Но здесь мы в другом мире, в другом времени. Здесь так легко потерять голову. Поэтому не принимай ничего всерьез.
Алиса была не в силах пошевелиться от его слов. Да, она никогда не допускала, чтобы мужчина обнимал и целовал ее против ее воли, но сейчас все было совсем по-другому, и вовсе не Анды виноваты в их взаимном влечении друг к другу. Не горы, а именно взаимная страсть толкала их в страстные объятия.
Люк посмотрел ей в глаза. Не в силах вынести его мрачный взгляд, Алиса опустила голову, и они пошли к остальным. Руки девушки дрожали, несмотря на все ее попытки унять дрожь. Надо занять себя учебой и заботой о дяде, решила Алиса, иначе я еще долго не смогу забыть Люка и его ласки, подарившие такое наслаждение.
На следующий день было решено возвращаться в Ла-Пас, и первым же отрезком их пути была та самая узкая тропинка, где едва не погиб Джефф Лейн. Алиса понимала, что ему потребуется немало мужества, чтобы заставить себя вновь идти по узкой тропе. Алиса сама подходила к ней с изрядной долей страха.
Девушка ожидала, что Люк в очередной раз прочтет лекцию о правилах безопасности в горах, но он промолчал. Джефф тоже мало говорил, стараясь собрать в себе остатки мужества, и произнес только: «Главное – держаться ближе к скале и смотреть, куда ставишь ногу». Алиса тоже решила следовать этому совету.
Проблем не возникало до тех пор, пока они не подошли к подвесному мосту. На ночь они всегда останавливались на месте своих прежних стоянок, но каждый вечер ужин становился все более скудным. Запасы еды заканчивались, и это было еще одной из причин, почему они не могли дольше задержаться у озера. Были вскрыты все неприкосновенные запасы, но и они вскоре должны были закончиться.
Алиса думала о мосте все утро и надеялась, что в этот раз она сможет абсолютно спокойно перейти его с кем угодно. Но когда она увидела висящую конструкцию, вся ее решимость тут же испарилась, и девушка застыла, не в силах двинуться дальше.
– На этот раз с тобой пойду я, – решительно сказал Дуглас, увидев выражение ее лица. Но она поняла, что не сможет сделать и шага в сторону этого качающегося над пропастью сооружения, и не делала даже попытки идти дальше. Ей нужна была сила Люка и его непоколебимое хладнокровие. Шутки Дугласа скрашивали ей дорогу, но здесь, на мосту, ей вовсе не хотелось веселиться.
Алиса в отчаянии оглянулась и увидела, что темные глаза Люка внимательно наблюдают за ней.
– Я не могу, – прошептала девушка, и он без слов подошел к ней, взял за руку и повел за собой к мосту.
Сейчас он даже не пытался занять ее разговором, и Алиса чувствовала, что он все еще зол после того откровенного разговора у храма инков. Алиса поджала губы и, к своему стыду, поняла, что по ее щекам текут слезы.
– Извините, – прошептала она. – Я не собиралась вас просить перевести меня. Я в самом деле думала, что смогу это сделать сама. Но я побоялась идти с Дугласом.
Люк продолжал молчать, и Алиса испугалась еще больше.
– Пожалуйста, поговорите со мной, – тихонько попросила она, но Люк, бросив на нее быстрый взгляд и увидев выражение ее лица, лишь сказал:
– Что я должен вам сказать? Мы с вами уже переходили мост. Я уверен, что у вас хватит мужества сделать это еще раз. И нам с вами нелегко вести непринужденный разговор. Не бойтесь. Со мной вы в безопасности, я доведу вас до Ла-Паса в целости и сохранности. И это главное.
Алиса немного успокоилась и, вытерев застилающие глаза слезы, решила не думать ни о чем, кроме того, что на другой стороне подобных опасных мест уже не будет.
– Алиса, – ласково произнес Люк через некоторое время, когда девушка погрузилась в мрачное молчание. – Забудьте все то, что произошло в Боливии. Наша жизнь была бы легче и проще, если бы вы не приехали сюда и мы бы не встретились.
– Как вы можете быть таким жестоким? – задыхаясь, спросила Алиса, кипя от переполнявших ее чувств.
– Могу, Алиса. Вы сами прекрасно знаете, что происходит между нами. Нам обоим было трудно удержаться от большего, чем просто поцелуи. Когда я обнимал вас, казалось, весь мир был у наших ног. Я хочу вас. Но вы не можете остаться здесь. А я не могу жить в Англии. Я преподаю в университете в Боливии, а вы – доктор в Англии. У нас не может быть будущего.
– Я… я никогда не думала, что мы… что вы… – дрожащим и запинающимся голосом начала было девушка. – Вы думаете, что я…
– Я не полный идиот, Алиса, – раздраженно перебил ее Люк. – Я же видел, как вы глядели на меня. И знаю, что я чувствую к вам. Я хочу вас, и чем скорее мы спустимся с Анд и вы уедете домой, тем будет лучше. Мы с вами начали играть в опасную игру с первой же нашей встречи. Если вы, Алиса, не уедете отсюда, то я не могу гарантировать, что не наброшусь на вас когда-нибудь, и поверьте, последствия вам не понравятся.
Когда они благополучно перешли на другую сторону, Люк тут же отпустил руку Алисы и просигналил остальным, что можно переходить следующей паре. Алиса попыталась взять себя в руки и постараться выглядеть нормально к тому моменту, когда появятся остальные. Люк не смотрел в ее сторону, да и ей было нечего сказать ему. Поняв, что между ними все кончено, девушка угрюмо молчала.
Спускаться с гор было значительно легче, чем подниматься, и это ощущали все. Вовсю обсуждалась вторая экспедиция и ее сроки. Дуглас не сомневался, что будет включен в ее состав. Они с профессором теперь подолгу разговаривали. Надо было договориться об отпусках для обоих и передать кому-нибудь дела профессора в университете. Джеффу тоже надо было как-то утрясти график работы, чтобы вместе со всеми снова отправиться в Анды.
Люк оставался мрачным и молчаливым, и Алиса чувствовала себя совершенно покинутой. Еще совсем недавно она казалась себе таким важным членом этой мужской компании, а сейчас была никому не нужна. Она тоже стала замкнутой и молчаливой, в основном из-за того, что не могла найти ни малейшего изъяна в логике Люка и понимала, что он прав.
С каждым днем ее влечение к Люку лишь усиливалось, тем более что он обращался с ней особенно нежно. Но когда его темные глаза встречались с ее, Алиса быстро отворачивалась, зная, что, если Люк подойдет к ней и уведет от костра в темноту, она не будет сопротивляться. Эта мысль так смущала девушку, что она была даже рада, когда они наконец спустились на равнину.
«Лендроверы», целые и невредимые, стояли на том самом месте, где они их оставили, готовые в любую минуту отвезти всю компанию обратно в Ла-Пас. Ну вот и все, подумала Алиса, через несколько часов мы расстанемся. Чтобы подойти к машинам, надо было спуститься по каменистой тропинке, но то ли Алиса слишком устала, то ли забыла об осторожности – так или иначе, но она споткнулась, и в ту же секунду земля ушла у нее из-под ног.
Потеряв равновесие, она упала, но не вперед, на тропинку, по которой перед ней шел Дуглас, а в сторону. Никто не успел обернуться, как девушка, пролетев по крутому спуску, рухнула у самых колес «лендроверов».
Падая, Алиса слышала чьи-то неясные голоса, повторяющие ее имя, но она не могла ни за что зацепиться, чувствуя страшную боль каждый раз, когда ударялась о камни. Ощущая ужасную боль в ноге, девушка свалилась на землю, ударившись головой об огромный камень, и темнота поглотила ее.
Алиса не помнила ничего, кроме боли, когда чьи-то сильные руки подняли ее, осторожно поддерживая голову, но затем ее вновь поглотила спасительная темнота. Потом были какие-то белые стены, запах антисептика, серьезное лицо склонившегося над ней незнакомого человека. Каждый раз, когда она пыталась что-то сказать или просто пошевелиться, боль становилась сильнее и темнота опять обволакивала ее.
Когда же Алиса окончательно пришла в себя, то первое, что она поняла, – боль ушла. Комната показалась ей незнакомой, но, осторожно повернув голову, девушка увидела дядю Билла, в его голубых глазах застыла тревога.
– Наконец-то ты очнулась, – сказал он, беря ее за руку. – Как ты себя чувствуешь, дорогая?
– Не знаю. Как-то странно. – Попытавшись улыбнуться, Алиса спросила: – А где я?
– В клинике, в Ла-Пасе. Ты была без сознания. Привезти тебя сюда было нелегко. Хотя, пожалуй, нелегко – это еще мягко сказано. – Он слегка сжал руку девушки. – Алиса, милая, если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы никогда не простил себе этого. Я не могу выразить словами, что ты значишь для меня.
– Успокойся, я же жива, – заверила профессора Алиса со слабым подобием улыбки, с нежностью глядя на дядю. – Но я немного странно себя чувствую. Что со мной случилось?
– Сложный перелом ноги и трещина в черепе. К счастью, трещина небольшая, хотя ты была почти неделю без сознания. Когда ты пролетела мимо меня и ударилась головой о камень, я подумал, что ты умерла. Знаешь, я не мог пошевелиться, только стоял и без конца повторял твое имя. Если бы не Люк, я уж и не знаю, что было бы.
– Люк? – удивленно переспросила Алиса, и впервые за все время лицо дяди Билла осветилось улыбкой.
– Не можешь выкинуть его из головы, да? – насмешливо спросил он. – Я не знаю другого такого человека. Его ничто не может выбить из колеи. Но тогда он буквально пролетел по тропинке, лавируя среди камней и совершенно забыв об опасности, и, не успели мы глазом моргнуть, подхватил тебя на руки и отнес к «лендроверам». Мы бросили всех у подножия Анд и уехали, не сказав им ни слова. Джефф потом сам устраивал лагерь.
– Так это Люк привез меня сюда? – спросила Алиса, но профессор отрицательно покачал головой и с гордостью произнес:
– Машину вел я! А Люк сидел и держал тебя. Ты же помнишь, какая там ужасная дорога, вся в кочках и рытвинах? Так что я вел «лендровер», а Люк старался оберегать тебя от толчков. К счастью, большую часть пути ты была без сознания. Я далеко не лучший водитель в мире, и некоторые слова, произнесенные Люком по-испански, я понял – настолько они были выразительны. Ругательства, тем более крепкие, не так уж и различаются в английском и испанском.
– Я… я думаю, он был очень сердит, – взволнованно пробормотала Алиса, и профессор широко улыбнулся.
– Я тоже так решил – иначе бы ему пришлось извиняться перед твоим бедным старым дядей за каждую свою фразу.
– Скорее всего, он рассердился на меня за то, что я была неосторожна, – поправила профессора Алиса, но он удивленно посмотрел на нее.
– Неосторожна? Конечно, ты была немного неосторожна. Но ты же еще совсем юная девушка, к тому же новичок в горах. Вспомни, Джеффа же никто не ругал, когда он свалился в пропасть. Подобное могло произойти с каждым. А Люк сейчас сидит и корит себя, меня, Боливию, Анды – и даже инков за их существование.
При этих словах девушка заметно расслабилась. Одна мысль, что Люк не сердится на нее, а, наоборот, ужасно беспокоится, привела девушку в хорошее настроение, и она даже почувствовала себя лучше.
– Я постараюсь в будущем не так сильно опекать тебя, дядя Билл, – пообещала Алиса, и к профессору вернулось его обычное веселое настроение.
– Но я сам не хочу выходить из-под твоей опеки, милый мой деспот, – рассмеялся он. – Было бы огромной ошибкой сделать это. Мне нравится хитрить и пытаться увернуться от твоего чрезмерного внимания, это делает мою жизнь не такой однообразной. К тому же сейчас я свободен как птица! – весело добавил он. – Тебе пока запрещены длительные перелеты, и ты не можешь вернуться домой.
– Это даже хорошо, что я остаюсь здесь, – еле слышно пробормотала Алиса. Комната, в которой она находилась, была просто роскошна. Скорее всего, подумала она, это частная клиника – но ведь дядя не относится к богачам, а она сама всего лишь студентка.
– Ты здесь благодаря «Горнопромышленной компании Санчеса», – объяснил Алисе профессор. – Люк сам принес тебя сюда с такой осторожностью, словно ты сделана из тончайшего хрупкого фарфора. Насколько я знаю, клиника является собственностью «Горнопромышленной компании Санчеса». Как только здесь все увидели, что ты под личной опекой Люка, сразу засуетились. Но даже если бы клиника не принадлежала ему, он вполне в состоянии оплатить твое пребывание здесь. Кстати, вид у него был такой, будто он готов разнести врачей в клочья, если они допустят хоть малейшую ошибку.
– Вот это да! – прошептала Алиса. Мысль о том, что Люк так заботится о ней, встревожила девушку. – А сколько мне придется пробыть здесь? – спросила она, но дядя отвел глаза.
– Сказали – пару недель, – ответил он. – Но проблема в том, моя дорогая, что я уезжаю. Мы думаем, что тебе будет лучше в доме Люка. Его мать присмотрит за тобой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Дядя Билл! Я не могу! – разволновалась Алиса. – Я плохо знаю самого Люка и совершенно не знаю его мать. Я не могу принять это предложение!
– Послушай, – профессор уговаривал, легонько сжимая ее пальцы, – я не хочу оставлять тебя. Но у меня нет другого выхода. Я не могу оставаться здесь, пока ты будешь поправляться. Сломанная нога и трещина в черепе – это серьезно. Врачи собираются продержать тебя здесь еще неделю, но даже потом ты все еще будешь наполовину инвалидом. Но ты и сама все это прекрасно знаешь. Не мне говорить тебе о. том, насколько серьезны твои повреждения.
– Не надо преувеличивать, – запротестовала Алиса. – И, кстати, как я могу навязать свое общество Люку и его семье?
– Если бы Люк попал в подобное положение в Англии, разве мы не предложили бы ему пожить у нас до полного выздоровления?
– Конечно, предложили бы! – возмутилась Алиса, и дядя довольно кивнул.
– То же самое сказал мне и Люк, когда я отказался от его предложения. Люка Санчеса не переспоришь. Он был чрезвычайно настойчив, но, если честно, я сам предпочел бы оставить тебя с Люком, а не с Бетси. Ведь у Бетси нет ни настойчивости Люка, ни тем более его язвительности, присущей всем испанцам, – добавил дядя с полной раскаяния улыбкой. – Вот увидишь, милая, тебе понравится дом Люка.
– А ты у него уже бывал?
– Много раз. Я ведь знаю Люка много лет – с тех самых пор, когда он учился в Англии. Я до сих пор помню нашу первую встречу. Он подошел после одной из моих лекций в Лондоне, чтобы поговорить. Знания Люка о цивилизациях Южной Америки были настолько впечатляющими, что мы договорились встретиться еще. Так мы и познакомились. Когда я приезжаю сюда, то всегда останавливаюсь в его доме. Он стоит недалеко от Сораты, и это одно из самых красивых мест, какие я видел в жизни. Тебе понравится там.
Аргументы Алисы были исчерпаны, но она сомневалась, сможет ли жить в одном доме с Люком. Что бы дядя ни говорил и как бы Люк ни старался показать старомодное гостеприимство, девушка понимала, что им, как начальником экспедиции, движет просто чувство ответственности. И только. Ведь он сказал, что будет рад, когда она уедет, а приглашение пожить в его доме основано лишь на том, что она, Алиса, получила травму «на производстве».
Люк вполне мог быть вежливым и обходительным, когда хотел. Но мог быть и жестоким. Как ему удается так быстро меняться?
Немного позже к Алисе пришел Дуглас, выглядевший очень довольным. Сев на ее постель, он с минуту осматривал комнату, а затем весело сказал:
– Конечно же, ты сделала это специально, чтобы привлечь к себе внимание, да? – Это была старая студенческая шутка, и Алиса попыталась в ответ на нее улыбнуться. Ведь, если быть честной, она была рада, что останется в Боливии. Алиса сейчас чувствовала себя гораздо старше Дугласа, и не из-за несчастного случая. Просто она бессознательно сравнивала его и Люка. Люк притягивал ее к себе, но в то же время и пугал. При всем желании Алиса не могла разобраться в своих чувствах к нему.
– Я хочу домой, – печально сказала девушка Дугласу, и он удивленно посмотрел на нее.
– Но ты не можешь улететь домой, Ал, – напомнил он. – Я бы хотел находиться рядом с тобой, но я должен быть в университете, да и других дел хватает, так что мы не можем остаться здесь. Хорошо хоть профессор стал есть, а то он и крошки в рот не брал с тех пор, как ты упала. Люк его еле убедил, что вполне способен сам позаботиться о тебе.
– Люк? – переспросила Алиса. – Я думала, ты ненавидишь его.
– Стал ненавидеть его, когда понял, что тебе слишком нравится его общество, – признался Дуглас. – И свалял дурака. Я же знаю, что именно я твой лучший друг. Но даже сейчас он немного раздражает меня, хотя я понимаю, что, не будь его, ты вряд ли бы выжила, поскольку ни я, ни твой дядя в тот момент не были ни на что способны. – Внезапно он усмехнулся. – Знаешь, я всегда думал, что ты по натуре наседка и слишком опекаешь профессора, но теперь, – неожиданно посерьезнел он, – я понял, почему ты так заботишься о своем дяде. Раньше я никогда не думал о нем как о твоем дяде – все профессор да профессор, но сейчас я понял, как сильно он тебя любит.
– Он же воспитал меня, – с нежностью ответила Алиса. – Я – это все, что у него есть, а он – вся моя семья. Может, ты теперь поймешь, почему я так беспокоюсь за дядю Билла?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Алиса была не в силах пошевелиться от его слов. Да, она никогда не допускала, чтобы мужчина обнимал и целовал ее против ее воли, но сейчас все было совсем по-другому, и вовсе не Анды виноваты в их взаимном влечении друг к другу. Не горы, а именно взаимная страсть толкала их в страстные объятия.
Люк посмотрел ей в глаза. Не в силах вынести его мрачный взгляд, Алиса опустила голову, и они пошли к остальным. Руки девушки дрожали, несмотря на все ее попытки унять дрожь. Надо занять себя учебой и заботой о дяде, решила Алиса, иначе я еще долго не смогу забыть Люка и его ласки, подарившие такое наслаждение.
На следующий день было решено возвращаться в Ла-Пас, и первым же отрезком их пути была та самая узкая тропинка, где едва не погиб Джефф Лейн. Алиса понимала, что ему потребуется немало мужества, чтобы заставить себя вновь идти по узкой тропе. Алиса сама подходила к ней с изрядной долей страха.
Девушка ожидала, что Люк в очередной раз прочтет лекцию о правилах безопасности в горах, но он промолчал. Джефф тоже мало говорил, стараясь собрать в себе остатки мужества, и произнес только: «Главное – держаться ближе к скале и смотреть, куда ставишь ногу». Алиса тоже решила следовать этому совету.
Проблем не возникало до тех пор, пока они не подошли к подвесному мосту. На ночь они всегда останавливались на месте своих прежних стоянок, но каждый вечер ужин становился все более скудным. Запасы еды заканчивались, и это было еще одной из причин, почему они не могли дольше задержаться у озера. Были вскрыты все неприкосновенные запасы, но и они вскоре должны были закончиться.
Алиса думала о мосте все утро и надеялась, что в этот раз она сможет абсолютно спокойно перейти его с кем угодно. Но когда она увидела висящую конструкцию, вся ее решимость тут же испарилась, и девушка застыла, не в силах двинуться дальше.
– На этот раз с тобой пойду я, – решительно сказал Дуглас, увидев выражение ее лица. Но она поняла, что не сможет сделать и шага в сторону этого качающегося над пропастью сооружения, и не делала даже попытки идти дальше. Ей нужна была сила Люка и его непоколебимое хладнокровие. Шутки Дугласа скрашивали ей дорогу, но здесь, на мосту, ей вовсе не хотелось веселиться.
Алиса в отчаянии оглянулась и увидела, что темные глаза Люка внимательно наблюдают за ней.
– Я не могу, – прошептала девушка, и он без слов подошел к ней, взял за руку и повел за собой к мосту.
Сейчас он даже не пытался занять ее разговором, и Алиса чувствовала, что он все еще зол после того откровенного разговора у храма инков. Алиса поджала губы и, к своему стыду, поняла, что по ее щекам текут слезы.
– Извините, – прошептала она. – Я не собиралась вас просить перевести меня. Я в самом деле думала, что смогу это сделать сама. Но я побоялась идти с Дугласом.
Люк продолжал молчать, и Алиса испугалась еще больше.
– Пожалуйста, поговорите со мной, – тихонько попросила она, но Люк, бросив на нее быстрый взгляд и увидев выражение ее лица, лишь сказал:
– Что я должен вам сказать? Мы с вами уже переходили мост. Я уверен, что у вас хватит мужества сделать это еще раз. И нам с вами нелегко вести непринужденный разговор. Не бойтесь. Со мной вы в безопасности, я доведу вас до Ла-Паса в целости и сохранности. И это главное.
Алиса немного успокоилась и, вытерев застилающие глаза слезы, решила не думать ни о чем, кроме того, что на другой стороне подобных опасных мест уже не будет.
– Алиса, – ласково произнес Люк через некоторое время, когда девушка погрузилась в мрачное молчание. – Забудьте все то, что произошло в Боливии. Наша жизнь была бы легче и проще, если бы вы не приехали сюда и мы бы не встретились.
– Как вы можете быть таким жестоким? – задыхаясь, спросила Алиса, кипя от переполнявших ее чувств.
– Могу, Алиса. Вы сами прекрасно знаете, что происходит между нами. Нам обоим было трудно удержаться от большего, чем просто поцелуи. Когда я обнимал вас, казалось, весь мир был у наших ног. Я хочу вас. Но вы не можете остаться здесь. А я не могу жить в Англии. Я преподаю в университете в Боливии, а вы – доктор в Англии. У нас не может быть будущего.
– Я… я никогда не думала, что мы… что вы… – дрожащим и запинающимся голосом начала было девушка. – Вы думаете, что я…
– Я не полный идиот, Алиса, – раздраженно перебил ее Люк. – Я же видел, как вы глядели на меня. И знаю, что я чувствую к вам. Я хочу вас, и чем скорее мы спустимся с Анд и вы уедете домой, тем будет лучше. Мы с вами начали играть в опасную игру с первой же нашей встречи. Если вы, Алиса, не уедете отсюда, то я не могу гарантировать, что не наброшусь на вас когда-нибудь, и поверьте, последствия вам не понравятся.
Когда они благополучно перешли на другую сторону, Люк тут же отпустил руку Алисы и просигналил остальным, что можно переходить следующей паре. Алиса попыталась взять себя в руки и постараться выглядеть нормально к тому моменту, когда появятся остальные. Люк не смотрел в ее сторону, да и ей было нечего сказать ему. Поняв, что между ними все кончено, девушка угрюмо молчала.
Спускаться с гор было значительно легче, чем подниматься, и это ощущали все. Вовсю обсуждалась вторая экспедиция и ее сроки. Дуглас не сомневался, что будет включен в ее состав. Они с профессором теперь подолгу разговаривали. Надо было договориться об отпусках для обоих и передать кому-нибудь дела профессора в университете. Джеффу тоже надо было как-то утрясти график работы, чтобы вместе со всеми снова отправиться в Анды.
Люк оставался мрачным и молчаливым, и Алиса чувствовала себя совершенно покинутой. Еще совсем недавно она казалась себе таким важным членом этой мужской компании, а сейчас была никому не нужна. Она тоже стала замкнутой и молчаливой, в основном из-за того, что не могла найти ни малейшего изъяна в логике Люка и понимала, что он прав.
С каждым днем ее влечение к Люку лишь усиливалось, тем более что он обращался с ней особенно нежно. Но когда его темные глаза встречались с ее, Алиса быстро отворачивалась, зная, что, если Люк подойдет к ней и уведет от костра в темноту, она не будет сопротивляться. Эта мысль так смущала девушку, что она была даже рада, когда они наконец спустились на равнину.
«Лендроверы», целые и невредимые, стояли на том самом месте, где они их оставили, готовые в любую минуту отвезти всю компанию обратно в Ла-Пас. Ну вот и все, подумала Алиса, через несколько часов мы расстанемся. Чтобы подойти к машинам, надо было спуститься по каменистой тропинке, но то ли Алиса слишком устала, то ли забыла об осторожности – так или иначе, но она споткнулась, и в ту же секунду земля ушла у нее из-под ног.
Потеряв равновесие, она упала, но не вперед, на тропинку, по которой перед ней шел Дуглас, а в сторону. Никто не успел обернуться, как девушка, пролетев по крутому спуску, рухнула у самых колес «лендроверов».
Падая, Алиса слышала чьи-то неясные голоса, повторяющие ее имя, но она не могла ни за что зацепиться, чувствуя страшную боль каждый раз, когда ударялась о камни. Ощущая ужасную боль в ноге, девушка свалилась на землю, ударившись головой об огромный камень, и темнота поглотила ее.
Алиса не помнила ничего, кроме боли, когда чьи-то сильные руки подняли ее, осторожно поддерживая голову, но затем ее вновь поглотила спасительная темнота. Потом были какие-то белые стены, запах антисептика, серьезное лицо склонившегося над ней незнакомого человека. Каждый раз, когда она пыталась что-то сказать или просто пошевелиться, боль становилась сильнее и темнота опять обволакивала ее.
Когда же Алиса окончательно пришла в себя, то первое, что она поняла, – боль ушла. Комната показалась ей незнакомой, но, осторожно повернув голову, девушка увидела дядю Билла, в его голубых глазах застыла тревога.
– Наконец-то ты очнулась, – сказал он, беря ее за руку. – Как ты себя чувствуешь, дорогая?
– Не знаю. Как-то странно. – Попытавшись улыбнуться, Алиса спросила: – А где я?
– В клинике, в Ла-Пасе. Ты была без сознания. Привезти тебя сюда было нелегко. Хотя, пожалуй, нелегко – это еще мягко сказано. – Он слегка сжал руку девушки. – Алиса, милая, если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы никогда не простил себе этого. Я не могу выразить словами, что ты значишь для меня.
– Успокойся, я же жива, – заверила профессора Алиса со слабым подобием улыбки, с нежностью глядя на дядю. – Но я немного странно себя чувствую. Что со мной случилось?
– Сложный перелом ноги и трещина в черепе. К счастью, трещина небольшая, хотя ты была почти неделю без сознания. Когда ты пролетела мимо меня и ударилась головой о камень, я подумал, что ты умерла. Знаешь, я не мог пошевелиться, только стоял и без конца повторял твое имя. Если бы не Люк, я уж и не знаю, что было бы.
– Люк? – удивленно переспросила Алиса, и впервые за все время лицо дяди Билла осветилось улыбкой.
– Не можешь выкинуть его из головы, да? – насмешливо спросил он. – Я не знаю другого такого человека. Его ничто не может выбить из колеи. Но тогда он буквально пролетел по тропинке, лавируя среди камней и совершенно забыв об опасности, и, не успели мы глазом моргнуть, подхватил тебя на руки и отнес к «лендроверам». Мы бросили всех у подножия Анд и уехали, не сказав им ни слова. Джефф потом сам устраивал лагерь.
– Так это Люк привез меня сюда? – спросила Алиса, но профессор отрицательно покачал головой и с гордостью произнес:
– Машину вел я! А Люк сидел и держал тебя. Ты же помнишь, какая там ужасная дорога, вся в кочках и рытвинах? Так что я вел «лендровер», а Люк старался оберегать тебя от толчков. К счастью, большую часть пути ты была без сознания. Я далеко не лучший водитель в мире, и некоторые слова, произнесенные Люком по-испански, я понял – настолько они были выразительны. Ругательства, тем более крепкие, не так уж и различаются в английском и испанском.
– Я… я думаю, он был очень сердит, – взволнованно пробормотала Алиса, и профессор широко улыбнулся.
– Я тоже так решил – иначе бы ему пришлось извиняться перед твоим бедным старым дядей за каждую свою фразу.
– Скорее всего, он рассердился на меня за то, что я была неосторожна, – поправила профессора Алиса, но он удивленно посмотрел на нее.
– Неосторожна? Конечно, ты была немного неосторожна. Но ты же еще совсем юная девушка, к тому же новичок в горах. Вспомни, Джеффа же никто не ругал, когда он свалился в пропасть. Подобное могло произойти с каждым. А Люк сейчас сидит и корит себя, меня, Боливию, Анды – и даже инков за их существование.
При этих словах девушка заметно расслабилась. Одна мысль, что Люк не сердится на нее, а, наоборот, ужасно беспокоится, привела девушку в хорошее настроение, и она даже почувствовала себя лучше.
– Я постараюсь в будущем не так сильно опекать тебя, дядя Билл, – пообещала Алиса, и к профессору вернулось его обычное веселое настроение.
– Но я сам не хочу выходить из-под твоей опеки, милый мой деспот, – рассмеялся он. – Было бы огромной ошибкой сделать это. Мне нравится хитрить и пытаться увернуться от твоего чрезмерного внимания, это делает мою жизнь не такой однообразной. К тому же сейчас я свободен как птица! – весело добавил он. – Тебе пока запрещены длительные перелеты, и ты не можешь вернуться домой.
– Это даже хорошо, что я остаюсь здесь, – еле слышно пробормотала Алиса. Комната, в которой она находилась, была просто роскошна. Скорее всего, подумала она, это частная клиника – но ведь дядя не относится к богачам, а она сама всего лишь студентка.
– Ты здесь благодаря «Горнопромышленной компании Санчеса», – объяснил Алисе профессор. – Люк сам принес тебя сюда с такой осторожностью, словно ты сделана из тончайшего хрупкого фарфора. Насколько я знаю, клиника является собственностью «Горнопромышленной компании Санчеса». Как только здесь все увидели, что ты под личной опекой Люка, сразу засуетились. Но даже если бы клиника не принадлежала ему, он вполне в состоянии оплатить твое пребывание здесь. Кстати, вид у него был такой, будто он готов разнести врачей в клочья, если они допустят хоть малейшую ошибку.
– Вот это да! – прошептала Алиса. Мысль о том, что Люк так заботится о ней, встревожила девушку. – А сколько мне придется пробыть здесь? – спросила она, но дядя отвел глаза.
– Сказали – пару недель, – ответил он. – Но проблема в том, моя дорогая, что я уезжаю. Мы думаем, что тебе будет лучше в доме Люка. Его мать присмотрит за тобой.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Дядя Билл! Я не могу! – разволновалась Алиса. – Я плохо знаю самого Люка и совершенно не знаю его мать. Я не могу принять это предложение!
– Послушай, – профессор уговаривал, легонько сжимая ее пальцы, – я не хочу оставлять тебя. Но у меня нет другого выхода. Я не могу оставаться здесь, пока ты будешь поправляться. Сломанная нога и трещина в черепе – это серьезно. Врачи собираются продержать тебя здесь еще неделю, но даже потом ты все еще будешь наполовину инвалидом. Но ты и сама все это прекрасно знаешь. Не мне говорить тебе о. том, насколько серьезны твои повреждения.
– Не надо преувеличивать, – запротестовала Алиса. – И, кстати, как я могу навязать свое общество Люку и его семье?
– Если бы Люк попал в подобное положение в Англии, разве мы не предложили бы ему пожить у нас до полного выздоровления?
– Конечно, предложили бы! – возмутилась Алиса, и дядя довольно кивнул.
– То же самое сказал мне и Люк, когда я отказался от его предложения. Люка Санчеса не переспоришь. Он был чрезвычайно настойчив, но, если честно, я сам предпочел бы оставить тебя с Люком, а не с Бетси. Ведь у Бетси нет ни настойчивости Люка, ни тем более его язвительности, присущей всем испанцам, – добавил дядя с полной раскаяния улыбкой. – Вот увидишь, милая, тебе понравится дом Люка.
– А ты у него уже бывал?
– Много раз. Я ведь знаю Люка много лет – с тех самых пор, когда он учился в Англии. Я до сих пор помню нашу первую встречу. Он подошел после одной из моих лекций в Лондоне, чтобы поговорить. Знания Люка о цивилизациях Южной Америки были настолько впечатляющими, что мы договорились встретиться еще. Так мы и познакомились. Когда я приезжаю сюда, то всегда останавливаюсь в его доме. Он стоит недалеко от Сораты, и это одно из самых красивых мест, какие я видел в жизни. Тебе понравится там.
Аргументы Алисы были исчерпаны, но она сомневалась, сможет ли жить в одном доме с Люком. Что бы дядя ни говорил и как бы Люк ни старался показать старомодное гостеприимство, девушка понимала, что им, как начальником экспедиции, движет просто чувство ответственности. И только. Ведь он сказал, что будет рад, когда она уедет, а приглашение пожить в его доме основано лишь на том, что она, Алиса, получила травму «на производстве».
Люк вполне мог быть вежливым и обходительным, когда хотел. Но мог быть и жестоким. Как ему удается так быстро меняться?
Немного позже к Алисе пришел Дуглас, выглядевший очень довольным. Сев на ее постель, он с минуту осматривал комнату, а затем весело сказал:
– Конечно же, ты сделала это специально, чтобы привлечь к себе внимание, да? – Это была старая студенческая шутка, и Алиса попыталась в ответ на нее улыбнуться. Ведь, если быть честной, она была рада, что останется в Боливии. Алиса сейчас чувствовала себя гораздо старше Дугласа, и не из-за несчастного случая. Просто она бессознательно сравнивала его и Люка. Люк притягивал ее к себе, но в то же время и пугал. При всем желании Алиса не могла разобраться в своих чувствах к нему.
– Я хочу домой, – печально сказала девушка Дугласу, и он удивленно посмотрел на нее.
– Но ты не можешь улететь домой, Ал, – напомнил он. – Я бы хотел находиться рядом с тобой, но я должен быть в университете, да и других дел хватает, так что мы не можем остаться здесь. Хорошо хоть профессор стал есть, а то он и крошки в рот не брал с тех пор, как ты упала. Люк его еле убедил, что вполне способен сам позаботиться о тебе.
– Люк? – переспросила Алиса. – Я думала, ты ненавидишь его.
– Стал ненавидеть его, когда понял, что тебе слишком нравится его общество, – признался Дуглас. – И свалял дурака. Я же знаю, что именно я твой лучший друг. Но даже сейчас он немного раздражает меня, хотя я понимаю, что, не будь его, ты вряд ли бы выжила, поскольку ни я, ни твой дядя в тот момент не были ни на что способны. – Внезапно он усмехнулся. – Знаешь, я всегда думал, что ты по натуре наседка и слишком опекаешь профессора, но теперь, – неожиданно посерьезнел он, – я понял, почему ты так заботишься о своем дяде. Раньше я никогда не думал о нем как о твоем дяде – все профессор да профессор, но сейчас я понял, как сильно он тебя любит.
– Он же воспитал меня, – с нежностью ответила Алиса. – Я – это все, что у него есть, а он – вся моя семья. Может, ты теперь поймешь, почему я так беспокоюсь за дядю Билла?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19