— Да, да, ну а второй-то раз? Вы ведь сказали, что ходили туда второй раз?
— Это было как раз перед обедом. Я случайно капнула бриллиантином на платье — как раз у плеча. Переодеваться мне не хотелось, а ни один из моих искусственных цветков не гармонировал с желтым цветом платья. Я вспомнила, что, срывая маргаритки, видела одну позднюю розочку, я поспешно вышла и приколола ее себе на плечо.
Пуаро неторопливо кивнул.
— Да, я вспомнил, что вчера вечером на вас была роза. Который был час, мадам, когда вы сорвали эту розу?
— Право, не знаю.
— Но это важно, мадам. Подумайте... вспомните. Рут нахмурилась. Она бросила быстрый взгляд на
Пуаро, потом снова отвела его.
— Точно не скажу, — заговорила она, наконец. — Должно быть... да, разумеется... должно быть, минут пять девятого. Я как раз возвращалась обратно вокруг дома, когда успышала гонг, а потом этот странный звук, Я торопилась, потому как думала, что это второй гонг, а не первый.
— Ах, значит вы подумали, что... а вы не попробовали стеклянную дверь кабинета, когда вы стояли там на клумбе?
— Собственно говоря, да. Я подумала, что она может оказаться открытой, и я быстрее попаду в дом. Но она была заперта.
— Так что все получило объяснение. Я поздравляю вас, мадам.
Она уставилась на него.
— Что вы имеете в виду?
— Что у вас есть объяснение всему: земле на ваших туфлях, вашим следам на клумбе, отпечаткам ваших пальцев на оконном стекле снаружи. Это как раз то, что надо.
Не успела Рут ответить, как по лестнице торопливо спустилась Лингард. На щеках у нее были странные пурпурные пятна, и она несколько растерялась, увидев Пуаро и Рут вместе.
— Прошу прощения, — сказала она. — Что-нибудь не так?
Рут сердито сказала:
— По-моему, месье Пуаро сошел с ума!
Оставив их, она направилась в столовую. Мисс Лин-гард повернула удивленное лицо к Пуаро.Он покачал головой.
— Я все объясню после завтрака, — сказал он. - Я хотел бы, чтобы в десять часов все собрались в кабинете сэра Джерваса.
Войдя в столовую, он повторил свою просьбу.Сюзи Кардуэлл окинула его быстрым взглядом, потом посмотрела на Рут. А когда Хьюго сказал: «А! Что такое?», она резко ткнула его в бок, и он послушно заткнулся.
Когда завтрак закончился, Пуаро встал и прошел к двери. Он повернулся и вытащил огромные старинные часы.
— Без пяти десять. Через пять минут — в кабинете. Пуаро оглядел собравшихся, а они в свою очередь с интересом уставились на него. Там были все, отметил он, за одним исключением, но тут это самое исключение, леди Чевеникс-Гор, вплыла в комнату. Она выглядела измотанной и больной.
Пуаро принес ей большой стул, и она села.Она подняла взор на разбитое зеркало, вздрогнула и немного развернула стул.
— Джервас все еще здесь, — небрежным тоном заметила она. — Бедный Джервас... Теперь уже скоро он будет свободен.
Пуаро прокашлялся и объявил:
— Я попросил вас прийти сюда, чтобы вы могли услышать факты о самоубийстве сэра Джерваса.
— Это была Судьба, — сказала леди Чевеникс-Гор.— Джервас был сильный, но его Судьба оказалась сильнее.
Полковник Бэри подался чуть вперед.
— Ванда, моя дорогая...
Она улыбнулась ему, затем подняла руку. Он взял ее в свою. Она тихо сказала:
— Вы для меня такая поддержка, Нед. Рут резко сказала:
— Следует ли нам понимать вас так, месье Пуаро, будто вы определенно установили причину самоубийства моего отца?
Пуаро покачал головой.
— Нет, мадам.
— Тогда зачем все это пустозвонство?
— Я не знаю причины самоубийства сэра Джерваса Чевеникс-Гора, — спокойно ответил Пуаро, — потому что сэр Джервас-Гор самоубийства не совершал. Он не убивал себя. Его убили...
— Убили?! воскликнули эхом несколько голосов. Испуганные лица повернулись к Пуаро. Леди Чевеникс-Гор подняла глаза, сказала: «Убили?! О, нет!» и слегка покачала головой.
— Убили, говорите? — Это заговорил Хьюго. — Не может этого быть. Ведь, когда мы вошли, в комнате никого не было. Стеклянная дверь была заперта, дверь заперта изнутри, а ключ лежал в кармане дяди. Как же его могли убить?
— Тем не менее, его убили.
— А убийца, я полагаю, выбрался через замочную скважину? — скептически изрек полковник Бэри. — Или вылетел в трубу?
— Убийца, — сказал Пуаро, — вышел через стеклянную дверь. Я покажу вам, как.
Он повторил свои маневры с окном.
— Вы видите? — сказал он. Вот как это было сделано. Я с самого начала считал маловероятным, что сэр Джервас покончил жизнь самоубийством. У него была ярко выраженная эгомания, а такие люди не накладывают на себя руки.
К тому же, было и множество других вещей! Очевидно, как раз перед смертью сэр Джервас уселся за письменный стол, нацарапал слово «ПРОСТИТЕ» на листке бумаги, после чего застрелился. Но ведь перед этим последним деянием он, по какой-то причине, изменил положение своего кресла, повернув его так, что оно стояло боком к столу. Почему? Должна же быть какая-то причина. Дело для меня стало проясняться, когда я обнаружил крошечный кусочек зеркала, прилипший к тяжелой бронзовой статуэтке...
Я спросил себя, каким это образом оказался там кусочек разбитого зеркала? Ответ напрашивался сам собой. Зеркало разбилось не от пули, а от того, что по нему ударили этой тяжелой бронзовой статуэткой. Зеркало разбили намеренно.
Но почему? Я вернулся к столу и посмотрел на кресло. Да, теперь я понял. Все было не так. Ни один самоубийца не развернул бы свое кресло, не наклонился бы над ним с краю, прежде чем застрелиться. Все подстроили.
А сейчас я подхожу к одному очень важному моменту. К показаниям мисс Кардуэлл. Мисс 'Кардуэлл заявила, что поспешила вниз вчера вечером, потому что подумала, будто прозвучал второй гонг. То есть она подумала, что уже слышала первый.
Обратите внимание, если сэр Джервас сидел за своим столом, когда в него выстрелили, куда бы полетела пуля? Летя по прямой, она бы прошла в дверь, если бы дверь была закрыта, и, наконец, попала бы в. гонг!
Вам понятна теперь важность заявления мисс Кардуэлл? Больше никто не слышал этого первого гонга, но ведь ее комната расположена как раз над этой, и кому же его было услышать, как не ей. Причем не забывайте, что этот звук состоял из одной-единственной ноты.
Не могло быть и речи о том, что сэр Джервас застрелился. Мертвый не может встать, закрыть дверь, запереть ее на замок и устроиться в удобном положении! Здесь не обошлось без кого-то еще, а значит, это было не самоубийство, а убийство. Кто-то, чье присутствие было вполне обычным для сэра Джерваса, стоял рядом с ним и разговаривал. Сэр Джервас был занят — возможно, что-то писал. Убийца подносит пистолет к его правому виску и стреляет. Дело сделано! Затем быстро, за работу! Убийца натягивает перчатки. Дверь заперта, ключ положен в карман сэра Джерваса. Но, предположим, тот один громкий звук гонга кто-то слышал. Тогда поймут, что дверь была открыта, а не закрыта, когда производился выстрел. Поэтому кресло поворачивают, тело перемещают, пальцы мертвеца прикладывают к пистолету, зеркало намеренно разбивают. Затем убийца выходит через стеклянную дверь, стучит по ней, и она запирается, ступает не на траву, а на клумбу, где потом следы можно разровнять, после чего обходит и попадает в гостиную.
Он помолчал и продолжал:
— Только один человек был в саду, когда раздался выстрел. Этот же самый человек оставил следы на клумбе и отпечатки пальцев на стекле.
Он подошел к Рут.
— Был и мотив, правда ведь? Ваш отец узнал о вашем тайном браке. Он собирался лишить вас наследства.
— Это ложь! — голос Рут прозвучал презрительно. — В вашем рассказе нет ни слова правды. Это ложь от начала до конца!
— Против вас, мадам, весьма веские доказательства. Присяжные могут поверить вам, а могут и не поверить!
— Ей не придется представать перед присяжными. Все повернулись на голос и ахнули. Мисс Лингард встала. Лицо у нее страшно переменилось. Она дрожала с головы до ног.
— Я застрелила его. Я признаю это! У меня была на то причина. Я ждала некоторое время. Месье Пуаро совершенно прав. Я пришла сюда вслед за ним, а пистолет из ящика вытащила заблаговременно. Я стояла рядом с ним, разговаривала о книге... и я застрелила его. Это было сразу же после восьми. Пуля попала в гонг. Я и думать не думала, что она пройдет через голову навылет. Выходить и искать ее не было времени. Я заперла дверь и положила ключ ему в карман. Затем развернула кресло, разбила зеркало и, нацарапав на листке бумаги «Простите», вышла через застекленную дверь так, как вам показал месье Пуаро. Я ступила в клумбу, но разровняла следы граблями, которые у меня там лежали наготове. Затем я обошла дом и вошла в гостиную, дверь я оставила открытой. Я не знала, что Рут вышла через нее. Она, наверное, прошла впереди дома, тогда как я — сзади. Понимаете, мне нужно было убрать грабли в сарай. Я подождала в гостиной, пока не услышала, что кто-то спускается по лестнице, а Снелл направляется к гонгу, а затем...
Она посмотрела на Пуаро.
— Вы не знаете, что я затем сделала?
— Почему же нет? Знаю. Я нашел этот мешочек в корзине для использованной бумаги. Вы здорово это придумали. Вы сделали то, что любят делать дети. Вы надули мешочек и стукнули по нему. Получился вполне
приличный взрыв. Бросив мешочек в корзину, вы поспешили в холл. Вы установили время убийства — и обеспечили себе алиби. Одно вас беспокоило. У вас не было времени поискать пулю. Она должна была находиться где-то возле гонга. Для вас было важно, чтобы пулю нашли в кабинете, где-нибудь неподалеку от зеркала. Я не знал, когда вам пришла в голову мысль взять карандаш полковника Бэри...
— Да прямо там же, — сказала мисс Лингард, — когда мы все вышли из холла. Я удивилась, увидев в комнате Рут. Я поняла, что она, должно быть, вошла из сада через стеклянную дверь. Тут я заметила карандаш полковника Бэри, лежавший на столе. Я сунула его незаметно себе в сумку. Если бы позже кто-нибудь заметил, как я поднимаю пулю, я могла бы сделать вид, что это был карандаш. Собственно говоря, я считала, что никто не заметил, как я подняла пулю. Я бросила ее у зеркала, пока вы рассматривали тело. Когда же вы подступились ко мне с этим делом, я обрадовалась, что заранее подумала о карандаше.
— Да, это было умно. Совершенно сбило меня с толку.
— Я опасалась, что кто-нибудь может услышать настоящий выстрел, но я знала, что все, запершись в своих комнатах, одеваются к обеду. Слуги были на своей половине. Если кто и мог его услышать, так это только мисс Кардуэлл, да и она скорее всего подумала бы, что это выхлоп автомобиля. Но то, что она услышала-таки, был гонг. Я думала... я думала, все прошло без сучка, без задоринки...
— Невероятнейшая история. И вроде бы нет никакого мотива...
— Был мотив, — ясным голосом сказала мисс Лингард. — Потом в ярости добавила: — Ну, звоните в полицию! Чего вы ждете?
Пуаро ласково сказал:
— Будьте добры, выйдите все из комнаты. Мистер Форбс, позвоните майору Ридлу. Я останусь здесь до его прихода.
Не спеша, один за другим, члены семейства вышли из комнаты. Озадаченные, ничего не понимающие, шокированные, они бросали сконфуженные взгляды на ак-
куратную прямую фигуру женщины с пробором в седых волосах.Последней уходила Рут. Она в нерешительности задержалась в дверях.
— Я ничего не понимаю. — Она говорила сердито, вызывающе, бросая Пуаро обвинение. — Только что вы думали, что это сделала я.
— Нет-нет. — Пуаро покачал головой. — Нет, я никогда так не думал.
Рут неторопливо вышла.Пуаро остался наедине с маленькой чопорной женщиной средних лет, которая только что призналась в совершении хорошо спланированного и хладнокровно исполненного убийства.
— Нет, — сказала мисс Линград, — вы не думали, что это сделала она. Вы обвинили ее, чтобы заставить заговорить меня. Я ведь права?
Пуаро склонил голову.
— Пока мы ждем, — сказала мисс Линград, — вы могли бы и рассказать, почему вы стали подозревать меня.
— Тут было несколько моментов. Прежде всего ваше представление сэра Джерваса. Гордый человек, вроде сэра Джерваса, никогда бы не стал говорить унизительно о своем племяннике посторонним, особенно с человеком вашего положения; Вам хотелось подкрепить теорию о самоубийстве. Вы также из кожи вон лезли, чтобы навести нас на мысль, будто причиной самоубийства послужил какой-то позорный скандал, связанный с именем Хьюго Трента. И снова это было нечто такое, в чем сэр Джервас никогда бы не признался чужому человеку. Кроме того, были еще этот предмет, который вы подняли в холле, и весьма значительный факт, что вы не упомянули о том, что Рут, когда она вошла в гостиную, вошла туда из сада. А потом я нашел этот бумажный мешочек — предмет, который вряд ли найдешь в корзине для бумаг в гостиной такого дома, как Хэмборо-Клоус! Вы были единственным человеком, который находился в гостиной, когда послышался этот «выстрел». Трюк с бумажным мешочком — это такой трюк, который бы пришел в голову женщине — хитрое приспособление домашнего изготовления. Так что все сходилось. Попытка бросить подозрение на Хьюго и не
дать ему жениться на Рут. Механизм преступления... и его мотив.
Маленькая седая женщина пошевелилась.
— Вам известен мотив?!
— Я думаю. Счастье Рут — вот какой был мотив! Мне представляется, вы увидели ее с Джоном Лейком — вы знали, каково им. Затем, поскольку у вас был легкий доступ к бумагам сэра Джерваса, вы наткнулись на черновик его нового завещания — Рут не получит наследства, если не выйдет замуж за Хьюго Трента. Это и заставило вас решиться на самосуд, используя тот факт, что сэр Джервас уже написал мне. Вы, вероятно, видели копию письма. Какое неясное чувство подозрения и страха заставило его написать мне, я не знаю. Он, должно быть, подозревал, что либо Бэрроус, либо Лейк систематически его обирают. Его неопределенность относительно чувств Рут вынудила его прибегнуть к частному расследованию. Вы использовали этот факт и осторожно и преднамеренно сделали так, чтобы все выглядело как самоубийство, подкрепив эту теорию своим рассказом о том, что он был очень расстроен чем-то, связанным с Хьюгом Трентом. Вы послали мне телеграмму и сообщили, что сэр Джервас якобы сказал, будто я прибуду «слишком поздно».
Мисс Лингард со злостью сказала:
— Джервас Чевеникс-Гор был задира, сноб и пустозвон! Я не собиралась позволить ему разбить счастье Рут,
Пуаро ласково сказал:
— Рут — ваша дочь?
— Да... она моя дочь... Я часто... думала о ней. Когда я услышала, что сэру Джервасу нужен кто-нибудь, кто бы помог ему написать историю рода, я ухватилась за эту возможность обеими руками. Мне страшно хотелось повидать мою... мою девочку. Я знала, что леди Чевеникс-Гор не узнает меня. Ведь тому уж сколько лет — тогда я была молода и красива, а фамилию после этого сменила. К тому же леди Чевеникс-Гор живет, как в тумане, и ничего не знает наверняка. Она мне понравилась, но я ненавидела Чевеникс-Горов. Они обошлись со мной, как с грязью. А тут еще Джервас, полный гордыни и снобизма, захотел погубить жизнь Рут. И я преисполнилась решимости, что она должна быть счастлива. И она будет счастлива... если никогда не узнает обо мне!
Это была мольба, а не вопрос.Пуаро слегка склонил голову.
— От меня никто ничего не узнает. Мисс Лингард тихо сказала:
— Благодарю вас.
Позже, когда ушла полиция, Пуаро нашел Рут Лейк с мужем в саду.Она с вызовом спросила:
— Вы действительно думали, что это сделала я, месье Пуаро?
— Я знал, мадам, что вы просто не могли этого сделать... из-за маргариток.
— Из-за маргариток?! Ничего не понимаю.
— Мадам, было только четыре отпечатка ног в цветочном бордюре. Но если вы рвали там цветы, их было бы гораздо больше. Это означало, что между вашим первым и вторым визитами кто-то разгладил все следы. Это могло быть сделано только виноватым человеком, а поскольку ваши следы остались, значит, этим виноватым человеком вы не были. С вас автоматически снимались все обвинения.
Лицо Рут просветлело.
— А, понятно. Вы знаете... вероятно, это ужасно, но мне почему-то очень жаль эту бедную женщину. В конце концов она ведь созналась, чтобы не дать меня арестовать — во всяком случае, она так думала. Это было... в некотором роде благородно. Мне противно думать, что ей придется пройти через все это судебное разбирательство по обвинению в убийстве.
Пуаро нежно сказал:
— Не расстраивайтесь. До этого не дойдет. Доктор сказал, что у нее серьезная болезнь сердца. Ей осталось жить несколько недель.
— Я рада этому. — Рут сорвала осенний крокус и прижала его к щеке. — Бедная женщина. Интересно, почему она это сделала?..























1 2 3 4 5 6 7 8