К тому же они
вылизывали себя как настоящие кошки. Они были довольно чистоплотным
народом, во всяком случае, что касается их тел, зато полностью безразличны
к клопам, тараканам, мухам и прочим насекомым в деревне. И хотя они
зарывали свои отбросы, но совершенно не заботились об уборке за собаками,
свиньями и другими животными, которых держали ради забавы или пищи.
Поздним вечером Улисс, разгоряченный, вспотевший и усталый, решил
разбить на ночь у ручья лагерь. Вода казалась обжигающе холодной и была
такой чистой, что было видно плавающую у дна рыбу на глубине двенадцати
футов. Он лежал на упавшем дереве, нависавшем над ручьем, и смотрел на
рыб. Потом сбросил одежду и пошел поплавать, в то время как вуфеа и
вагарондит наблюдали за ним вблизи (как всегда они делали, когда он был
раздетым). Он подивился, неужели их втайне не отталкивает нагота и полное
отсутствие волос. Наверное, нет. Он и не стремился быть как они, все-таки
он был здесь богом.
Когда он вышел все остальные, за исключением стоящих на посту воинов
и Авины, искупались. Авина вытерла его куском шерсти, а потом спросила
разрешения присоединиться к остальным. Когда же все вышли, он снова
посмотрел с бревна на воду. Рыбки уплыли. Он нашел их в сотне ярдов вверх
по течению. Потом соорудил телескопическое удилище с леской, сделанной из
кишок, и костяным крючком и червяком, которого специально для него нашла
Авина. Это оказалось толстотелое создание длиной с его руку, с красной
кровью и четырьмя громадными ложными глазами, состоящими из трех
концентрических кругов: белого, голубого и зеленого.
Они забрасывали двенадцать раз, но безрезультатно. На тринадцатый -
рыба клюнула. Он подсек ее и та-принялась играть, грозя сорвать леску с
удилища. Рыба была только десяти дюймов длиной, но очень сильной и
боролась отчаянно. На нее ушло не менее двенадцати минут. Когда же он
вытащил ее на берег и разглядел серебристое тело с алыми и зелеными
пятнами, вылупленными желтыми глазами и короткими хрящевидными усами, он
почувствовал неизмеримое счастье. Согласно Авине, которая понесла ее на
кухню, его _л_и_п_а_в_а_ф_а_ были в восхищении.
Ночью, лежа в своей постели, разглядывая высокую зелено-сине-белую
луну сквозь ветки вечнозеленого растения, он подумал, что ему недостает
только двух вещей, чтобы быть полностью счастливым. Первое - большого
глотка хорошего темного немецкого или датского пива или первоклассного
бурбона. А второе - женщины, которая любила бы его, и которую он тоже бы
любил.
Прежде чем понять, что он делает, он ощутил мохнатую ручку Авины в
своей руке и поднес ее ко рту. Потом бессознательно потянулся поднять ее и
собрался поцеловать.
- Повелитель! - произнесла Авина с дрожью в голосе.
Он не ответил. Осторожно вернул ее руку в изголовье постели и
отвернулся.
Но она остановила его: "Смотри!" И он присел, вглядываясь сквозь
ветки деревьев на замеченное ею существо. Черное и крылатое, только
силуэт, оно мелькнуло на фоне луны и исчезло.
- Что это было?
- Я ничего не понимаю... Все произошло так быстро... Это был _а_п_е_а
в_у_ф_е_а _п_у_а_у_э_а_.
- Крылатое разумное существо без волос, - пробормотал он, переводя на
английский.
- Дулулики, - добавила она.
- А они опасны?
- А ты не помнишь?
- Стал бы я тогда спрашивать?
- Прости меня, Повелитель. Я не хотела тебя прогневать. Нет, они
вообще-то не опасны. Будь они нашими врагами, мы бы их давно перебили. Они
оказывают нам всем большие услуги.
Улисс порасспрашивал ее еще, а потом пошел и лег спать. Ему снились
летучие мыши с человеческими лицами.
Двумя днями позже они подошли к первой деревне вагарондит. Задолго до
этого барабаны возвестили, что их заметили. Время от времени Поющий
Медведь высматривал разведчиков, которые перебегали от дерева к дереву и
прятались за кустами. Они проследовали вдоль широкого и полноводного
ручья, где водилось множество черно-белых рыб около трех футов длиной. Он
присмотрелся и решил, что это не рыбы, а маленького размера млекопитающие.
Авина сказала, что вагарондит считают их священными и убивают только по
одному в год на торжественной церемонии. Вуфеа не считали их священными,
но так как те находятся на вражеской территории, они их не волнуют. Если
вуфеа во время набега убьют хотя бы одного, а вагарондит обнаружат тело,
то они поймут, что вуфеа где-то рядом.
Пятью милями дальше они оставили ручей и двинулись к вершине крутого
холма. С другой стороны, в долине, на верхушке пологого бугра показалась
деревня вагарондит.
Дома кланов были круглыми. В остальном же она ничем не отличалась от
поселений вуфеа. Однако высыпавшие в открытые ворота воины имели
коричневую шерсть и черные полоски вокруг глаз и щек. И в добавление к
каменным топорам и томагавкам они несли мечи и булавы, сделанные из
какого-то дерева.
На их штандарте виднелся череп гигантского роадраннера. Авина сказала
ему, что это сверхтотем, главный для всех кланов вагарондит. Они считали
роадраннера, апаукауа, священным и посвящали своих молодых воинов, ставя
их перед гигантской птицей. Посвященный должен был быть вооружен только
боло и копьем и обязан был свалить птицу наземь, обмотав трехкаменную боло
вокруг ее ног и затем оторвав голову. К тому же, во время этой опасной
церемонии погибло в год не менее четырех храбрецов.
Улисс шагнул вперед, процессия двинулась следом, спускаясь по
длинному пологому холму. Вагарондит ударили в огромные барабаны, затрубили
в рога. Жрец, весь утыканный перьями, помахал на них тыквой и, вероятно,
пропел что-то, хотя на таком расстоянии Улисс ничего не расслышал, за
исключением грохота инструментов.
На полдороге с холма Авина проговорила: "Повелитель!" - и указала на
небо. Длиннокрылое, похожее на летучую мышь существо, кружило над ними.
Улисс заметил, как оно пронеслось над их головами. Авина не лгала и не
преувеличивала. Это был крылатый человек или почти человек. Тело его было
размером с четырехлетнего ребенка. Торс казался вполне человеческим, за
исключением чудовищно выпяченной груди. Ребра казались чересчур огромными
для прикрепляющихся к ним громадных мускулов крыльев. Спина была тоже
сгорбленной, горб казался одной застывшей мышцей. Его руки были
удивительно тонкими, а ладони - с очень длинными пальцами и длинными
ногтями. Ноги были короткими, хилыми и кривыми. Ступни - изогнутыми, и
большой палец находился почти под прямым углом к остальным. Крылья были из
мембран и костей и своими концами крепились к горбу мускулов на спине. У
него оказалось шесть конечностей - первое шестиконечное млекопитающее,
которое увидел Улисс. А могло быть и не последнее. На этой планете - пусть
даже на Земле - было ля него в запасе еще много странных вещей.
Лицо казалось треугольным. Голова - выпуклой, круглой и абсолютно
лысой. Уши были такими большими, что казались вторыми, дополнительными
крыльями. Глаза выглядели для его лица громадными и на таком расстоянии
чересчур бледными. Было похоже, что у него совсем не было волос.
Человек усмехнулся, скользнул вниз, сложил крылья и опустился на свои
тонкие ножки и скрюченные ступни. Он заковылял к ним, будто потерял всю
свою грацию в момент, когда коснулся земли. Он поднял хилую ручку и
заговорил пронзительным детским голосом на языке аурата.
- Приветствую тебя, Бог Камня! Глик приветствует тебя и желает долгой
жизни!
Улисс понимал его достаточно хорошо, но не мог отвечать на
традиционном языке так же бегло, как хотелось бы. Он сказал:
- Можешь ли ты говорить на языке вуфеа?
- Запросто. Это мой любимый язык, - сказал Глик. - Мы, дулулики,
говорим на многих языках, из которых вуфеа еще не самый трудный.
- Какую новость ты принес нам, Глик, - проговорил Улисс.
- Очень приятную и важную. Но с вашего позволения, господин, мы
вернемся к этому позже. А сейчас я дам возможность поговорить с тобой
первым делом о вагарондит. Они желают тебе добра, как им и следовало бы,
тем более, что они думают, будто ты являешься их богом.
Тон человека-летучей мыши был слегка саркастическим. Улисс сурово
взглянул на него, но Глик только усмехнулся, показав длинные желтые зубы.
- Они думают? - переспросил Улисс.
- Да, - ответил Глик. - Они не могут понять, почему ты вступился за
вуфеа, когда они только пытались перенести тебя в эту деревню, где тебя
почитали бы еще больше.
Улисс хотел поспешить вперед и игнорировать создание, которое вело
себя вызывающе. Но Авина сказала ему, что летучие люди были курьерами,
представителями, сплетниками, доносчиками и чиновниками, занимавшимися еще
множеством различных вещей. Например, протоколами, которые вел
человек-летучая мышь, как третейский судья двух сторон, желающих
договориться о мире, торговле или хотя бы временном перемирии. К тому же
летучий народ сам иногда брался за торговлю, перенося маленькие, легкие
дефицитные товары из какой-то неизвестной страны, возможно, их
собственной.
- Передай, что на меня напали два их товарища. И за это я наказал их,
- сказал Улисс.
- Я так и передам, - проговорил Глик. - А ты не собираешься еще
наказывать?
- Пока они этого не заслужат.
Глик поклонился и громко сглотнул, его острый кадык подпрыгнул, точно
обезьянка на перекладине. Очевидно, он не был таким представительным и
важным, каким хотел казаться. Или, может быть, сознавал, что находится на
земле и очень уязвим, каким бы великим и надменным себя ни считал.
- Вагарондит сказали: это только прекрасно, что самому богу
приходится доказывать, что он - бог.
Авина, стоя за Улиссом, прошипела:
- Прости меня, Повелитель. Но мой совет может пригодиться. Эти
заносчивые вагарондит нуждаются в хорошем уроке и, если ты позволишь им...
Улисс с ней согласился, но ему не нужны были советы о которых он не
просил. Он поднял руку, приказывая, чтобы она замолчала. И потом сказал
Глику:
- Мне не нужно ничего доказывать, меня надо просить.
Глик усмехнулся, словно предугадал ответ Улисса. Солнце било белым
пламенем в его кошачьих желтых глазках. Он проговорил:
- Еще вагарондит просили тебя убить Древнюю Тварь с Длинной рукой.
Уже много лет чудовище уничтожает поля и деревни. Оно погубило много
урожаев и кладовых, а иногда доводило целые деревни до грани голода.
Древняя Тварь убила многих воинов, посланных против нее, изувечила
остальных и, тем не менее, осталась непобежденной. Или же она спасалась
бегством, ускользая ото всех охотничьих партий, появляясь то здесь, то
там, и тут же пропадала, пожирая поля кукурузы, разоряя дома и руша мощные
заборы своими гигантскими ногами.
- Я обдумаю их просьбу, - сказал Улисс, - и отверну где-то на днях. А
теперь, если говорить больше не о чем, дай нам пройти.
- Ну, остались лишь разные пустячки, сплетни и новости, принесенные
мной от многих деревень самых разных народов, - сказал Глик. - Можешь
послушать их, мой Повелитель, для развлечения и досуга.
Улисс не знал, может это насмешка над полагающимся всезнанием бога,
но решил пропустить мимо ушей. Однако, если бы стало необходимо, он
схватил бы покрепче худосочное маленькое чудище и в назидание другим
свернул ему шею. Летучий народ мог быть священным или привилегированным,
но если этот парень будет слишком задаваться, он сможет дискредитировать
образ Улисса как бога.
Они спустились с холма и пошли по дну долины, миновав деревянный мост
через ручей трехсот футов шириной. На другой стороне тянулись поля
кукурузы и других растений, а также луга, на которых паслись овцы с тремя
закрученными рогами по сине-зеленой траве по колено. Большое количество
деревянных мотыг и кос, брошенных на полях, показывало, что дети и женщины
работали на полях до последнего момента.
Под звуки барабанов вуфеа промаршировали к воротам, и здесь Улисс
оказался нос к носу с жрецами и вождями вагарондит. Когда они шагали через
долину, из-за склона холма выскочил летучий человечек и, проскользнув над
ними, спланировал вниз и опустился в нескольких футах от Улисса, пробежав
некоторое расстояние после приземления. Потом он вернулся, ковыляя на
своих кривых ножках и полураскрыв кожаные складчатые крылья.
Потянулась долгая болтовня, в которой Глик являлся посредником. Потом
Верховный вождь, Джидамок, преклонил колени и коснулся лбом руки Улисса.
За ним последовали остальные вожди и жрецы, и Улисс со своей оравой
вступил в деревню.
Прошло несколько дней в празднествах и восхвалениях, прежде чем Улисс
продолжил свой марш. Он обошел полностью все десять вагарондитских
деревень. Улисс как-то поинтересовался, какую плату берет за свою службу
Глик. Теперь Глик ехал с ними на спине богатыря вагарондит, его кривые
ноги обвились вокруг толстой пушистой шеи.
- Моя плата, - сказал он, легко сгибая свою руку. - О, я ем, сплю и у
меня хватает еще множество других забот. Я простой парень. Мне только и
надо, что поболтать с разными людьми, побеседовать, утолить мое и их
любопытство, услужить... Для меня самое большое удовольствие - услужить
другим.
- И что ты просишь?
- О, иногда я беру несколько побрякушек, каких-нибудь драгоценных
камешков, или превосходно вырезанных фигурок, или тому подобных предметов.
Но моей главной ценой за работу всегда была информация.
Улисс не ответил, но почувствовал, что за работой Глика скрывается
нечто большее.
По пути назад в первую деревню вагарондит вождь Джидамок спросил его,
что он посоветует делать с Древней Тварью с Длинной Рукой.
- Люди Нишейманаки, третьей деревни, которую мы посетили, прислали
гонца, сообщившего, что Древняя Тварь вновь разорила одно из полей. Она
убила двух воинов, которые погнались за ней следом.
Улисс вздохнул. Видно, деваться некуда. Он сказал:
- Мы сразу пойдем за ней. - Он подозвал Глика и спросил: -
Использовали тебя вагарондит, чтобы обнаружить Древнюю Тварь с Длинной
Рукой?
- Ни разу, - ответил Глик.
- Почему?
- По-моему, они просто не додумались.
- А ты не догадался подсказать им, какую пользу мог бы принести им?
- Нет, тем более, что для меня живая Древняя Тварь полезнее мертвой.
Если она умрет - я получу меньше интересных новостей.
- Ты найдешь Древнюю Тварь? - спросил Улисс.
Глаза Глика сузились, а губы превратились в тонкую щелочку. Но он
вымолвил:
- Конечно, мой Повелитель.
Из подслушанных разговоров Улисс знал, что уже четыре поколения
вагарондит помнили Древнюю Тварь. Но она жила не на территории вагарондит.
Иногда она исчезала на несколько лет, должно быть, обирая неизвестные
народы севера, запада и, возможно, великого леса на востоке. Это было
огромное животное и ему требовалась большая территория.
Из отрывочных слухов, которые он сложил воедино, Улисс узнал, что
Древняя Тварь напоминала слона. Но какого слона! В нем было где-то
двадцать футов роста, и он имел четыре бивня! Верхние бивни изгибались
вверх, а нижние - вниз и назад. Длинная Рука была хоботом.
Хитрость Древней Твари, запутанность ее следов, ее смертельные
засады, ее способность скрываться и исчезать, стали легендой.
- Она настолько умна, что не можешь себе представить, - сказал Улисс
Глику. Авина остановилась рядом. - Хотя и немая.
- Кто сказал тебе, что она не говорит? - спросил Глик.
Улисс удивился.
- Ты думаешь, она может говорить?
Веки Глика опустились. Он сказал:
- Я не знаю, конечно. Я только хотел сказать, что никто не слышал,
говорит она или нет.
- Она только одна такая? - спросил Улисс.
- Откуда мне знать. Некоторые говорят, что существуют другие в
нескольких переходах к северу. Но я не знаю.
- Ты должен, - сказал Улисс. - Это твой хлеб, ты летаешь далеко и
если даже не был на севере, наверняка существуют другие ваши люди, которые
там были.
- Я не знаю, - сказал Глик, но Улисс подумал, что тот едва сдержал
улыбку на своем лице.
- Скажи мне, Глик, а ты не видел... - и тут же смолк. В языке вуфеа
не было слова, обозначавшего металл. Во всяком случае, насколько он знал.
Он перешел к описанию металла. Потом, вспомнив о ноже, вытащил его и
раскрыл. Глик выпучил глаза, тяжело засопел и попросил разрешения
подержать лезвие. Улисс наблюдал, как тонкие длинные пальцы касаются
стали, осторожно скользят по краю, как он пробует лезвие большим пальцем,
лижет языком, прикладывает к щекам.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Пробуждение Каменного Бога'
1 2 3 4 5
вылизывали себя как настоящие кошки. Они были довольно чистоплотным
народом, во всяком случае, что касается их тел, зато полностью безразличны
к клопам, тараканам, мухам и прочим насекомым в деревне. И хотя они
зарывали свои отбросы, но совершенно не заботились об уборке за собаками,
свиньями и другими животными, которых держали ради забавы или пищи.
Поздним вечером Улисс, разгоряченный, вспотевший и усталый, решил
разбить на ночь у ручья лагерь. Вода казалась обжигающе холодной и была
такой чистой, что было видно плавающую у дна рыбу на глубине двенадцати
футов. Он лежал на упавшем дереве, нависавшем над ручьем, и смотрел на
рыб. Потом сбросил одежду и пошел поплавать, в то время как вуфеа и
вагарондит наблюдали за ним вблизи (как всегда они делали, когда он был
раздетым). Он подивился, неужели их втайне не отталкивает нагота и полное
отсутствие волос. Наверное, нет. Он и не стремился быть как они, все-таки
он был здесь богом.
Когда он вышел все остальные, за исключением стоящих на посту воинов
и Авины, искупались. Авина вытерла его куском шерсти, а потом спросила
разрешения присоединиться к остальным. Когда же все вышли, он снова
посмотрел с бревна на воду. Рыбки уплыли. Он нашел их в сотне ярдов вверх
по течению. Потом соорудил телескопическое удилище с леской, сделанной из
кишок, и костяным крючком и червяком, которого специально для него нашла
Авина. Это оказалось толстотелое создание длиной с его руку, с красной
кровью и четырьмя громадными ложными глазами, состоящими из трех
концентрических кругов: белого, голубого и зеленого.
Они забрасывали двенадцать раз, но безрезультатно. На тринадцатый -
рыба клюнула. Он подсек ее и та-принялась играть, грозя сорвать леску с
удилища. Рыба была только десяти дюймов длиной, но очень сильной и
боролась отчаянно. На нее ушло не менее двенадцати минут. Когда же он
вытащил ее на берег и разглядел серебристое тело с алыми и зелеными
пятнами, вылупленными желтыми глазами и короткими хрящевидными усами, он
почувствовал неизмеримое счастье. Согласно Авине, которая понесла ее на
кухню, его _л_и_п_а_в_а_ф_а_ были в восхищении.
Ночью, лежа в своей постели, разглядывая высокую зелено-сине-белую
луну сквозь ветки вечнозеленого растения, он подумал, что ему недостает
только двух вещей, чтобы быть полностью счастливым. Первое - большого
глотка хорошего темного немецкого или датского пива или первоклассного
бурбона. А второе - женщины, которая любила бы его, и которую он тоже бы
любил.
Прежде чем понять, что он делает, он ощутил мохнатую ручку Авины в
своей руке и поднес ее ко рту. Потом бессознательно потянулся поднять ее и
собрался поцеловать.
- Повелитель! - произнесла Авина с дрожью в голосе.
Он не ответил. Осторожно вернул ее руку в изголовье постели и
отвернулся.
Но она остановила его: "Смотри!" И он присел, вглядываясь сквозь
ветки деревьев на замеченное ею существо. Черное и крылатое, только
силуэт, оно мелькнуло на фоне луны и исчезло.
- Что это было?
- Я ничего не понимаю... Все произошло так быстро... Это был _а_п_е_а
в_у_ф_е_а _п_у_а_у_э_а_.
- Крылатое разумное существо без волос, - пробормотал он, переводя на
английский.
- Дулулики, - добавила она.
- А они опасны?
- А ты не помнишь?
- Стал бы я тогда спрашивать?
- Прости меня, Повелитель. Я не хотела тебя прогневать. Нет, они
вообще-то не опасны. Будь они нашими врагами, мы бы их давно перебили. Они
оказывают нам всем большие услуги.
Улисс порасспрашивал ее еще, а потом пошел и лег спать. Ему снились
летучие мыши с человеческими лицами.
Двумя днями позже они подошли к первой деревне вагарондит. Задолго до
этого барабаны возвестили, что их заметили. Время от времени Поющий
Медведь высматривал разведчиков, которые перебегали от дерева к дереву и
прятались за кустами. Они проследовали вдоль широкого и полноводного
ручья, где водилось множество черно-белых рыб около трех футов длиной. Он
присмотрелся и решил, что это не рыбы, а маленького размера млекопитающие.
Авина сказала, что вагарондит считают их священными и убивают только по
одному в год на торжественной церемонии. Вуфеа не считали их священными,
но так как те находятся на вражеской территории, они их не волнуют. Если
вуфеа во время набега убьют хотя бы одного, а вагарондит обнаружат тело,
то они поймут, что вуфеа где-то рядом.
Пятью милями дальше они оставили ручей и двинулись к вершине крутого
холма. С другой стороны, в долине, на верхушке пологого бугра показалась
деревня вагарондит.
Дома кланов были круглыми. В остальном же она ничем не отличалась от
поселений вуфеа. Однако высыпавшие в открытые ворота воины имели
коричневую шерсть и черные полоски вокруг глаз и щек. И в добавление к
каменным топорам и томагавкам они несли мечи и булавы, сделанные из
какого-то дерева.
На их штандарте виднелся череп гигантского роадраннера. Авина сказала
ему, что это сверхтотем, главный для всех кланов вагарондит. Они считали
роадраннера, апаукауа, священным и посвящали своих молодых воинов, ставя
их перед гигантской птицей. Посвященный должен был быть вооружен только
боло и копьем и обязан был свалить птицу наземь, обмотав трехкаменную боло
вокруг ее ног и затем оторвав голову. К тому же, во время этой опасной
церемонии погибло в год не менее четырех храбрецов.
Улисс шагнул вперед, процессия двинулась следом, спускаясь по
длинному пологому холму. Вагарондит ударили в огромные барабаны, затрубили
в рога. Жрец, весь утыканный перьями, помахал на них тыквой и, вероятно,
пропел что-то, хотя на таком расстоянии Улисс ничего не расслышал, за
исключением грохота инструментов.
На полдороге с холма Авина проговорила: "Повелитель!" - и указала на
небо. Длиннокрылое, похожее на летучую мышь существо, кружило над ними.
Улисс заметил, как оно пронеслось над их головами. Авина не лгала и не
преувеличивала. Это был крылатый человек или почти человек. Тело его было
размером с четырехлетнего ребенка. Торс казался вполне человеческим, за
исключением чудовищно выпяченной груди. Ребра казались чересчур огромными
для прикрепляющихся к ним громадных мускулов крыльев. Спина была тоже
сгорбленной, горб казался одной застывшей мышцей. Его руки были
удивительно тонкими, а ладони - с очень длинными пальцами и длинными
ногтями. Ноги были короткими, хилыми и кривыми. Ступни - изогнутыми, и
большой палец находился почти под прямым углом к остальным. Крылья были из
мембран и костей и своими концами крепились к горбу мускулов на спине. У
него оказалось шесть конечностей - первое шестиконечное млекопитающее,
которое увидел Улисс. А могло быть и не последнее. На этой планете - пусть
даже на Земле - было ля него в запасе еще много странных вещей.
Лицо казалось треугольным. Голова - выпуклой, круглой и абсолютно
лысой. Уши были такими большими, что казались вторыми, дополнительными
крыльями. Глаза выглядели для его лица громадными и на таком расстоянии
чересчур бледными. Было похоже, что у него совсем не было волос.
Человек усмехнулся, скользнул вниз, сложил крылья и опустился на свои
тонкие ножки и скрюченные ступни. Он заковылял к ним, будто потерял всю
свою грацию в момент, когда коснулся земли. Он поднял хилую ручку и
заговорил пронзительным детским голосом на языке аурата.
- Приветствую тебя, Бог Камня! Глик приветствует тебя и желает долгой
жизни!
Улисс понимал его достаточно хорошо, но не мог отвечать на
традиционном языке так же бегло, как хотелось бы. Он сказал:
- Можешь ли ты говорить на языке вуфеа?
- Запросто. Это мой любимый язык, - сказал Глик. - Мы, дулулики,
говорим на многих языках, из которых вуфеа еще не самый трудный.
- Какую новость ты принес нам, Глик, - проговорил Улисс.
- Очень приятную и важную. Но с вашего позволения, господин, мы
вернемся к этому позже. А сейчас я дам возможность поговорить с тобой
первым делом о вагарондит. Они желают тебе добра, как им и следовало бы,
тем более, что они думают, будто ты являешься их богом.
Тон человека-летучей мыши был слегка саркастическим. Улисс сурово
взглянул на него, но Глик только усмехнулся, показав длинные желтые зубы.
- Они думают? - переспросил Улисс.
- Да, - ответил Глик. - Они не могут понять, почему ты вступился за
вуфеа, когда они только пытались перенести тебя в эту деревню, где тебя
почитали бы еще больше.
Улисс хотел поспешить вперед и игнорировать создание, которое вело
себя вызывающе. Но Авина сказала ему, что летучие люди были курьерами,
представителями, сплетниками, доносчиками и чиновниками, занимавшимися еще
множеством различных вещей. Например, протоколами, которые вел
человек-летучая мышь, как третейский судья двух сторон, желающих
договориться о мире, торговле или хотя бы временном перемирии. К тому же
летучий народ сам иногда брался за торговлю, перенося маленькие, легкие
дефицитные товары из какой-то неизвестной страны, возможно, их
собственной.
- Передай, что на меня напали два их товарища. И за это я наказал их,
- сказал Улисс.
- Я так и передам, - проговорил Глик. - А ты не собираешься еще
наказывать?
- Пока они этого не заслужат.
Глик поклонился и громко сглотнул, его острый кадык подпрыгнул, точно
обезьянка на перекладине. Очевидно, он не был таким представительным и
важным, каким хотел казаться. Или, может быть, сознавал, что находится на
земле и очень уязвим, каким бы великим и надменным себя ни считал.
- Вагарондит сказали: это только прекрасно, что самому богу
приходится доказывать, что он - бог.
Авина, стоя за Улиссом, прошипела:
- Прости меня, Повелитель. Но мой совет может пригодиться. Эти
заносчивые вагарондит нуждаются в хорошем уроке и, если ты позволишь им...
Улисс с ней согласился, но ему не нужны были советы о которых он не
просил. Он поднял руку, приказывая, чтобы она замолчала. И потом сказал
Глику:
- Мне не нужно ничего доказывать, меня надо просить.
Глик усмехнулся, словно предугадал ответ Улисса. Солнце било белым
пламенем в его кошачьих желтых глазках. Он проговорил:
- Еще вагарондит просили тебя убить Древнюю Тварь с Длинной рукой.
Уже много лет чудовище уничтожает поля и деревни. Оно погубило много
урожаев и кладовых, а иногда доводило целые деревни до грани голода.
Древняя Тварь убила многих воинов, посланных против нее, изувечила
остальных и, тем не менее, осталась непобежденной. Или же она спасалась
бегством, ускользая ото всех охотничьих партий, появляясь то здесь, то
там, и тут же пропадала, пожирая поля кукурузы, разоряя дома и руша мощные
заборы своими гигантскими ногами.
- Я обдумаю их просьбу, - сказал Улисс, - и отверну где-то на днях. А
теперь, если говорить больше не о чем, дай нам пройти.
- Ну, остались лишь разные пустячки, сплетни и новости, принесенные
мной от многих деревень самых разных народов, - сказал Глик. - Можешь
послушать их, мой Повелитель, для развлечения и досуга.
Улисс не знал, может это насмешка над полагающимся всезнанием бога,
но решил пропустить мимо ушей. Однако, если бы стало необходимо, он
схватил бы покрепче худосочное маленькое чудище и в назидание другим
свернул ему шею. Летучий народ мог быть священным или привилегированным,
но если этот парень будет слишком задаваться, он сможет дискредитировать
образ Улисса как бога.
Они спустились с холма и пошли по дну долины, миновав деревянный мост
через ручей трехсот футов шириной. На другой стороне тянулись поля
кукурузы и других растений, а также луга, на которых паслись овцы с тремя
закрученными рогами по сине-зеленой траве по колено. Большое количество
деревянных мотыг и кос, брошенных на полях, показывало, что дети и женщины
работали на полях до последнего момента.
Под звуки барабанов вуфеа промаршировали к воротам, и здесь Улисс
оказался нос к носу с жрецами и вождями вагарондит. Когда они шагали через
долину, из-за склона холма выскочил летучий человечек и, проскользнув над
ними, спланировал вниз и опустился в нескольких футах от Улисса, пробежав
некоторое расстояние после приземления. Потом он вернулся, ковыляя на
своих кривых ножках и полураскрыв кожаные складчатые крылья.
Потянулась долгая болтовня, в которой Глик являлся посредником. Потом
Верховный вождь, Джидамок, преклонил колени и коснулся лбом руки Улисса.
За ним последовали остальные вожди и жрецы, и Улисс со своей оравой
вступил в деревню.
Прошло несколько дней в празднествах и восхвалениях, прежде чем Улисс
продолжил свой марш. Он обошел полностью все десять вагарондитских
деревень. Улисс как-то поинтересовался, какую плату берет за свою службу
Глик. Теперь Глик ехал с ними на спине богатыря вагарондит, его кривые
ноги обвились вокруг толстой пушистой шеи.
- Моя плата, - сказал он, легко сгибая свою руку. - О, я ем, сплю и у
меня хватает еще множество других забот. Я простой парень. Мне только и
надо, что поболтать с разными людьми, побеседовать, утолить мое и их
любопытство, услужить... Для меня самое большое удовольствие - услужить
другим.
- И что ты просишь?
- О, иногда я беру несколько побрякушек, каких-нибудь драгоценных
камешков, или превосходно вырезанных фигурок, или тому подобных предметов.
Но моей главной ценой за работу всегда была информация.
Улисс не ответил, но почувствовал, что за работой Глика скрывается
нечто большее.
По пути назад в первую деревню вагарондит вождь Джидамок спросил его,
что он посоветует делать с Древней Тварью с Длинной Рукой.
- Люди Нишейманаки, третьей деревни, которую мы посетили, прислали
гонца, сообщившего, что Древняя Тварь вновь разорила одно из полей. Она
убила двух воинов, которые погнались за ней следом.
Улисс вздохнул. Видно, деваться некуда. Он сказал:
- Мы сразу пойдем за ней. - Он подозвал Глика и спросил: -
Использовали тебя вагарондит, чтобы обнаружить Древнюю Тварь с Длинной
Рукой?
- Ни разу, - ответил Глик.
- Почему?
- По-моему, они просто не додумались.
- А ты не догадался подсказать им, какую пользу мог бы принести им?
- Нет, тем более, что для меня живая Древняя Тварь полезнее мертвой.
Если она умрет - я получу меньше интересных новостей.
- Ты найдешь Древнюю Тварь? - спросил Улисс.
Глаза Глика сузились, а губы превратились в тонкую щелочку. Но он
вымолвил:
- Конечно, мой Повелитель.
Из подслушанных разговоров Улисс знал, что уже четыре поколения
вагарондит помнили Древнюю Тварь. Но она жила не на территории вагарондит.
Иногда она исчезала на несколько лет, должно быть, обирая неизвестные
народы севера, запада и, возможно, великого леса на востоке. Это было
огромное животное и ему требовалась большая территория.
Из отрывочных слухов, которые он сложил воедино, Улисс узнал, что
Древняя Тварь напоминала слона. Но какого слона! В нем было где-то
двадцать футов роста, и он имел четыре бивня! Верхние бивни изгибались
вверх, а нижние - вниз и назад. Длинная Рука была хоботом.
Хитрость Древней Твари, запутанность ее следов, ее смертельные
засады, ее способность скрываться и исчезать, стали легендой.
- Она настолько умна, что не можешь себе представить, - сказал Улисс
Глику. Авина остановилась рядом. - Хотя и немая.
- Кто сказал тебе, что она не говорит? - спросил Глик.
Улисс удивился.
- Ты думаешь, она может говорить?
Веки Глика опустились. Он сказал:
- Я не знаю, конечно. Я только хотел сказать, что никто не слышал,
говорит она или нет.
- Она только одна такая? - спросил Улисс.
- Откуда мне знать. Некоторые говорят, что существуют другие в
нескольких переходах к северу. Но я не знаю.
- Ты должен, - сказал Улисс. - Это твой хлеб, ты летаешь далеко и
если даже не был на севере, наверняка существуют другие ваши люди, которые
там были.
- Я не знаю, - сказал Глик, но Улисс подумал, что тот едва сдержал
улыбку на своем лице.
- Скажи мне, Глик, а ты не видел... - и тут же смолк. В языке вуфеа
не было слова, обозначавшего металл. Во всяком случае, насколько он знал.
Он перешел к описанию металла. Потом, вспомнив о ноже, вытащил его и
раскрыл. Глик выпучил глаза, тяжело засопел и попросил разрешения
подержать лезвие. Улисс наблюдал, как тонкие длинные пальцы касаются
стали, осторожно скользят по краю, как он пробует лезвие большим пальцем,
лижет языком, прикладывает к щекам.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Пробуждение Каменного Бога'
1 2 3 4 5