Это было как раз после одного покушения на короля, которого граф фон Милош помог избежать, - принц кивнул в знак подтверждения. - На них наложено сильное волшебство - ни один следопыт не будет способен проникнуть в этот лес. Вообще никто, желающий принести несчастье обладательнице.
- А Никодим? - спросила я, жадно слушая повествование Яна, втайне надеясь, что вот-вот, и я вспомню нечто помимо того, что он мне сейчас рассказывает.
- Он был поставлен сюда в качестве надзирателя. Говорят, он хранит шкатулку, в которой находится ключ, способный открыть пещеру за водопадом. Ящик можете открыть только вы - больше никто не знает, как это сделать.
- А что там, за водопадом? - Ян пожал плечами, Кирилл вышел вперёд.
- Никто не знает. Разные ходят слухи - и что там находится главное хранилище сокровищ, и что там саркофаг предков, и что там вообще ничего нет.
- А вы-то как думаете?
- Не знаю...
- Вот он! Вот он! - радостно вопил гном, несясь по мягкой траве. Над головой в руках он держал маленький ящичек из красного дерева с одной-единственной серебряной ручкой на крышке. - Еле нашёл. Ну, теперь смотрите, - он грозно помахал нам новым посохом. Наверняка он не столько искал ящик, сколько подбирал новое оружие, - если она его не откроет живыми вы отсюда если и выберетесь, то не все! Ну же, деточка, иди сюда! по его жадно бегающим глазкам, стало очевидно, что желание вредить и калечить вновь в нём проснулось.
Сглотнув слюну и унимая дрожь в коленках, я подошла к гному. Ребята осмотрительно сели на лошадей и отъехали в сторону. Кирилл передал уздечку моего коня Яну и подъехал как можно ближе ко мне. Хорошо, что Никодим, возбуждённый жаждой расправы, всё равно над кем, ничего из их приготовлений не заметил. Он, уперев руки в бока, со злорадной улыбочкой смотрел, как непослушными руками я, сидя на корточках, переворачиваю коробочку с боку на бок, вверх дном, стучу по крышке, подеваю её ногтем и безуспешно дёргаю за ручку. Ни замочной скважины, никакого ещё отверстия в ящике не наблюдалось. Понимая, что сейчас, скорей всего, произойдёт нечто страшное я, как могла, старалась открыть ларчик, но он не поддавался.
Промаявшись так минут десять, я поняла, что всё кончено, что ящик мне не открыть. Довольный гном потирал руки. Вдруг он неожиданно выбил шкатулку у меня из рук и уже поднял у меня над головой свою палку, как Кирилл, вывернувшись, как в лучших голливудских вестернах и при этом едва не свалившись с лошади, подхватил меня за талию, перекинул через седло и пришпорил коня.
Никодим, насколько я могла судить из своего не самого удобного для обзора положения, гнался за нами, но недолго. Куда там ему - если уже через пять минут мы смогли сбавить темп и лишь нелицеприятные крики и довольно конкретные обещания в наш адрес эхом разносились по всей округе.
Я пересела на свою лошадь и ещё через полчаса мы выехали на открытую местность, бедную растительностью. Справа виднелась дорога - убегая от следопытов, мы недалеко от неё умчались. Светило почти что полуденное солнце, мы ехали небыстрой трусцой. Над головой не было ни единого облачка. Я посмотрела на юг, прикрывая глаза ладонью.
- Долго ехать до Саурваля? - спросила я, наконец, у Кирилла.
- Ещё дня два. Но нам нельзя терять времени - кто знает, что будет впереди.
- Я хотела тебя попросить, - я подъехала к принцу, и теперь мы ехали вдвоём впереди, так, что никто другой нас не мог слышать. Принц вопросительно на меня посмотрел:
- О чём?
- Ты не думай, я не хочу тебе лишних неприятностей, я прекрасно всё осознаю, но мне надо там побывать, непременно... Ты меня понимаешь?
- Нет, - Кирилл честно помотал головой из стороны в сторону. Его ответ лишь больше убедил меня в моём решении, во чтобы то ни стало, я решила добиться поставленной цели.
- Эта дорога ведёт прямо на Саурваль?
- Да, - принц кивнул.
- Никаких городов, деревень, лесов, перелесков? Я точно не заблужусь?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Отвечай.
- Ну, есть парочка, но они все не очень большие. Я имею в виду деревни. Лес один, но он проходит стороной. Ты что задумала?
Я пришпорила лошадь и сорвалась с места, крикнув: "Не бойся! Я буду в Саурвале! Не надо меня ждать!"
Кирилл печально посмотрел в след и крикнул:
- Зачем тебе это?!
- Мне надо знать! - ответила я. Короткий вопрос, короткий ответ. Мы оба поняли друг друга, ведь, как выяснилось, мы были брат и сестра, хоть и крёстные.
Лист седьмой
Замок Сен-Дельжотар
Откровения старого монаха
Здесь, наверное, уместны бы были стихи. Но я не поэт, я только учусь. Рядом плыло солнце. Палящее, жгучее и не щадящее никого и ничего. Весь мир как будто вымер за один миг. Не хватало воздуха, и я мчалась, мчалась, мчалась к намеченной цели. Как суров был этот край, как много он требовал. Мне было сложно, действительно сложно скакать эти два несчастных километра. Время тянулось нескончаемой лентой кадров за моей спиной, я улавливала их краешком глаза.
И мне как-то вдруг, глупо, немыслимо, случайно, стало так себя жаль. Обычная столичная девушка. Для меня пределом наглости было пойти поменять в магазине одежду, которая не подошла. И делала я это, извиняясь, мол простите, так получилось... А сейчас. Мама наверняка и не узнала бы меня, такой нервной и, мягко говоря, неинтеллигентной я стала. Скакала на лошади, была готова придушить старого гнома, разораться руганью на весь белый свет. И некому мне помочь, и зачем я вообще во всё это ввязалась?..
Так стало тошно, противно. И не хотелось верить всем этим россказням по принцев, принцесс и злых волшебников. Наверное, я и хотела добраться до Сен-Дельжотар, только для того, чтобы там мне уж точно сказали, что всё это - чья-то ошибка. Я всё больше сомневалась в том, кто я есть на самом деле. Как смог узнать меня Кирилл? С чего тогда, в самом начале он решил со мной познакомиться? Почему я ничего не помню из того, что он мне рассказывает? И почему не открылась тайная шкатулка?
И вдруг палящее марево над горизонтом расступилось и передо мной появилось озеро. Большое, если не сказать огромное, но почти высохшее. По берегам, прижимаясь друг к другу, стояли домики, скособоченные и гнилые. Вблизи на возвышении стоял замок, окружённый крепостной стеной, в которой то там, то здесь виднелись дыры, прорежены.
Обогнув пару дворов, я устремилась напрямую к замку. Ворота оказались не заперты и, поддавшись небольшим усилиям с моей стороны, со скрипом растворились. Я привязала лошадь у входа и пролезла в узкую щель между ставнями. По мощёному двору был разбросан всякий хлам. Обрывки тряпок, заржавевшие латы, отсыревшие деревяшки, остатки мебели. Я подошла к главным дверям и попыталась их открыть, мои старания оказались тщетны - дверь была закрыта с другой стороны. Оглядевшись, я пошла к конюшне. Там, рядом с пристройкой для кур или свиней, стояла небольшая бадья с дождевой водой. Я нагнулась и хотела умыть лицо, но от самой бочки так пахло стухшей водой, что я, не раздумывая, отошла в сторону.
Было очевидно, что жильцы этого дома покинули его так быстро, как смогли. Здесь уже давно никто не был; всё, что было кому-то нужно, забрали очень давно. Повсюду валялись осколки черепицы, не придумав ничего лучше, я наклонилась и подняла один.
Внезапно подул сильный ветер, мой плащ заколыхался, я подняла глаза на небо. Солнце заволокло тучами, поднялась пыль, почти за пару мгновений видимость снизилась до нуля. Прикрывая глаза от мелкого мусора, я попыталась выйти со двора наружу, но уткнулась в каменную стену. Полуслепая, я обошла почти весь двор по периметру, но не нашла и следа ворот. Моё сердце сильно застучало, поджилки затряслись, и я вспомнила, что сама с час назад велела Кириллу меня не ждать.
Положение казалось отчаянным, и правда было страшно, что какая-то неведомая сила сначала заманила меня сюда, а теперь хочет убить.
Я вертелась вокруг своей оси, силясь понять, где же выход. Не найдя оного, я посчитала бы счастьем вернуться к конюшне и переждать там начинавшуюся бурю, но ни замка, ни конюшни, ровным счётом ничего не было видно.
Ветер крепчал, готовый разорвать всё, что ему попадётся. По звуку слева я поняла, что с крыши слетела черепица. Большой кусок полетел на землю рядом со мной и разлетелся на маленькие осколки. Несмотря на опасность, таящуюся в том, что бы могло произойти, если бы черепица упала чуть правее, я безумно обрадовалась. Это означало, что замок - не галлюцинация, не плод моего воображения, а значит и ворота где-то здесь, просто захлопнулись.
Я ещё раз прильнула к стене и на ощупь теперь изучала сантиметр за сантиметром каменной кладки. Внезапно рядом со мной что-то заскрипело, раздался громкий протяжный вой, заставивший меня вжаться в стену. Несмотря на шум начавшейся грозы, я чётко услышала тихие шаги на камне. Шёл один единственный человек, но рядом с ним, судя по очертаниям, шла собака. Сгорбившись, он прикрывал ладонью лицо.
Человек вышел на середину двора, обернулся, посмотрел налево, направо, но, ничего не увидев, громко произнёс:
- Кто ты? Выходи, я знаю, там привязана твоя лошадь! - раздался старческий голос. Я молчала, всем сердцем желая слиться со стеной. Меня колотила мелкая дрожь.
- Чего молчишь?! - крикнул человек. - Сейчас я отпущу пса, и он точно тебя найдёт. Где ты?!
- Здесь, - тихо, не желая, чтобы он меня услышал, я, всё же, ответила.
- Где здесь?! - крикнул человек и сделал шаг в мою сторону.
- Здесь, - повторила я, и, делая над собой неимоверное усилие, вышла к нему.
Он посмотрел как бы сквозь меня, утёр лицо, свистнул собаке и сделал мне знак следовать за ним. Я плохо разглядела его лицо, но чётко поняла, что передо мной стоит рослый мужчина преклонных лет. С длинной седой бородой, старик был одет в монашеское одеяние, на поясе его болтались чётки. Собака, длинношёрстная помесь борзой с не пойми кем шла чуть впереди на привязи. Мы вышли за пределы крепостной стены и направились к небольшой избушке у берега озера, совсем рядом с замком. В окошке горел свет, мы шли, преодолевая всё сильнеющий ветер, низко пригибаясь к земле.
Мы поднялись по скрипучему крыльцу и вошли в тёплое помещение. Прямо напротив входа стоял небольшой стол с одним-единственным стулом и одной маленькой табуреткой. У камина стояло кресло-качалка, циновка вела на кухоньку, в углу стояла кровать.
- Садись, - старик кивнул на табурет. Я послушно села и уставилась на хозяина дома. Он подошёл к камину, подбросил в огонь дров, погладил собаку и сел за стол прямо напротив меня. Только тогда я увидела его глаза, мутные, выцветшие, почти белые. Старик был слеп.
- Кто ты? - спросил он.
- Я приехала, чтобы это узнать.
- Девушка? - удивился он. - Давненько у нас не было гостей, да ещё и девушек. Я-то думал, кто-нибудь приехал, чтобы забрать то, что ещё не унесли. Ну и как к вам обращаться?
- Как вам будет удобнее. А кто вы, святой отец? - старик улыбнулся.
- Да уж, давненько... Можете называть меня отец Филипп. Это, - он кивнул на собаку, - Салтык. Поздоровайся с нашей гостьей, дружище, - пёс добродушно гавкнул.
- А давно вы здесь живёте, отец Филипп? Я хочу сказать, знали ли вы обитателей замка?
- Конечно знал. Это было так давно, уже и не помню. Это место когда-то было большим, процветающим посёлком. Герцог фон Милош тут правил, у него ещё сын был...
- Дочь, вы хотели сказать, дочь, - поспешила поправить его я, но монах был полностью уверен в своём:
- Нет, точно помню, был сын. Я тогда только постриг принял, когда его крестили. Лет пятьдесят тому назад.
- А потом?
- Потом он вырос, женился, стал сам тут всем править, а потом я уехал на несколько лет. Приезжаю, а у герцога, младшего, дочка родилась. Вот... он замолчал.
- А дальше, что дальше было? Как так получилось, что деревня теперь пустая, а замок закрыт?
- Да, я и сам не помню, - замялся старик, - давно это было. Сын герцога женился на какой-то заморской принцессе. Девочка родилась, а герцог старший в тот же год и помер. Лет десять прошло, а меня наш орден в столицу направил по важному делу. Тут рядом раньше монастырь стоял, теперь - ничего нет. Всё разнесли по камушку, пока я в Саурвале с делами разбирался. Приехал - а в деревне и нет никого. Герцог мне велел жить теперь тут, вот, избушку выделил, а сам исчез со всеми вместе. Я и не знаю, что произошло.
Я встала и направилась к выходу. Отец Филипп не вызывал у меня доверия, ни малейшего. Он помнил мелочи, как те, когда умер старший герцог и родилась наследница, но не знал, даже понаслышке, таких вещей, которые знает в этой стране каждый, хотя сам живёт непосредственно на месте событий.
Начался дождь, уходить просто так не хотелось, и я решила выжать из него всё, что смогу.
- Моё имя Елена фон Милош, - громко и отчётливо произнесла я. Старик встал с кресла, сжав кулаки до побеления костяшек. Он ошарашено смотрел куда-то вдаль, пытаясь разглядеть меня. Собака тревожно заскулила, прижав голову к полу. Отец Филипп сделал пару шагов по комнате, стараясь не упасть. Он опустился на кровать, упёр руки о колени и опустил на них голову.
- Я знал, что вы придёте, миледи. Я знал, что рано или поздно вы придёте отомстить...
- О чём вы?! - взволнованно спросила я, усаживаясь на корточки рядом со старцем.
- Умоляю, не судите старика строго, ведь я нянчил вас, холил, лелеял. И герцогиню Кеслер я любил всем сердцем, но он меня заставил, он силой выпытал у меня ваше местоположение.
- Да что вы говорите! - воскликнула я.
- Но, разве вы не помните?! - старик поднял бледное лицо.
- Расскажите мне, умоляю. Говорите правду!
- Там, в Саурвале, на меня вышел придворный волшебник, он знал, что я был близок вашей семье. Он действовал от имени Кардинала. Велел мне нарисовать портрет герцогини Кеслер, говорил, что знает о моих опытах с чёрной магией. Я так и сделал, всё, как он сказал - портрет был живым.
- Портрет... Это вы нарисовали портрет Анны? Но как, по памяти?
- Я очень хорошо знал вас обеих, мне ничего не стоило это сделать. Но господину Удо этого показалось мало. После того, как герцогиня исчезла, мне было велено отвести отряд следопытов к тайному входу в замок - он знал, что ваш отец прежде всего исполнит свой долг телохранителя и спрячет Кеслер с матерью в самом безопасном месте - у вас дома.
- Вы предали нас?! - я отстранилась от старика, по его щекам бежали слёзы.
- У меня не было выбора.
- Тогда рассказывайте, говорите, как всё было. В деталях.
- Той ночью было очень темно. Когда ты видишь, темнота пугает, потом к ней привыкаешь... Мы прокрались к потайному входу, я нашёл лаз и провёл следопытов.
Мы спустились по узкому коридору, не было ни одного факела, ни одной искорки, но мы шли на шум. Внизу, под замком, в подвале творилось нечто. Я наблюдал из своего укрытия. В стене светилось яркое окно. Стоял ваш отец и читал заклинание, рядом был его лучший друг - граф Эдельвейс. Чуть правее стояли вы и герцогиня Кеслер. По винтовой лестнице спустились ваши матери. Все в чёрном, как в день траура. Герцог Милош прочёл заклинание, окно вспыхнуло ярким огнём и поглотило вас четверых. Герцог приготовился идти вслед за вами, но тут выступили следопыты. Никто ещё не знал о переходе в иной мир, они были явно встревожены, не зная, что делать. Завязалась драка. Воины вызвали сияние, направив его на вашего отца, но граф перегородил им путь. Так ослеп он, но герцога всё равно не спас, следопыты были сильнее и их было больше. Я видел, что произошло, ваш отец упал ничком, но был ещё жив. Граф Эдельвейс лежал в углу и кричал от боли, закрыв лицо ладонями. Тогда-то я и понял, что наделал и хотел помочь, но... Меня постигла участь графа. Я не спас вашего отца, но помню, как в тот же подвал ворвались слуги короля - личная гвардия с секретной миссией: помешать посланцам господина Удо. К сожалению, они опоздали.
- Но зачем отец попросил присутствовать графа Эдельвейса?
- Тот тоже практиковал магией. Вместе они развили теорию перехода из мира в мир. Я думаю, он хотел, чтобы после того, как он к вам присоединиться, граф закрыл портал.
- Значит, окно ещё открыто?
- Говорят, оно там, в подземельях, хотя этого никто не может доказать с того момента, как все мы покинули замок той ночью, он сам стал охранять себя. Двери закрылись и больше не открывались, сколько людей не пытались проникнуть внутрь.
- Но вы же маг, вы должны знать, почему это произошло.
- Увы, я такой же маг, как и верный слуга - моя слепота свела на нет мои опыты. Возможно, замок должен открыть некто определённый, возможно, единственный человек во вселенной.
- А что случилось с деревней?
- Жители покинули свои дома, как только расползлись слухи. А я вот решил остаться здесь... Вы гневаетесь на меня миледи?
- Я не знаю, - я встала, отряхнула колени и вышла наружу.
Дождь хлестал в лицо. Моя лошадь каким-то образом оказалась прямо у входа в дом. Не раздумывая ни минуты, я забралась в седло и двинулась вперёд, борясь с ветром. Отец Филипп вышел на крыльцо и, опираясь о перилла, крикнул, стараясь перекричать бурю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
- А Никодим? - спросила я, жадно слушая повествование Яна, втайне надеясь, что вот-вот, и я вспомню нечто помимо того, что он мне сейчас рассказывает.
- Он был поставлен сюда в качестве надзирателя. Говорят, он хранит шкатулку, в которой находится ключ, способный открыть пещеру за водопадом. Ящик можете открыть только вы - больше никто не знает, как это сделать.
- А что там, за водопадом? - Ян пожал плечами, Кирилл вышел вперёд.
- Никто не знает. Разные ходят слухи - и что там находится главное хранилище сокровищ, и что там саркофаг предков, и что там вообще ничего нет.
- А вы-то как думаете?
- Не знаю...
- Вот он! Вот он! - радостно вопил гном, несясь по мягкой траве. Над головой в руках он держал маленький ящичек из красного дерева с одной-единственной серебряной ручкой на крышке. - Еле нашёл. Ну, теперь смотрите, - он грозно помахал нам новым посохом. Наверняка он не столько искал ящик, сколько подбирал новое оружие, - если она его не откроет живыми вы отсюда если и выберетесь, то не все! Ну же, деточка, иди сюда! по его жадно бегающим глазкам, стало очевидно, что желание вредить и калечить вновь в нём проснулось.
Сглотнув слюну и унимая дрожь в коленках, я подошла к гному. Ребята осмотрительно сели на лошадей и отъехали в сторону. Кирилл передал уздечку моего коня Яну и подъехал как можно ближе ко мне. Хорошо, что Никодим, возбуждённый жаждой расправы, всё равно над кем, ничего из их приготовлений не заметил. Он, уперев руки в бока, со злорадной улыбочкой смотрел, как непослушными руками я, сидя на корточках, переворачиваю коробочку с боку на бок, вверх дном, стучу по крышке, подеваю её ногтем и безуспешно дёргаю за ручку. Ни замочной скважины, никакого ещё отверстия в ящике не наблюдалось. Понимая, что сейчас, скорей всего, произойдёт нечто страшное я, как могла, старалась открыть ларчик, но он не поддавался.
Промаявшись так минут десять, я поняла, что всё кончено, что ящик мне не открыть. Довольный гном потирал руки. Вдруг он неожиданно выбил шкатулку у меня из рук и уже поднял у меня над головой свою палку, как Кирилл, вывернувшись, как в лучших голливудских вестернах и при этом едва не свалившись с лошади, подхватил меня за талию, перекинул через седло и пришпорил коня.
Никодим, насколько я могла судить из своего не самого удобного для обзора положения, гнался за нами, но недолго. Куда там ему - если уже через пять минут мы смогли сбавить темп и лишь нелицеприятные крики и довольно конкретные обещания в наш адрес эхом разносились по всей округе.
Я пересела на свою лошадь и ещё через полчаса мы выехали на открытую местность, бедную растительностью. Справа виднелась дорога - убегая от следопытов, мы недалеко от неё умчались. Светило почти что полуденное солнце, мы ехали небыстрой трусцой. Над головой не было ни единого облачка. Я посмотрела на юг, прикрывая глаза ладонью.
- Долго ехать до Саурваля? - спросила я, наконец, у Кирилла.
- Ещё дня два. Но нам нельзя терять времени - кто знает, что будет впереди.
- Я хотела тебя попросить, - я подъехала к принцу, и теперь мы ехали вдвоём впереди, так, что никто другой нас не мог слышать. Принц вопросительно на меня посмотрел:
- О чём?
- Ты не думай, я не хочу тебе лишних неприятностей, я прекрасно всё осознаю, но мне надо там побывать, непременно... Ты меня понимаешь?
- Нет, - Кирилл честно помотал головой из стороны в сторону. Его ответ лишь больше убедил меня в моём решении, во чтобы то ни стало, я решила добиться поставленной цели.
- Эта дорога ведёт прямо на Саурваль?
- Да, - принц кивнул.
- Никаких городов, деревень, лесов, перелесков? Я точно не заблужусь?
- Что ты хочешь этим сказать?
- Отвечай.
- Ну, есть парочка, но они все не очень большие. Я имею в виду деревни. Лес один, но он проходит стороной. Ты что задумала?
Я пришпорила лошадь и сорвалась с места, крикнув: "Не бойся! Я буду в Саурвале! Не надо меня ждать!"
Кирилл печально посмотрел в след и крикнул:
- Зачем тебе это?!
- Мне надо знать! - ответила я. Короткий вопрос, короткий ответ. Мы оба поняли друг друга, ведь, как выяснилось, мы были брат и сестра, хоть и крёстные.
Лист седьмой
Замок Сен-Дельжотар
Откровения старого монаха
Здесь, наверное, уместны бы были стихи. Но я не поэт, я только учусь. Рядом плыло солнце. Палящее, жгучее и не щадящее никого и ничего. Весь мир как будто вымер за один миг. Не хватало воздуха, и я мчалась, мчалась, мчалась к намеченной цели. Как суров был этот край, как много он требовал. Мне было сложно, действительно сложно скакать эти два несчастных километра. Время тянулось нескончаемой лентой кадров за моей спиной, я улавливала их краешком глаза.
И мне как-то вдруг, глупо, немыслимо, случайно, стало так себя жаль. Обычная столичная девушка. Для меня пределом наглости было пойти поменять в магазине одежду, которая не подошла. И делала я это, извиняясь, мол простите, так получилось... А сейчас. Мама наверняка и не узнала бы меня, такой нервной и, мягко говоря, неинтеллигентной я стала. Скакала на лошади, была готова придушить старого гнома, разораться руганью на весь белый свет. И некому мне помочь, и зачем я вообще во всё это ввязалась?..
Так стало тошно, противно. И не хотелось верить всем этим россказням по принцев, принцесс и злых волшебников. Наверное, я и хотела добраться до Сен-Дельжотар, только для того, чтобы там мне уж точно сказали, что всё это - чья-то ошибка. Я всё больше сомневалась в том, кто я есть на самом деле. Как смог узнать меня Кирилл? С чего тогда, в самом начале он решил со мной познакомиться? Почему я ничего не помню из того, что он мне рассказывает? И почему не открылась тайная шкатулка?
И вдруг палящее марево над горизонтом расступилось и передо мной появилось озеро. Большое, если не сказать огромное, но почти высохшее. По берегам, прижимаясь друг к другу, стояли домики, скособоченные и гнилые. Вблизи на возвышении стоял замок, окружённый крепостной стеной, в которой то там, то здесь виднелись дыры, прорежены.
Обогнув пару дворов, я устремилась напрямую к замку. Ворота оказались не заперты и, поддавшись небольшим усилиям с моей стороны, со скрипом растворились. Я привязала лошадь у входа и пролезла в узкую щель между ставнями. По мощёному двору был разбросан всякий хлам. Обрывки тряпок, заржавевшие латы, отсыревшие деревяшки, остатки мебели. Я подошла к главным дверям и попыталась их открыть, мои старания оказались тщетны - дверь была закрыта с другой стороны. Оглядевшись, я пошла к конюшне. Там, рядом с пристройкой для кур или свиней, стояла небольшая бадья с дождевой водой. Я нагнулась и хотела умыть лицо, но от самой бочки так пахло стухшей водой, что я, не раздумывая, отошла в сторону.
Было очевидно, что жильцы этого дома покинули его так быстро, как смогли. Здесь уже давно никто не был; всё, что было кому-то нужно, забрали очень давно. Повсюду валялись осколки черепицы, не придумав ничего лучше, я наклонилась и подняла один.
Внезапно подул сильный ветер, мой плащ заколыхался, я подняла глаза на небо. Солнце заволокло тучами, поднялась пыль, почти за пару мгновений видимость снизилась до нуля. Прикрывая глаза от мелкого мусора, я попыталась выйти со двора наружу, но уткнулась в каменную стену. Полуслепая, я обошла почти весь двор по периметру, но не нашла и следа ворот. Моё сердце сильно застучало, поджилки затряслись, и я вспомнила, что сама с час назад велела Кириллу меня не ждать.
Положение казалось отчаянным, и правда было страшно, что какая-то неведомая сила сначала заманила меня сюда, а теперь хочет убить.
Я вертелась вокруг своей оси, силясь понять, где же выход. Не найдя оного, я посчитала бы счастьем вернуться к конюшне и переждать там начинавшуюся бурю, но ни замка, ни конюшни, ровным счётом ничего не было видно.
Ветер крепчал, готовый разорвать всё, что ему попадётся. По звуку слева я поняла, что с крыши слетела черепица. Большой кусок полетел на землю рядом со мной и разлетелся на маленькие осколки. Несмотря на опасность, таящуюся в том, что бы могло произойти, если бы черепица упала чуть правее, я безумно обрадовалась. Это означало, что замок - не галлюцинация, не плод моего воображения, а значит и ворота где-то здесь, просто захлопнулись.
Я ещё раз прильнула к стене и на ощупь теперь изучала сантиметр за сантиметром каменной кладки. Внезапно рядом со мной что-то заскрипело, раздался громкий протяжный вой, заставивший меня вжаться в стену. Несмотря на шум начавшейся грозы, я чётко услышала тихие шаги на камне. Шёл один единственный человек, но рядом с ним, судя по очертаниям, шла собака. Сгорбившись, он прикрывал ладонью лицо.
Человек вышел на середину двора, обернулся, посмотрел налево, направо, но, ничего не увидев, громко произнёс:
- Кто ты? Выходи, я знаю, там привязана твоя лошадь! - раздался старческий голос. Я молчала, всем сердцем желая слиться со стеной. Меня колотила мелкая дрожь.
- Чего молчишь?! - крикнул человек. - Сейчас я отпущу пса, и он точно тебя найдёт. Где ты?!
- Здесь, - тихо, не желая, чтобы он меня услышал, я, всё же, ответила.
- Где здесь?! - крикнул человек и сделал шаг в мою сторону.
- Здесь, - повторила я, и, делая над собой неимоверное усилие, вышла к нему.
Он посмотрел как бы сквозь меня, утёр лицо, свистнул собаке и сделал мне знак следовать за ним. Я плохо разглядела его лицо, но чётко поняла, что передо мной стоит рослый мужчина преклонных лет. С длинной седой бородой, старик был одет в монашеское одеяние, на поясе его болтались чётки. Собака, длинношёрстная помесь борзой с не пойми кем шла чуть впереди на привязи. Мы вышли за пределы крепостной стены и направились к небольшой избушке у берега озера, совсем рядом с замком. В окошке горел свет, мы шли, преодолевая всё сильнеющий ветер, низко пригибаясь к земле.
Мы поднялись по скрипучему крыльцу и вошли в тёплое помещение. Прямо напротив входа стоял небольшой стол с одним-единственным стулом и одной маленькой табуреткой. У камина стояло кресло-качалка, циновка вела на кухоньку, в углу стояла кровать.
- Садись, - старик кивнул на табурет. Я послушно села и уставилась на хозяина дома. Он подошёл к камину, подбросил в огонь дров, погладил собаку и сел за стол прямо напротив меня. Только тогда я увидела его глаза, мутные, выцветшие, почти белые. Старик был слеп.
- Кто ты? - спросил он.
- Я приехала, чтобы это узнать.
- Девушка? - удивился он. - Давненько у нас не было гостей, да ещё и девушек. Я-то думал, кто-нибудь приехал, чтобы забрать то, что ещё не унесли. Ну и как к вам обращаться?
- Как вам будет удобнее. А кто вы, святой отец? - старик улыбнулся.
- Да уж, давненько... Можете называть меня отец Филипп. Это, - он кивнул на собаку, - Салтык. Поздоровайся с нашей гостьей, дружище, - пёс добродушно гавкнул.
- А давно вы здесь живёте, отец Филипп? Я хочу сказать, знали ли вы обитателей замка?
- Конечно знал. Это было так давно, уже и не помню. Это место когда-то было большим, процветающим посёлком. Герцог фон Милош тут правил, у него ещё сын был...
- Дочь, вы хотели сказать, дочь, - поспешила поправить его я, но монах был полностью уверен в своём:
- Нет, точно помню, был сын. Я тогда только постриг принял, когда его крестили. Лет пятьдесят тому назад.
- А потом?
- Потом он вырос, женился, стал сам тут всем править, а потом я уехал на несколько лет. Приезжаю, а у герцога, младшего, дочка родилась. Вот... он замолчал.
- А дальше, что дальше было? Как так получилось, что деревня теперь пустая, а замок закрыт?
- Да, я и сам не помню, - замялся старик, - давно это было. Сын герцога женился на какой-то заморской принцессе. Девочка родилась, а герцог старший в тот же год и помер. Лет десять прошло, а меня наш орден в столицу направил по важному делу. Тут рядом раньше монастырь стоял, теперь - ничего нет. Всё разнесли по камушку, пока я в Саурвале с делами разбирался. Приехал - а в деревне и нет никого. Герцог мне велел жить теперь тут, вот, избушку выделил, а сам исчез со всеми вместе. Я и не знаю, что произошло.
Я встала и направилась к выходу. Отец Филипп не вызывал у меня доверия, ни малейшего. Он помнил мелочи, как те, когда умер старший герцог и родилась наследница, но не знал, даже понаслышке, таких вещей, которые знает в этой стране каждый, хотя сам живёт непосредственно на месте событий.
Начался дождь, уходить просто так не хотелось, и я решила выжать из него всё, что смогу.
- Моё имя Елена фон Милош, - громко и отчётливо произнесла я. Старик встал с кресла, сжав кулаки до побеления костяшек. Он ошарашено смотрел куда-то вдаль, пытаясь разглядеть меня. Собака тревожно заскулила, прижав голову к полу. Отец Филипп сделал пару шагов по комнате, стараясь не упасть. Он опустился на кровать, упёр руки о колени и опустил на них голову.
- Я знал, что вы придёте, миледи. Я знал, что рано или поздно вы придёте отомстить...
- О чём вы?! - взволнованно спросила я, усаживаясь на корточки рядом со старцем.
- Умоляю, не судите старика строго, ведь я нянчил вас, холил, лелеял. И герцогиню Кеслер я любил всем сердцем, но он меня заставил, он силой выпытал у меня ваше местоположение.
- Да что вы говорите! - воскликнула я.
- Но, разве вы не помните?! - старик поднял бледное лицо.
- Расскажите мне, умоляю. Говорите правду!
- Там, в Саурвале, на меня вышел придворный волшебник, он знал, что я был близок вашей семье. Он действовал от имени Кардинала. Велел мне нарисовать портрет герцогини Кеслер, говорил, что знает о моих опытах с чёрной магией. Я так и сделал, всё, как он сказал - портрет был живым.
- Портрет... Это вы нарисовали портрет Анны? Но как, по памяти?
- Я очень хорошо знал вас обеих, мне ничего не стоило это сделать. Но господину Удо этого показалось мало. После того, как герцогиня исчезла, мне было велено отвести отряд следопытов к тайному входу в замок - он знал, что ваш отец прежде всего исполнит свой долг телохранителя и спрячет Кеслер с матерью в самом безопасном месте - у вас дома.
- Вы предали нас?! - я отстранилась от старика, по его щекам бежали слёзы.
- У меня не было выбора.
- Тогда рассказывайте, говорите, как всё было. В деталях.
- Той ночью было очень темно. Когда ты видишь, темнота пугает, потом к ней привыкаешь... Мы прокрались к потайному входу, я нашёл лаз и провёл следопытов.
Мы спустились по узкому коридору, не было ни одного факела, ни одной искорки, но мы шли на шум. Внизу, под замком, в подвале творилось нечто. Я наблюдал из своего укрытия. В стене светилось яркое окно. Стоял ваш отец и читал заклинание, рядом был его лучший друг - граф Эдельвейс. Чуть правее стояли вы и герцогиня Кеслер. По винтовой лестнице спустились ваши матери. Все в чёрном, как в день траура. Герцог Милош прочёл заклинание, окно вспыхнуло ярким огнём и поглотило вас четверых. Герцог приготовился идти вслед за вами, но тут выступили следопыты. Никто ещё не знал о переходе в иной мир, они были явно встревожены, не зная, что делать. Завязалась драка. Воины вызвали сияние, направив его на вашего отца, но граф перегородил им путь. Так ослеп он, но герцога всё равно не спас, следопыты были сильнее и их было больше. Я видел, что произошло, ваш отец упал ничком, но был ещё жив. Граф Эдельвейс лежал в углу и кричал от боли, закрыв лицо ладонями. Тогда-то я и понял, что наделал и хотел помочь, но... Меня постигла участь графа. Я не спас вашего отца, но помню, как в тот же подвал ворвались слуги короля - личная гвардия с секретной миссией: помешать посланцам господина Удо. К сожалению, они опоздали.
- Но зачем отец попросил присутствовать графа Эдельвейса?
- Тот тоже практиковал магией. Вместе они развили теорию перехода из мира в мир. Я думаю, он хотел, чтобы после того, как он к вам присоединиться, граф закрыл портал.
- Значит, окно ещё открыто?
- Говорят, оно там, в подземельях, хотя этого никто не может доказать с того момента, как все мы покинули замок той ночью, он сам стал охранять себя. Двери закрылись и больше не открывались, сколько людей не пытались проникнуть внутрь.
- Но вы же маг, вы должны знать, почему это произошло.
- Увы, я такой же маг, как и верный слуга - моя слепота свела на нет мои опыты. Возможно, замок должен открыть некто определённый, возможно, единственный человек во вселенной.
- А что случилось с деревней?
- Жители покинули свои дома, как только расползлись слухи. А я вот решил остаться здесь... Вы гневаетесь на меня миледи?
- Я не знаю, - я встала, отряхнула колени и вышла наружу.
Дождь хлестал в лицо. Моя лошадь каким-то образом оказалась прямо у входа в дом. Не раздумывая ни минуты, я забралась в седло и двинулась вперёд, борясь с ветром. Отец Филипп вышел на крыльцо и, опираясь о перилла, крикнул, стараясь перекричать бурю:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21