– Спасибо за обед, мистер Бардоф, – вежливо произнесла она и улыбнулась, когда он нахмурился, услышав, что она снова обращается к нему по фамилии. – Приятно было познакомиться, мисс Мейсон. – И, профессионально улыбнувшись женщине, усевшейся на ее место, Хилари ушла.
– Не знала, что ты обедаешь со своими подчиненными, Брет, – донесся до ее ушей голос Чарлены Мейсон.
Хилари очень захотелось обернуться и посоветовать этой женщине не лезть не в свое дело, но она сдержалась и вышла из зала, так и не услышав ответа мистера Бардофа.
Следующая сессия выдалась более напряженной.
Наметив в качестве декораций яркие осенние краски деревьев Центрального парка, Ларри придумывал все новые эффектные сцены. День был ясным, безоблачным, как предсказывал Брет, один из последних дней уходящей золотой осени. Золото, бронза, багрянец осыпались с ветвей и покрывали землю. И на этом фоне Хилари бегала, бросала диск, смеялась, взбиралась на деревья, кормила голубей и три раза меняла костюм. Несколько раз в течение съемок она ловила себя на том, что ищет взглядом Брета, хотя и знала, что он не придет. Собственное разочарование, вызванное его отсутствием, удивило и огорчило Хилари, и она напомнила себе, что ее жизнь текла бы более спокойно, если бы она не встретила этого человека.
– Взбодрись, Хилари, перестань хмуриться, – ворвался в ее печальные раздумья голос Ларри. И Хилари, решительно выбросив из головы Брета Бардофа, сосредоточилась на работе.
Вечером она с блаженным вздохом погрузила усталое тело в теплую ванну, предоставив ароматной воде волшебным образом исцелять ноющие мышцы. «Ох, Ларри, – устало подумала она, – с фотоаппаратом в руке ты делаешься настоящим Симоном Легри. Как же ты меня сегодня вымотал! Сфотографировал со всех сторон и во всех ракурсах, со всевозможными выражениями лица, во всех мыслимых и немыслимых позах. Слава богу, что теперь можно отдыхать до понедельника!»
Она уже поняла, что проект Брета потребует большой работы и ее ждет множество дней, подобных сегодняшнему. Конечно, ее карьере это пойдет на пользу. Большая фотоподборка в журнале такого уровня, как «Мода», обеспечит ей международную известность. С подачи Брета она непременно окажется на пути к тому, чтобы стать одной из ведущих моделей страны…
Она поймала себя на том, что хмурится. Почему-то эта радужная перспектива совсем ее не обрадовала. Но ведь она всегда хотела добиться успеха в профессии! Перед ее глазами всплыло лицо Брета, и Хилари яростно тряхнула головой, чтобы прогнать его образ. «Нет, не смей! – сказала она этому лицу. – Тебе не удастся проникнуть в мои мысли и спутать мои планы. Ты – император, а я – твоя скромная подданная. Пусть все так и остается».
Хилари сидела в одной из популярных в Нью-Йорке дискотек с Чаком Карлайлом. Музыка здесь проникала в каждый уголок, наполняла вибрацией воздух, разноцветные огни скользили по танцующим. Переполненная музыкой, Хилари размышляла о том, почему решила сохранить их с Чаком отношения платоническими.
Нельзя сказать, чтобы она была равнодушна к мужчинам. Мужские объятия и поцелуи волновали ее… Неожиданно в ее мысли вторглись насмешливые серые глаза, и она хмуро уставилась на свой коктейль. Если она и уклонялась от более близких отношений, так только потому, что никому еще не удавалось глубоко затронуть ее чувства, взволновать их так, чтобы захотелось завязать долговременный или пусть даже кратковременный роман. Любовь, размышляла Хилари, до сих пор обходила ее стороной. И она была благодарна судьбе за это. Любовь влечет за собой обязательства, а обязательства не входили в ее планы в обозримом будущем. Отношения с мужчиной приведут ко всяческим осложнениям, нарушат ее упорядоченную жизнь.
– С тобой, Хилари, всегда особенно приятно выйти в свет.
Она отвлеклась от размышлений и увидела, что Чак с выразительной улыбкой смотрит на ее коктейль, к которому она так и не притронулась за весь вечер.
– Ты так необременительна для моего кошелька.
Она улыбнулась в ответ и отложила самоанализ на потом.
– Сколько ни ищи, тебе не найти женщины, которая бы так заботилась о твоем финансовом благополучии.
– Как это верно! – Он вздохнул и напустил на себя грустный вид. – Другим нужно или мое тело, или мои деньги. И только тебе, ангел Хилари, не нужно ничего. – Он схватил ее за руки и осыпал их поцелуями. – Если бы ты вышла за меня, любовь всей моей жизни, и позволила вырвать себя из этой суеты, – он кивнул в сторону танцующего зала, – мы бы поселились в домике, увитом диким виноградом, с двоими (можно семью) очаровательными детишками и нашли свое счастье.
– А знаешь, – медленно проговорила Хилари, – если бы я сейчас согласилась, ты бы хлопнулся в обморок.
– И ты права, – вздохнул он. – Поэтому я, вместо того чтобы умыкнуть тебя в домик, увитый виноградом, окунаюсь с тобой в суету.
Множество восхищенных глаз устремились на высокую, гибкую девушку в коротком синем, под цвет глаз платье. Она кружилась с темноволосым мужчиной в кремовом костюме. Оба танцора обладали врожденной грацией и музыкальным слухом и великолепно выглядели на танцевальном круге. В конце танца Чак драматическим жестом откинул Хилари на своей руке, и она, снова выпрямившись, весело засмеялась, возбужденная танцем.
Обняв Хилари за плечи, Чак повел ее к их столику. И тут ее смех замер на губах. Прямо перед собой она увидела серые глаза, грозившие нарушить ее душевный покой.
– Здравствуйте, Хилари, – поздоровался он небрежно, и она порадовалась, что разноцветное освещение скрыло ее запылавшие щеки.
– Здравствуйте, мистер Бардоф, – ответила она, отметив, что ее желудок непонятно почему вдруг затрепетал.
– С Чарленой вы уже знакомы.
Взгляд Хилари остановился на рыжеволосой женщине, замершей рядом с Бретом.
– Приятно снова встретиться. – Хилари, повернувшись к своему спутнику, быстро представила подошедшую пару.
Чак с большим энтузиазмом принялся трясти Брету руку.
– Вы Брет Бардоф? Тот самый? – Его неприкрытый благоговейный восторг покоробил Хилари.
– Я другого не знаю, – усмехнулся Брет.
– Прошу вас, – указал Чак на их с Хилари столик. – Присоединяйтесь к нам.
Брет с улыбкой кивнул, и в его глазах блеснул сдержанный смех – он заметил смущение Хилари.
– Да, пожалуйста, – вежливо проговорила она, смело посмотрев ему в глаза.
Хилари твердо решила побороть непривычные чувства, которые вызывало в ней его присутствие. Но когда она быстро взглянула на его спутницу, смущение сменилось весельем, потому что Чарлена Мейсон явно еще меньше, чем Хилари, хотела объединить компании. А если точнее, не хотела даже на краткое время с кем-то делить Брета.
– Это было впечатляющее зрелище, – сказал Брет Чаку, кивнув на танцевальный круг. – Наверное, вы часто танцуете вместе.
– Хилари – самая замечательная партнерша, – великодушно заявил Чак и дружески погладил Хилари по руке. – Она с любым партнером станцует прекрасно.
– Правда? – вскинул брови Брет. – Может быть, вы позволите мне похитить ненадолго вашу даму, чтобы убедиться в этом?
При мысли, что придется танцевать с ним, Хилари охватила необъяснимая паника, и это, кажется, отразилось на ее лице. Брет, не дожидаясь ее согласия, подошел сзади, чтобы отодвинуть стул. Хилари встала, полная бессильного протеста.
– Ну не смотрите такой жертвой, – прошептал он ей на ухо, когда они подошли к танцующим.
– Не говорите ерунды, – ответила она с достоинством, злясь на себя за то, что он так легко угадывает ее состояние.
Заиграл медленный ритм, и Брет взял ее за талию. Хилари охватило непреодолимое ребяческое желание высвободиться, и она изо всех сил постаралась скрыть свое напряжение. Он привлек ее к себе, так что их тела соприкоснулись и словно слились, и закружил в танце. Хилари невольно привстала на цыпочки, и ее щека нечаянно коснулась его щеки. Его запах всколыхнул в ней бурю эмоций. Хилари подумала, что, возможно, она слишком быстро опустошила свой бокал с коктейлем. Сердце как-то неритмично застучало, и, подстраиваясь к его движениям, она попыталась отвлечься и укротить бешено скачущий пульс.
– Можно было догадаться, что вы танцуете, – пробормотал он ей на ухо, отчего сердце ее снова зачастило.
– Правда? – переспросила она, стараясь говорить легко и небрежно и не обращать внимания на то, как его губы щекочут ей ухо. – Почему?
– По вашей походке, по вашим движениям. Они полны чувственной грации.
Хилари решила ответить на комплимент шуткой и подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Но слова замерли на губах, когда ее глаза погрузились в серую бездну его глаз.
– Я всегда думала, что серые глаза похожи на сталь, – пробормотала она, плохо понимая, что просто высказывает вслух мысли. – Ваши скорее словно два облака…
– Темные и грозные? – подсказал он.
– Иногда, – прошептала она, захваченная исходившей от него силой. – А иногда теплые и мягкие, как утренний туман. И никогда не поймешь, то ли шторма ждать, то ли дождя. Не знаешь, что они сулят.
– Разве? – тихо спросил он и посмотрел на ее губы, находившиеся сейчас в заманчивой близости. – А пора бы знать.
Хилари изо всех сил старалась не поддаться слабости, накатившей на нее при этих словах, и тоном многоопытной женщины, то ли утверждая, то ли спрашивая, произнесла:
– Вы, кажется, собираетесь соблазнить меня на глазах у танцующих, мистер Бардоф?
– Надо довольствоваться тем, что имеешь, – ответил он и приподнял бровь. – А что вы подумали?
– Простите, – пробормотала Хилари и отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. – Только мы оба пришли сюда не одни, и, – добавила она, пытаясь освободиться из его рук, – музыка уже не звучит.
Но он не отпустил ее, напротив, притянул поближе и прошептал на ухо:
– Вам не удастся ускользнуть, пока вы не перестанете называть меня этим чертовым мистером Бардофом. – Она не ответила, и Брет произнес уже без прежней шутливости: – Меня абсолютно устраивает стоять с вами вот так. Вы просто созданы для мужских объятий. Для моих, например…
– Хорошо, – процедила Хилари. – Брет, пожалуйста, отпустите, пока от меня не осталось мокрое место.
– Конечно. – Руки его чуть разжались. – Но только не говорите, что вам больно. – И он торжествующе улыбнулся в ответ на ее возмущенный взгляд.
– Я сообщу вам о результатах рентгена.
– По-моему, не такая уж вы хрупкая. – Он повел ее к столикам, по-прежнему держа за талию.
Они вернулись к своим спутникам и некоторое время беседовали вчетвером. Хилари всей кожей ощущала, как от подруги Брета исходит неприкрытая враждебность, а он или не замечал этого, или просто не обращал внимания. Хилари же чувствовала себя весьма неуютно под прицелом ледяных зеленых глаз и вблизи человека, руки которого только что обнимали ее так откровенно. Когда они встали, чтобы уйти, она испытала огромное облегчение. Брет отклонил приглашение Чака посидеть еще немного, а Чарлена откровенно скучала.
– Боюсь, что Чарлена не любительница дискотек, – сказал Брет с улыбкой, обнимая рыжеволосую за плечи. Та в ответ одарила его призывным взглядом. При этом в груди Хилари шевельнулось некое чувство, которое ей бы очень не хотелось определять как ревность. – Она сегодня пришла сюда только ради меня. Я подумал о том, чтобы включить в проект фотографии на дискотеке. – Брет загадочно посмотрел на Хилари. – Очень удачно, что я вас здесь встретил. Теперь я отлично представляю, как лучше все обставить.
Хилари уловила в его тоне насмешку. Удача здесь ни при чем, подумала она, внезапно понимая, что Брет не стал бы полагаться на удачу. Он каким-то образом проведал, что она будет сегодня здесь, и подстроил случайную встречу. Наверное, его проект для него очень важен, подумала она с неожиданно охватившей ее глубокой грустью. Зачем еще ему было стараться разыскать ее и танцевать с ней, когда его ждет готовая на все Чарлена Мейсон?
– В понедельник увидимся, Хилари, – бросил Брет, удаляясь со своей дамой.
– В понедельник? – повторил Чак, когда они остались одни. – Ну ты и лиса! – Он осклабился в улыбке. – Прячешь в кармане знаменитого Брета Бардофа!
– Едва ли, – резко ответила она, задетая его формулировкой. – Наши отношения сугубо деловые. Я работаю для его журнала. Он мой работодатель, и только.
– Ну да, ну да. – Чак лишь шире улыбнулся на ее сердитую вспышку. – Только не откуси мне голову. Я просто ошибся. И не я один.
– О чем ты? – вскинула голову Хилари.
– Хилари, дорогая, – терпеливо объяснил он. – Разве, когда ты танцевала со своим работодателем, ты не чувствовала, как тебе в спину вонзаются ножи? – И, встретив ее непонимающий взгляд, тяжело вздохнул. – А знаешь, после трех лет в Нью-Йорке ты все еще на редкость наивна. – Он по-братски положил ладонь ей на плечо. – Пока вы танцевали, одна рыжеволосая особа взглядами метала в тебя кинжалы. Я так и ждал, что ты вот-вот рухнешь на пол в луже крови.
– Какая чушь! – Хилари нахмурилась, глядя на свой бокал. – Я думаю, мисс Мейсон прекрасно знала, что Брет хотел увидеть меня только ради своего драгоценного проекта.
Чак глубокомысленно посмотрел на нее и снова покачал головой:
– Я же говорю, Хилари, что ты исключительно наивна.
Глава 3
Утро понедельника было серым и холодным. Но в редакции «Моды» угроза со стороны неба не принималась во внимание. Хилари решила, что Брет разрешил погоде покапризничать потому, что съемки намечалось провести в помещении.
По его распоряжению ее отдали в руки парикмахера, который должен был превратить ее в подтянутую, компетентную, деловую женщину. Ее черные волосы до плеч были собраны в гладкий узел, подчеркнувший правильный овал лица, а строгий костюм неожиданно придал ей еще больше женственности.
Ларри, когда она вошла в офис, возился с аппаратурой, устанавливал под разными углами освещение. Оглядевшись, Хилари убедилась, что комната вполне пригодна для утренней сессии. Некоторое время она с ласковой насмешкой понаблюдала за Ларри, даже не заметившим ее появления и бормотавшим что-то себе под нос.
– Гений за работой, – прошептал голос ей на ухо, и, круто обернувшись, Хилари увидела перед собой глаза, которые начали преследовать ее, как призраки.
– Он и есть гений, – ответила она резко, злясь оттого, что сердце забилось сильно и гулко.
– Мы сегодня не в духе? – вскинул бровь Брет. – Болит голова после вчерашнего?
– Нет, конечно! – Она призвала всю свою выдержку. – Я никогда не напиваюсь до головной боли.
– Ах да, я совсем забыл! Синдром мистера Хайда.
– Хилари, ну наконец-то, – отвлек ее Ларри от поисков достойного ответа. – Ты где так задержалась?
– Прости, Ларри, это парикмахер виноват.
Они весело переглянулись с Бретом, словно заговорщики, и томная слабость охватила Хилари, словно ласковая волна набежала на тоскующий берег. Она в ужасе потупилась, пытаясь отогнать это ощущение, которое он вызвал в ней без всякого труда.
– Вы всегда так пугливы? – спросил Брет спокойно, с насмешкой, и она с обидой вскинула подбородок. Ее снова охватила бессильная злость оттого, что он так легко читает ее мысли, словно они написаны у нее на лбу. – Вот так лучше. Гнев вам больше к лицу. Глаза сразу темнеют, на щеках расцветают розы. Характер очень важен в женщинах… – тут он слегка улыбнулся, – и в лошадях.
Хилари даже задохнулась от такого сравнения, но снова постаралась взять себя в руки, потому что боялась проиграть ему в словесной баталии. Проглотив рвущуюся с языка резкость, она ответила небрежно:
– Наверное, это правда. По моим наблюдениям, мужчины уступают в физической силе одним и в моральной – другим.
– Ты с этой прической такая умная, – сказал Ларри, разглядывая Хилари. Похоже, он благополучно пропустил их пикировку.
Хилари, тяжело вздохнув, закатила глаза.
– Женщина-начальник, энергичная и толковая, – с серьезным видом кивнул Брет.
– Напористая, агрессивная, безжалостная, – перебила Хилари, бросив на него ледяной взгляд. – Я превзойду вас, мистер Бардоф.
Он приподнял брови.
– Это будет невероятно интересно. Ну а сейчас я предоставляю вам заняться своей работой, а сам займусь своей.
Дверь за ним закрылась, и комната внезапно странно опустела. Хилари заставила себя встряхнуться и приступить к работе, а мысли о Брете Бардофе отогнала прочь.
Следующий час Ларри кружил по комнате, клацая затвором, регулируя освещение и командуя, куда повернуться, а Хилари принимала позы деловой женщины-руководителя.
– На этом прервемся, пожалуй. – Ларри махнул рукой, позволяя расслабиться, и она рухнула в мягкое кожаное кресло, приняв вольную позу. И тут же вскрикнула:
– Черт!
Ларри сделал еще один снимок, запечатлев ее в позе отдыха – развалившуюся, с раскинутыми руками, небрежно вытянутыми вперед ногами.
– Это будет классный снимок, – уверил он ее с рассеянной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Не знала, что ты обедаешь со своими подчиненными, Брет, – донесся до ее ушей голос Чарлены Мейсон.
Хилари очень захотелось обернуться и посоветовать этой женщине не лезть не в свое дело, но она сдержалась и вышла из зала, так и не услышав ответа мистера Бардофа.
Следующая сессия выдалась более напряженной.
Наметив в качестве декораций яркие осенние краски деревьев Центрального парка, Ларри придумывал все новые эффектные сцены. День был ясным, безоблачным, как предсказывал Брет, один из последних дней уходящей золотой осени. Золото, бронза, багрянец осыпались с ветвей и покрывали землю. И на этом фоне Хилари бегала, бросала диск, смеялась, взбиралась на деревья, кормила голубей и три раза меняла костюм. Несколько раз в течение съемок она ловила себя на том, что ищет взглядом Брета, хотя и знала, что он не придет. Собственное разочарование, вызванное его отсутствием, удивило и огорчило Хилари, и она напомнила себе, что ее жизнь текла бы более спокойно, если бы она не встретила этого человека.
– Взбодрись, Хилари, перестань хмуриться, – ворвался в ее печальные раздумья голос Ларри. И Хилари, решительно выбросив из головы Брета Бардофа, сосредоточилась на работе.
Вечером она с блаженным вздохом погрузила усталое тело в теплую ванну, предоставив ароматной воде волшебным образом исцелять ноющие мышцы. «Ох, Ларри, – устало подумала она, – с фотоаппаратом в руке ты делаешься настоящим Симоном Легри. Как же ты меня сегодня вымотал! Сфотографировал со всех сторон и во всех ракурсах, со всевозможными выражениями лица, во всех мыслимых и немыслимых позах. Слава богу, что теперь можно отдыхать до понедельника!»
Она уже поняла, что проект Брета потребует большой работы и ее ждет множество дней, подобных сегодняшнему. Конечно, ее карьере это пойдет на пользу. Большая фотоподборка в журнале такого уровня, как «Мода», обеспечит ей международную известность. С подачи Брета она непременно окажется на пути к тому, чтобы стать одной из ведущих моделей страны…
Она поймала себя на том, что хмурится. Почему-то эта радужная перспектива совсем ее не обрадовала. Но ведь она всегда хотела добиться успеха в профессии! Перед ее глазами всплыло лицо Брета, и Хилари яростно тряхнула головой, чтобы прогнать его образ. «Нет, не смей! – сказала она этому лицу. – Тебе не удастся проникнуть в мои мысли и спутать мои планы. Ты – император, а я – твоя скромная подданная. Пусть все так и остается».
Хилари сидела в одной из популярных в Нью-Йорке дискотек с Чаком Карлайлом. Музыка здесь проникала в каждый уголок, наполняла вибрацией воздух, разноцветные огни скользили по танцующим. Переполненная музыкой, Хилари размышляла о том, почему решила сохранить их с Чаком отношения платоническими.
Нельзя сказать, чтобы она была равнодушна к мужчинам. Мужские объятия и поцелуи волновали ее… Неожиданно в ее мысли вторглись насмешливые серые глаза, и она хмуро уставилась на свой коктейль. Если она и уклонялась от более близких отношений, так только потому, что никому еще не удавалось глубоко затронуть ее чувства, взволновать их так, чтобы захотелось завязать долговременный или пусть даже кратковременный роман. Любовь, размышляла Хилари, до сих пор обходила ее стороной. И она была благодарна судьбе за это. Любовь влечет за собой обязательства, а обязательства не входили в ее планы в обозримом будущем. Отношения с мужчиной приведут ко всяческим осложнениям, нарушат ее упорядоченную жизнь.
– С тобой, Хилари, всегда особенно приятно выйти в свет.
Она отвлеклась от размышлений и увидела, что Чак с выразительной улыбкой смотрит на ее коктейль, к которому она так и не притронулась за весь вечер.
– Ты так необременительна для моего кошелька.
Она улыбнулась в ответ и отложила самоанализ на потом.
– Сколько ни ищи, тебе не найти женщины, которая бы так заботилась о твоем финансовом благополучии.
– Как это верно! – Он вздохнул и напустил на себя грустный вид. – Другим нужно или мое тело, или мои деньги. И только тебе, ангел Хилари, не нужно ничего. – Он схватил ее за руки и осыпал их поцелуями. – Если бы ты вышла за меня, любовь всей моей жизни, и позволила вырвать себя из этой суеты, – он кивнул в сторону танцующего зала, – мы бы поселились в домике, увитом диким виноградом, с двоими (можно семью) очаровательными детишками и нашли свое счастье.
– А знаешь, – медленно проговорила Хилари, – если бы я сейчас согласилась, ты бы хлопнулся в обморок.
– И ты права, – вздохнул он. – Поэтому я, вместо того чтобы умыкнуть тебя в домик, увитый виноградом, окунаюсь с тобой в суету.
Множество восхищенных глаз устремились на высокую, гибкую девушку в коротком синем, под цвет глаз платье. Она кружилась с темноволосым мужчиной в кремовом костюме. Оба танцора обладали врожденной грацией и музыкальным слухом и великолепно выглядели на танцевальном круге. В конце танца Чак драматическим жестом откинул Хилари на своей руке, и она, снова выпрямившись, весело засмеялась, возбужденная танцем.
Обняв Хилари за плечи, Чак повел ее к их столику. И тут ее смех замер на губах. Прямо перед собой она увидела серые глаза, грозившие нарушить ее душевный покой.
– Здравствуйте, Хилари, – поздоровался он небрежно, и она порадовалась, что разноцветное освещение скрыло ее запылавшие щеки.
– Здравствуйте, мистер Бардоф, – ответила она, отметив, что ее желудок непонятно почему вдруг затрепетал.
– С Чарленой вы уже знакомы.
Взгляд Хилари остановился на рыжеволосой женщине, замершей рядом с Бретом.
– Приятно снова встретиться. – Хилари, повернувшись к своему спутнику, быстро представила подошедшую пару.
Чак с большим энтузиазмом принялся трясти Брету руку.
– Вы Брет Бардоф? Тот самый? – Его неприкрытый благоговейный восторг покоробил Хилари.
– Я другого не знаю, – усмехнулся Брет.
– Прошу вас, – указал Чак на их с Хилари столик. – Присоединяйтесь к нам.
Брет с улыбкой кивнул, и в его глазах блеснул сдержанный смех – он заметил смущение Хилари.
– Да, пожалуйста, – вежливо проговорила она, смело посмотрев ему в глаза.
Хилари твердо решила побороть непривычные чувства, которые вызывало в ней его присутствие. Но когда она быстро взглянула на его спутницу, смущение сменилось весельем, потому что Чарлена Мейсон явно еще меньше, чем Хилари, хотела объединить компании. А если точнее, не хотела даже на краткое время с кем-то делить Брета.
– Это было впечатляющее зрелище, – сказал Брет Чаку, кивнув на танцевальный круг. – Наверное, вы часто танцуете вместе.
– Хилари – самая замечательная партнерша, – великодушно заявил Чак и дружески погладил Хилари по руке. – Она с любым партнером станцует прекрасно.
– Правда? – вскинул брови Брет. – Может быть, вы позволите мне похитить ненадолго вашу даму, чтобы убедиться в этом?
При мысли, что придется танцевать с ним, Хилари охватила необъяснимая паника, и это, кажется, отразилось на ее лице. Брет, не дожидаясь ее согласия, подошел сзади, чтобы отодвинуть стул. Хилари встала, полная бессильного протеста.
– Ну не смотрите такой жертвой, – прошептал он ей на ухо, когда они подошли к танцующим.
– Не говорите ерунды, – ответила она с достоинством, злясь на себя за то, что он так легко угадывает ее состояние.
Заиграл медленный ритм, и Брет взял ее за талию. Хилари охватило непреодолимое ребяческое желание высвободиться, и она изо всех сил постаралась скрыть свое напряжение. Он привлек ее к себе, так что их тела соприкоснулись и словно слились, и закружил в танце. Хилари невольно привстала на цыпочки, и ее щека нечаянно коснулась его щеки. Его запах всколыхнул в ней бурю эмоций. Хилари подумала, что, возможно, она слишком быстро опустошила свой бокал с коктейлем. Сердце как-то неритмично застучало, и, подстраиваясь к его движениям, она попыталась отвлечься и укротить бешено скачущий пульс.
– Можно было догадаться, что вы танцуете, – пробормотал он ей на ухо, отчего сердце ее снова зачастило.
– Правда? – переспросила она, стараясь говорить легко и небрежно и не обращать внимания на то, как его губы щекочут ей ухо. – Почему?
– По вашей походке, по вашим движениям. Они полны чувственной грации.
Хилари решила ответить на комплимент шуткой и подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Но слова замерли на губах, когда ее глаза погрузились в серую бездну его глаз.
– Я всегда думала, что серые глаза похожи на сталь, – пробормотала она, плохо понимая, что просто высказывает вслух мысли. – Ваши скорее словно два облака…
– Темные и грозные? – подсказал он.
– Иногда, – прошептала она, захваченная исходившей от него силой. – А иногда теплые и мягкие, как утренний туман. И никогда не поймешь, то ли шторма ждать, то ли дождя. Не знаешь, что они сулят.
– Разве? – тихо спросил он и посмотрел на ее губы, находившиеся сейчас в заманчивой близости. – А пора бы знать.
Хилари изо всех сил старалась не поддаться слабости, накатившей на нее при этих словах, и тоном многоопытной женщины, то ли утверждая, то ли спрашивая, произнесла:
– Вы, кажется, собираетесь соблазнить меня на глазах у танцующих, мистер Бардоф?
– Надо довольствоваться тем, что имеешь, – ответил он и приподнял бровь. – А что вы подумали?
– Простите, – пробормотала Хилари и отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. – Только мы оба пришли сюда не одни, и, – добавила она, пытаясь освободиться из его рук, – музыка уже не звучит.
Но он не отпустил ее, напротив, притянул поближе и прошептал на ухо:
– Вам не удастся ускользнуть, пока вы не перестанете называть меня этим чертовым мистером Бардофом. – Она не ответила, и Брет произнес уже без прежней шутливости: – Меня абсолютно устраивает стоять с вами вот так. Вы просто созданы для мужских объятий. Для моих, например…
– Хорошо, – процедила Хилари. – Брет, пожалуйста, отпустите, пока от меня не осталось мокрое место.
– Конечно. – Руки его чуть разжались. – Но только не говорите, что вам больно. – И он торжествующе улыбнулся в ответ на ее возмущенный взгляд.
– Я сообщу вам о результатах рентгена.
– По-моему, не такая уж вы хрупкая. – Он повел ее к столикам, по-прежнему держа за талию.
Они вернулись к своим спутникам и некоторое время беседовали вчетвером. Хилари всей кожей ощущала, как от подруги Брета исходит неприкрытая враждебность, а он или не замечал этого, или просто не обращал внимания. Хилари же чувствовала себя весьма неуютно под прицелом ледяных зеленых глаз и вблизи человека, руки которого только что обнимали ее так откровенно. Когда они встали, чтобы уйти, она испытала огромное облегчение. Брет отклонил приглашение Чака посидеть еще немного, а Чарлена откровенно скучала.
– Боюсь, что Чарлена не любительница дискотек, – сказал Брет с улыбкой, обнимая рыжеволосую за плечи. Та в ответ одарила его призывным взглядом. При этом в груди Хилари шевельнулось некое чувство, которое ей бы очень не хотелось определять как ревность. – Она сегодня пришла сюда только ради меня. Я подумал о том, чтобы включить в проект фотографии на дискотеке. – Брет загадочно посмотрел на Хилари. – Очень удачно, что я вас здесь встретил. Теперь я отлично представляю, как лучше все обставить.
Хилари уловила в его тоне насмешку. Удача здесь ни при чем, подумала она, внезапно понимая, что Брет не стал бы полагаться на удачу. Он каким-то образом проведал, что она будет сегодня здесь, и подстроил случайную встречу. Наверное, его проект для него очень важен, подумала она с неожиданно охватившей ее глубокой грустью. Зачем еще ему было стараться разыскать ее и танцевать с ней, когда его ждет готовая на все Чарлена Мейсон?
– В понедельник увидимся, Хилари, – бросил Брет, удаляясь со своей дамой.
– В понедельник? – повторил Чак, когда они остались одни. – Ну ты и лиса! – Он осклабился в улыбке. – Прячешь в кармане знаменитого Брета Бардофа!
– Едва ли, – резко ответила она, задетая его формулировкой. – Наши отношения сугубо деловые. Я работаю для его журнала. Он мой работодатель, и только.
– Ну да, ну да. – Чак лишь шире улыбнулся на ее сердитую вспышку. – Только не откуси мне голову. Я просто ошибся. И не я один.
– О чем ты? – вскинула голову Хилари.
– Хилари, дорогая, – терпеливо объяснил он. – Разве, когда ты танцевала со своим работодателем, ты не чувствовала, как тебе в спину вонзаются ножи? – И, встретив ее непонимающий взгляд, тяжело вздохнул. – А знаешь, после трех лет в Нью-Йорке ты все еще на редкость наивна. – Он по-братски положил ладонь ей на плечо. – Пока вы танцевали, одна рыжеволосая особа взглядами метала в тебя кинжалы. Я так и ждал, что ты вот-вот рухнешь на пол в луже крови.
– Какая чушь! – Хилари нахмурилась, глядя на свой бокал. – Я думаю, мисс Мейсон прекрасно знала, что Брет хотел увидеть меня только ради своего драгоценного проекта.
Чак глубокомысленно посмотрел на нее и снова покачал головой:
– Я же говорю, Хилари, что ты исключительно наивна.
Глава 3
Утро понедельника было серым и холодным. Но в редакции «Моды» угроза со стороны неба не принималась во внимание. Хилари решила, что Брет разрешил погоде покапризничать потому, что съемки намечалось провести в помещении.
По его распоряжению ее отдали в руки парикмахера, который должен был превратить ее в подтянутую, компетентную, деловую женщину. Ее черные волосы до плеч были собраны в гладкий узел, подчеркнувший правильный овал лица, а строгий костюм неожиданно придал ей еще больше женственности.
Ларри, когда она вошла в офис, возился с аппаратурой, устанавливал под разными углами освещение. Оглядевшись, Хилари убедилась, что комната вполне пригодна для утренней сессии. Некоторое время она с ласковой насмешкой понаблюдала за Ларри, даже не заметившим ее появления и бормотавшим что-то себе под нос.
– Гений за работой, – прошептал голос ей на ухо, и, круто обернувшись, Хилари увидела перед собой глаза, которые начали преследовать ее, как призраки.
– Он и есть гений, – ответила она резко, злясь оттого, что сердце забилось сильно и гулко.
– Мы сегодня не в духе? – вскинул бровь Брет. – Болит голова после вчерашнего?
– Нет, конечно! – Она призвала всю свою выдержку. – Я никогда не напиваюсь до головной боли.
– Ах да, я совсем забыл! Синдром мистера Хайда.
– Хилари, ну наконец-то, – отвлек ее Ларри от поисков достойного ответа. – Ты где так задержалась?
– Прости, Ларри, это парикмахер виноват.
Они весело переглянулись с Бретом, словно заговорщики, и томная слабость охватила Хилари, словно ласковая волна набежала на тоскующий берег. Она в ужасе потупилась, пытаясь отогнать это ощущение, которое он вызвал в ней без всякого труда.
– Вы всегда так пугливы? – спросил Брет спокойно, с насмешкой, и она с обидой вскинула подбородок. Ее снова охватила бессильная злость оттого, что он так легко читает ее мысли, словно они написаны у нее на лбу. – Вот так лучше. Гнев вам больше к лицу. Глаза сразу темнеют, на щеках расцветают розы. Характер очень важен в женщинах… – тут он слегка улыбнулся, – и в лошадях.
Хилари даже задохнулась от такого сравнения, но снова постаралась взять себя в руки, потому что боялась проиграть ему в словесной баталии. Проглотив рвущуюся с языка резкость, она ответила небрежно:
– Наверное, это правда. По моим наблюдениям, мужчины уступают в физической силе одним и в моральной – другим.
– Ты с этой прической такая умная, – сказал Ларри, разглядывая Хилари. Похоже, он благополучно пропустил их пикировку.
Хилари, тяжело вздохнув, закатила глаза.
– Женщина-начальник, энергичная и толковая, – с серьезным видом кивнул Брет.
– Напористая, агрессивная, безжалостная, – перебила Хилари, бросив на него ледяной взгляд. – Я превзойду вас, мистер Бардоф.
Он приподнял брови.
– Это будет невероятно интересно. Ну а сейчас я предоставляю вам заняться своей работой, а сам займусь своей.
Дверь за ним закрылась, и комната внезапно странно опустела. Хилари заставила себя встряхнуться и приступить к работе, а мысли о Брете Бардофе отогнала прочь.
Следующий час Ларри кружил по комнате, клацая затвором, регулируя освещение и командуя, куда повернуться, а Хилари принимала позы деловой женщины-руководителя.
– На этом прервемся, пожалуй. – Ларри махнул рукой, позволяя расслабиться, и она рухнула в мягкое кожаное кресло, приняв вольную позу. И тут же вскрикнула:
– Черт!
Ларри сделал еще один снимок, запечатлев ее в позе отдыха – развалившуюся, с раскинутыми руками, небрежно вытянутыми вперед ногами.
– Это будет классный снимок, – уверил он ее с рассеянной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15