своего
отдела. С ним будут один или два человека, разумеется бандиты, которым он
полностью доверяет, а они прикончат здесь и его, и меня. Из двух зол лучше
уж мне ехать к нему. Но не в "Гранд" же!
Наконец позвонил сам полковник.
- Я все понимаю, но так не может дальше продолжаться. Мне доложили,
что вы никого не желаете впускать в квартиру. Не желаете вы также приехать
в "Гранд-отель"...
- ...и силой вы меня отсюда не вытащите, - дополнила я.
- Так что же вы предлагаете?
- Так я быть, я пойду на большой риск и сама приеду к вам, но только
в Главное управление и только после того, как предварительно сама позвоню
вам туда. Больше я не попадусь на удочку. Позвоню сама. Надеюсь,
телефонная книга не была подделана два года назад в предвидении теперешних
событий и номер вашего телефона в ней настоящий. Но предупреждаю, что
всякого, кто по дороге попытается приблизиться ко мне, я бью без
предупреждения. Чтобы потом не было претензий.
- Ладно, бейте. В управлении я буду через пятнадцать минут. Звоните и
приезжайте, но не подведите. Дело неотложное!
Выждав пятнадцать минут, я позвонила в управление. Коммутатор сразу
соединил меня с нужным номером. Несколько гудков, и вот в трубке
послышался несколько запыхавшийся голос полковника:
- Фу, еле успел. Пришлось бежать по лестнице. Какие еще физкультурные
упражнения запланированы у вас для меня?
- Пока не знаю. Ладно, приеду.
- У вашего дома находятся двое наших людей. Не бейте их. Впрочем, они
предупреждены и будут держаться на расстоянии. Жду.
Уже стемнело. Лестница была освещена. С ножом в одной руке и
колотушкой в другой я впервые покинула квартиру после трек дней сидения
взаперти. Оружие мешало мне запереть дверь, но я как-то ухитрилась это
сделать и спустилась вниз. Как же теперь мне отключить противоугонное
устройство в машине, на выпуская из рук ножа и колотушки? А тут еще сумка
в руках.
Переложив оружие в левую руку, я принялась правой шарить под задним
крылом и, разумеется, прикоснулась ключом к кузову. Раздался истошный вой,
я сама испугалась и, забыв всякую осторожность, быстренько отключила
установку. Вой прекратился. Осмотревшись, я увидела на другой стороне
улицы двух мужчин, тех самых подозрительных типов. Они стояли возле своей
ухе отремонтированной "сирены" и внимательно наблюдали за мной. Хотя
уличные фонари светили довольно слабо, я на всякий случай грозно поглядела
на них и села в машину. Сложив свое оружие на коленях, я тронулась в путь.
Следом за мной двинулась "сирена". Пожав плечами, я сильнее нажала на
газ. Расстояние между нами должно было резко увеличиться, но, глядя в
зеркало заднего вида, я убедилась, что ничего подобного не произошло.
"Сирена" не отставала от меня. Странно.
Я проверила ручной тормоз, не затянут ли он случайно. Потом опять
посмотрела назад, и тут что-то внезапно упало на мостовую прямо передо
мной. И я это что-то переехала.
Мне стало нехорошо. Неужели человек? Никогда в жизни не наезжала я на
человека. Раз переехала курицу, так и то несколько дней была не в себе.
Дальше я действовала уже автоматически, забыв обо всем на свете.
Пяти метров мне хватило, чтобы остановить машину. В этом месте дорога
шла с небольшим подъемом вверх, и меня занесло поперек мостовой. Оставив
машину включенной на первой скорости (не знаю, когда я ее успела
включить), я выдернула ключи зажигания и выскочила из машины, на ходу
подхватив покатившуюся с колен колотушку.
Не знаю, что бы я сделала, если бы то, что я переехала, оказалось
человеком. Но это был не человек. Это была доска, тщательно обмотанная
тряпками. Я ее хорошо разглядела при свете уличных фонарей.
Я чувствовала, что вот-вот потеряю сознание. У меня не было сил
подняться, и я продолжала стоять на коленях посреди мостовой, склонившись
над проклятой доской. Какой-то человек подбежал ко мне, взял под руку и
попытался поднять.
- Скорей! - прошептал он мне на ухе.
Все еще находясь в шоковом состояния, я не сопротивлялась, когда он
потащил меня к "ягуару". Вдруг до моего сознания дошло, что за рулем моей
машины сидит какой-то незнакомый человек. Тот, что тащил меня, попытался
разжать мой судорожно сжатый кулак, чтобы извлечь ключи от зажигания. Из
"сирены", затормозившей перед кучей тряпья, выскочили двое.
Тошнотворная слабость, овладевшая мною, вдруг мгновенно испарилась.
Ей на смену пришло ставшее уже привычным состояние бешеной ярости. Одним
движением вырвалась я из рук удерживавшего меня негодяя и с криком "прочь,
свинья!" изо всей силы огрела его колотушкой.
Он попытался уклониться, но я все-таки попала, да так, что загудело.
Правда, что именно загудело, не знаю, а выяснять было некогда.
Расправившись с одним, я как разъяренная фурия двинулась на того, что
сидел за рулем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34