Когда в городе
появляется кто-нибудь из Баннерменов, все начинают юлить вокруг него. Ты
чем-то больно уколол лейтенанта Граверса, когда указал ему на тех типов, и
он мгновенно загорелся этим делом. Ты знаешь его суть?
- Надеюсь узнать от вас.
- Шесть лет назад "синдикат" попытался захватить влияние в нашем
городе. Он даже укрепился кое-где, но штату удалось таки от него
избавиться. А сейчас они снова хотят повторить маневр. Матто отправили
сюда резидентом, и даже если наши законники знают, что он связан с людьми
из Чикаго, они не могут этого доказать и что-нибудь сделать. У него за
спиной определенно какая-то сила и он уверенно движется к вершинам... Так
что, сынок, наш город ждут большие неприятности.
- Хорошенькую историю вы мне рассказали! Ну а что относительно того
дела?
- Баннерменов?
- Именно.
- Я ведь репортер, сынок. Если кто нарушает закон, я рассказываю об
этом в газете. Что ты собираешься делать?
- Как можно скорее вмешаться в дело Сандерса. Устроить что-то вроде
суда, только с политической точки зрения. Получить поддержку полиции,
газет и потребовать полного и тщательного следствия, а если будет нужно,
то и отсрочки суда. Но если в этом деле не все в порядке, они все равно
получат присяжных на свою сторону без того, чтобы в городе поползли слухи...
Вы мне поможете?
- Само собой... Правда, сомневаюсь, что у меня получится. К тому же
мне скоро на пенсию.
- Может, хоть попробуете?
- Ты втягиваешь меня в опасную авантюру, сынок.
- Разве вся наша жизнь не опасная авантюра?

Пит Сальво впустил меня в клуб, когда там еще никого не было. Мы
прошли на кухню. Там Пит несколько минут рылся в ящиках с ножами,
вытаскивая их один за другим, пока передо мной не очутился весь набор.
Большинство ножей было обычной формы, но один привлек мое внимание. Я
тщательно осмотрел его и положил во внутренний карман.
- Что ты с ним будешь делать? - поинтересовался Пит.
- Передам полицейскому врачу, который осматривал труп.
- Но ведь он сказал, что рана от стилета.
- А ты взгляни на него внимательнее, Пит. У каждого из них свой
номер, и этим можно нанести такую же по форме рану. Убийца вполне мог и не
выбрасывать нож, а просто положить туда, где он его взял. Во всяком случае
полиция будет обязана проверить и это оружие.
- Логично, - согласился Пит.

Поскольку я был Баннерменом, доктор Энтони Уэмбер согласился провести
срочную экспертизу. Сам он довольно скептически отнесся к моему
предположению, но вынужден был признать, что этим ножом можно нанести
рану, от которой погиб Чак Мелонен. Он не был полностью уверен в этом,
поскольку рана на груди Чака была не совсем правильной формы, но провести
экспертизу согласился. Для этого надо было сравнить глубину раны с длиной
ножа и определить, мог ли нож такой формы убить человека. Острыми гранями
нож напоминал стилет.
После внимательного осмотра доктор пришел к предварительному
заключению, что его грани имеют такую же форму, что и форма раны, но все
это было лишь предположением. Наконец доктор сказал, что поверит более
тщательно, чтобы убедиться на все сто процентов, и при первом удобном
случае известит меня. Меня или в крайнем случае кого-нибудь из
Баннерменов.
Когда мы с Питом вышли от доктора, настало время сделать еще кое-что.
Пит знал, что именно, и потому загадочно улыбался, когда мы подъезжали к
"Апельсиновому Дому". Он подозвал прыщавого мальчишку в форме отеля и
узнал к него все необходимое.
Поднявшись по лестнице, я постучал в дверь, а Пит встал так, чтобы
его не было видно. Дверь открыл Гейдж. Он нисколько не испугался, потому
что в руке держал пистолет. Он только сказал:
- Смотри-ка, Карл, кто к нам пожаловал. Этот слюнтяй снова
напрашивается, чтобы ему дали в морду.
Матто оторвался от газеты, положил ее на стол и поднялся с нехорошей
ухмылкой на гнусной физиономии.
- Тебе что, мало одного урока, пидор?
- Я уже предупреждал, чтобы вы были вежливее, - сказал я и взглянул в
его сторону.
- Стой! - заорал Гейдж и встал за моей спиной, направив пистолет на
меня.
Я специально встал так, чтобы они оказались спиной к двери, так что
эти подонки даже не услышали, как вошел Пит. Они не подозревали о нем,
пока он не трахнул их головами, да так, что они грохнулись на пол и выбыли
из обращения не меньше, чем на час.
Мне потребовалось много времени, чтобы перетряхнуть их каморку, но,
кроме трех револьверов тридцать восьмого калибра, патронов к ним да
четырех тысяч двухсот долларов, мы не нашли ничего достойного внимания.
Первым открыл глаза Гейдж. Заметив Пита, склонившегося над ним, он
попробовал сделать вид, будто все еще без сознания. Но это не прошло. Пит
схватил его за ноги и поднял над полом. Я еще никогда не видел такого
страха в глазах человека, как у Гейджа в этот момент.
- Посади его в кресло, Пит, - попросил я. - У нас есть для него
кое-что особенное.
- Можно, я покажу мой коронный удар? После него сразу начинают искать
стоматолога, - умоляюще сказал Пит.
- Побереги для второго. Я думаю, этот и так заговорит.
Пит небрежно протащил Гейджа через комнату и бросил в кресло с
подлокотниками. Тот трясся от страха, так как гадал, что это такое
"особенное" его ждет. Он понял, что сейчас играет не он, а другие.
С Карлом Матто оказалось намного труднее. Он тоже проделал путь до
кресла, но разразился при этом отборной руганью. Питу пришлось потрудиться
над ним, и я не вмешивался. Когда по его подбородку текла кровь, а глаза
почти закатились, я спросил:
- Нам нужен нож, Карл... Где он?
- Сами ищите, - прохрипел он.
На этот раз у меня тоже зачесались кулаки. Сильным боковым ударом я
бросил его к с стене. Он стукнулся головой и сполз на пол, уставясь на
меня бессмысленными глазами.
- Сейчас ты будешь считать углы, приятель. Теперь ты в капкане.
Он буркнул в ответ что-то не самое теплое.
Пит подбежал к нему и ударил как следует. Матто сразу присмирел.
Гейдж начал издавать какие-то жалобные звуки.
- Это они зарезали Чака? - спросил меня Пит.
- Нет, не они, но участие принимали.
- Слушай, Кэт, что же мы с ними церемонимся? Давай их прикончим и
дело с концом! Конечно, если это не нарушит твоих планов. А потом закопаем
эту мразь...
- Никаких убийств, Пит! А то мы тоже окажемся в грязной истории.
- Но Чак был мой друг!
- Они свое получат, только не надо перегибать.
- Тебе лучше знать, Кэт.
Он подошел к Гейджу и уставился на него ненавидящим взглядом, от
которого тот чуть не обделался.
- Ты знаешь место, куда можно его отвезти? - обратился я к Питу. -
Такое место, где его никто не услышит?
- Помнишь курильню за вашим поместьем?
Помню ли я? Черт возьми! Отлично помню! Меня там не раз дубасил дядя
Майлс, когда Руди и Тэдди наговаривали на меня.
- О, это в самый раз!
Гейдж понял, что мы собираемся делать, и кроме того он знал, что
спешить мнн особенно некуда. Он сразу начал жевать губами, но сначала не
мог сказать ни слова.
- Послушай, - наконец выдавил он, - я ведь ничего не знаю... Я
только...
- А мне это нужно только для того, чтобы другие знали, малыш. Чтобы
совершенно не думали, что это Карл втянул тебя.
Мы оставили Матто валяться в номере, проехали шесть миль до владений
Баннерменов и втащили Гейджа в курильню. Он не сопротивлялся, так как
перед этим Пит отправил его в нокаут ударом по челюсти. Связав, мы бросили
его на кучу опилок и были совершенно уверены, что когда он придет в себя и
начнет орать, как поросенок, которого режут, он расскажет все и даже
больше.
Я подождал Пита в машине, после чего мы подъехали к задним воротам
усадьбы. При виде меня Анни заулыбалась. Она сказала, что Руди приехал
вчера совершенно больной и до сих пор не вставал. Кузен Тэдди уехал по
делам в город, а дядя Майлс с Вэнсом сидят в библиотеке.
Прежде чем войти, я постоял немного под дверью, прислушиваясь к его
уверенному голосу. Дубовые двери были слишком толстыми, чтобы разобрать
слова, но можно было понять, что говорит в основном Колби, а Майлс только
односложно отвечает или поддакивает.
Когда разговор подошел к концу, я отступил в сторону, дал Вэнсу Колби
выйти, чтобы он не заметил меня, и лишь после того, как он сел в машину, я
прошел в библиотеку. Дядя стоял возле письменного стола с красным
лицом,словно его отхлестали по щекам.
- Добрый день, милый дядюшка!
- По-моему, нам не о чем разговаривать.
- Ты думаешь?
И не мои слова заставили его поднять голову, а тон, которым они были
сказаны. Я заметил, как у него отвисает челюсть и начинают трястись руки.
- Что ты имеешь в виду?
Разговаривать нам, конечно, было не о чем, и я не знал, что еще
сказать. Наконец я с улыбкой произнес:
- Я ведь достаточно много знаю.
У дяди был такой вид, точно он вот-вот отдаст концы, и в тоже время
на его физиономии было ясно написано, что разговор окончен. Я ухмыльнулся
и вышел.
Анита как раз спускалась по лестнице. Заметив меня, она поспешила
навстречу, протянув руки. Подбежала и тихо проворковала:
- Раз-два-три-четыре-пять, вышел котик погулять.
Еще когда мы были детьми и она начинала эту дразнилку, я бросался за
ней и гонялся до тех пор, пока не ловил, валил на землю и делал вид, что
хочу раздавить ее. Она визжала как бы от испуга и нам обоим очень
нравилась эта игра.
- Здравствуй, Анита, маленькая моя! Ты сегодня занята?
- Не знаю... Дело в том, что Вэнс...
- Он только что уехал.
Она нахмурилась.
- Странно... Он даже не поднялся ко мне.
- Вероятно, его замучали дела.
Я прошел вместе с ней на кухню и крепко обнял за талию. Она доверчиво
прижалась ко мне.
- Еще месяц назад он был так ласков со мной, а сейчас как-то
изменился.
- Может, мы немного прогуляемся?
- Куда, Кэт?
- Да так, по разным местам. Мне нужно кое-куда заехать.
- Отлично! - Анита обрадовалась. - Я только сбегаю наверх и надену
жакет.

По дороге в город я остановился у отеля и спросил дежурного, не
звонил ли мне кто-нибудь. Оказывается, звонили, и не один раз: Сэм Рид из
Чикаго и Хэнк Фитерс.
Я соединился с Чикаго и застал Сэма как раз в тот момент, когда он
собирался уходить.
- Кэт, - сказал он, - я узнал еще кое-что о Матто. Одному парню,
которого я хорошо знаю, приходилось с ним работать, и когда я его
порасспросил, он мне рассказал много чего.
- Давай выкладывай!
- "Синдикат" не собирается распространять свое влияние на этот
городишко. Они приехали туда по своим делам. Судя по всему, они собираются
там заключить какую-то официальную сделку. И все, похоже, на законных
основаниях. А Матто это дело возглавит. Если удастся, "синдикату" будет
солидная прибыль. Но повторяю, все это на законном основании. И теперь
всегда они будут действовать по закону... Ну как, устраивает тебя такое
сообщение?
- Это кое-что проясняет, Сэм. Спасибо за информацию!
- Пустяки! Ты говорил, что в долгу не останешься.
- Можешь не сомневаться.
Я нажал на рычаг и набрал номер Хэнка. По заданию редакции он сейчас
был в каком-то отеле за шестьдесят миль от Калвер-сити. Задание было
неожиданным, ему сообщили о нем в последнюю минуту. Перед отъездом он
позвонил мне, но не застал.
- В чем дело, док? - спросил я Хэнка.
- Кое-какие новости личного порядка... Мой коллега из газеты... ну,
тот, который живет неподалеку от Мелонена... Так вот, его жена,
оказывается, кое-что забыла. Один ее постоянный визитер как-то вечером,
собираясь уезжать, сунулся задним бампером в другую машину. Если там что и
повредил, то самую малость, и дело бы выеденного яйца не стоило, но она
заметила, что отъезжавшая машина потеряла номер. Женщина подняла его и
сунула под дворник оставшейся машины.
- А чья это машина? Кого из соседей?
- Она не знает, просто не обратила внимания. Ее очень возмутило, как
повел себя тот человек.
- Когда это было?
- Пару недель назад.
- Что ж, отлично! Посмотрю, что можно из этого извлечь.
- Да, еще... Преодолей свою лень и навести старика Уилкинсона. Он
звонил мне еще раз. Постарайся побывать у него до того, как я вернусь. Он
просто сгорает от нетерпения поговорить с тобой.
- Ладно, Хэнк... Обязательно навещу. Кстати, когда вы собираетесь
вернуться?
- Дня через два, не позже.
Когда я вернулся в машину, Анита посмотрела на меня с нескрываемой
иронией.
- Мы еще куда-нибудь поедем?
- Я ведь только позвонил по телефону, - начал оправдываться я. - а
сейчас ты увидишь застрахованного от всех случайностей детектива за
работой. Во всяком случае, надеюсь, так обо мне думают...
- Почему?
- Потому что на все неясности и неприятности, которые сейчас творятся
у Баннерменов, можно найти ответы совсем не те, какие ждешь на первый
взгляд.
- А я думала, тебе это дело безразлично.
- Конечно, безразлично, черт возьми! Но зато ты мне совсем не
безразлична. Если дело касается тебя, значит, меня оно тоже касается. До
тех пор, пока ты носишь имя Баннерменов, оно должно оставаться
незапятнанным, чего бы мне это ни стоило! Я же говорил: мне от них ничего
не надо. Меня тут долго не было, к тому же я не настоящий Баннермен, а
ублюдок. У меня никогда ничего не было, и я ничего не хочу. Я даже рад
этому. Если у тебя ничего нет, ты ничего не потеряешь. А на жизнь себе я
всегда заработаю, и хотя мне редко перепадают деликатесы, желудок мой на
голод не жалуется. Зато я свободен и чист, поскольку никогда не залезал в
долги. И не думай, я никогда не завидовал Руди или Тэдди за то, что у них
есть. Я ненавижу их за то, что они пытались лишить меня даже того
немногого, что у меня было... Ну ладно, хватит об этом. Меня интересует
разгадка дела только потому, что в него против воли втянута ты. Другой
причины у меня нет...
- Я люблю тебя, Кэт... Нельзя этого говорить, но я люблю тебя и
всегда любила...
- Я знаю, дорогая.
- Но сейчас уже ничего не поделаешь. Слишком поздно, Кэт.
- Слишком поздно? - голос мой прозвучал сдержанно и неестественно. Я
включил зажигание и тронулся с места.
В квартале, где жили Мелонены, я обошел почти все дома, и, звоня во
все двери, расспрашивал жильцов о машине, получившей небольшие
повреждения. На это ушло больше четырех часов - и все безрезультатно.
Наконец, где-то около половины шестого, когда я собирался в очередной раз
сесть в машину, меня остановила какая-то женщина. Погруженный в себя, я
даже не расслышал ее, и меня привела в чувство Анита.
- Она что-то от тебя хочет, Кэт.
- Да, мадам?
Я сразу вспомнил ее. Я был в ее доме два часа назад.
- Я рассказала про вас мужу, когда он пришел. Это действительно была
не наша машина, но той ночью у нас гостил приятель. Утром он обнаружил,
что его машина немного помята, а на ветровом стекле чей-то номер.
- Очень мило, мадам, что вы рассказали мне это. я хотел бы как можно
быстрее закончить это дело, так что если сможете сообщить мне адрес вашего
друга, буду вам очень признателен.
- Сейчас... - сказала она и чуть погодя добавила: - Кажется, его
зовут Джек Деннер, а живет он на Третьей Северной. Номер в телефонном
справочнике.
- Большое спасибо, мадам, вы мне очень помогли.
На первой же бензоколонке я остановился, нашел справочник и через
минуту набирал номер Д. Деннера. Судя по всему, мой звонок его удивил.
После того случая он ничего не предпринимал. Я настаивал, и он наконец
вспомнил номер машины. Поблагодарив его, я повесил трубку.
Итак, трещина в стене появилась. Всегда находится слабое место,
которое превращается в огромную трещину и все разваливает.
- Ты узнал, что хотел? - спросила Анита.
- Почти... Уже видны в темноте какие-то очертания, и когда загорится
свет, все станет ясно. Поедем ко мне в отель. Я немного приведу себя в
порядок, а потом поедем поужинаем.
- Я обещала Вэнсу...
- Вэнс подождет. У двоюродных брата и сестры, дружба которых связана
поцелуем, тоже есть кое-какие права.
- Он с ума сойдет, - засмеялась она.
- Если он будет плохо себя вести, заработает еще одну хорошую
оплеуху.
- Кстати, имей в виду, он никогда тебе не забудет.
- Сам напросился.
Она кивнула, но не глядя.
- Он... он всегда был такой. Знаешь, он всегда лез в драку,
третировал всех в спортшколе, всегда вмешивался в чужие дела и все
усложнял.
- Ничего удивительного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9