Возникла беспрецедентная ситуация, и никто не знал, что же делать.
Инициативу, наконец, если это можно назвать инициативой, взяла на себя леди Чевсникс-Гор.Поведение ее, безусловно было в высшей степени нерешительным. — Снелл,— сказала она, — ваш господин...?
Предложения она не закончила, лишь выжидательно посмотрела на дворецкого.
Снелл, явно привыкший к методам госпожи получать информацию, незамедлительно ответил на невыраженный вопрос:
— Сэр Джервас спустился вниз без пяти восемь, миледи, и сразу направился в кабинет.
— А, понятно... — Рот ее оставался открытым, взор блуждал где-то далеко. — Вы не думаете... я хочу сказать... он слышал гонг?
— Полагаю, что да, миледи, ведь гонг за дверью кабинета. Я, разумеется, не знал, что сэр Джервас все еще в кабинете, иначе бы я доложил ему, что обед готов. Позвольте мне сделать это сейчас, миледи?
Леди Чевеникс-Гор с явным облегчением ухватилась за это предложение.
— Ах, благодарю вас, Снелл. Да, будьте добры. Да, разумеется.
А когда дворецкий ушел, она сказала.
- Снелл — настоящее сокровище. Я абсолютно на него полагаюсь. Право, даже и не знаю, что бы я без Снелла делала.
Кто-то что-то сочувственно пробормотал. Эркюлю Пуаро, наблюдавшему за людьми в комнате с неожиданно обострившимся вниманием, показалось, что все они как-один пребывают в состоянии напряженности. Он быстро пробежал по ним взглядом, пытаясь дать каждому грубую оценку. Там было два пожилых мужчины, один солдафонского типа, тот, что только что разговаривал с леди Чевеникс-Гор, и сухощавый седовласый мужчина с плотно сжатыми губами законника. Двое молодых мужчин— совершенно непохожих друг на друга. В одном, усатом, напустившим на себя вид скромного высокомерия, Пуаро угадал племянника сэра Джерваса, того самого, что служил в Королевском конногвардейском. Другого, с гладко зачесанными назад волосами и весьма приятной внешнестью, он сразу же отнес к явно более низкому социальному классу. Там также стояли маленькая женщина средних лет в пенсне, довольно интеллигентная, и девушка с огненно-рыжими волосами.
В дверях появился Снелл. Манеры его были безупречны, но снова за внешним лоском бесстрастного дворецкого можно было разглядеть испуганного и встревоженного человечка.
— Простите, миледи, дверь кабинета заперта.
— Заперта?! — раздался голос мужчины, молодой, живой, звенящий от возбуждения. Заговорил человек приятной наружности с гладко зачесанными назад волосами. — Пойти посмотреть?.. — торопливо предложил он.
Но Эркюль Пуаро спокойно взял все в свои руки. У него это вышло столь естественно, что никто даже не посчитал странным, что этот незнакомец, который только что, прибыл, вдруг стал хозяином положения.
— Идемте, — сказал он. — Идемте в кабинет. Потом предложил, обращаясь к Снеллу:
— Ведите, пожалуйста.
Снелл повиновался. Пуаро пошел за ним, и, как стадо овец, за ними последовали остальные.Снелл миновал просторный холл, обогнул выступающую лестницу и мимо огромных, стоящих в углублении
стены часов, где находился гонг, прошел по узкому коридорчику, кончавшемуся дверью.Здесь Пуаро опередил Снелла и осторожно подергал за ручку. Та повернулась, но дверь не открылась. Пуаро тихонько постучал костяшками пальцев по филенке. Потом постучал сильнее. И вдруг, перестав стучать, опустился на колени и приложился глазом к замочной скважине.
Он неторопливо встал на ноги и огляделся. Лицо у него было суровым.
- Джентльмены! — сказал он. — Нужно немедленно взломать дверь!
Под его руководством два молодых человека, оба высокие и мощного телосложения, приналегли на дверь.1 Это оказалось нелегко. Двери в Хэмборо-Клоус были крепкие.
Замок, однако, все же поддался, послышался треск, и дверь отворилась внутрь комнаты.И тут все на мгновение замерли, сгрудившись в дверях и созерцая представшую их взорам картину. Все лампы горели. Вдоль левой стены находился большой письменный стол, массивное сооружение из красного дерева. Осевши кулем в кресле, не прямо за столом, а как-то бочком к нему, так что спина его была обращена к вошедшим, сидел крупный мужчина. Голова и туловище нависли над правым подлокотником кресла, правая рука была безвольно опущена. Прямо под ней, на полу, лежал маленький блестящий пистолет...
Строить предположения не было нужды. Картина была ясная. Сэр Джервас Чевеникс-Гор застрелился.
ГЛАВА 3
Стоявшие в дверях на мгновение застыли, Пуаро прошел вперед.И тут же Хьюго Трент решительно произнес:
— Бог мой, Старик застрелился!
Раздался долгий, протяжный стон леди Чевеникс-Гор:
— О, Джервас... Джервас!.. Пуаро резко бросил через плечо:
— Уведите леди Чевеникс-Гор. Тут она уже ничем не поможет.
Пожилой мужчина с солдатской выправкой повиновался.
— Идем, Ванда, — сказал он. — Идем, дорогая. Тут ты уже ничего не можешь сделать. Все кончено. Рут, идемте, присмотрите за своей матерью.
Но Рут Чевеникс-Гор уже протолкалась в комнату и стояла сейчас рядом с Пуаро, который склонился над распростертой в кресле ужасной фигурой — фигурой человека геркулесова телосложения с бородой викингов.
Она сказала тихим, полным напряжения голосом, удивительно сдержанным и приглушенным:
— А вы... а вы абсолютно уверены, что он.., мертвый? Пуаро поднял на нее взор.
Лицо девушки переполняло какое-то чувство — чувство, которое она всячески пыталась подавить и которое он не совсем понял. Вряд ли это было горе, скорее, возбуждение от испуга.
— Ваша мама, моя дорогая, — пробормотала маленькая женщина в пенсне, — вам не кажется?..
— Значит, — истерическим голосом выкрикнула рыжеволосая девушка, — это был не выхлоп от автомобиля и не пробка от шампанского, а выстрел!
Пуаро повернулся и окинул их взглядом.
— Кто-нибудь должен связаться с полицией, — сказал он.
— Не-е-ет! — истерически завопила Рут Чевеникс-Гор.
Пожилой мужчина с лицом законника сказал:
— Боюсь, это неизбежно. Займитесь этим, хорошо, Бэрроус? Хьюго...
— Вы Хьюго Трент? — обратился Пуаро к высокому молодому человеку с усами. — Было бы здорово, если бы все, кроме нас с вами, вышли из комнаты.
И снова его слова никто не оспорил. Адвокат выпроводил остальных, Пуаро и Хьюго Трент остались одни. Последний, уставившись на Пуаро, сказал:
— Послушайте, кто вы? Я хочу сказать, я не имею об этом ни малейшего представления. Какое у вас здесь дело?
Пуаро вытащил из кармана визитную карточку и протянул ему.
— Ах, частный детектив! — сказал Хьюго Трент, уставившись на карточку. — Разумеется, я о вас слышал... Но я по-прежнему не понимаю, какое у вас дело здесь.
— Разве вы не знали, что ваш дядя... Он ведь приходился вам дядей, нет?..
Глаза Хьюго лишь на мгновение задержались на покойнике.
— Старик?! Да, он был мой дядя, как пить дать.
— И вы не знали, что он послал за мной? Хьюго медленно покачал головой.
— Я не имею об этом представления.
В голосе его слышалось какое-то чувство, не поддающееся определению. Лицо, казалось, одеревенело и приняло глупое выражение — выражение, решил Пуаро, которое служит полезной маской во время стресса.
— Мы в Уэстшире, так ведь? — тихо сказал Пуаро.— Я очень хорошо знаю вашего начальника полиции, майора Ридла.
— Ридл живет в полумиле отсюда, — сказал Хьюго. — Он, вероятно, приедет сам.
— Было бы неплохо, — сказал Пуаро.
Он потихоньку принялся рыскать по комнате: отодвинул в сторону занавески и попробовал застекленную дверь. Ее створки оказались закрытыми.На стене за письменным столом висело круглое зеркало. Оно разбилось вдребезги. Пуаро наклонился и поднял какой-то небольшой предмет.
— Что это? — спросил Хьюго Трент.
— Пуля.
— Прошла через голову и попала в зеркало?
— Похоже на то.
Пуаро педантично положил пулю на то же место, где нашел ее. Потом подошел к письменному столу. Часть бумаг лежала аккуратными стопками. На блокноте промокательной бумаги лежал сверху отдельный листок, на котором большими кривыми буквами стояло «ПРОСТИТЕ».
— Наверное, написал, — сказал Хьюго, — прежде чем...
Пуаро задумчиво кивнул.Он снова посмотрел на разбитое зеркало, потом на покойника, сморщив, будто в недоумении, лоб. Потом прошел к перекошенной двери со сломанным замком. Он знал, что ключа в двери нет, иначе бы он не смог смотреть в замочную скважину. На полу его тоже не было видно. Пуаро склонился над покойником.
— Да, — произнес он, — ключ у него в кармане. Хьюго вытащил портсигар и закурил сигарету.
— Все кажется совершенно ясным, — с хрипотцой заговорил он. — Дядя заперся здесь, нацарапал на листке бумаги это послание, после чего застрелился.
Пуаро с задумчивым видом кивнул.
— Одного я не понимаю, - продолжал Хьюго, — почему он послал за вами? Что он такое задумал?
— Это объяснить гораздо труднее. Пока мы ждем, мистер Трент, когда власти примутся за дело, может быть, вы расскажете мне, кто именно все эти люди, которых я увидел сегодня вечером, когда прибыл?
— Кто они? — чуть ли не рассеянно ответил Хьюго. — Ах, да, разумеется. Простите. Присядем? — Он. указал на кушетку в дальнем от тела углу комнаты. — Ну, — как-то отрывисто продолжал он, — Ванда — моя тетя, вы знаете. И Рут, моя кузина. Но их вы знаете. Затем эта другая девушка, Сюзн Кардуэлл. Она просто гостит здесь. И полковник Бэри. Старый друг семьи. И мистер Форбс, он тоже старый друг, а также семейный адвокат и все такое прочее. Оба старика пылали страстью к Ванде, когда она была молода, и они по-прежнему следуют за ней, как бы выражая ей свою преданность. Смешно, но довольно трогательно. Затем есть еще Годфри Бэрроус, секретарь Старика — я хочу сказать, моего дяди — и мисс Лингард, которая здесь, чтобы помочь ему написать историю рода Чевеникс-Горов. Она подготавливает исторический материал для писателей. Все, по-моему?
Пуаро кивнул, затем спросил:
— И насколько я понимаю, вы действительно слышали выстрел, от которого умер ваш дядя?
— Да, слышали. Решили, что это пробка от шампанского — по крайней мере, я так решил. Сюзн и мисс Лингард подумали, что это выхлоп от автомобиля на улице — дорога проходит совсем рядом, вы знаете.
— Когда это было?
— Ну, минут в десять девятого. Как только прозвучал первый гонг.
— А где вы были, когда его услышали?
— В холле. Мы... мы еще посмеялись над этим — заспорили, вы знаете, о том, откуда донесся этот звук. Мне показалось, что из столовой, а Сюзн сказала, что из гостиной, мисс Лингард заявила, что сверху, а Снелл сказал, что с улицы, только, мол, он донесся через окна верхнего этажа. Потом Сюзн сказала: «Какие еще есть теории?» А я засмеялся и сказал, что, разумеется, нельзя исключать убийство. Мерзко, конечно, если посмотреть в ретроспективе.
Лицо у него нервно дергалось.
— А что сэр Джервас мог застрелиться, даже никому не пришло в голову?
— Нет, разумеется, нет.
— Вам, похоже, даже трудно себе представить, с чего бы ему стреляться?
Хьюго медленно сказал:
— Ну, не совсем так.
— У вас есть какая-нибудь догадка?
— Да... ну... это трудно объяснить. Естественно, я не ожидал, что он покончит с собой, и тем не менее не так уж я и удивлен. Видите ли, месье Пуаро, дядя был совершенно сумасшедший. Это все знали.
— И это кажется вам достаточным объяснением?
— Ну, стреляются же люди, когда они чуток не того...
— Объяснение восхитительной простоты. Хьюго вытаращился на него.
Пуаро снова встал и бесцельно заходил по комнате. Она была комфортно обставлена в тяжелом викторианском стиле: массивные книжные шкафы, громадные кресла и несколько стульев с прямой спинкой работы Чиппендейла. Безделушек было не так много, но несколько бронзовых вещиц на каминной доске привлекли внимание Пуаро и, очевидно, вызвали его восхищение. Он поочередно брал их в руки и внимательно рассматривал, прежде чем аккуратно вернуть на место. С одной вещицы, стоявшей с краю слева, он соскреб что-то ногтем.
— Что там такое? — спросил Хьюго без всякого интереса.
— Ничего особенного. Крошечный осколок зеркала.
Хьюго сказал:
— Странно, что зеркало разбилось от выстрела. Разбитое зеркало — признак несчастья. Бедный старина Джервас... Пожалуй, его удача продержалась, чуть дольше, чем следовало бы.
— Ваш дядя был везучий человек? Хьюго коротко засмеялся.
— Господи, да его везучесть вошла в поговорку! К чему бы он ни прикасался, все обращалось в золото! Если он ставил на темную лошадку, та с легкостью выигрывала! Если вкладывал деньги в какую-нибудь сомнительную шахту, там чуть ли не сразу же находили руду. Он выходил сухим из воды в самых трудных положениях. Сколько раз спасался, что называется, чудом Знаете, он по-своему был отменный старик. И уж. он, безусловно, «везде побывал и все повидал» — во всяком случае, гораздо больше, чем основная масса его совре менников.
Пуаро небрежно пробормотал:
— Вы были привязаны к дяде, мистер Трент? Вопрос, казались, ошарашил Хьюго Трента.
— О... э-э... да, конечно, — весьма неопределенно ответил он. — Вы знаете, с ним порой бывало трудно, не жизнь, а сплошная мука. Слава богу, мы с ним виделись нечасто.
— А он любил вас?
— Да как сказать? Пожалуй, мое существование его скорее возмущало.
— Как это, мистер Трент?
— Ну, видите ли, своего сына у него не было — и это его очень задевало. По-моему, он прямо с ума сходил от мысли, что с его смертью род Чевеникс-Горов закончится. Он ведь ведет свою линию с Нормандского завоевания, вы знаете.
— А сами вы разделяете это чувство? Хьюго пожал плечами.
— Мне кажется оно изжившим себя.
— Что будет с поместьем?
— Право, не знаю, Возможно, достанется мне. А может, он оставил его Рут. Скорее всего, пока жива Ванда, оно останется за ней.
— Ваш дядя никогда не заявлял о своих намерениях?
— Ну, у него была идея фикс.
— И в чем же она выражалась?
— В том, что мы с Рут должны пожениться.
— Это, безусловно, было бы весьма удобно.
— Исключительно удобно. Но Рут... ну, у Рут собственные взгляды на жизнь, весьма определенные. Не забывайте, она исключительно привлекательная молодая женщина, и она это знает и замуж не спешит.
Пуаро подался вперед.
— Но вы-то сами желали бы этого, месье Трент?
— Право, какая разница, на ком жениться, — безразличным тоном ответил Хьюго. — В наше время так легко развестись. Если у вас с кем-то не получается, ничего нет легче, как разорвать узы и попробовать снова.
Дверь отворилась, вошел Форбс с высоким молодцеватым мужчиной. Последний кивнул Тренту.
— Привет, Хьюго. Весьма сожалею. Такой удар для всех вас.
Эркюль Пуаро прошел вперед.
— Здравствуйте, майор Ридл! Помните меня?
— Да, право. — Начальник полиции пожал Пуаро руку. — Значит, вы здесь?
В его голосе прозвучала задумчивая нотка. Он с любопытством посмотрел на Пуаро.
ГЛАВА 4
— Ну? — сказал майор Ридл.
Это было двадцать минут спустя. Вопрошающее «ну» начальника полиции адресовалось полицейскому хирургу, худощавому пожилому мужчине с проседью в волосах.Последний пожал плечами.
— Смерть наступила примерно час назад. Специальная терминология вас не интересует, поэтому я вас от нее избавлю. Человека застрелили в голову. Пистолет держали в нескольких дюймах от правого виска. Пуля навылет прошла через мозг.
— Похоже на самоубийство?
— Да, абсолютно. Тело затем осело в кресле, а пистолет выпал из руки.
— Пуля у вас?
— Да. — Доктор показал ее.
— Хорошо, — сказал майор Ридл. — Заберем ее для баллистической экспертизы. Рад, что это явный случай и никаких сомнений нет.
Эркюль Пуаро мягко спросил:
— А вы, доктор, уверены, что нет никаких сомнений? Доктор неторопливо ответил:
— Ну, пожалуй, одно кажется несколько странным. Когда он застрелился, он, наверное, слегка наклонялся вправо. В противном случае пуля попала бы в стену под зеркалом, а не точно посередине зеркала.
— Неудобная поза для самоубийства, — подбросил Пуаро.
Доктор пожал плечами.
— Ах, ну... комфорт... если вы собираетесь со всем покончить... — Он замолчал.
— Тело можно убрать? — спросил майор Ридл.
— О да. До вскрытия оно мне не понадобится.
— А что вы скажете, инспектор? — Майор Ридл обратился к высокому человеку с бесстрастным лицом. Тот был в гражданском.
— Пожалуйста, сэр. Мы свое дело сделали. На пистолете только отпечатки пальцев покойника.
— Тогда забирайте.
Бренные останки Джерваса Чевеникс-Гора унесли. Начальник полиции и Пуаро остались вдвоем.
— Ну, — заговорил Ридл, — все, похоже, ясно и недвусмысленно. Дверь заперта, окно закрыто, ключ от двери в кармане покойника. Все совершенно правильно — если бы не одно обстоятельство.
— Какое же, мой друг? — поинтересовался Пуаро.
— Вы! — грубовато ответил Ридл. — Что в ы - т о здесь делаете?
Вместо ответа Пуаро протянул ему письмо, которое получил от покойника неделю назад, и телеграмму, которая и привела его сюда.
— Гм, — сказал начальник полиции.
1 2 3 4 5 6 7 8