— Неужели я внезапно так постарела? — спросила она негромко.
Джордан с удовольствием рассмеялся.
— Можно сказать и так. — Он приветливо смотрел на ее ошеломленное лицо. — Я лишь хотел убедиться в том, что все ваши поклонники получили отставку. — Он вдруг совершенно протрезвел. — Я принадлежу к довольно необычной породе мужчин, которые предпочитают считать себя единственными в жизни женщины. Ваш отец разрешил мне пригласить вас пообедать завтра — вы согласны? — Он напряженно ждал ее ответа.
— Вы спросили об этом моего отца? — Она была изумлена. Джордан кивнул.
— Мне показалось, что он не вполне доверяет мне, когда речь идет о его единственном ребенке — вы ведь единственный ребенок в семье, не так ли? — Он прищурил глаза.
— Да. Но…
— И, слава Богу, что так. — Он сделал гримасу. — Двое таких, как вы, было бы чересчур!
Лара нахмурилась, пропустив мимо ушей его шутку.
— Подождите — давайте разберемся, — сказала она медленно. — Вы спросили отца, нельзя ли пригласить меня пообедать, и он вам разрешил?
— Совершенно верно, — усмехнулся Джордан. — Вас это удивляет?
— Чрезвычайно, — сказала она сдержанно.
— Мне кажется, ему понравилось, что я попросил у него разрешения.
— А почему вы это сделали? — Она испытующе смотрела на него.
— Вы что, не хотите пообедать со мной?
Она вспыхнула.
— Дело не в этом. Хотя я и не уверена, что хочу, — добавила она задумчиво. — Я просто не понимаю, почему отец согласился. Я была уверена, что вы стоите под первым номером в его списке опасных молодых людей.
— Вероятно, он изменил свое мнение.
— Так же, похоже, как и вы — обо мне, — проговорила Лара в задумчивости. — Если, конечно, вы, как и Бэзил, не наслушались всяких сплетен на мой счет. — Ее глаза сердито вспыхнули. — Я и не подозревала — пока Бэзил не рассказал мне, — в какой степени мужчины нуждаются в удовлетворении своего самолюбия. Вопреки тому, что Бэзил, да и вся эта публика думают обо мне, я не занимаюсь распутством. Если ваше приглашение объясняется лишь тем, что вы надеетесь уложить меня в постель, вы будете разочарованы, как и все эти предполагаемые любовники. — Последнюю фразу она произнесла с презрением.
Джордан нежно коснулся рукой ее лица.
— Буду разочарован?
Прикосновение к щеке его пальцев всколыхнуло все ее чувства, и она вдруг ощутила, что клонится к нему.
— Я…
Джордан склонился и отыскал ее губы. Этого оказалось достаточно, чтобы заглушить любой протест, который мог у нее возникнуть. Но она и не думала протестовать!
— Я позвоню тебе завтра вечером в половине восьмого. — Когда Джордан отстранился, он торжествующе улыбался, а на лице Лары сохранилось выражение изумления.
— Прошу прощения… Ты сегодня рано вернулась, Лара, — сказал, подходя к ним, мистер Шофилд. Слегка нахмурившись, он остановил свой взгляд на руке Джордана, все еще обнимавшей талию дочери. — А где же Найджел? — спросил он внезапно.
— Да вот…
— К счастью для меня… у них произошла размолвка, — неторопливо произнес Джордан, видя, что Лара не может подобрать слов.
— В самом деле? — Мистер Шофилд еще больше нахмурился,
— Я думаю, мне пора идти, — коротко сказал Джордан. — Мне было приятно провести у вас вечер, Джозеф. Мы обязательно должны еще как-нибудь встретиться. Ты меня проводишь, Лара? — Его светлые брови вопросительно поднялись.
Лара ненавидела, когда кто-то пытался ею распоряжаться, и все же Джордану Синклеру прекрасно это удалось! Еще никогда в жизни не приходилось ей быть днем на свидании с одним человеком, а вечером получать прощальный поцелуй совсем от другого. Никогда еще не была она столь ошеломлена одним-единственным поцелуем. Что же в этом человеке так сильно действует на нее и почему…
— Лара… — неожиданно вывел ее из задумчивости голос отца.
— Я… Да-да, конечно. — Выходя вместе с Джорданом из гостиной, она бросила на отца неопределенный взгляд. — Джордан, я… — И вновь ее слова были прерваны поцелуем — не легким на этот раз, а требовательным и жестким.
У нее вдруг закружилась голова. Она почувствовала, что силы покидают ее, и приникла к нему, положив руки на мощные, широкие плечи. Затем, чуть отстранившись, посмотрела на него снизу вверх широко раскрытыми глазами.
— В половине восьмого, — напомнил он негромко перед тем, как уйти.
Ларе потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями и подготовиться к разговору с отцом. Она не понимала, почему Джордан изменил свое мнение о ней, и была рада тому, что это все-таки произошло. Более чем когда-либо она была убеждена, что не встречала еще подобного человека, что…
Мистер Шофилд встретил ее с сердитым видом в гостиной.
— Что-то не так? — Она тоже нахмурилась, глядя на отца.
Он неодобрительно посмотрел на дочь.
— Почему ты ничего не рассказала мне о том, что произошло у Бэзила?
Лара густо покраснела. Сообщить отцу про Бэзила мог лишь один человек…
— Да, Джордан рассказал мне об этом, — резко сказал мистер Шофилд и, не моргнув глазом, наполовину опустошил свой стакан виски. — Я оказался таким дураком, когда после той сцены с Найджелом стал рассуждать, как я доволен, что ты, похоже, сделала свой выбор, рассказал Джордану, как меня беспокоит компания, с которой ты общалась. — Он пристально посмотрел на дочь такими же серыми, как у нее, глазами — в этот момент сходство между ними было особенно заметным. — Можешь себе представить, что пришлось мне испытать, когда он рассказал, как ты оказалась в спальне Бэзила.
— Это было лишь… Я и не предполагала..
— Не предполагала, что твое кокетство заведет тебя так далеко, — закончил он сердито.
— Да нет! Я…
— Лара, я видел, как ты завлекаешь и дразнишь мужчин. — Его губы дрогнули. — Если бы Бэзил довел дело до конца, у меня не было бы оснований особенно винить его.
— Все это было не так, — заговорила она возбужденно, возмущенная поступком Джордана Синклера. Какое он имел право рассказывать ее отцу про Бэзила?! — Я и не думала, что он имеет в виду постель…
— Не будь наивной, Лара. — Он допил виски и еще больше нахмурился. — Вот уже много лет я не могу чувствовать себя спокойно из-за твоих постоянных заигрываний с мужчинами. Я думал, что у тебя достаточно здравого смысла, чтобы не попадать в подобные ситуации. В общем, этот человек не показался тебе достаточно привлекательным? — спросил он вдруг с насмешкой.
— Кто, Бэзил? Ну конечно же нет, — сказала она презрительно.
— А Найджел?
Она покраснела.
— Ну вот, теперь ты заговорил, как Джордан, — откликнулась она, напрасно пытаясь вспомнить, когда в последний раз отец так строго разговаривал с ней и было ли такое вообще! Насколько она помнила, он всегда был любящим и во всем потакающим своей дочери родителем. Она не могла припомнить случая, чтобы он так сердился на нее — даже по поводу Рекса Мейнарда.
— Ну что ж, я очень благодарен Джордану за его помощь. Если бы не он…
— Ты хочешь сказать — за его вмешательство, — вставила она язвительно. — Я вполне могла бы и сама уладить ситуацию с Бэзилом. Джордану вообще не следовало рассказывать тебе об этом.
Мистер Шофилд плотно сжал губы.
— Насколько я понимаю, Джордан принял самое активное участие в «улаживании»!
— Я могла бы справиться и без его помощи…
— Тебе не нужно было ставить себя перед необходимостью с чем-то справляться! — Мистер Шофилд опять сердито повысил голос. — А из-за чего вы поспорили сегодня вечером с Найджелом?
Лара отвернулась от него.
— Мы с ним не спорили — во всяком случае, не совсем так. Просто я не хочу с ним больше встречаться, вот и все.
— И это после того, как ты несколько месяцев подряд водишь его за нос! — Он презрительно хмыкнул. — Но ведь это жестоко, Лара. Может быть, я этого раньше не замечал, — мистер Шофилд покачал головой, — или, может быть, ты не всегда была такой раньше — и я искренне на это надеюсь, — но теперь ты превратилась в какого-то избалованного ребенка. Мужчины — это ведь не игрушки, с которыми можно играть или выбрасывать их, как только они наскучат. Я сомневаюсь, что тебе удастся поиграть таким образом с Джорданом, уж он-то… Что-что? — Он остановился, услышав, как Лара чуть слышно что-то пробормотала. — Что ты сказала? — настойчиво переспросил мистер Шофилд.
— Я сказала, что я передумала и никуда не пойду с ним завтра вечером, — неохотно повторила Лара, сверкая горящими от возмущения глазами. — Я не собираюсь идти куда-то с таким…
— Нет, ты пойдешь! — загремел он — ее добрый, снисходительный отец, который никогда не выходил из себя. — Получается, что я вырастил какую-то взбалмошную мадам. — Он сердито посмотрел на нее. — Если ты обещала пойти куда-то с этим человеком, ты обязана выполнить свое обещание!
Тяжело дыша, отец и дочь сверлили друг друга взглядом. А ведь до этого они вообще никогда не спорили, и отец никогда не осыпал ее упреками, как в этот раз. И все это из-за Джордана Синклера, будь он неладен.
Лара сделала глубокий вдох, чтобы взять себя в руки, и приблизилась к отцу.
— Папочка, ну не будь ты таким сердитым, — сказала она тоном обиженного ребенка. — Может, я и была немного непослушной, но…
— Возможно, это помогало тебе, когда ты была подростком, Лара, — сказал он с холодной усмешкой, — но теперь это уж точно не действует. Ты говорила Джордану, что ты встретишься с ним завтра — ведь он, несмотря на всю твою избалованность, хочет видеть тебя. Ты должна пойти на это свидание.
— Мне казалось, что он тебе не нравится, — пробормотала она, насупившись.
— Этого я не говорил, я лишь сказал, что он может быть опасен, — и я не сомневаюсь в этом. Но тебя, похоже, привлекают опасности. Во всяком случае, Джордан — это тот мужчина, который может тебя защитить.
— Вот только кто будет защищать меня от него!
Его губы дрогнули.
— Не думаю, что тебе захочется защищаться от него. Он настоящий мужчина, Лара, и он лучше всех этих кривляк и идиотов, с которыми ты постоянно встречаешься. И, кроме того, он попросил моего разрешения, прежде чем пригласить тебя на свидание, а ведь этого не сделал ни один из твоих ухажеров!
— Но ведь мы живем в двадцатом веке…
— И это означает, что можно забыть о всяком уважении к старшему поколению, не так ли? — спросил мистер Шофилд язвительно. — Марион бы никогда… Боже, почему я так часто вспоминаю ее в последнее время? — Он посмотрел на фотографию своей покойной жены на каминной полке. — Я любил ее и всегда чувствовал, что она осталась со мной, но в последнее время… — он озадаченно покачал головой, — она то и дело вдруг приходит на память. — Мистер Шофилд беспокойно вздохнул. — Ей бы не понравились твои дикие приятели и еще более — разнузданные вечеринки, Лара, — сказал он более мягким и спокойным голосом. — Мне очень жаль, что я накричал на тебя, дорогая, — добавил он тихо, — но меня совершенно вывел из себя этот случай с Бэзилом. Что если бы он не смирился с твоим отказом? Я знаю, дорогая, ты любишь совершать необъяснимые поступки, но ведь ты же не такая, как эта распущенная публика, с которой ты общаешься. Однажды кто-нибудь из этих пижонов не захочет считаться с твоим желанием…
— А что если этим пижоном окажется Джордан Синклер?
Мистер Шофилд уверенно покачал головой:
— Джордан не пижон, и он всегда держит себя под контролем. Если женщина ответит ему отказом, он примет это.
Лара облизала губы.
— А если я не захочу отвечать ему отказом?
Мистер Шофилд спокойно выдержал ее взгляд.
— Тогда это будет твоим собственным выбором, Лара; я не ханжа, и ты, я не сомневаюсь, — тоже. Если тебе встретится мужчина, с которым ты захочешь вступить в близкие отношения, я не буду возражать. Но я не хочу, чтобы ты спала по очереди с кем попало, как это принято делать в компании Бэзила. Я уверен в тебе и знаю, что такие отношения с мужчиной будут для тебя чем-то большим, чем мелкая интрижка.
Хотя Лара чувствовала сильную усталость, она долго не ложилась спать в ту ночь. Они с отцом снова были друзьями, но сейчас она думала не об этом. Ее тревожило то, что она вроде бы должна сердиться на Джордана за вызванную им сегодняшнюю размолвку с отцом — и сердилась на него за это, — однако по-прежнему хотела встретиться с ним завтрашним вечером. И хотела вовсе не потому, что на этом настаивал отец. Дело в том, что так распорядился сам Джордан, который со снисходительной самонадеянностью ожидал покорности и легко подавлял любые ее протесты, пользуясь решающим влиянием на нее своей физической привлекательности.
Ощущая влечение к Джордану, она твердо решила сделать так, чтобы оно не было односторонним, в чем, безусловно, должна была помочь ее обольстительная внешность во время предстоящего вечернего свидания. Днем она побывала у парикмахера, где длинные волосы были собраны и уложены в аккуратный пучок на макушке. Стиль новой прически подчеркивал чистоту линий лица, тонкие брови, ясные серые глаза, четко очерченные скулы, короткий прямой нос и пухлые губы, покрытые темной помадой цвета меди. Новое, закрепленное на одном плече платье ярко-белого цвета спускалось мягкими, шелковистыми складками чуть ниже колен, а заниженная линия талии не столько скрывала, сколько обрисовывала упругие, соблазнительные бедра; длинные, стройные ноги были обуты в изящные белые вечерние туфли.
И выглядела, и чувствовала она себя прекрасно. Хотя без двадцати минут восемь, когда приехал Джордан, Лара была уже готова, она нарочно продолжала еще некоторое время оставаться в своей комнате — своего рода месть за прежнее намерение Джордана заставить ее ждать годами.
— Твой отец уже уехал — у него назначена деловая встреча за обедом, — сказал, вставая ей навстречу, Джордан — высокий и подтянутый в своем темном вечернем костюме. — Я тоже собрался было уезжать, — сказал он резко. — Ты заметила, что уже пробило восемь?
Лара подняла брови и взглянула на маленькие золотые часики на тонком запястье.
— Ну так что ж. — Ее губы чуть искривились, а глаза сохранили серьезное, без тени улыбки, выражение.
— Выходит, наступил час расплаты? — спросил он неторопливо.
— Расплаты за что? — поинтересовалась она.
— За те десять минут, на которые я опоздал не по своей вине. — Его губы искривились. — Мне пришлось заниматься одним срочным делом, и в результате я смог приехать домой, чтобы переодеться, лишь в семь часов…
— Так ты, значит, из-за этого опоздал? Он сердито вздохнул.
— Ну конечно же. А ты, я полагаю, расценила это как сомнение в твоей привлекательности?
Лара вспыхнула от этой жестокой насмешки.
— Ты очень хорошо; знаешь, что меня рассердило вовсе не твое опоздание! Во всяком случае… не только это, — поправилась она, встретив его насмешливый взгляд. — Наверное, было очень трудно снять трубку и предупредить, что ты задерживаешься? — проговорила она с притворной мягкостью.
— В этом случае — да, очень трудно. — Он плотно сжал губы.
Она сердито посмотрела на него.
— Вообще-то меня разозлило не опоздание, а то, что ты совершенно бесцеремонно вмешиваешься в мои дела. Какое ты имел право рассказывать отцу про Бэзила?
— А, так значит, он отчитал свою маленькую дочку, не так ли?
От его новой насмешки Лара еще больше покраснела.
— Занимайся лучше своим чертовым бизнесом…
— Вижу, что отчитал, — произнес Джордан задумчиво. — Но ведь, кто-то же должен был остановить тебя.. Ты быстро приближалась к самоуничтожению в этой компании, где в ходу наркотики и где царят легкие нравы.
— Ты, кажется, был в той же самой компании! — с детской запальчивостью напомнила она.
— Мне все-таки уже тридцать лет, — сказал Джордан. — У меня намного больше опыта, и в жизни я прошел через такое, что тебе и не снилось. Наркотики меня не интересуют, а женщины у меня и так есть всегда, когда я захочу. — Он пожал плечами.
— Да, я это заметила! — усмехнулась Лара.
Его темно-синие глаза пристально смотрели на нее.
— Рано или поздно тебя, с твоим бесшабашным ко всему отношением, потянет попробовать наркотики и секс.
— И ты, значит, собираешься спасти меня от всего этого? — язвительно спросила она. — Я полагала, что мы собираемся пообедать в ресторане, а не венчаться в церкви!
Глаза Джордана приобрели холодное, сердитое выражение.
— Человеку, который будет иметь глупость жениться на тебе, потребуется еще более сильный, чем у тебя характер.
— То есть как у тебя?
— Да, — сказал он резко.
Лара возмущенно выдохнула воздух.
— Если моему отцу кажется, что ты какой-то особенный, это вовсе не означает, что я тоже так считаю, — заметила она с раздражением.
К ее досаде, несмотря на все обидные слова в его адрес, Джордан вдруг рассмеялся.
— Мужчинам так кажется, когда они узнают, что некто спас их единственную дочь от подлого соблазнителя, а они в тот же самый день выигрывают у этого некто в гольф. Первый поступок говорит сам за себя, а что касается второго — тут уж с их стороны непременно появляется чувство вины, словно они в самом деле уязвили ваше самолюбие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21