Я не согласился с таким мнением, вступил в разговор и громко заявил, что человек, который заколол Бурного, совершил преступление, и что он ни больше, ни меньше, как убийца и разбойник.
Около дюжины человек вступили со мною в спор. Мне сказали, что, назвав в публичном месте оскорбительным именем человека, я должен буду взять на себя и последствия этого. Тогда я заявил, что ничуть не думаю уклоняться от последствий своих слов и что, если бы человек, совершивший это преступление, находился тут, я сказал бы ему то же самое в глаза.
Тут-то я и узнал в первый раз, что человека, который ранил Бурного, звали "Рыжий Нед". Я решил отомстить за Бурного, но пока вернулся к постели смертельно раненого и провел с ним целую ночь.
Когда стало светать, Бурный обратился ко мне со следующими словами: "Роланд, я знаю что следующей ночи не переживу, и потому вы должны исполнить то, что я вам сейчас скажу. У меня около 180 унций золота, и это я оставлю вам, мой дорогой мальчик. У меня нет родных, и вы для меня ближе и дороже всех. Теперь я умру с приятным сознанием, что кое-что сделал для вас. Я вас полюбил сразу, как только увидел в первый раз".
Бурный потребовал, чтобы я сейчас же пригласил нескольких честных товарищей-золотоискателей. Когда они пришли, Джек в их присутствии передал мне свое золото.
- Возьмите его, Роланд, - сказал он, - теперь это ваша собственность. Это золото приобретено честным путем. Поезжайте в Ливерпуль и женитесь на девушке, о которой вы мне говорили. Я думаю, что вы будете счастливы.
Мучения Бурного были ужасны. Невыносимо тяжело было смотреть на его продолжительную агонию. Я оставил Бурного на попечение товарищей и отправился разыскивать "Рыжего Неда".
19. МЕСТЬ ЗА ДРУГА
Я пошел по направлению к таверне, зная, что Нед часто посещает это место и что если я его не найду в таверне, то, по крайней мере, узнаю, где его можно найти.
Когда я вошел в таверну, то увидел высокого, тощего человека с рыжей бородой.
- Пускай он поостережется называть меня разбойником, - говорил рыжебородый, - иначе я отправлю его туда, куда уходит его товарищ. Разбойник! А! Как он меня назвал! Ведь было больше дюжины человек, которые слышали, как в продолжение десяти минут моряк ругал меня. Мог ли я допустить, чтобы он продолжал в этом духе дальше? Тот, кто назвал меня злодеем, пусть поскорее застрахует свою жизнь.
Как только я услышал голос, показавшийся мне знакомым, я стал рассматривать лицо незнакомца и узнал своего старого знакомого. Это был Эдуард Адкинс, старый помощник капитана, а затем капитан "Леоноры", - человек, который прогнал меня с корабля после смерти капитана Хайленда, человек, который обвинил меня в неблагодарности и воровстве! Да, это был Адкинс, мой старый враг. Я знал, что он самый презренный трус и храбрится только на словах.
Адкинс, называвшийся теперь Рыжим Недом, закончил речь следующим вопросом:
- Какая цена человеку, который не сможет защитить своей чести?
- У вас нет никакой чести, чтобы защищать ее, сказал я, выступив вперед, и вам нечего терять. Вы - бессовестный злодей. Вы нарочно вызвали ссору с беззащитным человеком и предательски закололи его ножом, несмотря на то, что отлично видели, что он пьян и совершенно беспомощен.
- Тысячу проклятий! Вы это ко мне обращаетесь? - спросил Адкинс, повернув свое лицо ко мне.
- Да! Я вам это говорю, - сказал я, - и желаю, чтобы все присутствующие слышали мои слова. Вы бессовестный негодяй, разбойник и даже хуже. Вы убили беспомощного, невинного человека, неспособного защитить себя. Вы говорили о своей чести и репутации, а я теперь публично, при всех, объявил, какова ваша честь и чего стоит ваша репутация.
Будь нас только двое, очень может быть, что Адкинс и не подумал бы отвечать на мои слова или защищаться. Но при этой сцене присутствовало два десятка человек, которые слышали каждое слово. Он был поставлен перед необходимостью защищать созданную им самим же репутацию отчаянного человека.
- Теперь, - воскликнул я, - вы слышали, что я сказал! Джентльмены, вы все слышали мои слова?
- Джентльмены, - сказал Адкинс, обращаясь к толпе, окружившей нас, - что я должен делать? Вчера я вынужден был прибегнуть к таким действиям, о последствиях которых я сожалею; теперь вот опять появляется другой человек и завязывает со мной ссору, желая, очевидно, последовать за своим товарищем. Вот вам мой совет, - сказал он, обратясь ко мне, - оставьте этот дом, пока из него не вынесли вашего тела. Не дайте моей крови взволноваться.
- Волнение вашей крови не представляет для меня ни малейшей опасности, сказал я, - у вас уже сейчас от страха душа ушла в пятки. Если бы я был настолько пьян, что не держался бы на ногах, тогда, без сомнения, вы показали бы свою храбрость и напали бы на меня. Но теперь, в данную минуту, вы этого не сделаете!
Величайший на свете трус должен был продемонстрировать свою храбрость, хотя бы и мнимую.
- Черт возьми! Если вы желаете этого, то вы получите свое!
С этими словами он нагнулся. Я видел, что он достал из-за голенища нож, и в тот же миг ударом кулака повалил его на пол. Нож выпал из рук Адкинса и, прежде чем он успел подняться, я встал между ним и тем местом, куда упало лезвие. Я вытащил из кармана свой нож и бросил его рядом с ножом Адкинса. Когда Адкинс встал на ноги, он набросился на меня. Но я снова ударом кулака повалил его на пол. Затем я схватил его, высоко приподнял и бросил на пол с такою силою, что он больше уже не встал: у него был сломан позвоночник.
Когда я выходил из таверны, Адкинс был уже мертв, а Бурный отомщен.
Вернувшись к другу, я нашел его в очень плохом состоянии. Часы его жизни были сочтены.
- Джек, - сказал я, - что желали бы вы сделать с человеком, который вас предательски заколол?
- Ничего, - ответил он, - он дурной человек, но только вы его оставьте в покое. Обещайте мне, что вы не будете пытаться мстить за меня. Пускай уж это сделает за нас Бог.
- Хорошо, товарищ, - сказал я, - ваше желание я исполню. Да и не могу больше повредить этому негодяю. Его уже нет.
- Я очень этому рад, - сказал умирающий моряк. - Очевидно, он понял, что поступил несправедливо, и ушел отсюда.
- Он не ушел, - сказал я, - а умер. Я зашел в тот самый дом, где вчера произошло это печальное событие - его встреча с вами. Я застал его там, но перед моим уходом он был уже мертв.
При этом известии лицо Бурного осветилось особенной, ему свойственной улыбкой. Он, очевидно, был очень доволен, и если не желал, чтобы я мстил за него, то только из опасения за мою жизнь.
К вечеру того же дня, в который был убит мною разбойник, не стало и Бурного.
Похоронив своего старого товарища, я решил разыскать свою мать, а затем вернуться на родину.
Перед отъездом из Соноры я навестил молодую чету, приютившую у себя сироту мистера Лири.
Ребенка у них уже не было. Они поручили отвезти малыша родителям его покойной матери, в Сидней, знакомому купцу, возвращавшемуся в Австралию. Они дали мне адрес хозяина одной гостиницы в Сан-Франциско, по фамилии Вильсон, от которого я мог получить более подробные сведения о мистере Лири. Вильсон знал Лири еще в Австралии. С этим адресом я отправился в столицу Калифорнии.
Вильсона я очень скоро разыскал в Сан-Франциско. По его словам, мистер Лири прибыл в Сидней несколько лет тому назад. Через год после его приезда в Сидней приехала из Дублина жена Лири, с которой он прожил несколько недель, а затем бросил ее. Потом Лири бежал в Америку вместе с дочерью сиднейского купца. Больше Вильсон ничего не знал и не мог сообщить о дальнейшей судьбе моей матери.
Я решил отправиться в Австралию, где у меня была единственная надежда получить какие-нибудь сведения о моей матери, брате и сестре и о сиднейском купце, отце несчастной девушки, погибшей от руки Лири.
20. ОПЕКУНЫ СИРОТЫ
В Сидней я прибыл после продолжительного плавания. Сразу же, как только я сошел с корабля на берег, я принялся за розыски мистера Дэвиса, отца несчастной убитой девушки.
Мистер Дэвис был довольно крупным бакалейным торговцем в Сиднее и пользовался большим уважением, так что найти его не составило труда.
На следующий же день я отправился к мистеру Дэвису. Это был джентльмен лет пятидесяти, с симпатичным честным лицом. Я сказал ему, что только что приехал из Калифорнии, где слышал о нем, и что дело чрезвычайной важности заставило меня обратиться к нему.
Мистер Дэвис попросил сообщить, какого свойства мое дело. По его тону видно было, что он уже догадывается.
- Если я не ошибаюсь, - сказал я, - у вас находится ребенок, которого вам привезли из Калифорнии?
- Да, - ответил он, - его доставили мне приблизительно четыре месяца тому назад. Мне сказали, что это мой внук, и в качестве такового я его принял к себе в дом.
- Деньги, посланные для ребенка, вы тоже получили?
- Да, получил и деньги.
Тогда я откровенно и подробно рассказал ему обо всем, сообщив, что причиной моего приезда в Сидней было желание узнать что-нибудь о моей матери.
- Ничего лучшего вы не могли придумать, чтобы собрать необходимые для вас сведения, - сказал он. - Женщина, называющая себя миссис Лири и считающая себя женою человека, который в наших краях был известен под фамилией Метьюса, здесь. Если это ваша мать, то нетрудно разыскать ее. Она бывает у нас каждый день. Она портниха. Моя жена может дать вам ее адрес.
Моя задача оказалась гораздо легче, чем я предполагал. Я теперь сгорал от сильного нетерпения узнать скорее адрес моей матери и поспешить к ней.
- Не спешите так, - сказал мистер Дэвис. - Вам необходимо предварительно кое-что узнать. Позвольте мне задать вам два или три вопроса. Знаете ли вы, как умер Мейтьюс?
- Да, я присутствовал при его смерти.
- Известны ли вам причины его смерти?
- Да, - ответил я. - А вам?
- Увы, мне они даже слишком хорошо известны! - с глубоким душевным волнением произнес мистер Дэвис. - Но погодите. Я вам кое-что скажу, прежде чем вы увидите свою мать. Она не знает, что моя дочь убита, и что сделал это человек, который с нею бежал и который за это убийство повешен. Довольно и того, что наши знакомые знают, что моя дочь убежала из дома. Они думают, что наша дочь умерла естественной смертью, а ребенка прислал к нам Метьюс после смерти его матери по нашей просьбе. Женщина, которую вы считаете своей матерью, тоже полагает, что Метьюс жив и вернется к ней. Она любит этого человека больше жизни. Я сообщаю вам об этом, чтобы вы знали, как надо действовать. Она приходит сюда очень часто посмотреть на ребенка, потому что ее муж - отец этого ребенка. Она странная женщина; мне кажется, что она любит это маленькое создание, как свое собственное дитя.
Я познакомился с миссис Дэвис и зашел посмотреть на ребенка. Это был очень красивый мальчик. Черты его лица ничуть не напоминали отца. Ребенок был поразительно похож на свою несчастную мать, и я сказал это бабушке ребенка. В ответ на это старая леди сказала, что миссис Лири совершенно другого мнения.
Миссис Лири находит, что ребенок - вылитый портрет отца.
- Слава Богу! - сказал мистер Дэвис. - Я, как и вы, думаю, что ребенок нисколько не похож на своего преступного отца. Я счастлив, что черты его лица напоминают его мать - моего собственного несчастного ребенка. Может быть, этот ребенок послан для утешения несчастным родителям, потерявшим свою дорогую дочь!
Простившись со стариками и узнав от миссис Дэвис точный адрес моей матери, я ушел.
21. ВСТРЕЧА СЫНА С МАТЕРЬЮ ПОСЛЕ ДОЛГОЙ РАЗЛУКИ
Я пошел по указанному адресу искать квартиру моей матери. Пройдя несколько улиц, я подошел к дому, где над небольшим, но чистеньким магазином была прибита вывеска: "Миссис Лири, моды и платья". Я стоял у квартиры моей матери, с которой столько лет не виделся. Необычайное волнение охватило меня. Я подошел к дому и постучал в дверь.
Дверь открыла молодая девушка, лет девятнадцати.
Я никогда не узнал бы, кто это девушка, если бы не ожидал встретить моих родных; девушка была очень красива, и я догадался, что это моя сестра Марта.
Я решил пока не говорить, кто я, и на вопросительный взгляд девушки сказал, что мне необходимо повидаться по делу с миссис Лири. Молодая девушка, не подозревая, кто посетитель, ввела меня в комнату и пошла за матерью.
Через несколько минут ко мне вышла мать в сопровождении молодой девушки. Я увидел женщину, которая была моей матерью! Она сильно постарела, но все еще была хороша собою.
Невозможно описать те чувства, которые охватили меня при виде моей несчастной матери. Боясь, что сильное волнение может оказаться вредным для ее слабого здоровья, я решил не сразу сообщать, кто я, а подготовить ее к этому постепенно.
Я пытался говорить, но не мог. Язык не мог высказать тех чувств, которые в эту минуту волновали меня.
Дважды вопрошала она, что мне нужно, но я не мог ничего сказать.
Наконец, когда вопрос прозвучал в третий раз, мне удалось вымолвить:
- Я пришел посмотреть на вас!
- Если ваше дело заключается только в этом, - сказала мать, - то теперь, когда вы посмотрели на меня, можете уходить.
Я наслаждался звуками милого, дорогого для меня голоса, которого не слышал столько лет.
Я с таким видом рассматривал свою мать и сестру, что это, наконец, встревожило их.
- Вы слышите меня? - сказала мать. - Если у вас нет никакого дела, то почему же вы не уходите?
Это было сказано суровым тоном, но я все еще продолжал молчать.
- Марта! - обратилась мать к моей сестре, - сходи и приведи полисмена.
Молодая девушка пристально и внимательно всматривалась в мое лицо и не торопилась исполнять приказание матери.
- Мама, - сказала она после продолжительного молчания, - мы где-то видели этого молодого человека раньше. Я в этом уверена.
- Скажите мне, не жили ли вы прежде в Дублине? - спросила она, обращаясь ко мне.
- Да, я там жил, когда был мальчиком.
- В таком случае, хотя я могу и ошибаться, но мне кажется, что я видела вас именно там.
Мать тоже стала пристально рассматривать мое лицо; сильно волнуясь, она подошла ко мне и спросила:
- Скажите мне, кто вы такой?
Я весь дрожал от волнения.
- Скажите мне, кто вы? Скажите мне как вас зовут! - повторила в сильном волнении моя мать.
Больше я не мог сдерживаться и в ответ воскликнул:
- Я - Роллинг Стоун!
Последовала сцена, которую я не стану описывать...
Когда мы все несколько успокоились и привели свои чувства и мысли в порядок, я спросил, где мой брат Вильям.
- Я отдала его учеником в одну шорную мастерскую в Ливерпуле, - ответила мне мать.
- Но где он теперь? - спросил я. - Ведь это было давно.
Моя мать заплакала. Марта ответила за нее:
- Вильям убежал от своего хозяина, и мы больше никогда ничего о нем не слыхали.
Я спросил, делались ли какие-нибудь попытки его разыскать. Мне ответили, что мать два или три раза писала мастеру и от него получила известие, что он сделал все, чтобы разыскать своего сбежавшего ученика, но без всяких результатов. Вильям пропал без вести.
Мне показалось, что матери слишком тяжело говорить о Вильяме. Вероятно, в ней подымалось тяжелое чувство при мысли, что она не взяла его с собой, а оставила одного в Ливерпуле.
Я стал утешать ее; сказал, что заработал много денег, и что Вильям или сам вернется к нам, или мы его разыщем. Мы снова тогда заживем все вместе счастливо, как в старое время.
Никогда я не чувствовал себя таким счастливым. Будущее представлялось мне полным самых радужных надежд.
А самой дзаветной для меня мечтой было - в ближайшем будущем разыскать Леонору и соединиться с ней.
22. СУМАСШЕСТВИЕ И СМЕРТЬ МОЕЙ БЕДНОЙ МАТЕРИ
На следующий день я долго говорил с матерью относительно наших планов на будущее. Я настаивал на том, чтобы немедленно вернуться в Ливерпуль.
- Нет! Нет! - протестовала моя мать с жаром, чрезвычайно меня удивившим. Я не могу и думать об этом. Я должна ждать, возращения моего мужа.
- Вашего мужа?
- Ну да, мистера Лири. Он уехал в Калифорнию, но я верю, что он скоро вернется назад.
- И это после того, что рассказывали вы сами о нем, - сказал я, - после того, как он вас бросил?
- Он всегда был ласков со мною, - отвечала она, - очень ласков. Он уехал за золотом в Калифорнию. Там, я в этом не сомневаюсь, он многого добьется и вернется обратно с большими деньгами.
- Но вы только что сказали мне, что он вас бросил. Где же его нежность к вам?
- Это правда, он оставил меня, но дела наши были очень плохи и он ничем не мог бы помочь нам. Я не сомневаюсь, что, оставляя меня, он очень горевал.
- Но ведь в Калифорнию он бежал с другой женщиной. Это правда?
- Он уехал в Калифорнию, - ответила моя безумная мать, - и я подозреваю, что мисс Дэвис уехала с ним. Только я обвиняю ее больше, чем его. Я не хочу дурно говорить о ней, тем более, что я слышала, что она умерла; бедная девочка!
- Зная, что он дважды бросал вас и убегал, вы все-таки думаете, что он вернется к вам опять?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14