– Нет, миледи. Он дал мне дом. Это я решила стать служанкой и так отплатить ему за доброту. – Она опустила застенчивый взгляд на изуродованную ногу. – Если бы не Диллон Кэмпбелл, что стало бы с моей жизнью?
– Как это случилось? – спросила Леонора. Гвиннит отвела глаза.
– Англичанин направил на меня лошадь и едва не затоптал. Думали, что я уже не выживу.
Леонора содрогнулась, представив, что пришлось вынести бедняжке. Она увидела, как лицо Гвиннит исказилось страданием, когда та договорила:
– Ни один мужчина не возьмет в жены женщину с таким увечьем. Но, если мне не суждено стать женой и матерью, по крайней мере, здесь, в Кинлох-хаусе, у моей жизни есть какая-то цель. Эти люди стали моей семьей.
Остальные служанки собрались вокруг них, прислушиваясь.
– Милорд и меня спас, – застенчиво призналась одна из девушек. – Англичане убили мою маму, и отца, и четырех сестричек. А я была совсем маленькой, и меня бросили замерзать. Но меня нашли братья Диллона и принесли в замок, где мне дали и кров, и приют. С тех пор я и живу здесь.
– И я, – раздался еще один голос. – Нас с братиком заставили смотреть, как убивают всю нашу семью. Диллон нашел нас, когда мы заблудились в лесу. Он привез нас сюда. Сейчас мой брат учится присматривать за лошадьми при конюшнях, а я обучаюсь работать по хозяйству. Если бы не доброта милорда, мы бы погибли. Так же как и вот он, – добавила девушка, кидая взгляд на Руперта, который стоял на посту в другом конце зала.
– Расскажи мне о Руперте, – тихо попросила Леонора. – Его тоже спас Диллон Кэмпбелл?
– Да, миледи. – Гвиннит замолчала, и Леонора заметила, как смягчился взгляд девушки. Было совершенно очевидно, что служанка неравнодушна к парню.
– Как давно он живет в Кинлох-хаусе?
– Ему было всего лет восемь или девять, когда он появился здесь.
– И у него нет семьи?
– Нет, никого нет. Всех убили в сражении. Хотя девушка старательно не упоминала об английских солдатах, Леонора уже знала, что все раны, полученные кем-либо из живущих в этой стране в сражениях, были нанесены ее соотечественниками.
– А как случилось, что он не был убит с остальными?
– Диллон говорит, что это настоящее чудо. Когда он наткнулся на Руперта, парень был едва жив.
– Его ранили?
– Нет, миледи. Его повесили. Вот почему даже сегодня он так медленно говорит. И не может говорить громко, только шепотом.
Леонора почувствовала, как слезы затуманивают ей глаза, и быстро отвернулась, чтобы скрыть их. Ей было больно думать о том, что добродушному, честному Руперту пришлось вынести подобное зверство. Мысли девушки смешались. Этот юноша имел все основания ненавидеть ее за все, что причинили соотечественники Леоноры ему и его семье. Как и Гвиннит. И все же в сердцах этих добрых людей не было ненависти. Неужели все это правда? Она задумалась над услышанным. Леоноре так хотелось, чтоб ей поведали о недостатках этого дикаря! А вместо этого его представляют чуть ли не родным отцом, заботливым и добрым. Она вспомнила слова, произнесенные Диллоном с такой страстью в замке ее отца, – об обязанностях горского предводителя клана по отношению к своим людям. Девушка нахмурилась, когда новая мысль пришла ей на ум. Английские воины… Кажется, в каждом новом ужасном рассказе упоминаются злодеяния и зверства англичан. До того как Леонора стала пленницей, она даже не поверила бы подобным наветам на своих соотечественников. Однако после того, как она сама чуть было не попала в лапы тех негодяев в лесу, Леонора убедилась, что все это правда. Всю свою жизнь она слушала сплетни и россказни лишь о диких горцах. Сейчас ей пришлось столкнуться с совсем иной истиной. Ей вспомнились слова Диллона, сказанные тогда в лесу. Война меняет всех людей…
– И все шотландцы так же благородны, как ваш милорд? – поинтересовалась она.
Служанки переглянулись, но ответила ей Гвиннит:
– Нет, миледи. В наших лесах скрывается человек, подобный скорее дикому зверю. От его руки погибло уже столько людей, а схватить его не удалось до сих пор. Ни одна женщина не осмеливается теперь заходить в лес в одиночку.
Леонора содрогнулась. Она была рада, что занялась этой тяжелой физической работой. Странно, но с мыслями, которые терзают и беспокоят ее, намного легче справляться, когда руки заняты, а спина ноет от монотонных движений.
В этот вечер Леонора ела весьма умеренно и остатки еды завернула в полотенце и засунула в карман своего платья, чтобы спрятать позднее под кровать в спальне Диллона.
Постепенно в голове у нее складывался план побега, оставалось только тщательно продумать все детали. Непременно надо будет взять с собой еду, какое-нибудь оружие и теплую одежду, чтобы выжить на диких просторах Нагорья. Даже страх перед неведомым убийцей, что таился в лесах, не мог помешать ей мечтать о долгожданной свободе.
Когда землю окутала темнота, Леонора с наслаждением забралась под меховые одеяла и тут же погрузилась в глубокий сон без сновидений.
Проснулась она радостная, с нетерпением ожидая наступления дня. Это будет первый день подготовки к побегу. Она решила не мешкать и с пользой провести каждую минуту.
Когда принесли поднос с завтраком, и пленница перекусила, Руперт проводил ее вниз, где в большом зале поджидали ее служанки и Флэйм.
Поскольку на полу уже не осталось камыша, девушки принялись подметать, а Леонора начала показывать остальным, как отчищать сажу и копоть с камней в каминах, используя мелкий песок. Увидев, что служанки не очень охотно используют новые методы, она решила убедить их своим примером и первая начала работу.
Теперь, когда в ее присутствии служанки чувствовали себя более раскованно, беседа завязалась почти сразу же. Только Флэйм не принимала никакого участия в разговорах, а по-прежнему держалась в стороне, наблюдая и прислушиваясь, явно разозленная тем, что ей пришлось покончить с вольной жизнью и торчать в замке.
– Расскажите нам о вашем доме в Англии, – ласково попросила Гвиннит.
– Там так же красиво, как в Кинлох-хаусе? – спросила другая служанка.
– Да, там красиво, – ответила Леонора, присаживаясь на пятки и продолжая тереть камень, который она отчищала. – Но у нас нет такого природного укрытия, как у вас здесь, в Кинлох-хаусе, поэтому для защиты от нападающих у нас делают подъемные мосты и копают рвы вокруг замков. – Голос ее стал мягче, в нем отчетливо проступили тоска и любовь. – Когда я была девочкой, больше всего на свете мне нравилось бывать на конюшнях.
Эти слова заинтересовали Флэйм. А она-то думала, что эта англичанка чересчур хрупка, чтобы сесть на лошадь.
– Но после того как умерла мама, – продолжала Леонора, – я была слишком занята, чтобы ездить верхом. Теперь кажется, что больше всего мне нравилось проводить время в саду возле замка моего отца. Именно в сад я обычно ускользала, когда что-нибудь тревожило меня.
– А как милорду удалось похитить вас? – осмелев, спросила какая-то служанка.
Остальные затаили дыхание, горя желанием услышать рассказ, хотя ни у кого из них раньше не хватало смелости спросить об этом. Флэйм немедленно присела поблизости, также сгорая от любопытства.
– Когда братьям Диллона Кэмпбелла стали угрожать, он в одиночку сразился с сотней воинов моего отца и увез меня как заложницу.
Служанки ахнули. Флэйм кивнула. Именно этого она и ожидала от своего старшего брата. Когда Леонора рассказала слушательницам о невероятном прыжке с подъемного моста, о том, как они ускакали в лес, ее повесть целиком захватила внимание служанок.
– Ох, миледи! – воскликнула Гвиннит, прижав руку к губам. – Как, должно быть, вы испугались!
– Да. И мне было так грустно. – Затем Леонора задумчиво добавила: – Я так скучаю по моему отцу и по дому…
– Прямо дух захватывает от этого рассказа! – прошептала одна из служанок.
– Да, – откликнулась другая и пристально посмотрела на англичанку. – Милорд такой сильный и красивый, верно?
Леонора поморгала.
– Я не заметила.
Она принялась яростно тереть камни очага, и несколько служанок обменялись понимающими взглядами, которые не ускользнули от внимания Флэйм.
Вскоре после этого Леонора начала устилать пол стеблями камыша и ветками можжевельника, выкладывая из них затейливый узор. Когда она закончила несколько рядов, служанки последовали ее примеру и тоже начали работу.
Однако беседа не умолкала.
– Да, милорд такой красивый! – проговорила девушка с ямочками на щеках. – Но мне больше нравится его младший брат Саттон.
– Ах да! – поддержал ее целый хор восторженных голосов, услышав который даже Леонора рассмеялась.
– А как же Шо? – спросила она.
– Он такой же красавчик, как и его братья, но совсем не обращает внимания на женщин, – ответила застенчивая девушка. – Он дал обет служения церкви.
– Что не мешает тебе строить ему глазки, – поддразнила Флэйм, и девушка залилась румянцем.
Когда в большой зал зашла мистрис Маккэллум, она обнаружила, что все женщины, включая Флэйм и пленницу, весело разговаривают и смеются.
– Вот как… – Домоправительница осмотрелась по сторонам, довольная таким зрелищем. – Благодаря вам еще одна комната засияла. Скажите мне, что у вас за секрет, миледи?
– Это не секрет и не только моя заслуга. Это результат работы множества умелых и быстрых рук. – Леонора повернулась, окидывая взглядом всех служанок.
Они заулыбались, услышав ее неожиданную похвалу.
– Вы очень добры, миледи, – прошептала одна из служанок, – ведь это вы сделали главную часть работы.
– Нет, без вашей помощи у меня бы ничего не получилось. – Леонора повернулась к домоправительнице: – Вам очень повезло, мистрис Маккэллум. Это настоящее благословение Господне – иметь таких преданных и проворных помощниц.
– Ну что вы! – Кажется, пожилая женщина снова разволновалась. Она же знала, что эта англичанка – пленница милорда, и все же не могла не чувствовать к ней симпатии. Все это так сложно… – Вам уже пора вернуться в комнаты милорда, миледи. Завтра мы начнем убираться в кухне.
– Как вам будет угодно. – Леонора медленно встала и вышла из комнаты следом за Рупертом. Проходя по коридору, она увидела гвоздь, на котором висело несколько плащей. При первой же возможности она украдет один из них и добавит к своему складу под кроватью. Едва ли она может надеяться выжить в суровых условиях Нагорья, если убежит в одном платье…
– Мне нужны служанки, чтобы помочь готовить вечернюю трапезу, – объявила домоправительница, обращаясь ко всем, кто с раннего утра занимался уборкой примыкающих к кухне помещений, ползая на четвереньках.
– Я тоже буду рада помочь, – сказала Леонора.
Домоправительница так изумилась, что никак не могла сообразить, как бы повежливее отказаться от столь милостивого предложения. С того дня, как пленница присоединилась к прислуге, она вызывалась выполнять любую самую тяжелую и грязную работу.
– Хорошо, тогда следуйте за мной. Леонора пристроилась к служанкам, гуськом вышедшим следом за мистрис Маккэллум из помещения, где обыкновенно мыли посуду. Руперт и Флэйм замыкали шествие. Пока они шли по длинному коридору, Леонора тщательно запоминала каждый поворот. Крепость представлялась ей настоящим лабиринтом полутемных коридоров, из которых надежные двери вели во всё новые сумрачные переходы и похожие на пещеры залы. Однако постепенно девушка знакомилась с планом крепости.
В громадной кухне над горячими углями жарились кабанов и поросят, а на огне медленно поворачивали целого оленя.
Леонора приблизилась к девушке, замешивавшей тесто для хлеба, и начала помогать ей. Когда опара была готова, Леонора перешла к горе куропаток и перепелок – их следовало подготовить к жарке и обвалять в сухих ароматных травах.
Леонора украдкой осмотрелась по сторонам и, убедившись, что никто на нее не смотрит, быстро опустила в карман своего платья небольшой, но очень острый нож. Затем она как ни в чем не бывало продолжила работу. Вскоре девушку увлекло знакомое занятие, и очаровали вкусные запахи. Ее приветливая улыбка и дружелюбный разговор завоевали доверие поварих, трудившихся на кухне, так же легко, как и остальной прислуги.
– Как вы думаете, мистрис Маккэллум, что милорд захочет сегодня вечером: пирожки с ягодами или пудинг? – спросила одна из поварих.
Домоправительница не отвечала, раздумывая.
– А почему бы нам не приготовить и то и другое? – предложила Леонора.
Домоправительница удивленно подняла на нее глаза. Затем, медленно кивнув, проговорила:
– Действительно, почему бы и нет? – Она повернулась к поварихе: – Пусть миледи поможет тебе, девочка.
Леонора с облегчением улыбнулась. Сегодня от работы у нее разыгрался аппетит. По крайней мере, если ей разрешат помочь готовить пирожки, она сможет утолить голод вполне подходящей пищей.
Руперт, в одиночестве стоящий у дверей, приложил руку к животу. Кругом жарилось столько превосходного мяса… А в духовках пеклись такие чудесные пирожки… Как раз когда ему показалось, что он не сможет больше терпеть голод, Леонора порядком удивила его, приблизившись к нему.
– Мне кажется, что ты не прочь попробовать вот это, – она протянула ему горячий пирожок.
– Неужели вы прочитали мои мысли? – спросил он, откусил кусочек и прикрыл глаза, искренне наслаждаясь. – Я никогда не ел таких вкусных вещей, миледи.
– Тогда ты получишь еще один, – ответила Леонора и позвала: – Гвиннит!
Хромая, служанка подошла к ней, и Леонора прошептала:
– Позаботься о том, чтобы моему неустрашимому охраннику достался еще пирожок.
Похоже, девушке очень понравилось такое поручение, и она поспешила отнести пирожок юноше. На мгновение, когда она передавала ему угощение, их пальцы соприкоснулись, и молодой охранник успел бросить на служанку быстрый взгляд и заметить, как ресницы ее опустились самым что ни на есть кокетливым образом. Не отрывая глаз от девушки, Руперт сунул пирожок в рот.
– Спасибо тебе, Гвиннит, – пробормотал он.
– На здоровье. – Ее щеки порозовели.
Оба они удивленно обернулись, когда дверь на кухню резко распахнулась, и Диллон стремительно ворвался внутрь. Смех замер на губах служанок; и все резко вскинули головы. Руперт принялся торопливо жевать, надеясь проглотить компрометирующий его пирожок.
Голос Диллона был необычайно резок, когда он обратился к Леоноре:
– Женщина, я повсюду ищу тебя. Почему ты не в моих комнатах?
Она вызывающе тряхнула головой.
– Вы сами разрешили мне работать вместе со всеми. Так что нетрудно догадаться, почему я не в ваших комнатах. Как видите, я здесь и помогаю мистрис Маккэллум со стряпней.
Служанки, услышав ее резкий ответ, испуганно переглянулись. Никто не смел разговаривать с милордом подобным образом.
Диллон продолжал пристально смотреть на Леонору, пока та не сжалась под его яростным взглядом. Неужели он видит нож, который она припрятала в кармане платья? Неужели догадался о ее намерениях?
Гнев Диллона не утихал, и он громогласно спросил, обращаясь к домоправительнице и по-прежнему не отрывая взгляда от Леоноры:
– Эта женщина действительно трудилась наравне со всеми, мистрис Маккэллум?
Домоправительница поспешно пересекла кухню и встала рядом с Леонорой, словно надеялась погасить гнев Диллона, пылавший в его взгляде.
– Да, милорд. Нам всем становится стыдно, когда мы видим, как трудится миледи.
Ничем не выдавая своих чувств, он сказал Леоноре:
– Сейчас вы пройдете со мной в мои комнаты.
– Но я же еще не закончила…
Его пальцы схватили ее за руку, и он подтолкнул ее вперед.
– Никаких «но», женщина. Когда хозяин приказывает, вам следует повиноваться. – Повернувшись к Руперту, он добавил: – Мальчик, до завтра ты мне больше не нужен.
– Да, милорд. – Юноша проглотил, наконец, последний кусочек пирожка, наблюдая, как Диллон потащил свою пленницу вверх по лестнице.
Неловкая тишина наступила в кухне – служанки с горечью принялись раздумывать о судьбе несчастной англичанки. За эти несколько дней, что она провела вместе с ними, она словно стала одной из них. И вот теперь ее увели, и она снова превратится в пленницу их хозяина и повелителя. Многих охватила жалость к девушке.
Даже Флэйм недоумевала, что заставляет ее брата пребывать в столь скверном настроении каждый раз, как его пленница оказывается поблизости. Как ни презирала Флэйм англичан и все английское, она должна была признать, что находит поведение англичанки безупречным.
– Торопитесь же! – Мистрис Маккэллум захлопала в ладоши, призывая служанок вернуться к своим обязанностям. – Скоро милорд захочет ужинать. Одному только Господу известно, сколько еще воинов нам придется накормить сегодня вечером.
Для Флэйм эта команда означала лишь одно: ей снова можно вернуться в конюшню и насладиться блаженным часом свободы, скача по лугам. Как обычно, она ускользнула прочь, никем не замеченная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31