А Чарлз не на шутку растрогался.– Синтия! У тебя золотое сердце! Я и не знал, что ты обо мне так беспокоишься.– Разумеется, беспокоюсь! – подтвердила она. – А что тут удивительного? Что ни говори, мы с тобой не чужие люди. – Она кивнула на дочь. – Нас с тобой навеки связал вот этот дивный плод любви. Хотя последние годы мы не всегда понимаем друг друга…– Последние годы? – Глаза Чарлза зажглись юмором. – Синтия, ты так изящно формулируешь мысли! Я бы сказал, последние два-три десятилетия…– Чарлз! Прошу тебя, не сбивай меня с мысли!– Извини, дорогая, я весь внимание.– Флоренс, твой отец всегда тебе помогал, а теперь он нуждается в твоей поддержке! – продолжала давить Синтия с привычной легкостью. – Ты не можешь его подвести.Все смотрели на Флоренс, ожидая капитуляции.– Нет, – тихо, но твердо сказала она.Зрители в изумлении открыли рты.– Нет? – переспросила Синтия, хотя прекрасно все расслышала.Флоренс подняла голову и посмотрела матери в глаза.– Нет, – повысив голос, повторила она. – Этого не будет.– Чего «этого»? – уточнила Синтия.– К Стэнли я не вернусь, – спокойно объяснила Флоренс.– Он простит тебя, вот увидишь…– Мама, дело не в этом.– А в чем?! – Синтия теряла терпение.– Я не люблю Стэнли. И не могу выйти за него замуж.– Бред!– Извини, – Флоренс перевела взгляд на отца, – но я не могу.Обстановка накалялась, и Мейсон решил, что пора вмешаться.– Флоренс все сказала. – Он шагнул вперед и сложил руки на груди. – Она остается здесь.Синтия оглядела его с головы до ног, словно только что заметила его присутствие, и холодно-любезно спросила:– Позвольте, а какое вы имеете отношение ко всему этому?– Извольте, объясню. Насколько я понял, у каждого из вас в этом деле свой корыстный интерес. А я, как говорится, лицо незаинтересованное. И вижу, что никто из вас не думает о Флоренс. Вас беспокоят только ваши собственные дела. – Он обвел всех присутствующих взглядом. – А я здесь для того, чтобы защитить Флоренс.– Защитить? От родителей? – фыркнула Синтия. – Нет, это просто смехотворно! Мы желаем ей только добра.– Ну, так не лишайте ее права самой строить свою жизнь.– Фло, ты на самом деле решила остаться? – спросил Чарлз.– Да, папа.Все пошумели-пошумели и наконец, разошлись.– Ну что теперь? – тихо спросил Мейсон, когда они остались одни.Флоренс подняла на него блестящие от возбуждения глаза и эхом повторила:– Что теперь? Не знаю… – Она шагнула к нему и, словно ища защиты, попросила: – Мейсон, обними меня. Мне страшно… Просто обними меня.Вечером они отправились в город, в уютный итальянский ресторанчик, где Мейсона знали с давних пор. Хозяин играл на аккордеоне, официанты пели итальянские песни, и арии из популярных опер. Флоренс и Мейсон сидели за столиком, покрытым скатертью в красную и белую клетку, и пили кьянти из бутылок толстого зеленого стекла.Они смотрели друг на друга, и Флоренс поняла: у нее никогда в жизни не было такого чудесного вечера. Мейсон много смеялся и шутил, слушая ее рассказы. Они все время держались за руки.– Знаешь, что я сейчас чувствую? – спросила Флоренс, когда они возвращались домой при свете луны. – У меня такое ощущение, будто мы с тобой герои старого фильма. Будто идет война, в город вот-вот войдут враги, а главный герой уходит выполнять опасное задание. И осталась одна, последняя ночь… Ночь, которая запомнится им на всю жизнь.Мейсон притянул ее к себе и, заглянув в глаза, прошептал:– Флоренс, я никогда не встречал такой, как ты! Ты мне очень дорога.– А мне ты! – Она прижалась губами к его рту, подтверждая сказанное.Она чувствовала себя счастливой: от хорошего вечера, от приятных слов, от его близости… Любовь ли это? Она еще не знает.Флоренс была в длинном белом платье с открытыми плечами, которое купила ей Шерли. Милая Шерли! Платье сидело как влитое. Когда она перед ужином прошлась в нем перед Мейсоном, в его глазах вспыхнуло желание, и он не удержался и поцеловал ее.По дороге домой Мейсон зашел в аптеку.– Теперь можно ничего не бояться! – заявил он, помахивая упаковкой презервативов. – И смело предаваться любовным утехам!И они предавались. Снова и снова. Всю ночь напролет, пока небо не окрасилось первым светом зари. Только тогда они уснули. Ведь это была их последняя ночь вместе. 9 – Я должна увидеться со Стэнли.Они сидели за столом на кухне. Мейсон поднял глаза, но промолчал. Флоренс слабо улыбнулась.– Понимаешь, я должна с ним поговорить.Мейсон молча кивнул: он был рад, что Флоренс, наконец, решилась. Чем лучше он узнавал ее, тем больше понимал, насколько обманчивыми оказались его первые впечатления. Флоренс не была ни глупой, ни капризной, ни инфантильной.– Хочешь, я поеду с тобой? Постою возле дома. Просто на всякий случай.– Спасибо, – шепнула она и, смахнув слезы, взяла его за руку. – Спасибо тебе за поддержку. Мейсон, я так рада, что влезла именно в твой дом!– Я тоже.Дорога к особняку Мак-Килаков оказалась самой трудной в жизни Флоренс. Но она вошла в дом с поднятой головой, остановилась поздороваться со старшими Мак-Килаками, а потом прошла в кабинет, где ее ждал Стэнли.Он сидел за письменным столом и смотрел на нее исподлобья. Флоренс встала перед ним и, набрав в грудь воздуха, сказала:– Стэнли, я пришла извиниться.Он заглянул ей в лицо, и его светлые глаза недобро сверкнули.– Извиниться? – тихо переспросил он. – И все? Флоренс, а тебе не кажется, что одних извинений явно недостаточно?– Разумеется, ты прав. – Она не отвела глаз. – Стэнли, я поступила с тобой непростительно. И буду жалеть об этом всю жизнь. Поверь, я не знаю, как загладить свою вину.– Очень просто, – бесстрастным тоном отозвался он. – Выходи за меня замуж.Флоренс не моргая смотрела ему в лицо и не верила своим ушам. К такому повороту событий она не была готова.– Стэнли, это невозможно, – не сразу ответила она. – Пойми, я не могу выйти за тебя замуж.Он отстранился от спинки стула и, наклонившись вперед, положил на стол сжатые в кулаки руки.– Но почему? Флоренс, изволь объяснить! Почему мысль о замужестве ни с того ни с сего стала тебе неприятна? Что случилось?Флоренс облизнула пересохшие губы.– Ничего не случилось.– Тогда в чем дело? Ты хоть представляешь, что со мной сделала? Я потерял покой и сон. Все пытаюсь понять, почему ты так поступила. Почему? Неужели я тебе до такой степени противен?– Ну, при чем здесь это! Нет! – Флоренс без сил опустилась на стул. Чувство вины навалилось на нее с такой силой, что ей стало трудно дышать. – Стэнли, я не знаю, что сказать…– Да что уж тут скажешь! – Он прищурился. – Если откровенно, я и сам прекрасно понимал, что наш с тобой брак вершится не на небесах, а чуточку пониже… – Он хмыкнул. – Но ведь не сбежал в последнюю минуту. Не оставил тебя у алтаря среди шепчущихся гостей.Флоренс нахмурилась и, моргнув, словно стряхивая наваждение, спросила:– Что ты сказал?– Да ладно тебе, Флоренс! Ведь мы с тобой не вчера познакомились. И ты прекрасно знаешь: наша с тобой помолвка результат коллективного творчества наших родителей. Мы никогда не любили друг друга, и оба это знаем.Флоренс проглотила комок в горле, и внезапно ей захотелось рассмеяться. Господи, какая же она наивная дурочка! Свято верила, что Стэнли ее любит. Как же ее так одурачили?– Мы оба знали, что это всего лишь деловое соглашение, – продолжал вещать Стэнли. – И я был готов выполнять свои обязательства, а ты… ты струсила и сбежала. И все разрушила.– Что все?– Можно подумать, ты не знаешь! Деловые связи между фирмами наших отцов, вот что! Неужели непонятно?Флоренс покачала головой. Она потеряла дар речи.– Нельзя быть такой наивной! Ведь ты не девочка. – Он смотрел на нее с презрительно-снисходительной усмешкой. – А твои предки тоже хороши! Ничего тебе не сказали. Может, тогда ты нашла бы другой, менее болезненный способ от меня избавиться.– Да, – выдохнула она, с готовностью с ним соглашаясь. – Ты прав. Тогда все было бы по-другому.– Флоренс, я знаю, что последнее время вел себя не лучшим образом, – смягчаясь, заметил он. – Но ведь я тоже не испытывал большой радости от предстоящего брака. Просто понимал, что отступать поздно. Я же не знал, что у тебя другие планы…– Никаких планов у меня не было! – Флоренс затрясла головой. – Просто я вдруг поняла, что из нашего брака ничего хорошего не выйдет.С минуту Стэнли молча взирал на нее, потом вздохнул и уже другим тоном произнес:– Кто знает, может, все к лучшему… Тем более что в последнее время дела у твоего отца идут неважнецки. – Он развел руками. – Этого следовало ожидать. Чарлз слишком много тратит на девиц. Флоренс, на твоем месте я положил бы этому конец.Флоренс с готовностью закивала.– Ты прав, Стэнли. Я попробую.– А что касается Мейсона Кроули…От неожиданности Флоренс вскинула брови и округлила глаза.– Представь себе, я знаю о твоем рыцаре в сияющих доспехах. Ведь это мой старый соперник… – Стэнли криво усмехнулся. – Не скрою, это обстоятельство добавляет соли мне на рану. Передай этому выскочке, что пловец он хреновый. И на длинной дистанции ему меня не одолеть. – Он прищурился и окинул Флоренс пристальным взглядом. – Ну а какой он любовник, тебе виднее. – Он пожал плечами. – Иди, Флоренс. Возвращайся к своему новому дружку. Желаю счастья.Флоренс поднялась, едва сдерживая слезы облегчения.– А что ты будешь делать?– Поеду в Австралию. Займусь нашим филиалом. Побуду там, пока тут не улягутся страсти.Флоренс протянула ему руку.– Желаю удачи.Стэнли взял ее руку.– И тебе тоже. – Он вдруг улыбнулся. – Кто знает, может, я должен сказать тебе спасибо? За то, что у тебя хватило духу сбежать из церкви. – И он захохотал. – Ведь если бы не ты, мы сейчас были бы женаты. Чуть-чуть не попались!– Ну, надо же! Верится с трудом, – сказал Мейсон, когда Флоренс пересказала ему разговор со Стэнли. – Наверное, все мы взрослеем рано или поздно.– Знаешь, на такую удачу я и надеяться не смела! – Флоренс вздохнула. – Ты себе не можешь представить, какое я чувствую облегчение! – Она расплылась в улыбке. – Мейсон, а какие у тебя планы на сегодня? – спросила она, когда они подъехали к дому.– Сегодня я занят. – Он заглушил мотор и посмотрел на нее.– Занят? – Флоренс не могла скрыть разочарования. – Ну, тогда я…Мейсон привлек ее к себе.– Флоренс, я буду занят одной тобой. – Он поцеловал ее и улыбнулся. – А чем хотела бы заняться ты?– Я? – обрадовалась она. – У меня столько пожеланий, что даже не знаю, с чего начать.– Помню-помню. – Мейсон лукаво ухмыльнулся. – Забраться на Эверест, установить мир во всем мире, купить новый «ягуар»… – Он заглянул ей в глаза. – Я ничего не забыл?– Нет, у тебя отличная память. Только на сегодня у меня совсем другие планы. – Флоренс развернула ладонь. – Начнем по порядку. Купание в море вдвоем – это раз. – Она загнула палец. – Душ – это два.– Тоже вдвоем? – уточнил Мейсон.– Разумеется – подтвердила Флоренс. – Со всеми вытекающими последствиями…– Это три, – подсказал он. – Может, на этом поставим точку?– Ну, уж нет! Так просто ты от меня не отделаешься! А романтический ужин в кафе под шорох прибоя? А визиты?– Визиты?! – ужаснулся Мейсон. – По-моему, на сегодня у нас с визитами перебор. Неужели тебе мало?– Не спорь, Мейсон! Я хочу заглянуть в кафе Шерли. Без этого тур по Северной Шотландии не будет полным.– Как скажешь… – Мейсон притворно вздохнул. – Одно твое слово – и я облачусь в костюм горца и до ночи буду услаждать твой слух игрой на волынке. Хочешь?– Я подумаю. – Флоренс покосилась на него и игривым тоном заметила: – Пожалуй, я не прочь взглянуть на тебя в юбке. – Она выдержала паузу. – Но учитывая нехватку времени, согласна и без.– Учитывая нехватку времени, – Мейсон покосился на часы, – нам пора идти купаться. А то солнце сядет и в воду лезть не захочется. Здесь вам не Ницца.Они плавали в заливе, как пара дельфинов, ныряя, плескаясь и смеясь. Вместе приняли душ, что повлекло за собой кое-что другое. Обедали в уютном кафе на утесе над морем, заглянули в заведение Шерли. Мейсон попросил сестру одолжить Флоренс старый «фольксваген» ее сына Шона.– Не надо! – смутилась Флоренс. – Зачем мне машина? Я еще не решила, что буду делать.– Ну и решай себе! А средство передвижения никогда не помешает, – возразил Мейсон.Потом была ночь. Это была самая лучшая часть дня. Они долго лежали, обнимаясь и нашептывая друг другу свои секреты.– Завтра ты уезжаешь, – с грустью вздохнула Флоренс, лежа у Мейсона на груди.– Меня ждет работа, – не сразу ответил он. – А ты останешься?– Наверное, останусь. С твоего позволения, – улыбнулась она и чмокнула его в нос. – Может, поработаю у Шерли. Временно. Пока не заключу новый договор с издательством.– Вот и хорошо. – Мейсон обвел пальцем контур ее губ. – Шерли о тебе позаботится. – Он помолчал и сказал то, что долго не решался сказать. – Теперь мы не скоро увидимся.– Не скоро? – упавшим голосом повторила она.– Да, в ближайшее время вряд ли… Я веду одно сложное дело, так что придется работать без выходных.Флоренс не хотела задавать лишних вопросов. Она знала: Мейсон любит свободу и не хочет связывать себя обещаниями. Да и она тоже. А может, нет? В последнее время ее собственные желания и потребности очень сильно изменились.– Я рад, что ты поговорила со Стэнли, – прервал ее мысли Мейсон. – Теперь ты забудешь всю эту историю.– Как сказать… – Флоренс помрачнела. – Вся эта история лишний раз доказывает мою дурную наследственность. Я не способна на длительные отношения. Скажи откровенно, Мейсон, что ты подумал, когда увидел мою матушку с дружком и отца с подружкой?– Сначала я подумал, что они у тебя оба чокнутые, – прямо ответил он. – Только знаешь что? Теперь мне кажется, что твои родители любят друг друга. Просто еще не нашли в себе сил признать это.– А я думаю, что у них обоих напрочь отсутствует ген постоянства. И они передали этот порок мне.Мейсон взял ее лицо в ладони и тихо сказал:– Нет, Флоренс! Я так не думаю. Особенно после того, что увидел сегодня утром.Флоренс смотрела ему в глаза и думала: наверное, это и есть любовь.– И что же ты увидел? – спросила она, не отводя взгляд.– Я впервые увидел тебя в истинном свете.– Как это?– Знаешь, когда я с тобой познакомился, я решил, что ты избалованная, капризная, легкомысленная… И привыкла получать все от родителей.– Ты недалек от истины, – признала она. – Я не ангел.– А вчера я понял другое. Флоренс, ты хорошая дочь. Ты любишь родителей и всегда готова им помочь. Разве не так?– Ну, конечно же, я их люблю! – согласилась Флоренс. – Это естественно… Ведь они мои родители. И они меня любят. На свой манер…– Вот именно! На свой манер. – Мейсон усмехнулся. – Знаешь, мне показалось, себя они любят куда больше. И их не слишком волнует, каково тебе с такими родителями. Ведь это по их милости у тебя развился комплекс вины! И не только вины, но и…– Мейсон, а тебе не приходило в голову поменять профессию? – прервала его Флоренс. – По-моему, из тебя бы вышел классный психоаналитик.– Я подумаю над твоим предложением. – Он поцеловал ее в шею. – Ну а если серьезно, Флоренс, то вот что я тебе скажу: с генами у тебя все в порядке. Просто тебе нужно завести свою семью. Я уверен, ты не повторишь ошибок родителей. И у тебя все получится.Завести семью? Неплохая мысль… Жаль только, что в этом сценарии нет самого Мейсона.
Флоренс стало обидно, и она, не подавая виду, беспечным тоном ответила:– Спасибо на добром слове. Я подумаю.– Подумай. – Он привлек ее к себе. – Юлько как-нибудь потом, а сейчас… – Он поймал губами ее рот, а руки заскользили по ее гладкой коже.– Опять?! – с деланным ужасом спросила Флоренс, переведя дыхание.– Да, опять! – жарким шепотом выдохнул он, а руки продолжали свое дело, скользя по каждому изгибу и находя все укромные уголки ее тела, – А у тебя что, есть возражения?– Возражений нет, – подрагивая от удовольствия, шепнула она. – У меня есть комментарии.– У меня тоже. Ты сексуальная болтунья!– Просто я пришла к утешительному выводу, что ты предпочитаешь кровать.– А ты в этом сомневалась?– Как тебе сказать… Началось все с кухонного стола. Потом была душевая кабина…– А что тебя смущает? Этим можно заниматься где угодно.Флоренс рассмеялась. Мейсон прав. Если бы он сказал не «этим», а любовью… И если бы добавил «когда угодно»… Ведь завтра он уезжает. А что будет потом? Да и будет ли у них потом? Слишком много «если».Нет, это просто смешно! Всего неделю назад она его не знала, а теперь ей кажется, что она не может без него жить! Очень трогательно… Попадись она в руки феминисткам – они бы ее повесили. И были бы правы.Да, она стала слишком зависимой. Надо быть увереннее в себе и научиться управлять своими чувствами. В конце концов, до тридцати лет она считала себя фригидной женщиной – и ничего, не умерла. А теперь не может прожить без Мейсона какую-то неделю?Да, не может! Она устала от одиночества. И хочет Мейсона. Она не может без него жить. Раньше могла, а теперь – не может.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15