Казалось, война затянется на долгие, долгие годы, и Фефну таки придется просить подмогу у Смертоносца-Повелителя.
Но в один из ненастных дней бурак с дальнего дозора принес совершенно неожиданную весть. Шары в это день подниматься не могли, и бойцовому пришлось проделать весь путь пешком - однако новость того стоила. Дозорный передал отчетливый образ: двуногие, укрывшись за каменной перегородкой, уничтожают несметные орды муравьев морем растекающегося огня! Картинка была не очень четкая - с такой высоты паукам вообще сложно что-либо увидеть. Вроде, поначалу муравьи наседали, но потом один из людей взмахнул рукой, бросил в шестиногих какой-то черный шар. Он ударился о песок, и тут же в воздух взметнулись языки яркого пламени! А двуногий все бросал и бросал свои странные ядра. Мгновенно разлившееся огненное озеро охватило почти всех муравьев. Выскочить из гибельного жара не удалось никому.
Фефн даже не порадовался тому, что найден наконец ненавистный пещерный город на краю пустыни. Младший Повелитель сразу понял, сколь опасное и смертоносное оружие находится в руках у свободных людей. Его нужно было немедленно захватить, желательно вместе с изобретателем. А город сей, столько дождей отравляющий ему жизнь, уничтожить - потом, когда будет покончено с муравьями. А пока…
Но на следующее утро снова зарядил бесконечный ливень. Охоту за изобретателем огненной смерти пришлось отложить. Только через день шары смогли подняться в воздух. Фефн отправил на юг, к Серым скалам сразу двадцать бураков, приказав захватывать всех двуногих, не причиняя им вреда.
ГЛАВА 11
ОГНЕННАЯ СМЕРТЬ
Осада - пугающее, незнакомое слово, дошедшее из легенд. Ныне уже даже самые седые старики сразу не припомнят его смысл. А ведь когда-то это слово было на устах всех оставшихся в живых людей. Последняя надежда людей, Ивар Сильный много дней оборонялся от атак смертоносцев в своем укрепленном городе. Пауки осадили его, перекрыли все входы и держали в кольце блокады от одних дождей до следующих, но взять так и не смогли. Лишь спустя одиннадцать лун измученные бесконечной войной люди запросили мира, но и тогда не покорились смертоносцам. История повторялась здесь, в Угрюмых скалах. Пещерный город истекал кровью. Муравьи, хоть и не нападали теперь на охрану заслонов всеми силами, все равно прощупывали оборону людей почти ежедневно. Небольшие отряды в одну-две дюжины муравьев то и дело атаковали входы, проверяя силу защитников. Айрис была вынуждена держать самых опытных людей на заграждениях. Дежурили посменно. В коротких, яростных стычках рыжие неизменно бывали побеждены и отброшены, но и люди несли потери.
Места для раненых и искалеченных воинов в пещере Кивинары уже не хватало. Некоторых разобрали по домам семьи, но большинству требовался уход, перевязки, и Кивинара настояла на том, чтобы тяжелораненых оставляли в ее пещере: помощницы мастера ран и так выбивались из сил, еще не хватало, чтобы они целыми днями бегали по бесконечным коридорам и туннелям города в поисках пациентов.
Между тем, раненые прибывали после каждой стычки с муравьями, и скоро все пространство пещеры оказалось заполненным. Тогда Правительница Айрис распорядилась освободить все расположенные рядом помещения. Жившие в них люди временно поселились у друзей и родственников. Никто не роптал, не жаловался - все понимали, что это необходимая мера и, к счастью, временная.
Пустые комнаты застелили паучьими одеялами, в центре выложили камнями очаг. Новых раненых приносили уже сюда, и скоро запахи лекарственного отвара пустоцвета, несвежих перевязок и гниющей плоти заполнили близлежащие коридоры. По утрам здесь часто можно было видеть похоронную команду со скорбными лицами. Проходящие мимо люди вздыхали, женщины смахивали непрошеные слезы: еще один раненый не пережил ночи. Искусство Кивинары не могло спасти всех, слишком уж тяжелые увечья наносили людям чудовищные жвалы муравьев.
В эти дни в пещерах почти везде звучали одни и те же разговоры:
- Как твой?
- Да ничего, вроде вытянет… Или:
- Мертвые пески! Что с тобой!
- Талик-то мой…
- Что? Что с ним?
- У-умер… ночью.
Каждое утро тайными тропами на лов выходили охотники - самые искусные, самые опытные. Послать в пески необученную молодежь - это значит наверняка отправить на смерть. У горячих молодых парней не хватит сноровки обойти стороной муравьиные дозоры, и, кроме того, совершенно точно не хватит терпения таиться от них, пережидать, отсиживаться в укромных местах по полдня.
Охотники весь день проводили в песках и возвращались с добычей лишь следующей ночью. И не только из-за муравьев. Дичи поблизости от Угрюмых скал становилось все меньше. То ли шестиногие тоже промышляли себе еду, то ли, напуганная небывалым нашествием, пустынная живность просто покидала эти края. Все глубже и глубже в сердце пустыни прятались песчаные крысы, бегунки, пескозубы, чтобы добыть хоть немного мяса, ловцам приходилось промерить шагами не одну сотню перестрелов. Однако добычи на всех не хватало, и постепенно - медленнее, конечно, чем могло бы быть, - но все равно таяли запасы в пещерных кладовых. Угроза голода отступила лишь на некоторое время.
Обычно Редар до заката находился у загражденного входа в город, а на ночь глядя отправлялся в пустыню вместе с Кенгаром, Аваллитом и вечно угрюмым Бегалом. Еще день полагался на отдых, но обычно никто из охотников им не пользовался - люди были нужны везде: и в Привратной пещере, и в Сырой, и в дозоры на Укушенную скалу и Открытый Пятачок. Да и муравьи не давали отдыхать.
Такой ритм выматывал, многие охотники от недосыпа и усталости ходили измученные, с черными кругами под глазами, и это было опасно: слабость и невнимательность в бою приводила к новым жертвам. Кенгар и Римал это понимали и до хрипа кричали на своих людей, почти силком гоня их отдыхать.
Пустынник и сам держался только силой воли и выносливостью. Пустыня приучила его к лишениям, и пока он выглядел свежее многих пещерников, но понимал, что это ненадолго.
С Кирой он виделся урывками, то по пути к завалу, то в полутьме переходного туннеля. Они не успевали даже насмотреться друг на друга, взяться за руки, как Редару снова надо было куда-то бежать.
- Реди, ты как? Я тебя с позавчерашнего дня не видела…
- Прости, Кир… Я до заката на Привратном заслоне стоял, а потом сразу ушел на лов. Только утром вернулся.
- А вечером сегодня будешь? - Не знаю еще, но я постараюсь, обязательно постараюсь!
Кира грустно смотрела на него, будто хотела запомнить каждую черточку его лица.
- Я так скучаю без тебя.
- Я тоже, Кир. Но ты же видишь…
Ночью, когда измученный город спал, Редар продолжал опыты с нефтью. Приходилось, правда, экономить: запасы были невелики. В тот памятный поход в муравьиную долину он принес совсем немного - всего пару глинянок. Торопился домой, да и измотал его изрядно бесконечный двухдневный переход - не смог унести больше. А теперь жалел: нефть заканчивалась…
И ведь как некстати! Потому что вчера… Вчера случилось удивительное. Он смешал в новых, никогда не использованных ранее Креггом, пропорциях нефть и масло земляных орехов, а потом, подчиняясь какому-то наитию, добавил немного вязкой смолы пустынной пальмы уаугу. Получилась густая, вялотекучая жидкость, которая вспыхнула, как степной пожар, едва не подпалив Редару брови, стоило только поднести к ней тлеющую лучину. И долго горела жарким, коптящим пламенем.
Пустынник смочил в ней куски старой паутинной ткани, привычно ссучил из мотка старой шерсти нитку-фитилек, привязал к заряду. Поджег и метнул в стену. Ткань ослепительной звездой вспыхнула еще в полете, ударилась в стену и… прилипла - плавящаяся от огня смола надежно прикрепила комок к стене. Горящая смесь пылающей дорожкой потянулась вниз. Сам заряд продолжал полыхать, роняя со свистящим шумом огненные капли. Потрескивая, разлетались во все стороны искры, а на камень стены ложились жирные черные хлопья сажи…
Только прогорев почти до конца, обугленный комок отцепился и упал, в последний раз осветив комнату фейерверком искр.
И такой эффект на отвесной стене! Что же говорить о хитине на спинах шестиногих! Полыхающая смесь затечет под панцири, проникнет в любую щель. Сбросить же пылающий комок будет не так-то просто даже на бегу!
Редар пока решил никому ничего не говорить, даже Кире, но в душе он ликовал. Вот оно - смертоносное оружие, призванное истребить любых врагов, будь то муравьи, пауки или кто-нибудь еще… Оружие, способное вернуть людям утраченное многие века назад могущество. Сбылась мечта его Учителя - жаль, Крегг не дожил до ее осуществления.
Чтобы точно выверить пропорции смеси и сделать опытные образцы, нужна была еще нефть. Охотник прикинул: одной оставшейся глинянкой не обойдешься, мало. Только теперь за «кровью песков» так просто не сходишь - муравьиные дозоры шныряют вокруг Угрюмых скал, да и он сам теперь принадлежит не только себе.
Поздним вечером Редар постучал в Приемную пещеру. Правительница Айрис была одна, отдыхала - нечасто ей это удавалось в последнее время. Приходу молодого мастера пустыни она если и удивилась, то не показала виду. Прости, Правительница, если прервал твой отдых. Но ты знаешь: я бы не явился просто так.
- Рассказывай, - лаконично прервала она извинения.
Редар сказал гордо и просто:
- Я раскрыл секрет Крегга.
- Что?
- Я знаю, как убить смертоносцев! И муравьев, если хочешь.
- О-ох, опять ты этой галиматьей голову забиваешь! Я уж решила, ты давно всю эту чушь забросил, одумался…
- Выслушай, Правительница. Только что я сделал первую огненную смерть…
- Ты ее так называешь?! - в голосе Айрис проскользнул сарказм.
- Неважно, как ее назвать. Важно, что она сожжет все, что хочешь. А насекомые, муравьи ли, пауки - сама знаешь, как они боятся огня.
- Знаю. Так ты что, предлагаешь костер перед ними разжигать? Тоже мне - огненная смерть! Ну, двух-трех опалишь - остальные разбегутся, а то и просто обойдут стороной твой костер.
- Нет, Правительница, не костер. Зажигательный заряд, который можно бросить рукой или метнуть из пращи. Муравьев можно просто забросать, а вот в смертоносцев лучше целиться с большого расстояния, чтобы своим волевым ударом не достали. Заряд разбивается и заливает все кругом сплошным морем огня!
Глаза Редара разгорелись, он говорил возбужденно, чересчур уверенно. Айрис засомневалась:
«Может, парень и вправду от Крегга чего-нибудь такого набрался? Не зря же старый безумец где-то пропадал столько времени?»
Вслух она лениво, без интереса, чтобы еще больше подзадорить малого, спросила:
- Море? Большое море-то? И сколько нужно людей, чтобы тот заряд поднять?
- Одного хватит. Заряд будет небольшой - с глинянку для воды, может, чуть больше. А для пращи - с кулак.
- Ну, тогда не море получится, - лужа, в лучшем случае. И что помешает муравью выскочить из огня, пока он не успел заживо поджариться?
- Внутри будут куски ткани, смоченные в смоле уаугу, тогда все это намертво прилипнет к хитину и будет гореть прямо на спинах шестиногих. Впрочем, если ты не веришь, Правительница, разреши послезавтра тебе доказать.
- Почему не завтра?
- Я за этим к тебе и пришел. У меня не хватает одной составной части для приготовления смеси. Ее можно найти в пустыне, за долиной Ущелий - это жидкая земляная смола, называется нефть, кое-кто зовет ее «кровью песков». Разреши мне сегодня после заката не ходить на охоту. Я обернусь за ночь и утро, день пережду в песках, а заодно надо бы Богвара проведать, тревожно мне что-то…
- Принесешь нужную часть - и что дальше?
- Сготовлю смесь, заряды и утром покажу тебе. Муравьи каждый день, ближе к полудню, на заграждения лезут, неугомонные, будто там, откуда они пришли, их девать некуда. Ну, а я их своей огненной смертью успокою. А ты, если не веришь - посмотришь. С верхней галереи над Привратной пещерой, например.
- Почему не с заслона? Редар просто ответил:
- Там может быть опасно, Правительница. Муравьи могут тебя убить…
- Позволь мне самой решать, где я буду стоять! - глаза Айрис гневно сверкнули. - Там, где гибнут воины, не зазорно встать и Повелительнице! Иначе цена ей - пригоршня песка в суховей! * * *
Встреча с родственниками прошла на удивление бурно, у Редара даже потеплело на душе, - немало благодаря энергии и голосу Баи, которая вопила от радости на всю пустыню. Богвар пустыннику очень обрадовался, а Раймика даже всплакнула от облегчения - они-то уже мысленно давно его похоронили. Оказывается, среди пустынников разошелся удивительный слух. Будто пещерный город захвачен несметными ордами муравьев, пришедших неизвестно откуда. Все жители Угрюмых скал, мол, погибли, заживо съеденные ужасными рыжими чудовищами.
- Да откуда вы это взяли?
- Мы же не знали ничего. После того, как Зинвал побывал у вас, все как-то затихло, нападения прекратились. Правда, кто-то видел в песках неизвестных насекомых - тогда мы еще не знали про муравьев, - но значения этому особенного не придали. Ну, видел и видел, мало ли в пустыне всяких тварей водится. А потом кто-то из одиночек пошел в пещеры на мену. Дожди-то начались, холодно по ночам, покрывала нужны, накидки, горючий камень… И не вернулся тот человек. Думали, опять смертоносцы. Снова затаились. Но у Кисмы жена на сносях, уже вот-вот должна разродиться, чем дите-то согревать. Деваться некуда - вот он и решился. С ним еще вызвался один парень не из самых трусливых - Местак, Кребуса младший брат. Ну что, собрались, пошли.
- И что? Нарвались на мурашей?
- А то! Кисма один примчался, рука, как ветка обломанная, болтается, слова сказать не может. Мы уж тут Крегга помянули, тот тоже… а, да что вспоминать… Прямо у отрогов их муравьи и поджидали, рыжие выползни! Налетели, точно ветер из-за дюн. Парни-то наши, конечно, не промах, да слишком много их было, муравьев-то. Местака подранили, он упал, и его мигом на куски разорвали, прямо у Кисмы на глазах. А тот ничего и сделать не смог, сам с трудом отбивался. Пришлось отступить. Отбился, прибежал к нам. Ну, мы так и порешили: нет больше пещерного города. Бая, вон, полночи по тебе проплакала. Я, Ззар, Кребус, да и Зинвал пару раз потом ходили к отрогам, следили за шестиногими. Они у тропы прямо так и вьются, не счесть, сколько их! Покалеченных видали много - без ног, без брюха, туловища исцарапаны. Зинвал тогда сказал, помнится: пещерники-то просто так не сдались, похоже. Только много их, рыжих… - Да, мы поначалу тоже со страхом на них глазели. А теперь ничего - приноровились их бить. С охотой только тяжело - запасы в кладовых на исходе, скоро вот-вот голод начнется. А выйти шестиногие не дают, следят. Стоит за пределы пещер сунуться - они тут как тут.
- А ты как же пробрался?
В этот момент в нору ввалились Зинвал, Кребус, Ззар и еще двое охотников, которых Редар раньше не видел. Они шумно приветствовали его, касались предплечьями. Юноша уже почти отвык от этого способа и промахнулся несколько раз, чем вызвал взрыв веселого смеха. Посыпались вопросы. Снова пришлось рассказывать о нашествии, о стычках на завалах, о кипятке и каменных глыбах, о первом и втором штурме, осаде… Охотники помрачнели, слушали молча, лишь изредка прерывали вопросами. Когда гость закончил, долго никто не нарушал тишину, наконец Зинвал сказал:
- Да-а, невесело. В наших краях ничего подобного не случалось со времен Великой Войны. Но вот еще один вопрос мне непонятен. Я когда к лазу подходил, услышал, о чем вы тут говорили. Да-да, вас за пять перестрелов слышно. Ну, хорошо, хорошо - за два. Так вот. Как ты, Редар, смог через мурашей пройти?
- В самом деле, как? - спросил и Кребус.
- Ну, это просто! Я прошел их стоянку ночью, когда они не двигаются, спят. А тех немногих, что охраняют, можно легко обойти стороной - на холоде они хуже слышат, почти не замечают ничего на расстоянии, да и передвигаются медленнее…
- Гм, отлично сделано! Кто это у вас такой умник? Способ отличный. - Зинвал восхищенно покрутил головой. - Кто додумался? Салестер, небось…
- Да нет, я.
- Ты?!
- Давайте лучше вот что обсудим. - Богвар поднялся, сделал пару шагов по норе, вернулся. - Редар сказал, что у них там, в пещерах - голод, нечего есть…
- Не так плохо, на самом деле. Пока еще еда есть. Но к новолунию запасы кончатся.
- А что охота? - спросил Ззар.
- Помогает, но плохо. Много охотников погибли в стычках, многие ранены, искалечены. Большая часть оставшихся вынуждены постоянно дежурить на заграждениях. Так что в пустыню ходит лишь десятка два ловцов. Сами понимаете, столько же дичи, как раньше, они не добудут. Вот и сидим на голодном пайке. Некоторые наши с горечью смеются: скоро, мол, на подножный корм перейдем, мох и лишайники будем жрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Но в один из ненастных дней бурак с дальнего дозора принес совершенно неожиданную весть. Шары в это день подниматься не могли, и бойцовому пришлось проделать весь путь пешком - однако новость того стоила. Дозорный передал отчетливый образ: двуногие, укрывшись за каменной перегородкой, уничтожают несметные орды муравьев морем растекающегося огня! Картинка была не очень четкая - с такой высоты паукам вообще сложно что-либо увидеть. Вроде, поначалу муравьи наседали, но потом один из людей взмахнул рукой, бросил в шестиногих какой-то черный шар. Он ударился о песок, и тут же в воздух взметнулись языки яркого пламени! А двуногий все бросал и бросал свои странные ядра. Мгновенно разлившееся огненное озеро охватило почти всех муравьев. Выскочить из гибельного жара не удалось никому.
Фефн даже не порадовался тому, что найден наконец ненавистный пещерный город на краю пустыни. Младший Повелитель сразу понял, сколь опасное и смертоносное оружие находится в руках у свободных людей. Его нужно было немедленно захватить, желательно вместе с изобретателем. А город сей, столько дождей отравляющий ему жизнь, уничтожить - потом, когда будет покончено с муравьями. А пока…
Но на следующее утро снова зарядил бесконечный ливень. Охоту за изобретателем огненной смерти пришлось отложить. Только через день шары смогли подняться в воздух. Фефн отправил на юг, к Серым скалам сразу двадцать бураков, приказав захватывать всех двуногих, не причиняя им вреда.
ГЛАВА 11
ОГНЕННАЯ СМЕРТЬ
Осада - пугающее, незнакомое слово, дошедшее из легенд. Ныне уже даже самые седые старики сразу не припомнят его смысл. А ведь когда-то это слово было на устах всех оставшихся в живых людей. Последняя надежда людей, Ивар Сильный много дней оборонялся от атак смертоносцев в своем укрепленном городе. Пауки осадили его, перекрыли все входы и держали в кольце блокады от одних дождей до следующих, но взять так и не смогли. Лишь спустя одиннадцать лун измученные бесконечной войной люди запросили мира, но и тогда не покорились смертоносцам. История повторялась здесь, в Угрюмых скалах. Пещерный город истекал кровью. Муравьи, хоть и не нападали теперь на охрану заслонов всеми силами, все равно прощупывали оборону людей почти ежедневно. Небольшие отряды в одну-две дюжины муравьев то и дело атаковали входы, проверяя силу защитников. Айрис была вынуждена держать самых опытных людей на заграждениях. Дежурили посменно. В коротких, яростных стычках рыжие неизменно бывали побеждены и отброшены, но и люди несли потери.
Места для раненых и искалеченных воинов в пещере Кивинары уже не хватало. Некоторых разобрали по домам семьи, но большинству требовался уход, перевязки, и Кивинара настояла на том, чтобы тяжелораненых оставляли в ее пещере: помощницы мастера ран и так выбивались из сил, еще не хватало, чтобы они целыми днями бегали по бесконечным коридорам и туннелям города в поисках пациентов.
Между тем, раненые прибывали после каждой стычки с муравьями, и скоро все пространство пещеры оказалось заполненным. Тогда Правительница Айрис распорядилась освободить все расположенные рядом помещения. Жившие в них люди временно поселились у друзей и родственников. Никто не роптал, не жаловался - все понимали, что это необходимая мера и, к счастью, временная.
Пустые комнаты застелили паучьими одеялами, в центре выложили камнями очаг. Новых раненых приносили уже сюда, и скоро запахи лекарственного отвара пустоцвета, несвежих перевязок и гниющей плоти заполнили близлежащие коридоры. По утрам здесь часто можно было видеть похоронную команду со скорбными лицами. Проходящие мимо люди вздыхали, женщины смахивали непрошеные слезы: еще один раненый не пережил ночи. Искусство Кивинары не могло спасти всех, слишком уж тяжелые увечья наносили людям чудовищные жвалы муравьев.
В эти дни в пещерах почти везде звучали одни и те же разговоры:
- Как твой?
- Да ничего, вроде вытянет… Или:
- Мертвые пески! Что с тобой!
- Талик-то мой…
- Что? Что с ним?
- У-умер… ночью.
Каждое утро тайными тропами на лов выходили охотники - самые искусные, самые опытные. Послать в пески необученную молодежь - это значит наверняка отправить на смерть. У горячих молодых парней не хватит сноровки обойти стороной муравьиные дозоры, и, кроме того, совершенно точно не хватит терпения таиться от них, пережидать, отсиживаться в укромных местах по полдня.
Охотники весь день проводили в песках и возвращались с добычей лишь следующей ночью. И не только из-за муравьев. Дичи поблизости от Угрюмых скал становилось все меньше. То ли шестиногие тоже промышляли себе еду, то ли, напуганная небывалым нашествием, пустынная живность просто покидала эти края. Все глубже и глубже в сердце пустыни прятались песчаные крысы, бегунки, пескозубы, чтобы добыть хоть немного мяса, ловцам приходилось промерить шагами не одну сотню перестрелов. Однако добычи на всех не хватало, и постепенно - медленнее, конечно, чем могло бы быть, - но все равно таяли запасы в пещерных кладовых. Угроза голода отступила лишь на некоторое время.
Обычно Редар до заката находился у загражденного входа в город, а на ночь глядя отправлялся в пустыню вместе с Кенгаром, Аваллитом и вечно угрюмым Бегалом. Еще день полагался на отдых, но обычно никто из охотников им не пользовался - люди были нужны везде: и в Привратной пещере, и в Сырой, и в дозоры на Укушенную скалу и Открытый Пятачок. Да и муравьи не давали отдыхать.
Такой ритм выматывал, многие охотники от недосыпа и усталости ходили измученные, с черными кругами под глазами, и это было опасно: слабость и невнимательность в бою приводила к новым жертвам. Кенгар и Римал это понимали и до хрипа кричали на своих людей, почти силком гоня их отдыхать.
Пустынник и сам держался только силой воли и выносливостью. Пустыня приучила его к лишениям, и пока он выглядел свежее многих пещерников, но понимал, что это ненадолго.
С Кирой он виделся урывками, то по пути к завалу, то в полутьме переходного туннеля. Они не успевали даже насмотреться друг на друга, взяться за руки, как Редару снова надо было куда-то бежать.
- Реди, ты как? Я тебя с позавчерашнего дня не видела…
- Прости, Кир… Я до заката на Привратном заслоне стоял, а потом сразу ушел на лов. Только утром вернулся.
- А вечером сегодня будешь? - Не знаю еще, но я постараюсь, обязательно постараюсь!
Кира грустно смотрела на него, будто хотела запомнить каждую черточку его лица.
- Я так скучаю без тебя.
- Я тоже, Кир. Но ты же видишь…
Ночью, когда измученный город спал, Редар продолжал опыты с нефтью. Приходилось, правда, экономить: запасы были невелики. В тот памятный поход в муравьиную долину он принес совсем немного - всего пару глинянок. Торопился домой, да и измотал его изрядно бесконечный двухдневный переход - не смог унести больше. А теперь жалел: нефть заканчивалась…
И ведь как некстати! Потому что вчера… Вчера случилось удивительное. Он смешал в новых, никогда не использованных ранее Креггом, пропорциях нефть и масло земляных орехов, а потом, подчиняясь какому-то наитию, добавил немного вязкой смолы пустынной пальмы уаугу. Получилась густая, вялотекучая жидкость, которая вспыхнула, как степной пожар, едва не подпалив Редару брови, стоило только поднести к ней тлеющую лучину. И долго горела жарким, коптящим пламенем.
Пустынник смочил в ней куски старой паутинной ткани, привычно ссучил из мотка старой шерсти нитку-фитилек, привязал к заряду. Поджег и метнул в стену. Ткань ослепительной звездой вспыхнула еще в полете, ударилась в стену и… прилипла - плавящаяся от огня смола надежно прикрепила комок к стене. Горящая смесь пылающей дорожкой потянулась вниз. Сам заряд продолжал полыхать, роняя со свистящим шумом огненные капли. Потрескивая, разлетались во все стороны искры, а на камень стены ложились жирные черные хлопья сажи…
Только прогорев почти до конца, обугленный комок отцепился и упал, в последний раз осветив комнату фейерверком искр.
И такой эффект на отвесной стене! Что же говорить о хитине на спинах шестиногих! Полыхающая смесь затечет под панцири, проникнет в любую щель. Сбросить же пылающий комок будет не так-то просто даже на бегу!
Редар пока решил никому ничего не говорить, даже Кире, но в душе он ликовал. Вот оно - смертоносное оружие, призванное истребить любых врагов, будь то муравьи, пауки или кто-нибудь еще… Оружие, способное вернуть людям утраченное многие века назад могущество. Сбылась мечта его Учителя - жаль, Крегг не дожил до ее осуществления.
Чтобы точно выверить пропорции смеси и сделать опытные образцы, нужна была еще нефть. Охотник прикинул: одной оставшейся глинянкой не обойдешься, мало. Только теперь за «кровью песков» так просто не сходишь - муравьиные дозоры шныряют вокруг Угрюмых скал, да и он сам теперь принадлежит не только себе.
Поздним вечером Редар постучал в Приемную пещеру. Правительница Айрис была одна, отдыхала - нечасто ей это удавалось в последнее время. Приходу молодого мастера пустыни она если и удивилась, то не показала виду. Прости, Правительница, если прервал твой отдых. Но ты знаешь: я бы не явился просто так.
- Рассказывай, - лаконично прервала она извинения.
Редар сказал гордо и просто:
- Я раскрыл секрет Крегга.
- Что?
- Я знаю, как убить смертоносцев! И муравьев, если хочешь.
- О-ох, опять ты этой галиматьей голову забиваешь! Я уж решила, ты давно всю эту чушь забросил, одумался…
- Выслушай, Правительница. Только что я сделал первую огненную смерть…
- Ты ее так называешь?! - в голосе Айрис проскользнул сарказм.
- Неважно, как ее назвать. Важно, что она сожжет все, что хочешь. А насекомые, муравьи ли, пауки - сама знаешь, как они боятся огня.
- Знаю. Так ты что, предлагаешь костер перед ними разжигать? Тоже мне - огненная смерть! Ну, двух-трех опалишь - остальные разбегутся, а то и просто обойдут стороной твой костер.
- Нет, Правительница, не костер. Зажигательный заряд, который можно бросить рукой или метнуть из пращи. Муравьев можно просто забросать, а вот в смертоносцев лучше целиться с большого расстояния, чтобы своим волевым ударом не достали. Заряд разбивается и заливает все кругом сплошным морем огня!
Глаза Редара разгорелись, он говорил возбужденно, чересчур уверенно. Айрис засомневалась:
«Может, парень и вправду от Крегга чего-нибудь такого набрался? Не зря же старый безумец где-то пропадал столько времени?»
Вслух она лениво, без интереса, чтобы еще больше подзадорить малого, спросила:
- Море? Большое море-то? И сколько нужно людей, чтобы тот заряд поднять?
- Одного хватит. Заряд будет небольшой - с глинянку для воды, может, чуть больше. А для пращи - с кулак.
- Ну, тогда не море получится, - лужа, в лучшем случае. И что помешает муравью выскочить из огня, пока он не успел заживо поджариться?
- Внутри будут куски ткани, смоченные в смоле уаугу, тогда все это намертво прилипнет к хитину и будет гореть прямо на спинах шестиногих. Впрочем, если ты не веришь, Правительница, разреши послезавтра тебе доказать.
- Почему не завтра?
- Я за этим к тебе и пришел. У меня не хватает одной составной части для приготовления смеси. Ее можно найти в пустыне, за долиной Ущелий - это жидкая земляная смола, называется нефть, кое-кто зовет ее «кровью песков». Разреши мне сегодня после заката не ходить на охоту. Я обернусь за ночь и утро, день пережду в песках, а заодно надо бы Богвара проведать, тревожно мне что-то…
- Принесешь нужную часть - и что дальше?
- Сготовлю смесь, заряды и утром покажу тебе. Муравьи каждый день, ближе к полудню, на заграждения лезут, неугомонные, будто там, откуда они пришли, их девать некуда. Ну, а я их своей огненной смертью успокою. А ты, если не веришь - посмотришь. С верхней галереи над Привратной пещерой, например.
- Почему не с заслона? Редар просто ответил:
- Там может быть опасно, Правительница. Муравьи могут тебя убить…
- Позволь мне самой решать, где я буду стоять! - глаза Айрис гневно сверкнули. - Там, где гибнут воины, не зазорно встать и Повелительнице! Иначе цена ей - пригоршня песка в суховей! * * *
Встреча с родственниками прошла на удивление бурно, у Редара даже потеплело на душе, - немало благодаря энергии и голосу Баи, которая вопила от радости на всю пустыню. Богвар пустыннику очень обрадовался, а Раймика даже всплакнула от облегчения - они-то уже мысленно давно его похоронили. Оказывается, среди пустынников разошелся удивительный слух. Будто пещерный город захвачен несметными ордами муравьев, пришедших неизвестно откуда. Все жители Угрюмых скал, мол, погибли, заживо съеденные ужасными рыжими чудовищами.
- Да откуда вы это взяли?
- Мы же не знали ничего. После того, как Зинвал побывал у вас, все как-то затихло, нападения прекратились. Правда, кто-то видел в песках неизвестных насекомых - тогда мы еще не знали про муравьев, - но значения этому особенного не придали. Ну, видел и видел, мало ли в пустыне всяких тварей водится. А потом кто-то из одиночек пошел в пещеры на мену. Дожди-то начались, холодно по ночам, покрывала нужны, накидки, горючий камень… И не вернулся тот человек. Думали, опять смертоносцы. Снова затаились. Но у Кисмы жена на сносях, уже вот-вот должна разродиться, чем дите-то согревать. Деваться некуда - вот он и решился. С ним еще вызвался один парень не из самых трусливых - Местак, Кребуса младший брат. Ну что, собрались, пошли.
- И что? Нарвались на мурашей?
- А то! Кисма один примчался, рука, как ветка обломанная, болтается, слова сказать не может. Мы уж тут Крегга помянули, тот тоже… а, да что вспоминать… Прямо у отрогов их муравьи и поджидали, рыжие выползни! Налетели, точно ветер из-за дюн. Парни-то наши, конечно, не промах, да слишком много их было, муравьев-то. Местака подранили, он упал, и его мигом на куски разорвали, прямо у Кисмы на глазах. А тот ничего и сделать не смог, сам с трудом отбивался. Пришлось отступить. Отбился, прибежал к нам. Ну, мы так и порешили: нет больше пещерного города. Бая, вон, полночи по тебе проплакала. Я, Ззар, Кребус, да и Зинвал пару раз потом ходили к отрогам, следили за шестиногими. Они у тропы прямо так и вьются, не счесть, сколько их! Покалеченных видали много - без ног, без брюха, туловища исцарапаны. Зинвал тогда сказал, помнится: пещерники-то просто так не сдались, похоже. Только много их, рыжих… - Да, мы поначалу тоже со страхом на них глазели. А теперь ничего - приноровились их бить. С охотой только тяжело - запасы в кладовых на исходе, скоро вот-вот голод начнется. А выйти шестиногие не дают, следят. Стоит за пределы пещер сунуться - они тут как тут.
- А ты как же пробрался?
В этот момент в нору ввалились Зинвал, Кребус, Ззар и еще двое охотников, которых Редар раньше не видел. Они шумно приветствовали его, касались предплечьями. Юноша уже почти отвык от этого способа и промахнулся несколько раз, чем вызвал взрыв веселого смеха. Посыпались вопросы. Снова пришлось рассказывать о нашествии, о стычках на завалах, о кипятке и каменных глыбах, о первом и втором штурме, осаде… Охотники помрачнели, слушали молча, лишь изредка прерывали вопросами. Когда гость закончил, долго никто не нарушал тишину, наконец Зинвал сказал:
- Да-а, невесело. В наших краях ничего подобного не случалось со времен Великой Войны. Но вот еще один вопрос мне непонятен. Я когда к лазу подходил, услышал, о чем вы тут говорили. Да-да, вас за пять перестрелов слышно. Ну, хорошо, хорошо - за два. Так вот. Как ты, Редар, смог через мурашей пройти?
- В самом деле, как? - спросил и Кребус.
- Ну, это просто! Я прошел их стоянку ночью, когда они не двигаются, спят. А тех немногих, что охраняют, можно легко обойти стороной - на холоде они хуже слышат, почти не замечают ничего на расстоянии, да и передвигаются медленнее…
- Гм, отлично сделано! Кто это у вас такой умник? Способ отличный. - Зинвал восхищенно покрутил головой. - Кто додумался? Салестер, небось…
- Да нет, я.
- Ты?!
- Давайте лучше вот что обсудим. - Богвар поднялся, сделал пару шагов по норе, вернулся. - Редар сказал, что у них там, в пещерах - голод, нечего есть…
- Не так плохо, на самом деле. Пока еще еда есть. Но к новолунию запасы кончатся.
- А что охота? - спросил Ззар.
- Помогает, но плохо. Много охотников погибли в стычках, многие ранены, искалечены. Большая часть оставшихся вынуждены постоянно дежурить на заграждениях. Так что в пустыню ходит лишь десятка два ловцов. Сами понимаете, столько же дичи, как раньше, они не добудут. Вот и сидим на голодном пайке. Некоторые наши с горечью смеются: скоро, мол, на подножный корм перейдем, мох и лишайники будем жрать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30