Теперь же ей никак не
удавалось воскресить в себе это бесстрастное отношение. Неужели же год
целомудренного вдовства так отразился на ней? Нет, вряд ли. Здесь замешано
что-то другое, могучее, источником которого является этот мужчина.
Кэтрин охватило неистовое желание увидеть, что скрывается под
повязкой. Если он на самом деле с другой планеты...
Через минуту ей пришлось отложить в сторону бесполезные ножницы -
"резина" по прочности не уступала материалу комбинезона. Она была уверена,
что смогла бы стащить повязку через ноги, но побоялась причинить раненому
ненужную боль и принялась ощупывать ее на предмет обнаружения такой же,
как на комбинезоне, кнопки. Сердце ее билось о ребра, словно хотело
вырваться наружу, в ушах гудела кровь...
Она даже не заметила, как он пришел в себя.
- Что вы делаете?
Его приятный, хорошо поставленный голос прозвучал в тишине, как гром
среди ясного неба. Кэтрин отпрянула, мгновенно побледнев.
- Вы... вы очнулись!
- Как видите, - улыбнулся он. - Где я?
- В моем доме. В тридцати километрах от Альбукерка. Это имеет для вас
значение?
- Немного. - Он скользнул взглядом по своей ноге. - Я долго был без
сознания?
- Я нашла вас час тому назад... Вы приземлились рядом с моим домом...
- Да, приземлился.
Он снова улыбнулся. Глаза его были пытливыми и немного насмешливыми.
Кэтрин завороженно смотрела на это неправдоподобно прекрасное лицо,
отчетливо осознавая, что стоит перед полуобнаженным мужчиной в одной
ночной сорочке и легком халатике, а в соседней комнате спит ребенок...
ребенок...
- А где остальные члены вашей сексуальной группы? - внезапно
поинтересовался ночной гость.
- Моей сексуальной группы... Какой группы? - обрела наконец дар речи
Кэтрин.
Он тихо засмеялся.
- Простите. Я сказал глупость. Мне нужно было спросить, где ваш
супруг. Ваш муж.
- Он погиб... - прошептала Кэтрин. - Его убили... в прошлом году... Я
живу с ребенком... одна.
- Понятно.
Он попробовал приподняться и заскрежетал зубами. Кэтрин
предостерегающе протянула руку.
- Нет, лежите здесь. У вас перелом ноги.
- Похоже. - Он натянуто улыбнулся. - Вы врач?
- До замужества я работала медсестрой. Не волнуйтесь. Я вызову врача
утром.
Лицо незнакомца помрачнело.
- Это обязательно?
- Что?
- Вызывать врача. Вы не управитесь сами?
- Но я...
- Это противоречит моральным принципам? Ранее замужняя женщина,
принимающая незнакомца в своем доме... Я хорошо заплачу. У меня в костюме
есть деньги. Только позвольте мне остаться здесь до выздоровления. Я не
доставлю вам никаких хлопот. Обещаю. Мне...
Он непроизвольно пошевелился и тут же зажмурился от боли.
- Выпейте это, - протянула ему болеутоляющее Кэтрин.
- Не стоит. Я могу... справиться... сам.
Она заинтересованно следила за его сосредоточенным лицом. Что бы он
там ни делал, это явно помогло - черты лица очень скоро разгладились,
глазам вернулось несколько насмешливое выражение.
- Итак, я могу остаться здесь?
- Возможно. На некоторое время. - Она все не осмеливалась спросить у
него, кто он и откуда. - Нога сильно болит?
- Ничего. Я потерплю. Внутри могут быть гораздо более серьезные
повреждения. Удар был очень силен. - Ей показалось, что он как-то слишком
спокойно говорит об этом. - Так что мне нужны покой, еда и некоторая
помощь. Всего на несколько недель. Да, зачем вы снимали мой пояс?
Вопрос застал ее врасплох, окрасил щеки румянцем.
- Чтобы... чтобы вам было удобнее. И на тот случай, если вам
придется... пойти в туалет. Но у меня ничего не получилось... Я пыталась
разрезать... Потом начала искать кнопку...
Рука его скользнула вдоль левого бедра, раздался негромкий щелчок, и
повязка раскрылась. Это произошло так быстро, что Кэтрин от неожиданности
прикрыла рот ладонью.
Она не знала, что должна была увидеть - совершенно чуждый орган? Или
гладкую промежность куклы? Однако у него все было таким, каким и
полагалось быть. Кэтрин поспешно отвела взгляд.
- У вас строгое табу в отношении наготы? - поинтересовался он.
- Вовсе нет. Просто все это... все это так необычно! Мне следовало бы
опасаться вас, я должна была немедленно вызвать полицию, но почему-то не
сделала этого... - Она отвела взгляд от его ослепительно гладкой груди и
постаралась взять себя в руки. - Я схожу за "уткой". Может, приготовить
вам что-нибудь поесть? Какой-нибудь легкий суп или гренки. И дайте мне
вынуть из-под вас этот ужасный костюм! Вам будет удобнее спать на
простыне.
Конечно же, эта процедура причинила ему боль, но он нашел в себе силы
благодарно улыбнуться Кэтрин, когда она укрывала его одеялом. Лицо его
было безмятежно спокойным, но за этой маской таилось жестокое страдание.
- Вы спрячете костюм в безопасное место? Туда, где его никто не
сможет обнаружить?
- Разве угол моего шкафа не подходит? - удивилась Кэтрин.
- Вполне. Но с одним условием - чтобы его никто, кроме вас самой, не
открывал.
Спрятав комбинезон среди своей летней одежды, она снова подошла к
кровати, чтобы подоткнуть одеяло. Он не сводил с нее глаз.
- Что я еще могла бы для вас сделать?
- Мне нужна кое-какая информация.
- Спрашивайте.
- Что передавали сегодня вечером в радио- и теленовостях? Произошло
ли что-либо необычное в этой местности?
- Да. Метеор. - Она пристально посмотрела ему в глаза. - Я видела
его. Огромный огненный шар в небе.
- Значит, это был метеор?
- Так, во всяком случае, это объяснили средства массовой информации.
Он молчал. Она ждала, надеясь на откровенность, и боялась ее. На
мгновение его взгляд стал цепким, оценивающим. Кэтрин невольно вздрогнула.
- Не возражаете, если я погашу свет?
Он кивнул.
Спальня погрузилась в темноту. Конечно, лечь рядом с ним она не
могла, поэтому прошла в гостиную и свернулась калачиком на диване. Но сон
не шел. Незадолго до рассвета Кэтрин решила проверить, как незнакомец себя
чувствует.
Он, видимо, тоже не смог заснуть. Глаза его были открыты, черты лица
застыли в отчаянной муке.
- Глэйр?
- Меня зовут Кэтрин, - ответила она. - Что я могу сделать для вас?
- Подержите меня за руки...
Его горячие пальцы слегка вздрагивали в ее ладонях. Вскоре за окном
начало светать.

6
Эффективное зрелище гибели дирнанского корабля-разведчика наблюдалось
в этот вечер многими, причем не все из них были людьми. В момент взрыва
реактора краназойский разведчик, производящий привычный орбитальный облет,
находился над штатом Монтана, держа курс на восток. Вспышка,
сопровождавшая взрыв, была отмечена датчиками краназойского корабля и
привлекла внимание пилота.
Его генетическим кодом был Бар-48-Кодон-адф. Для выполнения этой
миссии он облек свое угловатое шершавое тело в изрядное количество пухлой
плоти землянина, приобретя вид веселого коротышки, вряд ли соответствующий
его истинному душевному состоянию. Делили с ним корабль еще три члена его
нынешней супружеской ячейки. Двое из них в настоящий момент спали. Третий,
с генетическим кодом Бар-61-Кодон-бит, обрабатывал поступающую информацию.
Она-он (такова была ее-его противоречивая роль в супружеской ячейке),
поставила Бара-48-Кодон-адф в известность:
- Только что взорвался дирнанский корабль!
- Знаю. Фотонные экраны словно обезумели!
Пока она-он идентифицировала дирнанский корабль, он перебрал пухлыми
пальцами клавиши информационного табло и обнаружил то, чего так боялся -
три фигурки примерно дирнанской массы, приближающиеся к поверхности
планеты.
- Они успели выпрыгнуть перед взрывом!
- Но вряд ли останутся в живых.
Бар-48 нахмурился.
- В любом случае, это нарушение договора. Нам необходимо отправиться
следом и найти их, иначе такая каша заварится! К тому же, это могло быть
умышленно спланированным действием.
- Спокойнее. Твои слова лишены смысла. Если приземление было
умышленным, то зачем они взорвали корабль? Это можно сделать, и не
привлекая к себе внимания.
- Умышленно или нет, но они приземлились.
- Мертвыми.
- Может быть, да. А может, и нет. Тебе хочется подвергать себя риску?
Нам выжгут глаза в штаб-квартире, если мы допустим подобное действие со
стороны дирнанцев. Придется последовать за ними.
В глазах Бара-61 блеснул ужас.
- На Землю? Но мы же Наблюдатели!
- Соглашение допускает высадку в случае подозрительного поведения
другой стороны. Если бы авария произошла с нами, то на Землю ринулся бы
целый рой дирнанских разведчиков. Так что буди остальных!
Бар-61 не соглашалась. Эти двое произвели пару часов назад удачное
спаривание, и теперь им полагалось как следует выспаться. Но Бар-48 был
непреклонен, и через несколько минут на него обрушилась волна
справедливого недовольства. Их совершенно, казалось, не интересовало
происшедшее на нейтральной территории Земли ЧП, они были возмущены и не
преминули сообщить об этом. Перебранка затянулась надолго, за это время
Бар-48 успел изменить курс корабля и терпеливо ждал, пока члены экипажа
очищались от враждебности. Когда процесс завершился, в кабине стало тихо.
Собравшиеся, наконец, готовы были прислушаться к доводам разума.
- Корабль будет переведен на бреющий полет. Я совершу прыжок.
Известите штаб-квартиру о наших действиях и оставайтесь на расстоянии,
допускающем надежную связь со мной.
- Ты собираешься туда один? - испуганно спросила Бар-61.
- Со мной ничего не случится. Люди не проявляют враждебности к
веселым толстякам. Я осмотрюсь, найду дирнанцев и постараюсь выяснить, что
они замышляют. После этого вы меня заберете.
Третий член экипажа, Бар-79-Кодон-заз, презрительно фыркнула.
- Подумаешь, герой! Охотник за орденами!
- Замолчи! Где твое чувство ответственности? Где твой патриотизм?
Бар-79, которая выполняла в супружеской ячейке сугубо женскую
функцию, опять разнервничалась.
- Не смей говорить со мной о патриотизме! Оторванные от дома, мы
выполняем эту идиотскую, бессмысленную работу в чисто ритуальных целях!
Пусть меня зажарят, если я отношусь к ней так же серьезно, как ты! Шныряем
вокруг этой отвратительной планеты, как грязные соглядатаи! Пусть она
останется дирнанцам, а мы...
- Оставь, - оборвала ее Бар-61. - Его не переубедишь. Пусть прыгает,
если уж ему так этого хочется.
Разногласия были улажены, и скоро краназойский корабль скользнул к
Земле, укрывшись за надежными маскировочными экранами.
Бар-48 кипел от возмущения. Долг есть долг! Их назначили сюда
наблюдать не только за планетой, но и за активностью соперников. Долг
требовал от него приземлиться, начать преследование и, если это будет
необходимо, арестовать эту троицу за нарушение соглашения. Пока корабль
снижался, он занес в бортовой журнал необходимые записи, одел посадочный
костюм, которым не ожидал когда-либо воспользоваться, и на высоте 3000
метров, открыв люк, уверенно шагнул за борт.
Приземление было удачным. Бар-48 быстро снял посадочную аппаратуру и
задал ей режим самоуничтожения. Затем подключился к системе первичной
подготовки и выяснил, что пухлого землянина зовут Дэвид Бриджер, что ему
46 лет, что он не женат, что родился в Сан-Франциско, а проживает в штате
Калифорния.
До рассвета оставалось часов пять. За это время Бар-48 рассчитывал
сразу приступить к поискам и добраться до лежащего в нескольких милях к
югу Альбукерка.
Если эти трое замышляют что-либо незаконное, они дорого заплатят за
это! Он поставит их перед Комиссией по Соглашениям и добьется того, чтобы
им выжгли мозги!
И Дэвид Бриджер из Сан-Франциско, недавний краназойский агент и
Наблюдатель Бар-48-Кодон-адф, сердито зашагал к Альбукерку, вынашивая
самые черные замыслы в отношении планеты Дирна и ее нечестных граждан.

7
В течение трех дней Глэйр находилась на грани забытья. Тело ее
терзала свирепая боль, оно опухло и посинело. Она знала, насколько плохо
выглядит, что волновало ее больше, чем боль. С болью еще как-то можно было
справиться, попеременно отключая нервные окончания. Хуже всего было то,
что дирнанское тело внутри земной оболочки тоже серьезно пострадало. Глэйр
умело манипулировала своей нервной системой, но отключить ее полностью
хоть ненадолго все же опасалась. И не позволяла себе потерять сознание.
Когда накатывалась очередная душная волна забытья, она подключала
какую-либо из цепей, и новая боль отрезвляла начинающий мутиться разум.
Глэйр смутно помнила, как ее нашли в пустыне и принесли в жилище
какого-то землянина, осознавала, что лежит без костюма и даже без пояса,
ощущала чередование дня и ночи. За это время ее успели напичкать изрядным
количеством каких-то совершенно бесполезных медикаментов, зато, к счастью,
вправили сломанные кости.
Купаясь в волнах боли, Глэйр снова и снова переживала свой неудачный
прыжок. Как по-глупому споткнулась на выходе из люка, ужасное мгновение
первого паралича, стремительное падение в бездну... Экран ей удалось
раскрыть слишком поздно - скорость была уже чудовищной, и на благополучное
приземление надежд не было и не могло быть. За секунду до удара она
потеряла сознание от страха, представив себе бесформенный студень из плоти
и костей, в который должна превратиться через мгновение...
На четвертые сутки Глэйр позволила себе открыть глаза и увидела рядом
с собой землянина.
- О! - облегченно произнес он. - Наконец-то вы очнулись. Как ваше
самочувствие?
- Ужасно, - призналась она и перевела взгляд на его руку, сжимающую
небольшую гладкую керамическую трубочку. - Что это вы пытаетесь сделать?
- Внутривенную инъекцию. Однако ваши вены чертовски трудно найти.
Глэйр попыталась рассмеяться. Смех, как она знала, был привычным для
землян средством облегчения напряженности во взаимоотношениях. Но
последняя тренировка по закреплению навыков поведения проводилась очень
давно, и мышцы не смогли с требуемой легкостью придать лицу необходимое
выражение. В результате получилось что-то вроде страдальческой гримасы.
Землянин сочувственно вздохнул.
- Вам очень больно? У меня есть болеутоляющее...
- Не стоит, - покачала головой Глэйр. - Я в больнице? Вы - врач?
- Нет. - Она облегченно вздохнула.
- Тогда где же?
- У меня дома. В Альбукерке. Я нашел вас в пустыне и с тех пор
ухаживаю за вами.
Глэйр изучающе посмотрела на него. Это был первый землянин, которого
ей довелось увидеть во плоти - совсем не то, что показывалось дирнанцам за
время подготовки - и вид его просто заворожил ее. Какое толстое тело!
Какие широкие плечи! Ноздри вдохнули запах этого тела - приятный и
возбуждающий. Землянин столь же походил на дикого зверя, как и на разумное
существо - насколько первобытно могучим было его телосложение.
И еще она уверена, что этот человек, ее спаситель, сам испытывает
смертные муки. Она не слишком опытна в том, что касается землян, но следы
пережитого на их лицах читать умеет. Челюсти человека сжимались настолько
сильно, что на щеках буграми вздымались мышцы, образовывая складки. Глаза,
окаймленные темными пятнами, не скрывали красных следов бессонницы. Ноздри
раздувались и слегка трепетали. В этом напряжении ей почудилось даже нечто
устрашающее. Забыв о своих собственных горестях, о ранах, о чувстве
одиночества и страхе обнаружения, она попыталась излучить теплое участие к
бедам человека, независимо от того, в чем они заключались. Он глубоко
вздохнул и слегка расслабился.
Глэйр обвела взглядом помещение, в котором находилась. Оно было
небольшим, чистым, с низким потолком и скромной обстановкой. Сквозь
прозрачную часть стены проникал солнечный свет. Она лежала на узкой
кровати, раздетая, прикрытая до пояса легким одеялом. Твердые полушария ее
грудей были открыты, что ничуть ее не волновало, но, казалось, являлось
причиной некоторого сексуального беспокойства землянина, если принять во
внимание подавляемое им желание взглянуть на ее грудь и мгновенное
отведение взгляда в сторону. И вообще, он, видимо, страдал от доброй
дюжины различного рода неловкостей одновременно.
Глэйр лежала неподвижно, выбившись из сил после многочисленных
попыток совмещения того, чему ее когда-то учили, с действительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15