Синие глаза Бьянки стали еще холоднее. В необъявленной войне между ними она проиграла первую же битву. Осмотрев Зои с головы до ног и презрительно вздернув нос, она обратилась к Коннелу:
— Дорогой, мы не могли бы поговорить наедине, прежде чем я уеду? Мне уже пора, а я должна сообщить тебе кое-что важное.
Последовала короткая пауза, после которой Коннел произнес бесцветным голосом:
— Конечно. Извини меня, Зои. Но, прежде чем уйти с Бьянкой, он в упор посмотрел на Зои:
— Мы поговорим позже. Подожди меня здесь.
Она что, служанка ему? Как он смеет приказывать ей? Безапелляционный тон Коннела привел Зои в бешенство. Не станет она подчиняться ему!
Как только Коннел и блондинка ушли, Зои поспешила к сестре:
— Я должна уйти, Санча. Не беспокойся, я возьму такси, не хочу портить вам праздник.
— Мы тебя привезли, мы и увезем. Я сейчас найду Марка. Он разговаривает с друзьями, которые тоже работают с Коннелом. Подожди здесь, я сейчас.
И Санча исчезла в толпе гостей, но Зои не стала ждать. Работа Марка зависела от Коннела; она не имела права подставлять зятя. Зои вышла в холл, нашла экономку и спросила у нее:
— У вас есть номер местного таксопарка?
— Вы уже уходите? Вам вызвать такси?
— Да, будьте так любезны. — Она дала свой адрес. — Пусть они подъедут к воротам, хорошо? Я немного пройдусь.
Женщина принесла Зои ее плащ, они попрощались, и Зои вышла в сад, с наслаждением вдыхая осенние ароматы. И зачем только она надела эти шпильки? Бежать в них она не могла и очень боялась, что Коннел, обнаружив ее исчезновение, отправится следом.
Ну и что? Пусть отправляется! Впрочем, блондинка наверняка задержит его надолго, а тем временем подойдет такси. Поведение Бьянки наводило на мысль, что эта женщина имела виды и на Коннела, и на его дом.
Плотнее запахнув плащ, Зои внезапно вздрогнула, как будто подул холодный ветер.
В чем дело?. Неужели так важно, женится ли он на светловолосой хищнице? Какая разница, что он сделает?
С облегчением она услышала шум мотора и посмотрела на дорогу. Но такси не увидела.
Странно! Она и сейчас слышала шум мотора. Ее сердце затрепетало, забилось, как бьется рыба, вынутая из воды, когда до нее дошло, что машина приближается к ней сзади.
Может быть, это Марк и Санча? Она суеверно скрестила пальцы и обернулась.
Сквозь яркий свет фар Зои с трудом различила красный спортивный автомобиль. И она догадывалась, чей. Машина подъехала, остановилась, из нее высунулся Коннел и скомандовал:
— Залезай!
— Оставь меня в покое! — с отчаянием в голосе проговорила Зои.
— Не глупи!
— Я жду такси!
— Я отменил вызов.
— Что?.. Да как ты?.. Ты не имел права!
— Залезай, или мне придется выйти и затолкать тебя силой!
Она двинулась по дороге. Машина медленно покатила рядом. Коннел вдруг рассмеялся, что разозлило Зои еще больше.
— Ну и что ты собираешься делать? Так и пойдешь домой пешком?
— Заткнись, — прошипела она.
Вообще-то Коннел прав. Конечно, она смешна: ведет себя, как влюбленная девчонка, и не может справиться с обуревающими ее чувствами. Но она всегда была спокойной и уравновешенной. Что с ней? Зои и не помнила, чтобы когда-нибудь вела себя столь же глупо.
Спортивный автомобиль прибавил ходу. Коннел уезжал. Он бросил ее. Глаза у Зои наполнились слезами.
Прекрати! Сейчас же прекрати! — уговаривала она себя. Разве не этого ты хотела? Чтобы он ушел и оставил тебя в покое?
Но Зои уже не знала, чего хотела. Разум отказывался ей служить. Все чувства пришли в смятение.
Еще секунда, и машина резко затормозила. Коннел выскочил из нее и, как тигр, кинулся к Зои.
Он действительно на мгновение напомнил ей тигра: с мощными мышцами и гипнотическим взглядом темных глаз. Не смея шевельнуться, Зои застыла на месте от ужаса и восхищения.
Через секунду он подхватил ее на руки…
Зои открыла рот, чтобы потребовать: «Отпусти меня!», но так и не успела ничего сказать.
Его губы яростно впились в ее, и в глазах у Зои потемнело, она почти лишилась чувств, будто пораженная молнией. Все тело горело от возбуждения, она не помнила себя, изнемогая от наслаждения и желания. Руки помимо ее воли пробежали по его груди, обвили его шею, пальцы ощутили твердость напрягшихся мышц, погрузились в густые черные волосы. Она целовала его с той же страстью, которую он дарил ей, и слышала его стон удовлетворения.
Внезапно луч яркого света ударил прямо в ее закрытые веки, и послышался оглушительный гудок. Чей-то автомобиль промчался, чуть не задев Зои и Коннела, пассажиры что-то крикнули им. К счастью, Зои не расслышала.
Коннел оторвался от ее губ и, шатаясь, как пьяный, направился к своей машине. Зои чувствовала, что он так же возбужден, как она.
Коннел посадил ее на переднее сиденье, потом обошел кругом и сел рядом.
— Пристегнись, — хрипло сказал он.
Она попыталась, но пальцы ее не слушались. Коннел наклонился, чтобы помочь ей, и, как всегда, когда он приближался к ней, ей стало трудно дышать. Коннел заглянул ей в глаза, но Зои смотрела только на его губы…
Коннел тяжело дышал. Ей показалось, что он хочет поцеловать ее снова, и она закрыла глаза, чуть приоткрыв губы, словно приглашая его…
Он застонал:
— Не сейчас. Не здесь. — Отодвинулся от нее, включил мотор.
Дрожь охватила ее. В панике Зои вскрикнула:
— Не так быстро!
— Не волнуйся, мы не разобьемся. Ты боишься еще одной аварии?
Она знала, что ее состояние не имеет ни малейшего отношения к аварии. Может, он тоже знал это? Знал, что происходит с ней, когда он рядом?
— Да, наверно.
— Постепенно это пройдет. Ты уже купила новую машину?
— Нет. Все было некогда. И я еще не решила, какую машину хочу.
— Не спортивный автомобиль? — улыбнулся Коннел.
— Нет. Мне нужна машина побольше, чтобы подвозить коллег или оборудование, которое требуется по работе.
— А как насчет возмещения убытков?
— Я пока не получала никаких известий. Я отправила им свой иск. Они прислали кучу документов для заполнения. С тех пор — тишина.
— Если понадобится свидетель, назови меня.
— Я это уже сделала.
Он взглянул на нее и улыбнулся.
— А ты быстрая!
Его губы медленно сложились в самую очаровательную, лукавую улыбку. Желание захлестнуло Зои.
Он как будто почувствовал ее состояние и затих, глядя прямо перед собой. Она тоже старалась смотреть вперед, лишь время от времени бросая украдкой взгляд на его четкий профиль, висок, глубоко посаженные глаза, прямой нос, резко очерченный рот… красивый, чувственный рот… «О боже, — подумала она, — я никогда еще так не хотела мужчину. Я отдала бы все что угодно, сделала бы все что угодно, лишь бы лечь с ним в постель хоть на час!»
Ее тело горело. Она с трудом подавила истерический смешок.
Во рту было сухо. Проведя кончиком языка по воспаленным губам, Зои вновь почувствовала вкус губ Коннела.
Если бы только можно было перестать думать о нем! Но воображение против воли рисовало ей самые эротические образы.
Она плохо понимала, где она и что с ней. Только когда машина резко остановилась, Зои очнулась и удивленно посмотрела на свой собственный дом.
— Мы уже… приехали?
— Да. — Голос у него был таким же хриплым, как и у нее. Выйдя из машины, он открыл перед Зои дверцу. — Ключ достала?
— Ага. — Она немного повозилась в сумочке. — Вот.
Коннел взял ключ и пошел отпирать, не дожидаясь, пока Зои выйдет из автомобиля.
«Только не впускай его в дом!» — предупреждал ее внутренний голос. Зои понимала, что неминуемо последует за этим, но сегодня вечером ее разум был не в состоянии справиться с телом.
Когда она подходила к двери, в коттедже зажегся свет. Коннел, не дожидаясь приглашения, вошел, оставив дверь открытой. Зои в нерешительности остановилась на пороге.
Она могла бы сказать ему, что очень устала. Но это было бы не правдой. Она была бодра, как никогда.
Могла бы сказать, что у нее болит голова. Но и это не было правдой. Могла бы, наконец, просто сослаться на то, что на следующий день ей надо очень рано вставать. Это-то, разумеется, вполне справедливо…
Но не поэтому она не хотела впускать его в дом.
— Входи же, — нетерпеливо позвал Коннел. Иди же ко мне в паутину, сказал паук мухе. Да, пожалуй, ни одна муха на свете еще не жаждала так отчаянно своей гибели! Все же Зои честно постаралась сладить с собой, не поддаться наплыву каких-то нелепых чувств.
— Нет, я не могу, Коннел. Я не буду спать с тобой.
Казалось, он вовсе не удивился, но, не говоря ни слова, подхватил ее на руки, ногой захлопнул дверь и понес Зои наверх.
И это было единственное, чего она жаждала. Она умирала от желания лечь с ним в постель. Но это чистейшее безумие! Она должна остановить его. Как он посмел просто пропустить ее слова мимо ушей, словно она кукла, а не человек?
— Я буду сопротивляться!
— Я не стану заставлять тебя, Зои! — Его глубокий голос дрожал от напряжения.
И она дрожала тоже. — Ты не совратишь меня!
Они были уже в спальне, и Коннел наклонился над ней.
— Зои… Зои… я безумно хочу тебя.
— Ты меня не получишь! — Она наивно надеялась, что это прозвучит настойчиво и уверенно. Напрасно! Она чувствовала, что уступает ему. А новый поцелуй словно ударил ее электрическим током.
Его губы требовательно, медленно, мягко проникли за низкий вырез ее платья… опустились ниже… коснулись груди. Она почувствовала, как Коннел опускает ее на кровать, снимает с ее ног туфли. Потом, на миг отпустив ее, он сорвал свой элегантный жилет… и швырнул на пол.
Зои отчаянно попробовала сопротивляться снова и тут же встретила его губы. Требовательные, ласковые, успокаивающие, страстные… Они лишили ее способности соображать, заставили начисто забыть о сопротивлении.
Изогнувшись, она целовала его, судорожно расстегивая пуговицы на его рубашке, горя желанием коснуться его кожи, ощутить его прекрасное мужественное тело.
— Да… О!.. Да! — стонал Коннел, его руки гладили и ласкали ей бедра. Он выскользнул из рубашки… Минутой позже на пол полетело ее платье. — Я не мог отвести от тебя глаз весь вечер, — шептал Коннел, целуя ее груди, расстегивая лифчик… Опустившись чуточку ниже, он коснулся губами ее живота, снимая кружевные трусики.
Она потянула его за волосы.
— Не торопись! — Ее голос дрожал, в нем смешались желание, неуверенность, страх.
— Иначе я сойду с ума! — Коннел стянул с себя брюки и плавки. Теперь они оба были обнажены. Секунду или две они смотрели друг на друга. Зои видела его широкие плечи и грудь, тонкую талию, сильные бедра и то, что было между ними.
Она закрыла глаза и, сжигаемая желанием, упала на подушки.
Тяжело дыша, Коннел лег сверху, раздвинул ей ноги, а его руки, лаская, слегка приподняли ее, и они слились в единое целое.
Зои дрожала, словно девственница. В каком-то смысле Коннел и был ее первым. Первым, кого она полюбила, первым, кого она так страстно хотела. Внезапно она поняла, что секс не просто преходящее удовольствие, но глубокая потребность, удовлетворить которую может только он. И никто другой.
Зои приняла его в себя с долгим, протяжным стоном. Это было чудо! Они были просто созданы друг для друга. И вот, наконец, встретились.
Их тела страстно извивались, сплетаясь друг с другом. Она обнимала его руками и ногами, он с силой двигался внутри нее, проникая все глубже и глубже. Зои была не в силах сдержать крик возбуждения и восторга.
Наконец Коннел упал на нее, тяжело переводя дыхание.
В темной спальне только мерцающий луч лунного света скользил по ковру.
Ее кожа была влажной от пота, сердце громко стучало.
Коннел медленно поднялся, укрыл Зои пуховым одеялом и, слегка повернув ее так, чтобы она оказалась к нему спиной, улегся рядом и обнял ее. Его дыхание слегка шевелило ее рыжие волосы.
— Ты этого хотела? — прошептал он ей в затылок.
— Что? — сонно переспросила она, согревшись и разомлев в его объятиях.
— Неважно! Спи. И Зои заснула…
Глава 10
Проснувшись, Зои несколько удивилась. Будильник не звонил. В комнате темно. На часах — одиннадцать. Что ее разбудило?
Она собралась снова заснуть, как вдруг услышала шум отъезжавшей машины. Что бы это могло быть?
И тут она все вспомнила. Память метнулась назад, услужливо высвечивая одну картину за другой: она на приеме у Коннела — она в его машине — она с ним в постели.
Коннел был с ней, когда она уснула. А теперь — Зои спиной чувствовала — его не было.
Она вскочила с кровати и подбежала к окну. Задние фары его автомобиля уже исчезали за воротами.
Зои смотрела им вслед с чувством недоумения и боли.
Почему он ушел? Куда?
Они занимались любовью так неистово. Коннел позволил ей заснуть в его объятиях. А потом тайком собрался и ушел.
Кто-то насмешливо внутри нее произнес:
«Он получил то, что хотел. Зачем ему оставаться с тобой? Наверно, просто хотел переспать с первой вашей встречи и всячески добивался этого. Решил, что ты бросаешь вызов мужчинам, принял его, и ведь выиграл!»
Так все эти недели Коннел преследовал ее с одним лишь намерением: затащить в постель?
Она закрыла лицо дрожащими руками.
Хэл сказал кузену, что Зои встречалась с мужчинами, а потом безжалостно бросала их. И Коннел решил поступить так же с ней?
А теперь?.. Он все расскажет Хэлу, и они вместе посмеются! Зои почувствовала себя совершенно больной.
Она не могла перенести этого.
О сне уже не могло быть и речи. Зои надела теплый шерстяной халат и спустилась вниз.
Может, он оставил записку? Надежда вспыхнула в ее душе, но тут же погасла. На кухне царил безукоризненный порядок. И никаких следов Коннела.
Зои заварила кофе и медленно пила чашку за чашкой, вспоминая прошедший вечер и вздрагивая от боли, которую вызывали эти воспоминания.
Она не должна позволить Коннелу уничтожить ее. Во имя собственной гордости она обязана скрыть свои чувства.
Задолго до рассвета Зои приняла душ, оделась и отправилась на работу. Она собиралась совершенно автоматически, словно марионетка, которую дергали за веревочки.
Уилл и все остальные очень быстро почувствовали ее настроение. Все вскакивали и кидались выполнять ее распоряжения, стоило только Зои открыть рот. Время от времени на нее осторожно посматривали, но молчали. Актеры попрятались по своим фургонам, стараясь без надобности не высовываться.
Весь день Зои была так поглощена сценой, которую они снимали, что ее мысли ни разу не забредали дальше решения обычных технических проблем. На съемках таких проблем всегда хватало.
То звукорежиссер жаловался на помехи от машин на шоссе, от пролетающих самолетов, от воркования диких голубей; то Уилл ворчал, потому что на солнце то и дело набегали небольшие облачка и освещение менялось каждую минуту, а фильтр, которым он пользовался, не помогал. Потом загорелся один из кабелей, и Уилл, когда тушил пожар, довольно большое пространство залил пеной из огнетушителя. Пришлось долго убирать съемочную площадку.
Перед этим, правда, они устроили ланч: ели ветчину с салатом, спагетти с помидорами, красным перцем и спаржей. Зои съела бутерброд, салат и яблоко. Уилл положил себе спагетти, поглядывая на ее нехитрую закуску с явным неодобрением.
— Ешь побольше! Ты слишком худая. Женщина не должна быть костлявой.
— Уилл, занимайся своим делом. Да, послушай, в листе запроса я увидела, что… — Тут Зои осеклась, заметив Хэла Таксфорда. Ее зеленые глаза сузились. — Та-ак. И он здесь! — пробормотала она себе под нос.
Уилл бросил на нее удивленный взгляд:
— Хэл? Разве он не должен работать с нами на этой неделе? Он в моем списке, мы должны добраться сегодня до его сцены, если повезет. А до сих пор нам везло. Такими темпами мы закончим сегодня сцену сорок три!
— Или на днях, — рассеянно проговорила Зои, наблюдая, как Хэл приближается к ним. Интересно, Коннел уже успел рассказать ему о своей победе? Может, он вернулся домой слишком поздно и все гости уже разошлись? Она почувствовала, что неудержимо краснеет, и нагнулась над сценарием. Как только она посмотрит Хэлу в глаза, она поймет, говорил он уже с Коннелом или нет. Хэл недостаточно хороший актер, чтобы скрыть что-то подобное. Но она не спешила. В конце концов, если Хэл начнет болтать о ней, она это узнает: слухи распространяются быстро.
Уилл с беспокойством взглянул на нее:
— Что-то случилось, Зои? Ты весь день кидаешься на людей.
Она и не отрицала.
— Извини. Просто тяжелый день.
— Неудача в личной жизни или нечто женское? — спросил Уилл, набивая рот еще одной порцией спагетти.
Уилл всегда очень много ел, сколько она его помнила. Что ж, это нормально при его работе. Камеры не такие уж легкие, хотя Уилл и утверждал, что, когда он учился, они были гораздо тяжелее. Неудивительно, что он такой большой и сильный.
Уилл хороший. Очень хороший. Он работал с удивительными людьми: с режиссерами, которых она уважала, с актерами, о которых она только мечтала.
— У меня не ладится в личной жизни, — тихо произнесла Зои.
— Расскажешь?
Она покачала головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14