Потом эти образы будут преследовать его, но пока он не позволял себе отвлекаться.
Все его тело наполнилось ощущением силы. Топор стал продолжением его руки, и он размахивал им во все стороны. Он пытался дышать в унисон с каждым ударом, не теряя времени на то, чтобы подсчитывать убитых. Только одна вещь была важна в битве – двигаться самому, чтобы остановить противника.
Из его груди вырвался крик берсеркера, когда еще один мятежник попал под его острый топор. Только в полушаге от смерти человек может ощутить себя по-настоящему живым.
Но в этот раз Эрику было что терять. Одно неправильное движение, один медленный поворот, и все его мечты о жизни с любимой женщиной пойдут прахом. Он запретил себе думать о Валдис, уклоняясь от ударов.
Время расширялось и сжималось вокруг него, а мятежники все наступали. Его рука стала тяжелее, но он продолжал махать топором. Кто-то прокричал, что из темного туннеля появились еще несколько повстанцев, пытавшихся отрезать путь императору. Краем глаза Эрик увидел, что отбросил украшенную драгоценностями корону и поднял меч одного из убитых охранников. Возможно, волосы хозяина всей земли были уже серебряными, но у него хватало мужества показать людям, как он заработал свое прозвище. Эрик повернулся, чтобы отразить еще одну атаку, направленную на императора.
На опустевшей арене слышался только лязг железа. Битва накалилась до предела, до адского горячего пламени, из которого никому не выйти живым, но затем так же неожиданно прекратилась. Эрик нанес последний удар своим топором.
На лестницах и в темном туннеле повстанцев не осталось. Эрик выпрямился и огляделся. Хаук и несколько человек из его части были живы. Другие же либо корчились от ран, либо неподвижно смотрели на беспощадное солнце. Эрик вырвал топор из груди своего последнего врага. Он чувствовал себя смертельно усталым и ослабевшим после нанесенных ему ран.
Император стоял цел и невредим. Его белоснежная палла была забрызгана кровью врагов. Эрик вздохнул с облегчением.
– Эрик!
Он повернулся и увидел, что Валдис бежит ему навстречу. У ее ног семенила эта глупая маленькая собачонка. Его тело вновь ожило, и он перескочил через упавшие тела, спеша обнять ее.
– Ты жив! – воскликнула она, обвивая его руками и усеивая его подбородок поцелуями. Даже Локи тявкал у его ног, в первый раз радуясь, видя Эрика.
Он прижал ее к себе и вдохнул ее чистый запах. Все-таки в мире еще существовали правда и красота. Евнух сдержал свое обещание. Валдис была жива и принадлежала ему. Прижимая ее к себе, он почувствовал возбуждение, однако сейчас ему было достаточно держать ее в объятиях.
Но нет, все-таки в мире не было справедливости.
– Эй, варяг! – услышал Эрик оклик императора. – Вернись к нам сию же секунду.
Эрик с трудом оторвался от Валдис и неохотно последовал на зов императора. Он вел Валдис за собой, не желая выпускать ее руку даже на минуту.
Стареющий владыка изучал Эрика несколько секунд.
– Мы знаем тебя. Ты был капитаном пиратской доу в гавани Феодосия.
Эрик кивнул.
– Ваше императорское величество почти отделило мою голову от плеч в тот день.
– Почти. Ты напал на мой корабль, – обвинил его император.
Эрик не знал, что Болгаробойца был на борту. Он хотел, чтобы греки почувствовали вкус настоящей битвы. В голове у Эрика вертелась тысяча оправданий, но он знал, что ни одно из них не удовлетворит императора.
– Да, мой хозяин, я напал на твой корабль, – признался он.
– Ты нарушил приказ и заставил нас выглядеть слабыми перед народом, – продолжил император. Его черные глаза сверкали. – Ты подверг его величество опасности, когда соратники нашего племянника атаковали нас.
Эрику показалось, что он снова находится в суде, как давным-давно. Он повесил голову и сжал руку Валдис. Ему не следовало участвовать в этой последней битве. Надо было тайком похитить Валдис, и пусть греки разбирались бы сами со своими интригами.
– Но потом ты поставил свой корабль между нашим дромоном и кораблем льва и пожертвовал целой командой, чтобы спасти нашу жизнь, – лицо императора расплылось в широкой улыбке. – Мы думали, что ты погиб вместе со своими храбрыми северянами. И сегодня ты опять рисковал ради нас жизнью. Нам редко удается получить защиту от человека, который уже один раз умер за нас. Как мне наградить тебя?
Эрик был поражен. Он ожидал наказания, а вместо этого хозяин Византии предлагал ему то, чего он хотел. У него было только одно желание.
– Мой хозяин, я служил тебе много лет. Пусть моей наградой будет освобождение от службы, Я собираюсь отправиться в Равенну на корабле, покидающем порт с вечерним отливом. Позволь мне покинуть город вместе с моей любимой женщиной, – он повернулся к Валдис и взял ее за подбородок. – Моей женой, если она согласна.
Слезы засияли в ее глазах, и она прошептала слово, которое он так хотел услышать:
– Да.
Император молча смотрел на Эрика, подпирая подбородок рукой. Потом он покачал головой.
– Мы даем тебе разрешение покинуть город, но не уйти со службы. Верные люди нужны везде, а в отдаленных частях страны тем более. Гарнизону в Равенне необходим новый начальник. Считай, что ты получил продвижение по службе, – он повернулся к капитану своей гвардии. – Теперь надо вернуться во дворец и разобраться с нашим порфироносным племянником. Возьми несколько воинов и немедленно приведи ко мне Лео.
Глава 37
Если произойдет непоправимое, я поручаю Лентулусу передать этот дневник моей жене Калисте. Пусть она вспомнит того мужчину, которым я был. И простит того, кем я стал.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
Валдис и Эрик стояли на палубе имперского дромона, смотря на проплывающий мимо них Миклогард с его острыми шпилями. Они направлялись в дальний порт Равенны, но император настоял, чтобы они ехали с почестями, соответствующими новой должности Эрика. Серебряный свет от императорского дворца отражался на покрытом зыбью Мраморном море, танцуя на волнах с белыми барашками. Эрик обнял Валдис за талию. Он почувствовал, как она дрожит.
– Ты ведь хочешь уехать, не так ли? – спросил он.
– Да, меня ничто больше не держит в этом городе.
– Болгаробойца приготовил нам много сюрпризов и Равенне. Он пообещал мне солидную прибавку к жалованью, чудесный дом и летнюю виллу в горах.
Она улыбнулась ему.
– Мой дом там, где ты. Извини, если тебе показалось, что мои мысли заняты чем-то другим, но я думала о Дамиане, – она продолжала смотреть на исчезающий город. – Все произошло так, как надо, – повторила она. – Я до сих пор не могу поверить в то, что он намеренно взял мой кубок. Он знал, что пьет мою смерть, и улыбался, глядя мне в лицо.
– Мы заключили сделку. Дамиан убедил меня, что он знает, как спасти тебя. Он пообещал сделать это в обмен на жизнь императора. Я не знал точно, что он задумал, но он был намерен защищать жизнь Болгаробойцы любой ценой. Он также сохранил и данное тебе слово, – сказал Эрик с восхищением в голосе. – У него была цель, и он пошел на все, чтобы достичь ее. Возможно, он жил как евнух, но умер как мужчина.
– Ему было бы приятно услышать это, – грустно улыбнулась Валдис. Затем она взглянула на него, и ее глаза задорно заблестели, а светлые брови изогнулись в дразнящем жесте. – Что, если мы назовем в его честь нашего первенца?
– Дамиан Эрикссон, – проговорил Эрик. – Если небо пошлет нам сына, ничто не сделает меня более счастливым. Но это означает, что мы должны попросить у неба сына. И чем раньше, тем лучше, – он взял ее за руку и отвел в роскошную каюту, которую им предоставили.
В комнате стояла прекрасная кровать, хотя и немного короткая, по северным стандартам. Эрик надеялся, что Она сослужит им хорошую службу во время долгого путешествия.
Неожиданно корабль тряхнуло, и Эрик чуть не стукнулся головой о низкую балку.
– Садись, – шутливо улыбнулась Валдис. – Я не хочу провести свадебную ночь с женихом, потерявшим сознание.
– Давай я сначала потушу лампу.
– Нет, оставь ее, – Валдис положила руки на его плечи.
Эрик сел на край постели и посмотрел на ее руки. Валдис была такая красивая. Даже светлоликая девушка-эльф едва ли могла быть прекраснее. Он и раньше не считал себя особо привлекательным мужчиной, теперь же стал уродливым, как тролль. Он покачал головой.
– Должно быть, тебе неприятно на меня смотреть.
Она опустилась на колени между его ног и заставила посмотреть в свои необычные пленительные глаза.
– А тебе разве приятно смотреть на меня, когда ворон прилетает за мной?
– Это другое. Ты не можешь избавиться от этой напасти.
– А ты не можешь переделать прошлое, – мягко проговорила она. – Можешь себе представить, каково было мне думать, что ты погиб? Я так благодарна, что ты вернулся ко мне из воды и огня, что не против маленьких изменений.
Маленьких изменений. Эрик видел, как дети беззастенчиво и открыто пялились на его изуродованное лицо, указывая на него пальцами и толкая друг друга локтями, а матери поспешно уводили их прочь. Даже закаленные в боях воины, отводили он него глаза. Он был обезображен и знал это.
– Одна мудрая женщина как-то мне сказала, что нельзя судить жизнь по тому, что потеряно. Нужно ценить то, что осталось, – Валдис нежно дотронулась до его искалеченной щеки. – Сказать тебе, что я вижу, Эрик? Я вижу человека чести, который следует своей клятве до конца. Я вижу человека, который не изменит себе даже перед лицом смерти. Я вижу исключительно мужественного человека.
– Ты видишь то, чего не видят другие.
Она кивнула.
– Наша любовь сильна и физически, и духовно. Я вижу твою душу, Эрик, – слеза пробежала по ее щеке, – и она благородна в своей красоте и силе. Я вижу человека, которого буду любить всем сердцем, пока сама не превращусь в пепел, – она наклонилась и поцеловала его. Он почувствовал ее соленые слезы в уголках рта и просунул свой язык между ее зубами, начиная любовную игру. Ее пальцы сжали его плечи. Когда он отпустил ее, она улыбнулась, и на мгновение он увидел свое отражение в ее глазах. Его лицо было целым в лучах ее любви.
Они тихо наслаждались друг другом. Он раздел ее с неторопливым удовольствием и разрешил ей помочь ему освободиться от одежды. Он исследовал каждый изгиб ее чудесного тела, целуя запястья, плечи, ложбинку между грудей… Затем она прижалась к его груди, и он откинулся назад. В свою очередь, она стала ласкать его тело, покрывая поцелуями обожженные места. Ее любовь исцеляла его от ран.
Медленная игра разбудила в них жаркий огонь, который можно было погасить только единственным способом. Когда наконец их тела соединились, оба почувствовали себя так, будто снова вернулись домой.
Север мог быть закрыт для него навсегда, но он нашёл свой дом в объятиях Валдис. Он растворился в ней, купаясь в ее любви и отдавая ей свою с такой же страстью. Только после того, как Валдис достигла высшей точки наслаждения, он позволил себе разрядку. Он называл ее по имени, кричал ей о своей любви, а его желание обладать ею и страх потерять ее смешались в едином потоке.
– О, мое сердце, – привлекла она к себе его голову, – жизнь так коротка. Так что пока мы живы, будем радоваться друг другу.
– Каждый день, – пообещал он. – Каждый день.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29