И чем связаны с этим Байроном?Я поднесла зажигалку к сигарете, затянулась. И застыла, скорчившись под приборной доской автомобиля, пока пламя зажигалки, освещающее мою крохотную пещерку, поблескивало на открытой крышке портсигара Пауля Вери.Там была надпись, красиво выгравированная на серебре. Только имя и дата.Надпись гласила:Жану-Паулю.Навсегда.Л.17.8.42Огонек потух. Его голос произнес надо мной в темноте слегка насмешливо:– Не беспокойтесь ни о чем больше, ma belle. Все будет в порядке, я прослежу за этим. И вы ведь доверяете мне, правда?Эта фраза, мягко произнесенная по-французски в темноте. Голос Роше-де-Дом; голос, услышанный менее часа назад в офисе Крамера… И, как эхо позади него, слишком поздно шепчущий голос-призрак Луизы: «Пауль Вери… что-то делает с антиками…»– Вы ведь доверяете мне, правда? – повторил Жан, улыбаясь в темноте надо мной. ГЛАВА 24 Оседлавший тигра не может слезть. Китайская пословица Было холодно. Ночной средиземноморский ветер, пахнущий соснами и морем, гладил мои щеки теплыми ладонями, но я дрожала и куталась плотнее в жакет, борясь с подступающей истерикой.Что я за дура! Слышала ведь, что муж Лоран – я все еще называла его Паулем Вери – пошел за машиной. За время, понадобившееся мне, чтобы выбраться из двора Крамера и добежать до гаража, он успел только вывести машину и подъехать к заправочной колонке. Вопреки его связи с отелем «Тисте-Ведан», вопреки (признала я это беспощадно) его очевидному соответствию роли мужа Лоран, я не догадалась об этом. Я с благодарностью бросилась к нему как дура, отдав в руки врага наш последний жалкий шанс. В руки убийцы.Огни Иера выплыли перед нами, скользнули вбок и были поглощены тьмой. Я вжалась глубже в сиденье и украдкой бросила взгляд на Пауля Вери. Теперь, когда я знала… О да, теперь, зная все, было просто разглядеть огонек веселья под наглыми веками, высокомерный наклон подбородка, всю опасную самоуверенность этого человека. И снова я отчетливо почувствовала в нем возбуждение, замеченное ранее. Каким-то образом оно проявлялось, запрятанное и кипящее под спокойной красивой наружностью: его выдавал слабый блеск пота на щеках, ноздри, трепещущие в учащенном дыхании, руки, слишком крепко сжимающие руль. Руки убийцы.Неясная дорога неслась навстречу нам. Деревья, кучка домов, промелькнувшая как призрак. Впереди блеснули два глаза: они уставились на нас, затем скользнули вбок как светлячки, когда кролик повернулся бежать. Пауль Вери хохотнул и нарочно нажал на газ. Я услышала визг кролика, когда мы ударили его, позади меня взвыл Роммель. Пауль Вери хохотнул еще раз. – Испугались?Тот же вопрос снова; должно быть, он услышал, как я издала звук. На этот раз я могла честно дать ответ, которого он ждал.– Да. Стоит ли нам ехать так быстро?Он улыбнулся дрожи в моем голосе, но, к моему удивлению, сбавил сумасшедшую скорость.– Зачем вы это сделали? – спросила я.– Что сделал?– Убили несчастного кролика.Он рассмеялся снова, легким чарующим смехом:– Вам не по душе убийства?– Конечно, нет.Я надеялась, что в моем голосе не прозвучало ничего, кроме простого неодобрения, ничего от холодного подкрадывающегося ужаса, сотрясающего меня. Машина еще сбавила скорость. Спидометр показывал скромные пятьдесят миль, когда Пауль Вери снял руку с руля и положил ее на мою. Прикосновение, теплое, живое и целиком притворное, обдало новой волной шока мое тело, словно этот человек излучал возбуждение.– А вам? – спросила я, зная ответ.– Если что-то становится на моем пути, ma belle, оно напрашивается быть убитым, не правда ли? – Теплая и сильная рука сжала мою. Скорость упала еще, он повернул голову и улыбнулся мне сверху вниз. – Не боитесь больше?Я сказала «нет» достаточно невозмутимо, но затянулась сигаретой так, словно это могло помочь. Мои губы дрожали. Ведь я теперь знала, что меня ждет. Меня должны убить вместе с Ричардом и Дэвидом, это было ясно. Подобно кролику я встала на пути. Я знала также, что Пауль Вери настоящий убийца, наслаждающийся самим процессом убийства. Эта бешеная езда в ночи навстречу ужасной цели разрушила в нем какую-то преграду возбуждению. И мое присутствие было последним щекочущим нервы штрихом. Темнота, скорость, опасность, убийство… и девушка. Ничего не было упущено в бессонной ночи Пауля Вери.«Мерседес» сбавлял скорость до тридцати миль, двадцати пяти, двадцати… Мы ползли вниз по склону в черном туннеле деревьев. Пауль Вери отбросил сигарету; его рука обняла мои плечи, и его красивое лицо склонилось к моему. Я откинулась назад, на его руку, но она была как стальная балка. В ответ на мое непроизвольное сопротивление рука грубо напряглась, и что-то загорелось в устремленных на меня глазах.Думаю, настоящий ужас милосердно парализует. Я закрыла глаза, когда он притянул меня к себе, и стала смутно размышлять, убьет он меня здесь или сбросит с утеса вместе с Ричардом. И даже поймала себя на желании, чтобы он следил за дорогой, когда ведет машину.Его учащенное дыхание грело мне щеку. Он сказал с волнением, окрасившим его глубокий ласковый голос: «Ma belle…» Я почувствовала, как его губы ищут мои, и отклонила голову. Он снова сказал с ноткой удивленного укора: «Ma belle…»И пока я истерически удивлялась, с какой стати от жертвы ожидают готовности целоваться с убийцей, паутину ужаса на секунду сдуло в сторону, и мне пришло в голову: он ведь понятия не имеет, что я знаю, кто он такой. В его обиженном упреке не было и тени насмешки – страсть не оставила для нее места. Он просто был таким роковым красавцем, что женщины никогда не отказывали ему в поцелуе.Знание было моим единственным оружием, довольно жалким, презренным, если хотите, но другого не имелось. Я не колебалась ни секунды. Открыв глаза, я улыбнулась как Далила и прошептала:– Умоляю, следите за дорогой…И услышала мягкий торжествующий смешок, когда он отвернулся взглянуть на дорогу. Я расслабилась, прижавшись к его плечу, и его рука крепче обняла меня, пока «мерседес» тормозил на обочине.Я выбросила сигарету свободной рукой.– О, проклятие!Машина остановилась.– Что случилось, cherie Любимая (фр.).
?– Моя сумочка, – сказала я сердито. – Она выпала, когда я выбрасывала сигарету. – Я выпрямилась и сделала вид, что отстраняюсь от него.Он резким движением потянул ручной тормоз и повернулся помешать мне, обняв обеими руками и притянув к себе.– Какое это имеет значение?Голос был бархатный, неотразимо ласкающий, настойчивый. Он забыл выключить мотор.Я откинулась назад, надув губы как хористка.– Глупый! Конечно имеет значение! Принеси ее мне, будь добр.– Позже, – сказал он погрубевшим голосом.Его губы коснулись моих, я глубоко вздохнула и обвила руками его шею. Хотела бы я знать, скоро ли появится Крамер в «бентли»…Казалось, прошла вечность, страшная медленно ползущая вечность, прежде чем он ослабил объятия и спросил:– Дрожишь, ma belle?Я ухитрилась выдавить задыхающийся смешок, ставший наполовину подлинным, когда я заметила удовлетворенное тщеславие на его лице. Ему и в олову не пришло усомниться в моей капитуляции.– Пауль!– Cherie?– Я тебе нравлюсь?– Глупый вопрос, ma belle!– Даже в таком виде, как сейчас?Он самодовольно рассмеялся:– В любом виде, мадам. Скажи мне: кто тебе Ричард Байрон?Он, должно быть, почувствовал, как я подпрыгнула в его руках, но отнес это на счет пугающего воспоминания.– О! – воскликнула я. – Как ужасно с моей стороны! Я совсем забыла! – Я попыталась оттолкнуть его. – Месье Вери, не лучше ли нам продолжить путь? Не представляю, о чем я только думала!– Так уж и не представляете? – Он снова рассмеялся, и я с трудом удержалась, чтобы не ударить его по красивому самодовольному лицу. – Ответьте мне, ma belle. Этот Ричард Байрон…– Не знаю я Ричарда Байрона, – сказала я быстро. – Маленький Дэвид, я о нем беспокоюсь… Давайте поедем, месье Вери!– Вы звали меня Паулем минуту назад.– Пауль. Если мы опоздаем…– Времени сколько угодно.Он снова притянул меня к себе, и я подчинилась вопреки желанию. Я знала, что он не собирается пока продолжать путь, и боялась настаивать и вызвать подозрения. Расслабившись, я прижалась к нему еще на одну мучительную долгую минуту, напрягая в то же время слух – не раздастся ли звук машины Крамера. Тьма сомкнулась вокруг нас. Молчание плотное и тяжелое лежало под деревьями. Лишь едва уловимая дрожь «мерседеса» выдавала, что мотор еще работает. Пауля Вери это не беспокоило, или он был слишком занят, чтобы заметить. Я задумалась, когда происходящее выйдет из-под моего контроля, и решила, что времени у меня немного. Задушат меня, как Тони или…Я еще раз глубоко вздохнула и отодвинулась.– Нам пора ехать, – сказала я хрипло. – Маленький мальчик, Пауль, cheri… мы не должны забывать о нем. Никогда не прощу себе, если с ним что-нибудь случится…– Я замолчала и коснулась рукой его щеки. – Давайте поедем, Пауль.Он быстро дышал и был напряжен, как натянутая проволока. Взгляд у него был странный, в глазах пылало ужасное холодное пламя. Вдруг до меня дошло – этот пустой взгляд был взглядов убийцы. Его руки слепо шевельнулись. В любой момент теперь я могла потерять контроль над ситуацией.Я мягко отвела его руки.– Пожалуйста! – попросила я. – Найдите мою сумочку и поедем.Он не шевельнулся и сидел, не сводя с меня взгляда. Я улыбнулась ему.– Хорошо, красавец, – сказала я. – Мы не поедем. Но все равно, найдите ее. Я чувствую себя страшилищем и хочу мое зеркальце.Я быстро наклонилась и поцеловала его, как задаток добрых намерений, затем перегнулась через него и открыла дверцу. Он помедлил, затем слегка пожал плечами и вышел из машины. Ублажай жертву, она пойдет спокойно…Я выронила сумочку до того, как машина остановилась, по моим расчетам, метрах в двадцати.Он пошел назад по дороге, всматриваясь в темную обочину.Я считала его шаги, положив руку на ручной тормоз, и ждала.Пять, шесть, семь… Он остановился и оглянулся.– Вы не можете ее найти? – крикнула я. – Может, мне помочь?– Не надо, все в порядке. Он медленно двинулся дальше. Восемь, девять…Я передвинула ногу влево и переключила сцепление. Мы стояли на склоне. Я освободила зубчатое колесо за секунду. Десять, одиннадцать…– Вот она, – сказал он и наклонился поднять ее.В мгновение ока я очутилась на сиденье водителя, сняла тормоз и переключила скорость. Позади меня раздались проклятия. «Мерседес» резко дернулся вперед – слишком резко. На секунду я испугалась, что он застрянет, и переключила скорость еще раз. Затем машина рванулась вперед, как закусившая удила скаковая лошадь.Но секунды возни с незнакомым управлением дорого мне обошлись.Выводя машину на дорогу и переключая скорость, я услышала хриплое дыхание и топот ног Пауля Вери и почувствовала, как машина качнулась от его прыжка на подножку.– Роммель! – скомандовала я, перекрикивая шум мотора. – Взять его, Роммель!Пес возбужденно гавкнул, но не бросился в атаку. В конце концов, всего несколько секунд назад он видел, как я целовалась с этим мужчиной. Затем я вспомнила, что у Пауля Вери был пистолет, и крикнула ради безопасности пса еще более настойчиво: «Лежать, Роммель!» и услышала мерзкий задыхающийся смешок Вери.«Мерседес» с ревом набирал скорость. Мужчина позади меня ругался, цепляясь за дверцу. Мы вырвались из-под деревьев и помчались вверх на холм с тошнотворными раскачиваниями. Впереди нас мощные фары освещали темноту, и мы неслись вперед в сиянии.Контролируя теперь происходящее, твердо держа руль, я вдруг почувствовала ледяное спокойствие. Стрелка спидометра поползла по шкале вправо. Мы проскочили через крошечную деревушку. Название «Эае» на долю секунды мелькнуло в свете фар и исчезло, пока я пыталась вспомнить карту.«Мерседес» ревел. Краем глаза я увидела, что Пауль Вери, прицепившийся как пиявка, напряг мускулы и поднял ногу, чтобы влезть в машину. Дождавшись, пока нога окажется прямо над дверцей, я крутанула руль, послав машину через дорогу в болезненный визжащий поворот.Раздался крик, Вери отнесло в сторону от машины, но каким-то чудом он удержался. Он по-прежнему цеплялся, съежившись, выкрикивая Бог знает какие проклятия.Дав ему секунду-две передышки, я повторила маневр. Покрышки завизжали, обдираясь о дорогу, но я слушала безразлично. Если шина лопнет, мне придется плохо, но пока я не избавлюсь от Пауля Вери и его пистолета, не все ли равно как умереть. Я нажала ногой на газ и резко вывернула руль. Задние колеса забуксовали, и автомобиль взбрыкнул, как взбесившийся жеребец. Свет фар головокружительно накренился в ночи, и темнота покачнулась огромной аркой вокруг нас. На секунду я подумала, что зашла слишком далеко и потеряла управление. Пауль Вери завопил снова, и испуганный пес коротко завыл, когда его бросило вниз. Автомобиль, сумасшедше раскачивась, рванулся вперед на той же опасной скорости. Свет фар качнулся, заметался и успокоился. Две пихты промелькнули как призраки, а затем свет натолкнулся на ничто.Дорога впереди резко сворачивала влево. Я увидела, как обочина рванулась нам под колеса, за ней следовал метр пыльной земли, где скудная трава раскачивалась призрачными антеннами на фоне необъятной тьмы. Звезды, ветер, и странная движущаяся светящаяся бездна. Край моря.В этот раз «мерседес» забуксовал по-настоящему. Колеса брыкались как живые, пыль позади нас поднялась грибом, как от ядерного взрыва. Мы не врезались передним колесом в скалу только потому, что оно было в футе от земли.Затем мы миновали поворот. На моей нижней губе была кровь, но я чувствовала себя прекрасно.И тут я поняла, что поворот влево с наклоном помог Паулю Вери забраться, наконец, в машину. Ругаясь и всхлипывая, он бросил себя в машину и, прежде чем я узнала, что случилось, перелез на переднее сиденье и скорчился возле меня, засунув дрожащую руку в карман пиджака. ГЛАВА 25 В необдуманной яростиОн может совершить насилие вопреки себе.Я буду действовать по обстановке. Турнер – Ну, ты, – сказал он угрожающим голосом. – Тормози или я тебя прикончу! Предупреждаю, у меня пистолет!Я даже не взглянула на него. Второй поворот после деревни Эгибель… возле больших сосен…– Всажу тебе пулю в живот, – сказал Пауль Вери и добавил грязное ругательство.Я рассмеялась. Я была холодна, как озерная вода, и в этот момент так же безмятежна. Чувство власти над прекрасной машиной во всей ее мощи и великолепии было сродни ощущению меча в руках человека, сражавшегося безоружным. «Мерседес» был теперь моим оружием, и я должна воспользоваться им. Я знала, насколько Пауль Вери напуган, так как наблюдала все – постепенное напряжение его нервов, дикое возбуждение от предстоящего убийства, острое удовольствие заманить меня в ловушку, предвкушение последнего волнения… и затем это. Нервы мужчины были обнажены. Наблюдая, как он ведет машину, я поняла, что собственная скорость пугает его. Восхитительное возбуждение от запугивания себя самого, запугивания меня составляло половину удовольствия. Ни один первоклассный водитель (я так и слышала, как Джонни снова говорит мне это) никогда, не возбуждается от скорости. Вести машину, добавил бы он, это просто работа, и вы не можете позволить своим нервам набирать обороты вместе с мотором. Потом он улыбнулся бы своей легкой улыбкой, и изгороди полетели бы мимо нас, набирая скорость, пока не слиплись бы в длинное серое пятно. «Когда ты впускаешь возбуждение, – изрек бы Джонни лекторским тоном, – страх следует за ним».И страх был сейчас в машине вместе с нами. Он слышался в голосе Пауля Вери. Я могла унюхать его в запахе пота.У меня в руках было оружие для победы над убийцей. Если я смогу измочалить его нервы до конца прежде, чем мы доберемся до сосен, если мне удастся отобрать у него пистолет…Поэтому я рассмеялась и повела стремительно мой прекрасный сияющий меч сквозь ночь.– Убери эту игрушку, – сказала я презрительно. – Если ты выстрелишь в меня, что случится с машиной – и с тобой?Он с шипением выдохнул, и мне показалось на секунду, что в таком состоянии он может выстрелить не думая. Но он не выстрелил. Он только снова выругался и придвинулся ко мне ближе, так что я почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в бок через жакет.– Я не шучу, – сказал он хрипло. – Я тебя прикончу, ты! Тормози, говорю, а не то я проделаю в твоем брюхе дыру и рискну остановить машину сам!Мы находились на длинном прямом отрезке дороги. Я сильно нажала ногой на педаль газа, и «мерседес» рванул вперед с нарастающим ревом. Стрелка спидометра качнулась вправо и остановилась там.– Рискни, – сказала я насмешливо, – действуй. В конце концов это машина Крамера; он дурак, что доверил ее тебе. Мог бы и знать, что ты вшивый водитель.Пистолет качнулся. Пауль Вери хрипло вздохнул.– Если ты будешь щекотать меня этой штукой на такой скорости, – добавила я, – за последствия не отвечаю.Пистолет отодвинулся. Впереди дорога закруглялась, и я чуть приподняла ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
?– Моя сумочка, – сказала я сердито. – Она выпала, когда я выбрасывала сигарету. – Я выпрямилась и сделала вид, что отстраняюсь от него.Он резким движением потянул ручной тормоз и повернулся помешать мне, обняв обеими руками и притянув к себе.– Какое это имеет значение?Голос был бархатный, неотразимо ласкающий, настойчивый. Он забыл выключить мотор.Я откинулась назад, надув губы как хористка.– Глупый! Конечно имеет значение! Принеси ее мне, будь добр.– Позже, – сказал он погрубевшим голосом.Его губы коснулись моих, я глубоко вздохнула и обвила руками его шею. Хотела бы я знать, скоро ли появится Крамер в «бентли»…Казалось, прошла вечность, страшная медленно ползущая вечность, прежде чем он ослабил объятия и спросил:– Дрожишь, ma belle?Я ухитрилась выдавить задыхающийся смешок, ставший наполовину подлинным, когда я заметила удовлетворенное тщеславие на его лице. Ему и в олову не пришло усомниться в моей капитуляции.– Пауль!– Cherie?– Я тебе нравлюсь?– Глупый вопрос, ma belle!– Даже в таком виде, как сейчас?Он самодовольно рассмеялся:– В любом виде, мадам. Скажи мне: кто тебе Ричард Байрон?Он, должно быть, почувствовал, как я подпрыгнула в его руках, но отнес это на счет пугающего воспоминания.– О! – воскликнула я. – Как ужасно с моей стороны! Я совсем забыла! – Я попыталась оттолкнуть его. – Месье Вери, не лучше ли нам продолжить путь? Не представляю, о чем я только думала!– Так уж и не представляете? – Он снова рассмеялся, и я с трудом удержалась, чтобы не ударить его по красивому самодовольному лицу. – Ответьте мне, ma belle. Этот Ричард Байрон…– Не знаю я Ричарда Байрона, – сказала я быстро. – Маленький Дэвид, я о нем беспокоюсь… Давайте поедем, месье Вери!– Вы звали меня Паулем минуту назад.– Пауль. Если мы опоздаем…– Времени сколько угодно.Он снова притянул меня к себе, и я подчинилась вопреки желанию. Я знала, что он не собирается пока продолжать путь, и боялась настаивать и вызвать подозрения. Расслабившись, я прижалась к нему еще на одну мучительную долгую минуту, напрягая в то же время слух – не раздастся ли звук машины Крамера. Тьма сомкнулась вокруг нас. Молчание плотное и тяжелое лежало под деревьями. Лишь едва уловимая дрожь «мерседеса» выдавала, что мотор еще работает. Пауля Вери это не беспокоило, или он был слишком занят, чтобы заметить. Я задумалась, когда происходящее выйдет из-под моего контроля, и решила, что времени у меня немного. Задушат меня, как Тони или…Я еще раз глубоко вздохнула и отодвинулась.– Нам пора ехать, – сказала я хрипло. – Маленький мальчик, Пауль, cheri… мы не должны забывать о нем. Никогда не прощу себе, если с ним что-нибудь случится…– Я замолчала и коснулась рукой его щеки. – Давайте поедем, Пауль.Он быстро дышал и был напряжен, как натянутая проволока. Взгляд у него был странный, в глазах пылало ужасное холодное пламя. Вдруг до меня дошло – этот пустой взгляд был взглядов убийцы. Его руки слепо шевельнулись. В любой момент теперь я могла потерять контроль над ситуацией.Я мягко отвела его руки.– Пожалуйста! – попросила я. – Найдите мою сумочку и поедем.Он не шевельнулся и сидел, не сводя с меня взгляда. Я улыбнулась ему.– Хорошо, красавец, – сказала я. – Мы не поедем. Но все равно, найдите ее. Я чувствую себя страшилищем и хочу мое зеркальце.Я быстро наклонилась и поцеловала его, как задаток добрых намерений, затем перегнулась через него и открыла дверцу. Он помедлил, затем слегка пожал плечами и вышел из машины. Ублажай жертву, она пойдет спокойно…Я выронила сумочку до того, как машина остановилась, по моим расчетам, метрах в двадцати.Он пошел назад по дороге, всматриваясь в темную обочину.Я считала его шаги, положив руку на ручной тормоз, и ждала.Пять, шесть, семь… Он остановился и оглянулся.– Вы не можете ее найти? – крикнула я. – Может, мне помочь?– Не надо, все в порядке. Он медленно двинулся дальше. Восемь, девять…Я передвинула ногу влево и переключила сцепление. Мы стояли на склоне. Я освободила зубчатое колесо за секунду. Десять, одиннадцать…– Вот она, – сказал он и наклонился поднять ее.В мгновение ока я очутилась на сиденье водителя, сняла тормоз и переключила скорость. Позади меня раздались проклятия. «Мерседес» резко дернулся вперед – слишком резко. На секунду я испугалась, что он застрянет, и переключила скорость еще раз. Затем машина рванулась вперед, как закусившая удила скаковая лошадь.Но секунды возни с незнакомым управлением дорого мне обошлись.Выводя машину на дорогу и переключая скорость, я услышала хриплое дыхание и топот ног Пауля Вери и почувствовала, как машина качнулась от его прыжка на подножку.– Роммель! – скомандовала я, перекрикивая шум мотора. – Взять его, Роммель!Пес возбужденно гавкнул, но не бросился в атаку. В конце концов, всего несколько секунд назад он видел, как я целовалась с этим мужчиной. Затем я вспомнила, что у Пауля Вери был пистолет, и крикнула ради безопасности пса еще более настойчиво: «Лежать, Роммель!» и услышала мерзкий задыхающийся смешок Вери.«Мерседес» с ревом набирал скорость. Мужчина позади меня ругался, цепляясь за дверцу. Мы вырвались из-под деревьев и помчались вверх на холм с тошнотворными раскачиваниями. Впереди нас мощные фары освещали темноту, и мы неслись вперед в сиянии.Контролируя теперь происходящее, твердо держа руль, я вдруг почувствовала ледяное спокойствие. Стрелка спидометра поползла по шкале вправо. Мы проскочили через крошечную деревушку. Название «Эае» на долю секунды мелькнуло в свете фар и исчезло, пока я пыталась вспомнить карту.«Мерседес» ревел. Краем глаза я увидела, что Пауль Вери, прицепившийся как пиявка, напряг мускулы и поднял ногу, чтобы влезть в машину. Дождавшись, пока нога окажется прямо над дверцей, я крутанула руль, послав машину через дорогу в болезненный визжащий поворот.Раздался крик, Вери отнесло в сторону от машины, но каким-то чудом он удержался. Он по-прежнему цеплялся, съежившись, выкрикивая Бог знает какие проклятия.Дав ему секунду-две передышки, я повторила маневр. Покрышки завизжали, обдираясь о дорогу, но я слушала безразлично. Если шина лопнет, мне придется плохо, но пока я не избавлюсь от Пауля Вери и его пистолета, не все ли равно как умереть. Я нажала ногой на газ и резко вывернула руль. Задние колеса забуксовали, и автомобиль взбрыкнул, как взбесившийся жеребец. Свет фар головокружительно накренился в ночи, и темнота покачнулась огромной аркой вокруг нас. На секунду я подумала, что зашла слишком далеко и потеряла управление. Пауль Вери завопил снова, и испуганный пес коротко завыл, когда его бросило вниз. Автомобиль, сумасшедше раскачивась, рванулся вперед на той же опасной скорости. Свет фар качнулся, заметался и успокоился. Две пихты промелькнули как призраки, а затем свет натолкнулся на ничто.Дорога впереди резко сворачивала влево. Я увидела, как обочина рванулась нам под колеса, за ней следовал метр пыльной земли, где скудная трава раскачивалась призрачными антеннами на фоне необъятной тьмы. Звезды, ветер, и странная движущаяся светящаяся бездна. Край моря.В этот раз «мерседес» забуксовал по-настоящему. Колеса брыкались как живые, пыль позади нас поднялась грибом, как от ядерного взрыва. Мы не врезались передним колесом в скалу только потому, что оно было в футе от земли.Затем мы миновали поворот. На моей нижней губе была кровь, но я чувствовала себя прекрасно.И тут я поняла, что поворот влево с наклоном помог Паулю Вери забраться, наконец, в машину. Ругаясь и всхлипывая, он бросил себя в машину и, прежде чем я узнала, что случилось, перелез на переднее сиденье и скорчился возле меня, засунув дрожащую руку в карман пиджака. ГЛАВА 25 В необдуманной яростиОн может совершить насилие вопреки себе.Я буду действовать по обстановке. Турнер – Ну, ты, – сказал он угрожающим голосом. – Тормози или я тебя прикончу! Предупреждаю, у меня пистолет!Я даже не взглянула на него. Второй поворот после деревни Эгибель… возле больших сосен…– Всажу тебе пулю в живот, – сказал Пауль Вери и добавил грязное ругательство.Я рассмеялась. Я была холодна, как озерная вода, и в этот момент так же безмятежна. Чувство власти над прекрасной машиной во всей ее мощи и великолепии было сродни ощущению меча в руках человека, сражавшегося безоружным. «Мерседес» был теперь моим оружием, и я должна воспользоваться им. Я знала, насколько Пауль Вери напуган, так как наблюдала все – постепенное напряжение его нервов, дикое возбуждение от предстоящего убийства, острое удовольствие заманить меня в ловушку, предвкушение последнего волнения… и затем это. Нервы мужчины были обнажены. Наблюдая, как он ведет машину, я поняла, что собственная скорость пугает его. Восхитительное возбуждение от запугивания себя самого, запугивания меня составляло половину удовольствия. Ни один первоклассный водитель (я так и слышала, как Джонни снова говорит мне это) никогда, не возбуждается от скорости. Вести машину, добавил бы он, это просто работа, и вы не можете позволить своим нервам набирать обороты вместе с мотором. Потом он улыбнулся бы своей легкой улыбкой, и изгороди полетели бы мимо нас, набирая скорость, пока не слиплись бы в длинное серое пятно. «Когда ты впускаешь возбуждение, – изрек бы Джонни лекторским тоном, – страх следует за ним».И страх был сейчас в машине вместе с нами. Он слышался в голосе Пауля Вери. Я могла унюхать его в запахе пота.У меня в руках было оружие для победы над убийцей. Если я смогу измочалить его нервы до конца прежде, чем мы доберемся до сосен, если мне удастся отобрать у него пистолет…Поэтому я рассмеялась и повела стремительно мой прекрасный сияющий меч сквозь ночь.– Убери эту игрушку, – сказала я презрительно. – Если ты выстрелишь в меня, что случится с машиной – и с тобой?Он с шипением выдохнул, и мне показалось на секунду, что в таком состоянии он может выстрелить не думая. Но он не выстрелил. Он только снова выругался и придвинулся ко мне ближе, так что я почувствовала, как что-то твердое уперлось мне в бок через жакет.– Я не шучу, – сказал он хрипло. – Я тебя прикончу, ты! Тормози, говорю, а не то я проделаю в твоем брюхе дыру и рискну остановить машину сам!Мы находились на длинном прямом отрезке дороги. Я сильно нажала ногой на педаль газа, и «мерседес» рванул вперед с нарастающим ревом. Стрелка спидометра качнулась вправо и остановилась там.– Рискни, – сказала я насмешливо, – действуй. В конце концов это машина Крамера; он дурак, что доверил ее тебе. Мог бы и знать, что ты вшивый водитель.Пистолет качнулся. Пауль Вери хрипло вздохнул.– Если ты будешь щекотать меня этой штукой на такой скорости, – добавила я, – за последствия не отвечаю.Пистолет отодвинулся. Впереди дорога закруглялась, и я чуть приподняла ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22