- Я здесь, в углу! - надрывался я. - Да глянь же сюда!
Она подошла близко, так близко, что почти коснулась клетки своей босой ножкой, но все равно не заметила меня. Открыв дверь погреба, она скрылась внутри, и вынесла оттуда клетку раза в два больше, чем моя. Внутри пищали от ужаса шесть белых мышей. Девушка тихо уговаривала их, но они то ли перепугались, то ли просто были слишком глупы, чтоб понять, что она разговаривает с ними.
- Выпустите нас! - вопили они. - Спасите! Помогите!
Я бы прикрикнул на них, если бы девушка не выбежала. Я даже не успел сообразить, что следует крикнуть. И снова голоса, и снова вздох изумления. Да, там определенно происходило что-то необыкновенное. Эти проклятые мыши - они стали частью происходящего, пока я сидел здесь в углу, изо всех сил желая быть пойманным.
Ласковый голос сказал что-то еще, торопливые шаги, сейчас? О приди же, приди же, приди! И она пришла. Прямо к моему углу, прямо к моей клетке. Она подняла клетку и в какой-то миг наши глаза встретились. Такую синеву я видел только на утреннем летнем небе. Нежный голос словно успокаивал меня, но я не боялся. Я дрожал от радостного волнения, а не от страха. Она вынесла меня из кладовой, пронесла по темному коридору. А парадная дверь, конечно, была открыта, а за дверью сиял тот свет, который осветил даже кладовую. И что бы не ожидало меня за этой дверью, оно приведет меня в новый мир, который я искал.
3
У меня захватило дух: перед домом стояла карета из чистого золота, запряженная шестью белыми рысаками. А рядом с каретой, купаясь в лучах света, стояла женщина. Я не знаю, была она старой или молодой - но я никогда еще не видел ничего прекраснее. Когда она заговорила, я словно окунулся в ее ласковый, нежно омывающий меня голос. Помню, когда она шагнула ко мне, я подумал - сейчас она убьет меня. И я желал умереть потому что только так я мог бы навсегда остановить это мгновение.
Но мне не суждено было умереть. Она коснулась моей головы и я почувствовал, что поднимаюсь и расту во все стороны. Я словно раскололся пополам и рождался заново - существом бесконечно большим и могущественным.
- Ну вот, - сказала окутанная светом женщина. - Теперь у тебя есть карета, кони и кучер, который отвезет тебя на бал.
Я в изумлении уставился на нее. Она говорила, и я понимал ее! Я понимал их речь!
- Благодарю тебя, милая Мара! - ответила девушка. - Но не могу же я ехать в этих обносках?
- Ну конечно же, нет, - улыбнулась Леди Света. - А теперь?
Она коснулась девушки и обноски превратились в шелковое платье и драгоценности.
- Была замарашкой, стала принцессой. И можешь отправляться на бал!
О да, девушка, несомненно, была принцессой. А я? Кем был я? Человеком! Я глянул на свое тело и увидел великолепный кафтан и блестящие черные сапоги! Я стоял на двух ногах и был даже выше девушки, в руке у меня был кнут - а в моих ушах звучали слова, человеческие слова, и я понимал их и даже мог говорить!
- Но предупреждаю тебя, - нахмурилась Леди Света, - ты должна покинуть бал до полуночи, потому что с последним ударом часов ты снова станешь служанкой в грязном платьице, а все остальное снова станет тем, чем было раньше. Не забудь, Амадея!
- Благодарю тебя, милая Мара! Я не забуду!
- Роберт, - Леди Света обернулась ко мне. - Отвези Амадею на бал.
- Да, мэм, - ответил я. Потом спохватился. - Но я не знаю дороги!
- Кони сами донесут вас.
Я помог Амадее сесть в карету и сам вскарабкался на козлы. Я не раз видел кучеров и знал, что надо делать - взял в руки вожжи и крикнул лошадям: "Н-но! Поехали! На бал!!"
И мы поехали. Мимо железных ворот, по булыжной мостовой, с цокотом копыт, храпом коней и стуком колес. Прохожие оглядывались на нас - и посмотреть было на что! Золотая карета, запряженная шестеркой рысаков, а на козлах сидит нарядный кучер в пурпурном камзоле с расшитым золотом поясом. Я поглядывал по сторонам в надежде увидеть где-нибудь в темном уголке моих родичей, но никого так и не заметил. А может быть, мои человеческие глаза были недостаточно остры, чтобы заметить их. Мы катили вперед и вперед, улица за улицей, а затем въехали на мост. Я никогда не был здесь раньше. Под нами оказалась река, которой так боялся мой отец, и даже в сумерках я заметил блеск быстро текущей воды. А потом кони вынесли нас на широкую аллею, окруженную деревьями, в конце которой высился самый большой дом, который можно было представить, с белыми стенами и башнями, с широкой каменной лестницей, ведущей к золотым дверям. "Да это дворец принца!" - тихо прошептал я.
Перед дворцом стояло множество карет, а изнутри доносились звуки музыки, веселой и ритмичной, от которой ноги сами просились в пляс.
Мы остановились у ступеней, и двое слуг подбежали к дверям кареты, чтобы помочь Амадее выйти. Я глядел, как она сходит, грациозно ступая с подножки на землю, а затем - затем она подошла к козлам и посмотрела на меня. Я снова увидел синеву ее глаз, сиявших от волнения.
- Спасибо вам, Роберт, - сказала она. - Вы дождетесь меня?
- Да, мэм.
Она улыбнулась мне и пританцовывая, взбежала вверх по лестнице, к позолоченным дверям.
- Эй! Поставь карету сюда! - крикнул мне один из слуг, указав мне место за двумя другими каретами.
Я отвел карету, куда мне было указано.
- Ну и карета у тебя, дружок! - услышал я глубокий хриплый голос. Я обернулся, чтобы взглянуть на его хозяина - здоровенного краснолицего парня на облучке кареты, стоявшей справа.
- Меня звать Джек, - продолжал он. - Сроду не видал такой кареты даже у принца такой нет.
- Да, это непростая карета. - кивнул я.
- И тебя я тоже раньше не видал.
- Да, мы не из этого города.
- А как тебя звать?
- Роберт.
- Рад встрече, Роберт.
Он наклонился в мою сторону и мы пожали друг другу руки.
- Нет, - покачал он головой еще раз, - здесь таких карет не делают. Можно, я посмотрю?
- Конечно.
Джек спустился, я вслед за ним, глядя, как он изучает мою карету. А он разинул рот от удивления.
- Сроду такой не видал, - заключил он. - Эй, Билл, Гарри, идите-ка сюда, поглядите на это чудо!
Вскоре перед моей каретой столпилось около дюжины кучеров.
- Похоже на чистое золото, - заметил один.
- Быть не может, - возразил другой. - Это что, чистое золото?
- Нет, - ответил я. - Конечно, это не чистое золото.
- Здорово, - удивился первый. - А ведь не отличишь.
Не знаю, почему я так ответил. Может быть, я все еще побаивался этих людей, и не хотел, чтобы они обращали на меня так много внимания.
- И вот что я тебе еще скажу, - усмехнулся Джек. - Твоя хозяйка, она - самая что ни на есть раскрасавица изо всех, что я видел этим вечером. Кто она такая?
- Она принцесса.
- Ну, это я вижу. А откуда она?
- Далеко отсюда. Ты не знаешь нашего города.
- Эй, ребята, давайте выпьем! - перебил нас веселый кучер, размахивая бутылкой. Это, кажется, отвлекло внимание от меня и моей кареты, и я вздохнул с облегчением.
- Выпей и ты, - протянул мне бутылку весельчак. Жидкость была теплой и с резким вкусом, и я чувствовал, как приятно она согревает меня внутри. Эта жидкость оказала на меня странное действие - я перестал страшиться. Более того, я почувствовал себя отлично.
В вечернем воздухе музыка разносилась громко и ясно, и меня все сильнее тянуло сплясать.
- Эй, друзья, - воскликнул я, - там у них бал, так давайте и мы устроим здесь танцы не хуже!
- Отличная мысль! - ответил мне хор голосов, и прежде чем до меня дошло, что я делаю, мои ноги пустились в пляс. Сперва другие сидели на месте, просто глядя на меня и хлопая в ладоши в ритм музыке и моим движениям. Я даже не понимал, что я делаю, мои ноги сами несли меня между карет, вокруг карет, перед каретами, вверх по ступеням, вниз по ступеням, в веселом и скачущем ритме. А когда музыка стихла, остановился и я. Все кругом захлопали.
- Давайте-ка еще выпьем! - крикнул весельчак, и мы выпили еще. Затем музыка заиграла снова, и все бросились плясать. Мы плясали порознь и друг с другом. Из дворца прибежало несколько женщин - конечно, не благородные леди с бала, а служанки, закончившие свои дела. Все смеялись, а я, помню, подумал тогда, что женский смех так же прекрасен, как и музыка.
Немного спустя музыка замолчала, и из дворца спустились слуги, они принесли нам подносы с угощением и выпивкой. Мы уселись в кружок, болтая и смеясь. Кучер по имени Джек принялся рассказывать историю о том, как он однажды заблудился и заночевал в стогу сена.
- А когда я проснулся утром, оказалось, что спал я на голой земле. От стога ни травинки не осталось. Зато лошади остались, да какие они стали толстые!
Мы захохотали во все горло. Веселье продолжалось и продолжалось, рассказывались все новые истории, откупоривались все новые бутылки...
- А что ты расскажешь, Роберт? - поинтересовался весельчак.
- Да, мне есть о чем рассказать. Но давайте сначала выпьем.
- Смочим глотку, да? - засмеялся Джек.
Чем больше я пил, тем веселей, казалось, становился, тем больше развязывался язык.
- Я расскажу вам о моем друге, - начал я. - Он был не человек, этот мой друг. Он был крыса.
- Крыса! - закричали вокруг, заходясь от смеха.
- Но только у этой крысы была одна мечта в жизни, она хотела быть кучером. Эта крыса все время искала кого-нибудь, кто смог бы ей помочь. На самом-то деле ему нужна была Леди Света.
- Леди Света! - завыли кругом, умирая от смеха.
- Ну и наконец, - продолжал я, - он нашел эту Леди Света...
- Леди Света! - застонали кругом, падая наземь от смеха.
- ...которая сделала все, что нужно, и превратила его в кучера. Еще она превратила тыкву в золотую карету, а шесть белых мышей - в шестерку рысаков. Вон там стоят они, а вот я!
Все вокруг корчились от смеха, а весельчак хлопнул меня по плечу и заорал, что это самая забавная история, которую он слышал в жизни. У меня в голове все смешалось. Я не собирался рассказывать забавную историю, и не понимал, почему она так забавна - но все кругом тем не менее заливались хохотом и твердили мне, что я веселый малый.
- Ведь это и в самом деле правда! - сказал я весельчаку, но тот лишь громче засмеялся.
- Выпьем еще, - ответил он. - Такого трепача, как ты, я давненько не слышал. До дна!
После этого стакана я перестал раздумывать, почему они смеялись, и обнаружил, что сам смеюсь так же громко, как и они. А потом снова заиграла музыка и снова начались танцы. Внутри разливалось чудесное тепло, а люди вокруг казались мне старыми добрыми друзьями. Среди них не было страшилищ, все мы были одной большой семьей, которую соединяла такая радость и наслаждение, о которых я раньше и не мечтал. Даже пить было удовольствием. Разве в сточной трубе мы когда-нибудь пили или ели ради удовольствия? Разве мы плясали, разве мы смеялись? Разве жизнь была для нас чем-то другим, кроме простого существования?
Я плясал со служанкой. Мы обнимали друг друга и смеялись просто так. В ней не было ни милой нежности Амадеи, ни покоя и любви леди света, но она была близка мне... Как объяснить? Словно мы принадлежали одному миру.
Музыка ненадолго умолкла и служанка подняла лицо ко мне. Наши губы встретились, и я прикрыл глаза, чтобы сосредоточиться на ней. Такая нежность, чудо, самозабвение... Слиться с ней воедино, быть вместе.
И снова заиграла музыка, и мы продолжали плясать.
- Эй, полегче, Роберт! - окликнул меня большой Джек. - Плясать пляши, ласкать ласкай, да сердце знай - не разбивай!
Снова взрыв смеха, и я смеялся вместе с ними, и прижимал девушку к себе еще сильнее. Я нашел мир, который искал.
И в этот миг ударили часы.
4
- Полночь, - вздохнула служанка.
Сначала это слово ничего не говорило мне, но с каждым ударом часов я стал смутно припоминать слова Леди Света. Разве она не наставляла Амадею уехать с бала до полуночи?
- Ты снова станешь простой служанкой! - вскрикнул я к неудовольствию той служанки, с которой плясал.
Я даже не сказал ей "Прощай". Я бросился вверх по каменным ступеням, вверх к золоченой двери, и тут раздался последний удар. Навстречу мне выбежала Амадея, и вдруг... я оказался ниже, чем ступенька. Амадея мелькнула надо мной и бросилась бежать прочь по аллее, подальше от дворца и карет. У подножия лестницы я услыхал визг: "Ой, глядите, мыши!", а там, где стояла моя карета, толпа слуг испуганно заволновалась. Кто-то вскрикнул: "Да это же тыква!". Кучера всполошились, и я увидел, как десятки ног затопали по земле.
- Бей эту гадость! - услышал я знакомый хриплый голос большого Джека.
А что же будет со мной, если поймают меня? Я прижался к ступеньке, но вокруг было полно слуг, а лестница была ярко освещена факелами. Остаться, бежать? Нет, если я побегу, то у меня останется по крайней мере, хоть какая-то надежда.
- Эй, гляди, там на ступеньке! Крыса!
Кто-то снизу увидал меня. Я бросился единственным оставшимся мне путем - вверх, к золоченым дверям - и попал в огромный зал, полный мужчин и женщин, прекрасно одетых, обнимающих друг друга, улыбающихся... Разве это не мой мир?
- Ой, крыса, крыса! - завизжала богато разодетая женщина.
Люди бросились в стороны, а сзади по лестнице взбежали слуги. Пути не было ни вперед, ни назад.
- Убейте ее! - скомандовал грубый голос.
Если тебя загнали в угол, нападай первым, так учил нас отец. Я должен атаковать первым или погибнуть. Вперед, вперед!
Я повернулся и снова кинулся к золоченым дверям. Нога поднялась, чтобы ударить меня, но я был быстрее. Я прыгнул и вцепился в чью-то ногу. Раздался крик боли, и человек повалился, расталкивая товарищей. Этого мгновения замешательства мне хватило, чтобы выскочить наружу и броситься прочь. Я скатился по лестнице и припустил в темноту, вдоль аллеи, через мост, изогнувшийся над быстрой рекой. На бегу я вспомнил об Амадее. Увижу ли я ее еще?
Сзади послышалось несколько возгласов, но я знал, что ушел от погони. Амадеи не было видно, и улицы города были пустынны. Все, кто не попал на бал к принцу, спали. Больше всего мне сейчас хотелось побежать домой и рассказать матушке, как я повидал другой мир и остался цел и невредим. Но я был слишком далеко, чтобы достичь дома в эту ночь, и когда занялось утро, забрался под какую-то завалившуюся стенку и уснул.
Домой я добрался без происшествий. Вскоре после наступления вечера я дошел до знакомых мест, а оттуда было легко найти и нашу сточную трубу. Когда я спустился вниз, мои братья и сестры уже ушли на поиски еды, но матушка была дома. Еще не успев остыть от возбуждения, я принялся рассказывать:
- Матушка, матушка! - воскликнул я. - Со мной случилось невероятное приключение! Меня превратили в кучера! Я отправился в дом, о котором говорил тебе, а там я встретил Амадею и Леди Света, которая превратила меня в человека! И у меня был камзол, и я правил шестеркой...
Я осекся. Взгляд матушки превратил меня в чужака.
- Матушка... Ты слышишь меня? - воскликнул я.
И тут она наконец заговорила. Я видел, что она что-то говорит, она открывала рот, но оттуда вырывалось только тоненькое попискивание.
- Что ты хочешь сказать? - не выдержал я.
Но больше я не добился от нее ни слова - только этот писк. Может быть, она заболела, а может, это было лишь потрясение от того, что она вновь видит меня? Может быть, она думала, что я уже убит? Я решил дождаться возвращения моих братьев. Уж они-то скажут мне, что с ней случилось.
И они вернулись, но прежде чем я успел сказать им хоть слово, матушка опять начала тоненько попискивать. И они отвечали ей - теми же самыми звуками! Только тогда я понял, что произошло. Я больше не понимал их язык! Я потерял обличье человека, но не язык! И тем самым утратил возможность общаться с моими сородичами!
Они прогнали меня из гнезда и из сточной трубы. Мог ли я винить их? Я всегда отличался от них, но хотя бы был одним из них. А теперь я заговорил языком их самого страшного врага. Как же они могли позволить мне оставаться среди них?
Я спрятался в какой-то щелке и попытался справиться с ситуацией. Первым в голову пришло простое решение. Я найду убивающую ловушку и покончу с собой. В один миг все будет кончено - стальная пружина перебьет мне спину, и больше я уже ничего не почувствую. В то время, как жизнь принесет мне только безграничную боль.
Но я хотел жить. Я хотел быть кучером, а если я убью себя, то покончу и со всеми своими мечтами. Я отправился в путь, чтобы найти новый мир, я нашел и потерял его, так мне нужно искать его вновь. Обретенное однажды надежда на обретение в будущем. Причиной для отчаяния может быть лишь то, чего ты не нашел ни разу. А этот мир существовал, и однажды я уже был его частью. Разве я не могу стать его частью снова?
Все ключи были в руках у Леди Света. Она смогла превратить меня, и если я найду ее, то снова смогу стать тем, кем уже был однажды. Но где искать ее? Конечно, в доме Амадеи. Отправившись туда, я ничего не потеряю, а если поиски окажутся бесплодными, то что ж... всегда найдется убивающая ловушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16