— Я вижу, что мне придется согласиться.
«Полковник» встал.
— Значит, решение принято. Сколько у вас, Кью?
— Три тысячи.
— А у вас, Сильва?
— Около пяти.
Пинто постарался произнести эти слова как можно более искренним тоном.
Кью усмехнулся.
Ден насмешливо присвистнул.
— В пятьдесят тысяч я бы еще, может быть, поверил, — сказал он.
— Хотел бы я их иметь, — развел руками португалец.
— Вы имеете гораздо больше. Но это — ваше дело. Когда вы принесете пятьдесят тысяч?
— Завтра утром. Раньше не смогу, — ответил заметно повеселевший Пинто: он не рассчитывал отделаться так дешево.
Боундри с подозрением посмотрел на португальца:
— Сильва, если вы меня обманете, то берегитесь…
— Клянусь своей свободой, «Полковник»! — ответил тот.
— Боюсь, что наша свобода уже отмерена Кингом, — грустно заметил Кью.
— Не знаю, как вы, а старый Ден Боундри еще повоюет, — проговорил «Полковник». — Меня голыми руками не возьмешь!
— Ваши деньги уже взяли.
Глаза Пинто блеснули:
— Кстати, сколько осталось у вас, «Полковник»?
Боундри открыл сейф и бросил на стол несколько банкнот:
— Мелочь. Тысяча с лишним. Я все держал в банке.
Глава 25. Лолли Марч
Когда «Полковник» вытолкнул растерявшуюся и напуганную его словами мисс Марч из кабинета, она поспешила вниз по лестнице к ожидавшему ее Сельби.
Неожиданно перед ней возникла черная фигура в маске.
Лолли не успела пикнуть, как незнакомец зажал ей рот рукой, втащил девушку в какую-то дверь и защелкнул за собой замок.
— Мисс Марч, я благодарен вам за то, что вы пытались спасти Мези Уайт от негодяя Пинто! Сделав это, вы стали в какой-то мере моим союзником и теперь я хочу спасти вас, — проговорил он, увлекая Лолли за собой по анфиладе слабо освещенных комнат.
— Вы… «Трефовый Валет»? — испуганно спросила девушка, как только незнакомец отпустил ее.
— Не бойтесь меня, — мягко проговорил он. — Вы знаете, что Боундри послал вас и Сельби на смерть? Он подложил адскую машину в трюм яхты, на которой вы должны были отплыть во Францию.
— Откуда вам это известно? — недоверчиво спросила мисс Марч.
— Из разных источников. В том числе и из этого.
«Трефовый Валет» надел ей наушники.
Девушка услышала взволнованный голос Кью:
— Ден, вы уверены что Сельби довезет Лолли во Францию живой?
Послышался стук захлопнувшейся двери.
— Он слишком догадлив, черт его побери. Она вообще не доберется до Франции! — произнес голос Боундри.
— Какой негодяй! — воскликнула Лолли.
В наушниках раздался громкий шум.
В этот момент Пинто ворочал в стене нож, пытаясь освободить лезвие.
Треск штукатурки, многократно увеличенный усилителем, заставил мисс Марч снять наушники.
Их тут же надел «Трефовый Валет».
— Что там такое? — озабоченно проворчал он, послушал и вдруг, бросив наушники, схватил девушку за руку. — Нам надо быстро уходить отсюда! Боундри обнаружил у себя микрофон и с минуты на минуту будет здесь. Сюда, скорее!
И он открыл люк потайного хода.
— А почему вы не застрелите его, когда он придет? Или вы боитесь Боундри? — спросила Лолли.
«Валет» рассмеялся.
— Всему свое время, мисс Марч. Никто из его шайки не уйдет от возмездия.
— А я?
— И вы тоже. Я сейчас воздаю вам должное за единственный благородный поступок в вашей жизни.
Они выбрались по потайному ходу в подвал другого дома, а оттуда — на соседнюю улицу.
— Пощадите Кью! — взмолилась по пути мисс Марч. — Он меньше всех замешан в махинациях Боундри.
— Я знаю это, — ответил «Валет».
— Кроме того, я люблю его и хочу выйти за него замуж.
— А вот этого я не знал.
— Спасите нас!
— Поклянитесь своей жизнью, что Кью непричастен к убийству Кокса Грегори, — жестко проговорил неизвестный.
— Клянусь, — ответила девушка. — Я знаю, что «Полковник» вообще скрывает от Кью самые грязные дела. Например, похищение Мези Уайт и план ее отправки в Америку.
— Я прощаю его, — торжественно проговорил «Трефовый Валет».
Минуту спустя он добавил:
— Вы можете завтра ночью улететь с ним на самолете, который купил Пинто, чтобы сбежать от меня. Сильва нанял одного из лучших летчиков Великобритании, мистера Картрайта. Завтра в семь часов вечера пилот явится к Пинто в театр за распоряжениями. Используйте шанс. Вы это умеете.
Девушка покачала головой.
— Пинто — мерзавец. Он не возьмет нас с собой.
— Договоритесь с Картрайтом и не берите с собой Пинто, — ответил «Трефовый Валет», метнулся куда-то в сторону и исчез, словно сквозь землю провалился.
…На следующий день, вечером, Лолли вошла в артистический подъезд «Орфеума».
На девушке было лучшее из ее платьев.
Волосы ее были уложены в великолепную прическу.
Короче говоря, она выглядела так, словно направлялась в Бэкингемский дворец на прием к королеве Великобритании.
— Здравствуйте, мисс Марч, — поклонился ей швейцар.
До того, как Пинто увлекся Мези, он часто приводил Лолли в свою ложу.
— Добрый вечер, Джо. Публики сегодня много?
— С тех пор, как от нас ушла мисс Уайт, зал всегда полупустой, — ответил швейцар.
Лолли поднялась по лестнице.
В коридоре никого не было.
Девушка подошла к двери ложи, которую Сильва использовал в качестве кабинета.
— В три часа ночи вылетаем, мистер Картрайт, — услышала она голос Пинто. — Как мне найти вас в Бромлее?
— Ангар находится в двух милях за мостом, у самого шоссе. Вы увидите три красных сигнальных огня, — ответил незнакомый голос.
— Нам ничто не сможет помешать?
— Ничто и никто. В три часа ночи на аэродроме почти никого нет. Прогноз погоды благоприятный.
— До встречи, мистер Картрайт.
Услышав эти слова, Лолли отпрянула от двери и стала спускаться по лестнице.
Вскоре ее догнал летчик.
Девушка нежно коснулась его локтя и спросила:
— Господин Картрайт, если не ошибаюсь?
— Да, — ответил удивленный молодой человек.
— Как хорошо, что я вас встретила, — застрекотала Лолли. — Я так давно мечтала с вами познакомиться!
— Откуда вы меня знаете?
— Мне говорил о вас очень много хорошего мой добрый друг Пинто Сильва. И показал ваш портрет в газете. Вот я вас и узнала. Вам это неприятно?
— Нет, почему же, — улыбнулся польщенный мистер Картрайт. — Мне только непонятно…
В это время они проходили через вестибюль.
— До свидания, мисс Марч, — поклонился швейцар.
— Всего хорошего, Джо, — благосклонно кивнула в ответ Лолли.
Летчик и девушка вышли на улицу.
Она сразу же ловко взяла его под руку и, не давая Картрайту опомниться, спросила:
— Что же вам непонятно?
— Почему мистер Пинто рассказал обо мне вам, если он…
— Просил никому не говорить, что вы с ним знакомы?
Пшют кивнул.
— Сейчас я вам все объясню. Это очень просто и понятно… Но не пойти ли нам куда-нибудь поужинать? Там и поговорим. Я ужасно проголодалась, да и не стоит вести такие разговоры посреди улицы.
Через пять минут они уже сидели в маленьком уютном ресторанчике.
— Пинто сказал вам, что вылетать надо в три часа ночи? — спросила Лолли, накладывая Картрайту отличный ростбиф.
— Да, но…
— Ведь вы знаете, почему он хочет покинуть Англию?
Летчик кивнул.
— По политическим причинам, — сказал он.
— Совершенно верно, — поспешно согласилась Лолли.
Девушка придвинула к мистеру Картрайту бутылку вина.
— Поухаживайте же за мной, — улыбнулась она.
Молодой человек стал торопливо откупоривать бутылку.
— Пинто сказал вам, что приготовил самолет не для себя, а для другого лица, обладающего гораздо большим политическим весом? — спросила Лолли.
Картрайт резким движением открыл вино и застыл, растерянно глядя на девушку.
— А я думал, что мистер Сильва собирается лететь лично, — проговорил он после некоторой паузы.
Лолли приветливо улыбнулась летчику и подставила свой бокал.
— Он правильно сделал: это большая тайна. А я, болтливая женщина, ее разгласила… Вы меня не выдадите?
— Что вы, мисс…
— Лолли Марч.
— Не волнуйтесь, мисс Марч. Я не скажу никому ни слова, — успокоил ее летчик.
— Налейте же мне вина!
— Простите…
Картрайт наполнил ее бокал.
— И себе.
Летчик повиновался.
— Ваш самолет сможет взять двух пассажиров?
— Хоть четырех.
— В таком случае я тоже полечу с вами.
Картрайт расцвел.
— Это будет самый приятный полет в моей жизни! — воскликнул он.
— Я тоже так думаю, — сказала Лолли.
Она подняла бокал.
Летчик последовал ее примеру.
— За наше успешное приземление на континенте! — проговорила девушка.
Бокалы стукнулись и издали приятный, мелодичный звон.
…В десять часов вечера мисс Марч встретилась с Кью.
— Мы так давно знакомы, а я все еще не знаю вашего имени, — сказала она. — Как вас зовут, Кью?
— Джек.
— Джек, — повторила девушка. — Это настоящее имя?
— Да.
— А меня на самом деле зовут Элизабет.
— Красиво, — сказал Джек.
— Мы с вами друзья. Правда?
— Конечно.
— И я могу называть вас Джеком?
— Можете.
Кью вздохнул.
— Я вас чем-нибудь обидела?
— Нет.
— А почему же вы тогда вздыхаете?
— Меня давно никто не называл моим настоящим именем.
— У вас была когда-нибудь другая девушка, которая вас так называла?
Джек грустно улыбнулся:
— Не было. Так меня называли родители и друзья в начале моей жизни. Тогда у меня еще были родители и друзья… А теперь наступил конец. Завтра, самое позднее послезавтра, меня арестуют и упекут в тюрьму.
Элизабет почувствовала, что ее сердце замерло.
— Нет, это не конец, — сказала она, придвигаясь к Джеку. — Это начало.
— Начало чего?
— Жизни.
— А что у нас было раньше?
— Не знаю, как это назвать. Но я пришла к убеждению, что в жизни есть много хорошего. Только нам это раньше почему-то не приходило в голову. Мы гонялись за деньгами, находили их и снова теряли, и так без конца…
— Счастье действительно не в этом, а в чем-то другом, — согласился Джек.
— Так давайте поищем его вместе, — сказала Элизабет и покраснела.
Мужчина внимательно посмотрел на женщину.
— Вы думаете сейчас, что я потеряла последние остатки стыда? — спросила она. — Но ведь у меня и в мыслях не было ничего плохого! Вы мне верите?
— Да, — твердо ответил Джек.
Он обнял Элизабет и нежно поцеловал.
— Боже мой! — воскликнула девушка. — Мы же опоздаем на самолет!
Глава 26. Пойман с поличным
Уходя вечером из театра, Пинто забрал из кассы всю выручку.
Все деньги, которые лежали у него в банке, он снял со счета еще днем.
Сильва поужинал в ресторане и направился домой.
Все дела были закончены.
Единственное, чего не удалось сделать — это продать «Орфеум».
Когда публика валом валила на представления с участием великолепной Мези Уайт, было немало желающих купить преуспевающий театр.
С тех пор, как Мези ушла, дела в «Орфеуме» шли все хуже и хуже.
Теперь уже никто не ловил Пинто у артистического подъезда, чтобы предложить ему любые деньги за его варьете.
А бегать по Лондону в поисках случайного покупателя уже нет времени.
Что ж! Зато участие в махинациях Дена Боундри оказалось более прибыльным.
Пинто вспомнил, что «Полковник» оценил его состояние в пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, и расхохотался.
«Знал бы Боундри, сколько пришлось на мою долю! — подумал Сильва. — Он бы меня живого не выпустил!»
Пинто представил себе, как «Полковник» и Кью будут ждать утром обещанных пятидесяти тысяч, и развеселился еще больше. Он икал от смеха.
Руки его тряслись и он никак не мог попасть ключом в замочную скважину на собственной двери.
Вот сейчас он войдет, возьмет чемоданы, плотно набитые долларами, сядет в машину — и на самолет.
Все!
Он богат и свободен!
И тут Пинто почувствовал на своем плече чью-то тяжелую руку.
Он оглянулся и осекся.
Смех пропал, осталась лишь противная икота.
Руки его продолжали трястись, но теперь уже от страха.
Перед ним стоял начальник Уголовного отдела Скотленд-Ярда Стаффорд Кинг.
Мошенника окружили полисмены.
— Дайте мне, пожалуйста, ключ, — вежливо проговорил сыщик.
— На каком… каком основании? — спросил, заикаясь, Сильва.
— Вот ордер на обыск вашей квартиры, — ответил мистер Кинг, показывая Пинто бумагу.
Ошарашенный португалец безропотно отдал ключ.
Стаффорд отпер дверь и пропустил хозяина вперед.
Сильва вошел к себе — и взвыл от изумления, страха и беспомощности:
— Это не мое! Я в первый раз все это вижу! Мне это подсунули!
В комнате лежали медные пластины для изготовления фальшивых банкнот.
Везде были разбросаны валики для нанесения красок и банки с красками.
На столе стоял маленький печатный станок.
По всей комнате пачками валялись явно фальшивые, небрежно сделанные банкноты.
— Мне это подсунули! — снова крикнул Пинто.
— Кто? — спросил Кинг.
— «Трефовый Валет»!
— Это вы расскажете адвокату, — невозмутимо произнес начальник Уголовного отдела.
…На следующий день Сильва предстал перед судом.
Ни судья, ни адвокат не смогли добиться от него ни одной вразумительной фразы.
Но улики против пойманного с поличным фальшивомонетчика были настолько многочисленны и неопровержимы, что его виновность не вызывала никаких сомнений.
И Пинто Сильва был осужден на полновесный срок лишения свободы с конфискацией имущества.
Глава 27. Перевоплощение Дена Боундри
«Полковник» пришел на заседание суда, но сразу же после допроса Пинто вышел из зала и поехал домой.
Все было ясно.
«Трефовый Валет» расправился со всеми, кроме Боундри.
Ден остался со своим неизвестным противником один на один.
Неизвестным?
Боундри хлопнул себя по лбу.
Он вспомнил о письме из Оксфорда, которое передал ему Кью.
«Полковник» остановил машину и стал лихорадочно рыться в карманах.
Обнаружив конверт, Ден вскрыл его и торопливо прочитал список студентов, отчисленных из Оксфордского университета.
Имени «Грегори» там не было.
Боундри выругался и перечитал список еще раз, но теперь уже медленно и внимательно.
Дойдя почти до конца списка, Ден вздрогнул и застыл в оцепенении.
Лишь минуты через три он смог невнятно пробормотать:
— Боже милостивый!
После этого он около часа просидел неподвижно, вперив глаза в поразившее его имя и восстанавливая в памяти все события, связанные с Коксом Грегори и с «Трефовым Валетом».
Все узлы развязывались, все концы сходились, все непонятное становилось ясным, как день.
Теперь Боундри знал, кто скрывается под черной маской «Трефового Валета»!
— Надо бежать, бесследно исчезнуть и при том сию же минуту! — стуча зубами от страха, прошептал Ден.
Он беспокойно огляделся по сторонам и, лавируя в потоке автомобилей, пренебрегая правилами движения, помчался домой.
Боундри остановил машину у подъезда и одним духом взбежал по лестнице на третий этаж.
Ему бросилось в глаза, что дверь его кабинета приоткрыта.
«Полковник» снял обувь, вытащил пистолет и бесшумно подкрался к двери.
Затем он рывком распахнул ее настежь и выстрелил в спину человеку, который искал в камине уцелевшие от пламени бумаги.
Тот вскрикнул, дернулся всем телом — и упал на пол.
Боундри вошел в кабинет и ногой перевернул труп.
Это был мистер Снакит.
— Тебе кто-то заплатил больше, чем я? — пробормотал Ден. — Или ты водил меня за нос с самого начала? А впрочем, это уже неважно…
«Полковник» спустился вниз, взял из машины канистру с бензином и принес ее в кабинет.
Там он прежде всего снял с руки часы и надел их на руку покойного.
Потом надел на палец трупа свой перстень с печаткой и воткнул ему в галстук булавку со своего галстука.
Покончив с этим, Боундри облил тело Снакита и всю комнату бензином, затем сбросил с себя одежду и швырнул ее на пол.
«Полковник» вынул из шкафа серую одежду рабочего, быстро облачился в нее и, встав перед зеркалом, ловко приклеил фальшивую бороду.
Отодвинув шкаф, Ден извлек из-за него небольшой потрепанный чемодан, который тут же швырнул за дверь.
Он остановился на пороге.
— Здесь прошли лучшие годы, — тихо прошептал Боундри. — Кто бы мог подумать, что конец будет таким бесславным…
«Полковник» чиркнул спичкой, смял письмо из Оксфорда, поджег его и бросил в угол комнаты.
Огненный комок еще летел в воздухе, когда Боундри захлопнул за собой дверь и стремглав помчался по коридору.
Полчаса спустя, когда пожарные автомобили, ревя сиренами, неслись к горящему дому, «Полковник», выжимая из своей машины все, на что она способна, уже выезжал из Лондона на междугородное шоссе.
— Я погиб в огне, — возбужденно приговаривал он. — Мое тело полиция найдет после пожара. Пусть попробуют найти мою душу!
…На станции Четэм из вагона третьего класса вышел плотный седоволосый человек в серой одежде рабочего.
Он поставил на платформу потрепанный чемодан, закурил небольшую глиняную трубку и спросил стоящего неподалеку носильщика:
— Как пройти в порт?
Тот окинул его взглядом:
— Вы что, ищете работу?
— Да.
— Какую?
— Я — плотник.
Носильщик хмыкнул.
— А сколько вам лет?
— Шестьдесят четыре, — ответил вновь прибывший.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10