Да еще кажется ждет, что я буду от этого в восторге. Ага, тоже мне Казанова. Я разборчива в своих половых связях. Настолько, что у меня их еще не было.
– А чего ты строишь из себя недотрогу? Сама ведь сняла один номер на двоих. Значит, мечтала, чтобы я тебя отблагодарил именно так.
Захотелось немедленно придушить этого придурка, но все-таки инвалидов не бьют. Особенно инвалидов умственной деятельности, а он - явно их представитель. Придется ему все объяснять по буквам, сам не поймет. Ненавижу выяснение отношений, но общество хама придется потерпеть - другие комнаты еще не освободились.
– Слушай и запоминай. Я спасла тебя только потому, что ты попросил. Это раз. Ты не в моем вкусе - я предпочитаю синеглазых блондинов. Это два. Даже если бы ты был последним мужчиной в мире, я бы не переспала с тобой добровольно, потому что ты чурка невоспитанная. Это три. И как только ты поправишься и сможешь продолжить свое путешествие, убирайся на все четыре стороны, чтобы я тебя больше в жизни своей не видела. Это четыре.
Я говорила тихо, из последних сил сдерживая себя. И плевать, что он сильнее меня и одним движением может свернуть мне шею - сейчас он слаб, как котенок. Поэтому, повернувшись к разозлившемуся невеже спиной, я принялась рыться в сумке. Раздался стук. Открыв дверь, я увидела довольно симпатичного парня - голубоглазого блондина! Довольная улыбка сама выползла на лицо. Сейчас я кому-то нос утру!
– Леди, я принес вам ваши заказы. Мое имя Винсент, я внук портного Крима.
Он протянул мне бумажные пакеты, в которых оказалась готовая одежда, сапоги и туфли. Поблагодарив его улыбкой, я отметила, что заинтересовала парня. Мелочь, а приятно.
– Леди позволит узнать, чем она занята вечером?
Изящный поклон. Ну, то, что имя мое не спрашивает, понятно - он полдня вчера крутился в лавке, пока я беседовала с дедушкой Кримом. Кстати, это великолепная возможность. И не придется тратить вечер на спасенного. Можно будет развлечься.
– Леди ужинает с вами, Винсент. Зайдите за мной в семь. А пока я занята. И будьте так добры, предупредите хозяина, что завтрак нужно принести в комнату.
Вежливо улыбнувшись и отдав три золотых монеты (хорошая одежда - дорогое удовольствие), я захлопнула дверь. Дура я. Ведь назло своему соседу по кровати это сделала. Ну на кой мне этот парень, я же через пять дней уеду и не вспомню о нем? Дура, она и в другом мире дура. Хотя я еще не уверена, что у меня не шизофрения, и я действительно нахожусь в другом мире. Отложив в сторону моральные терзания, я начала распаковывать покупки. Плащ оказался невероятно красивым: глубокого зеленого цвета с оранжевой вышивкой. Походная одежда тоже оказалась выше всяких похвал, как и перчатки с бельем. А от платья из мягкой переливающейся голубой ткани, с красивейшей серебряной вышивкой, вообще взгляд невозможно было оторвать. Наверняка дочь Криму помогла - она слывет лучшей вышивальщицей в городе. Да еще и туфли в тон. И сапожки мягкие, но крепкие, видно сразу, что надежные. Я аж мурлыкнула от удовольствия.
Вещи для моего нечаянного соседа тоже были красивы: черная шелковая рубашка с серебряной вышивкой взамен утраченной. Лохмотья я не выкинула, а принесла портному, чтобы дать ему хоть какое-то представление о фигуре этого нахала. Еще две простых рубашки, из плотной ткани - черная и серая - и две пары черных брюк. А также черная кожаная куртка с серебряными заклепками и добротные сапоги, тоже черные. И даже плащ черный с серебряной застежкой. Вот какую заботу я о нем проявила! А он взял и все опошлил. Впрочем, он еще не знал, что половина пакетов предназначена для него, - я их не распаковывала, удовольствовавшись простым заглядыванием внутрь и ощупыванием. Зато на себя сразу напялила один из походных костюмов, состоявший из плотных черных штанов, рубашки красного цвета и черной жилетки, подчеркивающей тонкую талию. Волосы я заплела в две смешные косички, решив, что теперь можно ходить и без шапки - ориентировок на меня пока еще не было. По крайней мере, на главном позорном столбе Биира. Если бы были, я бы прихватила на память - дома похвастаться.
Едва я закончила одеваться, как в дверь постучали и, получив разрешение, вошли два паренька с гружеными подносами. Споро расставив тарелки на столе, они забрали грязную посуду, оставшуюся от ужина, и удалились. Не обращая внимания на спасенного нахала, чьего имени я все еще не знала, я поела сама и покормила Инди, оставив половину блюд нетронутыми. Эх, щедрость моя не знает границ. А этот альфонс не ценит.
– Я прошу прощения человечка, если я тебя обидел.
Удивленно взглянув на подавшего голос невежу, я поняла, что все это время он сначала злился, потом успокаивался, потом обдумывал и созревал для извинения. Приятно видеть думающую особь мужского пола. Потому что по опыту знаю - это достаточно редкое зрелище, достойное занесения в Красную книгу. Что поделаешь - вымирающий вид.
– И я прошу прощения. Возможно, мои слова были слишком резкими, и мне следовало выразить свои мысли в более мягкой форме.
Я слегка качнула головой, давая понять, что считаю конфликт временно исчерпанным. Переложив пакеты со стола на кровать, и подвинув этому типу поближе поднос с едой, я вышла из комнаты, буркнув, что скоро вернусь.
А вышла я для того, чтобы узнать, как скоро освободится какая-нибудь комната, а то совместное проживание с очнувшимся "братцем" не прельщает. Результаты оказались неутешительными: комната освободится только через четыре дня. Мысленно загадав, чтобы этот нахал пожелал покинуть меня как можно скорее, я вернулась. И застала его уже сытым и одетым. Купленная мною одежда ему очень шла. Красавец - во всем черном, неудивительно, что он был поражен моей реакцией. Именно таким особям девушки постоянно на шею вешаются. Но слишком уж он похож на графа. Только у этого рост почти два метра, а мой бывший хозяин сантиметров на десять пониже. Суровые черты лица, упрямый подбородок, хорошее телосложение. Правда глаза у графа были карие, мутные, а у этого - как два бездонных провала. Ангри я люто возненавидела, да и этот не вызывал теплых чувств.
Вспомнив о своем рабстве, я скривилась, словно от зубной боли. Не самое лучшее время.
– Как мне тебя называть, человечка? И что ты хочешь за мое спасение?
И голос красивый, глубокий. Хотя так и веет арктическими ледяными ветрами.
– Лина. А тебя как называть?
Нет, мне определенно нравится эта фраза. Когда здесь спрашивают, как называть, то это значит, что можно назвать любой набор букв, а не настоящее имя. Но если произносишь фразу "мое имя", то нужно назвать только настоящее имя. Правда, эту формулировку используют только когда хотят подчеркнуть свое доверие и расположение. Именно поэтому я к ней и не стала прибегать. Нечего, я мужчинам вообще не доверяю.
– Мое имя Турвон Дей Далибор. Можешь звать меня по второму имени - Дей. Ты не ответила, что ты хочешь за мое спасение.
Оба-на, за что мне такая честь? Что хочу? Хороший вопрос. Я хочу домой. Я хочу жить. Я хочу, чтобы то, что произошло в крепости графа, больше никогда не повторялось. И я хочу домой. Так, это уже было.
– Навряд ли ты мне сумеешь дать мне то, что я хочу, Дей. Разве что поможешь выбрать оружие и транспорт. Поможешь? Ну вот и будем квиты.
Мне показалось, или у него не только брови сдвинулись, но и кулаки сжались? И что я не так сделала? Радовался бы, что так дешево отделался. А рожу-то скорчил такую, будто сейчас убьет. Да за что?
– Я не ослышался? Ты оценила мою жизнь в два пустяковых совета?
Ой...
Сейчас меня будут бить. И даже, кажется, ногами. Вот и спасай после этого всяких! Ненавижу мужчин! Более нелогичных созданий в природе не существует! А еще на женщин что-то катят, заявляя про женскую логику. Наша, по крайней мере, хоть упоминается.

Турвон Дей Далибор

Проснулся я в прекрасном расположении духа. Я жив. Здоров. Сыт. В тепле. Да еще и подгреб под себя податливое женское тело, так и пышущее жаром. Все было бы прекрасно, если бы надо мной не навис этот Долг. Ну да скорей всего до него не дойдет. Еще ни одна кнертка мне не отказывала, а тут всего лишь человек. Я уверен, что отделаюсь непродолжительным романом.
Устроившись поудобней, я прижал покрепче девчонку и уткнулся носом в ее волосы. Неожиданно приятный для человека запах горных цветов. Хорошо. Человечка завозилась, но отпускать свою добычу я не хотел. Неожиданный удар по особо важному для меня органу заставил разжать руки. Девчонка мгновенно спрыгнула и уставилась на меня так злобно, что я даже начал слегка опасаться за свою физическую целостность.
– Ор-р-ригинально. Спасти кого-то, а потом отбить ему всю мужскую гордость.
Злость накатывала на меня волнами, но разбивалась об ее взаимное чувство. Странно, но сейчас она ведет себя как эмпат.
– А нечего руки распускать.
Все, она меня разозлила.
Я начал говорить то, что не следовало. Ну и нарвался на ответ. Удивительный, в своем роде. Я, видите ли, не в ее вкусе! Блондины ей нравятся! Убил бы, если бы не Долг, задушил бы. Но сам виноват. Нарвался - и получил честный ответ. Я же чувствую, что ни слова неправды в ее пламенной речи не было.
Я наблюдал, как человечка мило улыбается слуге, принесшему какие-то пакеты, и медленно успокаивался. Пока не заметил, что этот слуга - голубоглазый блондин. И он приглашает человечку на ужин. Мою человечку! Р-р-растерзаю! А эта женщина, она ведь мне назло это делает!
Так, после событий последних дней я начал терять над собой контроль. Для темо моего народа это непозволительно.
Слуга уже ушел. Девчонка рылась в пакетах, доставая из них одежду и встречая каждую обновку радостной улыбкой. Стоит признать: вкус у нее есть. В этом голубом платье она смогла бы стать немного симпатичней и привлечь внимание. И даже не на одну ночь. Характер, правда, мерзкий, но на это можно не обращать внимания.
Пока же следует с ней наладить отношения и избавиться от Долга. Это должно успокоить расшалившиеся нервы.
– Я прошу прощения человечка, если я тебя обидел.
Удивленный взгляд заставил меня усомниться в правильности этого поступка. Неужели еще злится?
– И я прошу прощения. Возможно, мои слова были слишком резкими, и мне следовало выразить свои мысли в более мягкой форме.
Ага, то есть за общее содержание сказанного она извиняться не собирается. Обидно, но думаю, что переживу это.
Девчонка переложила часть пакетов на кровать, пододвинула ко мне поднос и вышла. Намек я понял: быстро освободил тарелки и заглянул в пакеты.
Одежда села как влитая. Неужели приводила портного сюда? Хотя, скорее всего, отнесла ему мою растерзанную рубашку. Но это ничего не меняет. Одежда качественная, наверняка дорогая. Ну, не для меня дорогая, а для девчонки. Слэт, человечка позаботилась обо всем, а я ей в благодарность устроил сцену, как юнец. Придется как-то загладить свою вину. Купить ей какую-нибудь цацку, например. А ведь я даже имя ее не узнал. Этот недочет надо будет исправить по ее возвращении.
Я как раз изучал свое отражение в зеркале, когда она вернулась. Откровенно оценивающий взгляд сменился гримасой отвращения. Не по-о-онял? Что не так с моей внешностью? Быстрый взгляд в зеркало подтвердил, что все безупречно, но тогда в чем дело? Надо будет узнать.
– Как мне тебя называть, человечка? И что ты хочешь за мое спасение?
Наконец-то можно попробовать выяснить хоть что-то. Надеюсь, что эти вопросы не будут восприняты в штыки. Слегка передернув плечами, она неуверенно улыбнулась и посмотрела прямо мне в глаза. Ха, на это решаются далеко не все мои сородичи, не говоря уже о людях! Из всех моих знакомых на такое способны только отец и трое моих братьев. И эта девчонка. Кажется, с ней будет весело.
– Лина. А тебя как называть?
Лина. Не настоящее имя, а просто какая-то кличка. А второй вопрос вообще проигнорировала. Не доверяет. Неужели я ожидал чего-то другого? Невероятно, но из-за Долга я должен назвать ей свое родовое имя.
– Мое имя Турвон Дей Далибор. Можешь звать меня по второму имени - Дей. Ты не ответила, что ты хочешь за мое спасение.
Взгляд девчонки стал задумчивым. И на секунду мне показалось, что она вот-вот заплачет. Только сырости мне не хватало! Ненавижу женщин за это. Постоянно плачут, по поводу и без. Мерзость.
– Навряд ли ты мне сумеешь дать мне то, что я хочу, Дей. Разве что поможешь выбрать оружие и транспорт. Поможешь? Ну вот и будем квиты.
Она за кого меня принимает? За жалкого раба, жизнь которого не стоит даже денег, а только двух советов, которых ей могут надавать целую гору на любом рынке и абсолютно бесплатно? Или она специально хочет меня унизить? Если так, то я вызову ее на поединок Справедливости и убью! Никто не смеет оскорблять темо.
– Я не ослышался? Ты оценила мою жизнь в два пустяковых совета?
– Ой...
Ее тихое восклицание привело меня частично в чувство. И что же я вижу? Девчонка уже прижата к стене, а я нависаю над ней и беспрерывно скалю зубы, пытаясь сдержать рык. И что самое странное - в ее глазах нет того смертельного ужаса, к которому я привык. Скорее ожидание неизбежного, неприятие и легкая досада. И злость.
– Если вдруг не рассчитаешь силу, то радужное зелье в сумке. Тебе ведь трупы не нужны?
Ледяное спокойствие в голосе. Неужели она начинает мне нравиться? Не знаю, как насчет симпатии, но восхищение у меня она уже вызывает. Так, спокойно, надо смотреть в глаза смертельной опасности! Схватив девчонку за руку, я постарался сжать ее так, чтобы она застонала от боли. От щек человечки отхлынула кровь, но ни один мускул не дернулся, а в глазах, кроме спокойного ожидания, появилось отвращение. И ни слова, ни стона. Впервые я сам себя почувствовал ничтожеством. И это новое чувство злило.
Медленно, очень медленно, я разжал свою руку и увидел, как на нежной коже Лины проявляются красные следы, обещающие стать синяками. Судя по всему, я перестарался, и действовать рукой в ближайшие дни она не сможет.
– Ты не боишься боли, человечек?
Я еще не встречал людей с таким качеством.
– Почему не боюсь? Очень даже боюсь. Но не физической боли, а той, которую ты мне причинить не можешь... кнерт.
И снова ни слова лжи. Как может человеческая самка не бояться боли? Кажется, последний вопрос я задал вслух.
– Знаешь, человек такая тварь, что может ко всему привыкнуть, - откликнулась человечка. - Правда, к хорошему - быстрее, чем к плохому.
Я хмыкнул. Верно сказано. Когда-то давно люди пришли в наш мир. Слабые, ничтожные - они выжили лишь потому, что быстро размножались и приспосабливались к новым незнакомым условиям. Даже эльфов выжили из их лесов. Почти все эти ушастики надменные бежали за моря на свои острова, где их никто не может достать.
– Ты удивляешь меня, Лина. Ты не боишься боли. Ты знаешь, что я кнерт, но и этот факт тебя не пугает. Ты подчинила индэрга, а их опасаются даже мои сородичи. И ты можешь потребовать с меня Клятву Долга за спасение моей жизни и получить меня в рабство - это при том, что я занимаю довольно высокое положение. Или даже можешь потребовать выкуп золотом. А вместо этого хочешь лишь два совета. У тебя с головой все в порядке?
Подозрительно изучив свою руку и огорченно вздохнув, она снова взглянула мне в глаза.
– Будь так добр, держи дистанцию, ты вторгаешься в мое личное пространство. Вытерпеть я это могу, но все же испытываю легкий дискомфорт, когда посторонние находятся так близко. Начнем с того, что еще три месяца назад слова "индэрг" и "кнерт" для меня ничего не значили. Да и всеобщего языка я не знала. Клятва мне твоя не нужна - я против рабства во всех его формах. А уж самый страшный кошмар - это твое постоянное присутствие рядом. Насчет денег: я тебя не ради денег спасала, а ради своей совести. Золото я и сама могу заработать. Мне для этого ни мужчины, ни тем более кнерты не нужны. А если тебе советов жалко, то, как только почувствуешь, что здоров, отправляйся своим путем.
Сколько пафоса и наивности! Нет, она и вправду ненормальная. Рассуждения пятилетней девчонки, заигравшейся в благородство. Неужели жизнь ее еще ничему не научила?
– Что ж, человечка, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Я, Турвон Дей Далибор, второй сын Суреша Амрита Далибора,[8] в третий день звездного месяца[9] 39562 года от начала правления Императора признаю за собой Долг Жизни и приношу Клятву человеческой женщине, спасшей мою жизнь в первый день звездного месяца того же года. Своей Клятвой обязуюсь беречь ее и защищать каждый ее вдох до тех пор, пока она не посчитает Долг возвращенным, а боги не подтвердят ее слова. Пусть будет так!
Если бы она была парнем, для скрепления Клятвы хватило бы рукопожатия, но она -девушка, поэтому я с каким-то мрачным удовольствием довольно жестко ее поцеловал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33