Оставайтесь. Хотя нагрели бы мне за это, если б узнали! У вас мой телефон есть, если что, звоните. Я спать не буду, вероятнее всего, - решил Касьян. - Спасибо, что поняли, - от души сказала Ирина. - Только вы все же позвоните туда, они же с ума сойдут, - пятая пропажа! - напоследок посоветовал Касьян и ушел.
Чтобы не было страшно, Ирина не гасила свет.
Среди ночи проснулась, - ей показалось, что открывается входная дверь.
Она замерла, замер и КТО-ТО там, в передней, - Ирина уловила только, что дверь тихо захлопнулась. Значит, ТОТ в квартире. А у нее, дуры! - горит свет, и она вся на виду, спрятаться не выйдет! Сейчас ТОТ войдет, сделает ей укол, как, наверное, Лине, и все. И на этот раз он не ошибется в дозе.
Страх куда-то ушел, осталась черная безнадежность. Что ж, она сама нарывалась, сама захотела остаться здесь. Зачем? Уж лучше бы выслушала ворчание и упреки Володечки!
В комнату вошел мужчина в надвинутой кепке, с небольшой бородкой, в очках. Увидев её в постели, приподнявшуюся на локте (блузку она почему-то не сняла), наверное, встрепанную со сна, он остановился и что-то - или ей показалось? - опустил в карман.
И смотрел на нее, а она - на него.
Мыслей не было, а потом пришла одна и показалась Ирине занимательной, она набралась храбрости и спросила (голос оказался хриплым и тихим). - Вы тот, кто нашел Лину?
Он проигнорировал её вопрос и спросил сам довольно жестко. - А вы кто?
Она решила, что будет говорить с ним, пока возможно, а там... что будет. - Я - подруга Лины, мы дружим с юности... - Что вы здесь делаете? спросил он опять так же.
Ей захотелось сказать, что она спала, пока он её не разбудил, но понимала, что шутки плохи, в принципе, но что-то делать надо?
И она ответила. - Я пришла, чтобы взять Лине вещи и завтра отвезти в больницу. Вы на улице её нашли?..
Он помолчал, потом спросил. - Кто-нибудь сейчас придет?
Она заверила его как могла правдиво, что нет, сюда никто не придет. Я - одна, как вы заметили, наверное вы можете делать со мной, что вам захочется.
Он поставил стул у стены, сел. - Я увидел свет и решил, что здесь тот, кто её отравил. Хотя...
Ирина сейчас была, как Касьян, у неё появился гончий нюх. ... Надо его расспросить, он все знает! И тайну кафельной дыры, наверняка! Мужик вроде бы интеллигентный. Вот и надо давить на его интеллигентность. Если она только когда-нибудь имелась!
Она попросила его. - Отвернитесь, я оденусь.
Он усмехнулся. - А вы меня по башке стукнете. Одевайтесь при мне. Уверяю вас, - мне не интересно.
Ирина разозлилась: какой он интеллигент!
И стала нарочито нахально натягивать юбку. Пригладила волосы. Села на постели. - Послушайте, расскажите же мне хотя бы часть... Я ведь ничего не знаю... Кто? За что?
Он смотрел на неё молча и явно оторопело, потом сказал. - Рассказывать я вам ничего не стану. Лина расскажет, когда придет в себя, на что я надеюсь. Передайте ей только, чтобы она лучше выбирала себе друзей и... мужей.
Он встал, а Ирина вдруг неожиданно для себя сказала этому человеку. Знаете, ведь все забрали. Здесь ничего нет. Не милиция - раньше. - Я так и думал, - ответил он. - Не везет, так и в Африке не везет. Ну, всего вам.
Стукнула дверь, захлопнулась, он ушел. А может, нет?
Ирина подскочила к окну, но никого не увидела. ... Конечно! Дурак он, что ли, светиться! Он пришел за добычей, решив, что никто ещё ничего не нашел. А нашел Ирину. И не тронул. А чего её трогать?
У Ирины вдруг как светом высветились слова этого человека: "и мужей"... ... Выходит этот человек знал Лининого Сашку и в чем-то винил его?.. Надо точно передать его слова Касьяну. И все-таки, - кто же отравил Лину? Этот или?.. ТОТ.
Ответ лежал на поверхности,но ответить точно - было невозможно. Пока. Так казалось Ирине.
Только теперь её затрясло. Ведь она оказалась наедине с весьма сомнительным человеком! Может быть, убийцей, может быть, грабителем... Почему он запросто сказал: Лина расскажет..., будто знает Лину сто лет? Одно к одному. С ума можно сойти ото всего! Как Касьян разбирается в таких вот (а, конечно, и похуже) ситуациях? Работа у него безумная, какие мозги надо иметь, чтобы держать все нити в руках и не спутать их, размотать весь клубок.
Она подумала, что стоит прямо сейчас позвонить Касьяну и рассказать об её приключении, но вдруг засомневалась: а если он, наморившись за день, уснул? Человека-то этого - след простыл.
Но рука сама потянулась к телефону, и она позвонила.
Касьян подошел сразу - не спал, слава Богу! - и она сообщила ему о своем ночном свидании и об их разговоре. - Ну, вы даете, Ирина Андреевна, дорогая! - вскрикнул он, выслушав её признание. - Я - дурак, Ириночка Андревна! Мне бы с вами остаться!.. Но и в голову не заглянуло, что кто-то может прийти! А надо бы, чтоб мозги шевелились. Не всегда получается! Еду! - и не успела она хоть что-то возразить, он повесил трубку и вскоре появился сам, бодрый и деятельный. - Значит, сказал "Лина все расскажет"?.. - Переспросил он Ирину ещё раз и тут же добавил как бы нехотя, - а если она не сможет?.. - И, увидев, как глаза Ирины наполняются слезами, поспешил её неуклюже утешить, - я к тому, что такая амнезия может длиться не день и не пять... И, конечно, этот мужик Лину знает и знает что-то, чего мы с вами не знаем... Ну что ж, сам виноват, Касьян Гордианович. А теперь, - сказал он бодро, - мы с вами поедем в клуб!
Ирина замахала руками. - Что вы, Касьян! Посмотрите, который час! Четвертый! - А что? - Удивился как бы он, - самое время. Самый крепкий сон. У вас ключ. И ваше задание - следующее (Ирина сникла: она поняла, что от задания ей не отвертеться): поехать в клуб и взять из комнат Леши и Стаса предметы с отпечатками пальцев, то есть: рюмка, чашка, бритва, ручка, книга - предметы с твердой поверхностью и явно бывшие в употреблении. Если кого-то случайно встретите, скажете, что живете у Лины, сторожите квартиру. Вы, конечно, не позвонили им? Ясно, не позвонили. Потом сразу ко мне. Все. Разве это сложно?
Это оказалось несложно.
Никто Ирине не встретился, а у неё сжалось сердце, от того, что она, как вор, пробирается в родной клуб, чтобы произвести... О, Господи, кто прав?
С Лехой было просто: она взяла бокал, даже два, с остатками виски, стоявших, видимо, с того вечера, как они вдвоем здесь с Кикой пили. На всякий случай, захватила и Лешкину туалетную воду. А вот к Стасу она не могла проникнуть - надо было будить мальчиков: они все ещё не перебрались в сам Клуб, жили у Анны Семеновны.
Наконец, она решила идти к Касьяну советоваться.
Касьян огорчился, но тут же спросил. - Окно знаете? Какой этаж?
Ирина ответила, что первый.
Он обрадовался. - Замечательно. Вы мне покажете, какое, а я залезу. В недобром случае, если примут за грабителя, вы будете рядом. Идет?
Ирину уже ничего не удивляло и не пугало. Столько всего произошло за короткое время, что голова её повернулась как бы на сто восемьдесят градусов, встала на то же место, но - совсем другой. - Давайте попробуйте, - ответила она обреченно, вспомнив, что, к счастью, комната Стаса выходит в садик.
Проделал Касьян это ловко, быстро, бесшумно и легко, как кошка. - Улов есть, - сообщил он.
Была половина шестого утра, когда Касьян отвез Ирину в её временный дом. - Поспите часиков до девяти, хватит? - спросил он, она кивнула: не имело значения, хватит или нет, - себе она не принадлежала.
Разбудил Ирину телефонный звонок. Она посмотрела на часы всего восемь! Неугомонный Касьян!
Но это был незнакомый мужской голос, который сразу же предупредил её, чтобы она не пугалась, что говорит её ночной гость. Он просил, если Лина уже в порядке, спросить у нее, кто забрал "вещи"? Он должен знать. И передайте привет, вдруг добавил он напоследок.
Касьян вселил в неё такую уверенность в благополучном окончании дела, что она совершенно перестала пугаться и поговорила с ночным посетителем совершенно спокойно.
С Касьяном поутру первым делом поехали к Лине.
У Лины все оставалось по-прежнему. Замордованный врач из реанимации сказал им странную фразу: если нет других травм, то она должна оклематься. - Каких - других? - спросила удивленно Ирина. Врач невесело усмехнулся: бывают, мадам, такие травмы, о которых врач узнает из заключения патологоанатома. - Как? - снова удивилась она. - Так, - ответил врач. Есть травмы, произошедшие от удара мягким предметом, например, по голове. Такие удары следов и видных гематом, наружных, не оставляют, а внутри... Не буду вам объяснять, это сложно. - И вы думаете... - Ирина боялась продолжать. - Пока не думаю. Но если завтра-послезавтра она не придет в себя, начну думать, - сказал врач и собрался уходить.
Вышли они из больницы довольно унылыми. Касьян, потому что главный свидетель и потерпевшая в одном лице, не может сказать ни слова,
Ирина, потому что этим "лицом" была её близкая любимая подруга.
Но Касьян был из тех, кто унынию предаваться не умеет, поэтому, глянув на засветившееся от солнца небо, он вздохнул, и уже с каким-то оптимизмом, как бы закрывая за собой дверь в неприятные ощущения, воскликнул. - Теперь, дорогая, как говорит тусовка, погнали! К родителям.
Там им долго не открывали, но в глазок кто-то явно смотрел.
Касьян, предвидя такой вариант, выдвинул вперед Ирину, а сам отошел в сторону.
Дверь, наконец, приоткрылась, и в проеме показалась женщина с испуганным лицом, довольно молодая, но какая-то побитая жизнью: то ли слишком худая, то ли, действительно, тяжело больная.
Она с испугом спросила Ирину: вам кого?
Только Ирина хотела ответить, как быстро выдвинулся вперед Касьян и веско сказал: вас. Разрешите? - и ловко протиснулся в квартиру.
По виду женщины можно было определенно сказать, что она сейчас закричит и станет звать на помощь.
Касьян быстро вынул книжечку в красной корочке, она прочла, медленно побледнела, и Касьян придержал её за локоть, уговаривая: ну, ну, не надо волноваться. Мы зададим вам всего несколько вопросов. - Спасибо, все нормально, - вдруг окрепшим голосом сказала женщина и отвела руку Касьяна.
Они устроились в гостиной.
Ангелина Филипповна (так звали маму Стаса) немного отошла и извинилась за себя, - "болячка", её совсем замучила.
Потом она перекинулась на погоду, не способствующую выздоровлению, на сегодняшний неблагополучный день с магнитными бурями...
Казалось, она сейчас сообщит о погоде на Канарах и в Северной Атлантике...
Тут её прервал Касьян. - Уважаемая Ангелина Филипповна, как вы понимаете, - я очень надеюсь на это, - меня мало заботят магнитные бури. Меня заботит та буря, которая может разразиться над вашим семейством, если вы продолжите морочить нам головы.
Опять сильно побледневшая мама смогла только кивнуть.
А Касьян в лоб спросил. - Где Стас? Сдается мне, что скоро он будет во всероссийском розыске.
Мама молчала.
Тогда Касьян расселся вольготно в кресле и сказал, - время у нас есть, мы подождем. Пока до вас дойдет серьезность положения вашего сына.
Ангелина Филипповна разразилась нешуточными слезами.
Касьян был жесток, он проронил. - За корвалолом, надеюсь, бежать не надо? У вас, я смотрю, довольно крепкое сердечко. (Ирину даже повело от такой жестокости - все же мать... А Стас её - сын. Не надо бы, наверное...)
Касьян был неумолим. - Так, долго вы намерены только рыдать? Я терпелив, но все исчерпывается. Придется отвезти вас к нам на официальный допрос. - Что Стасик сделал? - прошелестела она. - Ну, об этом мы поговорим позже, а сейчас мне надо знать, где он. Или что он вам велел говорить. Мы все равно ведь узнаем, так что запираться не имеет смысла. Вы навредите себе, но, главное сыну. Время работает на нас.
Ангелина подняла голову, вид у неё был достоин жалости, но ее-то и не испытывал Касьян.
Он улыбнулся. - Ну, вот, уже лучше. Так я жду. - Я должна начать издалека, - тихо начала Ангелина. - Стасик попал в дурную компанию, бросил Архитектурный, занялся каким-то бизнесом. Они, кажется, были посредниками по продаже квартир. У него появились деньги и мы с доплатой обменяли свою квартиру на две: нам и ему. С тех пор я мало что о нем знаю. Он почти не приезжает к нам, звонит только... Потом... - она замолчала, наверное, решала, сказать о чем-то или нет ( она действительно решала, говорить о Тане-Алене?.. И решила - не стоит, что это даст?), потом он сказал, что уходит из этой посреднической фирмы - мало платят, и люди отвратительные. И скоро позвонил и сообщил, что нашел отличную работу, будет зарабатывать бешеные баб... - она поправилась, - деньги, и долго не звонил.
Она вдруг вспомнила про его командировки, но об этом решила тоже не говорить, а сказала, что в последний раз он звонил и был расстроен и напуган. Сказал, что, наверное, уедет на время, но чтобы я ничего о нем никому не говорила... За мной, - сказал он мне, - охотится мафия. Представляете? - округлила глаза Ангелина. - Он сказал, что будут звонить, но чтобы я говорила: вышел, и все. Вот почему мне плохо с сердцем и почему я так всего боюсь.
Касьян не перебивал её, положив на стол блокнотик и что-то там время от времени записывая и помечая, - он будто не слушал Ангелину.
А она нет-нет да и взглядывала с выражением мгновенного ужаса на этот его блокнотик и бегущий строчками карандаш. - Хорошо, - резюмировал Касьян, ставя последнюю закорючку в своих записях. - А теперь скажите мне следующее: вы болели? Он приезжал сидеть у постели больной мамочки?
Ангелина заметалась, это видно было по её глазам, не знала, что сказать, а Касьян торжественно заявил: не лгать, уважаемая. Только - не лгите. Лучше помолчите и подумайте.
Ангелина снова расплакалась, и Ирина готова была вывести отсюда Касьяна и дать ей хоть немного успокоиться в одиночестве. А этот сидит и гвоздит бабу, как прокурор в суде! Тоже - характерец! - Ну, я вас внимательно слушаю (а он ведь её пугает нарочно! поняла Ирина), только побыстрее, потому что время на вас истекает, а у нас таких ещё человек шесть. - А-а, почему?.. - заикаясь, спросила Ангелина. - А потому, проназидал Касьян, - что мы обязаны собрать алиби всех, кто так или иначе соприкасался с потерпевшими. Если алиби есть, конечно. И вы думаете!.. высокомерно и резко начала вдруг Ангелина. Но как начала, так и закончила, - вступил Касьян. - Я обязан думать, если у меня голова на плечах, а не пустой котел! Вы же, видимо, предполагаете последнее. Так вот, что я скажу: основной подозреваемый - ваш сын. Исходите из этого, а у вас осталось ровно две минуты, - и он положил в карман блокнотик и карандаш. - Так как с вашей болезнью и сыном, подносящим стакан воды?
Ангелина опять захныкала, - настроение у неё менялось ежеминутно, и она явно ещё нервничала по какому-то другому поводу: прислушивалась к стукам на лестнице. ... Ждет мужа и боится, что тот явится, подумала Ирина.
Касьян, как в унисон ей, сообщил. - Мужа вашего мы спросим отдельно. Мужчины не придают значения мелочам: скажет что-то вразнобой с вами, - вот и конец вашей правдивости.
Ангелина это понимала, потому и нервничала... Но деваться ей было некуда. В конце концов, Стасика у этих нет. Он мальчик умненький, так спрячется, что не найдут никогда! А там... повяжут настоящего преступника, и Стасик выйдет из подполья. Скажет она, черт с ними! - Да, я была больна, но не настолько. Стасик звонил, я ему об этом сказала, он обещал приехать, но в последний момент позвонил и сказал, что не сможет, у него срочные дела. Но предупредил... - она схватила себя за язык... - О чем же? - как-то вяло поинтересовался Касьян. - Чтобы вы сообщали, что он у вас и только минуту назад вышел? - Это чтобы запутать мафию... - прошептала Ангелина, я же говорила вам... Та ужасная контора чего-то от него хочет. Наверное, узнали, что он зарабатывает приличные деньги. Я боюсь этих мафиози - ужас! - Тогда порекомендую вам побаиваться собственного сына, - заявил Касьян, Ну, ну, - сказал он, видя, что глаза её снова наполняются слезами, - не надо плакать, если он не причастен - прекрасно! Надеюсь, вас не нужно предупреждать, что о нашей беседе вы не должны никому говорить. Даже мужу. Он в свое время узнает. Всего доброго.
На этом Касьян подал руку Ирине, она встала с кресла, и они удалились, оставив хозяйку в состоянии немого ужаса.
Когда они вышли, Ирина сказала Касьяну: - Знаете, я не думала, что сыщику надо быть ещё и великим актером.
Касьян довольно улыбнулся: - Я рад, что вы меня оценили. Ну, конечно, не великий, но кое-что есть. А иначе нельзя, дорогая вы моя Ирина Андреевна. Как бы мы её достали? А еще, я же перед вами выламывался, перед неофитом!
Ехали они прямиком к Лининому дому.
Наверное, моя роль кончилась, подумала Ирина, и теперь сидеть мне то ли у Лины в дому, то ли идти с повинной в Клуб...
Ни того, ни другого ей не хотелось. Поездить бы с Касьяном, с восхищением понаблюдать его игры при совершенном спокойствии: как у актеров!..
Нет - как у игроков. С холодным разумом и массой ходов и выходов, в которых запутывается обычный "неофит", как он определил её, а в общем-то и всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Чтобы не было страшно, Ирина не гасила свет.
Среди ночи проснулась, - ей показалось, что открывается входная дверь.
Она замерла, замер и КТО-ТО там, в передней, - Ирина уловила только, что дверь тихо захлопнулась. Значит, ТОТ в квартире. А у нее, дуры! - горит свет, и она вся на виду, спрятаться не выйдет! Сейчас ТОТ войдет, сделает ей укол, как, наверное, Лине, и все. И на этот раз он не ошибется в дозе.
Страх куда-то ушел, осталась черная безнадежность. Что ж, она сама нарывалась, сама захотела остаться здесь. Зачем? Уж лучше бы выслушала ворчание и упреки Володечки!
В комнату вошел мужчина в надвинутой кепке, с небольшой бородкой, в очках. Увидев её в постели, приподнявшуюся на локте (блузку она почему-то не сняла), наверное, встрепанную со сна, он остановился и что-то - или ей показалось? - опустил в карман.
И смотрел на нее, а она - на него.
Мыслей не было, а потом пришла одна и показалась Ирине занимательной, она набралась храбрости и спросила (голос оказался хриплым и тихим). - Вы тот, кто нашел Лину?
Он проигнорировал её вопрос и спросил сам довольно жестко. - А вы кто?
Она решила, что будет говорить с ним, пока возможно, а там... что будет. - Я - подруга Лины, мы дружим с юности... - Что вы здесь делаете? спросил он опять так же.
Ей захотелось сказать, что она спала, пока он её не разбудил, но понимала, что шутки плохи, в принципе, но что-то делать надо?
И она ответила. - Я пришла, чтобы взять Лине вещи и завтра отвезти в больницу. Вы на улице её нашли?..
Он помолчал, потом спросил. - Кто-нибудь сейчас придет?
Она заверила его как могла правдиво, что нет, сюда никто не придет. Я - одна, как вы заметили, наверное вы можете делать со мной, что вам захочется.
Он поставил стул у стены, сел. - Я увидел свет и решил, что здесь тот, кто её отравил. Хотя...
Ирина сейчас была, как Касьян, у неё появился гончий нюх. ... Надо его расспросить, он все знает! И тайну кафельной дыры, наверняка! Мужик вроде бы интеллигентный. Вот и надо давить на его интеллигентность. Если она только когда-нибудь имелась!
Она попросила его. - Отвернитесь, я оденусь.
Он усмехнулся. - А вы меня по башке стукнете. Одевайтесь при мне. Уверяю вас, - мне не интересно.
Ирина разозлилась: какой он интеллигент!
И стала нарочито нахально натягивать юбку. Пригладила волосы. Села на постели. - Послушайте, расскажите же мне хотя бы часть... Я ведь ничего не знаю... Кто? За что?
Он смотрел на неё молча и явно оторопело, потом сказал. - Рассказывать я вам ничего не стану. Лина расскажет, когда придет в себя, на что я надеюсь. Передайте ей только, чтобы она лучше выбирала себе друзей и... мужей.
Он встал, а Ирина вдруг неожиданно для себя сказала этому человеку. Знаете, ведь все забрали. Здесь ничего нет. Не милиция - раньше. - Я так и думал, - ответил он. - Не везет, так и в Африке не везет. Ну, всего вам.
Стукнула дверь, захлопнулась, он ушел. А может, нет?
Ирина подскочила к окну, но никого не увидела. ... Конечно! Дурак он, что ли, светиться! Он пришел за добычей, решив, что никто ещё ничего не нашел. А нашел Ирину. И не тронул. А чего её трогать?
У Ирины вдруг как светом высветились слова этого человека: "и мужей"... ... Выходит этот человек знал Лининого Сашку и в чем-то винил его?.. Надо точно передать его слова Касьяну. И все-таки, - кто же отравил Лину? Этот или?.. ТОТ.
Ответ лежал на поверхности,но ответить точно - было невозможно. Пока. Так казалось Ирине.
Только теперь её затрясло. Ведь она оказалась наедине с весьма сомнительным человеком! Может быть, убийцей, может быть, грабителем... Почему он запросто сказал: Лина расскажет..., будто знает Лину сто лет? Одно к одному. С ума можно сойти ото всего! Как Касьян разбирается в таких вот (а, конечно, и похуже) ситуациях? Работа у него безумная, какие мозги надо иметь, чтобы держать все нити в руках и не спутать их, размотать весь клубок.
Она подумала, что стоит прямо сейчас позвонить Касьяну и рассказать об её приключении, но вдруг засомневалась: а если он, наморившись за день, уснул? Человека-то этого - след простыл.
Но рука сама потянулась к телефону, и она позвонила.
Касьян подошел сразу - не спал, слава Богу! - и она сообщила ему о своем ночном свидании и об их разговоре. - Ну, вы даете, Ирина Андреевна, дорогая! - вскрикнул он, выслушав её признание. - Я - дурак, Ириночка Андревна! Мне бы с вами остаться!.. Но и в голову не заглянуло, что кто-то может прийти! А надо бы, чтоб мозги шевелились. Не всегда получается! Еду! - и не успела она хоть что-то возразить, он повесил трубку и вскоре появился сам, бодрый и деятельный. - Значит, сказал "Лина все расскажет"?.. - Переспросил он Ирину ещё раз и тут же добавил как бы нехотя, - а если она не сможет?.. - И, увидев, как глаза Ирины наполняются слезами, поспешил её неуклюже утешить, - я к тому, что такая амнезия может длиться не день и не пять... И, конечно, этот мужик Лину знает и знает что-то, чего мы с вами не знаем... Ну что ж, сам виноват, Касьян Гордианович. А теперь, - сказал он бодро, - мы с вами поедем в клуб!
Ирина замахала руками. - Что вы, Касьян! Посмотрите, который час! Четвертый! - А что? - Удивился как бы он, - самое время. Самый крепкий сон. У вас ключ. И ваше задание - следующее (Ирина сникла: она поняла, что от задания ей не отвертеться): поехать в клуб и взять из комнат Леши и Стаса предметы с отпечатками пальцев, то есть: рюмка, чашка, бритва, ручка, книга - предметы с твердой поверхностью и явно бывшие в употреблении. Если кого-то случайно встретите, скажете, что живете у Лины, сторожите квартиру. Вы, конечно, не позвонили им? Ясно, не позвонили. Потом сразу ко мне. Все. Разве это сложно?
Это оказалось несложно.
Никто Ирине не встретился, а у неё сжалось сердце, от того, что она, как вор, пробирается в родной клуб, чтобы произвести... О, Господи, кто прав?
С Лехой было просто: она взяла бокал, даже два, с остатками виски, стоявших, видимо, с того вечера, как они вдвоем здесь с Кикой пили. На всякий случай, захватила и Лешкину туалетную воду. А вот к Стасу она не могла проникнуть - надо было будить мальчиков: они все ещё не перебрались в сам Клуб, жили у Анны Семеновны.
Наконец, она решила идти к Касьяну советоваться.
Касьян огорчился, но тут же спросил. - Окно знаете? Какой этаж?
Ирина ответила, что первый.
Он обрадовался. - Замечательно. Вы мне покажете, какое, а я залезу. В недобром случае, если примут за грабителя, вы будете рядом. Идет?
Ирину уже ничего не удивляло и не пугало. Столько всего произошло за короткое время, что голова её повернулась как бы на сто восемьдесят градусов, встала на то же место, но - совсем другой. - Давайте попробуйте, - ответила она обреченно, вспомнив, что, к счастью, комната Стаса выходит в садик.
Проделал Касьян это ловко, быстро, бесшумно и легко, как кошка. - Улов есть, - сообщил он.
Была половина шестого утра, когда Касьян отвез Ирину в её временный дом. - Поспите часиков до девяти, хватит? - спросил он, она кивнула: не имело значения, хватит или нет, - себе она не принадлежала.
Разбудил Ирину телефонный звонок. Она посмотрела на часы всего восемь! Неугомонный Касьян!
Но это был незнакомый мужской голос, который сразу же предупредил её, чтобы она не пугалась, что говорит её ночной гость. Он просил, если Лина уже в порядке, спросить у нее, кто забрал "вещи"? Он должен знать. И передайте привет, вдруг добавил он напоследок.
Касьян вселил в неё такую уверенность в благополучном окончании дела, что она совершенно перестала пугаться и поговорила с ночным посетителем совершенно спокойно.
С Касьяном поутру первым делом поехали к Лине.
У Лины все оставалось по-прежнему. Замордованный врач из реанимации сказал им странную фразу: если нет других травм, то она должна оклематься. - Каких - других? - спросила удивленно Ирина. Врач невесело усмехнулся: бывают, мадам, такие травмы, о которых врач узнает из заключения патологоанатома. - Как? - снова удивилась она. - Так, - ответил врач. Есть травмы, произошедшие от удара мягким предметом, например, по голове. Такие удары следов и видных гематом, наружных, не оставляют, а внутри... Не буду вам объяснять, это сложно. - И вы думаете... - Ирина боялась продолжать. - Пока не думаю. Но если завтра-послезавтра она не придет в себя, начну думать, - сказал врач и собрался уходить.
Вышли они из больницы довольно унылыми. Касьян, потому что главный свидетель и потерпевшая в одном лице, не может сказать ни слова,
Ирина, потому что этим "лицом" была её близкая любимая подруга.
Но Касьян был из тех, кто унынию предаваться не умеет, поэтому, глянув на засветившееся от солнца небо, он вздохнул, и уже с каким-то оптимизмом, как бы закрывая за собой дверь в неприятные ощущения, воскликнул. - Теперь, дорогая, как говорит тусовка, погнали! К родителям.
Там им долго не открывали, но в глазок кто-то явно смотрел.
Касьян, предвидя такой вариант, выдвинул вперед Ирину, а сам отошел в сторону.
Дверь, наконец, приоткрылась, и в проеме показалась женщина с испуганным лицом, довольно молодая, но какая-то побитая жизнью: то ли слишком худая, то ли, действительно, тяжело больная.
Она с испугом спросила Ирину: вам кого?
Только Ирина хотела ответить, как быстро выдвинулся вперед Касьян и веско сказал: вас. Разрешите? - и ловко протиснулся в квартиру.
По виду женщины можно было определенно сказать, что она сейчас закричит и станет звать на помощь.
Касьян быстро вынул книжечку в красной корочке, она прочла, медленно побледнела, и Касьян придержал её за локоть, уговаривая: ну, ну, не надо волноваться. Мы зададим вам всего несколько вопросов. - Спасибо, все нормально, - вдруг окрепшим голосом сказала женщина и отвела руку Касьяна.
Они устроились в гостиной.
Ангелина Филипповна (так звали маму Стаса) немного отошла и извинилась за себя, - "болячка", её совсем замучила.
Потом она перекинулась на погоду, не способствующую выздоровлению, на сегодняшний неблагополучный день с магнитными бурями...
Казалось, она сейчас сообщит о погоде на Канарах и в Северной Атлантике...
Тут её прервал Касьян. - Уважаемая Ангелина Филипповна, как вы понимаете, - я очень надеюсь на это, - меня мало заботят магнитные бури. Меня заботит та буря, которая может разразиться над вашим семейством, если вы продолжите морочить нам головы.
Опять сильно побледневшая мама смогла только кивнуть.
А Касьян в лоб спросил. - Где Стас? Сдается мне, что скоро он будет во всероссийском розыске.
Мама молчала.
Тогда Касьян расселся вольготно в кресле и сказал, - время у нас есть, мы подождем. Пока до вас дойдет серьезность положения вашего сына.
Ангелина Филипповна разразилась нешуточными слезами.
Касьян был жесток, он проронил. - За корвалолом, надеюсь, бежать не надо? У вас, я смотрю, довольно крепкое сердечко. (Ирину даже повело от такой жестокости - все же мать... А Стас её - сын. Не надо бы, наверное...)
Касьян был неумолим. - Так, долго вы намерены только рыдать? Я терпелив, но все исчерпывается. Придется отвезти вас к нам на официальный допрос. - Что Стасик сделал? - прошелестела она. - Ну, об этом мы поговорим позже, а сейчас мне надо знать, где он. Или что он вам велел говорить. Мы все равно ведь узнаем, так что запираться не имеет смысла. Вы навредите себе, но, главное сыну. Время работает на нас.
Ангелина подняла голову, вид у неё был достоин жалости, но ее-то и не испытывал Касьян.
Он улыбнулся. - Ну, вот, уже лучше. Так я жду. - Я должна начать издалека, - тихо начала Ангелина. - Стасик попал в дурную компанию, бросил Архитектурный, занялся каким-то бизнесом. Они, кажется, были посредниками по продаже квартир. У него появились деньги и мы с доплатой обменяли свою квартиру на две: нам и ему. С тех пор я мало что о нем знаю. Он почти не приезжает к нам, звонит только... Потом... - она замолчала, наверное, решала, сказать о чем-то или нет ( она действительно решала, говорить о Тане-Алене?.. И решила - не стоит, что это даст?), потом он сказал, что уходит из этой посреднической фирмы - мало платят, и люди отвратительные. И скоро позвонил и сообщил, что нашел отличную работу, будет зарабатывать бешеные баб... - она поправилась, - деньги, и долго не звонил.
Она вдруг вспомнила про его командировки, но об этом решила тоже не говорить, а сказала, что в последний раз он звонил и был расстроен и напуган. Сказал, что, наверное, уедет на время, но чтобы я ничего о нем никому не говорила... За мной, - сказал он мне, - охотится мафия. Представляете? - округлила глаза Ангелина. - Он сказал, что будут звонить, но чтобы я говорила: вышел, и все. Вот почему мне плохо с сердцем и почему я так всего боюсь.
Касьян не перебивал её, положив на стол блокнотик и что-то там время от времени записывая и помечая, - он будто не слушал Ангелину.
А она нет-нет да и взглядывала с выражением мгновенного ужаса на этот его блокнотик и бегущий строчками карандаш. - Хорошо, - резюмировал Касьян, ставя последнюю закорючку в своих записях. - А теперь скажите мне следующее: вы болели? Он приезжал сидеть у постели больной мамочки?
Ангелина заметалась, это видно было по её глазам, не знала, что сказать, а Касьян торжественно заявил: не лгать, уважаемая. Только - не лгите. Лучше помолчите и подумайте.
Ангелина снова расплакалась, и Ирина готова была вывести отсюда Касьяна и дать ей хоть немного успокоиться в одиночестве. А этот сидит и гвоздит бабу, как прокурор в суде! Тоже - характерец! - Ну, я вас внимательно слушаю (а он ведь её пугает нарочно! поняла Ирина), только побыстрее, потому что время на вас истекает, а у нас таких ещё человек шесть. - А-а, почему?.. - заикаясь, спросила Ангелина. - А потому, проназидал Касьян, - что мы обязаны собрать алиби всех, кто так или иначе соприкасался с потерпевшими. Если алиби есть, конечно. И вы думаете!.. высокомерно и резко начала вдруг Ангелина. Но как начала, так и закончила, - вступил Касьян. - Я обязан думать, если у меня голова на плечах, а не пустой котел! Вы же, видимо, предполагаете последнее. Так вот, что я скажу: основной подозреваемый - ваш сын. Исходите из этого, а у вас осталось ровно две минуты, - и он положил в карман блокнотик и карандаш. - Так как с вашей болезнью и сыном, подносящим стакан воды?
Ангелина опять захныкала, - настроение у неё менялось ежеминутно, и она явно ещё нервничала по какому-то другому поводу: прислушивалась к стукам на лестнице. ... Ждет мужа и боится, что тот явится, подумала Ирина.
Касьян, как в унисон ей, сообщил. - Мужа вашего мы спросим отдельно. Мужчины не придают значения мелочам: скажет что-то вразнобой с вами, - вот и конец вашей правдивости.
Ангелина это понимала, потому и нервничала... Но деваться ей было некуда. В конце концов, Стасика у этих нет. Он мальчик умненький, так спрячется, что не найдут никогда! А там... повяжут настоящего преступника, и Стасик выйдет из подполья. Скажет она, черт с ними! - Да, я была больна, но не настолько. Стасик звонил, я ему об этом сказала, он обещал приехать, но в последний момент позвонил и сказал, что не сможет, у него срочные дела. Но предупредил... - она схватила себя за язык... - О чем же? - как-то вяло поинтересовался Касьян. - Чтобы вы сообщали, что он у вас и только минуту назад вышел? - Это чтобы запутать мафию... - прошептала Ангелина, я же говорила вам... Та ужасная контора чего-то от него хочет. Наверное, узнали, что он зарабатывает приличные деньги. Я боюсь этих мафиози - ужас! - Тогда порекомендую вам побаиваться собственного сына, - заявил Касьян, Ну, ну, - сказал он, видя, что глаза её снова наполняются слезами, - не надо плакать, если он не причастен - прекрасно! Надеюсь, вас не нужно предупреждать, что о нашей беседе вы не должны никому говорить. Даже мужу. Он в свое время узнает. Всего доброго.
На этом Касьян подал руку Ирине, она встала с кресла, и они удалились, оставив хозяйку в состоянии немого ужаса.
Когда они вышли, Ирина сказала Касьяну: - Знаете, я не думала, что сыщику надо быть ещё и великим актером.
Касьян довольно улыбнулся: - Я рад, что вы меня оценили. Ну, конечно, не великий, но кое-что есть. А иначе нельзя, дорогая вы моя Ирина Андреевна. Как бы мы её достали? А еще, я же перед вами выламывался, перед неофитом!
Ехали они прямиком к Лининому дому.
Наверное, моя роль кончилась, подумала Ирина, и теперь сидеть мне то ли у Лины в дому, то ли идти с повинной в Клуб...
Ни того, ни другого ей не хотелось. Поездить бы с Касьяном, с восхищением понаблюдать его игры при совершенном спокойствии: как у актеров!..
Нет - как у игроков. С холодным разумом и массой ходов и выходов, в которых запутывается обычный "неофит", как он определил её, а в общем-то и всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31