А билет заказала
еще утром. Поздно ночью мы приземлились в Орли.
Из Парижа я намеревалась лететь прямо в Копенгаген, увидеться там с
Алицией, купить автомашину, забрать свои вещи и через Варнемюнде вернуться
в Польшу. Известив ее об этом телеграммой, я сняла номер в очень скромной
гостинице и позволяла своему другу, надо было взять у него мои настоящие
документы.
Рано утром на следующий день я была в польском посольстве.
- Так что же с вами было? - спросил меня первый секретарь посольства,
не веря своим глазам. - Это ведь вы исчезли из Копенгагена?
- Да, я, но, как видите, нашлась. Ничего особенного со мной не было,
так, пустяки, меня похитили бандиты. И такие свиньи, даже не приняли во
внимание срок действия моего паспорта. Что мне теперь делать?
- Ну, это не страшно. Продлим. Но только на две недели. Где же вы
были?
- В Бразилии.
- То есть как - в Бразилии? - Первый секретарь был явно возмущен. -
Ваш паспорт действителен только на Европу. Вы что же, были там незаконно?
- Сама не знаю.
- А где же ваша виза? - спросил он, в четвертый раз перелистывая
странички паспорта. И с ужасом добавил: - Вы были там без визы?
- Без.
- Как же они вас впустили?
- Не знаю. Никто меня ни о чем не спрашивал.
И тут же подумала, что говорю неправду. Они только и делали, что
спрашивали меня. Первый секретарь смотрел на меня с негодованием.
- Это невозможно, - решительно заявил он. - При таких условиях вы не
могли попасть в Бразилию. У вас есть какие-нибудь доказательства, что вы
там были?
- Нет, - сокрушенно призналась я. - Даже сувенира никакого не
привезла.
- Так где же вы в таком случае были?
- В Бразилии...
Похоже было, что разговор в таком духе может продолжаться бесконечно.
Первым не выдержал сотрудник посольства. А может, он просто боялся
сумасшедших?
- Я ничего не понимаю, - вздохнув, признался он. - Пожалуй, вам лучше
всего вернуться в Польшу. Когда вы хотите туда ехать?
- Немедленно! - вскричала я. - Только, пожалуйста, через Копенгаген,
мне надо забрать вещи.
- Вас ищет вся полиция. Лучше всего, если вы будете с ними
разговаривать тут, у нас. Какая-то подозрительная история. А паспорт
получите завтра утром.
Я сказала, что он совершенно прав, и распрощалась с ним. Потом
отправилась по магазинам. По моим подсчетам, в моем распоряжении было как
минимум полтора дня. До вечера меня будут искать в Таормине, ведь мои вещи
остались в гостинице. Потом начнут искать в Париже, на это у них уйдет
несколько часов. Так что, возможно, в моем распоряжении даже и два дня, но
лучше не рисковать.
Поздно вечером я села в ту же самую белую "ланчию" на площади
Республики. Я могла позволить себе ходить без парика и темных очков и
какое-то время не бояться.
- Просто невероятно, как может меняться женщина, - заметил мой друг.
- Отсюда выехала измученная старая баба, а вернулась красивая молодая
девушка...
- Послушай, я сейчас выгляжу нормально?
- Вполне, если не считать того, что ненормально молодо. А что?
- Боюсь, что со мной не все в порядке. Мне все вокруг кажется
подозрительным. Я никому не верю, даже полиции, впрочем полиции особенно.
Того и гляди, не смогу ходить, как люди, и начну красться вдоль стен на
четвереньках. Глупо, правда?
Мы не торопясь ехали по пустым улицам в направлении Венсенского леса.
Я его особенно любила, так как там обычно проходили рысистые бега. Мой
друг задумчиво смотрел прямо перед собой.
- Не знаю, глупо ли. С тобой еще что-то приключилось?
- А как же! Послушай, ты не мог бы заплатить за меня по счету в
гостинице "Минерва" в Таормине?
- Ты что, сбежала, не заплатив?
- Пришлось. Заплатишь? Я оставлю тебе деньги.
- Можешь оставить их себе. Конечно, заплачу. Но что ты еще натворила?
- Сама не знаю. Все у меня перепуталось. Сюда я бежала в панике.
Потом, в Сицилии, пришла в себя и удивлялась, чего это я так боялась.
Климат, что ли, так действует, знаешь, это сладкое ничегонеделание. Потом
выяснилось, что бояться мне все же следует, ну и я опять начала. А в общем
и целом у меня уже нет сил, и я не вижу никакого выхода.
- А все из-за того, что ты слишком много знаешь?
- Вот именно. Меня разыскивают, чтобы вытянуть это из меня, а потом
пристукнуть. Вот так-то.
Он кивнул головой. Некоторое время мы молчали.
- Пожалуй, на твоем месте я бы тоже никому не верил, - наконец
решительно проговорил он. - Помни только одно: на меня можешь положиться.
Не было этих семи лет. Вареники с солью мы ели вчера...
Я смотрела на пустую мостовую, на темные деревья вдоль улицы, на
мужчину на рулем, и больше всего на свете мне хотелось остановить время. В
моей памяти ожило чудесное прошлое, и я подхватила мечтательно и нежно:
- Вчера мы носили с тобой уголь из подвала и вчера улетал самолет из
аэропорта Окенче. Как жаль, что я не могу провести в твоей машине
несколько ближайших лет жизни.
- Жаль, что не можешь, - согласился он. - Знаешь, постарайся быть
осторожной. Я не люблю видеть знакомые фамилии на надгробных памятниках...
Рано утром на следующий день я получила продленный паспорт,
договорилась, что приду на беседу с представителями полиции, и отправилась
в датское посольство. На всякий случай я зашла по дороге узнать о
возможности получить немецкую транзитную визу и, прождав всего пятнадцать
минут, получила ее.
У датского посольства меня ожидала неприятность. Может быть, этот
человек шел за мной давно, только я его не замечала. Увидела я его тогда,
когда кто-то открыл передо мной стеклянную дверь посольства и этот человек
отразился в стекле. Причем отражение было очень четкое. Было ясно видно,
как он переводил взгляд с меня на что-то, что держал в руке, как будто
сравнивал меня с фотографией. Этого оказалось достаточно. Я тут же круто
изменила свои планы.
В датском посольстве знали обо мне. Я сообщила им свой настоящий
адрес, согласилась побеседовать с полицией и получила согласие на
продление визы. И все это за несколько минут. Из посольства я отправилась
прямиком в автосалон, недолго думая купила последнюю модель "ягуара"
бежевого цвета, оформила за полчаса его регистрацию и выехала в город уже
на своей машине. Следующие полчаса у меня ушли на то, чтобы собрать вещи и
расплатиться в гостинице. Не поев, я двинулась в путь, в направлении на
Берлин. Нервы мои были напряжены до предела.
Весь путь до Нанси я думала только о своей новой машине, пытаясь
вспомнить отдельные пункты из инструкции по эксплуатации. Сменить масло.
Сделать техосмотр. Машина не обкатана, нельзя выжимать максимальную
скорость. Что-то там следовало подкрутить и смазать. Что-то - после трех
тысяч километров, а что-то - после пяти. А может, после тысячи?
В Нанси я остановилась в каком-то мотеле, заказала ужин и попыталась
собраться с мыслями. С той поры, как я увидела отражение шпиона в
стеклянной двери, я была не в состоянии мыслить логично. Бандиты напали на
мой след. Вся Франция, вся Западная Европа переполнены моими врагами. В
полициях, в Интерполе, во всех посольствах сидят люди шефа. Как я была
наивна, полагая, что мне удастся ускользнуть от них! Странно, что я еще
жива. На каждом углу, у каждой двери меня поджидали бандиты с пистолетами,
заряженными усыпляющим газом.
Похоже, я впала в самую настоящую, банальную истерию. Надо взять себя
в руки. Пытаясь удержать дрожь и не стучать зубами, я выпила чай и стала
изучать карту шоссейных дорог. Надо разработать маршрут, исходя из того,
чтобы не прихватить ни одной страны, кроме Германии, потому что других виз
я не успела получить. Хорошо, что я так широко раструбила о своей поездке
в Данию, это может мне пригодиться. Если я поеду через Франкфурт-на-Майне,
то смогу пройти там техосмотр. Сейчас же надо выспаться, на рассвете
выехать и ехать без остановок, кроме одной - на техосмотр. Предположим, он
займет полдня. До Варшавы около тысячи семисот километров. Нет, пожалуй,
техосмотр лучше сделать в Ганновере, Франкфурт слишком близко. Потом я
заказала разговор с Варшавой.
- Ну, наконец-то ты нашлась! - воскликнул Дьявол, убедившись, что это
я. Мне показалось, что в его голосе прозвучало скорее раздражение, чем
радость. - Что с тобой происходило, скажи на милость?
- Ничего. Потом расскажу, а теперь послушай, дорогой. Сегодня
четверг. Завтра ранним утром я выезжаю и еду одним духом, без остановок.
Утром в субботу ожидай меня в Колбаскове с деньгами, чтобы оплатить
пошлину.
- А чем ты едешь?
- Машиной.
- Какой?
- Бежевым "ягуаром". Новым.
- Боже! - только и произнес он.
- Я не могу больше разговаривать с тобой. Мне грозит опасность. В
субботу жди с самого утра, а я постараюсь приехать пораньше. И сохрани
тебя бог хоть слово сказать кому-нибудь!
- Ты с ума сошла! - возразил он. - До субботы ты не успеешь. Надо же
тебе будет где-нибудь остановиться на ночь.
- Не буду я нигде останавливаться, я не хочу спать. Должна успеть.
- Все это так неожиданно. Знаешь, я не успею до субботы. Интересно,
как ты себе это представляешь? Давай договоримся на воскресенье.
- Ни в коем случае! Ты должен успеть. Пойми, от этого зависит моя
жизнь.
- Нет, это невозможно! Сначала ты пропадаешь неизвестно где полгода,
а потом начинаешь пороть горячку. Боюсь, у тебя с головой не все в
порядке.
- У меня не только с головой не все в порядке, но это сейчас не имеет
значения. Если бы ты знал, что я пережила! Не буду сейчас об этом, мне
надо выдержать до границы. Потом все расскажу. Не забудь, жди меня, как
договорились. Я соскучилась по тебе!
- Только не разбей по дороге машину! - недовольно сказал он на
прощание, и мое сердце, начавшее было оттаивать, вновь оледенело. Неужели
этот человек уже во может вести себя по-человечески?
Я двинулась в дуть с восходом солнца. Путь мой лежал на север. Около
полудня я уже была в Ганновере. Дела заняли у меня три часа. На станции
техобслуживания были, правда, недовольны, что-то ворчали насчет
километража, но деньги сделали свое дело. Остальные я положила в банк на
свое имя.
Передо мной был Берлин, а за ним Варшава. С каждым оборотом колес мне
становилось спокойнее. "Ягуар" несся как крылатый змей, как восьмое чудо
света. Я подумала, что, видимо, в этом году мне суждено было судьбой
преодолевать огромные пространства в максимально короткое время, но зато в
следующем году никакие сокровища мира не заставят меня больше спешить.
Границу я пересекла без осложнений. Уже недалеко было до Берлина, но
наступила ночь, и я подумала, что, если немного не посплю, не смогу ехать
дальше. Гостиниц я боялась, не хотелось оставлять следов, тем более что
пришлось бы называть настоящую фамилию. Правда, искать меня должны были в
Копенгагене, но рисковать не стоило. Я съехала с автострады, погасила фары
и улеглась на заднем сиденье. Какая это все-таки была удобная машина!
На рассвете я проснулась от холода. Выезжая в спешке и панике, я не
запаслась ни едой, ни питьем, и теперь у меня не было даже термоса с чаем,
чувствовала же я себя на редкость разбитой и измученной. Будь что будет, а
позавтракать мне просто необходимо.
В шесть утра на берлинском вокзале я напилась кофе, чаю и минеральной
воды - это уже про запас. Есть не хотелось, а хотелось скорей в Польшу.
И вот наконец я оказалась на автостраде, ведущей к пограничному
пункту Германия - Польша. Солнце светило мне в лицо. Мной овладели
сентиментальные воспоминания. Прошлый раз, когда я ехала по этой
автостраде, тоже была плохая видимость, только тогда была зима, ночь и
метель, машина с трудом ползла до обледенелой дороге; к тому же я не была
уверена, что двигаюсь в правильном направлении - к польской границе, а не
наоборот, к Берлину. Теперь стояла прекрасная погода, направление
указывало солнце, а по сравнению с тем, что мне пришлось недавно пережить,
езда в гололедицу была невинным и приятным развлечением.
Автострада была совершенно пуста, мне не было необходимости следить
за дорогой, и я могла полностью отдаться воспоминаниям. Пребывание в
Бразилии, беспрецедентное путешествие на яхте "Морская звезда", страшная
темница в замке Шомон и этот человек с глазами, как лазурные отблески на
скалах грота. Не будем вспоминать о некоторых дополнительных аспектах,
пусть в памяти останется только это воспоминание о моем романе столетия.
Недавнее прошлое предстало передо мной рядом ярких картин, в которые
мне самой трудно было поверить. Если бы не "ягуар", я готова была думать,
что это мне только снилось. Да я бы первая не поверила, если бы мне
кто-нибудь рассказал такое. Но весь ужас в том, что это еще не конец. Я
по-прежнему единственный человек, обладающий тайной проклятого клада в
Пиренеях. Сто сорок восемь от семи и тысяча двести два от "Б" как
Бернард...
Прямо перед моим носом на автостраду выскочила какая-то автомашина.
Не представляю, откуда она взялась, может, стояла на обочине? Все
остальное произошло в считанные доли секунды. Я взяла левее, будучи
уверена, что она поедет правой стороной шоссе, но машина заехала на левую
сторону и стала поперек проезжей части. Я затормозила так, что взвизгнули
покрышки, меня мотануло в сторону, углом глаза я увидела, что из
автомашины выскакивают какие-то люди, а справа осталось место, где можно
проскочить, отпустила тормоза, прибавила газ, крутанула руль вправо, потом
сразу влево, автомобиль занесло, и каким-то чудом он проскользнул между
багажником той автомашины и барьерным камнем автострады, меня отбросило
влево, я рванула вправо, притормозила, повернула руль чуть влево, уже не
так резко, и - о чудо! - проскочила.
Как мне это удалось, сама не понимаю, ибо, клянусь всеми святыми, я
понятия не имела, что можно ездить юзом. Не иначе, как меня опять спасло
провидение - то самое, что благоволит дуракам и недотепам.
Я уже собралась остановиться, наброситься на этих ослов, идиотов и
баранов и устроить им грандиозный разнос, но взглянула в зеркало заднего
вида, и моя нога сама нажала на газ. Я увидела, как люди, выскочившие из
автомашины, на ходу садились в нее, а она разворачивалась в мою сторону.
"Ягуар" необкатанный? Ну так обкатается! Проехал уже полторы тысячи
километров, ничего с ним не сделается. Ему только на пользу пойдет такая
нагрузка на коротких дистанциях. Нажмем, дистанция и в самом деле осталась
совсем короткая...
Когда скорость перевалила за сто шестьдесят, я перестала смотреть на
спидометр. Тем более что глаз не хватало. Одним я смотрела на дорогу перед
собой, другим в зеркальце. До сих пор мне не приходилось водить машину с
такой скоростью - и нужды не было, да и машины такой не было. Попадись мне
сейчас какая-нибудь выбоина на шоссе - и наступят бесславный конец моего
путешествия, начатого в скалистом заливе под Паранагуа!..
Пока они развернулись и бросились в погоню, я уже успела опередить их
на несколько десятков метров. Они неплохо взяли с места, но им пришлось
набирать скорость, а я уже мчалась на максимальной.
И вот по пустому шоссе со страшной скоростью мчались две машины.
"Ягуар" несся как вихрь, почти не касаясь поверхности автострады. Тихо и
ровно работал мотор. Прямо чувствовалось, что машине доставляет огромное
наслаждение показать, на что она способна.
Сама же я пребывала в состоянии, похожем на шок. Я не совсем
сознавала, что делаю, и уж совсем не помнила, как вела машину. Расстояние
между нами стало увеличиваться. Граница была совсем близко. Мимо меня
промелькнул знак, предупреждающий, что автострада кончается. "Если на
такой скорости я влечу на дорогу с другим покрытием..." - промелькнуло в
голове. Я слегка притормозила и вдруг услышала какой-то новый звук, не
очень громкий, но явно отличающийся от шума моторов. В первый момент я
подумала, что это стреляет моя выхлопная труба. Нет, звук был другой. Тут
я заметила перед собой и сбоку на дороге взметающиеся фонтанчики пыли.
"Стреляют с глушителем! - догадалась я. - Сволочи! Испортят мне
машину!"
Они целились в покрышки и, хотя расстояние между нами уменьшилось,
никак не могли попасть. Наверное, им мешало солнце. Вот уже показался
пограничный пункт. Я включила дальний свет и нажала на клаксон. Из здания
немецкого пограничного пункта выбегали люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34