Крылечки и застекленный зимний сад явно пристроили позже. Дом окружала большая ухоженная лужайка с несколькими цветочными клумбами. Посередине находился плавательный бассейн в форме раковины; на фоне ярко-голубого кафеля, которым были выложены стенки и дно бассейна, чистая прозрачная вода казалась еще голубее.
Поднявшись вслед за сестрой У Сяомина на несколько ступенек, они пересекли просторный холл и оказались в огромной гостиной. Посередине находилась винтовая лестница, ведшая на верхние этажи. Напротив камина, выложенного зеленым мрамором, стоял секционный черный кожаный диван; у дивана – кофейный столик со стеклянной столешницей.
– Садитесь, пожалуйста, – пригласила их сестра У Сяомина. – Выпьете что-нибудь?
– Нет, спасибо.
Юй мельком разглядел цветочный узор на камине, ковер, лежащий на полированном полу, услышал тиканье больших напольных часов красного дерева. Оглядевшись, он поудобнее устроился на диване.
– Я скажу про вас Сяомину, – заявила женщина и вышла в другую дверь.
У Сяомин тут же вышел к ним. Ему было лет сорок с небольшим. У оказался высоким, широкогрудым мужчиной, но при этом выглядел на удивление заурядно. Острые, проницательные глаза настороженно смотрели на незваных гостей. Веки тяжелые, как у сестры; от глаз лучиками разбегаются морщины. Он был совершенно не похож на представителя богемы, каких показывают в телесериалах. И на представителя золотой молодежи тоже. Следователю Юю было трудно отождествить стоящего перед ним человека с «партийным сынком», который изготавливал эротические снимки и спал с Гуань, а может быть, и со множеством других женщин. Однако, несмотря на вполне заурядную внешность, У, несомненно, излучал уверенность и силу. У выглядел таким успешным, уверенным в себе. Об этом говорили и его речь, и жесты. Он почти физически светился властью. Он наслаждался властью и обладал ею на самом высшем уровне.
Может, именно на этот свет власти и слеталось столько глупых мотыльков?
– Давайте поговорим в кабинете, – предложил У после того, как они представились.
Они снова вышли в холл, а оттуда попали в просторную комнату, обставленную довольно просто, если не считать единственной картины в золоченой раме на стене, выдающей вкус хозяина. Застекленная дверь за письменным столом красного дерева выходила на лужайку с цветущими деревьями.
– Это кабинет моего отца, – пояснил У. – Он сейчас, знаете ли, в больнице.
Юй видел в газетах фотографии старика У Бина: морщинистое умное лицо, волевой нос с горбинкой.
Легко постучав пальцами по столу, У с удобством устроился в кожаном крутящемся кресле – наверное, тоже отцовском.
– Чем я могу вам помочь, товарищи?
– Мы хотим задать вам несколько вопросов. – Юй достал мини-диктофон. – Наша беседа будет записываться.
– Мы только что побывали у вас на работе, – вступил Чэнь. – Секретарша сказала, что вы работаете дома. Мы расследуем серьезное преступление. Вот почему мы пришли к вам домой.
– Дело Гуань Хунъин? – спросил У.
– Да, – кивнул Чэнь. – Видимо, вам известно о нем.
– Этот офицер, товарищ следователь Юй, несколько раз звонил мне по телефону.
– Да, – подтвердил Юй. – В последний раз вы сказали, что вас с Гуань связывали на сто процентов профессиональные отношения. Вы опубликовали в газетах и журналах несколько ее снимков. Ведь так?
– Да, в «Жэньминь жибао». Если хотите на них взглянуть, я сохранил некоторые из них. Для другого журнала я тоже снимал ее – делал подборку фотографий. Вот только не знаю, есть они у меня здесь или нет.
– Вы встречались с ней всего пару раз, для съемок?
– Знаете, при моей профессии иногда приходится делать сотни снимков, прежде чем получится хороший кадр. Я точно не помню, сколько раз мы работали с Гуань.
– Других отношений не было?
– Да что вы, товарищ следователь. Нельзя же только снимать, снимать и снимать и больше ничем не заниматься. Фотографу необходимо как следует познакомиться со своей моделью, настроить ее нужным образом, так сказать, чтобы поймать в объектив ее душу.
– Да, – кивнул Чэнь. – Тело и душу. Нужно исследовать все.
– В прошлом году, в октябре, – вмешался Юй, – вы ездили в Желтые горы?
– Да. Ездил.
– Вы ездили один?
– Нет, я купил путевку в бюро путешествий. В горах я был не один, а в составе туристической группы.
– Судя по записям в бюро «Восточный ветер», вы купили билеты для двоих. Для кого еще вы заказывали билет?
– Мм… раз уж об этом зашла речь, – промямлил У, – да, я действительно купил билет для другого лица.
– Для кого именно?
– Для Гуань Хунъин. Я упомянул о том, что поеду в горы. Ей тоже захотелось туда съездить. Вот она и попросила меня купить ей билет.
– А почему билет не был заказан на ее фамилию?
– Она ведь была известна на всю страну. Ей не хотелось, чтобы даже в отпуске с ней обращались как со знаменитостью. Ей очень недоставало уединения. Кроме того, она боялась, что бюро путешествий воспользуется ее именем в рекламных целях.
– А вы? – спросил Юй. – Вы ведь тоже не сообщили свое настоящее имя.
– По той же причине: мое происхождение и все такое, – с улыбкой проговорил У, – хотя я и не так знаменит.
– По правилам вы должны были предъявить в бюро путешествий удостоверение личности.
– Люди путешествуют под различными именами. Такое случается довольно часто, даже если показывают настоящие документы. Турагентства сейчас не слишком строго придираются к своим клиентам.
– Я никогда не слышал о таком, – заметил Юй. – Хотя я – полицейский.
– Поскольку я профессиональный фотограф, – заявил У, – я много путешествую. Уж поверьте мне, я знаю, как в той сфере делаются дела.
– И кое-что еще, господин профессиональный фотограф «Красной звезды». – Юй едва удержался от язвительного замечания. – Вы не только зарегистрировались под вымышленными именами, но и назвались супружеской парой.
– Ах вот оно что! Теперь я понимаю, почему вы ко мне пожаловали. Позвольте объясниться, товарищ следователь Юй. – У достал сигарету из пачки «Кента» на столе и щелкнул зажигалкой, не предложив закурить гостям. – В групповых поездках приходится с кем-то жить в номере. Некоторые туристы такие болтливые; всю ночь не дают уснуть. Хуже того, бывает, сосед оказывается ужасным храпуном. Вот мы с Гуань и решили: чем делить номер с незнакомыми людьми, поселимся вместе.
– Значит, в продолжение всей поездки вы с ней жили в одном номере?
– Да.
– Значит, за время вашего предварительного знакомства, – вмешался Чэнь, – вы успели изучить ее вдоль и поперек и знали: она не будет приставать к вам с разговорами, если вы не в настроении ее слушать, знали, что она не храпит во сне и не мечется на кровати. Ну и конечно, она тоже многое про вас знала.
– Нет, товарищ старший инспектор. – У легонько стряхнул пепел с сигареты. – Это не то, о чем вы подумали.
Юю показалось, что он уловил в голосе У нотки замешательства.
– А о чем мы подумали? Скажите нам, товарищ У Сяомин.
– Собственно говоря, поселиться вместе предложила Гуань, – заявил У. – Честно говоря, существовала еще одна, более важная, причина, почему она предложила выдавать себя за мою жену. Она хотела сэкономить. Супружеским парам турагентство предлагает огромные скидки. Так сказать рекламный ход. Купите путевку на двоих, и один отдыхает полцены.
– Так или иначе, – возразил Юй, – а жили вы в одном номере, как муж и жена.
– Да, мы жили в одном номере, но между нами ничего не было.
– Вы оставались наедине с молодой красивой женщиной в одном номере целую неделю и не занимались с ней сексом? – спросил Юй. – Вы это имеете в виду?
– Мне сразу вспомнился Лю Сявэй, – вмешался Чэнь. – Ну просто идеальный джентльмен!
– Кто такой Лю Сявэй? – спросил Юй.
– Легендарная фигура; он жил где-то две тысячи лет тому назад, в период Борющихся царств. Говорят, однажды Лю целую ночь держал в своих объятиях обнаженную женщину и не занимался с ней сексом. Конфуций был очень высокого мнения о Лю, поскольку, по конфуцианским законам, нельзя заниматься сексом ни с кем, кроме собственной жены.
– К чему вы мне рассказываете сказки? – У понемногу начал выходить из себя. – Хотите верьте, хотите нет, но я говорю правду. Ничего, кроме правды.
– Как вам позволили поселиться в одном номере? – спросил Юй. – На этот счет в бюро путешествий очень строгие правила. Для того чтобы мужчину и женщину поселили в одном номере, они обязаны предъявить свидетельство о браке. Если о нарушении станет известно, бюро путешествий могут лишить лицензии.
– Поскольку Гуань настаивала, мне удалось добыть для нас справку.
– Каким образом?
– Я взял бланк с шапкой журнала и напечатал справку о том, что мы женаты. Вот и все. Нам не нужно было показывать свидетельство о браке. Все турагентства гонятся за прибылью, поэтому им и такой справки достаточно.
– Подлог юридических документов – преступление.
– Да перестаньте, товарищ следователь Юй! Всего несколько слов на официальном бланке, и вы называете это юридическим документом? Сейчас многие так поступают.
– Тем не менее вы нарушили закон, – заметил Чэнь.
– Если хотите, поговорите с моим начальником. Да, я действительно смошенничал, воспользовался бланком с шапкой журнала. Я не прав. Признаюсь. Но ведь не арестуете же вы меня за это?
– Гуань была Всекитайской отличницей труда, членом партии с высоким уровнем политической сознательности, делегатом Десятого съезда партии, – сказал Юй. – И вы думаете, будто мы поверим в то, что она поступила так, чтобы сэкономить пару сотен юаней?
– Никакая экономия не могла бы заставить ее, незамужнюю женщину, целую неделю проживать в одном номере с женатым мужчиной, – сказал Чэнь.
– Товарищи, я, как мог, старался идти вам навстречу, – заявил У, – но, если вы намерены и дальше заниматься инсинуациями, вам придется показать ордер. Можете отвезти меня в управление.
– Товарищ У Сяомин, мы расследуем серьезное преступление, – возразил Чэнь. – И должны расспросить всех, кто был связан с Гуань.
– Но больше я ничего не могу вам сказать. Да, я ездил в горы вместе с ней. Но это ничего не значит. Особенно сейчас. На дворе девяностые годы XX века!
– Мы не спорим. – Юй кивнул. – Еще один вопрос. Как вы объясните то, что вы звонили ей в ту ночь, когда ее убили?
– В ту ночь, когда ее убили?
– Да. Десятого мая.
– Десятого мая… Хм, дайте подумать. Извините, но я не помню ни о каком телефонном звонке. Я каждый день звоню многим людям, иногда двадцати, тридцати и даже более. Я не могу вспомнить один определенный звонок в один определенный день.
– Мы навели справки на Центральной телефонной станции. Судя по их данным, последний полученный Гуань телефонный вызов был сделан с вашего номера. Десятого мая, в половине десятого вечера.
– Возможно… Наверное. Мы собирались сделать еще одну подборку снимков. Так что, может, я действительно звонил ей.
– А как насчет слов, которые вы просили ей передать?
– Каких слов?
– «Встретимся, как договаривались».
– Не помню. – У покачал головой. – Возможно, они относились к фотосессии, о которой мы условились.
– Фотосессии после девяти вечера?
– Вижу, куда вы клоните. – У стряхнул пепел на стол.
– Мы никуда не клоним, – возразил Чэнь. – Просто ждем ваших объяснений.
– Я забыл, на сколько времени мы с ней договаривались; возможно, мы должны были встретиться на следующий день или через день.
– Кажется, у вас на все готов ответ, – заметил Юй. – Вы все предусмотрели.
– Разве вы пришли не для того, чтобы получить ответы на свои вопросы?
– Скажите, где вы были вечером десятого мая?
– Десятого мая? Дайте-ка вспомнить… А, да, припоминаю. Я был у Го Цзяна.
– Кто такой Го Цзян?
– Мой друг. Он работает в Народном банке в новом районе Пудун. Раньше его отец был заместителем директора банка.
– Еще один «партийный сынок».
– Мне не нравится, когда люди употребляют это выражение, – поморщился У, – но не стану с вами спорить. В общем, в тот день я остался у него ночевать.
– Почему?
– В моей лаборатории что-то испортилось. А в ту ночь мне нужно было проявлять пленки. Снимки нужно было изготовить к определенному сроку. Вот я и поехал к нему и проявил пленки у него в кабинете.
– Разве у вас в доме мало комнат?
– Го тоже увлекается фотографией – на любительском уровне, разумеется. И у него дома есть кое-какое оборудование. А здесь пришлось бы слишком много всего передвигать.
– Удобное объяснение. Значит, вы всю ту ночь провели в доме друга. Прочное алиби.
__ Вот где я был ночью десятого мая. Точка! Надеюсь, мои объяснения вас устраивают.
_ Не беспокойтесь, – сказал Юй. – Нас устроит, когда мы призовем убийцу к ответу.
– Товарищи, ну зачем мне было ее убивать?
– Именно это мы и намерены выяснить, – ответил Чэнь.
– Перед законом все равны, простые люди и «партийные детки», – добавил Юй. – Дайте нам адрес Го. Нам нужно допросить его.
– Хорошо, вот, пожалуйста. Адрес Го и номер его телефона. – У что-то нацарапал на клочке бумаги. – Уверяю вас, вы напрасно тратите свое и мое время.
– Что ж, – сказал Юй, вставая, – до скорого свидания.
– В следующий раз, пожалуйста, позвоните перед тем, как придете, – заявил У, вставая из отцовского вертящегося кресла. – Надеюсь, выход вы найдете сами?
– Что вы имеете в виду?
– Дом У довольно большой. Тут и заблудиться недолго.
– Спасибо за ценную информацию. – Юй в упор посмотрел на У. – Но мы полицейские.
Они без труда нашли выход.
Выйдя за ворота, Юй обернулся и бросил еще один взгляд на особняк, все еще отчасти видимый за высокими стенами. Ничего не говоря, он пошел прочь. Чэнь шел рядом, стараясь не нарушить молчания. Сейчас они понимали друг друга без слов: дело, которым они занимаются, слишком сложное, слишком щекотливое, чтобы говорить о нем посреди улицы. Еще несколько минут они брели молча.
Можно было сесть на двадцать шестой автобус и доехать до управления, но старший инспектор Чэнь тоже не был знаком с этим районом города. По предложению Чэня они попытались срезать путь до улицы Хуайхайлу, но поворачивали в один переулок за другим, а потом оказались в начале улицы Цюйцилу. Хуайхайлу не было видно. Хотя улица Цюйцилу находилась совсем недалеко от улицы Хэныпаньлу, выглядела она совершенно по-другому. Почти все здешние дома были построены в начале пятидесятых годов – дешевые многоквартирные жилые дома. Сейчас краска облупилась, дома были грязными и как будто осели. Однако именно здесь следователь Юй наконец избавился от чувства подавленности.
Погода была прекрасной. Синее небо над головой делало более привлекательной даже такую убогую улочку. Пожилая женщина, стоя у замшелой общей мойки, меняла воду в ведерке с рисовыми угрями. Чэнь замедлил шаг. Юй тоже остановился и огляделся. Шлепнув угрем, как хлыстом, по бетонному основанию, торговка протыкала ему голову толстым гвоздем, торчащим из скамьи, с силой тянула гвоздь на себя, вспарывала угрю брюхо, потрошила, вытаскивала внутренности, отсекала голову и осторожно нарезала угря кусками. Должно быть, она торговала угрями на каком-нибудь близлежащем базарчике и зарабатывала немного денег. Ее руки и предплечья были покрыты угриной кровью – как и босые ноги. Отрезанные головы валялись у ее босых ступней, как окрашенные в пунцовый цвет пальцы на ногах.
– Никаких сомнений. – Юй резко остановился. – Убийца – этот подонок.
– Вы очень хорошо его обработали, – похвалил Чэнь, – товарищ Молодой Охотник!
– Спасибо, шеф, – ответил Юй, довольный комплиментом и еще больше тем, что начальник придумал ему прозвище.
В конце переулка они увидели довольно обшарпанную закусочную.
– Как пахнет карри! – Чэнь мечтательно потянул носом воздух. – Ну и проголодался же я!
Юй кивнул в знак согласия.
Они зашли. Раздвинув бамбуковую штору у входа, они увидели, что в зале на удивление чисто. В закусочной имелось не более трех пластиковых столов, накрытых белыми скатертями. На каждом столике в бамбуковом стакане стояли палочки для еды, стальная коробочка с зубочистками и бутылочка соевого соуса. Меню было написано от руки на шелковой ленте: холодная лапша, холодные пельмени и пара холодных закусок. Однако в огромной кастрюле дымился горячий бульон, приправленный карри. Было четверть третьего – для обеда уже поздновато. Поэтому в зале, кроме них, больше никого не было. Услышав их шаги, из кухни, расположенной за залом, вышла молодая женщина; она на ходу вытирала запыленные мукой руки о фартук с вышитыми цветками жасмина. На лице у нее осталось грязное пятно. Видимо, она была не только владелицей закусочной, но одновременно и поварихой, и официанткой. Подведя их к столику, она порекомендовала им дежурные блюда на сегодняшний день. Как бы в благодарность за сделанный заказ она принесла еще и подарок от заведения – кувшин ледяного пива.
Сняв бумажную обертку с бамбуковых палочек и щедро сдобрив суп соусом карри, владелица вернулась на кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Поднявшись вслед за сестрой У Сяомина на несколько ступенек, они пересекли просторный холл и оказались в огромной гостиной. Посередине находилась винтовая лестница, ведшая на верхние этажи. Напротив камина, выложенного зеленым мрамором, стоял секционный черный кожаный диван; у дивана – кофейный столик со стеклянной столешницей.
– Садитесь, пожалуйста, – пригласила их сестра У Сяомина. – Выпьете что-нибудь?
– Нет, спасибо.
Юй мельком разглядел цветочный узор на камине, ковер, лежащий на полированном полу, услышал тиканье больших напольных часов красного дерева. Оглядевшись, он поудобнее устроился на диване.
– Я скажу про вас Сяомину, – заявила женщина и вышла в другую дверь.
У Сяомин тут же вышел к ним. Ему было лет сорок с небольшим. У оказался высоким, широкогрудым мужчиной, но при этом выглядел на удивление заурядно. Острые, проницательные глаза настороженно смотрели на незваных гостей. Веки тяжелые, как у сестры; от глаз лучиками разбегаются морщины. Он был совершенно не похож на представителя богемы, каких показывают в телесериалах. И на представителя золотой молодежи тоже. Следователю Юю было трудно отождествить стоящего перед ним человека с «партийным сынком», который изготавливал эротические снимки и спал с Гуань, а может быть, и со множеством других женщин. Однако, несмотря на вполне заурядную внешность, У, несомненно, излучал уверенность и силу. У выглядел таким успешным, уверенным в себе. Об этом говорили и его речь, и жесты. Он почти физически светился властью. Он наслаждался властью и обладал ею на самом высшем уровне.
Может, именно на этот свет власти и слеталось столько глупых мотыльков?
– Давайте поговорим в кабинете, – предложил У после того, как они представились.
Они снова вышли в холл, а оттуда попали в просторную комнату, обставленную довольно просто, если не считать единственной картины в золоченой раме на стене, выдающей вкус хозяина. Застекленная дверь за письменным столом красного дерева выходила на лужайку с цветущими деревьями.
– Это кабинет моего отца, – пояснил У. – Он сейчас, знаете ли, в больнице.
Юй видел в газетах фотографии старика У Бина: морщинистое умное лицо, волевой нос с горбинкой.
Легко постучав пальцами по столу, У с удобством устроился в кожаном крутящемся кресле – наверное, тоже отцовском.
– Чем я могу вам помочь, товарищи?
– Мы хотим задать вам несколько вопросов. – Юй достал мини-диктофон. – Наша беседа будет записываться.
– Мы только что побывали у вас на работе, – вступил Чэнь. – Секретарша сказала, что вы работаете дома. Мы расследуем серьезное преступление. Вот почему мы пришли к вам домой.
– Дело Гуань Хунъин? – спросил У.
– Да, – кивнул Чэнь. – Видимо, вам известно о нем.
– Этот офицер, товарищ следователь Юй, несколько раз звонил мне по телефону.
– Да, – подтвердил Юй. – В последний раз вы сказали, что вас с Гуань связывали на сто процентов профессиональные отношения. Вы опубликовали в газетах и журналах несколько ее снимков. Ведь так?
– Да, в «Жэньминь жибао». Если хотите на них взглянуть, я сохранил некоторые из них. Для другого журнала я тоже снимал ее – делал подборку фотографий. Вот только не знаю, есть они у меня здесь или нет.
– Вы встречались с ней всего пару раз, для съемок?
– Знаете, при моей профессии иногда приходится делать сотни снимков, прежде чем получится хороший кадр. Я точно не помню, сколько раз мы работали с Гуань.
– Других отношений не было?
– Да что вы, товарищ следователь. Нельзя же только снимать, снимать и снимать и больше ничем не заниматься. Фотографу необходимо как следует познакомиться со своей моделью, настроить ее нужным образом, так сказать, чтобы поймать в объектив ее душу.
– Да, – кивнул Чэнь. – Тело и душу. Нужно исследовать все.
– В прошлом году, в октябре, – вмешался Юй, – вы ездили в Желтые горы?
– Да. Ездил.
– Вы ездили один?
– Нет, я купил путевку в бюро путешествий. В горах я был не один, а в составе туристической группы.
– Судя по записям в бюро «Восточный ветер», вы купили билеты для двоих. Для кого еще вы заказывали билет?
– Мм… раз уж об этом зашла речь, – промямлил У, – да, я действительно купил билет для другого лица.
– Для кого именно?
– Для Гуань Хунъин. Я упомянул о том, что поеду в горы. Ей тоже захотелось туда съездить. Вот она и попросила меня купить ей билет.
– А почему билет не был заказан на ее фамилию?
– Она ведь была известна на всю страну. Ей не хотелось, чтобы даже в отпуске с ней обращались как со знаменитостью. Ей очень недоставало уединения. Кроме того, она боялась, что бюро путешествий воспользуется ее именем в рекламных целях.
– А вы? – спросил Юй. – Вы ведь тоже не сообщили свое настоящее имя.
– По той же причине: мое происхождение и все такое, – с улыбкой проговорил У, – хотя я и не так знаменит.
– По правилам вы должны были предъявить в бюро путешествий удостоверение личности.
– Люди путешествуют под различными именами. Такое случается довольно часто, даже если показывают настоящие документы. Турагентства сейчас не слишком строго придираются к своим клиентам.
– Я никогда не слышал о таком, – заметил Юй. – Хотя я – полицейский.
– Поскольку я профессиональный фотограф, – заявил У, – я много путешествую. Уж поверьте мне, я знаю, как в той сфере делаются дела.
– И кое-что еще, господин профессиональный фотограф «Красной звезды». – Юй едва удержался от язвительного замечания. – Вы не только зарегистрировались под вымышленными именами, но и назвались супружеской парой.
– Ах вот оно что! Теперь я понимаю, почему вы ко мне пожаловали. Позвольте объясниться, товарищ следователь Юй. – У достал сигарету из пачки «Кента» на столе и щелкнул зажигалкой, не предложив закурить гостям. – В групповых поездках приходится с кем-то жить в номере. Некоторые туристы такие болтливые; всю ночь не дают уснуть. Хуже того, бывает, сосед оказывается ужасным храпуном. Вот мы с Гуань и решили: чем делить номер с незнакомыми людьми, поселимся вместе.
– Значит, в продолжение всей поездки вы с ней жили в одном номере?
– Да.
– Значит, за время вашего предварительного знакомства, – вмешался Чэнь, – вы успели изучить ее вдоль и поперек и знали: она не будет приставать к вам с разговорами, если вы не в настроении ее слушать, знали, что она не храпит во сне и не мечется на кровати. Ну и конечно, она тоже многое про вас знала.
– Нет, товарищ старший инспектор. – У легонько стряхнул пепел с сигареты. – Это не то, о чем вы подумали.
Юю показалось, что он уловил в голосе У нотки замешательства.
– А о чем мы подумали? Скажите нам, товарищ У Сяомин.
– Собственно говоря, поселиться вместе предложила Гуань, – заявил У. – Честно говоря, существовала еще одна, более важная, причина, почему она предложила выдавать себя за мою жену. Она хотела сэкономить. Супружеским парам турагентство предлагает огромные скидки. Так сказать рекламный ход. Купите путевку на двоих, и один отдыхает полцены.
– Так или иначе, – возразил Юй, – а жили вы в одном номере, как муж и жена.
– Да, мы жили в одном номере, но между нами ничего не было.
– Вы оставались наедине с молодой красивой женщиной в одном номере целую неделю и не занимались с ней сексом? – спросил Юй. – Вы это имеете в виду?
– Мне сразу вспомнился Лю Сявэй, – вмешался Чэнь. – Ну просто идеальный джентльмен!
– Кто такой Лю Сявэй? – спросил Юй.
– Легендарная фигура; он жил где-то две тысячи лет тому назад, в период Борющихся царств. Говорят, однажды Лю целую ночь держал в своих объятиях обнаженную женщину и не занимался с ней сексом. Конфуций был очень высокого мнения о Лю, поскольку, по конфуцианским законам, нельзя заниматься сексом ни с кем, кроме собственной жены.
– К чему вы мне рассказываете сказки? – У понемногу начал выходить из себя. – Хотите верьте, хотите нет, но я говорю правду. Ничего, кроме правды.
– Как вам позволили поселиться в одном номере? – спросил Юй. – На этот счет в бюро путешествий очень строгие правила. Для того чтобы мужчину и женщину поселили в одном номере, они обязаны предъявить свидетельство о браке. Если о нарушении станет известно, бюро путешествий могут лишить лицензии.
– Поскольку Гуань настаивала, мне удалось добыть для нас справку.
– Каким образом?
– Я взял бланк с шапкой журнала и напечатал справку о том, что мы женаты. Вот и все. Нам не нужно было показывать свидетельство о браке. Все турагентства гонятся за прибылью, поэтому им и такой справки достаточно.
– Подлог юридических документов – преступление.
– Да перестаньте, товарищ следователь Юй! Всего несколько слов на официальном бланке, и вы называете это юридическим документом? Сейчас многие так поступают.
– Тем не менее вы нарушили закон, – заметил Чэнь.
– Если хотите, поговорите с моим начальником. Да, я действительно смошенничал, воспользовался бланком с шапкой журнала. Я не прав. Признаюсь. Но ведь не арестуете же вы меня за это?
– Гуань была Всекитайской отличницей труда, членом партии с высоким уровнем политической сознательности, делегатом Десятого съезда партии, – сказал Юй. – И вы думаете, будто мы поверим в то, что она поступила так, чтобы сэкономить пару сотен юаней?
– Никакая экономия не могла бы заставить ее, незамужнюю женщину, целую неделю проживать в одном номере с женатым мужчиной, – сказал Чэнь.
– Товарищи, я, как мог, старался идти вам навстречу, – заявил У, – но, если вы намерены и дальше заниматься инсинуациями, вам придется показать ордер. Можете отвезти меня в управление.
– Товарищ У Сяомин, мы расследуем серьезное преступление, – возразил Чэнь. – И должны расспросить всех, кто был связан с Гуань.
– Но больше я ничего не могу вам сказать. Да, я ездил в горы вместе с ней. Но это ничего не значит. Особенно сейчас. На дворе девяностые годы XX века!
– Мы не спорим. – Юй кивнул. – Еще один вопрос. Как вы объясните то, что вы звонили ей в ту ночь, когда ее убили?
– В ту ночь, когда ее убили?
– Да. Десятого мая.
– Десятого мая… Хм, дайте подумать. Извините, но я не помню ни о каком телефонном звонке. Я каждый день звоню многим людям, иногда двадцати, тридцати и даже более. Я не могу вспомнить один определенный звонок в один определенный день.
– Мы навели справки на Центральной телефонной станции. Судя по их данным, последний полученный Гуань телефонный вызов был сделан с вашего номера. Десятого мая, в половине десятого вечера.
– Возможно… Наверное. Мы собирались сделать еще одну подборку снимков. Так что, может, я действительно звонил ей.
– А как насчет слов, которые вы просили ей передать?
– Каких слов?
– «Встретимся, как договаривались».
– Не помню. – У покачал головой. – Возможно, они относились к фотосессии, о которой мы условились.
– Фотосессии после девяти вечера?
– Вижу, куда вы клоните. – У стряхнул пепел на стол.
– Мы никуда не клоним, – возразил Чэнь. – Просто ждем ваших объяснений.
– Я забыл, на сколько времени мы с ней договаривались; возможно, мы должны были встретиться на следующий день или через день.
– Кажется, у вас на все готов ответ, – заметил Юй. – Вы все предусмотрели.
– Разве вы пришли не для того, чтобы получить ответы на свои вопросы?
– Скажите, где вы были вечером десятого мая?
– Десятого мая? Дайте-ка вспомнить… А, да, припоминаю. Я был у Го Цзяна.
– Кто такой Го Цзян?
– Мой друг. Он работает в Народном банке в новом районе Пудун. Раньше его отец был заместителем директора банка.
– Еще один «партийный сынок».
– Мне не нравится, когда люди употребляют это выражение, – поморщился У, – но не стану с вами спорить. В общем, в тот день я остался у него ночевать.
– Почему?
– В моей лаборатории что-то испортилось. А в ту ночь мне нужно было проявлять пленки. Снимки нужно было изготовить к определенному сроку. Вот я и поехал к нему и проявил пленки у него в кабинете.
– Разве у вас в доме мало комнат?
– Го тоже увлекается фотографией – на любительском уровне, разумеется. И у него дома есть кое-какое оборудование. А здесь пришлось бы слишком много всего передвигать.
– Удобное объяснение. Значит, вы всю ту ночь провели в доме друга. Прочное алиби.
__ Вот где я был ночью десятого мая. Точка! Надеюсь, мои объяснения вас устраивают.
_ Не беспокойтесь, – сказал Юй. – Нас устроит, когда мы призовем убийцу к ответу.
– Товарищи, ну зачем мне было ее убивать?
– Именно это мы и намерены выяснить, – ответил Чэнь.
– Перед законом все равны, простые люди и «партийные детки», – добавил Юй. – Дайте нам адрес Го. Нам нужно допросить его.
– Хорошо, вот, пожалуйста. Адрес Го и номер его телефона. – У что-то нацарапал на клочке бумаги. – Уверяю вас, вы напрасно тратите свое и мое время.
– Что ж, – сказал Юй, вставая, – до скорого свидания.
– В следующий раз, пожалуйста, позвоните перед тем, как придете, – заявил У, вставая из отцовского вертящегося кресла. – Надеюсь, выход вы найдете сами?
– Что вы имеете в виду?
– Дом У довольно большой. Тут и заблудиться недолго.
– Спасибо за ценную информацию. – Юй в упор посмотрел на У. – Но мы полицейские.
Они без труда нашли выход.
Выйдя за ворота, Юй обернулся и бросил еще один взгляд на особняк, все еще отчасти видимый за высокими стенами. Ничего не говоря, он пошел прочь. Чэнь шел рядом, стараясь не нарушить молчания. Сейчас они понимали друг друга без слов: дело, которым они занимаются, слишком сложное, слишком щекотливое, чтобы говорить о нем посреди улицы. Еще несколько минут они брели молча.
Можно было сесть на двадцать шестой автобус и доехать до управления, но старший инспектор Чэнь тоже не был знаком с этим районом города. По предложению Чэня они попытались срезать путь до улицы Хуайхайлу, но поворачивали в один переулок за другим, а потом оказались в начале улицы Цюйцилу. Хуайхайлу не было видно. Хотя улица Цюйцилу находилась совсем недалеко от улицы Хэныпаньлу, выглядела она совершенно по-другому. Почти все здешние дома были построены в начале пятидесятых годов – дешевые многоквартирные жилые дома. Сейчас краска облупилась, дома были грязными и как будто осели. Однако именно здесь следователь Юй наконец избавился от чувства подавленности.
Погода была прекрасной. Синее небо над головой делало более привлекательной даже такую убогую улочку. Пожилая женщина, стоя у замшелой общей мойки, меняла воду в ведерке с рисовыми угрями. Чэнь замедлил шаг. Юй тоже остановился и огляделся. Шлепнув угрем, как хлыстом, по бетонному основанию, торговка протыкала ему голову толстым гвоздем, торчащим из скамьи, с силой тянула гвоздь на себя, вспарывала угрю брюхо, потрошила, вытаскивала внутренности, отсекала голову и осторожно нарезала угря кусками. Должно быть, она торговала угрями на каком-нибудь близлежащем базарчике и зарабатывала немного денег. Ее руки и предплечья были покрыты угриной кровью – как и босые ноги. Отрезанные головы валялись у ее босых ступней, как окрашенные в пунцовый цвет пальцы на ногах.
– Никаких сомнений. – Юй резко остановился. – Убийца – этот подонок.
– Вы очень хорошо его обработали, – похвалил Чэнь, – товарищ Молодой Охотник!
– Спасибо, шеф, – ответил Юй, довольный комплиментом и еще больше тем, что начальник придумал ему прозвище.
В конце переулка они увидели довольно обшарпанную закусочную.
– Как пахнет карри! – Чэнь мечтательно потянул носом воздух. – Ну и проголодался же я!
Юй кивнул в знак согласия.
Они зашли. Раздвинув бамбуковую штору у входа, они увидели, что в зале на удивление чисто. В закусочной имелось не более трех пластиковых столов, накрытых белыми скатертями. На каждом столике в бамбуковом стакане стояли палочки для еды, стальная коробочка с зубочистками и бутылочка соевого соуса. Меню было написано от руки на шелковой ленте: холодная лапша, холодные пельмени и пара холодных закусок. Однако в огромной кастрюле дымился горячий бульон, приправленный карри. Было четверть третьего – для обеда уже поздновато. Поэтому в зале, кроме них, больше никого не было. Услышав их шаги, из кухни, расположенной за залом, вышла молодая женщина; она на ходу вытирала запыленные мукой руки о фартук с вышитыми цветками жасмина. На лице у нее осталось грязное пятно. Видимо, она была не только владелицей закусочной, но одновременно и поварихой, и официанткой. Подведя их к столику, она порекомендовала им дежурные блюда на сегодняшний день. Как бы в благодарность за сделанный заказ она принесла еще и подарок от заведения – кувшин ледяного пива.
Сняв бумажную обертку с бамбуковых палочек и щедро сдобрив суп соусом карри, владелица вернулась на кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50