Ну как, сможем мы обсудить это?
– Нет, – резко проговорила женщина, – убирайтесь!
Она отвернулась, чтобы уйти.
Я не довольна своим следующим шагом, но не оставалось выбора. Я не имела возможности даже пригрозить им, как следует, поскольку они вообще не хотели говорить со мной. А мне необходимо знать, что происходит и когда ждать кульминацию.
Насколько я могла судить, они предпочитали умалчивать, потому что близился тот знаменательный день. Возможно, оставались лишь сутки.
Вытаскивая Сони-Рэмингтон из кобуры, я надеялась, что они еще не совсем тронулись, чтобы иметь мощную систему безопасности и ходить, вооруженными до зубов в своем собственном здании. До настоящего момента у них не возникало потребности в охране. Насколько я знаю, до дела Накады они не имели секретов.
– Мисс, – сказала я твердо, – вам придется поговорить со мной.
Она оглянулась и, увидев пистолет, остановилась. Развернувшись, посмотрела мне в глаза и спросила:
– Вы, что, сошли с ума? Это же частная собственность. Вы не имеете право приносить сюда оружие!
Я улыбнулась и сказала:
– Я это уже сделала. Он заряжен самонаводящимися разрывными пулями, скорость которых увеличивается по мере движения по траектории. Они настигнут вас даже в том случае, если вы являетесь киборгом. Станете говорить со мной, или я разнесу вас в клочья?
Я навела дуло пистолета приблизительно на линию ее талии и большим пальцем руки сняла предохранитель, хотя это не имело никакого значения, потому что пистолет мог саморегулироваться. Но мне показалось, что мой убедительный жест пришелся кстати.
– Это безумие, – проговорила она, не отрывая глаз от дула пистолета и стараясь не шевелить ничем, кроме губ.
За ее спиной плавно накатывались на берег зеленые волны голографа, что контрастировало с полной неподвижностью женщины.
– Не спорю, что это не безумие, – небрежно ответила я, – просто сказала то, что есть. Возможно, я сумасшедшая, сбежавшая из клиники, может быть, и не человек, а биоробот или киборг. Черт возьми, не имеет значения, кто я. А важно то, что у меня заряженный пистолет, дуло которого наставлено вам в живот. Ну как? Можем мы поговорить о той работенке, которую вы делаете для Сейури Накады? Или мне нажать на курок?
– Что вы хотите узнать? – спросила она, и на лбу у нее выступили капли пота.
Мне нравится мой пистолет. Он выглядит устрашающе. И не без оснований.
– Начнем с того, что вы скажете, – спокойно и уверенно говорила я, – правда ли, что вы собираетесь прекратить вращение планеты при помощи термоядерного заряда?
Она с трудом сглотнула слюну и потом ответила:
– Не знаю. Я не имею к этому никакого отношения. Работа ведется не в моем отделе. Я отвечаю за оценку влияния на среду после прекращения вращения, а не за то, как его осуществить.
– Влияние на среду? – переспросила я, поскольку ее слова меня заинтересовали, – так каково же будет влияние?
– Пока еще не знаю. Мы работаем над этим.
– Как повлияет дополнительное количество тепла на ядро планеты?
– Не знаю, – повторила она, – я занимаюсь только окружающей средой: возможные изменения погодных условий, характерных для этого района, запас воды, производство кислорода, поведение псевдопланктсша и тому подобное.
Капля пота скатилась по ее лбу вниз.
– Хорошо, тогда что же произойдет со всем этим? – спросила я.
– Я же сказала вам, что мы еще изучаем эту проблему.
– Но у вас должны быть уже какие-то разработанные идеи?
Она снова проглотила слюну и продолжала:
– Пока не похоже, что произойдут какие-то серьезные нарушения. В конце концов, атмосфера уже сейчас движется быстрее, чем планета.
Капля пота упала на бровь, но вслед за ней катилась новая. Странно, что в подобных ситуациях человек замечает такие вещи.
– Но вы исходите из того, что остановка вращения будет неожиданной, а не постепенной и начинающейся в одной точке? – уточнила я.
– Да, – ответила женщина, даже не кивнув головой.
Думаю, что она говорила правду.
– Хорошо. Теперь мне нужно поговорить непосредственно с тем, кто отвечает за остановку Эпиметея. Кто это?
– Это, должно быть, доктор Ли, – при этих словах старушка сдержанно махнула влево, стараясь шевелиться как можно меньше.
Я кивнула.
– Эта комната изолирована или здесь открыт канал компьютерной связи?
– Я не знаю, – ответила моя собеседница, которая, думаю, не знала чертовски много вещей.
– Если здесь функционирует канал связи, – громко проговорила я, – то прошу доктора Ли спуститься сюда для разговора со мной.
– Я уже здесь, – прозвучал мужской голос и морской пейзаж исчез с экрана.
Около серой стены стоял высокий полный мужчина со скудной черной бородой и, что было важно, с пистолетом в руке. И все-таки, они ходили вооруженными в здании института или, по крайней мере, у них под рукой имелось оружие. У него был пистолет с обыкновенной небольшой памятью охранника местного производства. Я знаю эту модель. Ее продавали под тремя-четырьмя названиями. Это было далеко не лучшее оружие и, чаще всего, оно было заряжено пулями с паралитическим газом. Хотя я не могла сказать это наверняка.
В нем могли оказаться и боевые патроны. На меня был наставлен пистолет – вот, что важно, а другие факты не имеют значения.
– Вы Кэрлайл Хсинг, не так ли? – спросил мужчина.
Мне пришло в голову, что, пожалуй, слишком много людей знает, кто я, и решила не отвечать.
– Скорее всего, так и есть, – сказал он, – я узнал от Поли, что вы пытаетесь что-то выведать.
Я по-прежнему ничего не отвечала, но, тем не менее, теперь поняла, откуда он меня знает.
Доктор Ли, если это был он, откашлялся и проговорил:
– Хсинг, мне кажется, вам лучше убраться отсюда. Вы вступили на территорию частной собственности, и я уверен, что, наставив дуло пистолета на эту женщину, вы совершаете преступление.
– Кроме этого, я еще и получаю ответы на свои вопросы, – сказала я.
– Больше не получите. Если вы выстрелите, я уложу вас, а наведете на меня пистолет, сразу же буду стрелять. Мои действия в этом случае можно будет расценивать как самооборону и защиту собственности Института. Вы же, стреляя, совершите вооруженное нападение. Так что убирайтесь-ка отсюда и оставьте нас в покое, а мы, в свою очередь, забудем об этом инциденте.
– А я не собираюсь ничего забывать, – сказала я и, решив попробовать выложить все начистоту, добавила: – Послушайте, мне нужно кое-что узнать от ваших людей, а оружие – это самый быстрый способ, который я знаю, чтобы развязать им языки. Может быть, нам отложить его в сторону и просто поговорить?
– Нам не о чем разговаривать, – презрительно сказал Ли.
Мне это не понравилось.
– Думаю, что есть, – резко возразила я, – если, конечно, вы не хотите, чтобы все, что я знаю о ваших с Накадой планах относительно остановки планеты, оказалось во всеобщей компьютерной сети.
Оружие дрогнуло в его руках, и, думаю, что в этом не было виновато его автоматическое устройство.
– Ну что? Отложим оружие в сторону? – снова спросила я.
– Нет, – ответил Ли, крепче сжимая пистолет, – если вы отправите это в компьютерную сеть, то мы вас уничтожим.
– Ну и что? – спросила я, – черт возьми, что мне терять? Если вы знаете, кто я, и выясните, где и как я живу, и как попала туда, проверите мои счета и тогда увидите, что не можете сделать ничего хуже, чем могу я вам. Ну, так собираетесь говорить или нет?
Он помедлил, слегка опустив пистолет.
– Не сейчас. Мне нужно подумать и обговорить все с остальными.
– Хорошо, – согласилась я.
– Не знаю, сколько мне понадобится времени, – сказал он.
– Я не тороплюсь, – улыбнувшись, ответила я.
– Послушайте, я не могу оставить вас здесь в Институте с оружием в руках, зная при этом, что вас интересует. Возвращайтесь к себе в офис, а мы обратимся к вам в течение… в течение двадцати четырех часов. Если мы этого не сделаем, то можете запускать все, что хотите, в компьютерную сеть.
Я подумала немного и поняла, что мне такой вариант не нравится. В течение суток могло случиться все, что угодно. Они могли выпустить заряд, сделав все мои вопросы ненужными. Через час их всех могло уже не быть на Эпиметее.
Но, похоже, я не могла диктовать свои условия. Возможно, он уже вызвал полицию или выпустил в воздух какую-нибудь гадость, которая выведет меня из строя. Не говоря уже о том, что произойдет, если мы нажмем на курки. Я поняла, что могу торговаться по мелочам, но мне никак нельзя ввязываться в стычку.
– Два часа, – сказала я, – но никто не должен покидать Город.
Он посмотрел на женщину.
– Отлично, два часа.
Я кивнула головой и махнула рукой, в которой был пистолет, в сторону улицы: – Но никто не должен покидать Город, – повторила я.
Он кивнул в ответ:
– Никто не уходит.
После этого я вышла в коридор и торопливо направилась к дверям, сдерживаясь, чтобы не бежать, поскольку чувствовала себя очень неуверенно под взглядами моих противников, но все же мой уход был лишен достоинства. В конце концов, я успела выбраться оттуда благополучно. А это самое важное. Около двери я вспомнила, что нужно засунуть Сони-Рэмингтон обратно в кобуру. Затем я вышла из полумрака на улицу, залитую алым светом ночного неба, и подозвала такси.
Глава 14
К тому времени, как такси тронулось с места, меня начали одолевать сомнения.
Не могла понять точно, но где-то я перегнула палку. Я не владела ситуацией. Дала доктору Ли, или его двойнику, два часа, чтобы все обдумать, а это было ровно на час и пятьдесят пять минут больше, чем можно.
Но что еще я могла сделать? Я не должна терять время, потому что заряд уже готовился, несмотря на то, что сказала Накада. Необходимо побыстрее разузнать все в “Ипси”, и я не видела другого способа, кроме как при помощи пистолета. Если бы я вошла в их программу, то, скорее всего, столкнулась бы с мощной системой защиты. Ведь так? Я сомневаюсь в своей правоте: может быть, не следовало это делать?
Конечно, вполне вероятно, что вся работа велась в человеческих головах или в других закрытых системах. В этом случае, отправившись в компьютерную сеть, я бы ничего не выяснила.
Поэтому пойти в Институт лично – казалось единственно возможным вариантом. Оружие явилось лучшим способом получить ответ на вопросы.
До этого меня еще никто так не провоцировал.
Это заставило меня задуматься о докторе Ли.
Я не уверена, слышала ли о нем раньше. Возможно, встречала его имя в материалах по каким-то делам. Но я не смогла бы присягнуть, что это так.
Черт возьми, кто же он? Принадлежала ли ему идея остановки планеты? Какое положение он занимал в “Ипси”?
Не знаю, но понимаю, что мне следует это знать. Я бы воспользовалась компьютером в такси, чтобы получить хоть какую-то информацию о нем, если бы на моем счете что-то оставалось, кроме долга банку.
Я заставила себя прекратить волноваться об этом и осмотреться.
Справа от меня раскинулся огромный Трэп с миллионами разноцветных ярких огней. Слева же я видела лишь серые трущобы, окруженные полумраком. Надо мной пролетела стайка рекламных агентов, полностью проигнорировавших меня, затем в окно заглянул робот-наблюдатель, но тут же полетел дальше, видимо, в поисках кого-то другого. Город, как обычно, был занят своими делами.
И все, кроме кучки людей, ожидали, что Город умрет медленной неизбежной смертью вместе с наступлением рассвета.
Я же не знаю: умрет ли он медленно, останется ли жив или умрет быстрой и жуткой смертью, которая унесет и меня вместе с ним. Еще хуже то, что я не уверена, доживу ли до того момента, чтобы узнать, что именно происходит. Если Ли не из робкого десятка, то он сможет приостановить движение моих файлов в компьютерную сеть города и даже в банки данных посмертного архива. Если ему это удастся, то не вижу причин, чтобы оставить меня в живых. И хотя я не слышала, чтобы Поли Орчид занимался убийством по заказу, но не думаю, что это отродье откажется заняться мною по заданию Ли. В конце концов, сейчас Орчид делал много непредсказуемого. А если даже он и откажется, то есть еще один – верзила Риглиус.
Неожиданно мне стало жутко. Я опростоволосилась сейчас более, чем когда позволила тому мошеннику уйти из казино. Но успокоила себя тем, что не все еще потеряно. Возможно, они найдут меня и расскажут о всех планах. В случае доказательного успеха, я буду спокойно жить дальше. А если они рискуют погубить планету, то соглашусь продать свое молчание за небольшую сумму, которой хватит, чтобы улететь до катастрофы. А затем, когда буду вне досягаемости, я сделаю публичное заявление. Я не побоюсь совершить предательство, если его жертвы планируют массовое убийство.
И все же мне было не по себе от того, что я допустила промах и буду наказана за это.
Такси подвезло меня к моим дверям. Я вышла из него и на всякий случай огляделась. В лицо мне ударил порыв ветра. Ничего подозрительного не происходило. Я не захватила с собой сканер, но, насколько могла судить, все было в порядке. Пронизывающий ветер захлестнул мне глаза, и я стала быстро открывать дверь.
Наверху, в моем кабинете, окно по-прежнему было черным. Я сняла защитный экран, чтобы иметь полный обзор, хотя считала, что мои противники вряд ли будут действовать так открыто.
Я была не прочь снова взглянуть на Город, увидеть мерцающий Трэп, рой метеоритов, оставляющих за собой на темно-синем небе золотистый след, услышать гул уличного движения и завывания ветра.
Я приготовила себе паштет, крекер и кока-колу.
Перекусив, села за стол, чтобы обдумать, что я могу сделать полезного за эти два часа.
Самым неотложным казалось – пробежать по файлам и выяснить что-нибудь о докторе Ли.
Его звали Махендра Дхук Ли. Ему было за сто земных лет. Родился на Прометее и являлся помощником директора по исследованиям в области физической планетологии. Он получил научную степень на Прометее и звание доктора на Земле.
Я не слышала ни о том, ни о другом университете, поэтому не буду приводить названий. Там еще много чего было, но это совсем не интересно. Как и все ученые, он ничем не занимался, кроме науки и политики, ограничиваясь каким-нибудь учреждением. Это всегда кажется скучным для человека, далекого от науки. Ему неплохо удавалось и то, и другое занятие. Он был груб и бесчестен: оскорблял людей, занимался подгонкой результатов исследований, присваивал себе чужие труды, а также совершал ряд других нарушений, распространенных в научной среде.
Мне показалось, что он принадлежал к тому типу людей, которые самого высокого мнения о своих достоинствах, несмотря на все факты, свидeтельствующие об обратном. Думаю, что он пошел в пауку не потому, что у него были способности, или она ему нравилась, а из-за того, что вовремя понял, что это ключ к будущему, достойное занятие для тех, кто хочет чего-то добиться.
Конечно, ему следовало заняться многопространственной физикой или чем-нибудь еще, вместо планетологии. Держу пари, он выбрал планетологию, потому что этот предмет ему давался лучше всех остальных.
Я не смогла подтвердить свою догадку, потому что доступ к его школьным характеристикам был заблокирован. У меня созрело еще одно предположение: над чем бы он ни работал для Накады, в любом случае, это была работа жизни. Он хотел сделать па этом имя и состояние, как и Накада.
Только, в отличие от нее, у него не было семейного состояния. Если он потерпит поражение, то для него это конец.
Я попыталась выяснить хоть что-нибудь по поводу его последних работ, но тщетно. Я располагала лишь биографией, но в общих чертах – никаких деталей. Кроме биографии, в городской компьютерной сети имелось еще бесконечное множество интервью, доступных по первому требованию. Мне нужно было еще многое, но я не решалась войти в программу, потому что не знала точно, с какой системой охраны могу столкнуться, что меня может ожидать там. Мне не хотелось входить в компьютерную сеть теперь, когда в любую минуту ко мне могут пожаловать гости. Трудно быстро реагировать на ситуацию с проводом, прикрепленным к голове. Так что я решила не торопиться, закончила свой обед и стала ждать. По истечении почти двух часов раздался сигнал связи на пульте.
Я нажала на кнопки, и на экране появилось лицо доктора Ли.
– Мы все обсудили, – сказал он, – и решили доверять вам. Вы будете полностью посвящены в детали проекта. Взамен нам нужны гарантии того, что вы не передадите эту информацию в компьютерную сеть города до наступления рассвета или остановки вращения планеты, в зависимости от того, что произойдет первым. Гарантии должны быть оформлены согласно юридическим нормам.
Я удивленно смотрела на него, не веря своим глазам. Все в порядке – в это невозможно поверить.
– И у меня не будет проблем из-за разбойного нападения, использования оружия, а также нарушения границ частной собственности? – спросила я.
– Нет, никаких неприятностей с властями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
– Нет, – резко проговорила женщина, – убирайтесь!
Она отвернулась, чтобы уйти.
Я не довольна своим следующим шагом, но не оставалось выбора. Я не имела возможности даже пригрозить им, как следует, поскольку они вообще не хотели говорить со мной. А мне необходимо знать, что происходит и когда ждать кульминацию.
Насколько я могла судить, они предпочитали умалчивать, потому что близился тот знаменательный день. Возможно, оставались лишь сутки.
Вытаскивая Сони-Рэмингтон из кобуры, я надеялась, что они еще не совсем тронулись, чтобы иметь мощную систему безопасности и ходить, вооруженными до зубов в своем собственном здании. До настоящего момента у них не возникало потребности в охране. Насколько я знаю, до дела Накады они не имели секретов.
– Мисс, – сказала я твердо, – вам придется поговорить со мной.
Она оглянулась и, увидев пистолет, остановилась. Развернувшись, посмотрела мне в глаза и спросила:
– Вы, что, сошли с ума? Это же частная собственность. Вы не имеете право приносить сюда оружие!
Я улыбнулась и сказала:
– Я это уже сделала. Он заряжен самонаводящимися разрывными пулями, скорость которых увеличивается по мере движения по траектории. Они настигнут вас даже в том случае, если вы являетесь киборгом. Станете говорить со мной, или я разнесу вас в клочья?
Я навела дуло пистолета приблизительно на линию ее талии и большим пальцем руки сняла предохранитель, хотя это не имело никакого значения, потому что пистолет мог саморегулироваться. Но мне показалось, что мой убедительный жест пришелся кстати.
– Это безумие, – проговорила она, не отрывая глаз от дула пистолета и стараясь не шевелить ничем, кроме губ.
За ее спиной плавно накатывались на берег зеленые волны голографа, что контрастировало с полной неподвижностью женщины.
– Не спорю, что это не безумие, – небрежно ответила я, – просто сказала то, что есть. Возможно, я сумасшедшая, сбежавшая из клиники, может быть, и не человек, а биоробот или киборг. Черт возьми, не имеет значения, кто я. А важно то, что у меня заряженный пистолет, дуло которого наставлено вам в живот. Ну как? Можем мы поговорить о той работенке, которую вы делаете для Сейури Накады? Или мне нажать на курок?
– Что вы хотите узнать? – спросила она, и на лбу у нее выступили капли пота.
Мне нравится мой пистолет. Он выглядит устрашающе. И не без оснований.
– Начнем с того, что вы скажете, – спокойно и уверенно говорила я, – правда ли, что вы собираетесь прекратить вращение планеты при помощи термоядерного заряда?
Она с трудом сглотнула слюну и потом ответила:
– Не знаю. Я не имею к этому никакого отношения. Работа ведется не в моем отделе. Я отвечаю за оценку влияния на среду после прекращения вращения, а не за то, как его осуществить.
– Влияние на среду? – переспросила я, поскольку ее слова меня заинтересовали, – так каково же будет влияние?
– Пока еще не знаю. Мы работаем над этим.
– Как повлияет дополнительное количество тепла на ядро планеты?
– Не знаю, – повторила она, – я занимаюсь только окружающей средой: возможные изменения погодных условий, характерных для этого района, запас воды, производство кислорода, поведение псевдопланктсша и тому подобное.
Капля пота скатилась по ее лбу вниз.
– Хорошо, тогда что же произойдет со всем этим? – спросила я.
– Я же сказала вам, что мы еще изучаем эту проблему.
– Но у вас должны быть уже какие-то разработанные идеи?
Она снова проглотила слюну и продолжала:
– Пока не похоже, что произойдут какие-то серьезные нарушения. В конце концов, атмосфера уже сейчас движется быстрее, чем планета.
Капля пота упала на бровь, но вслед за ней катилась новая. Странно, что в подобных ситуациях человек замечает такие вещи.
– Но вы исходите из того, что остановка вращения будет неожиданной, а не постепенной и начинающейся в одной точке? – уточнила я.
– Да, – ответила женщина, даже не кивнув головой.
Думаю, что она говорила правду.
– Хорошо. Теперь мне нужно поговорить непосредственно с тем, кто отвечает за остановку Эпиметея. Кто это?
– Это, должно быть, доктор Ли, – при этих словах старушка сдержанно махнула влево, стараясь шевелиться как можно меньше.
Я кивнула.
– Эта комната изолирована или здесь открыт канал компьютерной связи?
– Я не знаю, – ответила моя собеседница, которая, думаю, не знала чертовски много вещей.
– Если здесь функционирует канал связи, – громко проговорила я, – то прошу доктора Ли спуститься сюда для разговора со мной.
– Я уже здесь, – прозвучал мужской голос и морской пейзаж исчез с экрана.
Около серой стены стоял высокий полный мужчина со скудной черной бородой и, что было важно, с пистолетом в руке. И все-таки, они ходили вооруженными в здании института или, по крайней мере, у них под рукой имелось оружие. У него был пистолет с обыкновенной небольшой памятью охранника местного производства. Я знаю эту модель. Ее продавали под тремя-четырьмя названиями. Это было далеко не лучшее оружие и, чаще всего, оно было заряжено пулями с паралитическим газом. Хотя я не могла сказать это наверняка.
В нем могли оказаться и боевые патроны. На меня был наставлен пистолет – вот, что важно, а другие факты не имеют значения.
– Вы Кэрлайл Хсинг, не так ли? – спросил мужчина.
Мне пришло в голову, что, пожалуй, слишком много людей знает, кто я, и решила не отвечать.
– Скорее всего, так и есть, – сказал он, – я узнал от Поли, что вы пытаетесь что-то выведать.
Я по-прежнему ничего не отвечала, но, тем не менее, теперь поняла, откуда он меня знает.
Доктор Ли, если это был он, откашлялся и проговорил:
– Хсинг, мне кажется, вам лучше убраться отсюда. Вы вступили на территорию частной собственности, и я уверен, что, наставив дуло пистолета на эту женщину, вы совершаете преступление.
– Кроме этого, я еще и получаю ответы на свои вопросы, – сказала я.
– Больше не получите. Если вы выстрелите, я уложу вас, а наведете на меня пистолет, сразу же буду стрелять. Мои действия в этом случае можно будет расценивать как самооборону и защиту собственности Института. Вы же, стреляя, совершите вооруженное нападение. Так что убирайтесь-ка отсюда и оставьте нас в покое, а мы, в свою очередь, забудем об этом инциденте.
– А я не собираюсь ничего забывать, – сказала я и, решив попробовать выложить все начистоту, добавила: – Послушайте, мне нужно кое-что узнать от ваших людей, а оружие – это самый быстрый способ, который я знаю, чтобы развязать им языки. Может быть, нам отложить его в сторону и просто поговорить?
– Нам не о чем разговаривать, – презрительно сказал Ли.
Мне это не понравилось.
– Думаю, что есть, – резко возразила я, – если, конечно, вы не хотите, чтобы все, что я знаю о ваших с Накадой планах относительно остановки планеты, оказалось во всеобщей компьютерной сети.
Оружие дрогнуло в его руках, и, думаю, что в этом не было виновато его автоматическое устройство.
– Ну что? Отложим оружие в сторону? – снова спросила я.
– Нет, – ответил Ли, крепче сжимая пистолет, – если вы отправите это в компьютерную сеть, то мы вас уничтожим.
– Ну и что? – спросила я, – черт возьми, что мне терять? Если вы знаете, кто я, и выясните, где и как я живу, и как попала туда, проверите мои счета и тогда увидите, что не можете сделать ничего хуже, чем могу я вам. Ну, так собираетесь говорить или нет?
Он помедлил, слегка опустив пистолет.
– Не сейчас. Мне нужно подумать и обговорить все с остальными.
– Хорошо, – согласилась я.
– Не знаю, сколько мне понадобится времени, – сказал он.
– Я не тороплюсь, – улыбнувшись, ответила я.
– Послушайте, я не могу оставить вас здесь в Институте с оружием в руках, зная при этом, что вас интересует. Возвращайтесь к себе в офис, а мы обратимся к вам в течение… в течение двадцати четырех часов. Если мы этого не сделаем, то можете запускать все, что хотите, в компьютерную сеть.
Я подумала немного и поняла, что мне такой вариант не нравится. В течение суток могло случиться все, что угодно. Они могли выпустить заряд, сделав все мои вопросы ненужными. Через час их всех могло уже не быть на Эпиметее.
Но, похоже, я не могла диктовать свои условия. Возможно, он уже вызвал полицию или выпустил в воздух какую-нибудь гадость, которая выведет меня из строя. Не говоря уже о том, что произойдет, если мы нажмем на курки. Я поняла, что могу торговаться по мелочам, но мне никак нельзя ввязываться в стычку.
– Два часа, – сказала я, – но никто не должен покидать Город.
Он посмотрел на женщину.
– Отлично, два часа.
Я кивнула головой и махнула рукой, в которой был пистолет, в сторону улицы: – Но никто не должен покидать Город, – повторила я.
Он кивнул в ответ:
– Никто не уходит.
После этого я вышла в коридор и торопливо направилась к дверям, сдерживаясь, чтобы не бежать, поскольку чувствовала себя очень неуверенно под взглядами моих противников, но все же мой уход был лишен достоинства. В конце концов, я успела выбраться оттуда благополучно. А это самое важное. Около двери я вспомнила, что нужно засунуть Сони-Рэмингтон обратно в кобуру. Затем я вышла из полумрака на улицу, залитую алым светом ночного неба, и подозвала такси.
Глава 14
К тому времени, как такси тронулось с места, меня начали одолевать сомнения.
Не могла понять точно, но где-то я перегнула палку. Я не владела ситуацией. Дала доктору Ли, или его двойнику, два часа, чтобы все обдумать, а это было ровно на час и пятьдесят пять минут больше, чем можно.
Но что еще я могла сделать? Я не должна терять время, потому что заряд уже готовился, несмотря на то, что сказала Накада. Необходимо побыстрее разузнать все в “Ипси”, и я не видела другого способа, кроме как при помощи пистолета. Если бы я вошла в их программу, то, скорее всего, столкнулась бы с мощной системой защиты. Ведь так? Я сомневаюсь в своей правоте: может быть, не следовало это делать?
Конечно, вполне вероятно, что вся работа велась в человеческих головах или в других закрытых системах. В этом случае, отправившись в компьютерную сеть, я бы ничего не выяснила.
Поэтому пойти в Институт лично – казалось единственно возможным вариантом. Оружие явилось лучшим способом получить ответ на вопросы.
До этого меня еще никто так не провоцировал.
Это заставило меня задуматься о докторе Ли.
Я не уверена, слышала ли о нем раньше. Возможно, встречала его имя в материалах по каким-то делам. Но я не смогла бы присягнуть, что это так.
Черт возьми, кто же он? Принадлежала ли ему идея остановки планеты? Какое положение он занимал в “Ипси”?
Не знаю, но понимаю, что мне следует это знать. Я бы воспользовалась компьютером в такси, чтобы получить хоть какую-то информацию о нем, если бы на моем счете что-то оставалось, кроме долга банку.
Я заставила себя прекратить волноваться об этом и осмотреться.
Справа от меня раскинулся огромный Трэп с миллионами разноцветных ярких огней. Слева же я видела лишь серые трущобы, окруженные полумраком. Надо мной пролетела стайка рекламных агентов, полностью проигнорировавших меня, затем в окно заглянул робот-наблюдатель, но тут же полетел дальше, видимо, в поисках кого-то другого. Город, как обычно, был занят своими делами.
И все, кроме кучки людей, ожидали, что Город умрет медленной неизбежной смертью вместе с наступлением рассвета.
Я же не знаю: умрет ли он медленно, останется ли жив или умрет быстрой и жуткой смертью, которая унесет и меня вместе с ним. Еще хуже то, что я не уверена, доживу ли до того момента, чтобы узнать, что именно происходит. Если Ли не из робкого десятка, то он сможет приостановить движение моих файлов в компьютерную сеть города и даже в банки данных посмертного архива. Если ему это удастся, то не вижу причин, чтобы оставить меня в живых. И хотя я не слышала, чтобы Поли Орчид занимался убийством по заказу, но не думаю, что это отродье откажется заняться мною по заданию Ли. В конце концов, сейчас Орчид делал много непредсказуемого. А если даже он и откажется, то есть еще один – верзила Риглиус.
Неожиданно мне стало жутко. Я опростоволосилась сейчас более, чем когда позволила тому мошеннику уйти из казино. Но успокоила себя тем, что не все еще потеряно. Возможно, они найдут меня и расскажут о всех планах. В случае доказательного успеха, я буду спокойно жить дальше. А если они рискуют погубить планету, то соглашусь продать свое молчание за небольшую сумму, которой хватит, чтобы улететь до катастрофы. А затем, когда буду вне досягаемости, я сделаю публичное заявление. Я не побоюсь совершить предательство, если его жертвы планируют массовое убийство.
И все же мне было не по себе от того, что я допустила промах и буду наказана за это.
Такси подвезло меня к моим дверям. Я вышла из него и на всякий случай огляделась. В лицо мне ударил порыв ветра. Ничего подозрительного не происходило. Я не захватила с собой сканер, но, насколько могла судить, все было в порядке. Пронизывающий ветер захлестнул мне глаза, и я стала быстро открывать дверь.
Наверху, в моем кабинете, окно по-прежнему было черным. Я сняла защитный экран, чтобы иметь полный обзор, хотя считала, что мои противники вряд ли будут действовать так открыто.
Я была не прочь снова взглянуть на Город, увидеть мерцающий Трэп, рой метеоритов, оставляющих за собой на темно-синем небе золотистый след, услышать гул уличного движения и завывания ветра.
Я приготовила себе паштет, крекер и кока-колу.
Перекусив, села за стол, чтобы обдумать, что я могу сделать полезного за эти два часа.
Самым неотложным казалось – пробежать по файлам и выяснить что-нибудь о докторе Ли.
Его звали Махендра Дхук Ли. Ему было за сто земных лет. Родился на Прометее и являлся помощником директора по исследованиям в области физической планетологии. Он получил научную степень на Прометее и звание доктора на Земле.
Я не слышала ни о том, ни о другом университете, поэтому не буду приводить названий. Там еще много чего было, но это совсем не интересно. Как и все ученые, он ничем не занимался, кроме науки и политики, ограничиваясь каким-нибудь учреждением. Это всегда кажется скучным для человека, далекого от науки. Ему неплохо удавалось и то, и другое занятие. Он был груб и бесчестен: оскорблял людей, занимался подгонкой результатов исследований, присваивал себе чужие труды, а также совершал ряд других нарушений, распространенных в научной среде.
Мне показалось, что он принадлежал к тому типу людей, которые самого высокого мнения о своих достоинствах, несмотря на все факты, свидeтельствующие об обратном. Думаю, что он пошел в пауку не потому, что у него были способности, или она ему нравилась, а из-за того, что вовремя понял, что это ключ к будущему, достойное занятие для тех, кто хочет чего-то добиться.
Конечно, ему следовало заняться многопространственной физикой или чем-нибудь еще, вместо планетологии. Держу пари, он выбрал планетологию, потому что этот предмет ему давался лучше всех остальных.
Я не смогла подтвердить свою догадку, потому что доступ к его школьным характеристикам был заблокирован. У меня созрело еще одно предположение: над чем бы он ни работал для Накады, в любом случае, это была работа жизни. Он хотел сделать па этом имя и состояние, как и Накада.
Только, в отличие от нее, у него не было семейного состояния. Если он потерпит поражение, то для него это конец.
Я попыталась выяснить хоть что-нибудь по поводу его последних работ, но тщетно. Я располагала лишь биографией, но в общих чертах – никаких деталей. Кроме биографии, в городской компьютерной сети имелось еще бесконечное множество интервью, доступных по первому требованию. Мне нужно было еще многое, но я не решалась войти в программу, потому что не знала точно, с какой системой охраны могу столкнуться, что меня может ожидать там. Мне не хотелось входить в компьютерную сеть теперь, когда в любую минуту ко мне могут пожаловать гости. Трудно быстро реагировать на ситуацию с проводом, прикрепленным к голове. Так что я решила не торопиться, закончила свой обед и стала ждать. По истечении почти двух часов раздался сигнал связи на пульте.
Я нажала на кнопки, и на экране появилось лицо доктора Ли.
– Мы все обсудили, – сказал он, – и решили доверять вам. Вы будете полностью посвящены в детали проекта. Взамен нам нужны гарантии того, что вы не передадите эту информацию в компьютерную сеть города до наступления рассвета или остановки вращения планеты, в зависимости от того, что произойдет первым. Гарантии должны быть оформлены согласно юридическим нормам.
Я удивленно смотрела на него, не веря своим глазам. Все в порядке – в это невозможно поверить.
– И у меня не будет проблем из-за разбойного нападения, использования оружия, а также нарушения границ частной собственности? – спросила я.
– Нет, никаких неприятностей с властями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22