И вот она здесь.
- Один глоток - это полглотка...
Кто? А, конечно, спиритическое послание. Что, они имели в виду
витамин? К.М., Кип Морган, один глоток - это полглотка...
Два глотка - это на глоток больше, чем надо...
Конечно. Почему бы и нет? Маленькие голубые человечки, сидящие на
месте водителя в голове у мадам Раймы. Привидения спиритуалистов - было
над чем посмеяться, если вы на это способны - которые лепечут всю эту
чепуху, противореча один другому со скоростью шесть миль в минуту. Но
иногда - о, очень нечасто! - они передавали сообщение, которое имело
смысл.
И это должно было быть то, чего они хотели, опять - "они"; существа,
которые создали карантин, удерживая его от того, чтобы он рассказал о том,
что знает. На глоток больше, чем надо. Последний глоток. Очень просто:
передозировка витамина окажется ядом.
Кип открутил пробку, но все еще колебался. Позвать их? Зачем... Чтобы
произнести предсмертную речь, десять бессмертных слов с икотой посередине?
Обезьяны умерли в конвульсиях. Черт с ним, черт с ним, у него нет
времени на вежливости. Он умрет как попало.
Кип заколебался опять. После того, как он откупорит бутылку и
глотнет, при том, что его душа теперь, без сомнения, грязна, он наверняка
окажется сидящим в чьем-то затхлом черепе, копающемся в старых привычках и
желаниях?
Не задавай мне вопросов, и я не буду отвечать тебе ложью. Не обращай
внимания, откуда взялось это вещество, и что оно сделает с тобой. Если у
тебя нежный желудок, заткни нос.
Он поднял бутылку, открыл рот и глотнул. Жидкость пошла вниз так, как
разливается желчь, и некоторая часть ее попала в дыхательное горло.
Задыхаясь, Кип упал на колени и сбросил лампу, стоявшую на краю
стола. Шнур от лампы врезался ему в живот, когда Кип падал. Он рухнул,
уронив на пол ноги, руки и всю эту дурацкую связку кишок, которую человек
зовет своим телом. Кип был печален заглушающей все печалью, и радостен
острой радостью, что он скоро освободится от всего.
Он начал чувствовать легкое головокружение и онемение, и если таков
был процесс умирания, то это было вовсе неплохо. Но ему показалось, что он
уже чувствовал себя так когда-то; и он боялся этого, еще сам не зная
почему. Затем он услыхал, что началось бормотание, и даже тогда он не
понял, хотя он ощущал, что голоса не были внутри него...
Лампа на потолке зажглась. В проеме дверей, ведущих в холл, стояла
Нэнси и смотрела вниз на него. А на ее плечах скрючились четыре крошечных
туманно-голубых фигурки. Две на левом плече, колдуньи с тонкогубыми злыми
ртами, пели: "Это грех! Это грех!"
Две справа, неопрятные, распустили слюни: "Сделай это! Сделай это!"
Голоса усиливались, становились все громче и громче, они звучали со
всех сторон, проникая через стены, потолок, пол...
Что бы Нэнси ни говорила в этот момент, все утонуло в грохоте. Потом
Кип увидел, что за ней стоит Анжелика, и у нее есть привидения, толпящиеся
на ее плечах.
Одним глотком больше, чем надо.

На улице ему было не лучше. Тщетно закрывая руками уши, открыв рот в
молчаливом крике, он бежал, шатаясь, на подгибающихся ногах к своей
припаркованной машине. Он упал на переднее сиденье, завел мотор с третьей
попытки, зубчатая передача заработала и он полетел, как сумасшедший, по
Фигероа.
Кип выбирал направление инстинктивно. Через двадцать с лишним
кварталов он подъехал к святая святых - университетскому городку. Он
проехал вглубь территории как можно дальше и остановился, склонившись на
руль дрожащим телом.
Он был опять заселен. Он слышал противные тонкие голоса, которые
трепались внутри него; но к этому он уже привык. По сравнению со всем
остальным, это было почти приятно.
Теперь он знал, что существуют вещи гораздо худшие, чем быть
населенным компаниями завсегдатаев кабаков, хулиганов и сводников. Все
предыдущее было лишь быстрым, коротким скольжением туда, где он находился
теперь. Здесь были глубины такие черные и пустые, как беззвездная ночь. А
люди жили себе, женились и рожали детей, платили ренту и налоги, гуляли на
свежем воздухе и никто не пытался их подвергнуть лечению или надеть им
наручники.
Что должен испытывать в больнице для душевнобольных человек,
обреченный видеть и слышать наяву весь их бред? Раньше Кип не мог себе
этого вообразить.
Больше не приходилось удивляться, что книги, которые покупает
большинство так называемых нормальных людей, и кинофильмы, за просмотр
которых они платят, были на самом деле и по определению
психоневротическими. Нечего было удивляться ни тому, что законы,
составленные людьми для людей, являлись по существу орудием пыток, ни
тому, что толпы честных граждан могли превращаться в безумные ревущие
толпы. Удивительно то, что во Вселенной вообще существовало понятие
здравого рассудка.
Думай. Думай.
В то время как одна часть его разума металась, как преследуемая
крыса, другая его часть холодно и с любопытством рассматривала
беспорядочно перемешанные части головоломки мира, в котором прежде жил
Кип, пытаясь подобрать их, чтобы составить новый рисунок.
Странная пустота, которую вы неоднократно замечали в глазах
среднестатистического человека - бесцветного, ни умного, ни глупого
человека, который продавал вам бакалейные товары или наполнял ваш газовый
резервуар. Автоматические элементарные ответы и ничего не значащая улыбка.
Мое окно отмечено крестом, что означает - транзитная гостиница. Слишком
много обитателей; слишком много лиц, накладываясь друг на друга, сливаются
в смутное пятно.
Принудительные пьяницы, насильники, плывущие по течению: они не
получают от своих поступков удовольствия. Но кто-то получает.
Deja vu. Вы никогда не были здесь раньше; но кто-то был.
Аллергии, функциональные расстройства, "психосоматические" болезни.
Симптомы борьбы между владельцем и теми, кем владеют. Или же ваши жильцы -
фермер, который при жизни выращивал хлопок, и по сей день ненавидит
шерсть; домохозяйка, ненавидящая пыль; любитель птиц, ненавидящий котов.
Ровные характеры, внутренняя уверенность людей, которые унаследовали
фамильные профессии и должности. Память не наследуется, но обитатели могут
наследоваться, и через много поколений, населяя членов одного и того же
семейства, жильцы могут утрястись в стабильную, хорошо приспособленную
группу, которая не будет доставлять хлопот владельцам.
Большое количество случаев неврозов, чувства неуверенности,
меланхолий и всяких других сдвигов наблюдается в больших городах, где уже
было сложившиеся группы жильцов разбиваются и смешиваются роковым образом.
Гомосексуализм: результат того, что в мужчине поселилась женская
община или мужское братство в женщине?
Неземное спокойствие, которое иногда можно наблюдать в глазах людей,
страдавших долго и сурово. Это люди, принявшие решение оставаться
незанятыми, превратиться в дом, в котором никто не захочет жить.
Или случаи, когда люди выбрасываются из окна или перерезают горло
лезвием бритвы...
Еще не все. Следуй аргументам, собирай данные.
Если ответа не существует, то и карантин был впустую!
До сих пор Кип думал об основании пирамиды человечества, потому что
именно там он находился сейчас и потому что алгебраические давления
выдавливали здесь монстров; это было достаточно естественно. А вот как
насчет верхушки?
Всегда существовали люди, у которых в голове провода были соединены
неправильно. Эти неправильности придавали им автоматически неправильную
форму в любой ситуации: квадратную, когда нужна была круглая, и круглую,
когда нужна была квадратная. А были люди, которые скользили по жизни так,
как будто все двери были вырезаны специально по их мерке. Люди, которые
родились у процветающих родителей в процветающей стране; которые имели
крепкие кости, чистую кожу и белые зубы; которых никогда не волновала цена
на продукты питания; которые никогда не опаздывали на поезда, разве что
если должно было случится крушение; которые жили долго и от всего получали
наслаждение. Высокие, стройные, счастливые люди без морщин.
Заботливо построенные и ухоженные дома для бездельничающих мертвецов.
Вот постулат: карантин не есть состояние, навязываемое спонтанно
какой-либо новой группой жильцов. Система работает слишком гладко. Она
организована, а это означает, что где-то должен быть организатор.
Где?
То есть как где? Внутри самого красивого, самого здорового, самого
богатого и самого счастливого человеческого существа...

Стремительный поток голосов обрушился на него снова, как только он
выехал с территории университета. Каждое замечание крохотного стрекочущего
человечка было отчетливым и ясным; не было смысла закрывать уши, они
проникали через любые заслоны, выстроенные разумом. Кип должен был
слушать, корчась за баранкой.
- Разорвал ее твоим...
- ...умерла в агонии, потому что они...
- ...стекало сырое и ели его...
- ...старались дышать, в то время как...
- ...где было темно и крысы...
- ...сказал ему в лицо...
- ...случайно вышел на огонь и УБИЛ ИХ ВСЕХ...
Пуще и гуще, больше и больше, как будто улица раскачивалась все
сильнее и сильнее под невыносимым давлением океана голосов. Скорее назад,
в центр, в гостиницу, потому что именно там...
Но он не должен думать об этом.
В вестибюль, вверх по лестнице против бурной реки голосов. Опереться
о дверь, тяжелую и медленную. Щупальца звуков, похожие на морские
водоросли, покачивались вокруг него...
В подводной темноте он нашел тяжелый холодный предмет и положил его в
карман. Забыть о нем.
Когда в комнате Анжелики зажегся свет, она села в кровати. Ее рот
открылся и тяжелые складки образовались вокруг него, но он тут же снова
закрылся, когда она увидела лицо Кипа. Кип упал на колени перед стопками
фотографий и разбросал их по полу, где они образовали глянцевый
калейдоскоп лиц и тел.
Кип выхватил одну фотографию, затем другую. Он разложил фотографии
полосами, покопался в них опять и смешал всю массу обеими руками. В конце
концов он отобрал тонкую пачку снимков и зажал их в кулак, другой рукой он
дотянулся до туалетного столика, вытащил сумочку Анжелики и вытряхнул все
ее содержимое.
Он выхватил ручку из образовавшейся кучи и обвел одно лицо на каждой
из отобранных фотографий. Пошатываясь, подошел к кровати и сунул пригоршню
снимков ей под нос.
Адреса, - произнес он, - на обороте.
Она заколебалась. Он подошел ближе.
- Пиши сейчас же.
Она глянула на верхний снимок, перевернула его и начала писать на
обороте. То же самое она проделала и с остальными фотографиями.
Когда Кип забрал их, она посмотрела на него с невольным уважением и
спросила:
- Для чего?
Кип не ответил. Усилие оказалось слишком большим. Он опять почти
утонул в волнах голосов. Кип, пошатываясь, вышел в холл, затем спустился
вниз по притихшей в это время лестнице прямо в ночь.
Всемирно известного директора не было дома. Не было и родившегося за
рубежом, многократно женившегося писателя. А запись Анжелики о восходящей
молодой королеве красоты гласила только: "Холмы Голливуда, дальняя
Кахуэнга". Но Тейлор Спотсвуд III спал в своей кровати.
Спотсвуд, темноволосый и мускулистый, как пловец, был скроен по
великанской мерке. Кип рядом с ним казался карликом. А в его кровати могло
поместиться шесть таких, как он. Кип медленно прошел по отглаженным
простыням и положил пропитанную хлороформом подушечку ему на рот и на нос.
Когда дыхание Тейлора замедлилось, в комнате стало совсем тихо.
Серебристый свет луны испещрял пятнами пол. Это был большой крепкий дом,
слуги находились в противоположном крыле дома и единственные голоса,
которые Кип мог слышать, исходили из тела человека, находящегося без
сознания.
- ...verna effrenata mmmmmmm tant pis, on ne peut pas mmmm captus
membris mmmmmmmm delenda est.
- Выходите, - прошептал Кип сухими губами. - Я хочу поговорить с
вами. - Он приложил конец открытого складного ножа к груди спящего гиганта
и мягко нажал на него.
Три крошечных головки появились перед ним, светясь ровным голубым
огнем в темноте. Они могли бы быть братьями: у всех троих была одна и та
же паучья сетка микроскопических морщинок, один и тот же безгубый рот и
одинаковые блестящие глаза. Один из них повернулся к остальным и заметил:
"Nequissinuos". Остальные ответили: "Heu nefas!" и добавили короткое
предложение на совершенно незнакомом Кипу языке, после которого все трое
быстро изобразили улыбки, скорее напоминающие наполовину зажившую рану;
третий спросил холодно:
- Чего ты хочешь?
- Вы знаете, чего я хочу, - ответил Кип. Костяшки пальцев его руки,
сжимающей ручку ножа, побелели. - Не тяните время.
- У нас в запасе все время мира, - просто произнес выступающий дух. -
Ты не можешь уменьшить его с помощью этого инструмента. Поэтому веди себя
вежливее. - И его глаза засветились, как круглые кончики зажженных
сигарет.
- Но я могу заставить вас заняться поисками нового дома, - сказал
Кип. - Однако нож мне нужен скорее для того, чтобы вы вели себя спокойно и
выслушали меня. Вот то, что я принес, чтобы вести переговоры.
Он показал им маленькую бутылочку, в которой когда-то были
успокаивающие таблетки, а теперь в ней до самого верха была налита темная
коричневая жидкость.
Трое уставились на него, но голос говорящего остался таким же
холодным и сухим, как прежде.
- Даже если предположить, что сила, способная осуществить твое
желание, существует, что само по себе абсурдно, то мы только три
удалившихся от дел джентльмена. Мы не можем помочь тебе. Между прочим, что
ты сделал с остальной частью этого?
- Отправил по почте на свое имя, - ответил Кип. - Сила, которая
сделала меня и моих друзей невидимыми для каждого живущего в Лос-Анжелесе
человека, существует на самом деле. А если это абсурд, давайте посмеемся
сейчас и закончим на этом. Кое-кто боится, что я расскажу, какое действие
оказывает эта штука. Этому же кое-кому достаточно произнести "лягушка", и
каждое привидение подпрыгнет дважды. А если вы не являетесь этими
"кое-кем", то, по крайней мере, вы находитесь достаточно близко к ним.
Сойдете и вы. Но я думаю, что это вы и есть. Я думаю, чем дольше
привидение живет, тем больше оно знает об одержимости и выселении, а самые
старшие могут выгнать любого, кто переступил черту. Я думаю, что вы -
самые старшие. Если и существовали когда-нибудь привидения, старше вас,
они рассыпались в прах давным-давно. Но, прав я или нет, либо будет
существовать новая система распределения квартир - когда каждый будет
получать жильцов, которые причинят ему как можно меньше вреда и как можно
больше добра, - либо я вылью эту штуку в глотку вашего друга. А если вы
постараетесь перебраться в другое место - потому что вам придется это
сделать! - я последую за вами, куда бы вы не пошли. Я найду вас. Я найду
вас, и опять сделаю то же самое. Если у меня закончится витамин, я сделаю
еще. И даже если вам удастся выбраться из сферы досягаемости, я подыму
такой шум и открою глаза стольким людям, что опрокину всю вашу тележку с
яблоками вам же на голову. Итак, отвечайте теперь. Да или нет.
Трое стали шептаться друг с другом, производя такой звук, как будто
сухие веточки трещали и дребезжали на ветру. Говорящий дух сказал:
- Мы склонны вести с тобой дело спокойно, но торговая сделка, которая
предъявляет требования только к одной стороне, - не торговая сделка. И
потом, условия, которые ты выставляешь, безрассудны и находятся за
пределами того, что тебе нужно на самом деле. Мы восстановим тебя и двоих
женщин в обмен на определенные услуги. И не более того. Подумай над своим
ответом. Мы делаем предложение только однажды. А вечность длинна.
- Покажется вам еще дольше, когда лишитесь уютного убежища, - сказал
Кип. - И нечего разговаривать со мной по законам баров; я выдвигаю pactum
donationis, если уж вам так нравится латынь. Или можете называть это
шантажом, мне все равно. Все или ничего. Один. - Он постарался развести
челюсти спящего человека. - Два. - Он поднял бутылочку и открутил
крышечку.
Трое обменялись взглядами.
- Мы согласны, - произнес выступающий дух.
Это было слишком легко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10