Анджей Сапковский. Последнее желание (Ведьмак. Книга 1)
Анджей Сапковский.
Последнее желание
Andrzej Sapkowski. Ostatnie Zyczenie (1993)
Ведьмак - в переводе Вайсброда лучшее из зарубежного фентези изданного
у нас за последние 3 года. (Разумеется не весь сериал из 8 томов, а первые
две его части - "Последнее желание" и "Меч предназначения")
* Книга 1. Последнее желание {1992} (511k)
* Книга 2. Меч предназначения {1993} (625k)
3 (5) оставшихся тома - терпимое чтиво, прочитавшие первый том
воленс-ноленс купят и остальные, сюжет которых формулируется просто: "Все
ищут Цири". Автор обещал не затягивать, и в 8-й книге все найти и на этом
закончить.
Книга 3. Кровь эльфов {1994}
Книга 4. Час презренья {1995}
Книга 5. Крещение огнем {1996}
Книга 7. Башня ласточки {1997} - выйдет у нас весной 1998
Книга 8. Пока недописана и не переведена [Pani jeziora] (1998)
Сборник рассказов:
Глас рассудка I-VII [Glos rozsadku I-VII]
Ведьмак [Wiedzmin]
Крупица истины [Ziarno prawdy]
Меньшее зло [Mniejsze zlo]
Вопрос цены [Kwestia ceny]
Край света [Kraniec swiata]
Последнее желание [Ostatnie zyczenie]
Перевод с польского: Евгений Вайсброт
_______________________________________________________________
ГЛАС РАССУДКА I
Она пришла под утро.
Вошла осторожно, тихо, бесшумно ступая, плывя по комнате,
словно призрак, привидение, а единственным звуком, выдававшим
ее движение, был шорох накидки, прикасавшейся к голому телу.
Однако именно этот исчезающе тихий, едва уловимый шелест
разбудил ведьмака, а может, только вырвал из полусна, в котором
он мерно колыхался, словно погруженный в бездонную тонь,
висящий между дном и поверхностью спокойного моря, среди
легонько извивающихся нитей водорослей.
Он не пошевелился, даже не дрогнул. Девушка подпорхнула
ближе, сбросила накидку, медленно, нерешительно оперлась
коленом о край ложа. Он наблюдал за ней из-под опущенных
ресниц, не выдавая себя. Девушка осторожно поднялась на
постель, легла на него, обхватила бедрами. Опираясь на
напряженные руки, скользнула по его лицу волосами. Волосы пахли
ромашкой. Решительно и как бы нетерпеливо наклонилась,
коснулась сосочком его века, щеки, губ. Он улыбнулся, медленно,
осторожно, нежно взял ее руки в свои. Она выпрямилась,
ускользая от его пальцев, лучистая, подсвеченная и от этого
света нечеткая в туманном отблеске зари. Он пошевелился, но она
решительным нажимом обеих рук остановила его и легкими, но
настойчивыми движениями бедер добилась ответа.
Он ответил. Она уже не избегала его рук, откинула голову,
встряхнула волосами. Ее кожа была холодной и поразительно
гладкой. Глаза, которые он увидел, когда она приблизила свое
лицо к его лицу, были огромными и темными, как глаза русалки.
Покачиваясь, он утонул в ромашковом море, а оно взбурлило и
зашумело, потеряв покой.
_______________________________________________________________
ВЕДЬМАК
1
Потом говорили, что человек этот пришел с севера, со
стороны Канатчиковых ворот. Он шел, а навьюченную лошадь вел
под уздцы. Надвигался вечер, и лавки канатчиков и шорников уже
закрылись, а улочка опустела. Было тепло, но на человеке был
черный плащ, накинутый на плечи. Он обращал на себя внимание.
Путник остановился перед трактиром "Старая Преисподняя",
постоял немного, прислушиваясь к гулу голосов. Трактир, как
всегда в это время, был полон народу.
Незнакомец не вошел в "Старую Преисподнюю", а повел лошадь
дальше, вниз по улочке к другому трактиру, поменьше, который
назывался "У Лиса". Здесь было пустовато - трактир пользовался
не лучшей репутацией.
Трактирщик поднял голову от бочки с солеными огурцами и
смерил гостя взглядом. Чужак, все еще в плаще, стоял перед
стойкой твердо, неподвижно и молчал.
- Что подать?
- Пива, - сказал незнакомец. Голос был неприятный.
Трактирщик вытер руки полотняным фартуком и наполнил
щербатую глиняную кружку.
Незнакомец не был стар, но волосы у него были почти
совершенно белыми. Под плащом он носил потертую кожаную куртку
со шнуровкой у горла и на рукавах. Когда сбросил плащ, стало
видно, что на ремне за спиной у него висит меч. Ничего
странного в этом не было, в Вызиме почти все ходили с оружием,
правда, никто не носил меч на спине, словно лук или колчан.
Незнакомец не присел к столу, где расположились
немногочисленные посетители, а остался у стойки, внимательно
изучая взглядом трактирщика.
- Ищу комнату на ночь, - проговорил он, отхлебнув из
кружки.
- Нету, - буркнул трактирщик, глядя на обувку гостя,
запьленную и грязную. - Спросите в "Старой Преисподней".
- Я бы хотел здесь.
- Нету. - Трактирщик наконец распознал выговор незнакомца.
Ривянин.
- Я заплачу, - тихо и как бы неуверенно сказал чужак.
Тогда-то и началась эта паскудная история. Рябой верзила, с
момента появления чужака не спускавший с него угрюмого взгляда,
встал и подошел к стойке. Двое из его дружков встали шагах в
двух позади.
- Ну, нету же местов, шпана ривская, - гаркнул рябой,
подходя к незнакомцу вплотную, - Нам тута, в Вызиме, такие ни к
чему. Это порядочный город.
Незнакомец взял свою кружку и отодвинулся. Взглянул на
трактирщика, но тот отвел глаза. Он и не думал защищать
ривянина. Да и кто любит ривян?
- Что ни ривянин, то ворюга, - продолжал рябой, от которого
несло пивом, чесноком и злобой. - Слышь, что говорю, недоносок?
- Не слышит он, уши-то дерьмом забил, - промямлил один из
тех, что стояли позади. Второй захохотал.
- Плати и выматывайся, - рявкнул рябой.
Только теперь незнакомец взглянул на него.
- Пиво допью.
- Мы те подмогнем, - прошипел дылда. Он выбил у ривянина
кружку и, одновременно схватив одной рукой плечо, впился
пальцами другой в ремень, пересекающий наискось грудь чужака.
Один из стоявших позади размахнулся, собираясь ударить. Чужак
развернулся на месте, выбив рябого из равновесия. Меч свистнул
в ножнах и коротко блеснул в свете каганцев. Пошла кутерьма.
Поднялся крик. Кто-то из гостей кинулся к выходу. С грохотом
упал стол, глухо шмякнулась об пол глиняная посуда. Трактирщик
- губы у него тряслись - глядел на чудовищно рассеченное лицо
рябого, а тот, вцепившись пальцами в край стойки, медленно
оседал, исчезал из глаз, будто тонул. Двое других лежали на
полу. Один не двигался, второй извивался и дергался в быстро
расплывающейся темной луже. В воздухе дрожал, ввинчиваясь в
мозг, тонкий, истошный крик женщины. Трактирщик затрясся,
хватил воздуха, и его начало рвать.
Незнакомец отступил к стене. Сжавшийся, собранный, чуткий.
Меч он держал обеими руками, водя острием по воздуху. Никто не
шевелился. Страх, как холодная грязь, облепил лица, связал
члены, заткнул глотки.
В трактир с шумом и лязгом ворвались трое стражников.
Видимо, находились неподалеку. Обернутые ремнями палицы были
наготове, но, увидев трупы, стражи тут же выхватили мечи.
Ривянин прильнул спиной к стене, левой рукой вытащил из-за
голенища кинжал.
- Брось! - рявкнул один из стражников дрожащим голосом. -
Брось, бандюга! С нами пойдешь!
Второй толкнул стол, мешавший ему зайти ривянину сбоку.
- Жми за людьми, Чубчик! - крикнул он тому, что стоял ближе
к двери.
- Не надо, - проговорил незнакомец, опуская меч. - Сам
пойду.
- Пойдешь, пойдешь, сучье племя, только на веревке! -
заорал тот, у которого дрожал голос. - Кидай меч, не то башку
развалю!
Ривянин выпрямился. Быстро перехватил меч под левую руку, а
правой, выставив ее в сторону стражников, начертил в воздухе
сложный знак. Сверкнули набивки, которыми были густо покрыты
длинные, по самые локти, манжеты кожаной куртки.
Стражники моментально отступили, заслоняя лица
предплечьями. Кто-то из гостей вскочил, другой помчался к
двери. Женщина снова завопила. Дико, пронзительно.
- Сам пойду, - повторил незнакомец звучным металлическим
голосом. - А вы трое - впереди. Ведите к ипату. Я дороги не
знаю.
- Да, господин, - пробормотал стражник, опустив голову, и,
робко озираясь, двинулся к выходу. Двое других, пятясь, вышли
следом. Незнакомец, убрав меч в ножны, а кинжал за голенище,
пошел за ними. Когда они проходили мимо столов, гости
прикрывали лица полами курток.
2
Велерад, ипат Вызимы, почесал подбородок и задумался. Он не
был ни суеверен, ни трусоват, но перспектива остаться один на
один с белоголовым его не прельщала. Наконец он решился.
- Выйдите, - приказал стражникам. - А ты садись. Нет, не
тут. Туда, подальше, если не возражаешь.
Незнакомец присел. При нем уже не было ни меча, ни черного
плаща.
- Слушаю, - сказал Велерад, поигрывая тяжелой булавой,
лежащей на столе. - Я Велерад, ипат, то бишь - градоправитель
Вызимы. Что скажешь, милсдарь разбойник, прежде чем отправиться
в яму? Трое убитых, попытка навести порчу - недурственно, вовсе
недурственно. За такие штучки у нас в Вызиме сажают на кол. Но
я - человек справедливый, сначала выслушаю. Говори.
Ривянин расстегнул куртку, извлек из-под нее свиток из
белой козловой кожи.
- Это вы на дорогах по трактирам приколачиваете, - сказал
он тихо. - То, что тут написано, правда?
- А, - буркнул Велерад, глядя на вытравленные на коже руны.
- Вон оно дело-то какое. Как же я сразу-то не сообразил. Ну да,
правда. Самая что ни на есть правдивая правда. Подписано:
Фольтест, король, владыка Темерии, Понтара и Махакама. Ну а
коли подписано, стало быть, правда. Но руны рунами, а закон
законом. Людей убивать не позволю! Усек?
Ривянин кивнул, - понял, мол. Велерад гневно засопел.
- Знак ведьмачий при тебе?
Незнакомец снова полез за полу куртки, вытащил круглый
медальон на серебряной цепочке. На медальоне была изображена
ощерившаяся волчья морда.
- Как звать-то? Мне воще-то все равно как, спрашиваю не из
любопытства, а для облегчения беседы.
- Геральт.
- Геральт так Геральт. Судя по выговору - из Ривии?
- Из Ривии.
- Так. Знаешь что, Геральт? Об этом, - Велерад хлопнул
ладонью по козловой шкуре, - забудь. Выкинь из головы. Это дело
серьезное. Многие пробовали. Это, брат, не то что пару-друтую
голодранцев прикончить.
- Знаю. Это моя профессия, милсдарь ипат. Написано: три
тысячи оренов награды.
- Три тысячи, - выпятил губы Велерад. - И принцесса в
придачу, как людишки болтают, хоть этого милостивый Фольтест не
написал.
- Принцесса мне ни к чему, - спокойно сказал Геральт Он
сидел неподвижно, положив руки на колени. - Написано: три
тысячи.
- Ну, времена, - вздохнул градоправитель. - Ну и паршивые
же пошли времена! Еще двадцать лет назад кто бы подумал, даже
по пьянке, что такие профессии появятся? Ведьмаки!
Странствующие убийцы василисков! Ходящие, словно точильщики, по
домам истребители драконов и топляков. Геральт? В твоем цехе,
ведьмаковском, пиво пить дозволено?
- Вполне!
Велерад хлопнул в ладоши и крикнул:
- Пива! А ты, Геральт, садись поближе. Чего уж там.
Пиво было холодное и пенистое.
- Ну, говорю, времена настали, - снова затянул Велерад,
прихлебывая из кружки. - Дерьма всякого развелось. В Махакаме,
в горах, нечисть кишмя кишит. По лесам раньше волки выли, а
нынче, понимаешь, упыри, боровики всякие, куда ни плюнь -
оборотень или какая другая зараза. По селам русалки да нищенки
детей умыкают, уже на сотни счет пошел. Хвори, о каких раньше
никто и слыхом не слыхивал. Прям волосы дыбом встают. Ну и еще
это вот, для комплекта! - Он толкнул свиток по столу. -
Неудивительно, Геральт, что на вас такой спрос.
- Это, градоправитель, королевское обращение, - поднял
голову Геральт. - Подробности знаете?
Велерад откинулся на спинку стула, сплел пальцы на животе.
- Подробности, говоришь? А как же, знаю. Не то чтоб из
первых рук, но источники надежные.
- Это мне и надо.
- Уперся, стало быть. Ну, как знаешь. Слушай. - Велерад
отхлебнул пива, понизил голос. - Наш милостивый Фольтест, когда
еще в принцах ходил, при старом Меделе, показал, на что
способен, а способен-то он был на многое. Мы надеялись, что со
временем это пройдет. АН нет. Вскоре после коронации, тут же
после смерти прежнего-то короля, Фольтест превзошел самого
себя. У всех у нас челюсти отвалились. Короче: заделал дитятко
своей сестрице Адде. Адда была моложе его, они всегда держались
вместе, но никто ничего не подозревал, ну разве что королева...
В общем, глядь, а Адда уже во-от с таким брюхом, а Фольтест
начинает заводить разговоры о свадьбе. С сестрой, понял,
Геральт? Положеньице сложилось хуже некуда, а тут аккурат
Визимир из Новиграда задумал выдать за Фольтеста свою Дальку,
прислал сватов, а нам, понимаешь, хоть держи королька-то нашего
за ноги-руки, потому как он вознамерился гнать сватов взашей.
Ну, обошлось, и слава богам, иначе-то оскорбленный Визимир
кишки б из нас повыпускал. Потом, не без помощи Адды, которая
повлияла на братца, нам удалось отсоветовать сопляку без
времени в женихи лезть. Ну а тут Адда возьми и роди, в
положенное время, а как же. А теперь слушай, потому как тут-то
и началось. Того, что выродилось, почти никто и не видел. Ну,
там, одна повитуха выскочила в окно из башни и убилась
насмерть, другая спятила и до сих пор не отошла. Потому-то я и
думаю, что ребеночек, дитятко королевское, не из красавцев
выдался. Девчонка. Впрочем, она тут же померла, никто, сдается
мне, особо не спешил пуповину перевязывать. Адда, на свое
счастье, родов не пережила. А потом, братец ведьмак, Фольтест в
очередной раз сглупил. Ублюдка-то надо было спалить иль, может,
закопать где-нито на пустыре, а не хоронить в саркофаге да
упрятывать в подземельях дворца.
- Что теперь рассуждать, - поднял голову Геральт. - Поздно.
Во всяком случае, надо было вызвать кого-нибудь из Посвященных.
- Это ты о мошенниках со звездочками на колпаках? А как же!
Их сюда с десяток слетелось, но уже после того, как стало ясно,
что в том склепе лежит. И по ночам из него вылазит. А
вылазить-то начало не сразу, э, нет. Семь лет после похорон
жили мы спокойно. А тут однажды ночью, аккурат было полнолуние,
во дворце визг, крик, переполох! Да что долго рассусоливать,
сам знаешь, оповещение королевское читал. Дитятко подросло, и
неплохо, да и зубки вымахали ого-го! Одним словом, упыриха! Эх,
жаль, ты трупов не видел. Как я. Иначе б постарался Вызиму
стороной обойти.
Геральт молчал.
- И тогда, - продолжал Велерад, - Фольтест скликал к нам
целую орду всяческих колдунов. Орали они друг на дружку, чуть
не побились своими посохами, которые, видно, носят, чтоб собак
отгонять, ежели кто науськает. А науськивают-то, я думаю,
регулярно. Ты уж прости, Геральт, ежели у тебя другое мнение о
волшебниках. Полагаю, в твоем цеху их тоже немало, но на мой
вкус - так это дармоеды и дурни. К вам, ведьмакам, в народе
больше уважения и доверия. Вы хоть, как бы это сказать,
конкретны, что ли.
Геральт улыбнулся, но смолчал.
- Ну, ближе к делу, - градоправитель, заглянув в кружку,
долил пива себе и ривянину. - Некоторые советы этих колдунов
казались не такими уж идиотскими. Один, например, предложил
спалить упыриху вместе с дворцом и саркофагом, другой
посоветовал отрубить ей башку заступом, остальным больше
нравились осиновые колья, которые следовало вбить ей в разные
части тела, конечно днем, когда дьяволица спит в гробу,
притомившись после ночных утех. К несчастью, нашелся один шут в
колпаке на лысом черепе, горбатый отшельник, который заявил,
что все это чары и колдовство, что их можно расколдовать и из
упырицы снова получится Фольтестова дочечка, красивенькая как
картинка. Надо только отсидеть в подвале всю ночь - и привет,
дело в шляпе. После чего - представляешь себе Геральт, что это
был за придурок, - он отправился на ночь во дворец. Как легко
догадаться, осталось от него маловато, почитай, только колпак
да посох. Но Фольтест вцепился в его идейку, как репей в
собачий хвост. Запретил убивать упырицу и изо всех возможных
дыр королевства притащил в Вызиму шарлатанов, чтобы те
переколдовали ведьму в принцессу. Это была, доложу я тебе, та
еще компания. Какие-то скрюченные бабы, хромоножки, грязные,
братец, завшивевшие, - страх, да и только. Слезы. Ну и давай
они шаманить, в основном над тарелкой и кружкой. Правда,
некоторых Фольтест не без помощи Совета расколол быстренько,
нескольких даже острастки ради повесил на частоколе, но
маловато, маловато.
1 2 3 4 5
Анджей Сапковский.
Последнее желание
Andrzej Sapkowski. Ostatnie Zyczenie (1993)
Ведьмак - в переводе Вайсброда лучшее из зарубежного фентези изданного
у нас за последние 3 года. (Разумеется не весь сериал из 8 томов, а первые
две его части - "Последнее желание" и "Меч предназначения")
* Книга 1. Последнее желание {1992} (511k)
* Книга 2. Меч предназначения {1993} (625k)
3 (5) оставшихся тома - терпимое чтиво, прочитавшие первый том
воленс-ноленс купят и остальные, сюжет которых формулируется просто: "Все
ищут Цири". Автор обещал не затягивать, и в 8-й книге все найти и на этом
закончить.
Книга 3. Кровь эльфов {1994}
Книга 4. Час презренья {1995}
Книга 5. Крещение огнем {1996}
Книга 7. Башня ласточки {1997} - выйдет у нас весной 1998
Книга 8. Пока недописана и не переведена [Pani jeziora] (1998)
Сборник рассказов:
Глас рассудка I-VII [Glos rozsadku I-VII]
Ведьмак [Wiedzmin]
Крупица истины [Ziarno prawdy]
Меньшее зло [Mniejsze zlo]
Вопрос цены [Kwestia ceny]
Край света [Kraniec swiata]
Последнее желание [Ostatnie zyczenie]
Перевод с польского: Евгений Вайсброт
_______________________________________________________________
ГЛАС РАССУДКА I
Она пришла под утро.
Вошла осторожно, тихо, бесшумно ступая, плывя по комнате,
словно призрак, привидение, а единственным звуком, выдававшим
ее движение, был шорох накидки, прикасавшейся к голому телу.
Однако именно этот исчезающе тихий, едва уловимый шелест
разбудил ведьмака, а может, только вырвал из полусна, в котором
он мерно колыхался, словно погруженный в бездонную тонь,
висящий между дном и поверхностью спокойного моря, среди
легонько извивающихся нитей водорослей.
Он не пошевелился, даже не дрогнул. Девушка подпорхнула
ближе, сбросила накидку, медленно, нерешительно оперлась
коленом о край ложа. Он наблюдал за ней из-под опущенных
ресниц, не выдавая себя. Девушка осторожно поднялась на
постель, легла на него, обхватила бедрами. Опираясь на
напряженные руки, скользнула по его лицу волосами. Волосы пахли
ромашкой. Решительно и как бы нетерпеливо наклонилась,
коснулась сосочком его века, щеки, губ. Он улыбнулся, медленно,
осторожно, нежно взял ее руки в свои. Она выпрямилась,
ускользая от его пальцев, лучистая, подсвеченная и от этого
света нечеткая в туманном отблеске зари. Он пошевелился, но она
решительным нажимом обеих рук остановила его и легкими, но
настойчивыми движениями бедер добилась ответа.
Он ответил. Она уже не избегала его рук, откинула голову,
встряхнула волосами. Ее кожа была холодной и поразительно
гладкой. Глаза, которые он увидел, когда она приблизила свое
лицо к его лицу, были огромными и темными, как глаза русалки.
Покачиваясь, он утонул в ромашковом море, а оно взбурлило и
зашумело, потеряв покой.
_______________________________________________________________
ВЕДЬМАК
1
Потом говорили, что человек этот пришел с севера, со
стороны Канатчиковых ворот. Он шел, а навьюченную лошадь вел
под уздцы. Надвигался вечер, и лавки канатчиков и шорников уже
закрылись, а улочка опустела. Было тепло, но на человеке был
черный плащ, накинутый на плечи. Он обращал на себя внимание.
Путник остановился перед трактиром "Старая Преисподняя",
постоял немного, прислушиваясь к гулу голосов. Трактир, как
всегда в это время, был полон народу.
Незнакомец не вошел в "Старую Преисподнюю", а повел лошадь
дальше, вниз по улочке к другому трактиру, поменьше, который
назывался "У Лиса". Здесь было пустовато - трактир пользовался
не лучшей репутацией.
Трактирщик поднял голову от бочки с солеными огурцами и
смерил гостя взглядом. Чужак, все еще в плаще, стоял перед
стойкой твердо, неподвижно и молчал.
- Что подать?
- Пива, - сказал незнакомец. Голос был неприятный.
Трактирщик вытер руки полотняным фартуком и наполнил
щербатую глиняную кружку.
Незнакомец не был стар, но волосы у него были почти
совершенно белыми. Под плащом он носил потертую кожаную куртку
со шнуровкой у горла и на рукавах. Когда сбросил плащ, стало
видно, что на ремне за спиной у него висит меч. Ничего
странного в этом не было, в Вызиме почти все ходили с оружием,
правда, никто не носил меч на спине, словно лук или колчан.
Незнакомец не присел к столу, где расположились
немногочисленные посетители, а остался у стойки, внимательно
изучая взглядом трактирщика.
- Ищу комнату на ночь, - проговорил он, отхлебнув из
кружки.
- Нету, - буркнул трактирщик, глядя на обувку гостя,
запьленную и грязную. - Спросите в "Старой Преисподней".
- Я бы хотел здесь.
- Нету. - Трактирщик наконец распознал выговор незнакомца.
Ривянин.
- Я заплачу, - тихо и как бы неуверенно сказал чужак.
Тогда-то и началась эта паскудная история. Рябой верзила, с
момента появления чужака не спускавший с него угрюмого взгляда,
встал и подошел к стойке. Двое из его дружков встали шагах в
двух позади.
- Ну, нету же местов, шпана ривская, - гаркнул рябой,
подходя к незнакомцу вплотную, - Нам тута, в Вызиме, такие ни к
чему. Это порядочный город.
Незнакомец взял свою кружку и отодвинулся. Взглянул на
трактирщика, но тот отвел глаза. Он и не думал защищать
ривянина. Да и кто любит ривян?
- Что ни ривянин, то ворюга, - продолжал рябой, от которого
несло пивом, чесноком и злобой. - Слышь, что говорю, недоносок?
- Не слышит он, уши-то дерьмом забил, - промямлил один из
тех, что стояли позади. Второй захохотал.
- Плати и выматывайся, - рявкнул рябой.
Только теперь незнакомец взглянул на него.
- Пиво допью.
- Мы те подмогнем, - прошипел дылда. Он выбил у ривянина
кружку и, одновременно схватив одной рукой плечо, впился
пальцами другой в ремень, пересекающий наискось грудь чужака.
Один из стоявших позади размахнулся, собираясь ударить. Чужак
развернулся на месте, выбив рябого из равновесия. Меч свистнул
в ножнах и коротко блеснул в свете каганцев. Пошла кутерьма.
Поднялся крик. Кто-то из гостей кинулся к выходу. С грохотом
упал стол, глухо шмякнулась об пол глиняная посуда. Трактирщик
- губы у него тряслись - глядел на чудовищно рассеченное лицо
рябого, а тот, вцепившись пальцами в край стойки, медленно
оседал, исчезал из глаз, будто тонул. Двое других лежали на
полу. Один не двигался, второй извивался и дергался в быстро
расплывающейся темной луже. В воздухе дрожал, ввинчиваясь в
мозг, тонкий, истошный крик женщины. Трактирщик затрясся,
хватил воздуха, и его начало рвать.
Незнакомец отступил к стене. Сжавшийся, собранный, чуткий.
Меч он держал обеими руками, водя острием по воздуху. Никто не
шевелился. Страх, как холодная грязь, облепил лица, связал
члены, заткнул глотки.
В трактир с шумом и лязгом ворвались трое стражников.
Видимо, находились неподалеку. Обернутые ремнями палицы были
наготове, но, увидев трупы, стражи тут же выхватили мечи.
Ривянин прильнул спиной к стене, левой рукой вытащил из-за
голенища кинжал.
- Брось! - рявкнул один из стражников дрожащим голосом. -
Брось, бандюга! С нами пойдешь!
Второй толкнул стол, мешавший ему зайти ривянину сбоку.
- Жми за людьми, Чубчик! - крикнул он тому, что стоял ближе
к двери.
- Не надо, - проговорил незнакомец, опуская меч. - Сам
пойду.
- Пойдешь, пойдешь, сучье племя, только на веревке! -
заорал тот, у которого дрожал голос. - Кидай меч, не то башку
развалю!
Ривянин выпрямился. Быстро перехватил меч под левую руку, а
правой, выставив ее в сторону стражников, начертил в воздухе
сложный знак. Сверкнули набивки, которыми были густо покрыты
длинные, по самые локти, манжеты кожаной куртки.
Стражники моментально отступили, заслоняя лица
предплечьями. Кто-то из гостей вскочил, другой помчался к
двери. Женщина снова завопила. Дико, пронзительно.
- Сам пойду, - повторил незнакомец звучным металлическим
голосом. - А вы трое - впереди. Ведите к ипату. Я дороги не
знаю.
- Да, господин, - пробормотал стражник, опустив голову, и,
робко озираясь, двинулся к выходу. Двое других, пятясь, вышли
следом. Незнакомец, убрав меч в ножны, а кинжал за голенище,
пошел за ними. Когда они проходили мимо столов, гости
прикрывали лица полами курток.
2
Велерад, ипат Вызимы, почесал подбородок и задумался. Он не
был ни суеверен, ни трусоват, но перспектива остаться один на
один с белоголовым его не прельщала. Наконец он решился.
- Выйдите, - приказал стражникам. - А ты садись. Нет, не
тут. Туда, подальше, если не возражаешь.
Незнакомец присел. При нем уже не было ни меча, ни черного
плаща.
- Слушаю, - сказал Велерад, поигрывая тяжелой булавой,
лежащей на столе. - Я Велерад, ипат, то бишь - градоправитель
Вызимы. Что скажешь, милсдарь разбойник, прежде чем отправиться
в яму? Трое убитых, попытка навести порчу - недурственно, вовсе
недурственно. За такие штучки у нас в Вызиме сажают на кол. Но
я - человек справедливый, сначала выслушаю. Говори.
Ривянин расстегнул куртку, извлек из-под нее свиток из
белой козловой кожи.
- Это вы на дорогах по трактирам приколачиваете, - сказал
он тихо. - То, что тут написано, правда?
- А, - буркнул Велерад, глядя на вытравленные на коже руны.
- Вон оно дело-то какое. Как же я сразу-то не сообразил. Ну да,
правда. Самая что ни на есть правдивая правда. Подписано:
Фольтест, король, владыка Темерии, Понтара и Махакама. Ну а
коли подписано, стало быть, правда. Но руны рунами, а закон
законом. Людей убивать не позволю! Усек?
Ривянин кивнул, - понял, мол. Велерад гневно засопел.
- Знак ведьмачий при тебе?
Незнакомец снова полез за полу куртки, вытащил круглый
медальон на серебряной цепочке. На медальоне была изображена
ощерившаяся волчья морда.
- Как звать-то? Мне воще-то все равно как, спрашиваю не из
любопытства, а для облегчения беседы.
- Геральт.
- Геральт так Геральт. Судя по выговору - из Ривии?
- Из Ривии.
- Так. Знаешь что, Геральт? Об этом, - Велерад хлопнул
ладонью по козловой шкуре, - забудь. Выкинь из головы. Это дело
серьезное. Многие пробовали. Это, брат, не то что пару-друтую
голодранцев прикончить.
- Знаю. Это моя профессия, милсдарь ипат. Написано: три
тысячи оренов награды.
- Три тысячи, - выпятил губы Велерад. - И принцесса в
придачу, как людишки болтают, хоть этого милостивый Фольтест не
написал.
- Принцесса мне ни к чему, - спокойно сказал Геральт Он
сидел неподвижно, положив руки на колени. - Написано: три
тысячи.
- Ну, времена, - вздохнул градоправитель. - Ну и паршивые
же пошли времена! Еще двадцать лет назад кто бы подумал, даже
по пьянке, что такие профессии появятся? Ведьмаки!
Странствующие убийцы василисков! Ходящие, словно точильщики, по
домам истребители драконов и топляков. Геральт? В твоем цехе,
ведьмаковском, пиво пить дозволено?
- Вполне!
Велерад хлопнул в ладоши и крикнул:
- Пива! А ты, Геральт, садись поближе. Чего уж там.
Пиво было холодное и пенистое.
- Ну, говорю, времена настали, - снова затянул Велерад,
прихлебывая из кружки. - Дерьма всякого развелось. В Махакаме,
в горах, нечисть кишмя кишит. По лесам раньше волки выли, а
нынче, понимаешь, упыри, боровики всякие, куда ни плюнь -
оборотень или какая другая зараза. По селам русалки да нищенки
детей умыкают, уже на сотни счет пошел. Хвори, о каких раньше
никто и слыхом не слыхивал. Прям волосы дыбом встают. Ну и еще
это вот, для комплекта! - Он толкнул свиток по столу. -
Неудивительно, Геральт, что на вас такой спрос.
- Это, градоправитель, королевское обращение, - поднял
голову Геральт. - Подробности знаете?
Велерад откинулся на спинку стула, сплел пальцы на животе.
- Подробности, говоришь? А как же, знаю. Не то чтоб из
первых рук, но источники надежные.
- Это мне и надо.
- Уперся, стало быть. Ну, как знаешь. Слушай. - Велерад
отхлебнул пива, понизил голос. - Наш милостивый Фольтест, когда
еще в принцах ходил, при старом Меделе, показал, на что
способен, а способен-то он был на многое. Мы надеялись, что со
временем это пройдет. АН нет. Вскоре после коронации, тут же
после смерти прежнего-то короля, Фольтест превзошел самого
себя. У всех у нас челюсти отвалились. Короче: заделал дитятко
своей сестрице Адде. Адда была моложе его, они всегда держались
вместе, но никто ничего не подозревал, ну разве что королева...
В общем, глядь, а Адда уже во-от с таким брюхом, а Фольтест
начинает заводить разговоры о свадьбе. С сестрой, понял,
Геральт? Положеньице сложилось хуже некуда, а тут аккурат
Визимир из Новиграда задумал выдать за Фольтеста свою Дальку,
прислал сватов, а нам, понимаешь, хоть держи королька-то нашего
за ноги-руки, потому как он вознамерился гнать сватов взашей.
Ну, обошлось, и слава богам, иначе-то оскорбленный Визимир
кишки б из нас повыпускал. Потом, не без помощи Адды, которая
повлияла на братца, нам удалось отсоветовать сопляку без
времени в женихи лезть. Ну а тут Адда возьми и роди, в
положенное время, а как же. А теперь слушай, потому как тут-то
и началось. Того, что выродилось, почти никто и не видел. Ну,
там, одна повитуха выскочила в окно из башни и убилась
насмерть, другая спятила и до сих пор не отошла. Потому-то я и
думаю, что ребеночек, дитятко королевское, не из красавцев
выдался. Девчонка. Впрочем, она тут же померла, никто, сдается
мне, особо не спешил пуповину перевязывать. Адда, на свое
счастье, родов не пережила. А потом, братец ведьмак, Фольтест в
очередной раз сглупил. Ублюдка-то надо было спалить иль, может,
закопать где-нито на пустыре, а не хоронить в саркофаге да
упрятывать в подземельях дворца.
- Что теперь рассуждать, - поднял голову Геральт. - Поздно.
Во всяком случае, надо было вызвать кого-нибудь из Посвященных.
- Это ты о мошенниках со звездочками на колпаках? А как же!
Их сюда с десяток слетелось, но уже после того, как стало ясно,
что в том склепе лежит. И по ночам из него вылазит. А
вылазить-то начало не сразу, э, нет. Семь лет после похорон
жили мы спокойно. А тут однажды ночью, аккурат было полнолуние,
во дворце визг, крик, переполох! Да что долго рассусоливать,
сам знаешь, оповещение королевское читал. Дитятко подросло, и
неплохо, да и зубки вымахали ого-го! Одним словом, упыриха! Эх,
жаль, ты трупов не видел. Как я. Иначе б постарался Вызиму
стороной обойти.
Геральт молчал.
- И тогда, - продолжал Велерад, - Фольтест скликал к нам
целую орду всяческих колдунов. Орали они друг на дружку, чуть
не побились своими посохами, которые, видно, носят, чтоб собак
отгонять, ежели кто науськает. А науськивают-то, я думаю,
регулярно. Ты уж прости, Геральт, ежели у тебя другое мнение о
волшебниках. Полагаю, в твоем цеху их тоже немало, но на мой
вкус - так это дармоеды и дурни. К вам, ведьмакам, в народе
больше уважения и доверия. Вы хоть, как бы это сказать,
конкретны, что ли.
Геральт улыбнулся, но смолчал.
- Ну, ближе к делу, - градоправитель, заглянув в кружку,
долил пива себе и ривянину. - Некоторые советы этих колдунов
казались не такими уж идиотскими. Один, например, предложил
спалить упыриху вместе с дворцом и саркофагом, другой
посоветовал отрубить ей башку заступом, остальным больше
нравились осиновые колья, которые следовало вбить ей в разные
части тела, конечно днем, когда дьяволица спит в гробу,
притомившись после ночных утех. К несчастью, нашелся один шут в
колпаке на лысом черепе, горбатый отшельник, который заявил,
что все это чары и колдовство, что их можно расколдовать и из
упырицы снова получится Фольтестова дочечка, красивенькая как
картинка. Надо только отсидеть в подвале всю ночь - и привет,
дело в шляпе. После чего - представляешь себе Геральт, что это
был за придурок, - он отправился на ночь во дворец. Как легко
догадаться, осталось от него маловато, почитай, только колпак
да посох. Но Фольтест вцепился в его идейку, как репей в
собачий хвост. Запретил убивать упырицу и изо всех возможных
дыр королевства притащил в Вызиму шарлатанов, чтобы те
переколдовали ведьму в принцессу. Это была, доложу я тебе, та
еще компания. Какие-то скрюченные бабы, хромоножки, грязные,
братец, завшивевшие, - страх, да и только. Слезы. Ну и давай
они шаманить, в основном над тарелкой и кружкой. Правда,
некоторых Фольтест не без помощи Совета расколол быстренько,
нескольких даже острастки ради повесил на частоколе, но
маловато, маловато.
1 2 3 4 5