...Ряд фигур в черных длинных плащах до пят, заставляющих
подозревать, что незнакомцы не совсем люди. Они открыто меня
рассматривают. В ночной тьме, которая застала меня в мрачных и
yзких переулках Кельта Оберхейма, их глаза хищно поблескивают
красным.
Бездвижная пятерка просто стоит, стеной перегородив мне проход,
С запозданием вспоминаю совет трактирщика, который начинает гонгом
звенеть в сознании: "Беги, беги!"
Так говорил владелец "Розовой Пальмы"...
-- Если встретишь черных людей, глаза которых красны и
ненастоящи, беги пока можешь, пока они не поймали тебя.
-- Да что мне будет от них, Гильермо? -- удивленно спросил я,
поправляя висящий рядом, на специальном стенном крюке, меч.
Великолепная сталь из лучшей кузницы Текарама Флорентийского,
гоpода что лежит по ту сторону залива Медуз, придала мне бодрости
одним прикосновением. Я отпил вина и вопросительно уткнулся
взглядом в бороду Гильермо. Он - один из многих тысяч жителей
Кельта Оберхейма, которому удалось обзавестись собственным
маленьким дельцем и безбедно жить вместе с семьей. Обычная для
его возраста борода, усталые глаза на веселом лице, но
беспокойные движения - словно чего-то ждет все время, боится.
-- Многие люди...-- он перешел на тихий шепот и мне пришлось
наклониться поближе, чтобы дослышать фразу.-- Многие слышали
рассказы об исчезновениях! Никто из встретивших черных людей не
может так просто убежать - они всесильны, всемогущи и на них
лежит печать ада - они достанут тебя хоть из под земли!
Гильермо умолк, и я видел, что он верит во все эти россказни.
Чего только не услышишь на вольных землях по эту сторону мира.
Хотя, не скрою, чудес и необъяснимого хватает. А раз так - нечего
придумывать и новое.
-- Расслабься, Гильермо,-- сказал я,-- нам хватит и известных
чудес.
-- Никто не верит мне,-- вздохнул трактирщик и пошел к
следующему посетителю...
Тогда я встал из-за грязного стола, на котором лежала печать
тысячи судеб, и вышел из "Розовой Пальмы", направляясь навстречу
своей. А теперь... я стою перед черными людьми с красными глазами
и они не дают мне прохода. Ну и болван же я!
-- Именем Кельта,-- заявляю я,-- вы должны дать мне дорогу!
Рука сама находит рукоять меча - холодную, но призывно-добрую.
"Соединимся в бою!"
Это кричит сталь.
Пятеро все так же стоят и рассматривают меня. Не впервой мне
такие встречи на темных улицах, в коротких тупиках... но сегодня -
нечто особенное.
Один из них шагает вперед и поднимает руку, указывая на мой
клинок. Его длинные белые, наверное белые - в темноте все серо,
волосы мечутся на ветру, грозясь сорваться с головы хозяина.
Угрожающая краснота в его глазах разгорается еще ярче.
-- Какой язык вам знаком? -- спрашиваю я, в надежде, что один
из восьми известных мне языков найдет применение.
Но нет, ответом мне молчание... однако, выступивший вперед
подходит ко мне и делает знакомый жест рукой. Хоть язык жестов им
доступен. Он предлагает рукопашный бой, и это неудивительно - у
них нет мечей.
Я не мастер рукопашного боя, хотя мне известны приемы
иноземных странников, которые практикуют это искусство.
Отказаться без уважительной причины - покрыть себя позором, и,
хотя страх проник глубоко, я соглашаюсь. С детства знаю, что
страха послушать - придти к бесславной смерти... всегда
вспоминаю тот случай на охоте.
Я бережно кладу ножны на камень мостовой и плавно отпихиваю их
ногой, подальше от себя. Негоже будет наступить на клинок во
время поединка. Не то чтобы с ним что-то случится, но бережное
обращение с оружием - правило хорошего тона.
Противник не медлит. Сопровождаемый тупыми взглядами
товарищей, он стремительно бросается на меня - я еле успеваю
отпрыгнуть в сторону, что, как это не удивительно, мне не
помогает. Он просто летящая смерть - несколько движений и мне
приходится получить жестокий удар под ребра...
Кое-как отбиваюсь, но уже слабо - меня словно окунули под
воду. Он наседает, собираясь добить меня стальным кулаком и я,
собрав всю силу, наотмашь бью его по лицу, метя в глаза - общее
уязвимое место.
Больно. Рука онемевает почти мгновенно и тень падает на меня,
вминая мои косточки в мостовую переулка... А затем, он окончательно
добивает меня, обрушивая на мою многострадальную голову бездну
боли...
@@@
Утро было великолепным. Выглянув в окно, я выяснил, что земля
мокрая из-за только что окончившегося легкого летнего дождичка.
-- Температура воздуха составит 68 градусов Фаренгейта,--
сообщило радио, и я пошел готовить себе легкий завтрак,
обрадованный еще одним днем отличной погоды.
Не какая-нибудь засуха или чересчур холодный день... Обычно
я не завтракаю дома, максимум на что меня хватает - кофе. Но то
был особенный день - накануне руководство "Комик Бардс" вдруг
решило вызвать меня по "чрезвычайно важному" делу. И, конечно, я
догадывался, что у них за дело. Когда фирма, штампующая комиксы,
находится на грани разорения, спасти ее может только свежий
взгляд на жизнь. В данном случае - мой. Я поступил на работу за
два месяца до того, как стало ясно - фирма долго не протянет.
Кому нужны комиксы, нарисованные бездарными художниками и
повторяющие известный сюжет в сотый раз?
Не буду корчить из себя гения, крутого художника, потому что
не являюсь ими даже в малой степени. Просто, кроме рисования я
почти ничего не умею, а идея, которая стала основой новой серии,
пришла мне в голову совершенно случайно. Она на меня-то и не
похожа - эта идея. Она - из ниоткyда. Это что-то загадочное.
Совершенно не торопясь, я спустился к машине и несколько раз
обошел ее кругом, сознательно отдаляя тот момент, когда руководство
будет петь мне дифирамбы, в надежде, что я окажусь и вовсе золотой
жилой. Нашли из кого деньги делать.
Движение на шоссе было не особенно оживленным, поэтому я
просто держался за руль, чтобы вовремя подправлять курс, и думал
о возможных вариантах предстоящего разговора. Мне предложат
возглавить спецотдел. Или партнерство в "Комик Бардс"? Или
просто прибавку к зарплате художника... Что толку мечтать, когда
не знаешь чужих намерений? В конце концов выяснится, что ни
одно из твоих предположений не было даже немного похоже на
правду. Или правда будет состоять из ма-аленьких кусочков
красивых картинок, но не являть собой единого целого.
Я припарковался во дворе дома, где фирма арендовала студию. В
подвале было расположено типографское оборудование. И это -
фирма, которая собирается стать "номером один" на рынке комиксов?
Смеяться мне не хотелось и я бодро зашагал к подъезду. Мне надо
было всего лишь подняться на седьмой этаж. Пешком, но я уже
привык к этому - за это мне платят, рисуй и не говори, что у тебя
болит рука из-за долгого подъема по лестнице. Хорошо хоть пиццу
можно заказать с доставкой...
На лестнице мне встретился Харви, с которым мы начинали
предыдущий провальный проект "Комик Бардс". Новая интерпретация
какого-то старого чего-то-там-человека. Бред. До сих пор
вспоминаю отвращение, с которым мы садились за работу. Правда, мы
отыгрывались на издевках над персонажами комиксов так, что к
концу дня у нас уже животы сводило от непрерывного смеха.
-- Кит,-- воскликнул Харви, увидев, что я поднимаюсь ему
навстречу,-- ты сегодня победитель!
-- Здравствуй, Харви,-- сдержанно отозвался я, гадая, с чего
бы ему так радоваться.-- Ты уже знаешь, о чем они собираются
говорить?
-- Ха,-- сказал мой бывший соавтор,-- об этом только ты и не
знаешь! Ну давай, дуй быстрее, а то опоздаешь на важную встречу.
Неисправимый оптимист. Иногда мне просто хочется схватить его
за горло и вытрясти из него всю эту гадость. Но мы друзья,
насколько только можем ими оставаться в условиях конкуренции,
которая царит среди художников. К тому же, у нас разные весовые
категории.
Я тяжело дотопал до седьмого, вышел в огромный холл. Здесь все
переделали под нужды фирмы, чему очень возмущался владелец дома.
Но это было давно, когда начальный капитал "Комик Бардс" еще не
был безнадежно растрачен и домовладелец с надеждой взирал на
арендаторов. Наверное он не прогадал. Если фирма будет идти по
правильному пути, то он еще получит свое. Индустрия комиксов
переживает сейчас второй расцвет.
Когда я вошел в кабинет братьев Грин, которые как раз и
являются владельцами "Комик Бардс", то обнаружил их уже изрядно
выпившими. Дэймон смотрел на меня остекленевшими глазами и
пытался сказать "привет", но у него это так и не получилось.
Поэтому говорил я с его братом Нилом.
-- Кит, добро пожаловать!
-- Здравствуйте, мистер Грин.
Я присел без приглашения, Нил просто забыл его сделать, виной
чему была определенно выпивка.
-- Кит, ты просто молодец, не буду скрывать! -- Нил хлопнул
меня по плечу и отошел на несколько шагов, видимо не собираясь
получать сдачу - силу удара он не рассчитал.
-- Вы уже говорили мне об этом.
-- Понимаешь... к твоим идеям требуется еще и исполнение. Тот
комикс, который уже принес нам известность, ты делал сам.
Полностью, от начала и до самого последнего кадра.
Он пристально посмотрел на меня, но возражать я не собирался -
все было именно так.
-- Мы хотим поставить это на конвейер... ты говорил, что у тебя
навалом таких "глупых" идей. Но тут одна маленькая загвоздка - ты
у нас один. Мы же не можем заставить тебя работать днем и ночью?
Я помотал головой, чтобы он, не дай бог, не подумал, что я
могу работать ночью. То есть, я могу, но когда бы я спал?..
-- Поэтому, мы хотим дать тебе несколько человек, которых ты
бы научил... подражать тебе. Рисовать в твоем стиле. Ты будешь
генерировать идеи, а они - реализовывать их на бумаге.
"Разумно."
-- У меня нет стиля, мистер Грин...
-- Зови меня Нил,-- перебил он меня, подмигнув обоими глазами
сразу.
-- Нил, у меня нет стиля,-- повторил я, принимая его игру.-- Я
просто рисую, не стараясь подражать кому-либо.
Он снова подмигнул мне и тоном, каким сообщают государственные
тайны, громко прошептал:
-- Тебе этого не понять, но тем, кто покупает наши комиксы,
эти подробности неинтересны! Хотя, твое имя уже приобрело
соответствyющий вес. Это же надо - одной книжицей потеснить
почти всех!
У меня нет стиля. Никакого. Рисовать меня научил отец, когда я
был еще совсем маленьким. До сих пор вспоминаю сотни, тысячи
рисунков, которые валялись во всех комнатах. Чего только на них
не было. Потом я пытался окончить частную Художественную Академию
в Цюрихе, но потерпел неудачу. Смешно - мне не хватило терпения.
И вот, все чем я смог стать - удачливый комикс-мэйкер, основная
работа которого - рисовать бешеное количество похожих друг на
друга картинок. Hyднятина.
-- Ты понимаешь, к чему я веду разговор? -- как бы невзначай
поинтересовался Нил.
-- Конечно, я же не идиот.
-- Отлично, Кит, я был уверен, что ты согласишься.
Вот так вершатся судьбы мира. Я разве сказал что-нибудь в
подтверждение их намерений?
Нил проследовал к столу, за которым сидел его почти ничего не
соображающий брат, и, нажав кнопку селектора, обратился к
секретарше:
-- Мисс Айвори уже здесь? Попросите ее войти.
На всякий случай я скорчил рожу построже, мало ли чего.
Вошла блондинка лет двадцати, одетая в потертые джинсы и
свободную цветастую рубашку. Мне стало интересно, носит ли она
нижнее белье или...
-- Анна Айвори,-- провозгласил Нил,-- будет твоей первой
ученицей, Кит!
Забавный способ представить людей друг другу. От Нила можно
ожидать такого.
-- Очень приятно, мисс Айвори,-- заявил я и, чтобы не казаться
голословным, потряс ее руку, которая неожиданно оказалась весьма
крепкой.
-- Можете приступать,-- снисходительно объявил Нил, указывая
на дверь.-- Я позаботился, чтобы у тебя была отдельная студия.
Потом будут еще ученики, а пока займись юной леди. Надеюсь, она
уже знает, какие вопросы задавать?
Анна кивнула и мы покинули кабинет боссов. Нил дал мне ключи
от новой студии, которая, как я выяснил чуть позже, была
огромной. То есть, я имею в виду, для меня одного, пусть даже и с
учениками. Какой, к черту, из меня учитель рисования комиксов?
Пока мы шли по этажу, неотвратимо приближая миг начала
занятий, я решил все-таки выяснить вопрос насчет нижнего белья.
Пpовести подготовительнyю pаботy.
-- Будем на ты? -- спросил я, напуская на себя беззаботность.
-- Конечно,-- согласилась блондинка, весело улыбаясь и
подмигивая мне.-- Я теперь должна следовать всем твоим указаниям,
если это может помочь в освоении твоего стиля.
Улыбнувшись в ответ, я сказал:
-- Сомневаюсь, что ты его вообще освоишь.
-- Как? -- ужаснулась она и сразу утратила всю свою
радость.-- Кит, меня только что наняли, а ты будто бы говоришь
мне, что завтра меня уволят! Неужели твой стиль настолько сложен?
-- У меня его нет, вот в чем дело,-- пробормотал я, вставляя
ключ в замочную скважину.
Краем глаза я заметил, что мое замечание только усилило
волнение - она прикусила нижнюю губу, и, как я заподозрил,
собралась заплакать. Никогда я не умел успокаивать девушек, а
блондинок - тем более. Но она сдержалась, за что я мысленно
сказал ей 'спасибо', и мы вошли в студию.
-- Забавно,-- заметил я, имея в виду размеры "комнатушки".
Анна прошла вглубь и повесила свою сумочку на стенд, который
предназначался для "сборки" комикса.
-- Ты всегда так одеваешься? -- поинтересовался я,
оглядываясь.
-- Только на работе,-- откликнулась она не задумываясь,
совершенно не смущенная (и не возмущенная, что немаловажно)
бестактным вопросом.
Возможно, это было всего лишь руководящее указание братьев
Грин - не раздражать художника, которого собираются использовать
исключительно в мирных целях, а именно - для доставания зеленых
купюр из кошельков мам и пап, озабоченных коллекциями комиксов
для своих детей. Но я не увидел на ее лице никакого насилия над
собой, что обычно очень хорошо заметно.
-- Ты так и будешь здесь гулять, словно на экскурсии? Меня
вышибут, если я не начну осваивать этот твой... стиль, которого
нет.
Она села на один из удобных стульев, приобретенных "Комик
Бардс" еще в самом начале своей деятельности, и стала непонятно
зачем заплетать косу.
-- Брось,-- сказал я, раздумывая, с чего начать занятие по
копированию самого себя,-- тебе и так идет.
-- Спасибо.
И Анна продолжила заплетать косу.
-- Ладно,-- я сел рядом с ней, за столом, ящики которого были
до отказа забиты карандашами и бумагой.-- Понимаешь ли, Анна, у
меня действительно нет стиля... То есть, конечно же, я
придерживаюсь определенных форм и, скажем, последовательностей,
но я никогда не смогу объяснить тебе, что и как я рисую. Это
просто не имеет смысла, хотя мои знания - на уровне самоучки. Ты
бы стала просить Пикассо научить тебя рисовать?
Я тщил себя надеждой, что то, что я заметил мелькающим в ее
глазах, было пониманием. Но я, видимо, ошибался.
-- Ты же не Пикассо.
-- Именно! Но даже Пикассо не смог бы сделать этого - научить
кого-то рисовать такие же картины. Все самые удачные подделки
появляются в результате простого анализа его работ. В нашем
случае, максимум, что ты можешь делать - попытаться скопировать
меня самостоятельно.
-- Ну...-- промолвила она, сомневаясь,-- я, конечно, не первый
день рисую...
В этот момент я проклял братьев Грин, которые решили учудить
подобное мероприятие. Правда, потом я вспомнил, что впереди еще
ученики. Неплохо было бы отделаться от них, научив Анну "своему
стилю"... Дальше пусть она их учит! Видимо, подсознательно я все
еще пытался решить вопрос с нижним бельем, потому что она вдруг
спросила:
-- Ты долго еще будешь просвечивать меня взглядом?
Нет, она не возмущалась, просто спрашивала, как будто бы
интересуясь прогнозом погоды на завтра. Я все-таки спросил.
-- Только на работе,-- повторила она, завороженно глядя на
меня.
Значит, дома не носит. Неплохо. Но дело принимало ненужный
оборот, простое желание узнать, носит ли девушка нижнее белье,
могло привести к иным, нежели обсуждение комиксов, разговорам.
Я поднялся и дойдя до двери закрыл ее. Ни к чему будет, если
кто-то ненароком услышит наш разговор. Я сказал себе, что это
только "для надежности", хотя не понимал еще, было ли это
действительно так.
-- Итак,-- сказал я, возвращаясь.-- Я начну рисовать, а ты
будешь смотреть. Если какие-то моменты будут вызывать сомнение -
спроси. Потом нарисуешь что-нибудь сама.
-- Хорошо,-- ответила Анна, оживая.
"Проехали?" -- спросил я себя.
Достав из ящика несколько листов бумаги, я принялся делать
набросок, забыв на несколько минут о своей ученице. Не могу
иначе. Я знал, что рисую. Знал заранее, какой должна быть
картинка.
1 2 3 4 5