— До чего же вы упрямы.
— Предупредите его.
— Он мне не поверит.
— Тогда скажите пассажирам.
— Они не смогут перейти сюда, на всех не хватит места.
Его нежелание действовать привело её в ярость. Глядя ему прямо в глаза так, чтобы он не мог отвернуться, Холли взяла Джима за руку и больно сжала.
— Черт возьми, ведь могут же они что-то сделать, чтобы спастись.
— Ничего. Будет паника.
— Если вы можете их спасти и сидите сложа руки.., это убийство, — произнесла она яростным шепотом, сверкнув глазами.
Обвинение обрушилось на него как страшный удар молота, и в первый миг он даже задохнулся. Потом заговорил, с трудом произнося слова:
— Я ненавижу смерть, ненавижу, когда люди умирают. Я хочу их спасти. Хочу, чтобы никто не страдал, но не могу сделать больше того, что в моих силах.
— Это убийство, — повторила Холли. Ее слова были чудовищно несправедливы. Она хочет взвалить на него ответственность за всех пассажиров. Спасти Дубровеков — значит, совершить два чуда, два обреченных на смерть человека останутся в живых.
Но два чуда — слишком мало для Холли, которая не знает, что его возможности небезграничны. Она жаждет большего: три, четыре, пять, десять, сотню чудес. Джим чувствовал, как давит на него огромный груз непосильной ответственности, как будто вес проклятого самолета обрушился на плечи, расплющивая его о землю. Она не имеет права его обвинять, это нечестно. Если уж кого и обвинять, то самого Господа, чья непостижимая воля предопределила эту авиакатастрофу.
— Убийство, — пальцы Холли ещё сильнее впились в его руку.
Джим физически ощущал исходивший от неё гнев, словно чувствовал жар солнечных лучей, отраженных от металлической поверхности. Отраженных. Внезапно он понял: этот поразительно точный образ не случаен. Он появился из описанных Фрейдом глубин подсознания. Гнев Холли, вызванный его нежеланием спасти всех пассажиров, не сильнее его ярости от собственного бессилия. Ее чувства — отражение его собственных.
— Убийство, — ещё раз повторила она, очевидно, сознавая, что обвинение задело его за живое. Джим глядел в её красивые глаза, и ему хотелось ударить её прямо в лицо, изо всех сил, так, чтобы она потеряла сознание и он не слышал из её уст своих собственных мыслей. Она слишком проницательна. Джим ненавидел её за эту правоту.
Но вместо того чтобы её ударить, он поднялся со своего места.
— Куда вы? — требовательно окликнула его Холли.
— Поговорить со стюардессой.
— О чем?
— Можете радоваться. Вы победили.
Джим направился в хвост самолета, бросая взгляды на пассажиров и холодея при мысли о том, что скоро многие из них погибнут.
Отчаяние усиливало воображение, и он видел сквозь кожу черепа и очертания белых костей, точно пассажиры уже были живыми трупами. Его мутило от страха, но он боялся не за себя, а за этих людей.
Самолет сильно тряхнуло, словно он угодил в выбоину на воздушной дороге. Джим ухватился за спинку сиденья, чтобы не упасть. Нет, это пока ещё не тот удар, которого он ждет.
Стюардессы и стюарды готовили подносы с завтраком в служебном отсеке. Среди них были люди самого разного возраста: некоторым было по двадцать, а большинству уже за пятьдесят.
Джим подошел к самой старшей из них. Надпись на её униформе сообщила, что стюардессу зовут Ивлин.
— Мне нужно поговорить с командиром. — Хотя до ближайших пассажиров было довольно далеко, Джим старался говорить тихим голосом.
Если Ивлин и удивилась, услышав его просьбу, она этого никак не показала. На её лице появилась натренированная улыбка:
— Прошу прощения, но это невозможно. Если вы скажете, в чем дело, я уверена, что смогу вам помочь.
— Послушайте, я был в туалете и услышал подозрительный шум, — солгал он. — Что-то неладно с двигателем.
Улыбка стюардессы стала шире, но в ней чувствовалась натянутость. Тон её голоса изменился, точно она переключилась на режим успокоения чересчур нервных пассажиров.
— Видите ли, это совершенно нормальное явление. Во время полета звук двигателей может варьироваться в зависимости от изменения скорости.
— Я это знаю.
Он постарался придать своему голосу уверенность и рассудительность: необходимо, чтобы она его выслушала.
— Я много летал. На этот раз что-то не так. Я работаю в фирме «Макдоннелл-Дуглас» и разбираюсь в двигателях. Мы разработали и построили «ДС-10». Я знаю этот самолет. Звук, который я слышал, не похож на обычный.
Ее улыбка исчезла. Скорее всего она не восприняла всерьез его предупреждение, а просто пришла к выводу, что ей попался на редкость изобретательный пассажир.
Ее коллеги перестали возиться с завтраком и молча уставились на Джима, очевидно, прикидывая, чем закончится эта история.
— Видите ли, полет проходит нормально.
Вот только воздушные ямы… — осторожно сказала Ивлин.
Неисправен хвостовой двигатель, — перебил её Джим. Это не было ложью. Наступил знакомый момент истины, и он произносил слова, которые рождались вне его сознания. — Винт пошел вразнос. Оторвутся лопасти — ещё полбеды. Но один Бог знает, что будет, если весь винт разлетится вдребезги.
Эти слова отличались от обычных выдумок чересчур нервных пассажиров, и стюардессы слушали его если не с уважением, то, по крайней мере, с мрачной задумчивостью.
— Все нормально, — сказала Ивлин — Даже если мы и потеряем один двигатель, то долетим на двух оставшихся.
Джим пришел в возбуждение, высшая сила, управляющая его действиями, наконец решила помочь ему убедить этих людей. Может быть, ещё можно что-то сделать, чтобы спасти всех, кто есть в самолете.
Он снова услышал свой голос, по-прежнему спокойный и уверенный.
— Этот двигатель — настоящий монстр! Если он взорвется, это будет как взрыв бомбы. Лопнут компрессоры. Все эти тридцать восемь титановых лопастей, крепление винта, даже части ротора взорвутся и, словно шрапнель, изрешетят хвост самолета. Рули высоты, стабилизаторы — все разнесет в клочья… Может случиться так, что от хвоста вообще ничего не останется.
Одна из стюардесс заметила:
— Может, все-таки стоит сказать командиру?
Ивлин не стала возражать.
— Я знаю эти двигатели, — продолжал Джим, — и могу объяснить командиру, в чем дело. Необязательно идти в кабину, я могу поговорить с ним по селектору.
— Вы работаете в «Макдоннелл-Дуглас»? — спросила Ивлин.
— Совершенно верно. Инженером. Уже двенадцать лет, — солгал он.
Похоже, стюардесса сильно усомнилась в мудрости заученных стандартных ответов, ещё немного — и она сдастся. В нем вспыхнула надежда.
— Скажите командиру: пусть заглушит двигатель номер два. Мы дотянем на первом и третьем и спасемся.
Ивлин переглянулась с другими стюардессами, и некоторые из них кивнули:
— Не будет ничего плохого, если…
— Быстрее! — взволнованно сказал Джим. — У нас мало времени.
Он последовал за Ивлин, которая вышла из служебного отсека и направилась по правому проходу в отделение экономического класса.
Самолет содрогнулся от взрыва.
Ивлин швырнуло на пол. Джим качнулся и, чтобы не упасть на женщину, ухватился за спинку кресла, но не рассчитал усилия, повалился на одного из пассажиров и после ещё одного толчка скатился в проход между рядами.
За спиной с лязгом посыпались подносы. Раздались удивленные и встревоженные восклицания и чей-то короткий визг. Джим попытался подняться, но в этот момент нос самолета накренился и они стали стремительно терять высоту.

* * *

Холли встала со своего места, прошла вперед и села рядом с Кристин Дубровек. Но не успела она представиться в качестве знакомой Стива Хэркмена, как самолет сильно тряхнуло и она едва не вылетела из кресла. Еще через долю секунды раздался звук удара, как будто в корпус авиалайнера врезался тяжелый предмет.
— Мама! — Глаза Кейси расширились от ужаса. Она была пристегнута ремнем, хотя в этом, казалось бы, не было необходимости, и не упала, но все её книжки посыпались на пол.
Самолет терял высоту.
— Мама!
— Не бойся, Кейси. — Кристин явно пыталась скрыть от дочери свой собственный страх. — Это просто воздушна;; яма.
Самолет стремительно падал.
— Все нормально, — сказала Холли, наклоняясь к ним и стараясь, чтобы девочка её услышала. — С вами ничего не случится. Только сидите здесь. Оставайтесь на этом месте.
Самолет терял высоту. Тысяча футов.., две тысячи… Холли лихорадочно застегнула ремни своего кресла.
Три тысячи.., четыре тысячи,..
Волна ужаса и паники, охватившая пассажиров, сменилась гробовым молчанием. Люди, вцепившись в подлокотники кресел, ждали, что самолет прекратит падение или, наоборот, сорвется в штопор.
К удивлению Холли, нос лайнера стал подниматься и самолет выровнял курс.
Всеобщий вздох облегчения. Кое-где раздались жидкие аплодисменты.
Холли с улыбкой повернулась к Кристин и Кейси.
— Я же говорила, все будет в порядке. Включился громкоговоритель. Спокойный и уверенный голос командира корабля сообщил, что отказал один двигатель, но они долетят на двух оставшихся, хотя, возможно, в целях безопасности придется садиться раньше на одном из ближайших аэродромов. Капитан поблагодарил пассажиров за проявленное самообладание, словно подразумевая, что самое худшее уже позади.
Через несколько секунд Джим Айренхарт появился в проходе и тяжело присел на корточки рядом с Холли. Она заметила, что у него разбита губа. Похоже, ему порядком досталось.
Ее охватило радостное возбуждение. Хотелось его поцеловать, но она только сказала:
— Вот видите. У вас получилось. Вы смогли что-то изменить.
— Нет, — мрачно ответил Джим. Он наклонился к ней. Их головы почти соприкасались, и они разговаривали шепотом. — Слишком поздно.
От этих слов у неё перехватило дыхание, точно он ударил се в солнечное сплетение.
— Но мы уже не падаем.
— Взорвался двигатель. Его обломки изрешетили хвост. Гидравлика тоже вышла из строя. И это ещё не все. Скоро самолет потеряет управление.
Страх, который растаял минуту назад, вернулся и, точно пленка льда на серой поверхности замерзшего пруда, сковал её сознание.
Они падали.
— Вы знаете, в чем дело. Вам нужно быть не здесь, а возле пилотов, — сказала Холли.
— Слишком поздно. Это конец.
— Нет. Никогда…
— Сейчас я бессилен.
— Но…
В проходе возникла стюардесса; похоже, она уже оправилась от случившегося и выглядела спокойно.
— Пожалуйста, вернитесь на свое место.
— Да-да, сейчас, — ответил Джим. Потом повернулся к Холли и сжал её руку. — Не бойтесь. — Он кивнул Кристин и Кейси. — Все будет нормально.
Он перешел на семнадцатый ряд и сел за спиной Холли. Теперь она его не видела и ей стало не по себе. Один только вид Джима внушал уверенность.

* * *

Двадцать шесть лет провел Слейтон Делбо в кабинах пассажирских авиалайнеров. Последние восемнадцать лет он летал в качестве командира корабля. Ему приходилось сталкиваться с самыми различными проблемами, и всякий раз он с честью выходил из любой, порой критической ситуации. Немалую помощь оказала Делбо жесткая программа постоянного обучения и контроля, применяемая Объединенными авиакомпаниями. Но, хотя он думал, что знает самолет как свои пять пальцев и готов к любой неожиданности, то, что случилось, повергло его в совершенное изумление.
После того как отказал второй двигатель, «ДС-10» начал падать, а контрольные приборы вышли из строя. Пилотам удалось выровнять самолет и замедлить снижение, но потеря одиннадцати тысяч футов — меньшее из зол.
— Нас заносит вправо, — сказал Боб Анилов.
Делбо ценил своего второго пилота. Тому было сорок три, и пилот он был отличный.
— Все-таки тянет вправо. Что скажешь, Слей?
— Повреждена гидравлика, — заметил бортинженер Крис Лодден. Он был самым молодым из них. Здоровый румянец деревенского парня и, главным образом, застенчивость, столь несвойственная большинству летчиков, делали его неотразимым для молоденьких стюардесс. Кресло Лоддена, следившего за показаниями механических систем, находилось за спиной Анилова.
— Еще сильнее уходим вправо, — отрывисто бросил Анилов.
— Черт! — Делбо до отказа вывернул штурвал и отпустил его, доняв, что это бесполезно.
— Не слушается, — сказал Анилов.
— Дело хуже, чем я думал. — Словно не доверяя собственным глазам, Крис Лодден склонился над приборами. — Этого просто не может быть!
Конструкция «ДС-10» предусматривала три гидравлические системы — надежный запас прочности. Невозможно, чтобы вышли из строя сразу все системы. И тем не менее это случилось.
Кроме них в кабине находился лысоватый и рыжеусый Пит Янковски, инструктор из Денверского отделения подготовки пилотов; который летел в Чикаго к своему брату. Во время полета он оставался наблюдателем и сидел за спиной Делбо, время от времени заглядывая через его плечо. Он поднялся со своего места.
— Схожу посмотрю, что там с хвостом.
— Мы можем регулировать тягу двигателей, — сказал Лодден.
Делбо уже предпринял попытку использовать эту возможность. Он уменьшил тягу в правом двигателе и увеличил в левом, пытаясь выровнять самолет. Если их слишком сильно поведет влево, можно снова увеличить мощность в правом двигателе.
С помощью бортинженера командир определил, что внешние и внутренние рули высоты не действуют. Элероны и закрылки тоже вышли из строя.
Размах крыльев «ДС-10» достигает ста пятидесяти пяти, а длина фюзеляжа — ста семидесяти футов. Трудно назвать самолетом такое огромное сооружение. Это настоящий корабль, плывущий в воздушном океане. Два двигателя «Дженерал электрик Прэтт энд Витни» — вот все, что сейчас осталось от системы управления. С таким же успехом можно пытаться управлять мчащимся автомобилем, наклоняясь то вправо, то влево и надеясь, что такое перемещение веса поможет изменить направление движения.

* * *

С тех пор как взорвался двигатель, прошло уже несколько минут, а самолет все ещё держался в воздухе.
Холли верила в Бога не потому, что обрела свою веру в результате сильного душевного потрясения, а скорее из-за того, что альтернатива представлялась ей слишком мрачной. Она выросла в семье методистов и одно время всерьез задумывалась о переходе в католицизм, но так и не сделала окончательного выбора между серым облачением протестантского пастора и пышной сутаной католического патера. В повседневной жизни она предпочитала решать свои проблемы, не дожидаясь помощи Всевышнего, и произносила слова молитвы только за столом у родителей, когда гостила у них в Филадельфии. Обращаться к небу с горячей мольбой о помощи сейчас, по меньшей мере, лицемерно, но, может быть, милосердный Господь все-таки не даст пропасть «ДС-10».
Кристин читала Кейси вслух и весело комментировала приключения мультипликационных героев, пытаясь отвлечь дочь от воспоминаний о взрыве и падении самолета. Она знала, что самое страшное ещё впереди, и таким образом старалась подавить собственный страх и не думать о случившемся.
Время шло, и с каждой минутой в ней росло чувство протеста. Ее разум не хотел мириться с тем, что сказал Джим Айренхарт. Холли не сомневалась в том, что она сама, он и Дубровеки останутся в живых. Джим не впервые вступал в схватку с судьбой и каждый раз выходил из неё победителем. Поэтому, пока они сидят в первой секции экономического класса, за их жизни, как он обещал, можно не волноваться. Хотли не могла примириться с неизбежностью гибели стольких людей. Невыносимо думать, что все они, молодые и старые, мужчины и женщины, добрые и злые, невинные и погрязшие во грехе, должны умереть в результате несчастного случая, что их тела, сплющенные в один комок, врежутся в какую-нибудь скалу или будут разбросаны по земле среди полевых цветов и сгорят, облитые керосином. Все вместе — и те, кто вел праведную жизнь, и недостойные.

* * *

Миновав Денвер и зону миннеаполисского Центра управления полетами, 246-й рейс вышел на связь с аэропортом Чикаго. Гидравлика полностью отказала, и Делбо запросил у диспетчера Объединенных авиакомпаний разрешения изменить маршрут и совершить вынужденную посадку в ближайшем аэропорту Айовы в Дьюбекс. Он передал управление Анилову и вместе с Лодденом сосредоточил свои усилия на том, как выйти из критической ситуации.
Прежде всего Делбо связался со службой Центра авиационного техобслуживания международного аэропорта Сан-Франциско, где расположена главная техническая база Объединенных авиакомпаний — огромный сложный комплекс со штатом более десяти тысяч человек.
— Докладываю обстановку, — спокойно начал Делбо, — полный отказ гидравлики. Пока держимся, но самолет неуправляем.
Помимо сотрудников Центра, в аэропорту круглосуточно дежурят эксперты фирм, производящих все виды самолетов, которые летают на маршрутах Объединенных авиакомпаний. Среди них специалист из «Дженерал электрик», где изготовляют двигатели СФ-6, и специалист из фирмы «Макдоннелл-Дуглас», которая разработала и построила «ДС-10».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42