Фанни: какое безумие!
Галиани: но этого было мало. Все скабрезные повести древних
времен были нам известны. Все это было превзойдено! Элевантино
и аретино были нищими перед нашей фантазией. Ты можешь об этом
судить по тому, что принималось для разжигания крови.
Прежде всего каждая погружалась в ванну из горячей бычьей
крови, восстанавливающей силы, затем принималась настойка из
кантарила и производилось растирание тела. Затем жертва
магически усыплялась и, когда сон овладевал ею, придав телу
соответствующее положение, хлестали ее и кололи ее до появления
кровавых пятен. Среди пыток она пробуждалась, растерянная с бе-
зумным видом глядела на нас. С ней начинались конвульсии и
тогда она подвергалась облизыванию псами и яростно и медленно
затихала. Если же это не помогало, то требовали осла.
Фанни: осла! Боже милосердный!
Галиани: у нас были два осла, хорошо дрессированных и
послушных. Мы ни в чем ни хотели уступать римским дамам, кото-
рые на сатурналиях пользовались этим средством. Первое же испы-
тание для меня было непереносимым. Я ринулаь на скамейку и надо
мной был подвешен осел. Его приап тяжело шлепал меня по животу.
Схватив его обеими руками, я направила его и, пощекотав секунду-
другую, потихоньку начала двигать себя... Помогая пальцами,
встречным движением тела и, благодаря смягчающим мазям, я, нако-
нец, завладела пятью дюймами его. Пытаясь захватить побольше, я
вдруг потеряла силы и свалилась. Мне казалось, что у меня внут-
ри все разорвано, что я сломана, четвертована. К глубокой
изнуряющей боли присоединилось жаркое и щекочащее сладострастие.
Животное своими движениями натирало меня, расшатывая
позвоночник. О, какое наслаждение! Я вдруг почувствовала как
во мне капля за каплей заструился ручей, достигая самого моего
дна. Все это во мне пенилось, когда я в порыве заглотила с дол-
гим криком еще два дюйма. Мои подруги признали меня победитель-
ницей. В изнеможении я думала, что моя любовная жажда наконец
прошла, но вдруг приап упрямого осла воспрянул, почти поднимая
меня в воздух. Мои нервы напряглись, зубы были стиснуты скрипе-
ли от напряжения. Вновь побежала бурная струя, заливая меня
горячим потоком, сильным и едким. Мое тело, напитав себя баль-
замом, ничего больше не ощущало, кроме острого блаженства, нежно
распалявшего все во мне. Какая сладкая пытка! Пытка, несущая
смерть и опьянение.
Фанни: ну расскажи, как же ты ушла из этой обители?
Галиани: однажды мы решили превратиться в мужчин при помощи
искусственных приапов и, проткнув друг другу зад, бегали верени-
цей (мы ведь были молоды и озорны). Я была посленим звеном, а
потому, оседлав крайнюю, сама не была оседлана. Но вдруг мой
зад ощутил голого мужчину, неизвестно каким образом очутившегося
среди нас. Его приап успел оказаться во мне и я страшно
закричала. Этот крик расцепил адский хоровод и монахини ринул-
ись на несчастного. Каждая хотела испытать его на себе. Однако
он быстро изнемог, оцепенел и выглядел весьма неприглядно.
Когда дошла очередь до меня, я всеже сумела кое-чего добиться.
Улегшись на смертника и сунув его голову между моими бедрами, я
так усердно сосала его приап, что он быстро пробудился и я
гордо, со сладким чувством, уселась на завоеванный скипитер. С
ожесточением я принимала и отдавала целые потоки любовной влаги.
Но эта последняя пытка страсти прикончила мужчину.
Убедившись, что от него более ничего не добьешься, монахини
решили убить его и похоронить в погребе, дабы его болтливость не
оскандалила монастырь. Была снята одна лампада и на ее место
была подтянута в петле наша жертва.
Я отвернулась.
Но вот, изумляя всех, взлетает на скамейку настоятельница и
под бешеные аплодисменты монахинь совокупляется в воздухе со
смертью...
Веревка не выдерживает и рвется. Мертвый и живая падают на
пол так тяжело, что настоятельница ломает себе ноги, а
повешенный, удушение которого еще не наступило, на минуту прихо-
дит в себя и начинает душить настоятельницу. Мы разбежались в
ужасе, считая происшедшее шуткой самого дьявола.
Это происшедствие не могло остаться без последствий. Чтобы
защитить себя от них я в тот же вечер бежала из монастыря.
Некоторое время я скрывалась во флоренции. Молодой
англичанин, сэр эдвард, почувствовал ко мне страстное влечение.
Я не была еще утомлена гнусными наслаждениями. Душа моя пробу-
дилась от волшебных и чистых слов любви. Я испытывала неска-
занные и туманные, поэтизирующие жизнь желания. Сильная душа
эдварда увлекла меня за собой на небывалые высоты. При мысли о
телесном наслаждении я переполнялась гневом. Эдвард сдался пер-
вым. Утомленный платонической страстью он не в силах был побо-
роть своих чувств.
Однажды, застав меня спящей, он овладел мною. Я проснулась в
его обьятиях и в самозабвении слила свое блаженство с его вос-
торгом. Трижды я была в раю и трижды эдвард был божеством, но
когда он обессилел, я пришла в ужас и отвращение. Это был
человек из мяса и костей. Я выскочила из его обьятий, нечистое
дуновение погасило луч любви... Душа больше не существовала. Я
вернулась к прежней жизни.
Фанни: ты вернулась к женщинам ?
Галиани: нет, решила испытать все утехи, которые могут поз-
волить себе мужчины. При содействии знаменитой сводни, я поль-
зовалась услугами самых сильных мужчин флоренции.
В одно утро я отдалась 32 раза и еще жаждала. Однажды,
будучи с тремя сподвижниками, я решила взять их всех одновремен-
но. Самого сильного я попросила лечь навзничь и пока он созоми-
ровал меня через зад, второй лег на меня сверху, а рот мой вла-
дел приапом третьего. Поймешь ли ты это наслаждение ?!
Впитывать всем ртом мужскую силу, в ненасытной жажде пить ее,
глотать струи горячей и острой пены и чувствовать, как двойной
поток льется в два других отверстия, расходясь по внутренностям
и пронизывая все тело.
Мои соратники были несравненны, но все же и они истощились...
С той поры я почувствовала холод к мужчине - мне доставляло
наслаждение только одно - голой сплестись с нежным и трепещущим
телом молодой девушки, застенчивой и наивной.
Фанни: я в ужасном состоянии, я испытываю чудовищное жела-
ние. Все, все ты испытала - пытки и боль, страдания и радость.
Я тоже хочу все испытать сейчас же, сию минуту... Ты меня
больше не можешь утолить... Голова горит... Ох!.. Ябоюсь
сойти с ума! Галиани: успокойся,Фанни, я сделаю для тебя
все...
Фанни: возьми меня сейчас ртом, выпей всю душу, потом я...
О!.. Тот осел, он мучает меня! Пусть он разорвет меня, пусть
он раздавит меня!..
Галиани: безумная! Нет, я утолю тебя... Мой рот искусен...
Кроме того, я захватила с собой нечто подобное приапу осла, вот
взгляни...
Фанни: ах какое чудовище! Но он не войдет!
Галиани: ложись навзничь... Вытянись, раздвинь ноги...
Еще... Подними ноги кверху. Раскинь волосы, опусти руки свобо-
дно... Отдайся мне без страха.
Фанни: да, да скорее...
Галиани: нет, так нельзя! Терпение... Помни, что бы я ни
делала, ты должна быть неподвижной. Принимая поцелуи, не отда-
вай их, подавляй все до последнего мига.
Фанни: да, да, понимаю тебя, я твоя, приходи.
Галиани: как ты хороша! Вот это желание, ведь оно само по
себе наслаждение. Знаешь, пусть не покажется тебе диким, но я
хотела бы так, чтобы было похоже, что ты мертва... Хочу зажечь
тебя и довести до вершин чувственной жизни.
Фанни: твои речи уже жгут...
Галиани подбирает мешающиеся волосы и, положив руку между
бедер, растирает нежные части Фанни, потом бросается на нее и
своими губами, приоткрыв алый ротик между ног Фанни, языком уг-
лубляется в наслаждение.
При виде этих двух нагих и неподвижных женщин можно было по-
думать, что между ними идет тайное и молчаливое смешение душ.
Мало-помалу Галиани отделилась и поднялась. Ее пальцы нежно иг-
рали грудями Фанни. Поцелуи, нежные укусы осыпали ее с ног до
головы. Фанни была зацелована, смята и стерта... От щипков она
вскрикивала , но тихая ласка вливала в нее покой. Галиани про-
тискивала свою голову между ног своей подруги. Ее язык раздви-
гал или покусывал, или потягивал две розовые губки Фанни, заби-
рался в чашечку и медленно расходовал сладкую негу.
Внимательно следя за нарастанием неистовства, в которое ввер-
галась ее жертва, Галиани останавливалась и удваивала страдания,
то удаляя их, то приближая. Иступленная Фанни почувствовала
кризис своих восторгов.
Фанни: это слишком!.. Я умираю! Дай себя!
Галиани: бери!
С этим криком Галиани подала Фанни флакон, наполовину выпитый
ей самой.
- Пей, это элексир жизни! Все твои силы воскреснут вновь!..
Фанни расслабленная и неспособная к сопротивлению, проглотила
жидкость, которую ей влила Галиани.
А-а-а-а! Закричала Галиани, - теперь ты моя! Ее взгляд за-
горелся адским блеском. Стоя на коленях между ногами Фанни, она
приладила себе свой страшный приап, при взгляде на который
страсть Фанни достигла апогея. Ее словно охватил внутренний
огонь и привел в бешенство. Едва началась эта пытка, как ее
схватили жуткие конвульсии.
Фанни: а! Он жжет меня внутри! А!.. Он грызет меня...
Злая ведьма, ты завладела мной. А-а-а-а......
Галиани, не чувствительная к этим крикам, удвоила свои поры-
вы. Она разодрала тело Фанни. Но вот и она конвульсивно изви-
вается... Больше нет сомнений, что вместе с Фанни она выпила
сильнодействующий яд!
В испуге я бросился на помощь, сорвал дверь и вбежал. Но
увы. Фанни была уже мертва. Галиани еще боролась со смертью.
- Это ужасно! - Вскричал я вне себя.
Галиани: да, но зато я познала все крайности чувств...
Оставалось только последнее... Познать, можно ли насладиться
мукой и агонией, смешав их с агонией другой женщины... Эта сла-
дость ужасна... Ты слышишь... Я умираю... Боль чрезмерна...
Не могу... О-о-о-о... И с протяжным стоном из глубины души
ужасная фурия мертвой упала на грудь Фанни.

1 2 3 4