Двери по обеим сторонам коридора открывались, и оттуда, как призраки, все выходили и выходили другие.
Он оказался в западне.
Если не считать дверь слева, которая до сих пор еще не открылась.
Он ворвался туда и захлопнул дверь за собой. Судорожно глотая воздух, налег на нее плечом и пошарил в темноте в поисках ключа. Ключа не было, как не было и задвижки.
За дверью собиралась толпа.
Ноги у него промокли.
Он попробовал отыскать выключатель, но не нашел. Что-то задело его по тыльной стороне ладони. Шнур. Свет. Он дернул. Облицованные белым кафелем стены ослепили. Он оказался в ванной комнате. Вот почему он не нашел замка: сумасшедшим не дозволялось запираться. Весь пол покрывали лужи, а глубокая ванна на ножках в форме птичьих лап была до краев наполнена. Гладкая поверхность воды производила самое мирное впечатление.
В углу стоял стул с двумя небрежно брошенными на спинку полотенцами. Он приставил стул к двери под углом, уперев спинку под дверную ручку. Возможно, это задержит их на несколько драгоценных секунд и он успеет добраться до высокого окна напротив. Он видел, что матовое стекло укреплено металлической проволокой, и взмолился, чтобы ему удалось его вышибить, заранее зная, что рама встроена в коробку окна, дабы исключить возможность открыть его обычным способом. Он прошлепал по залитому водой полу, не обращая внимания на визгливый смех за дверью. Но, проходя мимо огромной ванны, понял, что все это было игрой, что они нарочно позволили ему взбежать на третий этаж и направиться именно в эту комнату. Они хотели, Чтобы он увидел, что лежит в ванне под невозмутимой поверхностью воды.
Глава 18
Стеклянный дом удивил Пека. Он никак не ожидал, что Джейкоб Кьюлек может жить в таком доме; ему почему-то казалось, что старику должны нравиться солидные дубовые стены с вьющимися по ним розами или что-нибудь в георгианском стиле, высокое и элегантное. Однако он оказался непредсказуем. Все они немного чокнутые. Пока не начнешь слушать, что он говорит, производит впечатление вполне разумного, уравновешенного человека.
— Вот так хибара, — сказал Фрэнк Роупер, его помощник. — Сплошь сталь и стекло. Не хотел бы я мыть у них окна.
Погруженный в свои мысли, Пек фыркнул. Его удивило, что Кьюлек настоял на встрече, тем более в такое позднее время. После того, что произошло вчера на футболе, все были загружены по горло, и это еще слабо сказано: как прикажете разбираться с массовыми убийствами и массой убийц? И какая связь между событиями на стадионе и Уиллоу-роуд? Точнее, с домом, который там раньше стоял, — с «Бичвудом»? Потому что теперь связь стала несомненной. И если бы Кьюлек не назначил эту встречу, то сам Пек, не откладывая, обратился бы к старику с несколькими вопросами. Похоже, он единственный человек, способный пролить какой-то свет на это дело.
Дверь отворилась, и показалась Джессика, бледная и настороженная.
— Входите, — пригласила она, открывая дверь настежь.
— Извините, что так поздно, — сказал Пек. — Как вы понимаете, у нас сегодня было много дел.
— Именно поэтому мой отец и хотел с вами встретиться, инспектор. По поводу того, что произошло вчера вечером.
— Вы хотите сказать, что тут прослеживается какая-то связь, И это верно.
Джессика удивленно подняла брови:
— Вы тоже так считаете?
— Я бы сказал, что вероятность велика.
Кьюлек ожидал их в просторной гостиной, отделанной, как и весь дом, в ультрасовременном стиле, хотя мебель здесь была старинной, даже антикварной; удивительно, но это сочетание срабатывало. Пек заметил, что все предметы в комнате располагались по прямой линии или перпендикулярно друг к другу, и понял, что, если бы мебель расставили беспорядочно, это доставляло бы слепому неудобство. Жалюзи были опущены.
— Очень хорошо, что вы пришли, инспектор, — сказал Кьюлек. Он стоял у кресла, опираясь одной рукой на его спинку, то ли от слабости, то ли просто для ориентации в пространстве — Пек не понял. Кьюлек выглядел старше, чем в тот день, когда они встретились впервые, но намного лучше, чем два дня назад, в больнице. Его кожа приобрела какой-то желтоватый оттенок, а сутулость стала бросаться в глаза еще больше. Из-под ворота рубашки выглядывал шелковый шарф, прикрывающий синяки на шее.
— С инспектором Роупером вы уже знакомы, — сказал Пек, не глядя на своего коллегу.
— Совершенно верно. А это Эдит Метлок.
Медиум слегка улыбнулась полицейским.
— Присаживайтесь. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Что-нибудь более крепкое, чем кофе и чай? — Джессика вопросительно смотрела на полицейских.
Пек развалился на диване, тогда как Роупер присел на неудобный стул с прямой спинкой.
— Виски и чуточку воды для меня, — сказал Пек. — Полагаю, инспектору Роуперу то же самое.
Роупер кивнул, и Джессика занялась приготовлением выпивки.
— Вы, кажется, говорили, что Крис Бишоп тоже будет здесь? Кьюлек сел в кресло.
— Последние полчаса дочь пыталась с ним связаться. Должно быть, он уже ушел.
Джессика принесла виски.
— Возможно, Крис решил приехать, не дожидаясь моего звонка. Я сказала, что позвоню, как только договорюсь с вами о времени. Но вас, по правде говоря, было не так-то легко застать.
— Ладно, скоро выясним, где он. Двое моих людей весь день вели за ним наблюдение. Фрэнк, скажите, чтобы Дэйв связался с ними по радио.
Роупер поставил свой стакан на толстый красный ковер и вышел из комнаты.
— Джессика говорит, что последние два дня возле нашего дома стоит какой-то автомобиль, — сказал Кьюлек.
— Для вашей же безопасности, сэр. Раз уже было совершено одно покушение, может произойти и второе. Нет смысла рисковать.
После этих слов Пека возникла неловкая пауза. Прокашлявшись, детектив сказал:
— Утром я первым делом хотел встретиться с вами, мистер Кьюлек. Мне кажется, нам надо кое-что обсудить.
— Вы правы, инспектор, обсудить есть что. Но я уже сообщил вам все факты, касающиеся «Бичвуда» и секты Бориса Прижляка. Сегодня я хотел бы поговорить о теоретических проблемах.
— Меня всегда интересовали теории. При условии, что они разумны, конечно.
— Не могу вам этого обещать, инспектор. То, что представляется разумным мне, на ваш взгляд может показаться совершенно нелепым.
— Однако я готов выслушать вас. — Пек посмотрел на медиума: — Миссис Метлок, один из моих детективов беседовал с вами на следующий день после обнаружения в «Бичвуде» сумасшедшей женщины. Вы проводили там сеанс...
— Не сеанс, инспектор, — поправила его медиум. — Во всяком случае, это не входило в мои намерения.
— Вы сказали, что у вас самой не было никакого... видения, или галлюцинации, — называйте это, как хотите, — которое, как утверждает Бишоп, было у него.
— Нет. Как медиум, я редко вижу и запоминаю подобные вещи. Мой организм используется миром духов как воспринимающее устройство. Через меня они говорят с другими.
— И вы считаете, что в «Бичвуде» произошло именно это? Духи Прижляка и его людей говорили с Крисом Бишопом? Ведь кроме него их никто не видел, не так ли? — Пек беспокойно заерзал на сиденье, радуясь про себя, что Роупер вышел и не слышит, какие он задает вопросы.
— Они не говорили с Бишопом, — ответила Эдит. — Ему показали, что там произошло.
— Но почему не вам, мистер Кьюлек? Или вашей дочери, Джессике?
— Не знаю, — ответил старик. — Возможно, это произошло потому, что Бишоп первый обнаружил их тела. А может быть, Прижляк решил поддразнить его, показав, как все это было.
— Но Прижляк мертв.
На этот раз ответа не последовало.
— Всему этому можно дать другое, более обоснованное объяснение, — вымолвил наконец Пек. — Бишоп зациклился на том, с чем он столкнулся в «Бичвуде» около года назад. Возвращение в этот дом могло так сильно на него подействовать, что он увидел все заново.
— Но тогда он обнаружил "только мертвые тела, — сказала Джессика. — А во второй раз он видел, как они убивали друг друга или совершали самоубийства.
— О том, что они были уже мертвы, мы знаем только с его слов. Джессика вопросительно посмотрела на отца.
— Но разве нет свидетеля, видевшего, как Бишоп входил в дом? — спросил старик. — Ведь какая-то женщина с ребенком проходила в этот момент мимо?
— Да, я читал отчет. Но откуда нам известно, что он не заходил в дом и до этого? Что он не был там, когда совершались самоубийства и казни? Из того, что я узнал об этом Бишопе, я понял, что он склонен подходить к сверхъестественным явлениям с научной точки зрения. Разве вы мне не говорили, что Борис Прижляк тоже интересовался подобными вопросами как ученый?
— Да, но...
Пек не дал ему договорить:
— Видите ли, может статься, что наш дорогой мистер Бишоп сам является членом тайной секты Прижляка. Возможно, именно ему предназначено остаться в живых и продолжать то безумное дело, которому они все служили.
— Но это же чепуха! — Джессика залилась краской. — Два дня назад Крис сам подвергся нападению.
— Да, по его словам.
— Я думаю, вы ошибаетесь, инспектор, — спокойно возразил Кьюлек. И посмотрел незрячими глазами на свою дочь и Эдит Метлок. — Мы все думаем, что вы ошибаетесь.
— К тому же, — продолжил Пек, — у меня сложилось впечатление, что Бишоп отрицательно отнесся к вашей идее обследовать «Бичвуд».
— Это так, — согласилась Джессика, — но только сначала. Теперь его отношение изменилось. Он старается нам помочь.
— Вот как? — сухо отозвался Пек.
В гостиную вернулся Роупер и снова уселся на неудобный стул, с нескрываемым облегчением подняв с пола свой стакан. Перед тем как отхлебнуть, он бросил взгляд на Пека:
— Бишоп вышел из дому чуть позже восьми. Наши сыщики сопровождали его до какого-то здания в Туикнеме, под названием фэрвью... нет, фэрфилдский «Дом отдыха».
— Наверное, это лечебница, где находится его жена, — предположила Джессика.
— Психиатрическая?
Она кивнула. Лицо у Пека оставалось непроницаемым.
— Свяжитесь с ними, Фрэнк. Скажите, чтобы доставили Бишопа сюда. Я думаю, что на этом небольшом совещании его присутствие необходимо.
— Сейчас? — Роупер уже поднес стакан к губам.
— Немедленно.
Полицейский снова поставил стакан и опять вышел из комнаты.
Пек пригубил виски с содовой и выжидательно смотрел поверх стакана на Джейкоба Кьюлека.
— Итак, сэр, вы хотели поговорить о теории.
Но слепец был поглощен мыслями о Бишопе. Нет, это невозможно. Крис Бишоп — хороший человек, он в этом уверен. Сложный. Раздражительный. Но ничуть не похожий на Прижляка. Джессике он тоже в конце концов понравился, а она-то разбирается в людях, как никто. Иногда ему казалось, что суждения дочери чересчур строги, чересчур критичны... Поэтому, наверное, ни один из немногих мужчин в ее жизни не соответствовал ее высоким запросам.
— Мистер Кьюлек? — В голосе Пека появились нотки нетерпения.
— Простите, инспектор. Я задумался.
— У вас есть теория, — напомнил Пек.
Ему казалось, что глаза Кьюлека буравят его, и он готов был поклясться, что чувствует, как старик читает его потаенные мысли.
— Это нелегко, инспектор. Вы человек практических действий и, разумеется, не верите в привидения. Но я думаю, что со своей работой вы справляетесь хорошо, следовательно, не лишены воображения.
— Благодарю, — буркнул Пек.
— Позвольте начать с весьма странного события, произошедшего с Эдит два дня назад. А может быть, она расскажет об этом сама? — Он повернулся к медиуму.
— Я телепат, инспектор, или, если вам более привычны другие определения, медиум, духовидец. Так вот, как телепат, я наиболее чувствительна к тем силам и влияниям, которые находятся за пределами нашей повседневной жизни.
— Миру духов?..
— Если его можно так назвать, инспектор. Я в этом уже не уверена. Возможно, у нас совершенно неверное представление о том, что мы называем миром духов. Некоторые мои коллеги начинают испытывать подобные сомнения.
— Вы хотите сказать, что никаких... привидений не существует?
В гостиную снова вошел Роупер и бросил на Пека удивленный взгляд. Он кивнул своему начальнику в подтверждение того, что приказание того выполняется, затем занял свое место и потянулся за стаканом.
— В том виде, как мы их раньше представляли, пожалуй, нет, — ответила медиум. — Мы всегда думали, что это отдельные духи, существующие в ином мире, отличающемся от нашего только тем, что он расположен на более высоком уровне. Ближе к Богу, что ли, если хотите.
— И все это оказалось не так?
— Я этого не утверждаю. — В ее голосе промелькнуло раздражение. — Мы просто не знаем. У нас появились сомнения. Возможно, мир духов не так уж сильно удален от нашего мира, как мы всегда считали. И они существуют не в виде отдельных существ, а как единое целое. Как некая сила.
Пек нахмурился. Роупер шумно допил свое виски.
— Инспектор, я попробую объяснить вам это в другой раз, — вмешался Кьюлек. — По-моему, Эдит следует рассказать вам, что случилось с ней два дня назад.
Пек кивнул в знак согласия.
— Я живу одна в маленьком доме в Вудфорде, — начала Эдит. — В среду вечером — было уже поздно, где-то около одиннадцати, — я слушала радио. Мне, знаете ли, очень нравятся передачи, построенные на непосредственном контакте со слушателями. Иногда полезно узнать, что думают о состоянии нашего мира обычные люди. Но радио вдруг стало потрескивать, будто где-то поблизости включили мощный двигатель. Сколько я ни подстраивала, помехи не исчезали. Сначала короткими импульсами, затем все более продолжительными. В конце концов они превратились в непрекращающееся жужжание, и я выключила приемник. И тут, сидя в тишине, я ощутила какую-то перемену в атмосфере. Полагаю, я не заметила этого раньше только потому, что мое внимание было слишком поглощено моим несчастным приемником. В этой перемене не было ничего пугающего — призраки часто дают о себе знать без приглашения, — (Поэтому я откинулась в кресле и позволила им войти. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы осознать, что это было нечто дурное.
— Постойте, — прервал ее Пек. — Вы только что сказали, что уже не уверены в существовании призраков.
— Какими мы их себе представляем, инспектор. Но это не означает, что все то, чего мы не воспринимаем своими органами чувств, не существует. Игнорировать невероятное количество зарегистрированных сверхъестественных явлений невозможно. Я хочу подчеркнуть, что в ту минуту я никак не могла понять, кто именно воспользовался мной как посредником.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Я почувствовала, что мой дом окружен какой-то... темной пеленой. Казалось, чернота ползала вокруг дома, прижимаясь к окнам. И какая-то ее часть уже достигла меня. Часть проникла в мое сознание, стремясь заполнить его целиком и поглотить меня. Но для этого она должна была сначала физически меня подавить, а ей что-то мешало.
— Ваша сила воли? — спросил Пек, не обращая внимания на усмешку Роупера.
— Отчасти. Но не только. Я вдруг поняла, что союзником и извечным спутником этой силы является тьма. Не знаю, что заставило меня так поступить, но я включила в доме все лампы. Во всех комнатах...
«В этом нет ничего необычного», — подумал Пек. Лично он не знал ни одной одинокой женщины, которая не боялась бы темноты. Многие мужчины тоже боятся, хотя никогда не признались бы в этом.
— Я почувствовала, что давление ослабело, — продолжала медиум, и по выражению ее лица Пек понял, что она сейчас как бы заново переживает это событие. — Но за окнами чернота эта существовала... и поджидала. Я была вынуждена блокировать свое сознание, чтобы не поддаться настойчивому желанию впустить ее в себя. Казалось, что-то хочет меня поглотить. — Она вздрогнула, и Пек тоже почувствовал холодок на затылке.
— Должно быть, я впала в транс — больше ничего не помню. Кроме голосов. Они звали меня. Дразнили. И в то же время притягивали меня.
— Что же говорили эти голоса? Вы можете вспомнить?
— Нет. Слов не помню. Но я чувствовала, что они хотят, чтобы я выключила свет. Каким-то образом я понимала, что достанусь им, если сделаю это. В конце концов я просто погрузилась в себя — спаслась в уголке своего сознания, где они не могли меня достать.
«Мне придется проявить всю свою смекалку, когда комиссар спросит, насколько я продвинулся в расследовании этого дела», — подумал Пек, сдерживая усталую улыбку.
Все почувствовали его скептицизм, но отнеслись к нему с пониманием.
— Когда мы с Крисом обнаружили Эдит, она была в трансе, — сказала Джессика. — Выйдя в тот вечер от вас, инспектор, мы внезапно испугались, что с ней тоже может что-нибудь случиться. Крис, мой отец и мисс Киркхоуп подверглись нападениям, но мы совсем забыли об Эдит.
— И что же вы нашли в доме миссис Метлок? Помимо нашей уважаемой леди?
— Ничего определенного. Но мы почувствовали атмосферу. Какую-то холодную, гнетущую атмосферу. Мне стало страшно.
Пек тяжело вздохнул:
— Неужели это нас действительно к чему-нибудь приведет, мистер Кьюлек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Он оказался в западне.
Если не считать дверь слева, которая до сих пор еще не открылась.
Он ворвался туда и захлопнул дверь за собой. Судорожно глотая воздух, налег на нее плечом и пошарил в темноте в поисках ключа. Ключа не было, как не было и задвижки.
За дверью собиралась толпа.
Ноги у него промокли.
Он попробовал отыскать выключатель, но не нашел. Что-то задело его по тыльной стороне ладони. Шнур. Свет. Он дернул. Облицованные белым кафелем стены ослепили. Он оказался в ванной комнате. Вот почему он не нашел замка: сумасшедшим не дозволялось запираться. Весь пол покрывали лужи, а глубокая ванна на ножках в форме птичьих лап была до краев наполнена. Гладкая поверхность воды производила самое мирное впечатление.
В углу стоял стул с двумя небрежно брошенными на спинку полотенцами. Он приставил стул к двери под углом, уперев спинку под дверную ручку. Возможно, это задержит их на несколько драгоценных секунд и он успеет добраться до высокого окна напротив. Он видел, что матовое стекло укреплено металлической проволокой, и взмолился, чтобы ему удалось его вышибить, заранее зная, что рама встроена в коробку окна, дабы исключить возможность открыть его обычным способом. Он прошлепал по залитому водой полу, не обращая внимания на визгливый смех за дверью. Но, проходя мимо огромной ванны, понял, что все это было игрой, что они нарочно позволили ему взбежать на третий этаж и направиться именно в эту комнату. Они хотели, Чтобы он увидел, что лежит в ванне под невозмутимой поверхностью воды.
Глава 18
Стеклянный дом удивил Пека. Он никак не ожидал, что Джейкоб Кьюлек может жить в таком доме; ему почему-то казалось, что старику должны нравиться солидные дубовые стены с вьющимися по ним розами или что-нибудь в георгианском стиле, высокое и элегантное. Однако он оказался непредсказуем. Все они немного чокнутые. Пока не начнешь слушать, что он говорит, производит впечатление вполне разумного, уравновешенного человека.
— Вот так хибара, — сказал Фрэнк Роупер, его помощник. — Сплошь сталь и стекло. Не хотел бы я мыть у них окна.
Погруженный в свои мысли, Пек фыркнул. Его удивило, что Кьюлек настоял на встрече, тем более в такое позднее время. После того, что произошло вчера на футболе, все были загружены по горло, и это еще слабо сказано: как прикажете разбираться с массовыми убийствами и массой убийц? И какая связь между событиями на стадионе и Уиллоу-роуд? Точнее, с домом, который там раньше стоял, — с «Бичвудом»? Потому что теперь связь стала несомненной. И если бы Кьюлек не назначил эту встречу, то сам Пек, не откладывая, обратился бы к старику с несколькими вопросами. Похоже, он единственный человек, способный пролить какой-то свет на это дело.
Дверь отворилась, и показалась Джессика, бледная и настороженная.
— Входите, — пригласила она, открывая дверь настежь.
— Извините, что так поздно, — сказал Пек. — Как вы понимаете, у нас сегодня было много дел.
— Именно поэтому мой отец и хотел с вами встретиться, инспектор. По поводу того, что произошло вчера вечером.
— Вы хотите сказать, что тут прослеживается какая-то связь, И это верно.
Джессика удивленно подняла брови:
— Вы тоже так считаете?
— Я бы сказал, что вероятность велика.
Кьюлек ожидал их в просторной гостиной, отделанной, как и весь дом, в ультрасовременном стиле, хотя мебель здесь была старинной, даже антикварной; удивительно, но это сочетание срабатывало. Пек заметил, что все предметы в комнате располагались по прямой линии или перпендикулярно друг к другу, и понял, что, если бы мебель расставили беспорядочно, это доставляло бы слепому неудобство. Жалюзи были опущены.
— Очень хорошо, что вы пришли, инспектор, — сказал Кьюлек. Он стоял у кресла, опираясь одной рукой на его спинку, то ли от слабости, то ли просто для ориентации в пространстве — Пек не понял. Кьюлек выглядел старше, чем в тот день, когда они встретились впервые, но намного лучше, чем два дня назад, в больнице. Его кожа приобрела какой-то желтоватый оттенок, а сутулость стала бросаться в глаза еще больше. Из-под ворота рубашки выглядывал шелковый шарф, прикрывающий синяки на шее.
— С инспектором Роупером вы уже знакомы, — сказал Пек, не глядя на своего коллегу.
— Совершенно верно. А это Эдит Метлок.
Медиум слегка улыбнулась полицейским.
— Присаживайтесь. Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Что-нибудь более крепкое, чем кофе и чай? — Джессика вопросительно смотрела на полицейских.
Пек развалился на диване, тогда как Роупер присел на неудобный стул с прямой спинкой.
— Виски и чуточку воды для меня, — сказал Пек. — Полагаю, инспектору Роуперу то же самое.
Роупер кивнул, и Джессика занялась приготовлением выпивки.
— Вы, кажется, говорили, что Крис Бишоп тоже будет здесь? Кьюлек сел в кресло.
— Последние полчаса дочь пыталась с ним связаться. Должно быть, он уже ушел.
Джессика принесла виски.
— Возможно, Крис решил приехать, не дожидаясь моего звонка. Я сказала, что позвоню, как только договорюсь с вами о времени. Но вас, по правде говоря, было не так-то легко застать.
— Ладно, скоро выясним, где он. Двое моих людей весь день вели за ним наблюдение. Фрэнк, скажите, чтобы Дэйв связался с ними по радио.
Роупер поставил свой стакан на толстый красный ковер и вышел из комнаты.
— Джессика говорит, что последние два дня возле нашего дома стоит какой-то автомобиль, — сказал Кьюлек.
— Для вашей же безопасности, сэр. Раз уже было совершено одно покушение, может произойти и второе. Нет смысла рисковать.
После этих слов Пека возникла неловкая пауза. Прокашлявшись, детектив сказал:
— Утром я первым делом хотел встретиться с вами, мистер Кьюлек. Мне кажется, нам надо кое-что обсудить.
— Вы правы, инспектор, обсудить есть что. Но я уже сообщил вам все факты, касающиеся «Бичвуда» и секты Бориса Прижляка. Сегодня я хотел бы поговорить о теоретических проблемах.
— Меня всегда интересовали теории. При условии, что они разумны, конечно.
— Не могу вам этого обещать, инспектор. То, что представляется разумным мне, на ваш взгляд может показаться совершенно нелепым.
— Однако я готов выслушать вас. — Пек посмотрел на медиума: — Миссис Метлок, один из моих детективов беседовал с вами на следующий день после обнаружения в «Бичвуде» сумасшедшей женщины. Вы проводили там сеанс...
— Не сеанс, инспектор, — поправила его медиум. — Во всяком случае, это не входило в мои намерения.
— Вы сказали, что у вас самой не было никакого... видения, или галлюцинации, — называйте это, как хотите, — которое, как утверждает Бишоп, было у него.
— Нет. Как медиум, я редко вижу и запоминаю подобные вещи. Мой организм используется миром духов как воспринимающее устройство. Через меня они говорят с другими.
— И вы считаете, что в «Бичвуде» произошло именно это? Духи Прижляка и его людей говорили с Крисом Бишопом? Ведь кроме него их никто не видел, не так ли? — Пек беспокойно заерзал на сиденье, радуясь про себя, что Роупер вышел и не слышит, какие он задает вопросы.
— Они не говорили с Бишопом, — ответила Эдит. — Ему показали, что там произошло.
— Но почему не вам, мистер Кьюлек? Или вашей дочери, Джессике?
— Не знаю, — ответил старик. — Возможно, это произошло потому, что Бишоп первый обнаружил их тела. А может быть, Прижляк решил поддразнить его, показав, как все это было.
— Но Прижляк мертв.
На этот раз ответа не последовало.
— Всему этому можно дать другое, более обоснованное объяснение, — вымолвил наконец Пек. — Бишоп зациклился на том, с чем он столкнулся в «Бичвуде» около года назад. Возвращение в этот дом могло так сильно на него подействовать, что он увидел все заново.
— Но тогда он обнаружил "только мертвые тела, — сказала Джессика. — А во второй раз он видел, как они убивали друг друга или совершали самоубийства.
— О том, что они были уже мертвы, мы знаем только с его слов. Джессика вопросительно посмотрела на отца.
— Но разве нет свидетеля, видевшего, как Бишоп входил в дом? — спросил старик. — Ведь какая-то женщина с ребенком проходила в этот момент мимо?
— Да, я читал отчет. Но откуда нам известно, что он не заходил в дом и до этого? Что он не был там, когда совершались самоубийства и казни? Из того, что я узнал об этом Бишопе, я понял, что он склонен подходить к сверхъестественным явлениям с научной точки зрения. Разве вы мне не говорили, что Борис Прижляк тоже интересовался подобными вопросами как ученый?
— Да, но...
Пек не дал ему договорить:
— Видите ли, может статься, что наш дорогой мистер Бишоп сам является членом тайной секты Прижляка. Возможно, именно ему предназначено остаться в живых и продолжать то безумное дело, которому они все служили.
— Но это же чепуха! — Джессика залилась краской. — Два дня назад Крис сам подвергся нападению.
— Да, по его словам.
— Я думаю, вы ошибаетесь, инспектор, — спокойно возразил Кьюлек. И посмотрел незрячими глазами на свою дочь и Эдит Метлок. — Мы все думаем, что вы ошибаетесь.
— К тому же, — продолжил Пек, — у меня сложилось впечатление, что Бишоп отрицательно отнесся к вашей идее обследовать «Бичвуд».
— Это так, — согласилась Джессика, — но только сначала. Теперь его отношение изменилось. Он старается нам помочь.
— Вот как? — сухо отозвался Пек.
В гостиную вернулся Роупер и снова уселся на неудобный стул, с нескрываемым облегчением подняв с пола свой стакан. Перед тем как отхлебнуть, он бросил взгляд на Пека:
— Бишоп вышел из дому чуть позже восьми. Наши сыщики сопровождали его до какого-то здания в Туикнеме, под названием фэрвью... нет, фэрфилдский «Дом отдыха».
— Наверное, это лечебница, где находится его жена, — предположила Джессика.
— Психиатрическая?
Она кивнула. Лицо у Пека оставалось непроницаемым.
— Свяжитесь с ними, Фрэнк. Скажите, чтобы доставили Бишопа сюда. Я думаю, что на этом небольшом совещании его присутствие необходимо.
— Сейчас? — Роупер уже поднес стакан к губам.
— Немедленно.
Полицейский снова поставил стакан и опять вышел из комнаты.
Пек пригубил виски с содовой и выжидательно смотрел поверх стакана на Джейкоба Кьюлека.
— Итак, сэр, вы хотели поговорить о теории.
Но слепец был поглощен мыслями о Бишопе. Нет, это невозможно. Крис Бишоп — хороший человек, он в этом уверен. Сложный. Раздражительный. Но ничуть не похожий на Прижляка. Джессике он тоже в конце концов понравился, а она-то разбирается в людях, как никто. Иногда ему казалось, что суждения дочери чересчур строги, чересчур критичны... Поэтому, наверное, ни один из немногих мужчин в ее жизни не соответствовал ее высоким запросам.
— Мистер Кьюлек? — В голосе Пека появились нотки нетерпения.
— Простите, инспектор. Я задумался.
— У вас есть теория, — напомнил Пек.
Ему казалось, что глаза Кьюлека буравят его, и он готов был поклясться, что чувствует, как старик читает его потаенные мысли.
— Это нелегко, инспектор. Вы человек практических действий и, разумеется, не верите в привидения. Но я думаю, что со своей работой вы справляетесь хорошо, следовательно, не лишены воображения.
— Благодарю, — буркнул Пек.
— Позвольте начать с весьма странного события, произошедшего с Эдит два дня назад. А может быть, она расскажет об этом сама? — Он повернулся к медиуму.
— Я телепат, инспектор, или, если вам более привычны другие определения, медиум, духовидец. Так вот, как телепат, я наиболее чувствительна к тем силам и влияниям, которые находятся за пределами нашей повседневной жизни.
— Миру духов?..
— Если его можно так назвать, инспектор. Я в этом уже не уверена. Возможно, у нас совершенно неверное представление о том, что мы называем миром духов. Некоторые мои коллеги начинают испытывать подобные сомнения.
— Вы хотите сказать, что никаких... привидений не существует?
В гостиную снова вошел Роупер и бросил на Пека удивленный взгляд. Он кивнул своему начальнику в подтверждение того, что приказание того выполняется, затем занял свое место и потянулся за стаканом.
— В том виде, как мы их раньше представляли, пожалуй, нет, — ответила медиум. — Мы всегда думали, что это отдельные духи, существующие в ином мире, отличающемся от нашего только тем, что он расположен на более высоком уровне. Ближе к Богу, что ли, если хотите.
— И все это оказалось не так?
— Я этого не утверждаю. — В ее голосе промелькнуло раздражение. — Мы просто не знаем. У нас появились сомнения. Возможно, мир духов не так уж сильно удален от нашего мира, как мы всегда считали. И они существуют не в виде отдельных существ, а как единое целое. Как некая сила.
Пек нахмурился. Роупер шумно допил свое виски.
— Инспектор, я попробую объяснить вам это в другой раз, — вмешался Кьюлек. — По-моему, Эдит следует рассказать вам, что случилось с ней два дня назад.
Пек кивнул в знак согласия.
— Я живу одна в маленьком доме в Вудфорде, — начала Эдит. — В среду вечером — было уже поздно, где-то около одиннадцати, — я слушала радио. Мне, знаете ли, очень нравятся передачи, построенные на непосредственном контакте со слушателями. Иногда полезно узнать, что думают о состоянии нашего мира обычные люди. Но радио вдруг стало потрескивать, будто где-то поблизости включили мощный двигатель. Сколько я ни подстраивала, помехи не исчезали. Сначала короткими импульсами, затем все более продолжительными. В конце концов они превратились в непрекращающееся жужжание, и я выключила приемник. И тут, сидя в тишине, я ощутила какую-то перемену в атмосфере. Полагаю, я не заметила этого раньше только потому, что мое внимание было слишком поглощено моим несчастным приемником. В этой перемене не было ничего пугающего — призраки часто дают о себе знать без приглашения, — (Поэтому я откинулась в кресле и позволила им войти. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы осознать, что это было нечто дурное.
— Постойте, — прервал ее Пек. — Вы только что сказали, что уже не уверены в существовании призраков.
— Какими мы их себе представляем, инспектор. Но это не означает, что все то, чего мы не воспринимаем своими органами чувств, не существует. Игнорировать невероятное количество зарегистрированных сверхъестественных явлений невозможно. Я хочу подчеркнуть, что в ту минуту я никак не могла понять, кто именно воспользовался мной как посредником.
— Продолжайте, пожалуйста.
— Я почувствовала, что мой дом окружен какой-то... темной пеленой. Казалось, чернота ползала вокруг дома, прижимаясь к окнам. И какая-то ее часть уже достигла меня. Часть проникла в мое сознание, стремясь заполнить его целиком и поглотить меня. Но для этого она должна была сначала физически меня подавить, а ей что-то мешало.
— Ваша сила воли? — спросил Пек, не обращая внимания на усмешку Роупера.
— Отчасти. Но не только. Я вдруг поняла, что союзником и извечным спутником этой силы является тьма. Не знаю, что заставило меня так поступить, но я включила в доме все лампы. Во всех комнатах...
«В этом нет ничего необычного», — подумал Пек. Лично он не знал ни одной одинокой женщины, которая не боялась бы темноты. Многие мужчины тоже боятся, хотя никогда не признались бы в этом.
— Я почувствовала, что давление ослабело, — продолжала медиум, и по выражению ее лица Пек понял, что она сейчас как бы заново переживает это событие. — Но за окнами чернота эта существовала... и поджидала. Я была вынуждена блокировать свое сознание, чтобы не поддаться настойчивому желанию впустить ее в себя. Казалось, что-то хочет меня поглотить. — Она вздрогнула, и Пек тоже почувствовал холодок на затылке.
— Должно быть, я впала в транс — больше ничего не помню. Кроме голосов. Они звали меня. Дразнили. И в то же время притягивали меня.
— Что же говорили эти голоса? Вы можете вспомнить?
— Нет. Слов не помню. Но я чувствовала, что они хотят, чтобы я выключила свет. Каким-то образом я понимала, что достанусь им, если сделаю это. В конце концов я просто погрузилась в себя — спаслась в уголке своего сознания, где они не могли меня достать.
«Мне придется проявить всю свою смекалку, когда комиссар спросит, насколько я продвинулся в расследовании этого дела», — подумал Пек, сдерживая усталую улыбку.
Все почувствовали его скептицизм, но отнеслись к нему с пониманием.
— Когда мы с Крисом обнаружили Эдит, она была в трансе, — сказала Джессика. — Выйдя в тот вечер от вас, инспектор, мы внезапно испугались, что с ней тоже может что-нибудь случиться. Крис, мой отец и мисс Киркхоуп подверглись нападениям, но мы совсем забыли об Эдит.
— И что же вы нашли в доме миссис Метлок? Помимо нашей уважаемой леди?
— Ничего определенного. Но мы почувствовали атмосферу. Какую-то холодную, гнетущую атмосферу. Мне стало страшно.
Пек тяжело вздохнул:
— Неужели это нас действительно к чему-нибудь приведет, мистер Кьюлек?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41