Кузен мой,
мой адъютант генерал Флао привез Вам это письмо. Глава штаба передаст Вам приказы, но мои Вы получите первыми, поскольку мои офицеры ездят быстрее, чем его люди. Вы получите приказы о передвижениях на день, но я хочу описать Вам все в деталях, так как это дело величайшей важности.
Я посылаю маршала Груши с 3-м и 4-м корпусами пехоты в Сомбрефф; я посылаю мою Гвардию во Флёрюс, куда лично приеду до полудня. Я атакую противника, если его встречу, и произведу разведку до самого Жанблу. Потом, в зависимости от обстоятельств, я приму решение, возможно, в три часа дня, возможно, вечером. Мне необходимо, чтобы Вы были готовы выступить на Брюссель немедленно после того, как я приму это решение. Я окажу вам поддержку гвардией, которая будет находиться во Флёрюсе или Сомбреффе, и намереваюсь прибыть в Брюссель завтра утром. Вам следует начать переход сегодня вечером, если я приму решение достаточно рано, чтобы сообщить Вам об этом днем, и пройти сегодня вечером три или четыре лье (лиги) и быть в Брюсселе в семь часов завтра утром.
Поэтому Вам следует разместить войска в следующем порядке:
1-я дивизия - в двух лигах за Катр-Бра, если ничто не помешает; шесть пехотных дивизий вокруг Катр-Бра и одна дивизия в Марбе, так, чтобы в случае необходимости я мог привлечь ее в Сомбреффе. Это не будет задерживать Ваш переход.
Корпуса герцога Вальми, состоящие из 3000 кирасиров, - разместить на пересечении Старой Римской дороги и дороги на Брюссель, чтобы я мог привлечь их в случае необходимости. Как только мною будет принято решение, Вы прикажете им присоединиться к Вам.
Я намерен оставить себе гвардейскую дивизию генерала Лефевр-Денуэтта и посылаю Вам взамен две дивизии герцога Вальми. Но, согласно моим нынешним планам, я предпочел бы скорее разместить герцога Вальми так, чтобы я мог привлечь его в случае необходимости, чем заставлять генерала Лефевр-Денуэтта осуществлять бессмысленные переходы, поскольку, вероятно, сегодня вечером я решу идти на Брюссель с гвардией. Однако прикройте дивизию Лефевра кавалерийскими дивизиями д'Эрлона и Рейля, чтобы поберечь гвардию; в случае, если начнутся перестрелки с англичанами, предпочтительно, чтобы этим занималась передовая, а не гвардия.
В этой кампании я сделал общим принципом разделение моей армии на два крыла и резерв. Ваше крыло будет состоять из четырех дивизий 1-го корпуса, четырех дивизий 2-го корпуса, двух дивизий легковооруженной кавалерии и двух дивизий из подразделений герцога Вальми. Всё вместе это будет немногим более 45-50 тысяч человек.
Маршал Груши будет командовать правым крылом с примерно такими же силами.
Гвардия образует резерв, я буду подавлять противника при помощи то одного, то другого крыла, в зависимости от обстоятельств.
Глава штаба будет выдавать точные приказы, чтобы обеспечить беспрекословное подчинение Вашим приказаниям, когда вы будете в отдалении; при моем личном присутствии командующие корпусов будут получать приказы от меня непосредственно.
В зависимости от обстоятельств я могу сократить одно или другое крыло для пополнения моего резерва.
Примите к сведению важное значение, которое я придаю захвату Брюсселя. Более того, это может иметь далеко идущие последствия, поскольку такое быстрое и неожиданное перемещение отделит английскую армию от Монса, Остенде и т. д.
Я хочу, чтобы Вами были сделаны все необходимые приготовления, дабы в тот момент, когда Вы получите приказ, легкие дивизии могли быстро и беспрепятственно направиться в Брюссель.
Наполеон".
Легко понять, что это письмо не содержит приказа о сражении. Наполеон дает Нею указания относительно того, как лучше всего подготовиться к переходу в Брюссель. Он думает о Брюсселе так же, как думал о Париже на пути с Эльбы, с тем же внутренним убеждением, что ничто не сможет ему помешать. Он допускает не более чем перестрелку с армией Веллингтона и, похоже, на какой-то момент забывает о своих картах, воображая, что маршем на Брюссель сможет отсечь англичан от Монса и Остенде.
В письме к Груши Наполеон приказывает правому крылу немедленно двинуться к Сомбреффу. Письмо заканчивается словами: "Все имеющиеся у меня данные показывают, что пруссаки могут противопоставить нам не более 40 000 человек".
Мог ли Наполеон позволить себе в тот момент придерживаться своей системы в два крыла и резерв? Было ли безопасно, получив от Груши и Жирара определенные сведения о том, что пруссаки подтягивают силы, отсылать 55 000 в Катр-Бра, вместо того чтобы использовать всю мощь его армии для полной победы над пруссаками? Для достижения цели необходимо было разбить пруссаков в отсутствие англичан. Если бы он хоть раз столкнулся лицом к лицу с двумя армиями противника одновременно, игра была бы закончена. Поэтому кажется, что ему было бы лучше разместить левое крыло на фланге основных сил армии, самому взять под командование основные соединения и перекрыть англичанам дорогу между Марбе и Франом. Однако его план основывался на предположении, что ему предстоит иметь дело с не более чем 40 000 пруссаков и что англичане не будут делать серьезных попыток к наступлению; если бы положение дел было таким, то тогда разумно было бы готовиться к немедленному переходу на Брюссель.
Обоим маршалам - и Нею, и Рейлю - нелегко было уходить от основных сил армии и от собиравшихся пруссаков; но, прочитав указания Наполеона, Ней решился им по-следовать и выслал своим генералам соответствующие распоряжения.
Маршал Груши утром взял Флёрюс, поскольку пруссаки очистили его несколькими часами раньше, но ему не удалось выполнить приказ Наполеона, потому что путь на Сомбрефф ему преградили подразделения Цитена. Поэтому сражение должно было состояться не доходя до Сомбреффа, и он решил подождать прибытия Жерара, который еще переводил свои войска на другой берег реки в Шатле.
В 9.30, когда Наполеон собирался отъехать из Шарлеруа во Флёрюс, подоспел гонец из Франа, чтобы сообщить, что к Катр-Бра подходят силы противника. Император продиктовал записку Нею, приказывая ему уничтожить эти войска, и добавил: "Блюхер еще вчера был в Намюре, вряд ли он смог бы привести кого-либо в Катр-Бра. Так что Вас никто не побеспокоит, кроме тех, кто идет из Брюсселя".
Таким образом Наполеон отмел в сторону армию Веллингтона и приказал подразделениям Лобау занять позиции перед Шарлеруа, а затем отбыл во Флёрюс. В то время как он скакал верхом по пыльной дороге, герцог Веллингтон прибыл в Катр-Бра. Повсюду было тихо, и, дав войскам смотр вместе с принцем Оранским, герцог отправился верхом по дороге на Намюр, чтобы узнать, как поживает Блюхер.
Блюхер с раннего утра находился в Бри; время от времени он взбирался наверх по ветряной мельнице, откуда ему открывался прекрасный вид на округу и на французские войска вокруг Флёрюса. Ему было о чем волноваться, так как пока лишь его усталый 1-й корпус полностью собрался для сражения, и, насколько ему было известно, вся французская армия готова была ударить по нему в любой момент.
Второй корпус, хотя его полки успешно прибывали позади Сомбреффа, был готов действовать не раньше полудня, а 3-й корпус находился позади него. Что касается 4-го, то о нем уже было известно, что он не сможет попасть в Сомбрефф в тот же день, но вечером будет собран в Ханну, примерно в двадцати пяти милях отсюда. У него по-прежнему не было новостей от Веллингтона, и теперь он попросил сэра Генри Хардинга, английского атташе, съездить в Катр-Бра в надежде найти его. Сэр Генри Хардинг отправился по дороге на Намюр, на которой вскоре повстречал герцога со своим отрядом.
Это был жаркий день, и императорский эскорт маршировал под палящим зноем в облаке пыли. Прибыв во Флёрюс в одиннадцать часов, Наполеон был встречен бурными овациями солдат, но удивлен присутствием Груши, который, по его предположениям, уже давно должен был ехать в Сомбрефф. Ему с трудом смогли объяснить, что происходит, поскольку поначалу он отказывался верить в увеличение числа пруссаков. Затем он произвел инспекцию. Мельница была в мгновение ока превращена в его наблюдательный пункт, куда он взобрался, прихватив с собой местного землемера, случайно оказавшегося под рукой.
Перед ним расстилалось поле грядущей битвы. Просторная волнообразная равнина шла под уклон к долине, через готорую вился широкий поток Линьи; дальше стояли деревушки Бри и Линьи, последняя располагалась по обе стороны ручья. Местность была усеяна деревушками и селами, которые можно было различить по шпилям церквей и окружавшим лесам и садам; золотые пшеничные и кукурузные поля простирались сколько хватало глаз, в небе не было ни облачка. На северо-востоке лежали Сомбрефф и Жанблу, и, перекрывая туда дорогу, стояли четыре дивизии корпуса Цитена. Наполеону они были видны не полностью; они окружали деревни Бри, Сент-Аман и Линьи, находясь также и между ними. Основные части корпуса были стянуты к возвышенности рядом с фермой и ветряной мельницей Бюсси между Линьи и Бри; это была та самая мельница, которую использовал Блюхер. В полдень Наполеон еще не мог видеть корпусов Пирха I и Тильманна, так как они по большей части расположились за Сомбреффом. На дальнем конце равнину ограничивал стройный ряд вязов, прикрывая дорогу на Намюр, по которой сейчас ехал Веллингтон.
Герцог Веллингтон, о котором Наполеон думал, что он еще далеко, беседовал с сэром Генри Хардингом в сопровождении барона Мюффлинга, герцога Брауншвейгского, графа Дёрнберга и нескольких адъютантов. Приближаясь к Бри, он опытным взглядом разметил ландшафт и спросил, как располагаются пруссаки.
"В колонну, не цепью, - ответил сэр Генри. - Блюхер говорит, что прусские солдаты не будут стоять цепью".
"Тогда их будет поливать артиллерия, и их чертовски потреплет", заметил герцог.
Наполеон хотел было атаковать немедленно, но, узнав, что корпус Жерара еще не прибыл, он решил их подождать. Даже полагая, что перед ним стоит лишь корпус Цитена, он понял, заметив продление прусской линии обороны до Ваньеле, что Блюхер рассчитывает на помощь Веллингтона и что, по всей вероятности, приближается остальная часть прусской армии.
Полдня было потеряно. Гвардейская пехота, сопровождавшая Наполеона из Флёрюса, была построена перед Линьи на ржаном поле, где не было ни клочка тени. Неподвижный воздух был густым и тяжелым, их слепило палящее солнце, пока они ожидали своей очереди вступить в бой. Другие были на ногах с самой зари. Не раньше часа пополудни первые колонны корпуса Жерара стали прибывать.
Задержка 4-го корпуса была очень некстати. После того, как накануне днем им приказали изменить направление, они с трудом пробивались по узким тропинкам и бездорожью, и до наступления ночи лишь одна дивизия успела перейти через мост в Шатле. Если бы переправу удалось осуществить на закате, 4-й корпус к утру уже был бы вполне готов к близкому сражению. (Можно было предполагать, что рано утром 16-го Жерар мог бы исполнить приказ идти к Ламбюсару; но по неясным причинам он этого не сделал, а ждал в Шатле дальнейших указаний. Эти приказы, сообщавшие ему о том, что он состоит под началом Груши и должен идти к Сомбреффу, дошли до него только к 9.30 утра.)
Между часом и двумя дня Наполеон расставил свои войска и прошелся вдоль строя с несколькими штабными офицерами. Согласно Уссею, Веллингтон и Блюхер наблюдали за ним. Если так, то тогда герцог в первый и последний раз видел своего великого противника, если только окуляр его трубы не поймал его мельком два дня спустя на поле Ватерлоо. Как бы то ни было, Веллингтон сейчас забрался на ветряную мельницу Бюсси вместе с Блюхером, приказывая своим войскам наступать и атаковать французов слева, если его самого не атакуют в Катр-Бра. Наконец герцог покинул Линьи, без сомнения, неохотно, поскольку не каждый день ему доводилось рассматривать Наполеона, а Блюхер расставил своих пешек в боевом порядке.
Возвращаясь в Катр-Бра, герцог услышал пушечные выстрелы. Ней атаковал перекресток.
Получив от Нея подтверждение, что приказы Наполеона следует исполнить, Рейль построил свои войска перед Катр-Бра вместе с дивизиями Фуа, Башлю и Жерома Бонапарта. Ней начал атаку около двух часов дня. Перекресток еще удерживался одной дивизией Перпонше, и он не предвидел особых трудностей в его взятии. Ему неоткуда было знать ситуацию в целом; и, поскольку Наполеон, имевший под рукой все самые важные сведения, приказал ему в ту ночь идти на Брюссель и доверительно сообщил, что ему нечего бояться того, что мог бы направить сюда Веллингтон, у него не было повода предполагать какие-либо трудности. Дивизия Башлю предприняла первую атаку, и какое-то время казалось, что перекресток скоро будет захвачен. Ферма Пиромон была захвачена, и голландско-бельгийские подразделения медленно отошли. Генерал Фуа занял ферму Жемьонкур, и к трем часам дивизия Жерома атаковала ферму Пьерпон, чьи защитники были вынуждены отступить в лес Боссю. Именно тогда прибыл герцог Веллингтон. Он понял, что положение критическое. Защита Катр-Бра разваливалась на глазах.
Однако внезапно события приняли иной оборот. Герцог даже не успел как следует обдумать ситуацию, когда подоспела помощь. Кавалерийская бригада из тысячи голландцев и бельгийцев пришла из Нивелля, а за ними верный сэр Томас Пиктон из Брюсселя с 7000 человек. Войска, отправленные ночью из Брюсселя, на некоторое время застряли в Ватерлоо; но после того, как герцог осмотрел Катр-Бра в 10 утра, он скомандовал им продолжать путь. Все шло хорошо, и, хотя противник превосходил его по численности, герцог был уверен, что сможет продержаться.
Когда Веллингтон прощался с Блюхером, Наполеон подумывал о том, чтобы позвать к себе Нея и приняться за пруссаков с фланга; в соответствии с этим в 2 часа пополудни глава его штаба послал Нею соответствующую депешу: "Император дал мне указание сообщить Вам, что противник сконцентрировал значительные силы между Сомбреффом и Бри и что маршал Груши будет атаковать их в 2.30 с 3-м и 4-м корпусами.
Его Величество также желает, чтобы Вы атаковали группу войск противника перед Вами и, энергично отбросив ее назад, повернули направо, чтобы соединиться с нами для окружения вышеупомянутой группы войск противника. Однако если эти подразделения будут разбиты первыми, Его Величество сделает маневр в Вашем направлении, чтобы ускорить Вашу операцию сходным образом.
Срочно сообщите императору Вашу диспозицию и обстановку на линии фронта".
В этой знаменитой кампании рассылка срочных сообщений производилась обеими сторонами со скоростью улитки. Новость об атаке французов на Тюэн была выслана в Брюссель в 4 утра накануне, но прибыла только в 3 часа дня, одолев, таким образом, тридцать пять миль за одиннадцать часов; записка же Наполеона из Флёрюса шла до маршала Нея в Катр-Бра два часа. Записка была продублирована, и ни одному из курьеров не нужно было скакать верхом больше десяти миль. При такой скорости Наполеон не получил запрашиваемые сведения до 6 вечера.
Записка показывает, что в 2 часа дня Наполеон еще не сознавал, какие огромные силы находятся перед ним, поскольку говорил только о группе войск противника. Однако, когда Блюхер окончательно расставил свои подразделения, стали отчасти видны 2-й и 3-й прусские корпуса. Теперь Наполеон видел, что перед ним стояла целая армия, а не только корпус Цитена. Он счел такую расстановку непростительной глупостью со стороны Блюхера и проблеском удачи для себя. "Исход войны может стать ясным через три часа", - сказал он Жерару. - Если Ней выполнит мои приказы, ни одна прусская пушка отсюда не уйдет".
Однако, послав треть своей армии в Катр-Бра, Наполеон фактически предоставил пруссакам численное преимущество, и его положение могло оказаться очень опасным, если бы Бюлов по ошибке не отвел свои подразделения так далеко. Блюхер имел в наличии 87 352 солдат и 224 орудия; силы Наполеона состояли из 78 252 солдат и 242 орудий, и это включая 6-й корпус Лобау, который не использовался. Похоже, Наполеон думал, что левое крыло его армии все еще может быть им использовано, в то время как, послав его во вторую - не связанную с первой - атаку, он на некоторое время его потерял бы, так как нельзя было предвидеть, как там будут развиваться события, и не было никакой уверенности в том, что Ней сможет выполнить все его указания. Основная ошибка Наполеона состояла в его отношении к Веллингтону, столь пренебрежительном, что он даже не хотел допустить мысль о том, что герцог может его как-либо серьезно побеспокоить.
Вокруг Линьи многие тысячи людей долго и терпеливо томились ожиданием в летнюю жару, которая час от часу становилась все невыносимей. Сообщается, что они молчали, и легко поверить, что нарастающий ужас положения заставил замолчать обе стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29