— Домой! — скомандовала Сквишу хозяйка, и зверюга, развернув кожистые крылья, ударила ими о воздух. Андреа зачаровано следил, как на фоне начинающего темнеть серого неба она становится все меньше и меньше, но долго наслаждаться этим зрелищем не пришлось: как будто стертый невидимой рукой, крылатый силуэт исчез еще не долетев до облаков, оставив на прощание белесый расплывающийся круг. Через пару секунд сверху донесся короткий хлюп. Андреа опустил глаза, и увидел, что Ану-инэн смотрит на него в упор, как бы ожидая каких-то действий.— Давай скорее! — скомандовала она, подтвердив его предположения.— Ну давай, — согласился Андреа. — А чего ты хочешь?— А еще крутой считался… Сапоги снимай с мальчика, погоны, что еще… Бляху нагрудную!— Зачем?— О боги! Сейчас ты пойдешь под видом замены сержанта, отведешь команду в автопарк, и сядешь с ними в машину. Их наверняка оттащат в такое место, где никакое эсбэ не достанет.— А вы?— Слушай, Ану, можно я его стукну? — спросила Голди.— Ай, не поможет. Нас поведешь с собой под каким угодно видом. Этому майору явно никто ничего не светил, да и пофигу ему все. Ну, давай, шевелись, время идет!Андреа мог бы найти с десяток аргументов против затеи Ану-инэн, но на спор ушло бы время. Да и если честно, то у самого него и такого плана не было, а то, что «лучше плохой план, чем никакого», ему было известно на собственном, отнюдь не печальном опыте.Сержантские сапоги оказались на полразмера меньше, но зато с погонами и бляхой проблем не возникло: они оказались прилепленными на липучке, а на бывшем Голдином комбинезоне в нужных местах тоже имелись ее полоски. Андреа вздохнул и, стараясь не хромать, с торжественным хрустом веток вылез из кустов на плац. Стоящие нестройной толпой стажеры боязливо уставились на нового сержанта, и Андреа понял, что пришло время вокальной партии.— Станови-и-ись! Равняйсь! Обурели все, на говне подохните!Услышав знакомые интонации, стажеры обрадованно заняли места в строю, и замерли с повернутыми головами. Из-за строя показался майор, и Андреа облегчено вздохнул: вид у старшего по званию был заспанный и равнодушный. Однако через секунду выяснилось, что все не так просто.— Сержант! — голосом не менее противным возопил майор. — Ко мне! Бегом! На задних цырлах!Бывший заведомо крутой герой бросился к майору, с каждым шагом проклиная проклятые сапоги, и добежав, почти с облегчением застыл по стойке «смирно». Следующие десять минут майор объяснял, что уходя на перерыв, младший командир обязан поставить задачу рядовому составу, а не оставлять стажеров слоняться без дела. Вышестоящий ор был построен в форме вопросов к нижестоящему объекту, но любая попытка как-то отвечать вызывала новую бурю негодования. Андреа эту систему понял быстро, и ограничивался сообщением: «Виноват, господин майор», что вызывало неизменное «А виноватых бьют!», на что опять же шло однообразное «Так точно, господин майор!». Таким образом он добился того, что штабному в конце концов надоело, и мгновенно приняв прежний заспанный вид, майор приказал:— А сейчас бери команду, и дуй в автопарк, ко второй дежурной, погрузи бойцов и жди команды, — повернулся спиной, и ушел, пока самозванный сержант орал ему в спину «Господин майор, ваше приказание будет выполнено точно и в срок!».Обернувшись к строю, Андреа вдруг почувствовал огромное желание наорать на стажеров так же, а то и злее, чем сейчас орали на него. Он даже почувствовал, что его лицо сжимается в брезгливую гримасу, нижняя губа отвисает, и где-то чуть ниже горла уже рождалось вступительное «Ублюдки!»… Но из кустов по очереди вылезли Голди и Ану-инэн, и Андреа вспомнил кто он и что он.— Смирно! — наконец вспомнил он, обратив внимание, что строй все еще стоит с повернутыми головами. И чуть было не разрушил образ, спросив обычным голосом:— А кто знает, где этот автопарк?К счастью, Голди быстро сориентировалась в ситуации и проверещала:— Разрешите проводить, господин сержант?!Ану-инэн тихонько прошептала, подсказывая:— «Шагом марш» скажи, только вразбивку!Андреа кивнул, мол без тебя догадался, и скомандовал:— Налево… Шагом… Ма… рш-ш-ш!Когда строй повернулся, Ану-инэн выразительно постучала себя по лбу, но Андреа так и не понял, что ей не понравилось. * * * До автопарка добрались быстро и без помех. Буйноусый водитель дежурной машины с явным презрением оглядев молодых солдат, и с интересом — девушек, молча ткнул пальцем в кузов своего грузовика. Попытка заговорить с ним командным голосом привела лишь к тому, что с тем же презрительным выражением водила посмотрел и на псевдосержанта, а на попытки Андреа продолжить играть роль, просто послал его вместе с матерью в длительное путешествие. Слова водитель при этом использовал примерно те же, что и Ану-инэн тогда, в канаве, но в новой комбинации, и Андреа решил, что надо бы при случае выяснить их значение и правила применения.Потянулось ожидание. Водитель спал в кабине, стажеры молча сидели на лавках в кузове — тоже дремали наверное, девушки неспешно курили у заднего борта, а сам Андреа маялся рядом с ними, не зная, чем заняться: хотя в его мире некоторые табачишком баловались, но исключительно вне Воли Создателя, и поэтому он в свое время почёл за лучшее и не начинать, привыкнешь, и мучайся потом.Небо над головой постепенно становилось из просто серого темно-серым, будто там, за облаками кто-то постепенно прикручивал фитиль у лампы, завешенной мешковиной. Сирена в гарнизоне давно смолкла, стало тихо, лишь со стороны плаца время от времени доносились испуганные крики «Многие века Ее Величеству!!!», да иногда сверху слышался тяжелый гул неторопливых самолетов.Так прошло около часа, разговаривать с девушками Андреа боялся — мало ли, вдруг кто из стажёров подслушает, да и подруги тоже явно не спроста щебетали исключительно о своем, о девичьим, не касаясь ни побега, ни дальнейших планов. Андреа уже начал раздумывать, не стоит ли так или иначе поторопить события, но решил, что не стоит — пусть все идет как идет. Вернее — стоит. Приняв такое решение он снял оба опостылевших сапога, выпросил у Голди ножик и принялся кромсать надрезами пупырчатую кирзу, чтобы хоть немного уменьшить свои страдания.Еще минут через двадцать к натужному завыванию очередного невидимого самолета примешалось нарастающее мелодичное урчание. Андреа подавил желание броситься прочь — никаких хороших воспоминаний с вертолетами у него связано не было, зато плохих уже набралось хоть отбавляй, обулся (надрезы помогли, но не очень) и, приняв гордый вид, вышел навстречу судьбе. Водитель тоже хлопнул дверцей, и встал рядом.Садящийся рядом маленький аппарат состоял лишь из пузыря кабины с винтом сверху и полозьями внизу, и задорно откляченной тоненькой хвостовой балки. Глядя на него, водила застегнул одну из расстегнутых пуговиц, а также поддернул ремень, который, впрочем, через секунду опять осел на уровень ниже пояса. Видимо начальство, на таких вертолетах летающее, пользовалось уважением у всех родов войск.Андреа уже не удивился тому, что прилетевший ему знаком, более того, он ожидал этого. Им оказался все тот же Киоси, который к счастью даже не стал глядеть на встречающих, или проверять, кто набился в кузов, а просто коротко бросил:— Заводи! — и направился к кабине. Андреа вернулся к заднему борту, и сразу несколько рук протянулись, дабы помочь грозному начальнику залезть. Однако он гордым жестом отстранил их, чуть присел, и одним махом вскочил в кузов. Усевшись под восторженный ропот стажеров на лавочку рядом с Голди, Андреа вспомнил, что в момент прыжка слышал у толчковой ноги какой-то треск, и опустил глаза на сапоги. Один из них, правый, не выдержал нагрузки, и кирза разошлась, продолжая собой один из надрезов, так что теперь пальцы этой ноги частью торчали наружу. Андреа вздохнул, и скромно спрятал ногу под лавку.Двигатель затрясся, выпустил из выхлопной трубы щедрое облако копоти, и затарахтел. Грузовик стронулся с места, и поехал, но не к воротам в кирпичной стене, а вдоль нее, потом повернул, и двинулся по грунтовой дороге, петляющей между болотцами и островками густого ивняка. В еще не окончательно сгустившихся сумерках было видно, что то там, то сям в стоялой воде чернеют остатки разнообразной бронетехники — и танки, и тягачи, и самоходные пушки… Некоторые были полуразобраны, некоторые горелые, а кое-что производило впечатление вполне работоспособное.— Это что? — шепотом поинтересовался Андреа у Голди.— Кладбище, — также тихо ответила она. — Не надо бы нам сегодня сюда к вечеру, плохой день.— Какой день?— Праздник. День юного антитанкиста-героя.— Призраки водителей ходят?— Хуже, — ответила Голди и замолчала.Грузовик медленно взбирался на пригорки, тяжело переползал через лужи, протянувшиеся поперек колеи, а конца и краю мертвым машинам все не было видно, причем чем дальше, тем более удивительные конструкции ржавели в этих болотах. Свет фар выхватывал из полутьмы танки с вертолетными винтами над башнями, которые явно никогда не отрывались от земли, ракетные установки на воздушной подушке, уткнувшиеся в непосильные для себя подъемы, замершие покосившись шагающие транспортеры, запутавшиеся в собственных мослах, и еще многое, многое другое. Звук работающего двигателя, отражающегося эхом то от одних стальных останков, то от других, звучал над этим кладбищем одиноко и кощунственно. А потом раздался голос кого-то из стажеров:— Господин сержант, разрешите вопрос, а почему у нас эхо такое странное? У нас мотор работает «Дыр-дыр-дыр», а в ответ слышится «У-у-у-у»?«А и правда, почему?» Андреа привстал, и держась за каркас тента, высунулся как можно дальше наружу.Ночь еще не наступила полностью — лампа с прикрученным фитилем все еще чуть-чуть подсвечивала мешковину облаков, хотя что-то разобрать при таком освещении было трудно. Грузовик неторопливо полз по дороге, огибающей очередное озерко, почти полностью заросшее камышом и рагозом, и на его противоположном берегу возвышался силуэт машины, к которой больше всего подошло бы название «ракета на подземных крыльях». Тем временем звук, бездарно исполненный стажером как «У-у-у», все нарастал, и Андреа поглядел в другую сторону.Там, не обращая внимания на трясину или деревья на пути, шел огромный танк, силуэт которого пирамидой уходил куда-то вверх, танк ощетинившийся во все стороны пушками всех калибров и блоками реактивных снарядов, многоствольными пулеметами и раструбами огнеметов, а у подножья одной из башен примостился торпедный аппарат. Поверх брони танк был увешан разнообразными контейнерами, запасными гусеницами и прочей всякостью, а в борту у него зияла развороченная дыра размером с хорошие ворота, из которой на каждой неровности волной выплескивалось то ли масло, то ли гидрожидкость, и ее застывшие потеки вокруг пробоины казались запекшейся кровью.— Ничего страшного, — сообщил Андреа внутрь, продолжая почти что висеть над бортом. — Просто технику какую-то в ремонт гонят.— Что? — голос Голди выдал ее страх, а Ану-инэн произнесла, тоже чуть ли не истерично:— Ты гляди внимательней!Андреа, который не слишком испугался, присмотрелся внимательней, и вдруг понял: этот танк не мял траву и не ломал деревья, все препятствия просто исчезали из виду, когда на них накатывалась исполинская гусеница, а потом появлялись нетронутыми сзади. Но грохот от двигателя стоял явственный, и выхлопная вонь тоже ощущалась очень реально.В этот момент на танке вспыхнул прожектор, и скользнул к грузовику, уперевшись в кабину. Похоже, что шофер лишь сейчас заметил происходящее вокруг, потому что двигатель взревел, выхлопная труба испустила облако черного дыма, и до сих пор неторопливо тащившаяся машина рванула вперед, и запрыгала по колее так, что Андреа чуть не вылетел на дорогу.Там, сзади, это тоже заметили, и со стороны призрачной махины раздался оглушительный замогильный голос:— Двадцать пять сорок восемь, примите вправо и остановитесь. Примите вправо, двадцать пять сорок восемь!Водитель машины явно не собирался подчиняться этому требованию, а продолжал давить на газ, и расстояние между танком и грузовиком пока что не сокращалось. В кузове уже давно царила неразбериха: стажеры послетали с мест, которые поумнее так и оставались лежать на полу, уцепившись кто за что, а те, которые пытались подняться, вновь и вновь валились на головы лежащим. После одного особо лихого подскока сидевшая слишком близко Голди чуть было не вылетела наружу, но Андреа поймал ее, сам продолжая висеть на одной руке. Голди барахталась, пытаясь уцепиться за борт, и рука Андреа малость не оборвалась, пока он втаскивал ее обратно, хорошо что Ану-инэн в последний момент помогла.Бабахнул выстрел, и темноту разрезала огненная черта — снаряд воткнулся в пригорок впереди и чуть сбоку от дороги. Взрыва не было, но намек был понятен. Заскрипели тормоза, и грузовик рывком остановился. Танк затормозил тоже.Буквально через секунду кожаный Киоси оказался у заднего борта.— Сержант! Пятерых человек живо!— Куда? — не понял Андреа.— Сюда, ко мне! А ну живо!На этот раз Андреа не почувствовал «зацепа», как тогда на плацу с майором. Но зато он почувствовал, что Киоси знает что делает, или хотя бы думает, что знает, и поэтому повиновался команде вполне сознательно. Схватив за шкирку первого попавшегося детину, он буквально выкинул его из грузовика, потом так же еще четыре раза, и затем спрыгнул сам. Стажеры ему не сопротивлялись, покорно спрыгивали на землю, так же покорно они под отрывистые команды Киоси выстроились в коротенькую колонну и направились в сторону танка, прикрывая ладонями глаза от света прожектора, который следовал за ними. Несколько мгновений Андреа смотрел им вслед: уходящие черные силуэты, окруженные белым сиянием, в котором клубились облака солярного чада…— К ним хочешь?! — раздалось сзади. Ану-инэн не стала ждать ответа, и перегнувшись отвесила крутому герою что-то вроде подзатыльника, хотя и пришедшегося по макушке. Андреа вскочил обратно в кузов, и вовремя: почти в тот же момент грузовик рванул с места, и вновь понесся по ухабам. Призрачный танк сразу скрылся за пригорком, увенчанным рощицей чахлого ивняка, а через полминуты резко потух отсвет его прожектора.— Дошли мальчики… — выдохнула Ану-инэн, и больше не прибавила ни слова.Водитель немного сбавил скорость, и теперь кузов не подбрасывало в воздух на каждом ухабе, а просто резко кренило из стороны в сторону.Все молчали. В темноте угадывались подавленные лица стажеров, Ану-инэн с Голди весельем тоже не лучились, а Андреа размышлял о том, что тех пятерых пожалуй уже никто и никогда не увидит, даже эти ихние Шефы — почему-то он был уверен, что у встреченного бронезомби тоже нет Линии, и что этот навеки лишенный покоя танк, по выражению очень умной девчонки Марь Марыча, отработанный. И еще Андреа думал о том, как Киоси быстро и просто решил проблему, пожертвовав малой толикой фонового быдла. «Может он тоже крутой герой, или даже крутой заведомо? Когда надо мной была воля Создателя я ведь тоже примерно так поступал… А само по себе так не бывало, или все же бывало? Привычка-то наверняка оставалась… Но если теперь этот парень в свите Наталии, то получается, что он из-под воли вышел, а ухватки сохранил, да и способности свои тоже. Кто знает, может его уход в свободные тоже начался со знакомства с ее высочественной светлостью, и может быть столь же неудачного, а если так, так может быть и я смогу когда-нибудь стать одним из ее людей?»Андреа представил себя одним из людей Наталии, получившим задачу найти и упорядочить случайную свидетельницу похода в Большой Город, по имени Голди, особые приметы такие-то… И охота сделать карьеру а-ля Киоси сразу куда-то делась. Тем более что Голди уже несколько минут сидела рядом, обхватив его за талию и прижавшись своей небольшой, но вполне ощутимой грудью, к спине. Разумеется, она это делала только для того, чтобы не летать по кузову на очередных кочках, но все равно некоторое внутреннее волнение Андреа ощущал. Совершенно не к месту вспомнилось, как они изображали страстные стоны и вздохи, и представил себе, как было бы здорово, если все произошло по-настоящему…Между тем грузовик задрал нос, в очередной раз натужно взревел мотором, и взобравшись на небольшой, но крутой подъем, встряхнул своих пассажиров последний раз, и дальше покатил по хорошей, ровной дороге, набирая скорость. Голди, поняв, что ухабов больше не будет, отстранилась от Андреа — не так чтобы очень поспешно, но и не пользуясь возможностью лишнюю минуту подержаться за сильное плечо. «Его несмелые грезы рассеялись, как утренний туман под ветром…» — начал про себя Андреа, и тут же услышал заинтересованный голос Ану-инэн:— Ты что-то сказал?— Да это он так, про себя, — ответила за него Голди, слышавшая всю фразу, и решившая быть тактичной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44