Окна её, вернее Лининой сестры, квартиры выходили на обе стороны, и поэтому она могла проследить за наглым преследователем и дальше. Припарковавшись во дворе, уезжать он не собирался, а оставался довольно долго на месте. В машине она даже разглядела наличие одного человека, который часто курил, - огонек сигареты в темноте был ясно виден.
Она выключала везде свет и, оставаясь у окна, наблюдала, пока преследователь не уезжал.
В квартире её никто не беспокоил. ... Пока, думала Лина и, в принципе, была права. Не ездит же он за ней просто так. И кто это? Поклонник?..
Чепуха на постном масле.
Что-то здесь другое. Но, что?
Наезд на Клуб через нее? Теплее, но больно длительный наезд и безрезультатный: "они" же понимают, что большая сумма - в доме, где, как ясно видно, живет она одна (сестра задерживалась и задерживалась за границей, может, навсегда?..), - невозможна, что она поостережется хранить в квартире такие деньги, которые могли бы кого-то интересовать.
Сколько она ни думала, ничего путного в голову не приходило.
Но, что её хотят запугать, - это точно.
И добились этого.
Сегодня она совсем помрачнела, потому что ей показалось, что теперь "москвич" следовал за ней до Клуба и немного постоял у ворот, но из него никто не вышел.
На дверях, как обычно, стоял Стас, который улыбнулся ей как всегда с каким-то значением, и в глазах его что-то полыхнуло.
Она так и не собралась с ним переспать хотя возможностей находилась куча.
Что-то тормозило...
Вставала перед ней секс-сценка с Милой, и ничего поделать с собой она не могла, но в смотровую больше не поднималась.
"Смотровая" пылилась, не нужная никому.
Весь день она была дерганной и невнимательной, даже Володечка удивился и спросил, все ли с ней в порядке.
Она постаралась повеселее улыбнуться и чем-то отговориться.
А сама решилась.
Она попросит Стаса приехать к её дому в определенное время, проследить за машиной и постараться выяснить, откуда этот её тайный враг.
Володечку и Ирину она пугать не будет.
Мальчики остальные как-то были далеки от нее, но, возможно, и они понадобятся, кто что знает!
Разговор со Стасом получился неожиданно.
Лина зашла на террасу, чтобы выкурить сигаретку в одиночестве и ещё раз подумать, нужно ли привлекать Стаса...
А он и вошел.
На пороге остановился, будто желая уйти и не мешать ей, но не ушел, а немного подвинулся в её сторону, ожидая, что она как-нибудь резко одернет его. Она бы, может, и одернула, но теперь растерялась и посмотрела ему прямо в лицо, и он увидел, что взгляд у неё растерянный и просящий... ... Помощи? подумал он с сомнением, не такова Лина, чтобы у кого-то просить помощи.
Стас не ушел, понимая, что лучшей ситуации может и не сложиться. Простите, Лина, - сказал он мягко, - но мне кажется, вам не по себе. Какие-нибудь проблемы? Скажите, может, они решаемы?
Он не знал, как уж и выпендриться перед этой твердокаменной бабой.
Он ясно видел, что она неравнодушна к нему, скажем мягко, но никак не удавалось зацепить её, а это стало уже насущной необходимостью - ему надо сваливать с этого клевого местечка. Душа болела даже, - так ему не хотелось отсюда уматывать. Как можно было бы развернуться! Вместе с ней сначала, а там... видно будет.
А сейчас, сегодня, сию минуту, Стасу нужны были бабки. Он, конечно, заработал, и неплохо, но это жалкие гроши по сравнению с тем, что ему нужно для жизни в другой стране.
Она все смотрела на него, и глаза у неё менялись - вдруг стали совсем темными, темно-зелеными, почти черными, и решимость появилась в них (он затаил дыхание).
Она швырнула окурок в окно, чего никогда не делала - видно, что-то серьезное у неё произошло... - и сказала. - Стас, я могу на вас положиться? - Я не хочу вас ни в чем уверять... - сказал он чуточку торжественно, - но вы знаете, как я к вам отношусь, хотя не хотите себе в этом признаться. Скажите мне, что вас тревожит? - Но тут же передумал и добавил, - если считаете, что мне можно довериться.
А она с грустью подумала, что крутись не крутись, а обратиться ей больше не к кому. - Стас, мне нужна ваша помощь... - Эта фраза далась ей с трудом, но потом она взяла себя в руки и уже не думала, что и кто ей Стас, а просто рассказала все, как есть.
И попросила последить за этим мерзавцем, кто он, - она не представляет.
Стас тут же бодро согласился и сказал, что "тому" мало не будет, а самого кольнул в сердце страх: а вдруг это за ним слежка?.. Через нее? Но тут же одернул себя: совсем рехнулся, придурок. Надо держаться! И малой кровью узнать, кто таков "тот".
Тогда Линка у него в руках, и некуда ей будет деваться, кыске.
Они сговорились так: Лина уезжает пораньше, а Стас подъедет через минут двадцать, пока тот ещё стоит под окнами... - Ну, а там, в зависимости от обстоятельств, - сказал Стас, и Лина вдруг уверилась, что все будет хорошо, "тот" исчезнет, и у них со Стасом начнется дружба, а там... мало ли что бывает. Они разошлись с террасы, и Лина ещё раз попросила его быть осторожным: чтобы никто не узнал в Клубе, - не хотела она никого больше волновать.
Весь день Лина была веселой, смешливой и зеленоглазой, как в первые их дни (а то и глаза у неё погасли, и казалось, что они, может, и зеленые, но какого-то тусклого бутылочного цвета).
В.Н. радовался, глядя на неё и думал, что лучшей хозяйки Клубу "БАМБИНО" не видать.
И Стас стал вполне нормальным: всегда на месте, всегда поможет: вышибет кого нужно, а с кем нужно - хорошо поговорит и хорошо обойдется. Вон каким другом заделалась им толстая Мила! А она человек нужный - держит красивый и вольный журнал в своих толстых крепких руках, и уже вышла в журнале статья о том, как благопристоен и нов по задачам клуб "БАМБИНО".
А все - Стас!
В.Н. рассмеялся. ... Может, Стас вместе с Линой будут заправлять?.. А В.Н. уйдет на покой. Хватит с него всей этой кутерьмы, - он понял, что эта жизнь, такая вот, "клубная", - не по нем.
Лина уехала затемно, но не поздно, сказавшись простуженной.
А в Клуб входила Кика, - они с Линой встретились в дверях.
Лина отметила, что Кика сегодня необыкновенно хороша: льдистые глаза её сверкали, как осколки айсберга, головка, по обычаю, прикрыта шляпкой ныне белой с цветами, а платьице нежно-сиреневого цвета колокольчиком вилось выше колен и, казалось, вот-вот зазвенит.
Кика, как всегда, подумала: Хороша стерва-старуха!
У дверей её ждал радостный Леха-Адриан. Кстати, он даже любимой Кике не сознался, что он - Леха. Во-первых, он предал бы доверие Вальдемара Петровича, а во-вторых, разве мог он сказаться ей затрапезным Лехой?. Кика, быстро чмокнув Леху, направилась к Стасу, и они довольно долго о чем-то разговаривали. Лехе показалось, что его любимая даже будто что-то торебует от этого Стаса. Но он не ревновал.
А не очень внимательный к людям вообще В.Н. считал Кику взбалмошной, избалованной дамочкой, не более того.
Он так и не знал, сколько ей лет.
Никто не знал.
Догадывались только Лина и Ирина Андреевна.
* * *
Стас надел темную майку, темные джинсы, на голову натянул черную каскетку, глаза прикрыл большими, сильно притемненными зеркальными очками.
Подумал, запихнул за пояс перчатки, в карман засунул кастет.
Кроссовки не слышны на любом покрытии.
И Стас отбыл к дому "старушки" Лины.
Лина нервничала всю дорогу до дома, потому что сразу заметила (как не заметить! Ехал впритирку!) серенький "москвич" за собой,
Остановилась у дома.
Остановился и он, она даже увидела того, кто сидел за рулем: мужчина в кожаной куртке, с бородкой и, кажется очки.
Внутренне вся тряслась, поднимаясь в лифте на третий этаж, по лестнице почему-то показалось страшно, еле открыла дверь, а закрывала, уже не помня себя и, конечно, забыла набросить стародавнего стража - цепочку.
Посмотрела на часы: сейчас Стас должен выехать (а Стас застрял на Садовом - в пробке).
Почему она сдуру назначила ему приехать позже? Но это казалось логичным: вдруг бы этот с бородкой заметил что-то и скрылся?
А она уже хотела, чтобы скорее все прекратилось - так ли, этак...
Теперь уже ей хотелось, чтобы "предмет", который вздувал карман джинсов Стаса, оказался пистолетом.
Чтобы как-то отвлечь себя от состояния страха и тревоги, Лина включила телевизор, включила чайник, переоделась в домашний наряд: легкие брюки-шальвары и нежную кружевную полупрозрачную кофточку.
Села к зеркалу, решив подправить макияж, и за телеком она не слышала, как отворилась тихо дверь, и кто-то вошел в квартиру...
Она увидела человека в зеркале, за собой: на голове низко надвинутая кепка, очки, низ лица прикрыт шарфом, в черной куртке...
В голове пронеслось мгновенно: Стас! Но почему в таком виде?
Она даже успела спросить: Стас?!
Но во второе мгновение поняла, что это вовсе не Стас, а ТОТ!
Хотела крикнуть, но рот ей зажала рука, и она отключилась.
Она очень скоро пришла в себя от пощечины.
Вздрогнула, открыла глаза, - сидела она по-прежнему в кресле перед туалетным столиком, только кресло было развернуто к комнате, а перед ней на стуле сидел "тот" и поигрывал пистолетом в руке.
Он, наверное, посмеивался над ней.
Лина дрожащим голосом, но чтобы хоть как-то показать, что она его если и боится, то не так уж сильно, спросила. - Кто вы? Что вам от меня нужно?
Человек теперь уже явно усмехнулся. - Все узнаешь... Со временем. Любовника ждешь? Когда он явится? - Он мне не любовник! - возмутилась Лина, как будто важно было, что станет думать это чучело о её отношениях со Стасом! - Неважно, кто он тебе, хоть дедушка, - уже с угрозой сказал человек, - когда он придет? И советую не брехать. Я не дурак, запомни, и мне на твою жизнь и на жизнь твоего Стаса плевать.
Он помахал перед её лицом пистолетом, задев за нос: нарочно, для устрашения.
Лина почувствовала, как сразу засаднил и вспух нос, и заплакала - от обиды, бессильной злости и проникшего в неё ужаса внезапного прозрения: он убьет её и Стаса, который не знает и не сможет узнать, что этот человек у неё в доме!
Он не запугивал, говорил совершенно спокойно, как если бы советовал, к примеру, варить суп с курицей, а не с грибами...
Как она сможет дать знать Стасу?.. Ведь он с минуты на минуту приедет!
Но человек обозлился и, уперев пистолет ей в щеку, сказал. - Слушай внимательно. Когда он позвонит, ты подойдешь к двери и скажешь, что принять его не можешь, у тебя... месячных, конечно, уже нет, - нагло хмыкнул он, разыгралась, мол, мигрень, а я, ты видела, уехаал. Поняла? Если он не исчезнет, ему же будет хуже. А мы с тобой поговорим, и от нашего разговора будет зависеть и твоя жизнь, и этого сопляка. Ясно говорю?
Дай-ка я ручонки тебе обмотаю, на всякий случай, - он вытащил из кармана тонкий плотный шнур и больно перевязал ей руки у кистей. Она чуть не заплакала - такая боль пронзила. - Ну, вот теперь славно, - сказал человек и снова уселся перед ней, но тут раздался звонок в дверь, довольно нервный, сбивчивый - длинный и короткий.
Стас!!! - Так, - сказал этот тип, - давай, держи экзамен.
Он больно ткнул её дулом в бок и прошипел тихо. - Без фокусов. Дверь простреливается только так, запомнила?
Лина механически встала, подталкиваемая больше не им, а собственными ужасом и болью.
Механически прошла к двери.
Человек отбросил цепочку, которая оказалась накинутой, а сам стал к стене вплотную. В бок ей упирался пистолет, подумала секундно, что вид у неё жуткий, и Стас, может, сам догадается о ситуации... и тогда...
В дверях стоял Стас и уже намеревался войти, начав объяснять что-то про аварию, но она его перебила и вдруг сказала вовсе не про мигрень, что было глупо, а сказала следующее, - ровным, спокойным тоном (откуда он взялся? Наверное из безумного страха за жизнь, больше Стаса, чем свою). Стас, ВСЕ В ПОРЯДКЕ, простите, что вас побеспокоила. Это мой старый друг (пистолет въехал ей между ребер), - она даже улыбнулась, - и его обычные шуточки, но я их забыла за много лет... Я вам позвоню.
И улыбнулась, но теперь извиняюще. Дверь захлопнулась.
Все же она актриса!
Она увидела, каким ошеломленным стало у Стаса лицо... Поймет?
И что сделает?..
Все, что она смогла, ЧТОБЫ ОБЕЗОПАСИТЬ СЕБЯ И СТАСА, она совершила, а теперь надо ждать, что произойдет, от неё уже ничего не зависит.
Человек отпихнул её от двери и повел под прицелом в комнату, прежде опять набросив старинную, очень прочную цепочку на дверь.
Ткнул её в кресло, и она упала в него неудобно, боком, а сам уселся на стул, и она услышала, как тяжело он дышит. ... А-а, - злорадно подумала она, - испугался сам, подонок. - Сиди и слушай, - сказал человек хрипло, эта история интересная. Думаю, твой красавец сегодня не явится. Это ты хорошо придумала - старый друг! То есть - давний любовник! - Он захохотал, - это ты молодец! Ты ещё не забыла своего покойного муженька? Александра Сергеевича, а? Так вот, милая Лина, твой покойный муж был ворюгой высшего класса, хотя о покойниках или хорошо или ничего, но это не тот случай. Помнишь, историю с Витькой Башкировым? Лина вздрогнула: так вот откуда дует ветер! Эта история с пропавшими деньгами после путча в 91-ом! О которых по секрету рассказал ей муж! Но ведь он ни словом не обмолвился, что сам в ней замешан, только Башкиров!
Она похолодела от ужаса. - Так вот, Витьку мы с кровью и потом достали, потому что преступление как бы ложилось на нас: то ли мы не уберегли, то ли украли.
Он сознался и сказал, где спрятал деньги. И как-то очень тихо загнулся - сердечный приступ... От страха, конечно. Он так замандражил, когда нас увидел. Витька раскололся насчет твоего Сашки, - что вторая половина денег у него. Неужели ты думаешь, что тебя я не расколю?!
И давно бы прихватили тебя, да судили нас, сотоварищ мой умер, не выдержал, а меня вот выпустили и я сразу к вам, но твой ушел от возмездия, а ты осталась и отвечать тебе теперь сполна!
Лина слушала его уже как бы потусторонне: все, что говорил этот человек, казалось диким и невозможным, но вместе с тем, многое вдруг стало приходить ей на память.
- Ну, давай, раскошеливайся, Полина Петровна, - сказал ей этот человек довольно мирно.
Он развалился на стуле, пистолет лежал на колене. - Не унес же капусту твой любящий муж с собой на тот свет. - Он опять захохотал, и Лина вдруг услышала какие-то знакомые нотки в голосе.
Она напрягла память и все прояснилось!
Это же Вася Доброхотов! Как она сразу не узнала! Она вспомнила, что Саша говорил ей, что Ваську поймали на махинациях.
А с этим Васей она виделась пару раз на приемах, и как-то сталкивались они в гостях у того же Виктора Башкирова! Боже мой! Сказать? ... Дура, дура, да он сразу же убьет тебя, он же обозлен!.. А может, он и забрал те деньги, и теперь хочет её ещё обобрать, узнав, что она в Дирекции клуба, он все пронюхал!
Но интуиция подсказывала ей, что Доброхотов говорит правду.
Тогда она не задумывалась над тем, что сказал ей муж перед смертью. Он умирал от тяжелейшей астмы, задыхался, мог только шептать с хрипом. Он сказал ей, что деньги на книжке, на предъявителя, она молча кивала, еле сдерживая слезы, - так ей было жаль его, так она его любила и теряла, и ничего не могла сделать! А под самый конец прошептал странную фразу: - Но это не все. Ты ни от кого не зависишь. Они там, сними...
И на этих словах он ушел от неё навсегда.
Она помнила эти его последние слова и попыталась понять, что они значат, но ничего придумать не смогла и решила, что он снова повторил про книжку, он же сказал: ты сними..., но ведь перед тем он ещё сказал: это не все! ... Значит... Значит, Васька говорит правду, и они с Сашей виноваты перед ним! Она - не зная, а Саша... Он - вор! И не какой-нибудь воришка-карманник, смешной и нищий в итоге. Нет! Он погубил людей! А ведь был сама нежность, доброта и внимание...
Она готова была рыдать в голос.
Сказать Ваське, что она ничего не знает? И это - правда! Не говорить о Сашиных последних словах...
Она искать ничего не будет.
Ей всего хватает и не нужны эти кровью крапленые купюры. Они все называли их тогда высоко и с замиранием: Деньги Партии.
Было жаль и Доброхотова, и себя...
... Надо сказать правду, подумала она, только без ТЕХ слов Саши! Доброхотов (ОН! ОН!) уже терял терпение - слишком долго она молчит.
Она как можно спокойнее, попросила развязать ей руки: у неё в голове мутилось от боли.
Он без слов развязал. - Я молчала, потому что пыталась все точно вспомнить... Сказать, что я вам верю?..
Он опередил её. - Вы не можете! Конечно! Родной муж - вор и убийца! Какая уж тут мне вера! Он же порядочнейший, милейший человек! Оставил своей жене целое состояние, не дай Бог, у неё не хватит на норковую шубу или "мерседес"!
Видимо, он разозлился, потому что голос его зазвенел и даже прервался.
Она как-то не так начала... - Все, что оставил мне муж, - на книжке... Вернее, там денег уже нет. - Догадываюсь, - откликнулся он, - на поганый Клуб истрачено! Но я не об этом говорю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31