В резервации навахо племя (достигшее численности в восемьдесят миллионов человек) воздвигло город-здание Паоло-Солери: его первые восемьдесят этажей производили замороженные диетические продукты, одежду и тканые ковры для туристов, а выше жили семейства навахо. В песках пустыни Калахари короли проводили жизнь в изобилии и наслаждениях. Население Китая достигло двадцати миллиардов, и у каждого семейства был холодильник и электрический будильник. Даже в Москве полки ГУМа были забиты радиочасами, играми и костюмами.
Произвести то, что кому-нибудь нужно, больше не составляло никакой проблемы. Энергия есть, сырье льется из космоса. Сельское хозяйство стало таким же рациональным, как промышленность: роботы засевали поля, и роботы убирали урожай – генетически отобранные растения, обогащенные не отравляющими местность удобрениями, орошаемые каждое отдельной канавкой, капля за каплей, под присмотром умных автоматических клапанов. А в целом продовольствие поставлялось, конечно, фабриками CHON-пищи.
А если кто-то по-прежнему считал, что Земля не осуществляет всех его желаний, к его услугам вся Галактика.
Все это было в распоряжении плотских людей. У записанных машиной было гораздо больше У них было все. Все, что они когда-либо хотели, все, что они могли себе вообразить.
Существовала только одна проблема с машинной записью после смерти, и это проблема относительности времени.
Но тут ничего нельзя было сделать. Машины действуют быстрее плоти. Плотские люди в разговорах с записанными машиной отстают, и это значительная помеха для общения. Записанные машиной считают плотских людей отчаянно скучными.
Живущим легко разговаривать со своими ушедшими родственниками (потому что ушли они не дальше ближайшего компьютерного терминала), но разговор получался невеселый. Все равно что пытаться разговаривать с лежебоками. Пока плотский человек произносил одно предложение, его записанный машиной «ушедший» мог поесть (записанной машиной) еды, поиграть несколько раундов в (имитированный) гольф и «прочесть» «Войну и мир».
То, что записанные машиной действуют несравненно быстрее, вызвало эмоциональные проблемы и у плотских людей. Особенно смущало это сразу после смерти. К тому времени как закончились похороны и горюющие родственники решали повидаться с ушедшим, тот вполне мог находиться в развлекательном, хотя и имитированном круизе по (тоже имитированным) норвежским фьордам, учился играть на (воображаемой) скрипке и познакомился с сотнями новых записанных машиной друзей. У оставшихся в живых еще слезы на щеках не высохли, а умерший уже почти забыл о своей смерти.
В сущности, думая о своей жизни во плоти, он обычно испытывал ностальгию, но в то же время был рад, что все это кончилось – как взрослый в пору зрелости вспоминает свое полное тревог и смущений детство.
И еще одно следствие – запись машиной лишила работы могильщиков. Записанным машиной, чтобы их не забывали, не нужны памятники. Конечно, смерти по-прежнему сопровождались церемониями, но они скорее напоминали свадьбы, чем поминки; и все это дело от гробовщиков перешло к организаторам банкетов.
Психологи некоторое время тревожились из-за этого. Если мертвые все еще (некоторым образом) живы и вполне достижимы, как можно горевать?
Но проблема решилась сама собой. Горе перестало быть проблемой. Горевать стало не из-за чего.
К несчастью, полный живот и благополучная жизнь не обязательно делают человека хорошим.
Конечно, это помогает. Тем не менее червей честолюбия и зависти, живущих в человеческом сознании, насытить нелегко. Еще в двадцатом столетии было отмечено, что рабочий, сумевший перебраться из квартиры с холодной водой в собственный дом с видеомагнитофоном и спортивной машиной, все равно завидует соседу с его лимузином.
Человечество не изменилось от того, что приобрело технологию хичи. По-прежнему находились такие, которые хотели того, что есть у других, и готовы были отобрать это.
Так что воровство не исчезло. Не исчезли неверные любовники, мрачные жертвы и просто психопаты, которые пытаются избавиться от своих бед насилием, нападениями и убийством.
Раньше таких людей либо сажали в тюрьмы (которые оборачивались школой преступников), либо отдавали их палачу (однако убийство не перестает быть убийством, если его совершает не индивидуум, а государство).
У Золотого века нашлись лучшие способы. Менее мстительные и гораздо менее удовлетворительные для тех, кто стремился обязательно наказать преступников. Но они действовали. Общество оказалось впервые полностью защищенным от преступников. Если еще и оставались тюрьмы (а они оставались), в них действовали роботы, которые никогда не спят и не берут взяток. Но лучше тюрем оказались планеты изгнания, куда можно было депортировать самых неисправимых. Преступник, высаженный на такой планете с низкой технологией, мог прокормиться и продолжал жить, но не мог построить космический корабль, чтобы вернуться к цивилизации.
А для самых тяжелых было «Здесь и После».
Если сознание тщательно записано, тело больше не имеет значения. От него можно избавиться без угрызений совести. Это было самое тяжелое наказание – тяжелое своей окончательностью. И когда наказание осуществлялось, преступники не умирали. Они оставались живы – по-своему, но становились навсегда безвредны. Из такой тюрьмы никто не сбегал, это невозможно.
И чтобы все сказанное осуществилось, нужна была, помимо знания самих механизмов, энергия.
И здесь на помощь пришли хичи. При изучении центра пищевой фабрики была раскрыта тайна генераторов энергии хичи: это была ядерная реакция холодного синтеза. То же самое превращение двух атомов водорода в один атом гелия, которое происходит в недрах звезд, но не при таких температурах. В результате холодного синтеза создавалась температура в 900 градусов Цельсия – почти идеальная температура для выработки электроэнергии, и процесс этот абсолютно безопасен.
Но и человеческая технология не застыла, и на Земле становилось по-настоящему хорошо.
Не все достижения человеческого расцвета науки и технологии объяснялись вкладом хичи. Например, компьютеры.
Человеческие компьютеры оказались лучше, чем у хичи, потому что хичи вообще не занимались думающими машинами. Их способы обработки информации строились на другой основе и в некоторых отношениях были хуже. Когда люди научились совмещать усовершенствования хичи со своими уже мощными машинами, последовал взрыв знаний, который означал начало новых технологий во всех сферах жизни.
Устройства с квантовыми эффектами давно заменили медлительные силиконовые микрочипы, и компьютеры стали на много порядков быстрее и лучше. Больше не нужно было набирать на клавиатуре программу. Достаточно было сказать компьютеру, что тебе нужно, и компьютер делал это. Если инструкции оказывались неадекватными, компьютер задавал вопросы, чтобы прояснить задание – причем коммуникация шла лицом к лицу, компьютер создавал голограмму, которая разговаривала с плотским хозяином.
Пища хичи и энергия хичи… человеческие компьютеры… биохимия хичи, соединенная с человеческой медициной…
Мир людей наконец-то дал каждому человеку подлинную человечность. А если кому-то нужно было больше, к его услугам в пределах досягаемости была вся Галактика.
Оставался тревожащий и никогда не забывавшийся вопрос о самих хичи.
Они оказались неуловимы. Их следы находили повсюду, но никто не видел живого хичи, хотя каждый старатель Врат хотел увидеть их и почти каждый человек на Земле представлял в мечтах (или видел в кошмарах), какими они окажутся, когда их найдут.
Велись ожесточенные споры. Ответов было мало. Господствующая теория утверждала, что из-за какой-то трагедии хичи вымерли. Возможно, истребили друг друга в катастрофической войне. А может, по непонятным причинам, эмигрировали в далекую Галактику. Возможно, у них случилась чума – или они вернулись к варварству – или просто решили больше не путешествовать по космическому пространству.
Все соглашались в одном: хичи исчезли.
Вот в этом все ошибались.
В ЯДРЕ
In the Core
Неправда, что хичи вымерли. Определенно не как вид и в огромном числе случаев даже не как индивидуумы.
Хичи были живы и здоровы. А не находили их просто потому, что они этого не хотели. У них были для этого основательные причины, и они решили скрыться от нежелательного внимания на несколько сотен тысяч лет.
А спрятались хичи в центре Галактики, в огромной черной дыре – дыре такого размера, что в ней находились тысячи звезд, планет, спутников и астероидов; они сосредоточились в таком небольшом объеме, что их общая масса замкнула вокруг них пространство. Все хичи были там – несколько миллиардов; они жили на нескольких покрытых куполами планетах внутри Ядра.
Чтобы создать свое гигантское укрытие, хичи стащили вместе 9 733 отдельные звезды, вместе с принадлежащими им планетами и другими объектами на орбитах. Помимо всего прочего, это дало им великолепное ночное небо. С поверхности Земли человек может увидеть невооруженным глазом около четырех тысяч звезд, начиная от бело-голубого Сириуса до звезд шестой величины, находящихся на пределе видимости. У хичи звезд было вдвое больше, и увидеть их было легче, потому что они намного ближе – голубые звезды гораздо ярче знакомого нам Сириуса, рубины, почти такие же яркие, как земная Луна, созвездия из удивительно ярких сотен звезд.
Конечно, благодаря этому звездному населению у хичи почти не было ночей. Только когда небо закрывали густые облака. Поэтому хичи не привыкли к темноте. На их планетах в Ядре редко бывало так, чтобы соединенный свет звезд не давал хотя бы возможности читать.
При таком количестве звезд было и достаточно планет для жизни. Хичи занимали только часть их, но те, что выбрали, сделали очень уютными. Естественно, планеты эти были относительно теплыми, с благоприятной атмосферой, и такого размера, чтобы была привычная хичи сила тяжести (как выяснилось, не очень отличная от земной). Это не было случайностью. Хичи сознательно подобрали лучшие планеты и переместили их в Ядро, чтобы жить на них. На них они строили свои города и фабрики, здесь устраивали фермы и культивировали загоны с океанической рыбой – ничего у них не выглядело точно, как у людей, но действовало неизменно хорошо. Гораздо лучше, чем у людей. Хичи строили, создавали, выращивали очень экономно, не заражая окружающую среду и ничего не портя. Они очень уютно устроились.
Конечно, полного совершенства не было. Но его никогда и не бывает. На Ямайке есть ураганы, в Южной Калифорнии – ветер Санта Ана, даже на Таити бывают сезоны дождя. В любом самом идеальном климате случается плохая погода. И у хичи были проблемы с погодой. Конечно, не с ветром или дождем. Их проблема заключалась во врожденном вредном характере черных дыр. Черные дыры всасывают в себя все, что находится поблизости. Они делают это с большой силой, на большой скорости и вызывают серьезное смятение. Оно выражается в излучении. Именно поэтому человеческие астрономы впервые обнаружили черные дыры и их смертоносное ионизирующее излучение.
Поэтому повсюду в Ядре шел постоянный дождь из поврежденных заряженных частиц, это означало, что хичи приходилось накрывать свои планеты куполами. Хрустальные сферы окружили каждую планету, предохраняя ее от смертоносного излучения от всех источников. Тем временем радиус Шварцшильда огромной черной дыры скрывал хичи от того, чего они боялись еще больше.
Поэтому они и скрылись в своем убежище. И теперь ждали.
Конечно, хичи нужен был вход в черную дыру и выход из нее, и, конечно, это у них было. Люди тоже имели такую возможность – в некоторых покинутых кораблях хичи, но прошло много времени, прежде чем они узнали об этом.
Такова главная проблема технологии хичи. Найдя ее части, люди испытывали большие затруднения. Хичи не оставили руководства, которое можно было бы изучить. Они даже не пометили свои машины ярлычками – по крайней мере люди эти ярлычки прочесть не могли. Лучшим способом обращения с машинами хичи оказалась так называемая обратная инженерия – по существу машину разбирали на части и пытались выяснить, как она действует.
Беда в том, что, когда инженеры пытались подступиться, проклятые машины взрывались. Поэтому с механизмами обращались осторожно, и если не могли определить, для чего предназначена машина, оставляли ее в покое. Например, изогнутый хрустальный стержень, который находили в части, но не во всех кораблях хичи. Инженеры понимали, что у него есть цель. Они только не знали, какая это цель.
Если бы кто-нибудь на Земле знал, где живут хичи, возможно, об этом и догадались бы… но никто этого не знал, и вот у человека оказался в руках инструмент для проникновения в черные дыры задолго до того, как кто-нибудь понял, на что он способен.
Кстати, немало времени прошло, пока люди узнали, как выглядят хичи. Нелегко описать их внешность.
Самец хичи в среднем пяти футов ростом. Голова у него идеального арийского нордического типа, хотя цвет кожи совсем не нордический. У самцов кожа коричневая, цвета дубовой коры, у самок она обычно светлее. Кожа хичи кажется состоящей из блестящего пластика. Череп покрывают густые тонкие волосы, вернее, покрывали бы, если бы хичи не подстригали их коротко. Самец хичи издает слабый запах аммиака – с точки зрения человека; сами хичи этот запах не ощущают. В их глазах нет радужной оболочки. Нет даже зрачков, только х-образное пятно в центре розоватого глазного яблока. Язык раздвоенный. А фигура в целом…
Внешний вид хичи зависит от того, как вы на него смотрите: спереди или сзади.
Если человека сплюснуть, он будет походить на хичи. Спереди хичи выглядит очень плотным, сбоку (если не считать округлого выступающего живота) хрупким. А больше всего он напоминает (хотя и без преувеличений) картонные скелеты, которыми дети украшают свои классы в Хэллоуин. Это особенно верно относительно бедер и ножных суставов, потому что таз у хичи по строению сильно отличается от человеческого. Ноги в конце присоединяются непосредственно к тазу, как у крокодила, так что, когда хичи стоит прямо, между ног у него значительный промежуток.
У хичи это место не пустует. Это самое удобное место, чтобы носить в нем что-нибудь: то, что человек понес бы в руках или на плечах, хичи носят между ног. На самом деле все цивилизованные хичи носят в этом месте большую заостренную сумку. В ней находятся два главных содержимых: микроволновый генератор, который хичи нужен для поддержания жизни, и запись «древних предков», сознание которых всегда с ними, как человек носит с собой карманный калькулятор, ручку, кредитную карточку и фотографию своей семьи. А когда хичи садятся, они садятся на этот стержень-сумку.
(Так одним ударом разрешились полувековые гадания о том, почему сиденья хичи так неудобны для человека.) Наружный покров хичи, твердый и блестящий, в то же время не толст. Сквозь него заметны движения костей; можно даже увидеть, как действуют мышцы и сухожилия, особенно когда хичи возбуждены – это нечто вроде языка телодвижений, как у человека оскал зубов. Речь у них свистящая. Жесты отличаются от человеческих. Хичи не качают отрицательно головой, вместо этого поворачивают запястья.
Хичи происходят от животных, которые, подобно луговым собачкам, рыли норы, а не от живущих на деревьях, как люди. Поэтому хичи сохранили несколько наследственных особенностей. Хичи не знают, что такое клаустрофобия. Им нравятся замкнутые пространства. (Возможно, именно поэтому они так любят туннели. И именно поэтому они предпочитают спать в постелях, напоминающих джутовый мешок, заполненный опилками.)
Их семейная жизнь тоже не похожа на человеческую, и занятия, и их эквивалент политики, моды и религии. У них есть два пола, как у людей, и секс иногда сильно их занимает, как и людей, но долгими периодами они о нем даже не вспоминают. (В отличие от людей.) Странно, но они так и не изобрели ничего напоминающего правительственное чиновничество (у них вряд ли есть правительство) или финансовая экономика (у них нет денег). Люди не понимают, как они могут жить без этого, но и хичи считают эти особенности жизни людей отталкивающими. К тому времени как люди начали полеты в космос, большинство человечества было занято на работах «белых воротничков». И они были удивлены, что строго говоря почти все хичи являются безработными.
Дело не в том, что профессора политологи и социологи гадали, как хичи умудряются существовать без королей, президентов или прочих лидеров. И на земле поколения анархистов, либертариан и философов утверждали, что люди в них тоже не нуждаются. Загадка заключалась в том, как хичи удалось вообще никогда их не иметь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
Произвести то, что кому-нибудь нужно, больше не составляло никакой проблемы. Энергия есть, сырье льется из космоса. Сельское хозяйство стало таким же рациональным, как промышленность: роботы засевали поля, и роботы убирали урожай – генетически отобранные растения, обогащенные не отравляющими местность удобрениями, орошаемые каждое отдельной канавкой, капля за каплей, под присмотром умных автоматических клапанов. А в целом продовольствие поставлялось, конечно, фабриками CHON-пищи.
А если кто-то по-прежнему считал, что Земля не осуществляет всех его желаний, к его услугам вся Галактика.
Все это было в распоряжении плотских людей. У записанных машиной было гораздо больше У них было все. Все, что они когда-либо хотели, все, что они могли себе вообразить.
Существовала только одна проблема с машинной записью после смерти, и это проблема относительности времени.
Но тут ничего нельзя было сделать. Машины действуют быстрее плоти. Плотские люди в разговорах с записанными машиной отстают, и это значительная помеха для общения. Записанные машиной считают плотских людей отчаянно скучными.
Живущим легко разговаривать со своими ушедшими родственниками (потому что ушли они не дальше ближайшего компьютерного терминала), но разговор получался невеселый. Все равно что пытаться разговаривать с лежебоками. Пока плотский человек произносил одно предложение, его записанный машиной «ушедший» мог поесть (записанной машиной) еды, поиграть несколько раундов в (имитированный) гольф и «прочесть» «Войну и мир».
То, что записанные машиной действуют несравненно быстрее, вызвало эмоциональные проблемы и у плотских людей. Особенно смущало это сразу после смерти. К тому времени как закончились похороны и горюющие родственники решали повидаться с ушедшим, тот вполне мог находиться в развлекательном, хотя и имитированном круизе по (тоже имитированным) норвежским фьордам, учился играть на (воображаемой) скрипке и познакомился с сотнями новых записанных машиной друзей. У оставшихся в живых еще слезы на щеках не высохли, а умерший уже почти забыл о своей смерти.
В сущности, думая о своей жизни во плоти, он обычно испытывал ностальгию, но в то же время был рад, что все это кончилось – как взрослый в пору зрелости вспоминает свое полное тревог и смущений детство.
И еще одно следствие – запись машиной лишила работы могильщиков. Записанным машиной, чтобы их не забывали, не нужны памятники. Конечно, смерти по-прежнему сопровождались церемониями, но они скорее напоминали свадьбы, чем поминки; и все это дело от гробовщиков перешло к организаторам банкетов.
Психологи некоторое время тревожились из-за этого. Если мертвые все еще (некоторым образом) живы и вполне достижимы, как можно горевать?
Но проблема решилась сама собой. Горе перестало быть проблемой. Горевать стало не из-за чего.
К несчастью, полный живот и благополучная жизнь не обязательно делают человека хорошим.
Конечно, это помогает. Тем не менее червей честолюбия и зависти, живущих в человеческом сознании, насытить нелегко. Еще в двадцатом столетии было отмечено, что рабочий, сумевший перебраться из квартиры с холодной водой в собственный дом с видеомагнитофоном и спортивной машиной, все равно завидует соседу с его лимузином.
Человечество не изменилось от того, что приобрело технологию хичи. По-прежнему находились такие, которые хотели того, что есть у других, и готовы были отобрать это.
Так что воровство не исчезло. Не исчезли неверные любовники, мрачные жертвы и просто психопаты, которые пытаются избавиться от своих бед насилием, нападениями и убийством.
Раньше таких людей либо сажали в тюрьмы (которые оборачивались школой преступников), либо отдавали их палачу (однако убийство не перестает быть убийством, если его совершает не индивидуум, а государство).
У Золотого века нашлись лучшие способы. Менее мстительные и гораздо менее удовлетворительные для тех, кто стремился обязательно наказать преступников. Но они действовали. Общество оказалось впервые полностью защищенным от преступников. Если еще и оставались тюрьмы (а они оставались), в них действовали роботы, которые никогда не спят и не берут взяток. Но лучше тюрем оказались планеты изгнания, куда можно было депортировать самых неисправимых. Преступник, высаженный на такой планете с низкой технологией, мог прокормиться и продолжал жить, но не мог построить космический корабль, чтобы вернуться к цивилизации.
А для самых тяжелых было «Здесь и После».
Если сознание тщательно записано, тело больше не имеет значения. От него можно избавиться без угрызений совести. Это было самое тяжелое наказание – тяжелое своей окончательностью. И когда наказание осуществлялось, преступники не умирали. Они оставались живы – по-своему, но становились навсегда безвредны. Из такой тюрьмы никто не сбегал, это невозможно.
И чтобы все сказанное осуществилось, нужна была, помимо знания самих механизмов, энергия.
И здесь на помощь пришли хичи. При изучении центра пищевой фабрики была раскрыта тайна генераторов энергии хичи: это была ядерная реакция холодного синтеза. То же самое превращение двух атомов водорода в один атом гелия, которое происходит в недрах звезд, но не при таких температурах. В результате холодного синтеза создавалась температура в 900 градусов Цельсия – почти идеальная температура для выработки электроэнергии, и процесс этот абсолютно безопасен.
Но и человеческая технология не застыла, и на Земле становилось по-настоящему хорошо.
Не все достижения человеческого расцвета науки и технологии объяснялись вкладом хичи. Например, компьютеры.
Человеческие компьютеры оказались лучше, чем у хичи, потому что хичи вообще не занимались думающими машинами. Их способы обработки информации строились на другой основе и в некоторых отношениях были хуже. Когда люди научились совмещать усовершенствования хичи со своими уже мощными машинами, последовал взрыв знаний, который означал начало новых технологий во всех сферах жизни.
Устройства с квантовыми эффектами давно заменили медлительные силиконовые микрочипы, и компьютеры стали на много порядков быстрее и лучше. Больше не нужно было набирать на клавиатуре программу. Достаточно было сказать компьютеру, что тебе нужно, и компьютер делал это. Если инструкции оказывались неадекватными, компьютер задавал вопросы, чтобы прояснить задание – причем коммуникация шла лицом к лицу, компьютер создавал голограмму, которая разговаривала с плотским хозяином.
Пища хичи и энергия хичи… человеческие компьютеры… биохимия хичи, соединенная с человеческой медициной…
Мир людей наконец-то дал каждому человеку подлинную человечность. А если кому-то нужно было больше, к его услугам в пределах досягаемости была вся Галактика.
Оставался тревожащий и никогда не забывавшийся вопрос о самих хичи.
Они оказались неуловимы. Их следы находили повсюду, но никто не видел живого хичи, хотя каждый старатель Врат хотел увидеть их и почти каждый человек на Земле представлял в мечтах (или видел в кошмарах), какими они окажутся, когда их найдут.
Велись ожесточенные споры. Ответов было мало. Господствующая теория утверждала, что из-за какой-то трагедии хичи вымерли. Возможно, истребили друг друга в катастрофической войне. А может, по непонятным причинам, эмигрировали в далекую Галактику. Возможно, у них случилась чума – или они вернулись к варварству – или просто решили больше не путешествовать по космическому пространству.
Все соглашались в одном: хичи исчезли.
Вот в этом все ошибались.
В ЯДРЕ
In the Core
Неправда, что хичи вымерли. Определенно не как вид и в огромном числе случаев даже не как индивидуумы.
Хичи были живы и здоровы. А не находили их просто потому, что они этого не хотели. У них были для этого основательные причины, и они решили скрыться от нежелательного внимания на несколько сотен тысяч лет.
А спрятались хичи в центре Галактики, в огромной черной дыре – дыре такого размера, что в ней находились тысячи звезд, планет, спутников и астероидов; они сосредоточились в таком небольшом объеме, что их общая масса замкнула вокруг них пространство. Все хичи были там – несколько миллиардов; они жили на нескольких покрытых куполами планетах внутри Ядра.
Чтобы создать свое гигантское укрытие, хичи стащили вместе 9 733 отдельные звезды, вместе с принадлежащими им планетами и другими объектами на орбитах. Помимо всего прочего, это дало им великолепное ночное небо. С поверхности Земли человек может увидеть невооруженным глазом около четырех тысяч звезд, начиная от бело-голубого Сириуса до звезд шестой величины, находящихся на пределе видимости. У хичи звезд было вдвое больше, и увидеть их было легче, потому что они намного ближе – голубые звезды гораздо ярче знакомого нам Сириуса, рубины, почти такие же яркие, как земная Луна, созвездия из удивительно ярких сотен звезд.
Конечно, благодаря этому звездному населению у хичи почти не было ночей. Только когда небо закрывали густые облака. Поэтому хичи не привыкли к темноте. На их планетах в Ядре редко бывало так, чтобы соединенный свет звезд не давал хотя бы возможности читать.
При таком количестве звезд было и достаточно планет для жизни. Хичи занимали только часть их, но те, что выбрали, сделали очень уютными. Естественно, планеты эти были относительно теплыми, с благоприятной атмосферой, и такого размера, чтобы была привычная хичи сила тяжести (как выяснилось, не очень отличная от земной). Это не было случайностью. Хичи сознательно подобрали лучшие планеты и переместили их в Ядро, чтобы жить на них. На них они строили свои города и фабрики, здесь устраивали фермы и культивировали загоны с океанической рыбой – ничего у них не выглядело точно, как у людей, но действовало неизменно хорошо. Гораздо лучше, чем у людей. Хичи строили, создавали, выращивали очень экономно, не заражая окружающую среду и ничего не портя. Они очень уютно устроились.
Конечно, полного совершенства не было. Но его никогда и не бывает. На Ямайке есть ураганы, в Южной Калифорнии – ветер Санта Ана, даже на Таити бывают сезоны дождя. В любом самом идеальном климате случается плохая погода. И у хичи были проблемы с погодой. Конечно, не с ветром или дождем. Их проблема заключалась во врожденном вредном характере черных дыр. Черные дыры всасывают в себя все, что находится поблизости. Они делают это с большой силой, на большой скорости и вызывают серьезное смятение. Оно выражается в излучении. Именно поэтому человеческие астрономы впервые обнаружили черные дыры и их смертоносное ионизирующее излучение.
Поэтому повсюду в Ядре шел постоянный дождь из поврежденных заряженных частиц, это означало, что хичи приходилось накрывать свои планеты куполами. Хрустальные сферы окружили каждую планету, предохраняя ее от смертоносного излучения от всех источников. Тем временем радиус Шварцшильда огромной черной дыры скрывал хичи от того, чего они боялись еще больше.
Поэтому они и скрылись в своем убежище. И теперь ждали.
Конечно, хичи нужен был вход в черную дыру и выход из нее, и, конечно, это у них было. Люди тоже имели такую возможность – в некоторых покинутых кораблях хичи, но прошло много времени, прежде чем они узнали об этом.
Такова главная проблема технологии хичи. Найдя ее части, люди испытывали большие затруднения. Хичи не оставили руководства, которое можно было бы изучить. Они даже не пометили свои машины ярлычками – по крайней мере люди эти ярлычки прочесть не могли. Лучшим способом обращения с машинами хичи оказалась так называемая обратная инженерия – по существу машину разбирали на части и пытались выяснить, как она действует.
Беда в том, что, когда инженеры пытались подступиться, проклятые машины взрывались. Поэтому с механизмами обращались осторожно, и если не могли определить, для чего предназначена машина, оставляли ее в покое. Например, изогнутый хрустальный стержень, который находили в части, но не во всех кораблях хичи. Инженеры понимали, что у него есть цель. Они только не знали, какая это цель.
Если бы кто-нибудь на Земле знал, где живут хичи, возможно, об этом и догадались бы… но никто этого не знал, и вот у человека оказался в руках инструмент для проникновения в черные дыры задолго до того, как кто-нибудь понял, на что он способен.
Кстати, немало времени прошло, пока люди узнали, как выглядят хичи. Нелегко описать их внешность.
Самец хичи в среднем пяти футов ростом. Голова у него идеального арийского нордического типа, хотя цвет кожи совсем не нордический. У самцов кожа коричневая, цвета дубовой коры, у самок она обычно светлее. Кожа хичи кажется состоящей из блестящего пластика. Череп покрывают густые тонкие волосы, вернее, покрывали бы, если бы хичи не подстригали их коротко. Самец хичи издает слабый запах аммиака – с точки зрения человека; сами хичи этот запах не ощущают. В их глазах нет радужной оболочки. Нет даже зрачков, только х-образное пятно в центре розоватого глазного яблока. Язык раздвоенный. А фигура в целом…
Внешний вид хичи зависит от того, как вы на него смотрите: спереди или сзади.
Если человека сплюснуть, он будет походить на хичи. Спереди хичи выглядит очень плотным, сбоку (если не считать округлого выступающего живота) хрупким. А больше всего он напоминает (хотя и без преувеличений) картонные скелеты, которыми дети украшают свои классы в Хэллоуин. Это особенно верно относительно бедер и ножных суставов, потому что таз у хичи по строению сильно отличается от человеческого. Ноги в конце присоединяются непосредственно к тазу, как у крокодила, так что, когда хичи стоит прямо, между ног у него значительный промежуток.
У хичи это место не пустует. Это самое удобное место, чтобы носить в нем что-нибудь: то, что человек понес бы в руках или на плечах, хичи носят между ног. На самом деле все цивилизованные хичи носят в этом месте большую заостренную сумку. В ней находятся два главных содержимых: микроволновый генератор, который хичи нужен для поддержания жизни, и запись «древних предков», сознание которых всегда с ними, как человек носит с собой карманный калькулятор, ручку, кредитную карточку и фотографию своей семьи. А когда хичи садятся, они садятся на этот стержень-сумку.
(Так одним ударом разрешились полувековые гадания о том, почему сиденья хичи так неудобны для человека.) Наружный покров хичи, твердый и блестящий, в то же время не толст. Сквозь него заметны движения костей; можно даже увидеть, как действуют мышцы и сухожилия, особенно когда хичи возбуждены – это нечто вроде языка телодвижений, как у человека оскал зубов. Речь у них свистящая. Жесты отличаются от человеческих. Хичи не качают отрицательно головой, вместо этого поворачивают запястья.
Хичи происходят от животных, которые, подобно луговым собачкам, рыли норы, а не от живущих на деревьях, как люди. Поэтому хичи сохранили несколько наследственных особенностей. Хичи не знают, что такое клаустрофобия. Им нравятся замкнутые пространства. (Возможно, именно поэтому они так любят туннели. И именно поэтому они предпочитают спать в постелях, напоминающих джутовый мешок, заполненный опилками.)
Их семейная жизнь тоже не похожа на человеческую, и занятия, и их эквивалент политики, моды и религии. У них есть два пола, как у людей, и секс иногда сильно их занимает, как и людей, но долгими периодами они о нем даже не вспоминают. (В отличие от людей.) Странно, но они так и не изобрели ничего напоминающего правительственное чиновничество (у них вряд ли есть правительство) или финансовая экономика (у них нет денег). Люди не понимают, как они могут жить без этого, но и хичи считают эти особенности жизни людей отталкивающими. К тому времени как люди начали полеты в космос, большинство человечества было занято на работах «белых воротничков». И они были удивлены, что строго говоря почти все хичи являются безработными.
Дело не в том, что профессора политологи и социологи гадали, как хичи умудряются существовать без королей, президентов или прочих лидеров. И на земле поколения анархистов, либертариан и философов утверждали, что люди в них тоже не нуждаются. Загадка заключалась в том, как хичи удалось вообще никогда их не иметь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20