До встречи с тобой я о таких штуках и понятия не имела.– Джетта... – предостерегающе начал он.– Да что там говорить! У тебя одно на уме: поскорее уложить меня под себя. Я тебе только для этого и нужна!– Замолчи, – процедил он сквозь зубы. – Кругом люди.– Не замолчу. Я тебе не подстилка. Мне каждый раз...– Прекрати – или я встану и уйду, – перебил Нико. Через пять минут он так и поступил.Джетта сидела в темном зале, уставившись на экран, но не могла сосредоточиться. Ее душила обида. После просмотра она взяла такси и поехала к Сибилле Шеперд, которая пригласила к себе избранных гостей.У Сибиллы собралась пестрая голливудская компания. Из динамиков неслась оглушительная музыка: Линда Ронштадт пела новую балладу Александры Уинтроп. Для Джетты это была ничем не примечательная вечеринка. Много воды утекло с тех пор как она, дрожа от волнения, входила с матерью в дом Брэдли Голдфарба. Теперь она стала своей в этом кругу.– Надо же, мы снова встретились. – Рядом с ней неожиданно возник Дерек Уинтроп.– Вы проникли сюда хитростью?– Сознаюсь, виноват, – усмехнулся он. – Помогли друзья из высших сфер. Послушайте, а что если мы отсюда удерем, посидим где-нибудь в баре, немного поболтаем?Джетта ответила не сразу. Если Нико узнает, ей это даром не пройдет.– Поверьте, я вас не съем. Просто посидим где-нибудь вдвоем.– Подождите, я только что вошла. Не знаю, возможно... Мне бы хотелось выпить крюшона. Сладкого, с тропическим вкусом и с кусочками ананаса, только не слишком калорийного.– Я знаю, где такой подают, – заверил Дерек.Не прошло и двух месяцев, как Джетта и Дерек Уинтроп стали очень близкими знакомыми. Он заинтриговал ее некоторой загадочностью и остроумием, а также абсолютной уверенностью в своей неотразимости. Действительно, какая-то сила притягивала к нему окружающих. Джетта с интересом наблюдала, как в ресторанах Бостона к их столику стекалась масса людей, которые желали завести знакомство не с ней, а с Дереком.Их роман разворачивался на двух побережьях. Каждую пятницу Дерек присылал Джетте цветы, а дважды в месяц заказывал для нее билеты в Бостон на выходные дни.Она находила Дерека посредственным любовником. За предварительные ласки она бы поставила ему «четыре», а за выносливость – едва-едва «троечку». Как только приближался кульминационный момент, он заставлял ее говорить непристойности и даже сдавливать самые чувствительные места, чтобы ему было больно.Джетта мирилась с этими безобидными причудами. Она рассудила, что иначе он будет вообще ни на что не способен. С Дереком ей не приходилось рассчитывать на полное удовлетворение. Видимо, Нико Провенцо был единственным мужчиной, с кем она могла разделить миг высшего наслаждения.Сенатор и мафиозо. Кто бы мог подумать...Теперь, когда она ловко манипулировала двумя любовниками, ее жизнь приобрела особую остроту. Дерек и Нико не подозревали о существовании друг друга, хотя оба нередко наезжали в Лос-Анджелес: Нико – по таинственным «семейным делам», а Дерек – на конференции по торговле с Латинской Америкой.Чтобы разделить две фазы своей интимной жизни, Джетта использовала автоответчик. Принимая у себя одного из любовников, она отключала звонок и до минимума уменьшала громкость, так что ее ответ, заранее записанный на пленку, в доме был не слышен.Но однажды в июне, когда Нико появился в Лос-Анджелесе и остался на выходные, она утратила бдительность.Они с Нико лежали в спальне, изящно отделанной бледно-лиловым ситцем, и читали воскресный номер «Лос-Анджелес таймс». Покрывало сбилось в сторону. Над постелью витал мускусный запах разгоряченных тел и пряный аромат огромной пиццы, ждущей своего часа в картонной коробке между ними.Когда белый с золотом телефон залился трелью, Джетта мгновенно прокляла свою забывчивость. Нико всегда расспрашивал, кто ей звонит, и, если она не снимала трубку, требовал объяснения причин.Джетта подбежала к аппарату.– Алло?– Детка, это я, – раздался у ее уха вкрадчивый голос Дерека Уинтропа.– Вы не туда попали, – быстро ответила она и повесила трубку.Телефон немедленно зазвонил снова, и опять Джетта подскочила как ужаленная.– Вы ошиблись номером, – раздраженно крикнула она и незаметно отключила звонок, соображая, что можно будет наврать Дереку.Вернувшись к кровати, Джетта плюхнулась рядом с Нико.– Вот черт! – воскликнула она. – Прямо хоть меняй номер. Постоянно звонят какие-то идиоты.– Какие идиоты? – Нико оторвался от газеты. Его мускулистый торс был покрыт блестящими черными завитками; можно было подумать, что он позирует для эротического журнала.Джетта нервно рассмеялась.– Не знаю, куда деваться от этих дурацких звонков. А ты бы посмотрел, какие я получаю письма – можно подумать, кругом сплошные психи. Один предлагает мне руку и сердце, другой скорбит, что я в последней серии сделала аборт, третий возмущается, зачем я ношу манто из меха убитых животных. А недавно один полоумный написал, будто Господь Бог нам с ним повелел произвести потомство, которое спасет мир. – Она захихикала. – Честное слово! Сибилле тоже пришло почти такое же письмо.Нико пронзил ее взглядом.– Любопытно, – тихо сказал он.Джетта прильнула к нему, выхватила газету и проникновенно заговорила:– Миленький мой, зачем ты забиваешь себе голову этими несчастными биржевыми сводками? Такая скука, и все одно и то же, разве нет? Купи, продай, сколоти капитал.Под его пристальным взглядом Джетта поежилась и замолчала. После некоторого раздумья Нико заговорил:– Люди покупают и продают акции без разбора. Большей глупости не придумаешь. Я предвижу крах фондовой биржи в ближайшие год-два. Если у тебя есть акции, надо поскорее сбыть их с рук.– Этими вопросами занимается мой поверенный.– Тебе надо с ним поговорить. А лучше поручи это мне.Нико потянулся к Джетте и покрыл поцелуями ее лицо и шею. От прикосновений его быстрого, чувственного языка Джетта блаженно постанывала. Только сейчас ей удалось расслабиться. Нельзя забывать про автоответчик, иначе недолго потерять Нико. * * * В тот год у Александры вышел третий платиновый диск. Баллада «Женщина простит», написанная для Кенни Роджерса и Барбары Мэндрелл, получила международное признание и вошла в «топ-твенти».В названиях всех песен Александры так или иначе фигурировало слово «женщина». Оно сделалось ее фирменным знаком.В июле у Коксов гостила Джетта. Она прилетела на уикэнд. Как назло, все выходные не переставая лил дождь.– Что новенького в музыкальном мире? – спросила она.Александра светилась от радости.– У меня столько замыслов! Настоящий творческий подъем. Я разговаривала с дирекцией «Ариста рекордс» – они собираются выпустить целый альбом с моими балладами в исполнении разных певцов.– Потрясающе!Александра подошла к белому роялю, который занимал центральное место в гостиной Коксов.– Хочешь послушать, что я написала совсем недавно?– Хочу, но сперва сыграй мне «Ласковую женщину», хорошо? Я могу ее слушать сколько угодно. Она в точности передает мои чувства к Нико.Джетта забралась с ногами на длинный, обтянутый нарядной тканью диван и закрыла глаза.По комнате разлился теплый голос Александры. «Всю нерастраченную ласку я сберегала для тебя» – пела она. Джетта слушала как зачарованная. Песня проникала в самую душу, вызывая светлую, щемящую грусть.– Бесподобно, – вздохнула она, когда смолкли последние ноты. – Бесподобно. Просто нет слов! Как тебе удается выразить такую печаль?– Как, Джетта, разве это печальная песня?Джетта не успела ответить, как в комнату притопал Трип, а следом за ним вошла няня с трехмесячным Энди на руках.– Мама, мама! – Трип подбежал к Александре. Красивые дети, круглолицые, беленькие, хоть снимай их для рекламы, подумала Джетта. Она не сводила глаз с Трипа. Уже сейчас можно было представить, в какого неотразимого мужчину он превратится, когда вырастет.– Трип услышал звуки рояля и попросил, чтобы вы ему что-нибудь спели, – улыбнулась Брауни.– Вот и хорошо. Я как раз сочинила для него песенку – закончила прошлой ночью.– Песенку, – нетерпеливо просил Трип. Руки Александры застыли над клавишами.– Песенка про белочку, – объявила она. – Про веселую белочку.Прозвучал вступительный аккорд.– Про беличку? – Трип только-только начинал говорить. В год и три месяца он значительно обгонял в развитии своих ровесников.– Про белочку, – отчетливо повторила для него Александра. – Жила-была попрыгушка и хохотушка белочка. Больше всего на свете она любила танцевать.Песенка звучала легко и задорно. Джетта не удержалась и принялась притопывать ногами в такт. Трип, стоя возле рояля, отбивал ритм пухлым кулачком. Джетта рассмеялась, с умилением глядя на малыша. Так или иначе, Александра получила все, к чему стремилась. У нее любящий муж, который не только хорош собой, но и сказочно богат. Двое прекрасных детей. И, конечно, творчество: можно было подумать, что музыка дается ей легко, без малейших усилий.Александра не превратилась в типичную жену миллионера, думала Джетта. Она всегда сохраняла свою индивидуальность.Песенка кончилась.– Еще про беличку! Еще!Александра со смехом сгребла сына в охапку и усадила за рояль рядом с собой. Джетта попросила дать ей подержать маленького Энди и почувствовала, как ее согревает частичка счастья этой семьи.Нельзя сказать, чтобы ее собственная жизнь сложилась неудачно. Вовсе нет. Миллионам женщин такая жизнь и во сне не снилась. Тогда почему же она отчаянно завидовала своей подруге? Почему вдруг почувствовала себя обделенной?Няня увела детей спать. Джетта и Александра потягивали вино и не могли наговориться друг с другом. Они позвонили Мэри-Ли, которая не сумела в тот день присоединиться к ним. Каждая взяла трубку, после чего они болтали без умолку добрых два часа.– Я до сих пор в сомнениях насчет замужества, – призналась Мэри-Ли, закончив рассказ о своей новой программе – она брала интервью у Генри Киссинджера. – Не знаю, нужно мне это или нет. Джейк поставил мне ультиматум: либо за полгода я выбираю обручальное кольцо, либо через полгода мы расстаемся.Подруги обсудили все за и против. Александра полагала, что Мэри-Ли не должна упускать своего счастья, потому что Джейк искренне любит ее. Джетта, в свою очередь, считала, что все сомнения Мэри-Ли объясняются ее прохладным отношением к Джейку.– Я-то думала, вы мне дадите дельный совет, – сказала Мэри-Ли через час. – Но, похоже, вынесение вердикта откладывается. Еще я вам хотела сказать, что моя мама в больнице – возможно, вы слышали. Ее положили на обследование: почему-то она стала терять память.– Терять память? – поразилась Джетта.– Да, именно так, – взволнованно подтвердила Мэри-Ли. – Знаменитая Мариетта Уайлд, написавшая Бог весть сколько романов, с трудом вспоминает, куда засунула ключи. Не знаю, заметили вы или нет, но за последние три года она не опубликовала ни одной новой книги. У нее был в запасе роман на китайском материале, но издатель его отверг. Говорит, что это «непечатное произведение».– Что с ней стряслось? – спросила Александра.– Могу тебе сказать, – ответила Мэри-Ли. – Врачи у нее усматривают то авитаминоз, то побочное воздействие снотворного, то нарушение мозгового кровообращения. Но я-то знаю, что это такое. Здесь витаминные пилюли не помогут.– Какое же это заболевание? – снова спросила Александра.В голосе Мэри-Ли послышались горькие нотки.– У нее синдром Альцгеймера. Вот ведь ирония судьбы, правда? Она пыталась мне внушить, что у меня страшная болезнь, а теперь оказалось, что болезнь поразила ее самое. Мне, конечно, придется взять на себя заботу о ней. Получается, что она, хоть и таким изощренным способом, все равно будет сживать меня со свету.Потом Джетта с Александрой еще долго сидели в спальне и, откупорив вторую бутылку вина, смеялись и болтали. Джетта начала рассказывать то, о чем невозможно было говорить по телефону. Она описала их ночные безумства с Нико, не скрыла, что он давал ей возбудители, и посетовала, как сложно крутиться с двумя любовниками.Но даже в порыве откровенности Джетта умолчала об одном. Она не назвала имени своего второго возлюбленного, опасаясь, что Александра не одобрит такой связи.В половине второго ночи зазвонил телефон.– Вероятно, это Ричард, – сказала Александра, подливая в бокалы еще вина. – Он снова в Финиксе; уже третья поездка за этот месяц. Возьми, пожалуйста, трубку: у меня заняты руки.Подходя к телефону, Джетта почувствовала легкое головокружение от выпитого вина.– Я слушаю.– Джетта? Это ты? – В трубке звучал изумленный и недовольный голос Дерека.– Зачем ты сюда звонишь? – зашептала она.– Что за вопрос? Александра, между прочим, моя родная сестра.Джетта передала трубку Александре, которая в замешательстве остановилась с графином в руке. Она еще больше удивилась, когда узнала, что это Дерек.Разговор с братом был недолгим. Они согласовали какие-то подробности очередного благотворительного вечера.– Джетта... – нерешительно произнесла Александра, повесив трубку, – почему ты спросила Дерека, зачем он сюда звонит? Что в этом особенного?Джетта смущенно пожала плечами и отвела глаза. Александра нахмурилась.– Джетта, а Дерек случайно не тот... не с ним ли ты встречаешься в Калифорнии? Он в последнее время часто летал на побережье, и я все не могла понять, какие у него там дела.Джетта поднесла к губам бокал, не зная, что ответить. Александра проявляла настойчивость:– Слушай, Джетта, успокой мое сердце. Не может же быть, чтобы ты закрутила роман с моим братом? Я не хочу сказать ничего плохого, наоборот, я тебя очень люблю, но Дерек должен проявлять осмотрительность, ведь он политический деятель.Джетта опустила бокал на стол.– Объясни, что ты имеешь в виду.Они обе выпили больше, чем следовало. Соломенные волосы Александры растрепались, щеки горели румянцем глаза блестели.– Ты мне никогда не рассказывала, чем занимается твой Нико, но я слышала о нем в «Аристе».Джетта смотрела в сторону.– Я устала, пойду ложиться.Александра шла за ней по коридору.– Наверно, я совсем пьяна и ничего не понимаю. Ты хочешь сказать... ты живешь одновременно и с мафиозо, и с моим братом?– Ну и что такого? Подумаешь, переспали пару раз! – досадливо отмахнулась Джетта, входя в пышно обставленную спальню для гостей.– Джетта, – умоляюще выговорила Александра. * * * Был уже полдень, когда Джетта наконец выбралась из кровати и направилась в столовую. На ней были узкие джинсы и длинный жилет с бахромой. На шее и на запястьях позвякивали бесчисленные экзотические цепочки с кожей и бирюзой. Блестящие черные волосы рассыпались по спине непокорными кудрями. На лице не было ни тени косметики.– Ты сегодня выглядишь как дочь племени краснокожих, – заметила Александра. Она сидела у стола за чашкой черного кофе.Джетта обиженно фыркнула:– Извини, забыла, что я в Чикаго. У нас в Лос-Анджелесе Чикаго считается провинцией.Они молча смотрели друг на друга. Потом Джетта с грохотом отодвинула стул, села и мрачно уставилась на кувшин со свежим апельсиновым соком и теплые круассаны, которые бесшумно внесла горничная.– Прошу прощения. Я на еду смотреть не могу.– Я тоже. Меня очень беспокоит судьба Дерека. Дело кончится тем, что ты опорочишь его имя, а потом уйдешь в сторону.– Какая чушь! – выкрикнула Джетта со слезами на глазах. – За что ты меня возненавидела? Пойду-ка я лучше заказывать такси.– Черт возьми, – вырвалось у Александры. На ней тоже были джинсы, а сверху – многократно стиранная футболка с концерта Оливии Ньютон-Джон. – Никак ты жалеешь себя? Ты знаешь мое отношение к тебе, Джетта. Я только не хочу, чтобы ты своим безрассудством сломала карьеру Дерека.– Ты злишься на меня потому, что я встречаюсь с твоим драгоценным братцем! Все ясно: я ему не чета.– Неправда!В столовой опять повисло молчание. Тем временем молодая горничная принесла из кухни подрумяненные булочки и свежезаваренный кофе.– Спасибо, Иоланда, – сказала Александра. – А теперь оставь нас. Нам нужно поговорить.Когда горничная вышла, Джетта взяла булочку, разломила пополам и откусила большой кусок.– Давай не будем ссориться, – в конце концов не выдержала Александра.– Давай не будем.– В кои веки мы встретились – и сцепились, как кошки. Но Дерек – мой брат, и я не могу допустить, чтобы его репутация пострадала от необдуманных шагов. Наш отец мечтает увидеть его президентом.Джетта подняла глаза от своей тарелки и в упор посмотрела на Александру:– У него была полная свобода выбора. Он холост. Я не замужем. Какие могут быть проблемы?Александра покачала головой.– Разве ты не понимаешь? Проблема заключается в следующем: ты не сказала Дереку, что у тебя есть другой мужчина, за которым стоит мафия. Разве это честно?– Ну ладно, сдаюсь, – пристыженно бормотала Джетта.– Ты должна порвать с Дереком. Сегодня же. Если ты не... – У Александры на глаза навернулись слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51