- Имейте ж хоть капельку жалости, - простонал третий.
- Ну ладно, - великодушно согласился Фердинанд. - Бросим ещё разок, но имейте в виду - это конец. Ставлю на обе жестянки!
- Согласны! - крикнули хором юнцы, назначив одновременно в партнёры Фердинанду старшего юнца, который мастерски умел обманывать и был силён в броске.
Метнули.
И на этот раз бросок Фердинанда был несравненно лучше, чем бросок противника. Фердинанд сыграл как виртуоз. Он сгрёб в карман обе золотые пуговицы. Улыбнувшись присущей одному только ему улыбкой, в которой обнажались оба ряда его великолепных, внушающих трепет зубов, Фердинанд проговорил:
- Играть с вами сплошное удовольствие. Может, сразимся как-нибудь ещё? Я в вашем распоряжении.
Юнцы, переступая с ноги на ногу, тупо смотрели в землю.
- Что ж... мы с удовольствием... только у нас... в ближайшее время... нет этого самого... времени, - сказал первый.
- Вот именно... времени... - подхватил второй.
- Да... со временем... у нас не того... - промямлил третий.
Все трое повернулись и, придерживая руками брюки, отправились прочь несолоно хлебавши.
Фердинанд вернулся к мундиру, который дремал в ожидании на скамейке. Прежде чем выйти из-за кустов, он зажал обе золотые пуговицы между зубами.
- Гляди, - прошепелявил Фердинанд, - я несу их тебе в зубах.
- Просто не верится! - пророкотал мундир. - Невероятно! Как тебе это удалось?
- Секрет... - скромно ответил Фердинанд. - Если б ты не спал, ты б, наверно, всё слышал...
- Да, я слегка вздремнул, - признался мундир. - Боже, мои родные пуговки!
- Пошли, сейчас мы их пришьём, - сказал Фердинанд и помог мундиру напялиться на себя.
V
Едва обе чудом обретённые пуговицы очутились на своём месте, как появился адъютант и, вытянувшись перед Фердинандом в струнку, отрапортовал:
- Разрешите доложить: сегодня воскресенье!
- Как, уже? - удивился Фердинанд. - По-моему, ещё только четверг.
- Время летит, генерал, - отвечал, щёлкнув каблуками, адъютант. - Машина стоит внизу, пора ехать.
- Куда? - спросил Фердинанд.
- На парад, генерал. Сегодня вам предстоит принимать парад.
- Припоминаю... В самом деле, был какой-то разговор о параде. Это обязательно?
- Все ждут, генерал.
- Может, кто-нибудь меня заменит... Ужасно не хочется сегодня принимать парад.
- Исключено, генерал! - решительно произнёс адъютант. - Заменить генерала не может никто.
- А почему?
- А потому что у вас самый красивый мундир, какой только можно себе представить. Никакой другой мундир не выглядит на трибуне так внушительно, как ваш.
- Я разрешу надеть его тому, кто меня заменит, - простодушно пообещал Фердинанд.
- Вот уж нет! Никогда я на это не пойду! - закричал басом мундир. - Ни на ком другом не намерен болтаться на трибуне!
- Опять заважничал... - заявил Фердинанд. - Ничего не поделаешь, придётся ехать на парад...
Ровно в десять Фердинанд в парадном мундире появился на празднично украшенной трибуне. Рядом адъютант - руки по швам. Тотчас в отдалении прокатился гром пушечных выстрелов и послышался мерный гул шагов марширующего войска.
Чем ближе к трибуне выстукивали ритм тяжёлые сапоги с подковами, тем больше росла в Фердинанде уверенность, что отряды состоят из одних только котов.
- Что за часть? - шёпотом спросил он у адъютанта.
- Полк Котов в Сапогах, - также шёпотом сообщил адъютант.
- Хорошие солдаты?
- Замечательные.
- Чем же они замечательные?
- Могут без малейшего шороха подкрасться к неприятелю.
- Любопытно, как это им удаётся, - поинтересовался Фердинанд, - в этих сапогах с подковами?
- На поле сражения, генерал, полк Котов в Сапогах отправляется босиком, сапоги у них только для парада, - с улыбкой пояснил адъютант.
- Ах, так... - протянул Фердинанд. - А вооружение какое?
- Самое современное, генерал. Дистанционно управляемые когти.
- То есть как это "дистанционно управляемые"?
- Управляемые из центра, который находится у них в мозгу.
- Каков же принцип устройства? - осведомился Фердинанд, который очень любил вникать в научные проблемы.
- Весьма простой, генерал, - пояснил адъютант. - Немного напоминает шасси самолёта. Когда самолёт в воздухе, шасси убрано в фюзеляж, когда самолёт приземляется - шасси выпускается наружу. В обычном положении когти убраны вовнутрь, но в момент атаки они автоматически выбрасываются наружу и превращаются в грозное оружие.
- Удивительно интересно! - с восторгом воскликнул Фердинанд.
Под приветственные клики всё новые отряды Котов в Сапогах проходили перед трибуной, выстраиваясь в широкое каре на Площади Увеселений. Окутанные клубами дыма, появились, в свою очередь, отряды котов с зажжёнными трубками в зубах.
- А это что такое? - спросил Фердинанд.
- Трубочники, - пояснил адъютант. - Когда необходимо, они зажигают по команде на поле битвы свои огромные трубки и ставят дымовую завесу, которая сбивает неприятеля с толку.
- Эти отряды сформированы недавно?
- В прошлом месяце, - подтвердил адъ-ютант. - Хотя следует признать, что в поэзии идея существует давно...
- Что вы говорите! В каком именно произведении? - осведомился Фердинанд.
- В знаменитой поэтической эпопее, которая, как вы, вероятно, помните, начинается словами:
"Слушай сказку: у ворот курит трубку старый кот". Именно оттуда пошла идея...
- Удивительно интересно, - протянул Фердинанд. - А это что? заинтересовался он, увидев отряды котов на мотоциклах.
- Это специальные отряды Крысоловов. Благодаря мотоциклу они развивают бешеную скорость.
- А если крыса юркнёт в нору?
- Как раз эта проблема, генерал, окончательно не решена. Если, скажем, нора достаточно велика, чтоб в ней поместился Крысолов вместе с мотоциклом, всё обстоит благополучно. Но если нора узкая, то погоня может обернуться для Крысолова трагедией;
- В самом деле... Я вижу, это трудная служба.
- Ещё бы! - подхватил адъютант.
- Зато какая приятная, - добавил Фердинанд.
- Вы полагаете? - спросил адъютант, испытующе посмотрев на Фердинанда.
- А то как же! Катайся себе на мотоцикле сколько угодно. Будь у меня чуть побольше времени, - размечтался Фердинанд, - я бы сам пошёл в Крысоловы.
- Генералу не положено, - заявил раздосадованный адъютант.
- Вот жизнь... - с иронией проговорил Фердинанд. - Чуть узнаешь о чём-то интересном, сразу выясняется, что это не для тебя!
- Генерал обязан ездить в лимузине, - заметил адъютант. - Можно и на коне, при условии, конечно, что конь породистый.
- На породистом мотоцикле я тоже могу! - воскликнул Фердинанд.
- Как вам будет угодно, генерал, - проговорил адъютант, - только я не уверен...
- Хватит умничать! - рявкнул Фердинанд и так топнул, что эхо пошло кругом. - Захочу и буду ездить на мотоцикле днём и ночью, понятно?
- Так точно, - оробев, пролепетал адъютант. Сгрудившаяся у трибуны толпа, видя, что генерал не на шутку разгневался, в страхе оцепенела. В тишине слышался мерный гул шагов да грохот мотоциклов. Наконец все отряды стали в каре. И тут к адъютанту подлетел какой-то человечек в чёрном костюме и сказал ему что-то на ухо. Адъютант кивнул в знак согласия и на цыпочках приблизился к Фердинанду.
- Генерал, - прошептал он, - вас просят произнести речь. Ваши верные солдаты ждут вашего слова.
- А мне не хочется, - коротко ответил Фердинанд.
- Так нельзя, генерал, - снова зашептал адъютант.
- Скажите им что-нибудь от моего имени.
- Не имею права, генерал.
- Вот видите! - воскликнул, ликуя, Фердинанд. - Вам тоже не хочется... Как и мне. Вы только ссылаетесь на то, что не имеете права...
- Я правду сказал!
"Как бы не так!" - буркнул про себя Фердинанд.
- Да и не меня просят сказать речь, просят вас,- - проговорил в отчаянии адъютант. Парад сильно уже затянулся, а всякая затяжка, как было известно адъютанту по опыту, производит на торжествах крайне неблагоприятное впечатление.
- Мне нечего сказать, - заявил Фердинанд с присущим ему простодушием.
- Нет, вы должны произнести речь!.. - настаивал адъютант.
- Что же мне сказать? - спросил Фердинанд, сам впадая в отчаяние.
- Во всяком случае, что-нибудь военное.
- Я могу сказать: пушка. "Пушка" ведь военное слово, правда?
- Несомненно, - подтвердил адъютант. - "Пушка" - слово военное. Но одной "пушки" мало.
- К "пушке" я могу прибавить чего-нибудь ещё.
- Отлично, генерал, отлично, - обрадовался адъютант.
- Чтоб звучало солиднее, я прибавлю к "пушке" слово "большая", - сказал Фердинанд. - Большая пушка! Как вам это нравится? Речь хоть куда, не правда ли?
- Речь очень славная, - подтвердил адъютант, - но у неё есть один недостаток: короткая...
- Вот и хорошо! - обрадовался Фердинанд. - Хорошо, если короткая. Солдатам не будет скучно во время речи, вы понимаете?
- Понимаю, - вздохнул адъютант. - Но я бы речь слегка удлинил...
- А я, - веско возразил Фердинанд, - если бы только можно было сократить, непременно бы сократил.
- Это можно сделать без труда, генерал, - игриво заметил адъютант и тут же испугался собственной шутки.
- Каким же это образом? - полюбопытствовал Фердинанд.
- А вот как: вместо того, чтоб говорить "большая пушка", вы можете сказать "гаубица".
- А что такое гаубица? - шёпотом спросил у адъютанта Фердинанд. Ему стало стыдно, что он, генерал, не знает простых вещей.
- Гаубица - это и есть большая пушка, - сообщил Фердинанду на ухо адъютант.
- Адъютант, вы гений! - Воскликнул Фердинанд. - Да ведь мы таким образом сэкономим целых два слога!
- Не понимаю, - оторопело проговорил адъютант.
- Очень просто: "большая пушка" - это пять слогов, а "гаубица" - только три. Пять минус три - сколько в остатке?
- Два.
- Вот видите! - просиял Фердинанд. - Два слога чистого выигрыша. Если б все действовали точно таким же образом, знаете, сколько слогов мы б сэкономили?
- Очень много.
- Совершенно верно изволили заметить, совершенно верно. Мы б сэкономили множество слогов. Из этих сэкономленных слогов можно было бы составить множество новых речей, не прибегая при этом ни к каким дополнительным расходам.
- Верно! - поддержал адъютант.
- И всё благодаря вам! - крикнул Фердинанд. - Именно вы подсказали мне эту замечательную идею. Моя речь будет краткой, меткой. И главное - военной. Я им скажу от души. А вам за это большое спасибо!
Тут Фердинанд бросился к адъютанту и принялся его целовать. Когда войска и толпы народа это увидели, они прокричали в честь генерала:
- Гип-гип ура!
- Давай, давай!
- Гоп-гоп!
- Ещё раз!
- Многая лета!
- Кукареку!
Было много и других приветственных кликов, которые слышать Фердинанду довелось впервые.
И тут маленький, одетый в чёрное человечек подбежал к микрофонам. Чтоб проверить, работают ли они, человечек поспешно затараторил:
Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять-проверка-десять-дев
ять-восемь-семь-шесть-пять-четыре-три-два-один.
Затем потёр руки от удовольствия, так как микрофоны передали его голос мегафонам, которые, в свою очередь, прорычали на весь город:
"Раз-два-три-четыре-пять-шесть-семь-восемь-девять-десять-проверка-десять-де
вять-восемь-семь-шесть-пять-четыре-три-два-один!"
Потом эхо в разных частях города повторило это бормотание ещё несколько раз. Человечек подождал, пока эхо не угомонится, затем едва заметно кивнул адъютанту: дескать, всё в порядке, можно начинать.
- Пожалуйте, генерал, - произнёс адъютант, указывая на микрофон.
Фердинанд подошёл к микрофону и глянул на огромную толпу, запрудившую площадь. Прямо против него замерли боевые шеренги. У солдат торчали в разные стороны усы, отчего вид у них был воинственный. Некоторые то и дело шевелили своими усами.
- Гау... - начал речь Фердинанд и вдруг почувствовал, что дыхание у него перехватило.
"Вот так штука! - подумал Фердинанд. - Этого только недоставало! Если я поперхнулся, тогда ещё полбеды. Хуже всего, если это ангина. Тут уж ни за что на свете не кончишь речи. Попробую ещё, может, проскочит..."
Фердинанд набрал побольше воздуха в лёгкие и попробовал снова:
- Гау! Гау!..
Не получается. Фердинанд напрягся и рявкнул что есть мочи:
- Гау! Гау! Гау!..
Микрофоны, не раздумывая, передали эти звуки мегафонам, те усилили их до чрезвычайности. Похоже было, будто залаяла свора псов-великанов.
Что-то странное случилось вдруг с шеренгами отборных войск. Они покривились, смешались, расползлись в разные стороны, словом, говорю вам, началось нечто невообразимое. Сперва рассыпались отряды Крысоловов. В их распоряжении были мотоциклы, поэтому удирать им, конечно, было проще. Но, удирая, они то и дело наскакивали друг на друга колёсами, отчего возник неописуемый грохот. Вслед за ними в бегство обратился полк Котов в Сапогах. Сапоги соскальзывали у котов с ног; запинаясь о них, падали их товарищи, которые тоже теряли сапоги, о которые, в свою очередь, спотыкались те, кто следовал по пятам. Позади всех оказались Трубочники. Поначалу они пытались было поставить дымовую завесу, выпустив облака дыма, но от страха не смогли затянуться по-настоящему, и потому дым получился жидкий, самого низкого качества, и завеса рассеялась.
Но хуже всего было то, что Фердинанд повторял всё время "гау, гау...", но до "бица" никак не мог добраться, застревая всякий раз на первой половине слова.
- Гау! Гау! Гау!.. - рявкал он всё громче, а коты удирали всё быстрее и быстрее.
"Боже мой, что я натворил, - думал в отчаянии Фердинанд, наблюдая за страшным переполохом, который разрастался при каждом его "гау".
- Дорогой, милый мундир, может, ты скажешь, как мне теперь быть? взмолился Фердинанд, обращаясь к своему другу - мундиру, который, что ни говори, был всё же весьма опытной особой.
- Проснись, Фердинанд! - рявкнул ему прямо в ухо мундир.
Фердинанд тотчас проснулся и соскочил вовсе не с трибуны, а с дивана, потянулся и лениво двинулся к окну. Он встал на задние лапы, поставил передние на подоконник и, верный своей ежедневной привычке, выглянул на улицу.
Два каких-то подозрительных типа, озираясь, удирали во все лопатки.
- Теперь всё понятно, - пробурчал Фердинанд. - Это воры. Они собирались обокрасть наш дом, но моё выступление их напугало.
И для собственного удовольствия Фердинанд решил произнести свою речь до конца.
- Гау, гау, гау... бица! - взвыл Фердинанд и махнул хвостом.
ОХОТНИК
I
Фердинанд сидел на скамейке в парке и отдыхал. Каждый любит побездельничать порой, устроившись на скамеечке, и понаблюдать за гуляющими, за детьми, увлечёнными своими играми, рассмотреть хорошенько цветы на клумбе и скользящие по небу облака.
Фердинанд это тоже очень любил. В такие минуты он отдавался мечтам, а отдаваться мечтам было любимым занятием Фердинанда.
Фердинанд мечтал да мечтал, развалясь на скамейке, как вдруг почувствовал, что кто-то остановился рядом.
- Здравствуйте, Фердинанд, - послышался знакомый голос.
- Здравствуйте, здравствуйте, - ответил Фердинанд, не открывая глаз. Очень уж не хотелось открывать ему глаза.
"Не буду открывать глаза, - подумал Фердинанд. - Постараюсь отгадать, кто это, с закрытыми глазами".
- Давненько мы не видались, - произнёс голос.
- Давненько, давненько, - повторил Фердинанд, а про себя подумал: "Мы и теперь не видимся, глаза-то у меня закрыты".
- Что у вас слышно, дорогой Фердинанд? - стал допытываться голос.
- Да всё то же... - ответил Фердинанд.
- Выглядите вы чудесно, - заметил голос.
- Так себе, - буркнул Фердинанд и принялся соображать, чей же это всё-таки голос. - Вы уже сели? - осведомился Фердинанд, всё ещё не открывая глаз, хотя искушение поглядеть одним глазом в щёлочку было очень велико.
- Сел, - ответил, несколько удивясь, голос. - А вы что, не заметили?
- Откровенно говоря, не заметил.
- Любопытно, - пробормотал голос. - Должны ж вы меня видеть.
- В том-то и дело, что не вижу, - признался Фердинанд.
- Не видите? - произнёс потрясённый до глубины души голос. - Это почему ж, дорогой Фердинанд, вы меня не видите?
- А потому, мой уважаемый друг, - пояснил Фердинанд, - что глаза у меня закрыты.
- А почему они у вас закрыты? - спросил голос исполненным любопытства голосом.
- А потому, - отозвался, в свою очередь, Фердинанд, - что я лучше отдыхаю, когда глаза закрыты. Закрытые глаза - это новейшее открытие в области отдыха, - заметил он с важностью.
- Что вы говорите? - изумился голос. - Первый раз слышу. Наверно, это выяснили совсем недавно, а?
- На прошлой неделе, - ответил Фердинанд. - Но я этим открытием сразу заинтересовался. Как только прочитал...
- Ну и что? Закрываете глаза?
- Каждую свободную минуту, - с убеждением подтвердил Фердинанд.
Ну и как отдыхается? - допытывался голос.
- Совсем другое дело! Словами этого не выразишь!
- Тогда и я закрою глаза, - решил голос. - Вы не возражаете, Фердинанд?
- Пожалуйста, закрывайте, - отвечал Фердинанд. - Каждый имеет право закрыть глаза, когда пожелает.
- Я уже закрыл, - сообщил голос.
- Ну и как себя чувствуете?
- Чудесно! - воскликнул голос. - Вот уж не думал, что можно так славно отдыхать с закрытыми глазами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10