– Морил тебя голодом, чтобы ты была более послушной?
– Нет, я даже прибавила в весе с тех пор, как приехала в Миклогард.
– Может, хозяин заставлял тебя спать в конюшнях?
– Нет, он хорошо ко мне относился, – призналась Валдис. – Но гарем, это же означает быть собственностью мужчины.
– Ты уже собственность мужчины. Валдис вздохнула.
– Я никому не принадлежу. Обладание без любви и без заботы. – Она захлебнулась от волнения. – Я не смогу этого вынести.
– Тогда ты не такая сильная, какой кажешься, – резко сказала Хлоя. – Женщина может вынести гораздо больше, чем думает, – тень промелькнула в ее больших блестящих глазах. – Даже смерть любви.
Казалось, Хлоя погрузилась на некоторое время в себя. Очнувшись, она хлопнула в ладоши и приняла грациозную позу.
– Давай, Валдис. Мы будем танцевать. И, может быть, ты поймешь, что мир крутится не только вокруг тебя.
Валдис присела на край фонтанчика и побрызгала лицо водой. То, что Хлоя называла танцами, высокой Валдис казалось какими-то волнообразными движениями. Она научилась извиваться, как змея, и неподвижно удерживать одни части своего тела, одновременно совершая движения другими. Валдис делала грациозные взмахи своими длинными руками, держа запястья расслабленными и следя за тем, чтобы большие пальцы были спрятаны. После всех этих зигзагообразных жестов Валдис чувствовала, будто каждая связка в ее теле была развинчена, как колесо разъезженной телеги.
– Очень хорошо, Валдис, – одобрила ее Хлоя. – Ты добилась значительных успехов. Я никогда бы не подумала, что такая большая девушка может двигаться с подобной грацией.
– А я никогда бы не подумала, что такая маленькая женщина может с такой легкостью бросаться оскорблениями, – ответила Валдис. – В моей стране говорят, что лиса дразнит медведя– на свой собственный риск.
Хлоя наклонила голову.
– Ты права. Я не должна смеяться над твоими недостатками, так же, как ты не должна сочувствовать моим, – маленькая женщина села рядом с Валдис, как будто они были близкими друзьями, а не обменялись только что колкими репликами. – Прости меня. Ты первый человек за долгое время, который увидел меня без вуали. Шок на твоем лице был неподдельным. Я привыкла жить здесь с теми, кто знает меня и заботится обо мне. Я забыла, какая я омерзительная на самом деле. Прости меня, я гневаюсь.
Извинение Хлои причинило Валдис боль.
– Ты не омерзительна. Ты сказала, что заслужила свое наказание, но что ты могла совершить, чтобы заслужить такое?
Хлоя сложила руки в типично восточном жесте повиновения.
– Как сказал хозяин, я была любимицей в гареме влиятельного человека, но у меня появился любовник. Когда обнаружилось, что я нарушила свою целомудренность, то владелец гарема решил, что мое наказание должно быть жестоким и показательным – в назидание другим.
– Я слышала, что гаремы тщательно охраняются. Каким образом у тебя мог появиться любовник?
Темные брови Хлои грациозно изогнулись.
– Когда ты любишь, то вопрос «как?» перестает существовать. Любовь всегда найдет путь. В моем случае любовь ждала меня внутри стен гарема. Он был арфистом, а меня считали хорошей певицей. Естественно, мы часто практиковались вместе, для того чтобы вечером развлекать хозяина. – Хлоя закрыла глаза на несколько секунд, будто вспоминая, как талантливые пальцы ее любовника выводили мелодию любви на ее теле. – Поначалу евнухи неусыпно следили за нами, но потом ослабили внимание, и мы использовали каждый шанс, чтобы насладиться нашей зародившейся тайной страстью.
– Но вас поймали?
Хлоя кивнула.
– Священники говорят нам: «Будьте уверены, что ваши грехи найдут вас». Так со мной и произошло. Нас схватили, когда мы пытались вместе убежать из гарема.
Валдис почувствовала, как ее захлестнула волна сочувствия к новой подруге.
– Так твой любовник разлюбил тебя после того, как отрезали твой нос… Это ты имела в виду, когда сказала, что женщина может вынести все, даже смерть любви?
Глаза Хлои затуманились.
– Нет. Он не видел, как меня искалечили, потому что его наказали первым. Меня заставили смотреть, как его разрывали на куски, часть за частью. Он умер в агонии, проклиная мое имя. Я не могла его за это винить, но даже сладкая память о нашей любви не может пересилить тех ужасных проклятий, которые я услышала в свой адрес. Вот что я называю смертью любви.
Валдис прикусила губу. Она решила, что сегодня не будет ждать Эрика около окна, когда взойдет луна. Она на многое бы из-за него пошла, но не вынесла бы зрелища его мучений, да еще по ее вине.
– Только после того, как он умер, палачи обратили свое внимание на меня. Я думала, что они убьют меня. Это было бы избавлением. Но они сделали ужасную вещь. Меня изувечили, изрезали лицо и окровавленную выбросили на улицу. Из-за того что они сделали со мной, я больше не могла петь, чтобы прокормить себя. Мне оставалось только просить милостыню или стать женщиной легкого поведения. Пойти со мной отважились бы только изъеденные оспой несчастные, кого другие девушки не решались подпускать к себе. Женщине без носа не приходится выбирать, видишь ли, – объяснила Хлоя. – Иначе бы я умерла с голоду.
Хлоя замолчала. В повисшей тишине Валдис слышала, как журчит фонтанчик и шелестят листья в верхушках кипарисов.
– Голод. Этот путь я и выбрала для себя, – сказала наконец Хлоя. – А потом хозяин нашел меня, когда я пряталась на Бычьем форуме. Он вспомнил, как слышал мое пение, и каким-то образом узнал меня, хотя я не знаю, как. Дамиан Аристархус подобрал меня на улице и привез на эту красивую виллу. Я служу ему с благодарным сердцем. И если у меня есть сожаления, так это о том, что я не могу рассчитывать на любовь мужчины.
Хлоя встряхнулась.
– Но это все в прошлом. Я нашла прощение, если не забвение, и если я никого не обременяю своим страданием, то большего мне не нужно. Будь мудрой и учись на моем опыте, Валдис. Береги цветок своей невинности, так как это самый ценный дар, который у тебя имеется.
Хлоя откинулась назад и закрыла глаза, наслаждаясь игрой косых солнечных лучей на своем лице.
– Запомни еще одну вещь. Сегодня – все, что у нас есть. Мы ничего не выиграем, если будем сожалеть о том, что потеряли. Сегодня светит солнце и мы полны жизни. Этого достаточно для того, чтобы мы танцевали.
Она встала и хлопнула в тонкие ладоши.
– Снова и снова.
Глава 9
Из всех созданных Богом существ, лошадь – самое глупое. Если, конечно, не считать влюбленного мужчину. Тогда лошади достанется почетное второе место.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
– В прошлом ты совершил много ошибок, – пробормотал Эрик себе под нос, выходя из своей маленькой комнаты. Его спартанская клетушка примыкала к конюшне – мягкий намек на то, что евнух считал его немногим выше животного. Возможно, Аристархус был не так уже далек от истины, принимая во внимание, что Эрик с такой легкостью шел на поводу у своих низменных желаний.
Он долго ворочался в маленькой постели, пытаясь заснуть или борясь со сном. Ему никак не удавалось собрать воедино свои мысли. Наконец Эрик решил выйти прогуляться под луной.
И если он случайно пойдет мимо окон некой женщины с севера, то так тому и быть. Некоторые вещи надо предоставить судьбе.
Как и то, что он прочитал для Валдис строчку из того стихотворения. Эрик поморщился, вспомнив об этом. Его попытка завоевать ее благосклонность была такой жалкой, что если бы он был лошадью, то предпочел бы, чтобы его застрелили и положили конец его страданиям.
О чем он только думал?
Луна уже стояла высоко в черном небе, выделяясь на нем как круглый щит. Ее яркий свет проникал сквозь гущу кипарисовых деревьев, отбрасывая тени на дорожку, по которой Эрик ходил кругами вокруг большой виллы.
Весь дом был погружен в темноту, и только маленький огонек свечи поблескивал в заветной комнате. Он остановился на мгновение, только на мгновение, сказал он сам себе, проверить, ждет ли она его.
Это безрассудство. Это хуже, чем сумасшествие. Ему нельзя связывать себя с женщиной, тем более с этой женщиной. Хотя он пообещал ей, что придет сегодня ночью. Возможно, он убийца, но никто еще не обвинял его в том, что он не держит слова.
Дверь в ее комнату была приоткрыта, на ней лишь трепетала прозрачная занавеска. Очевидно, Валдис хотела впустить в комнату свежий ночной ветерок.
Или ночного гостя?
Это было похоже на приглашение. Около двери промелькнул силуэт, и его сердце забилось, словно дятел, сидящий на дубе. Темная фигура помедлила, затем отошла вглубь комнаты. Он затаил дыхание, ожидая, покажется ли она снова.
Все его существо тянулось к трепещущей занавеске на двери, но он сдерживал себя. Он никогда раньше тайком не проникал в покои женщины. Несмотря на это, он сделал шаг вперед, не отдавая себе отчета в своих действиях. Свеча в ее комнате погасла.
Валдис пыталась лежать неподвижно, но лунный свет не давал ей спать. Косые серебряные лучи проникали в комнату через тонкие занавески и бросали блики на ее ложе. Скорее всего, Эрик сегодня не придет.
А может, он все-таки ждал ее там, в темноте. Ей захотелось убедиться в этом. Нет, сказала она себе, это может привести к самым ужасным последствиям. Она попыталась представить себе обезображенное лицо Хлои, но вместо этого видела перед собой лицо Эрика. Она чувствовала жар, который излучали его серые глаза, и силу, исходящую от его тела. Он мог бы показать ей, как мужчина может доставить удовольствие женщине, не тревожа цветок ее невинности. Любопытство сводило ее с ума.
Но она могла погубить его.
Благоразумнее было оставаться в постели.
Ее ноги коснулись холодного мраморного пола, и она отодвинула занавеску, прежде чем смогла отговорить себя от этого. Валдис выглянула на ухоженный дворик. За окном царствовал черно-белый ночной мир – глубокие темные тени от кипарисовых деревьев, белеющие мраморные скамейки и обнаженные статуи на лужайке, свинцово-серые камни, которыми были вымощены дорожки. Она переступила через порог и вышла на террасу, белая, как привидение, в своей белой ночной сорочке, чуть посеребренная лунным светом. Валдис оглядела спящую виллу. В комнате Дамиана было темно. В других комнатах тоже не было света. Она еще раз окинула взглядом сад.
Эрика нигде не было видно.
Валдис вздохнула и попыталась заглушить свое разочарование.
– Ну и прекрасно, – сказала она себе со злостью. – Ничего хорошего из этого не вышло бы.
Вдруг какое-то движение привлекло ее внимание. Из-за деревьев вышел мужчина и остановился на месте.
Его светлые волосы были залиты лунным серебром, но лицо оставалось в тени. Валдис сошла по ступенькам крыльца и пошла к нему навстречу по прохладной траве. Мягкие и гибкие маленькие травинки щекотали ее обнаженные ступни. Валдис боялась дышать, словно если бы она глотнула слишком много воздуха, то могла бы взлететь.
– Это неправильно, – напомнила она себе.
Но она не могла остановиться и все шла вперед. Как странные маленькие зверьки лемминги в ее стране, которые по необъяснимой причине бросаются в море, совершая массовое самоубийство, она продолжала идти навстречу этому мужчине. Ей было все равно, правильно это или неправильно. Так же, как и лемминги, она ничего не могла с этим поделать.
Ночной воздух опьянял ее своими дурманящими запахами, и она чувствовала себя такой же бесплотной, как и окружавшие ее тени. Наконец она остановилась в нескольких шагах от него. Его губы были слегка приоткрыты, как будто он не верил, что видит ее наяву. Странное чувство нереальности происходящего овладело ею.
– Мы не должны, – прошептала она.
– Я знаю, – согласился он.
А потом, не помня как, она оказалась в его объятиях. Их губы встретились, и он стал целовать ее жадно и настойчиво, покусывая ее губы и играя с ее языком. Это был не обычный поцелуй, а сама страсть. Она почувствовала, что внутри нее накапливается острое желание. Колени Валдис подогнулись, и она упала бы на землю, если бы Эрик не удержал ее.
Он был большим и сильным, настоящий мужчина-великан. Валдис чувствовала, что тает в его объятиях. Тело перестало слушаться ее, а руки и ноги стали мягкими, как масло. Он покрывал поцелуями все ее лицо – щеки, закрытые глаза, мочки ушей. Эрик намотал себе на руку ее тяжелые волосы и мягко потянул, наклоняя ее голову назад, чтобы поцеловать ее в шею. Она подчинилась его натиску. Эрик взял ее за руку и поцеловал ладонь, поднимаясь вверх и лаская тонкую мягкую кожу запястий и изгиб локтя. По всему ее телу пробежала волна удовольствия, отдавшись жаром в нижней части живота. Никогда раньше Валдис не испытывала ничего подобного.
– Валдис, – прошептал он.
Она закрыла его рот рукой.
– Мы уже сказали друг другу достаточно слов.
Валдис поцеловала его в ответ с такой же страстью.
Возможно, Эрик хороший учитель, но она не менее способная ученица.
Но как только ей показалось, что она освоила искусство поцелуя, в игру вступили его руки. Он положил одну руку ей на грудь и стал подразнивать ее соски. Эрик обводил их по кругу подушечками пальцев, нарочно не дотрагиваясь до самых чувствительных мест. Не выдержав, Валдис издала отрывистый стон.
Порыв ночного ветерка игриво задрал подол ее прозрачной ночной сорочки, охладив горячие бедра. Руки Эрика поймали на лету легкую ткань, и прикосновение его шероховатых ладоней обдало ее жаром.
Резким движением он приподнял ее и опустил на землю. Мягкая трава щекотала ее лодыжки, а ночная сорочка задралась до пояса. Эрик стал страстно покрывать поцелуями ее шею и грудь.
Неизведанное ранее желание охватило ее. Валдис дрожала от возбуждения. Она мучительно жаждала чего-то, хотя сама не могла понять чего. Единственное, в чем она была уверена, что эта ненасытная страсть не даст ей покоя, пока ее тело не получит желаемого.
Казалось, Эрик знал, что ей было нужно. Он поглаживал ее грудь большими грубоватыми пальцами, а затем стал ласкать ее соски сквозь тонкую ткань. Они затвердели, как камень, под прикосновением его губ. Валдис почувствовала, будто отрывается от земли и покидает собственное тело, сбросив кожу, как змея.
– Что ты де… – выдохнула она.
Он закрыл ей рот рукой, заглушая ее неуверенный протест. Его действия напомнили ей об осторожности, о которой не следовало забывать.
Это было опасно для них обоих.
Изуродованное лицо Хлои снова всплыло в ее памяти. Слова ее учительницы танцев, теперь еще более зловещие, опять зазвучали в ее ушах.
Смерть любви.
Если бы Валдис боялась только за себя, то водоворот новых ощущений заглушил бы голос разума. Но она могла также погубить и Эрика.
Нет. Валдис стала сопротивляться и схватила Эрика за руки. Она ударила его в грудь со всей силой, на какую была способна, хотя, конечно, не могла победить большого варяга.
– Нет, – яростно прошептала она. – Не надо.
– Ты же хочешь этого, – он сжал ее колено, так что дрожь пробежала по ее телу вверх, отозвавшись сладкой болью в нижней части живота. Он прошелся рукой вверх по ее ноге, пощекотав сгиб ее колена. Она снова обмякла в его руках.
Язык Эрика настойчиво раздвинул ей губы, а его горячая рука проникла между ее ног, которые раздвинулись сами собой. Его опытные пальцы стали перебирать волоски на ее девичьем треугольнике. Хотя разум отдавал ей четкие приказания, тело предавало ее. Ее нежные складки податливо раскрылись под прикосновением Эрика, и он погрузил свой палец на всю глубину в воды источаемого ею нектара.
У Валдис перехватило дыхание, когда палец Эрика вошел в нее. Она чувствовала, что вся исходит сладкими соками. Снова выбравшись наружу, палец Эрика стал поглаживать ее самое чувствительное место, водя пальцем по кругу со сводящей с ума медлительностью. Мир перестал существовать для Валдис – все, что она сейчас ощущала, было лишь теплое дыхание Эрика около ее шеи и пьянящее движение его руки. Наконец она выгнулась и застонала, и по всему ее телу прокатилась волна удовольствия.
– Вот видишь. Я знал, что ты не хочешь, чтобы я останавливался.
Его самодовольный голос заставил ее очнуться. Неужели он не понимает, какой опасности они подвергают себя?
Я вынуждена смотреть, как его разрывают на куски, часть за частью…
– А этого ты не знал? – она задрала ногу и ударила его коленкой в пах. Эрик повалился на бок, схватившись за ушибленное место. В детстве Валдис часто боролась со своими братьями и знала самое слабое место мужчины. Она также знала, что эта слабость была в лучшем случае временной, и ей нужно было успеть убежать, прежде чем он придет в себя после удара. Она вскочила на ноги и помчалась к своей открытой двери так быстро, будто дракон Фафнир преследовал ее, хлопая своими перепончатыми крыльями.
Валдис не оборачивалась. Если бы она увидела замешательство или боль на лице Эрика, то поддалась бы искушению вернуться к нему.
Она захлопнула дверь и закрыла ее на защелку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29