Ричард Дейч: «Ключи от рая»

Ричард Дейч
Ключи от рая



pulochka
«Ключи от рая»: Эксмо; Домино; Москва, СПб; 2007

ISBN 978-5-699-23869-9 Аннотация Профессиональный вор Майкл Сент-Пьер давно отошел от дел, но смертельная болезнь любимой жены заставляет его согласиться на последнее задание. Где хранится одна из величайших христианских реликвий? И кто сказал, что музейные экспонаты представляют чисто академический интерес? Что сильнее – вера или отчаяние, любовь или страх?Линии многих судеб сходятся у затерянной в глуши крохотной старинной церквушки, где героям предстоит сделать главный выбор. Ричард ДейчКлючи от рая Посвящается Вирджинии, моему лучшему другу. Я люблю тебя всем сердцем В любви есть утешение, знакомое лить тем, кто познал истинное чувство. Начисто лишенная злобы и ревности, любовь вселяет тепло и уверенность в себе. Она дарит бесконечную радость и защищает от житейских невзгод. Любовь полна неиссякаемой надежды, вечного восхищения и истинного самопожертвования. Она является редчайшим даром. Ночной Нью-Йорк Закрепив прибор ночного видения «Штайнер» на левом глазу, Майкл Сент-Пьер чуть ослабил карабин и продолжил спуск с пятнадцатого этажа. Конечной точкой являлся переулок, погруженный в темноту, но расцвеченный «Штайнером» в оттенки зеленого. Майкл старался не смотреть на огни большого города, раскинувшегося вокруг: сейчас никак нельзя было допустить, чтобы его ослепил яркий свет, усиленный прибором. Переулок был пуст, если не считать нескольких мешков с мусором да пары крыс, вышедших на ночную прогулку. Пробежать тридцать ярдов, перебраться через гранитную стену высотой десять футов, – и вот она, спасительная безопасность ночного Центрального парка. Майкл предпочитал держаться в тени окружающих зданий, ноне из опасения быть схваченным: самое трудное уже позади, а этот уголок вселенной оставался совершенно пустынным.До земли было еще шестьдесят футов, когда Майкл краем левого глаза – того, который смотрел в прибор ночного видения, – заметил тело. Розовое, обнаженное. В окне пятого этажа соседнего многоквартирного здания – угрюмого строения, расположенного у самой Пятой авеню. Майкл готов был поклясться, что различил женскую грудь. Он отвел взгляд – подсматривать не хотелось. Однако зрелище притягивало к себе. И до него рукой подать. Майкл ничего бы даже не заподозрил, если бы не прибор ночного видения. Впрочем, сам он ни о чем не беспокоился: его эта женщина точно не заметит, можно не сомневаться.Майкл продолжал спускаться сквозь жаркую, липкую темноту.Однако, подобно зову сирен, чарующая картина снова привлекла его взор, хотя бы и на мгновение. Да, это действительно была женская грудь. Точнее, две. Гармонирующие со стройной талией, залитые зеленоватым свечением. Господи, какой же восхитительный вид! Женщина лежала на спине. Лица ее Майкл помог разобрать, но тело было бесподобное. Затаив дыхание, он смотрел на то, как оно содрогается в страстных порывах. «Думай о работе», – строго напомнил себе Майкл, борясь с минутным вожделением.Ослабив карабин, он продолжил спуск. В подготовку операции вложено слишком много времени и сил, чтобы сейчас рисковать всем, подглядывая за увлекшимися и ни о чем не подозревающими влюбленными. Если четко следовать плану, еще совсем немного – и он уже окажется у себя дома, в объятиях молодой жены, гораздо более соблазнительной, чем эта незнакомка. (Хотя, надо признать, такого роскошного тела ему еще не приходилось видеть.)Внезапно, словно в ответ на его мысли, женщина дернула головой влево, к окну. Майкл застыл, крепко вцепившись в трос, боясь даже дыханием выдать себя. Неужели она его увидела? Невозможно. Он облачен во все черное; тень, укутавшая его, не может быть темнее.И вдруг все внутри у него похолодело. Женщина не смотрела на Майкла. Не могла смотреть. Ее глаза были завязаны черной тряпкой, во рту торчал кляп. Судороги ее восхитительного тела свидетельствовали не о наслаждении, а об ужасе. Она лежала на столе, распятая, связанная. Терзаемая мучительной болью. Майкл ощутил волну ярости, разглядев стоящего рядом с женщиной мужчину; лицо его терялось в темноте, однако пистолет в руке был отчетливо виден. Это не любовная игра: женщина находится здесь против своей воли. И все это происходит меньше чем в двадцати футах от Майкла.Он перевел взгляд вниз. До земли осталось меньше пятидесяти футов. Там его ждет свобода. Майкл ощущал тяжесть небольшого рюкзачка за спиной. Потребовалось целых шесть месяцев для того, чтобы завладеть нынешним его содержимым; здесь его будущее. Нечего даже думать о том, чтобы позволить ему утечь сквозь пальцы. Сейчас не время строить из себя героя.Но эта женщина… ее тело, окрашенное зеленоватым свечением «Штайнера», корчится, силясь освободиться от пут. Майклу не нужен был слух, чтобы понять: женщина пытается кричать, хоть рот ее и заткнут кляпом. * * * Лето в Верхнем Ист-Сайде. Большинство жителей покинули город, перебравшись в Хэмптоне или Гринвич, на свой крошечный участок так называемой природы; погруженные в темноту квартиры собирают пыль до сентября. Короли и королевы на время променяли свои замки на зеленые луга и чистый воздух, расставшись с удельными владениями Силиконовой долины и империями Уолл-стрита. Этот район представляет собой невиданную концентрацию богатства, втиснутого в тридцать кварталов особняков с фасадами из известняка и неуклюжими швейцарами-ирландцами у дверей.Внушительное здание посольства было построено как дом и офис Й. С. Вандервельда, нефтяного барона, чья империя соперничала с владениями Гетти, Рокфеллера и Карнеги. В начале семидесятых его купило правительство Акбиквестана, и не за красоту и роскошь, а за абсолютно непреодолимый внешний периметр: стены толщиной три фута, массивные двери, пуленепробиваемые стекла. Семейство Вандервельд не забывало о своем положении; врагов они знали лучше, чем близких родственников, поэтому фамильный дом был выстроен подобающим образом. Иоган Себастьян Вандервельд возвел эту неприступную крепость в 1915 году: восемь жилых этажей, семь административных – и перебрался с семьей в роскошный пригород из особняка в Гринвич-Виллидже, в самом центре, на Четвертой улице. Постоянные конфликты с рабочими являлись неотъемлемой частью жизни Йогана Себастьяна, и за это надо было платить. Хорошо бы только не кровью на крыльце собственного дома.Акбиквестанцы также осознавали свое место в мире и понимали, что для посольства им нужно не столько административное здание, сколько бункер. Перебравшись в бывший особняк Вандервельда, они полностью заменили электропроводку, водопроводные трубы, отопление и охранные системы. Остался только один путь в здание: через входную дверь, если, конечно, было желание связываться с охранниками, всевозможными детекторами, оружием и тому подобным.Однако людям почему-то свойственно мыслить в двух измерениях, а не в трех. Угроза нападения сверху не рассматривалась никогда, даже в те дни, когда посол Акбиквестана находился у себя в резиденции. Крыша была оборудована лишь стандартным набором сигнализации на двери, окна и стеклянные панели.На подготовку ушло шесть месяцев. Однако теперь Майклу все закоулки здания были известны лучше, чем любому посольскому старожилу. Комитет по охране архитектурных памятников в высшей степени любезно предоставил самые подробные планы и характеристики. Узнав о том, что симпатичный молодой человек в костюме от Ральфа Лорана пишет книгу о самой знаменитой авеню в мире, сотрудники комитета бросили все дела, чтобы ему помочь. Они снабдили его информацией не только об интересующем его здании, но и обо всех соседних строениях. Форбс Карлтон Смит – это имя Майкл выбрал за аристократическую звучность – клятвенно заверил всех своих помощников, что не забудет никого. Система безопасности, которой было оборудовано здание, оказалась американского производства, и все коды доступа были приобретены у изготовителя за символическую плату, поскольку американцы не слишком-то жаловали акбиквестанцев.Как и любой хороший бизнесмен, Майкл был педантичен и дотошен в своей работе и не забывал поставить точки над всеми Он был настоящим профессионалом. Готовясь к операции, не оставлял без внимания ни одну мелочь, тщательнейшим образом выяснял все, что могло иметь хоть какое-то отношение к делу. Были разыграны и проанализированы все возможные сценарии. Однако существовало одно важное отличие: фирма его состояла из одного человека. Ни отдела исследований и внедрения, ни многочисленных секретарш, ни вице-президента по кадровым вопросам. Майкл всегда работал один; в его ремесле нельзя было доверять никому. Он предпочитал действовать «ниже зоны обнаружения радара»: никаких правительственных ведомств, никаких дел с преступниками или с теми, кто не поскупился на страховку. Нигде никаких следов, которые могли бы указать на него. За считаные минуты войти и выйти, не совершить ни одной ошибки, не оставить никаких улик и, что самое главное, не быть схваченным на месте преступления.Сейчас, когда ООН прервалась на летний отпуск, в посольстве из обслуживающего персонала почти никого не осталось. Два дежурных охранника, которые сменяются через двенадцать часов, несколько секретарей – и только. Все остальные вернулись домой наслаждаться гористой пустынной землей, представителями которой они являлись.Посол Анвар Шри Рускот раньше был военным, дослужился до генеральских звезд, а впоследствии преуспел на дипломатическом поприще; однако в списке его главных талантов этот занимал лишь скромное четвертое место. В первую очередь генерала Рускота знали на международном черном рынке как первоклассного тайного агента, скупщика краденого и торговца, специализирующегося на антиквариате, драгоценностях и живописи, и все это под прикрытием дипломатической неприкосновенности. На его взгляд, дипломатический багаж являлся величайшим изобретением человечества, превосходящим электричество, лампочку накаливания и женщин, вместе взятых. В правоохранительных кругах упорно ходили слухи о его нечистоплотных делишках, однако ФБР и Интерпол были бессильны что-либо предпринять. Если хорошенько тряхнуть дерево, Государственному департаменту в руки свалится серьезный кризис, который запросто может перерасти в кровопролитие между не совсем дружественными странами.Когда генерал Рускот находился в Нью-Йорке, то управлял своими владениями с пятнадцатого этажа посольства, куда был закрыт доступ охранникам, советникам, секретарям и вообще всем тем, кто сует нос не в свое дело. Рускот утверждал, что здесь он решает самые деликатные государственные проблемы, которые, будучи преданы огласке, приведут к катастрофическим для мировой дипломатии последствиям. Никто и ни при каких обстоятельствах не поднимался на пятнадцатый зтаж.Майкл стал первым, кому представилась возможность взглянуть на истинную деятельность посла. Сент-Пьер висел посреди комнаты на кевларовом тросе, в пяти футах над полом, вооруженный тонким фонариком. Просторный кабинет представлял собой нечто среднее между библиотекой джентльмена и притоном курителей опиума. У дальней стены разместился массивный дубовый стол, окруженный креслами с высокой спинкой, обтянутыми красной кожей, а в противоположном углу на толстом ковре в окружении подушек, готовых принять кочевников, стоял кальян, от которого в воздухе до сих пор висел тяжелый запах опиума. Восточный антиквариат и живописные полотна, персидские ковры и гобелены соседствовали с папками, картотеками и компьютерами, хранящими информацию о каждой тайной сделке, о каждом незаконном платеже, о каждой нечистой операции на черном рынке. Хотя большинство преступников подходит к ведению записей о своих деяниях очень осторожно, генерал Рускот к их числу не относился; в конце концов, он находился не на американской территории, это была самая настоящая земля Акбиквестана, защищенная Венской конвенцией.Майкл вошел в переулок вскоре после полуночи и сразу приступил к делу. Выложенный гранитными блоками фасад четырехэтажного здания бутика, расположенного неподалеку от Мэдисон-авеню, представлял собой мечту скалолаза. В рюкзачке за спиной у Майкла лежали несколько отрезков тонкого, но прочного кевларового шнура; на поясе закреплены карабины, кольца и сумка с инструментом: все металлические поверхности обмотаны изолентой, чтобы не звенели. Оказавшись в темноте переулка, Майкл осмотрелся и начал подниматься, цепляясь пальцами за невозможно узкие щели между гранитными плитами. Играючи, он за считанные минуты взобрался на крышу бутика и, пройдя по ней, оказался у примыкающего восьмиэтажного жилого дома. Сильный и ловкий, Майкл перемещался с одного здания на другое, приближаясь к Пятой авеню и поднимаясь все выше и выше над ночным городом. Ему нравилось лазать по домам гораздо больше, чем по скалам. Для него это был вызов, и победа приносила большее удовлетворение. Страсть к отвесным поверхностям, возведенным человеком, пробудилась у него еще в колледже: башня студенческого общежития стала его первым Эверестом. Тогда Майкл добрался до окна двадцать второго этажа, бесшумно проскользнул в комнату, выбрался обратно и спустился вниз, – и все это ради экзаменационных билетов. Это маленькое приключение не принесло желанных плодов – девчонка, ради которой он стащил билеты, все равно провалилась на экзамене.На крышу акбиквестанского посольства Майкл спустился с примыкающего восемнадцати этажного жилого здания. Установленная в 1968 году стеклянная панель, пропускающая внутрь естественный свет, была оснащена сигнализацией, с которой ему удалось без труда разобраться при помощи своих замечательных инструментов. Сняв стекло, Майкл в прибор ночного видения осмотрел помещение, после чего спустился вниз. Жуткое жилище, жуткое собрание произведений искусства. Майкл внимательно изучил планы и мог при желании нарисовать их с завязанными глазами; ему был знаком каждый квадратный дюйм этого кабинета задолго до того, как он сюда попал.Из различных источников Майклу было известно о большом количестве необработанных алмазов, которые должны храниться где-то здесь. Надежды сбылись, когда перед его ловкими пальцами не устоял сейф «Велл-Фарго» 1908 года, высотой в шесть футов. Да, в нем действительно лежали алмазы. Майкл раскатал свиток черного бархата, и они засверкали, словно звезды на ночном небе, искрясь и подмигивая. Столько, что ими можно было наполнить доверху банку из-под печенья. Стоимость на черном рынке – тридцать миллионов долларов, проследить которые невозможно. Но что было еще приятнее – о пропаже алмазов не заявит никто и никогда. Вне всякого сомнения, они краденые, незаконно застрахованные, и об их существовании известно немногим избранным. Посол ни за что не поднимет тревогу. Слишком много вопросов возникнет по поводу происхождения этих алмазов. Ни при каких условиях никто не должен подниматься на пятнадцатый этаж, чтобы совершить осмотр места преступления. Никакой полиции, никаких следователей и, значит, никаких проблем. * * * В тот самый момент, когда распахнулась дверь сейфа, капрал Хавьер Самаха скучал на посту у входных дверей посольства. Охранники бросили жребий, определяя, кому посчастливится отправиться домой, и Самаха, как водится, вытянул короткую спичку. От монотонных двенадцатичасовых дежурств у него ныли ноги и болела голова. Вот и эта ночь со вторника на среду, как всегда, выдалась однообразно спокойной. Поесть, почитать, разложить пасьянс – и больше заняться нечем. Чужак во враждебной стране – что может быть хуже? Однако за все то время, что Самаха проработал в посольстве, ни с кем из его соотечественников ни разу не случилось неприятностей. Поэтому он считал безосновательной манию преследования, которой страдал посол, а навязанные меры предосторожности – излишними. В конце концов, на дворе двадцать первый век, эпоха терпимости, а посольство расположено в самом разноплеменном, самом радушном городе мира. К тому же в разгар лета все радикалы и студенты на каникулах, и по крайней мере до сентября некому устроить хотя бы митинг протеста. Самаха сообщил дежурному секретарю, что собирается совершить обход пораньше. Ему хотелось размять затекшие ноги и проветрить голову. Обычно он начинал со второго этажа и двигался вверх, но сегодня, воспользовавшись имеющейся у него толикой самостоятельности, решил начать сверху. * * * Закрыв сейф, Майкл убрал алмазы в рюкзачок и закинул его за спину. Он помедлил, восхищаясь произведениями искусства, уверенный в том, что никто не войдет в запретное для доступа помещение, и вдруг заметил в углу на стене украшенный драгоценными камнями крест.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47